Таблетка. Ч. 7

Катрин вышла из комы лишь через пятнадцать лет. В процессе тестирования нового продукта, ряд особенностей не могли учесть: дело в том, что новые связи между нейронами формировались не только внутри одного человека, эти связи непонятным образом формировались и между разными людьми. В этом случае такие пациенты получали своего рода доступ к чувствам, мыслям, переживаниям другого. Так, в ходе наблюдения за некоторыми установленными парами, было обнаружено, что ассоциативные тесты они выполняли иногда таким образом, что ассоциации одного 'считывал' другой. Более того, иногда, при беседе, такие пациенты, сами не замечая того, говорили друг за друга. Один начинал предложение, а второй в том же ритме вставлял пропущенные слова. Особенно это было заметно на примере Криса и Катрин. В один из дней их, в качестве эксперимента, повезли на вокзал, где попросили рассказать, что они видят. Их рассказ был ошеломителен, потому что стоило Крису начать, как Катрин продолжала. Складывалось впечатление, будто это один человек говорит на разные голоса - так слаженно и непротиворечиво у них это выходило.

Были и другие пары. Как правило, это оказывались мужчина и женщина, после приёма первой же таблетки, они начинали ощущать связь, которая становилась всё сильнее. Более того, эта связь как будто толкала их друг к другу. Согласно наблюдениям, в первый же день испытаний наблюдались сексуальные контакты среди пациентов. Каждый новый прием препарата приводил к тому, что этот секс, согласно словам пациентов, был неимоверно более насыщенным и красочным, чем что либо прежде в их жизни.

Однако, как оказалось, у этой связи была и другая сторона, которая и погубила проект, который впоследствии называли 'непристойная таблетка'. Дело в том, что эпилептические припадки, которые случались у Криса и о которых он был осведомлён, случились и у Катрин. В то время, как Крис распознал признаки приближающегося приступа и подготовился к ним, расположившись на одеяле на полу, Катрин испытывала ровно те же ощущения: мир вокруг будто стал хрупким и очень чётким, добавились новые звуки. Но она приписала этому какой-то другой смысл и продолжила подниматься по лестнице, когда безжалостный приступ скрутил мышцы её ног. Очень повезло, что она не умерла, ударившись о бетон ступенек головой, однако медики никак не могли вернуть её сознание. Долгие пятнадцать лет

Крис очень долго дежурил у её постели, приходя в покой каждый день и оставаясь часто на ночь. Но через пять лет и его надежда начала таять. В конце концов, он, хоть и не без труда и моральных мучений, завязал роман с одной из сотрудниц, Джессикой. Через семь лет после того, как Катрин оказалась в коме, Крис и Джессика поженились. А через ещё восемь лет Катрин вышла из комы.

Первое, что встретило её была пустота. Невероятное чувство пустоты внутри и безмерная слабость мышц. Она была здорова, но пятнадцать лет жизни, молодости, исчезли в никуда. Как и Крис. Поначалу, она винила его, но потом постепенно примирилась и, чтобы найти снова цель в жизни, она устремилась в процесс реабилитации.

Какое это мучение, осознавать, что твоё тело теперь не совсем твоё, что оно не хочет слышать даже самых простых команд. Но Катрин не опускала рук и двигалась вперёд. Сперва по десять шагов с передышкой, потом пятнадцать, потом ещё и ещё, до тех пор, пока она не смогла самостоятельно ходить. Изнуряющие занятия, тренировки, зарядка, массаж - каждый день. И пустота немного стала меняться. В один из дней, точнее уже ночью, перед тем, как заснуть, она как будто почувствовала знакомые мурашки, которые проснулись на затылке и стройным рядом пробежали до самых пяток. И она услышала в своей голове его вопрос:

--Знаешь ли ты, что такое эклиптика?

