Кровь дракона рабочее название

Кровь дракона

Яркий солнечный свет пробивался сквозь толщу морской воды залива Ключ, окрашивая голубой подводный мир в тёплые краски. Воздуха в лёгких хватало надолго, но, чтобы добраться до самых крупных раковин жемчужниц, надо нырять глубже. Кривое лезвие рагского ножа коснулось крупной жемчужницы, отковырнуло с подводного утёса раковину. Воздуха, чтобы добыть других моллюсков, уже не хватало, надо срочно всплывать. Тем более, что быстро всплывать нельзя, нужно постепенно. Эту простую истину Йохан в свои тринадцать лет усвоил от отца – опытного моряка, ныряльщика за жемчугом, капитана пограничной шхуны Преградных островов, стража Империи. Йохан отлично плавал, как будто родился в воде. Среди мальчишек южной стороны Светлой Гавани не было никого, кто мог бы обогнать его на воде. Нырял Йохан тоже глубже всех и дыхание задерживал надолго.
Вынырнув, Йохан залез в лодку и вынул из поясной сетки улов: три маленьких раковины жемчужниц, одну большую двустворчатую раковину, дюжину морских губок и веточку красного коралла. Неплохой результат. Мальчик отвязал узел шнурка, державшего пучок его длинных волос цвета белой серебристой соломы, расправил их чтобы высушить. Напрягая свои бронзовые мускулы, Йохан ножом раскрыл три маленькие жемчужницы – в них оказались маленькие светло-розовые жемчужины неправильной формы. Если их продать, можно выручить пять-шесть имперских дарилиев – серебряные монеты с изображением орлиных крыльев. Немало, но и не слишком много: Йохану нужно пятьсот крылатых серебряных монет. Дело в том, что отец, капитан шхуны «Лезвие Бури», обещал взять сына в свою команду юнгой, если Йохан сможет купить себе веладийскую флотскую саблю, которая стоит шестьсот дарилиев. Ещё сто таких уловов, как сегодня, и Йохану удастся заплатить за саблю, - сто дарилиев будущий юнга уже заработал, продавая жемчуг и морские губки. За каждую из морских Йохан сможет выручить на рынке по семь-десять зильг – медных монет, на десяток которых можно купить одну большую пшеничную лепёшку. Если нырять каждый день, то через пять-шесть месяцев можно будет гордо протянуть отцу, вернувшемуся из морского дозора, свою саблю.
Как и всякому мальчишке, срок в полгода казался Йохану неимоверно долгим. Что ж, надо запастись терпением. Он поддел створки самой крупной раковины, найденной на глубине. Моллюск упорно боролся за свой дом, крепко сжимая створки. Юный ныряльщик знал, что делать. Он острым кончиком рагского ножа подрезал мускульные волокна у самого основания створок раковины. Жемчужница легко раскрылась в его руках. Крик удивления и радости сорвался с губ мальчика: в раковине лежала огромная – с голубиное яйцо, - жемчужина редкого чёрного цвета с красноватым отливом. Вот так удача! Да за такую диковинку вполне можно выручить триста дарилиев, а если продавать не на местном рынке южных кварталов столицы, а близ бухты, на главном рынке, то и все пятьсот дарилиев можно получить за эту жемчужину.
День клонился к вечеру, а рынки многолюдны с утра.
Йохан причалил лодку к берегу и побежал домой. Отец сейчас в дозоре, а матери мальчик не знал. Отец рассказывал, что она из мятежного племени восточных варгов с Драконьеглавого острова, и она осталась на своей родине. Больше на вопросы Йохана отец на отвечал. Светлые волосы и синие глаза Йохан унаследовал от матери. Отец был типичным веладийцем – высокий, крепко сложенный, жилистый мужчина с каштановыми волосами, светло-карими глазами, тёмной, почти чёрной, бородой. Нрав имел, как все веладийцы, весёлый, общительный и компанейский, но с сыном был по-мужски строг, хотя любил крепко.
Ложась спать, мальчик счастливо предвкушал предстоящий торг.
- Завтра продам жемчуг, кораллы и губки, и куплю саблю! – вслух произнёс он, как будто загадал желание.

