Стреляю в никуда

К сожалению, никто из нас не доживёт до титров.


Шримад Бхагаватам книга 5, глава 5
Наставления государя Ришабхи своим сыновьям, часть 1: «Дети мои, каждый рождённый в бренном мире обрекает себя на страдания.
В мире, где всё преходяще, свободная по природе душа становится пленницей страха и наваждения.
Но тем, кто родился в человеческом теле повезло более остальных, ибо, взирая на мир глазами человека можно освободиться из оков иллюзии.
Потому в отличии от других тварей Божьих человеку не пристало трудиться лишь ради телесных удовольствий, доступных даже пожирателям испражнений.
Дабы обрести умиротворение, столь необходимое для понимания смысла жизни, человек должен научиться умерить потребности плоти.
Тот чей разум умиротворён может увидеть вечное среди преходящего, чтобы обрести вечность нужно отказаться от суетного, а это под силу лишь человеческому разуму.
Единственно обуздав плотские потребности можно обрести душевный покой и наконец свободу.
По настоящему свободен тот, кто всегда невозмутим, не причиняет зла ближним, не печалится об утратах и не радуется приобретениям.
Всякого кто стяжал выше названные качества следует считать подлинно святым.
Воистину свободен тот, кто свободен от гнева, сознавая призрачность зримого мира свободный остаётся равнодушен ко всему, что происходит в миру.
Свободный человек отдает себя во власть Высшему Повелителю и сторонится общества тех, кто живёт ради удовлетворения телесных нужд.
Даже живя в миру раб Божий хранит не привязанность к жене, детям, друзьям, дому, имуществу и трудится он лишь для того, чтобы не дать зачахнуть своей плоти.
Плоть ненасытна, потворствуя телесным желаниям человек становится рабом своего тела.
Безумен тот, для кого плотские удовольствия смысл жизни, словно одержимый он бросается в омут суетных забот и ради плотских удовольствий идет на многие злодеяния.
Глупцы всеми способами стараются продлить жизнь плоти, не понимая, что она источник их страданий, что душа обретает плоть в наказание за порочное стремление стяжать.
Тело, какими бы достоинствами оно не обладало, не награда за добродетели, но кара за прегрешения.
Сыны мои, покуда вы не обратитесь к познанию своей истиной сути, вы будите испытывать тревоги и страх потерять накопленное.
Кто трудится из корыстных соображений хотя бы и во благо ближних, тот вынужден рождаться снова и снова в мире, где владычествует смерть.
Кто трудится не ради Господа Бога, тому не увидать света свободы.»


Меркнет ещё один усталый заплаканный день, багровый закат испуганно прячется в густые долговязые сумерки, холодная новобрачная луна отряхивается от цепляющихся за неё облаков и загорается на небосводе грустным волшебным сиянием.
Бриллиантовый хоровод мерцающих звёзд трепещет в стелющихся объятиях немногословной чернильной темноты, молчаливое царство бесплотных призраков - павших на поле боя бесстрашных витязей, которые крепко и безвременно спят под пшеничными полями, заливными лугами, оврагами, лесными балками, перелесками.
Снежные облака проплывают над их неподвижными истлевшими телами, шёпот осенних листопадов поёт им колыбельные песни, убаюкивающее шелестят травы, рваные беспокойные ветра остужают их гордые непреклонные головы.
Скомканная пустота меж мёртвых тел, одинокие, покинутые, смотрящие в землю черными провалами пустых глазниц, у них уже нет имён, титулов и званий, вокруг одни лишь густые колышущиеся тени, сотканные из равнодушия, отрешённости и безразличия.
Механическая машина смерти работает непрерывно, бессменно, круглосуточно: автокатастрофы, пожары, эпидемии, несчастные случаи, самоубийства, хрипы умирающих, аборты, онкология, войны, разрывы снарядов, раненные солдаты лежат в полях с кишками в окровавленных руках, список можно продолжать и продолжать.
Колёса, пружины, шарниры, шестерёнки, маховики, размалывающие всё живое, простая незатейливая механика разрушения.
Смерть забирает всех без разделения на пол, возраст, цвет кожи, ученость, религиозность, финансовое положение.
Она не принимает в расчёт незаконченные дела, невыплаченные долги, недописанные стихи, незавершённые проекты, она незаметно идёт рядом с каждым из нас на расстоянии вытянутой руки.
Свежие могилы, похоронные марши, запоздалые сожаления, увядшие цветы, будущее, замкнутое смертью.   
Закон вечного умирания, люди весело и радостно бегут за счастьем, и не добежав до своей заветной цели падают замертво один за другим, ещё вчера живые, энергичные, гиперактивные, сегодня они пополняют заторможенную армию мертвецов.
Призрак счастья, который я пытаюсь поймать и ухватить, не дает мне покоя, будучи вечным я трачу свои силы, свои ресурсы, свои способности, своё время на овладение предметами, которые существуют в бесконечности всего лишь один миг.
То, что сегодня безусловно, фундаментально, очевидно, уже завтра может стать холостым выстрелом по несуществующим мишеням, а я радостно бегу за ускользающим призраком и метко стреляю в никуда.
Настройка оптики, прицел, выстрел, размазанные по стене мозги, остекленевшие застывшие глаза, сумерки, пронизанные светом звёзд, не быть виновным не значит быть невинным, у меня есть дурная привычка заканчивать каждую свою жизнь на эшафоте.