Она говорила с ним, пока сон доброй рукой не погасил её сознание. Что это было? Сон? Бред? Явь? Катрин не торопилась отвечать на эти вопросы. Ей надо было вернуть свою жизнь. А для этого надо было, чтобы тело слушалось. Одним из способов восстановления были занятия в бассейне. Катрин очень нравилось ходить на них, каждый раз она чувствовала эффект. А ещё ей нравилось волшебное ощущение, когда ты ныряешь. Вода попадает в уши, немного щекоча, и меняет все звуки, будто ты оказываешься в другом мире, в мире, где почти нет гравитации, где твоё тело со всех сторон поддерживает мягкая и податливая, но такая настойчивая вода. Катрин так понравилось это ощущение, что она ныряла всё глубже и глубже, пока пятиметровая глубина бассейна не стала казаться маленькой. Тогда Катрин узнала о фридайвинге. Это удивительное занятие, когда человек без акваланга ныряет всё глубже и глубже.

Она стала посещать занятия фридайверов. Там Катрин узнала, что есть один важный момент, когда ныряешь глубоко и надолго: надо уметь не думать. Ведь мозг потребляет огромное количество энергии и кислорода, поэтому надо уметь как будто медитировать под водой. Это было как раз то, что нужно.

Как можно научить птицу летать? Лишь одним способом: дать лететь. Как научить человека нырять? Точно так же: дать лететь. Катрин надела длинные ласты. Они казались потешно длинными, через чур. Однако, работали как надо, передавая тягучую нагрузку на мышцы ног. Получалось, будто движение в глубине воды выходило за счёт ног и спины. При этом, скорость в воде была заметно выше. В первое же занятие Катрин преодолела пятьдесят метров под водой на одном дыхании. Когда она вынырнула, то едва проверила своим глазам: тот край бассейна казался таким бесконечно далёким.

Она начала нырять вглубь. Для этого была сделана специальная широкая труба, на стенках которой были отметины, чтобы знать, как глубоко ты ныряешь.

(Впрочем, почему нам довольствоваться протоколом повествования, если можно попробовать ощутить это?!)

На Катрин был цельный купальник сине-голубого-жёлтого цвета. Ей нравились эти цвета. В магазине, когда она выбирала купальник, глаз зацепился именно за этот. Она пробовала отвести взгляд, тем не менее, снова и снова возвращалась именно к этому. На нем был непонятный узор и фасон, казалось, не лучший, но отговорить себя Картин так и не смогла, а когда надевала его в бассейне, тело как будто даже образовалось прикосновению ткани. Она постояла немного перед зеркалом, изучая себя с разных сторон и осталась совершенно довольна. Ещё у Катрин была шапочка, тоже синего цвета, с волнистым узором, который, наверное, должен был помогать быстрее плыть. Ещё очки и, конечно, полотенце. Большое, не толстое, но так приятно укутывающее, что оставалось чувство лёгких объятий кого-то большого и бережного.

Когда Катрин вошла в плавательный зал, её окружил характерный воздух, наполненный запахом воды, плещущейся совсем рядом и звуки - неразборчивый гомон, эхо, которое способно было спрятать любое слово. Катрин немного волновалась. Всегда немножко страшно прийти в новую группу, но и волнительно, ведь новые люди, новые впечатления. На первом занятии её учили, как быстро и эффективно плавать под водой, превращаясь в подобие волны, как двигать руками впереди, как слаженно работать ногами, как должно двигаться тело. Слова все были понятны, однако, как это часто бывает, простые инструкции сложно применить на практике. Иногда это может даже вызвать раздражение, ведь все вокруг могут, а ты - нет. Но Катрин упорно старалась. Сперва получалось смешно и неуклюже, инструктор старался давать ей советы, но по началу это не очень помогало. Лишь мю снова и снова стараясь превратиться в волну, она, наконец, начала чувствовать необъяснимую силу и ритм воды. Вдруг, по прошествии получаса изнурительных попыток, её тело стало будто само вкручиваться в воду. Это чувство единства с водой окатило Катрин радостью и, ведомая этой радостью, она проплыла под водой весь бассейн, который казался таким огромным. У того края она чуть не расплакалась от радости: она смогла! Немного отдышавшись, она снова преодолела то же расстояние под водой, убеждаясь, что это на самом деле. Эндорфин, казалось, заполнил её целиком. К сожалению, время занятия как раз закончилось. С этого мига она влюбилась в плавание. Катрин тут же начала сильно ждать следующего занятия и тренер, с улыбкой, прочитал это её новое чувство:

--Да, сегодня ты отлично позанималась, Катрин! Не терпится дальше?

