Возвращение

Просторная кабинка канатной дороги подняла его на Ай-Петри. Выйдя из кабинки, он снова увидел любимое горное плато. Двадцать пять лет назад он здесь испытал настоящее счастье.
Ему хорошо вспомнился этот день.

  Тогда перед его взором проходило огромное ватно-белое облако, степенно и важно, огибая местами торчащие острые выступы горы, стараясь не порвать свой ватный тулуп и заполняя собой всё окружающее пространство.
Он не спеша шёл по немного сонной траве, погруженный по колено в медленно проплывающее облако и невольно мысленно кричал: Лошадка!...Ёжик…
Как нам иногда надо мало для счастья…

Прошло столько лет...
Но он ведь внутри такой же молодой и гора встречает его с  привычным гостеприимством. Он за это время уже не один раз сюда возвращался, как будто надеялся, что  снова ватно-белое    облако неожиданно вернёт его в то состояние внутренней эйфории.
Но это не так.
Ему уже не надо было того внешнего антуража, ведь то состояние находилось внутри него и он просто его в себе временами проявлял.
Зачем же он сюда снова и снова возвращался?

Отойдя подальше от раскинувшихся на плато элементов цивилизации с их запахами шашлыков, шурпы,  плова и многоголосым человеческим гулом, он окунулся в чистые природные энергии.
Что-то всё равно лишнее…
Он снял обувь и погрузил босые ноги в изумрудную зелень травяного ковра. Остатки утренней росы омыли стопы, убрав всё наносное, что могло помешать его таинству единения с природным источником энергии.
Здравствуй Мама, я вернулся…
Я дома…
Да, я знаю, что мой дом там, среди звёзд, но я здесь себя ощущаю тоже дома. Даже, так наверное будет точнее — мой дом внутри меня и я всегда и везде дома, просто иногда об этом забываю...
Всё вокруг — это лишь проекции моего дома, но у меня не поворачивается назвать тебя только проекцией Мамы, что-то в этом кощунственное.
Ты дала мне свою плоть и кровь, обеспечив всем необходимым для  этого прекрасного путешествия. Выпустив меня из своего лона, ты не прервала нашу связь. Я всё также ощущаю себя в твоём чреве в полной безопасности и ты своей пуповиной продолжаешь меня всегда подпитывать всем необходимым для моего счастливого пребывания в этом мире.
Да, приходится признать, что мы, как неразумные дети, порой дерёмся до крови пытаясь доказать друг другу, что ты — только принадлежишь кому-то из нас, проявляя свой детский эгоизм, рисуя на тебе границы и ставя высокие заборы. Мы почему-то решили: раз мы уже научились ходить — значит мы автоматически стали взрослыми и можем с серьёзным видом рассуждать на темы в которых мало что пока понимаем, и совершать глупые поступки не думая о последствиях.
Мы, считая себя чересчур взрослыми, иногда пытаемся с энтузиазмом самоубийцы разорвать все связующие нити с тобой.
Спасибо что ты, как настоящая Мама, относишься с любовью и снисхождением к своим, часто неразумным чадам, прощаешь нам все наши выходки и всегда рада возвращению своих непутёвых детей к проявлению разума.
Да, мне потребовалось время, чтобы  полностью осознать всё это…
Я тебе очень благодарен за возможность снова быть рядом с тобой и обнять твои колени. Я знаю, что ты всегда со мной, это я сам из-за некоторых неразумных поступков частично утратил эту связь, но я теперь её полностью восстанавливаю, чтобы внутреннее состояние счастья и радости не приходилось с усилием пробуждать, а оно стало неотъемлемой частью моего естества.

Он стоял погружённый своими ступнями в темно-зелёный травяной ковёр, как молодое деревце, что своими корнями жадно впитывает красные тёплые тягучие соки земли и радостно шелестит листвою под немного убаюкивающие песни ветра.
А где-то внизу бурлила беспокойная жизнь и люди всё также толкались пытаясь занять своё место под солнцем…
Может нас и тянет поэтому в горы, чтобы среди этого величия можно было посмотреть на своё поведение немного сверху, с высоты вечности...