Шримад Бхагаватам книга 5, глава 13
Свет видывал не мало храбрецов, сильных, смелых, решительных, под стать боевым слонам, что силою своего подвига сокрушали огромные вражеские полчища.
Многие из тех героев остались в памяти людской как мудрые и справедливые правители, преданно служившие своему народу.
Все они полагали, что земля по которой они ступают своими могучими стопами, воистину принадлежит им.
Славные витязи бились друг с другом на смерть, за комья земли, считали борьбу эту смыслом своей жизни и погибая становились этой самой землею, за которую предстояло умирать следующим поколениям храбрых витязей!

Миру всё равно кто я, сколько мне лет, как меня зовут, какие у меня планы на завтрашний день, что у меня на сердце, он перемалывает и пережёвывает мою жизнь, перешагивает через меня и радостно движется дальше по костям, мечтам и надеждам не добежавших до счастья.
Тело моё принадлежало мне лишь на короткое время, на время моей звонкой, беспечной, легкомысленной юности, сейчас им в полной мере распоряжаются старость, страх, одиночество и хронические болезни.
Мой собственный мир вдруг исчез, распался, растворился в вечности, жизнь провалилась в безмолвную бездонную пустоту, холодный отравленный клинок времени вонзился в сердце, мои счастливые звёзды разлетелись вдребезги по сторонам света и безнадежно для меня погасли.
Жизнь словно падающая звездочка, мимолетный проблеск на сцене бескрайнего бытия, только ярко зажглась, вспыхнула, воспламенилась и её уже нет, одинокая песчинка сознания в бездонном океане вечности, крошечный кусочек пространства, вокруг которого лишь ночь, холод, плотная мгла, ледяное дыхание безнадежности и страх.
Я был и не был, я есть и меня нет, смотрю на сияющие звёзды, сливающиеся с предрассветным небом, сквозь тюремную решетку своей несчастной судьбы.
Счастье лежало где-то совсем рядом, за розовым горизонтом возможного, осталось только дотянуться до него рукой, но я его не достал.
Порванная струна, короткая прогулка по узкому коридору жизни, мой номер шестнадцать, смерть срывает маску и выталкивает меня из нетерпеливой очереди на плац, я следующий на гильотину.

Михаил Булгаков, Мастер и Маргарита.
Но вот какой вопрос меня беспокоит: ежели Бога нет, то, спрашивается, кто же управляет жизнью человеческой и всем вообще распорядком на земле?
Для того, чтобы управлять, нужно, как-никак, иметь точный план на некоторый, хоть сколько-нибудь приличный срок. Позвольте же вас спросить, как же может управлять человек, если он не только лишен возможности составить какой-нибудь план хотя бы на смехотворно короткий срок, ну, лет, скажем, в тысячу, но не может ручаться даже за свой собственный завтрашний день?
…Вообразите, что вы, например, начнете управлять, распоряжаться и другими и собою, вообще, так сказать, входить во вкус, и вдруг у вас .... саркома легкого... – и вот ваше управление закончилось!
Ничья судьба, кроме своей собственной, вас более не интересует. Родные вам начинают лгать, вы, чуя неладное, бросаетесь к ученым врачам, затем к шарлатанам, а бывает, и к гадалкам. Как первое и второе, так и третье – совершенно бессмысленно, вы сами понимаете. И все это кончается трагически: тот, кто еще недавно полагал, что он чем-то управляет, оказывается вдруг лежащим неподвижно в деревянном ящике, и окружающие, понимая, что толку от лежащего нет более никакого, сжигают его в печи.

