Бизнес

В 1993 году, с июня по июль, я подрабатывал у метро Ломоносовская, в ларьке. Подрабатывал из-за недуга отца, которому поставили ужасный диагноз - рак.
Ларёк торговал всяким шмотьём, типа джинсов и всего того что одевают к ним. Держали ларёк южные парни, скорее всего с Азербайджана. Днём работали какие-то девицы, я же работал только ночью. С 23:00 до 08:00 мне надо было прийти к положенному времени, погрузить упакованные коробки с барахлом на железную тележку и отвезти в другой ларёк, который стоял также на улице Бабушкина, но ближе к Ивановской улице. А потом вернуться в ларёк и просто сидеть в нём всю ночь.
Утром, я обязался привезти всё обратно, получить какие-то деньги и валить восвояси.
Документы у меня не спрашивали и даже разрешили торговать лимонадом и пивом, но только потихоньку, без ценников и не выставляя на видное место. Типа, спросят, то "нате". Но я всё таки, выставлял по одной бутылочке "Жигулёвского", "Фиесты" и напитка "Золотистый".
Ларёк стоял рядом с входом в метро, что означало - место было козырное.
Меня никто не напрягал, я спокойно читал всю ночь или спал. Проблема была только с туалетом. Приходилось бегать за дерево.
Время было совершенно непонятное - пьющих людей появилось много, а также беспризорников.
К кинотеатру "Спутник" который был напротив, в самое тёмное ночное время, частенько подъезжали красивые дорогие автомобили, из которых выходили сначала люди в тёмных очках, которые шустро открывали задние двери из коих выходили холёные хозяева-бизнесмены, подходили к противоположной машине и менялись то сумками, то дипломатами.
Потом они дружески курили, охраняемые парнями в очках, доброжелательно прощались и садясь в свои авто, смачно сплёвывали на асфальт. Далее давали газу и разъезжались в обратные стороны.
Я вздыхал, смотря на свои бутылочки и продолжал читать книги.

Ночью ко мне пёрся наш российский народ. Несли вещи на продажу. Несли всё подряд. Я ничего не покупал и отсылал их к другим ларькам, к тем где этим могли заинтересоваться. Такие граждане обычно у меня ничего не покупали, так как пиво для них было слишком слабое, лимонад совсем бесполезен, а водки или "красной шапочки" у меня не было.
Я не расстраивался, потому что с утра у меня практически всё раскупали. Особенно лимонад - лето же, люди на работу торопятся.
Некоторые с сигареткой у метро и пивко моё брали - ну ведь надо же день начинать. Не нам судить кто и как начинает рабочий день - нам главное чёткое исполнение трудовых обязанностей и исполнение своих нажитых трудовых навыков.
Бывали конечно ночи, когда пиво приходилось нести домой обратно, тем более, что оно давало осадок на третий-четвёртый день и вид напитка был так себе. Хотя иногда и такое брали. Но чаще я его сам дома пил с папой.
Так как не ящик я продавал, а бутылок 10 того и 10 другого.

И вот однажды пришёл ко мне ночью очень жалостливый человек. Он был худ, не брит, но при галстуке. В нём я увидел чёткое желание, взять одну, всего лишь одну бутылочку "Жигулёвского".
Он сразу сообщил, что денег советских у него нет, но есть венгерские. Пять банкнот по 50 форинтов.
Я взял их посмотреть и они мне просто понравились на вид. Я не знал куда мне их применить, да и можно ли их было куда-то применить, ну уж очень они были симпатичные.
Пока я рассматривал их красоту, дядя мне объяснял о их гарантированной подлинности, о личных поездках на великолепное озеро Балатон, о прошлой жизни спортсмена и сегодняшней падающей кривой социальной защищённости.
– Беру! – сказал наконец я и просунул в окошко бутылку пива.
– Спасибо господин, – странным образом поблагодарил меня дядя в галстуке, – я могу ещё принести.
– Нет, не надо, – запротестовал я и добавил, – И я не господин.
– Ну как не господин? Вы молодёжь. Вы уже не как мы - товарищи, вы теперь господа, – вертел он бутылку.
Я попросил у него бутылку обратно, открыл её открывашкой и отдал обратно.
– Спасибо товарищ! – махнув рукой, попрощался со мной этот человек.

Деньги я, на следующий день, засунул в коробочку с другими "бесполезными" деньгами, к латвийским рублисам, к белорусским "зайчикам" и польским злотым и забыл о них.

Спустя много лет, может быть в году так 1998 или 1999 пришёл ко мне друг, который купил себе путёвку на Балатон. На то самое популярное, венгерское озеро и я ему, просто так, показал свои 250 форинтов.
Заценив их красоту друг решил у меня их одолжить. Одолжить, потому что купить он их не мог из-за не знания курса доллара к форинту.
Ну что делать? Я конечно их одолжил. Тем более, куда их девать кроме этой коробки ?
И какое было моё удивление, когда мне через пару месяцев он принёс, вместе с бутылочкой коньячка 20 американских инвалютных рублей.
Я обалдел!
Получается, что тому бедному интеллигенту я продал бутылку "Жигулёвского" за 20 долларов. По сегодняшнему курсу это получается...
... дайте-ка подумать... на два.. прибавляем ноль... так..
итого 1640 рублей. 1640 рублей за бутылку пива!
О как!

Ну а из ларька я уволился. В конце концов это типичный конец таких "работ". Как-то утром складывая коробки с блузками и джинсами на металлическую тачку, я был обвинён в пропаже пары или тройки джинсов. Я сразу понял в чём дело, ругаться не стал, тем более что две ночи назад у меня папа всё таки умер, взял просто отпустил эту чёртову тачку, которая поехала по склону прямо на проезжую часть, сыпя коробками по обе стороны своего скрежещущего маршрута.
Хозяева естественно побежали собирать подштанники и ловить тачку, а я пошёл на автобус.
Впереди меня ждали дела поважнее - папины похороны.

11.06.2023
Санкт-Петербург