Утром, ещё только восточный край неба окрасился огнём зари, Йохан бегом мчался к центральной площади столицы возле пристаней главного порта империи – здесь находился главный рынок, сюда приходили торговые суда со всего света. Многочисленные улицы, спускавшиеся к рыночной площади, пестрели красивыми вывесками торговых лавок, харчевен и постоялых дворов. В центре площади возвышалась статуя первого императора Тувариона I Воителя. Он был изображён в имперском доспехе, короне, сложившим обе руки на эфесе двуручного меча, упёршегося кончиком в постамент. Лицо первого императора было обращено к причалам порта – к прибывающим кораблям, одновременно и знак гостеприимства, и в знак предостережения.
Йохан зашёл в лавку к торговцу Волантису Бару – торду с Западного материка Визелия. Волантис Бар уже два месяца скупал у Йохана его улов оптом, дела вёл честно, зная отца Йохана. Торговец приветливо улыбнулся мальчику:
- Светлых тебе дней, сын достойнейшего отца! – по обычаю Веладии Волантис Бар первым обратился к собеседнику, как старший, давая, тем самым, право отроку говорить со зрелым мужчиной.
- Долгих Вам лет и жаркого очага! – по обычаю страны тордов обратился к Волантису Бару Йохан, чем всегда льстил самолюбию торда, - Хорошо ли идёт торговля? Милостив ли Единый к уважаемому купцу?
Очень невежливо с налёта переходить к своему делу, не высказав уважения к собеседнику, не поддержав беседу, не расспросив сначала о делах торговца. Йохан – юный житель столицы Веладии, сам наполовину веладиец, прекрасно знал, как вести торг.
- Милостию Единого, грех жаловаться на положение дел! На всё его воля, да и моя расторопность не будет лишней для дела! – прямо хвалить свои дела – плохая примета, не только у купцов.
- Ты уже заработал на имперский клинок, мой юный друг? – спросил Волантис Бар у мальчика, зная от отца Йохана о давней его мечте.
- Милостию Единого… - уклончиво ответил юный ныряльщик.
- Ну, показывай свой улов! По глазам вижу, вчерашний день был удачен?!
Йохан выложил из заплечной сумы двенадцать морских губок.
- Семьдесят зильг! – начал торг купец.
- Во имя Тувариона Воителя и всех его потомков! Ты из торговцев записался в морские разбойники?! – деланно удивился Йохан. После начала торга все условности, в том числе возраст, знатность и положение, временно забывались, обе стороны сделки считаются равными, и мальчик мог позволить себе такое обращение к старшему.
- Сколько? – спросил торговец.
- Сто пятьдесят.
- Да морские пираты – невинные младенцы рядом с тобой! Ты решил меня ограбить из-за пары чахлых губок?!
Во время перепалки оба слегка улыбались, подчёркивая наигранность конфликта, как дань старым торговым обычаям.
- Побойся гнева Единого, уважаемый! Дюжину совершеннейших пышных морских губок, которые я, рискуя жизнью, достал со дна морского, ты оцениваешь в семьдесят зильг. Такие губки достойны императорских ванн или подшлемников его лучших воинов императорской гвардии! Только из почтения к тебе я готов уступить двадцать медных монет. Сто тридцать зильг!
- Даже император Туварион не станет платить такие деньги! Только из уважения к твоему тяжкому труду, я могу предложить девяносто пять зильг.
- Сто двадцать! И я не буду больше говорить о грабеже.
- Сто монет! Но я не получу никакого барыша с этой сделки! – Волантис Бар, конечно же, лукавил, т.к. он смог бы продать в розницу этот товар почти втридорога.
- Сто пятнадцать зильг! Или я забираю губки. Мне будет выгоднее протирать ими сапоги – Йохан стал наигранно собирать губки с прилавка.
- Сто десять! И это моя последняя цена, ибо я уже торгую в убыток себе, - торговец также наигранно остановил руку мальчика.
- По рукам! – сказал Йохан, ловко ударив по протянутой ладони торговца. Сделка была заключена.
Волантис Бар положил на прилавок монеты. Йохан мастерски торговался, как его научил отец. Мальчик выложил коралл. Торг пошёл дальше своим чередом…