Счастье исключает старость, грусть, спрятанная за уголками губ, истрепанная книга моей жизни.
Что я там бережно храню: потерянное, упущенное, родное, между исписанных страниц моей памяти?
Черта, разделяющая меня на “там” и на меня “здесь”, яркие, красочные островки затонувших воспоминаний.
Меня здесь нет, здесь живет одинокое искривленное отражение меня, я живу там, на весеннем берегу своей опрометчивой и легкомысленной юности.
Каждый штрих, каждая линия, каждая точка, каждая встреча, каждый шаг, каждый удар сердца, каждый вдох и выдох, каждый завтрашний день, каждый взгляд, каждое слово, каждое прикосновение - целая история, волшебный игрушечный мир, в котором всё очень маленькое и хрупкое становится очень большим и значимым.
Как бы мне хотелось перешагнуть замерзшую безжалостную реальность, прожить всё снова, остался навсегда на захлопнутых страницах моей юности, вернуть прошедшее, нетерпеливое, безответственное, ласковое, нежное, влюблённое, доброе, бушующее, звенящее.

Шримад Бхагаватам книга 1, глава 13
Каких еще радостей ждешь ты от бренного мира?
Неужели надеешься удержать в своих руках то, что никогда не принадлежало тебе?
Вышло твоё время, неимущим ты пришел в мир смерти и неимущим покинешь его.
Судьба уже лишила тебя царства, развеяла радужные грезы, так чего же ты медлишь?
Неужели мечтаешь вернуть себе унесенное в бездну времени?
Всякий из нас суть послушный раб времени, время, что невидимая рука Всевышнего, коей он отнимает богатство, почет, землю, имущество, родичей, да и жизнь саму отбирает, когда сочтет, что час наш пробил.
О сколько надежд возлагает человек на своё бренное тело, как силится продлить существование того, что однозначно обречено на погибель.
Знай же скупец, тело твоё, что вешающее платье, всё равно обратится в прах и будет размолото, развеяно по лицу земли.
Стойкий духом не тот, кто до последнего держится за своё имя, тело, положение, место, но тот, кто презрел мирской долг, оставил дом свой, дабы шагнуть в вечность, в бессмертие, в неведанную бездну.
Воистину достойнейший из людей тот, кто, очнувшись от грез неведения порывает узы ничтожного бытия, узы семьи, общества и бесстрашно вручает себя, своё сердце воле Вседержителя.

