Переписать авантюру. 2

К счастью, девушка сама поспешила разрушить «очарование момента» и спасти сознание Мефодия от незапланированного инсайта, сказав:


- Не пугайтесь, Фодиим, я Лейла. Племянница Самуила Милославовича и Полины Карповны. - И видя, что её собеседник всё ещё не понимает, быстро добавила. - От Шурочкиной троюродной бабки.


Речь девушки лилась звонким ручейком, а на щёчках играли такие озорные милые ямочки, что Мефодий невольно залюбовался. Но заслыша о троюродной тетке и Шурочконой бабке, словно сверзся с небес на землю, хлопнул себя по лысеющему лбу и насколько умел миролюбиво, произнёс:


- А что б меня! Совсем плохой стал, запамятовал. Я же сам давал координаты старому е... А Вы, значит, его племянница. Славно. Как Вы меня назвали? Фодим? Но почему?


- Фодиим, - улыбнулась гостья, - Мефодий — Фодя, но Фодиим звучит красивее, - она помахала в воздухе прозрачной рукой в поиске подходящего слова. На тонком белом запястье звякнули браслетом первые такты Тарантеллы. - По-Библейски.


- Ишь, ты! - восхитился писатель и тонкости речи девушки, и тонкости её руки. - По-Библейски...


Лейла порхнула ближе, и мужчина инстинктивно посторонился. «Присев» на подоконник невесомой филейной частью, девушка продолжила, как птичка звонко щебетать:


- Так вот, Фодиим, я и говорю бабе Шуре, что Полина Карповна обещала упомянуть Вашему авторскому... почтению о моём небольшом дельце. А она, говорит, забыла. А я говорю...


- Погоди-погоди, - схватился за уже совсем собравшуюся пойти кругом от птичье-звонкого голоска незваной гостьи голову Мефодий. - Не части. Насчёт бабы Шуры и иже с ней я в общих чертах уяснил. Ты-то как вышла на сеанс внеплановой... гм-гм, связи с моим... хр... почтением?


- Ну, так я как раз и подхожу к тому, - и посетительница вновь взмахнула очаровательнейшей ручкой, - а Вы перебиваете.


Писатель грузно плюхнулся в любимое кресло, промокнул платком выступившую на лбу испарину и приготовился слушать, постаравшись запастись некоторой долей терпения.


- Баба Шура обещала помочь связаться с Вами, но Полина Карповна по забывчивости... - видя, что её визави галантно, но явно непонимающе улыбается, девушка прервала сама себя и поспешила закончить, - ну, вот тогда я сама...


«Неужели она самотворный сеансор» - думал писатель, слушая милый лепет визитёрши: «Интересно». Кроме себя самого раньше он таких не встречал. «Сама-то она догадывается о своей исключительности? Надо бы как-то невзначай это прояснить». Вслух же он произнёс:


- Лейла... слушай, можно на «ты»? - Девушка с готовностью кивнула. - Каким образом ты подключилась к... м-моему каналу?


Она снова закивала:


- А, это... пара пустяков, - гостья прозвенела призрачными браслетами, всплеснув уже обеими руками, - я же уже знала, что Вы должны по зову Полины Кар...


- Хватит, хватит о своей тётке, - Мефодий поморщился, - как ты сумела со мной сама связаться...хм...нетипическим сеансом связи?


- Каким-каким сеансом... - забормотала Лейла ошарашенно озираясь и ощупывая себя, - что это? Разве я не по видео-... Ой!


И девушка, то есть фантом девушки растворился в воздухе, будто её и не было.


«Так я и думал» - сам себе закивал Мефодий, подливая в чашку остывшего кофейку: «Неосознанный самотворный сеансер. И что мне прикажете с этим всем делать?»


Так как писателю никто не ответил, да и некому было — мужчина попробовал вернуться к прерванному занятию. Он снова открыл коленкоровую тетрадку и начал было что-то в неё записывать, но настрой уже прошёл и в раздражении захлопнув её, Мефодий пошлёпал в комнату, приговаривая себе под нос:


«Чёрт знает что творится. А мне теперь расхлёбывай» - ему неожиданно вспомнился тот первый и единственный облом. «Пока единственный» - сам себя поправил.


- Тьфу, ты! - и вновь чертыхнувшись, писатель начал настраивать связь с пресловутой Полиной Карповной.


- Привет, старушка! - Бодро поприветствовал мужчина свою... давнюю знакомую. Они так давно знали друг друга, что у них в ходу были подобные обращения, правда строго тет-а-тет: ни интеллигентная пожилая дама, ни тем более сам Мефодий не позволили бы на людях по отношению друг к другу подобной фамильярности.


- Мефодий? - удивлённо вскинула глаза, чуть приподняв один краешек очков сидевшая в кресле за рукоделием субтильная, но весьма бодрая старушонка. - Какими судьбами?


- Да вот, - широко развёл пухленькие ладошки пожилой мужчина, - неисповедимыми, моя дорогая, неисповедимыми. - И он галантно «припал» к ручке с рукоделием. Выглядело это «целую ваши ручки» в исполнении голограммы писателя довольно комично.

- Так вот, мон шерри, - продолжал визитёр, - я по поводу Вашей племянницы, как бишь её... Вейла... Шейла...


- Шейла? - очки пожилой мадам оказались ещё немного приподняты их носительницей в некотором замешательстве. - Ах, Лейла! Боже мой, я совсем запамятовала, она же меня просила помочь связаться с Вами по какому-то там делу... Видите ли... - мадам замялась. - Один молодой человек.


- Понимаю, - со знанием дела кивнул мужчина, - как правило у молодых девушек очаровательной наружности...


- Но позвольте! - очки пожилой леди были порывисто сорваны. - Как Вы об этом узнали? Я же не посылала ещё за Вами.


- В том-то и дело, - писатель замялся, решая насколько глубоко следует посвящать Полли в суть проблемы, - Ваша племянница сама...


К счастью принимать важное для многих решение ему не довелось: не успел Мефодий закончить начатую фразу, как на веранду, на которой сидела в кресле Полина Карповна, вышла сама виновница невероятных событий уже во плоти.


Продолжение здесь:

http://proza.ru/2023/06/13/817