После того, как Йохан продал кораллы и жемчуг, выловленный вчера и в предыдущие дни, Волантис Бар спросил:
- Всё у тебя, мой искуснейший друг?
- Нет, есть ещё это. – мальчик вынул чёрную жемчужину и протянул купцу.
Сначала торговец онемел от неожиданности. Потом, взяв жемчуг двумя пальцами, поднёс его к свету, падавшему через окно, оценивая глубину цвета, размер и игру перламутра на свету.
- Мой друг! Прости мой невежливый вопрос, но… откуда у тебя такая жемчужина? Надеюсь, ты не украл её у какого-нибудь вельможи? Веладийские законы строги с ворами, а скупщиков краденого высылают в серебряные рудники Кольцевых гор и Моровой пустыни.
Йохан вместо ответа подал торговцу ту самую двустворчатую раковину, в которой росла эта жемчужина.
- Да, я вижу. Удача благоволит тебе, мой юный друг. Прости меня ещё раз за мои недостойные мысли!
- Сколько за неё можно получить? – невольно выдал своё волнение Йохан.
- Мой мальчик! Зная, как ты страстно желаешь купить имперский морской клинок, я бы мог предложить тебе пятьсот дарилиев,.. но твой отец Роксар однажды вырвал меня и моё судно из лап драконийских пиратов практически на подходе к Песчаным островам. Было бы неблагодарностью обмануть его сына. За эту жемчужину, парень, надо брать не дарилиями, а золотыми аргонами! Я не знаю истинной цены твоей находки. Об этом нужно спрашивать ювелира, а не простого торговца. Думаю, тысячи три аргонов она стоит. У меня нет таких денег. Все мои товары, с этой лавкой и кораблём в придачу, едва ли потянут на семь сотен аргонов.
Волантис Бар возвратил юному ныряльщику его находку. Йохан сунул жемчужину в потайной внутренний карман куртки.
- Спасибо, почтеннейший! Прости, если вольным или невольным словом задел Вас! – произнёс мальчик ритуальные слова, свидетельствовавшие об окончании торга, - Пусть процветает Ваша торговля!
- Благодарю и тебя, уважаемый, за добрый товар и честный торг! Не взыщи и ты, если грубость сорвалась с моих уст! – в свою очередь ответил купец.
Видя, что Йохан повернулся, чтобы уходить, Волантис Бар окликнул его:
- Постой, сын Роксара! Ты не по годам сообразителен и самостоятелен. Однако, мой долг предупредить тебя: если ты будешь расхаживать по рынку и лавкам, предлагая эту жемчужину, тебя попросту обманут или, хуже того, ограбят. Сделай одолжение – дождись своего отца из морского дозора. Пусть он решит это дело.
Йохан вышел из лавки Волантиса Бара в противоречивых чувствах. С одной стороны, его переполнял восторг от того, насколько дорогой оказалась его добыча. С другой – он испытывал досаду от того, что не купил столь желанную саблю. Через полквартала его догнал Ольвиг, подмастерье и помощник в делах Волантиса Бара, мальчик четырнадцати лет.
- Йохан! Я знаю, кому можно продать твою жемчужину.
- Откуда ты знаешь про жемчуг?
- Я слышал разговор из кабинета, когда протирал пыль. Если ты пообещаешь отдать мне два золотых аргона, то я покажу тебе ювелира, который сможет оценить и выкупить твой жемчуг.
- Хорошо – сказал Йохан, - обещаю. К кому нужно идти?
- К старому драконийцу Талишу. Он – ювелир. Его лавка из дорогих, выходит прямо на площадь Тувариона Воителя по правую руку от императора. На его вывеске нарисован жёлтый змей ил дракон.
- Покажешь мне? – спросил Йохан.
- Не могу. У меня много работы в лавке. Давай после полудня встретимся возле статуи императора.
- Давай…

