Сибирский кордон Глава 9 Клиническая смерть

                Захара привезли в районный морг, раздели и уложили на металлический стол.
- Пойду за инструментами, - сказал патологоанатом своему санитару, - оставил их в боксе. Повернулся и направился к выходу. Его помощник решил попить чая, пока не началось вскрытие. Налив из термоса в кружку заваренный на травах чай, санитар поглядывая  на труп лежавший перед ним рассуждал: "Прошло столько времени после смерти, уже должен окостенеть, а он до сих пор лежит, как живой». И вдруг услышал тихий голос: «Пить». Он соскочил со стула и бросился вон из морга. Столкнулся с патологоанатомом.
-Ты куда спешишь. За тобой, что, покойник гонится? - улыбаясь, спросил он.
- Хуже, пить попросил.
- Шутишь?!
- Но какие тут шутки, не до них мне. Пойдемте, покажу.

- Ты что с утра на грудь принял, так вроде спирт на месте. Уже становится совсем не смешно, - возмутился патологоанатом.
- Если мне не верите, сами посмотрите на номер одна тысяча пятьдесят, убедитесь, что я говорю серьезно.
- Это что, из свежего поступления ожил? Не верю. Он направился в холодильник, где были подготовлены трупы для длительного хранения по распоряжению прокуратуры. В этом же помещении лежал Захар.

 Подойдя к столу, патологоанатом взял его руку, проверил пульс. Захар открыл глаза и прошептал: «Пить».
- Быстро сюда врачей из хирургии и реанимации, - приказал он санитару, - бегом.
- Потерпи дорогой, сейчас тебя перевезут в хирургию и сделают операцию. Как хорошо, что у меня под руками не было инструмента, сейчас бы ты у меня лежал в другом виде.

В морг бежали цепочкой: дежурный хирург, за ним анестезиолог, заведующий реанимацией и медсестра из хирургического отделения. Они окружили стол, на котором голым лежал Захар.
- Быстро его на каталку и наверх в операционную, прикройте парня, не голого же вы его покатите, - сказал хирург медсестре.

Каталку с Захаром закатили в грузовой лифт, подняли на второй этаж,  и покатили в операционную. Анестезиолог дал наркоз, в голове у Захара заиграла музыка, нежная, неземная, затем он увидел море и "поплыл". Очнулся после операции спустя несколько часов, в реанимации, над ним стояли врачи.
- Но наконец, - сказал заведующий отделением. – Думал уже мы тебя не «вытянем», а ты молодец, крепким оказался.

В голове у Захара еще плыло, слегка подташнивало, но он различал лица и голоса врачей. Ему очень хотелось пить, нестерпимо, у него горело внутри, и он хотел водой погасить это пламя. Видя, как у него пересохли губы, врач сказал, - пить  сейчас нельзя, медсестра тебе смочит губы и поставит капельницу, после нее у тебя пропадет жажда. И действительно, жар стал проходить, и жажда отступила. В палату открылась дверь, и он увидел Ксению.

- Девушка, сюда нельзя, - строго сказала медсестра. – Вы же на двери видели табличку – реанимация!
- Я знаю, прочитала, мне только посмотреть, убедиться, что он жив, что это не сон.
- Жив, но пока в тяжелом состоянии, много крови потерял и перенес клиническую смерть. Повезло, что со вскрытием задержались, а то не здесь бы сейчас лежал. Вы дождитесь в коридоре врача и поговорите с ним о состоянии вашего раненного.

Ксения вышла из палаты. Нет, это не сон, он жив! К ней подошел Владимир, ожидавший ее в коридоре.
- Но что, действительно это он?
- Да, это наш Захар. Чудо какое-то. Наверно он услышал крик своей матери и вернулся на землю. Говорят, он перенес клиническую смерть. Очнулся в морге. Владимир, вам надо срочно вернуться в Таежный и, очень осторожно сообщить эту новость его маме, но повторяю, очень осторожно, а то она может и не перенести такое известие.