Медно-коралловая солнечная колесница склонилась к горизонту, палитра малиново-багряных красок разлилась на небосводе, растворяясь легкой опаловой дымкой в прибывающей густеющей мгле.
Ночь вместе с темнотой слились в волшебную чарующую сказку, темно-сапфировое небо замерцало бесчисленными звёздами, тихое очарование торжественного безмолвия, белый цвет и беспредельная тишь лесов и полей, завороженных снегом и льдом.
Облако танцующего снега, кипящий вращающийся вихрь форм, фигур, моделей, контуров, ландшафтов, цветов, фраз, шагов, взглядов, слов, желаний, мечтаний, надежд, время незаметно и бесшумно проходит сквозь меня, сквозь всю мою жизнь.
За смехом не всегда следует смех, за страстью не всегда следует любовь, за сытой спокойной жизнью не всегда следует благополучная старость.
Вдох и выдох, оконченная глава, перевернутая страница, жизнь, поросшая коммунальной суетой, затянувшимися ожиданиями, сиюминутными будничными заботами, раскрошившаяся, разбившаяся вдребезги.
Серый цвет, аккуратно зажатый в однотонном спектре между черным и белым, в этом "между" зажат я, между цифрами, числами, датами, обозначениями и производными от них,
между сегодняшним “да” и завтрашним “нет”, между потерями и приобретениями,
между небом и землей, между днем и ночью,
между юностью и старостью, между жизнью и смертью.
Я играю, игра для меня символ надежды, я бы не сел за этот стол, будь у меня выбор.
В любой игре всегда есть победитель и всегда есть проигравший, жертва.
Время меняет колоду, закончились все мои козыри, в игре со смертью я цель, жертва, мишень, я в общей очереди, жду исполнения приговора.
Новая бескомпромиссная реальность позволяет мне понять простой факт, который я всегда старался игнорировать, который старался не замечать, её победить невозможно, садясь играть за этот стол я уже всё проиграл.
Игра, лишенная правил, расклад крапленых карт, именуемых судьбой,
она гроссмейстер, мастер совсем иного уровня, она сама ведёт игру, она разбивает все мои самые продуманные и беспроигрышные комбинации,
она думает быстрее, смотрит дальше, прыгает выше, стреляет без промаха, забирает без предупреждения и письменного уведомления,
она всегда получает то, к чему стремится,
она не отступает, не прощает, не пересматривает приговор, не добавляет времени и не дает второго шанса,
она заставляет меня платить за мою собственную боль, за мой собственный страх, за мою старость, за моё одиночество, за мои потери, за моё отчаяние, за моё бессилие, за мою безнадежность.
Вращающееся колесо времени, глаза игроков, смотрящие друг на друга, моих товарищей всё меньше и меньше в игральной колоде жизни, зеленое сукно разорванных судеб, усеянное могилами, любое правило можно обойти, любой закон можно нарушить, кроме правила игры с ней.
Вы думаете, я решаю продолжать эту игру или нет? Нет, я не решаю и уйти мне нельзя.
Моё время кем-то рассчитано, моя жизнь кем-то запрограммирована, моя дорога кем-то отмерена, моё счастье кем-то украдено.
Я мертвый груз, я всё тяну на дно, моя маленькая игра, в которой я, как мне казалось, так успешно играл, танцевал, стрелял и пел, подошла к концу, все мои карты биты, а фигуры подстреляны.
У неё для меня есть лишь одно условие - продолжать играть до конца, до полного проигрыша, до исполнения приговора и корректировать она его не собирается.
Единственная гарантия, которую ты получаешь, ввязываясь в эту игру, это гарантия безусловного проигрыша, вопрос лишь в том, когда это произойдет, сегодня или завтра.
Жизнь просрочена, исчерпана до дна, растраченное время, судьба, растрепанная дождем времени, годы оседают на моих губах, утраченные лица, стертые имена, выцветший черно-белый мир.
Река времени и река смерти, сплетенные в одно спешащее извилистое русло, либо ты стреляешь, либо стреляют в тебя, любой день может оказаться последним.

Шримад Бхагаватам книга 4, глава 22
Человек, живущий ради чувственных удовольствий, чего бы не достиг, в итоге пожинает скорбь и печаль.
Кто в погоне за богатствами, властью и славой достиг успеха и довольствуется этим, тот существованием своим напоминает безжизненный предмет,
кто желает выбраться из океана тревог, тот должен сбросит с себя оковы стяжательства.
Одержимый властью накопительства ищет уважение, власти и богатства, сознание, свободное по своей природе, сковывает себя вещами, которые в итоге отберёт безжалостное время.
Из всего к чему стремится человек самое ценное свобода,
доброе имя, честь, власть и богатство сгинут в реке времени, и только свобода прибудет с тобою вечно, если ты добровольно не расстанешься с нею.
Достигший успеха в стяжательстве бренных благ, человек с высоты своего положения надменно взирает на тех, кому судьба отнеслась иначе.
Но понятия высоко и низко порождены иллюзией, ибо пре вечностью все равны.

Серые капли дождя, чёрно белый экран, мелькающие лица, время течёт через меня, как струйка в песочных часах, я в движущейся очереди на площади перед эшафотом, смотрю из-за решетки своего распадающегося тела на тонущее за горизонтом багровое солнце.
Палач собран, на удивление сегодня трезв, собран и крайне пунктуален, сейчас он выкрикнет моё имя!

Будда:
Покрытые тьмой, почему вы не ищите света?