Когда Йохан с Ольвигом пришли к ювелиру, они не сразу решились войти. Лавка Талиша выглядела богато: резные двери из дорогих пород дерева, красивые дорогие ковры, повсюду украшения. Даже охрану Талиш держал свою, а не городскую.
Двух мальчишек не сразу пустили к Талишу. Охранники, дюжие молодцы, два смуглых парня. Сначала спросили, по какому делу ребятам нужен хозяин лавки. Разговаривал с ними Ольвиг.
- Почтенный Талиш нам нужен по делу.
- Какие дела могут быть у юнцов с уважаемым в Веладии, и не только в ней, купцом? Идите прочь, голодранцы!
Йохан спокойно, выделяя каждое слово, произнёс:
- Твой хозяин будет недоволен, если узнает, что ты помешал ему заключить выгодную сделку. Сколько денег он вычтет из твоего жалования? Не меньше твоего недельного заработка.
- Кто ко мне пожаловал? И по какому делу? – из-за роскошных штор, отгородивших проход в комнаты, вышел сухощавый седовласый мужчина с чёрной с проседью бородой, говорил Талиш с лёгким акцентом.
Ответил снова Ольвиг, было видно, что Талиш с Ольвигом знакомы:
- Приветствую тебя, почтеннейший! Я привёл к тебе Йохана, сына Роксара, стража Преградных островов. У него есть товар, который тебя, без сомнения, заинтересует.
- Проходите ко мне – Талиш открыл массивную дверь, ведущую во внутренние помещения лавки, - Нисса! Проводи гостей в библиотеку! – распорядился Талиш.
Нисса – черноокая девушка, отвела мальчишек на второй этаж, в просторную комнату, стены которой с трёх сторон заставлены книгами. Вместо четвёртой стены висела полупрозрачная занавесь. Комнаты выходила на балкон с видом на рыночную площадь, в бухту Светлой Гавани. В центре библиотеки стоял маленький столик с небольшим чайником. В одной из чашек дымился горячий душистый напиток.
Вошёл Талиш, сел на подушки возле столика, скрестив ноги, и сделал приглашающий жест мальчишкам.
- Что привело двух юных купцов ко мне? Тебя послал уважаемый Волантис Бар, Ольвиг?
- Нет. Мой хозяин не посылал меня. Это у Йохана есть к тебе дело. Покажи! – сказал он Йохану.
Мальчик достал чёрную жемчужину и положил её на столик.
- Сколько, по-твоему, будет стоить такой товар? – осторожно спросил Йохан.
Талиш взял жемчужину. Несколько минут он разглядывал её на ладони, на просвет, через выпуклые стёкла, увеличивающие всё вокруг, даже измерил её диаметр и вес.
- Здесь ты сможешь выручить за неё четыре тысячи аргонов. Жемчужина редкой красоты – вишнёво-чёрная, и размер большой. Ты нашёл её на большой глубине, сын Роксара?
- Да, почтенный Талиш. Я нырял за этой раковиной трижды.
- Ты – молодец! Не каждый взрослый ныряльщик может погружаться так глубоко. Такую цену тебе могут предложить только я и Хрискар – придворный имперский ювелир. Ты знаешь, мальчик, мой народ, драхарцы, считают чёрный жемчуг кровью дракона, пролитой в море и застывшей. На рынках Драконьего Глаза, столицы Земли Дракона, ты смог бы продать эту жемчужину за двадцать тысяч аргонов. Она достойна короны Драхара – верховного шамана драконьего народа.
- Благодарю тебя, почтенный Талиш! – вежливо сказал Йохан, - Ты позволишь мне подумать над сделкой?
- Конечно, мой юный друг! Такие серьёзные дела не решаются на скорую руку…

Выйдя из лавки Талиша, Ольвиг накинулся на Йохана:
- Почему ты не продал ему жемчужину?! Это же четыре тысячи золотых аргонов! Четыре! Тысячи! Да на такие деньги можно купить двадцать таких лавок, как у Волантиса Бара, забить товаром, и ещё останется!
- Я выручу за неё двадцать тысяч.
- Как?! Ты поедешь в Драхарскую империю?
- Нет. Сегодня утром, когда ты работал в Волантиса Бара, я гулял возле пристаней и видел, как причалил необычный корабль. На парусах был изображён дракон. Когда я спросил, чьё это судно, мне ответили, что это драхарское торговое судно. Скорее всего его уже разгрузили. Я продам драхарцам кровь дракона за двадцать тысяч. Пойдёшь со мной? Судно называется «Сумеречный Змей».
- Нет. Мне нужно возвращаться в лавку. К концу торгового дня много работы.
- После продажи я дам тебе сто аргонов…