--Да! - выпалила она в ответ, искря глазами.

--Чудесно! Так держать! Приходи через день, посмотрим, как ты запомнила и, глядишь, попробуешь нырнуть вглубь.

--А можно сегодня? - едва сдерживаясь, спросила она.

--Прости, я понимаю, как хочется, но всему своё время!

И это время было очень долгим, как всегда бывает, когда чего-то очень сильно ждёшь и хочешь. Очень длинные сорок семь часов...

И снова тот же купальник радостно облачил тело Катрин. Она едва не вбежала в залу для плавания.

--Привет, Катрин! Вижу, ты уже готова снова в воду?

--О, да!

--Тогда давай посмотрим, помнишь ли ты, как плавать? Проплыви этот бассейн снова под водой.

Наверное, если бы воды было немного меньше, она целиком испарилась бы от прикосновения к ней тела с таким зарядом радости. Катрин едва смогла успокоиться, что было очень важным моментом в таком заплыве. Когда сердце перестало стучать в ушах, она успокоила и дыхание, затем постаралась очистить голову от мыслей. И нырнула. Вода ласково приняла её тело и совсем не сопротивлялась. Голова погрузилась в воду, звуки изменились - переход в другую реальность, реальность почти без гравитации и мыслей. Катрин плыла, не думая практически ни о чём, кроме ориентира внизу бассейна - длиной полосы дорожки, по которой она плыла. Вперёд, вперёд. Катрин целиком отдалась этому движению и конец линии застал её даже немного врасплох.

--Браво! - воскликнул тренер, - прекрасно плывёшь! Как рыба! Давай, теперь отдышись и обратно.

Катрин так и сделала, едва уняв в себе радость. Она знала, что если не унять это переживание, то мысли сами заполнят голову, съедая лишний кислород. Казалось, путь в обратную сторону оказался даже короче.

--Ты делаешь успехи! - ободрял тренер, - Теперь давай посмотрим, как тебе поддастся глубина! Идём!

Пока они переходили в другое помещение рядом, тренер напутствовал:

--Когда ты идёшь вглубь, надо не забывать, что тебе ещё нужно успеть всплыть. Кроме того, чем глубже ты ныряешь, тем сильнее вода давит на тебя. Каждые десять метров воды - это дополнительная атмосфера. Сегодня ты начнёшь с пяти метров и потом мы попробуем десять. В трубе для фридайвинга есть отметки, по ним тете надо будет ориентироваться. Поняла? Сперва пять.

--Ну пять же это очень просто!

--Значит, у тебя не возникнет сложностей! Давай, покажи, как ты умеешь!

Пять метров - это была хорошо изведанная глубина. Там вода только немного стискивает тело, добавляя звона в ушах. Только теперь Катрин умеет лучше чувствовать воду и знает, как лучше плыть. Тем не менее, небольшое волнение было. Она стала погружаться: два метра - почти незаметно, три - чуть сдавливает уши, четыре - почти так же, как три, пять - знакомая глубина и звон в ушах. Катрин замерла у отметки в пять метров. Казалось, она долетела до неё за секунду и в лёгких было ещё так много воздуха. Но тренер сказал, пять. Катрин на смогла удержаться и опустилась ещё на один метр.

--Кажется, ты плохо знаешь цифры... - с понимающей улыбкой встретил её тренер.

--Я не смогла остановиться, извини...

--Хорошо, теперь будет семь метров.

Катрин по непонятной причине очень обрадовалась. Семь метров! Так глубоко она ещё никогда не ныряла! Некоторое время ей потребовалось на то, чтобы снова успокоиться и восстановить дыхание. И она снова погрузилась. Вода опять обнимала со всех сторон - сперва едва заметно, потом всё сильнее и сильнее. Пять метров, шесть... Семь! В ушах звенело.