- Хорошо, а вы остаетесь здесь?
- Я буду здесь, пока ему не станет немного лучше, может, понадобятся какие-то лекарства или помощь. Вы уж там с Игнатом постарайтесь патрулировать лес вдвоем, пока я не вернусь на кордон.
- Не волнуйтесь Ксения Кузьминична, все будет в порядке, у нас же есть и третий помощник – Лорд.
- Надеюсь.
 
Ксения проводила Владимира до выхода и вернулась ждать врача.
- У вашего Кузнецова оказался крепким организм, с таким ранением не живут, а он вернулся с того света.
- Захар служил в ОМОНе, закаленный. После ранения, комиссован.
- Я видел у него пулевое ранение. И вот второй раз заштопали. Все будет хорошо. Через недельку уже будет лежать в палате, сможете его навещать. А пока вам лучше уехать домой и не волновать его посещениями. Ему будут давать снотворные лекарства, и он будет практически все время спать.

- Хорошо, доктор, раз вы так считаете, я поеду на кордон. Ксения вышла из больницы и направилась к остановке такси. Приехала на автовокзал, до отправления автобуса осталось не более десяти минут. Ксения нашла свой автобус, но билета у нее на руках не было, надо было бежать в кассу. Владимир ее увидел из окна автобуса, выскочил к ней.
- Я еду с вами, но у меня нет билета, - сказала она.
- Сейчас будет, а вы пока постойте у двери автобуса, водитель еще не пришел. Он бегом направился к кассам расположенным на перроне автовокзала и через несколько минут у него в руках был билет, как ему удалось его так быстро купить, при большой очереди, осталось тайной. Они сели в автобус и вздохнули с облегчением, как будто сбросили со своих плеч тяжелый груз.

Приехали в Таежный, когда часы показывали двадцать один час.
- Но что, сейчас сообщим маме Захара, что ее сын жив, или завтра? - спросил Владимир у Ксении.
- Сейчас пойдем.

На стук в калитку, вышла закутанная в платок мама Захара. На улице тепло, а ее морозило.
- Что-то случилось, спросила она тусклым голосом, или приехали наверно сказать о дне похорон моего сына?
- Но вы же ни хотите, чтобы вашего сына хоронили, хотите его видеть живым? - спросил Владимир.

- Чудес не бывает, - грустно сказала она.
- А если бывают, - улыбаясь, сказала Ксения.
- Захар перенес клиническую смерть, и остался жив, сейчас он в реанимации, только к нему нельзя, - сказала Ксения. - Я видела его, он жив, это правда! Антонина Ивановна прислонилась спиной к калитке, ноги ее не держали. Ее усадили на скамейку.
- Успокойтесь, - просила ее Ксения, - это радостная весть, и вы не должны расстраиваться. Через неделю мы поедем с вами в больницу и сможем его увидеть. Его переведут в общую палату.

- Оставайтесь ребята сегодня у меня, - попросила Антонина Ивановна. – Разделите со мной мою радость.
- Но это не только ваша материнская радость, - сказал Владимир, - но и всех нас, он нам стал, как брат, одним словом – егерьское братство у нас: один за всех и все за одного. Они вошли в дом, Антонина Ивановна пригласила их на кухню и, поставила греть чайник. - Сейчас мы будем с вами пить чай, она достала из холодильника грушевое варенье, о котором Ксении говорил Захар, печенье в вазочке поставила на стол. - Но вот и все, чем я могу вас угостить, без Захара, сладости я не покупала.

- Спасибо и за это угощение, - сказала Ксения. Выпив чая, они расположились кто, где. Владимир лег на диване, Ксения в комнате Захара на его кровати. Наконец трудный день закончился, завтра наступит утро, будет светить солнце не только друзьям Захара и его маме, но и ему, жизнь продолжается…!