Йохан подошёл к пристани. «Сумеречный Змей» был всё ещё пришвартован. К судну попеременно подходили купцы и простые зеваки. Первые покупали товар ящиками, мешками и огромными кувшинами конической формы; вторые – глазели на всё это.
Смуглый надсмотрщик в набедренной повязке из белой ткани с кожаным поясом громко командовал погрузкой и разгрузкой. Видимо, Йохан стоял слишком близко, а может слишком пристально всматривался в происходящее, но надсмотрщик заметил его и на ломаном веладийском позвал:
- Эй, малтщик! Карабель смотреть кхочешь?
Йохан сказал:
- Нет. Мне нужен хозяин судна. У меня есть товар для него.
- О! Малтщик – купэц?! – деланно удивился надсмотрщик, - Что продавать? Пойманный мышки?! Ха-ха-ха! – стал смеяться собственным шуткам драхарец.
- Кровь дракона.
Смех сразу прекратился. Надсмотрщик крикнул по-драхарски с палубы молодого парня и что-то ему сказал. Через несколько минут на палубу вышел богато одетый чернобородый мужчина. Надсмотрщик поклонился ему и объяснил что-то на драхарском наречии, а затем обратился к Йохану:
- Малтщик, с тобой будет гаварийт сам Хубеб Айн, капитан карабель и хозяин меня и всех.
- Как твоё имя, отрок? – на чистейшем веладийском спросил капитан «Сумеречного Змея».
- Йохан, сын Роксара, меня называют, уважаемый.
- Это правда, что у тебя есть кровь дракона?
- Да. Я сам выловил её. Вот… - Йохан полез в карман курточки.
- Нет-нет! Не здесь! Честные сделки не совершаются посреди улицы. Торг нужно вершить за столом, попивая горячий кхар. Прошу, Йохан, сын Роксара, пойдём ко мне в каюту.
Йохан засомневался. Вспомнились слова Волантиса Бара, да и отец часто рассказывал о драхарцах, считая их коварными и жестокими. Но подумав, он решил пойти – ведь это он сам пришёл торговать, да и кривой рагский нож, с которым Йохан умело обращался, придавал ему уверенности. Он взошёл по сходням на судно и проследовал за Хубебом Айном в каюту на корме. В каюте стоял такой же низенький стол с подушками, как и у Талиша. Хубеб Айн показал на подушки, приглашая сесть.
- Покажи кровь дракона.
Йохан вытащил жемчужину, уже в третий раз за день.
- О! Ты знаешь, сколько это стоит?
- Двадцать тысяч золотом, - выпалил Йохан.
- Да-да. Двадцать тысяч, но в Драконьем Глазе, а здесь Веладия. Выпей кхару, мой друг – заботливо подливая напиток, продолжил Хубеб Айн, - Ты сможешь туда добраться? Нет, для этого нужен корабль. Я предлагаю пять тысяч.
- Нет – мальчик встал, чтобы уходить.
- Постой! Зачем так резко уходить? Попей ещё кхару. Назови свою цену. Может сойдёмся на какой-то средней цене? На Востоке считают не столь важным барыш, сколь драгоценность разговора…
Хубеб Айн продолжал говорить, его речь текла, как шелестящий говорливый ручеёк. Йохан сначала потерял нить разговора, затем век его стали тяжелеть. Не в силах справиться с зельем, подмешанным в кхар, мальчик упал на подушки.
Хубеб Айн позвал Шитара-надсмотрщика.
- Мальчишку в трюм, к рабам. Продадим его драконийским ныряльщикам или на серебряные рудники.
Шитар забрал рагский нож, деньги, вырученные Йоханом на торгу с Волантисом Баром, и отнёс мальчика в трюм. Хубеб долго любовался жемчужиной, предвкушая, какое богатство принесёт ему капля крови дракона. Затем он положил жемчужину в поясной кошель.
- Шитар! – позвал Хубеб Айн.
- Да, господин.
- Отплываем сегодня.
- Но, господин. Уже вечер. Не очень хорошо отправляться в путь на закате.
- Знаю. Но я знаком с отцом мальчишки. Роксар Неистовый, капитан «Лезвия Бури». На его счету не один десяток потопленных драхарских кораблей. Не стоит дёргать голодного льва за усы.
- Слушаюсь господин.

Вечером «Сумеречный Змей» отчалил от пристаней Светлой Гавани и взял курс на пролив Быстрой Удачи, на восток.

***
Роксар-мореход, прозванный драхарскими пиратами Неистовым, пылал от гнева. Стоя перед начальником гвардии императора Тувариона, веладийцем Зиртаном. Он пытался убедить последнего допустить к аудиенции с императором.
- Его Величество, император Веладии, Повелитель четырёх морей, Туварион IVзанят государственными делами. Обращайся по своему вопросу к командующему флотом, адмиралу Алискару, мореход, - гвардия императора всегда свысока относилась ко всем войскам, считая себя самыми лучшими.
- Моего сына увозят всё дальше! Если не отправиться в погоню сейчас же, то они успеют миновать Преградные острова! Мне нужно разрешение императора, чтобы взять боевой корабль.
- Император не принимает.
- Адмирал Алискар не даст разрешения на выход «Лезвия Бури» с командой без одобрения императора.
- Мне жаль, Роксар. Поищи помощи у торговых мореходов или варгов. Но не вздумай самовольно угонять корабль, тебя и команду объявят изменниками.

Роксар вышел из дворца в ярости. Мало того, что ему отказали в помощи, так ещё и запретили самостоятельно спасать сына. Ну что ж, ему не впервой подтверждать своё прозвище.
«Сумеречного Змея» Роксар встретил два дня назад, когда огибал южную оконечность Светлой Гавани. Удивило Роксара время отплытия – на закате. Драхарцы не жаловали это время суток, предпочитая не начинать важных дел вечером. Отплытие корабля считалось, конечно же, важным делом. Между Веладией и Драхаром сейчас был мир, поэтому капитан «Лезвия Бури» не стал останавливать вышедшее из бухты драхарское торговое судно. Знал бы Роксар, кого скрывает в трюме это судно!..
Прибыв в Гавань, Роксар, первым делом отправился к адмиралу, доложить о делах в Южном море и Проливах. Уже поздней ночью он пришёл домой и не застал сына. Не составило труда узнать, к кому и зачем ходил мальчик за день до того. Волантис Бар не на шутку горевал:
- О горе мне, глупому старому ослу! Это моя вина, Роксар! Я пробудил в мальчике алчность, назвав настоящую цену его находке! Мне надо было убедить мальчика подождать тебя. Накажи меня, Роксар! Накажи сам или веди на суд – ты будешь полностью прав!
- Не кори себя, Волантис! Мой сын не по годам самостоятелен и своеволен. Куда он мог пойти?
- Я знаю, господин Роксар! – подал голос Ольвиг.
Недолгие расспросы пролили свет не события предыдущего дня.
- Ольвиг – балбес, конечно, но зла в его сердце нет – сказал Волантис Бар, - не держи на него зла.
- Идти к Талишу нет смысла – рассуждал Роксар, - Надо срочно догонять злодея Хубеба. Думаю, император не откажет дать мне «Лезвие Бури»…
… как потом выяснилось, отказал.

Роксар Неистовый собрал команду «Лезвия Бури» на причале возле своего боевого корабля. Вся команда, как один, рвалась в бой и убеждала капитана, несмотря на запрет адмирала и императора, выйти в море. Роксар уже был готов преступить волю монарха и стать ради сына вне закона, по сути, тем же пиратом, с которыми он боролся.
- Не горячись, храбрый мореход! – раздался незнакомый голос.
- Ты кто таков? – без особой учтивости спросил Роксар, угадав драхарца в своём собеседнике. Сейчас он был готов разорвать напополам любого уроженца Драконьей Земли.
- Я – Талиш-ювелир. Не нарушай запрета повелителя, капитан! И не держи гнева на мой народ, я помогу тебе с кораблём.
- Какое тебе до этого дело, Талиш-ювелир? Здесь нет выгоды.
- Как знать? Я бы не хотел, чтобы мою лавку разгромили и подожгли только за то, что я – драхарец. Моё судно – веладийский парусник, лёгок и быстр, не как обычные купеческие суда. Владей им и да поможет тебе Единый вызволить твоего своевольного отпрыска из плена! Я не возьму с тебя платы за судно. Верни его, когда освободишь мальчика.

Через два часа «Белый Ястреб» - так назывался парусник Талиша, на полном ходу обогнул южные кварталы Светлой Гавани и направился вдогонку за «Сумеречным Змеем». Судно Хубеба Айна было более массивным, оттого медленнее ходило по морю, но у Хубеба была почти трёхдневная фора.
Ближайший путь к державе драхарцев – обойти с востока остров Щит, пройти мимо полуострова Зоран и направить судно в пролив между островами Весло и Парус, и далее – в Темноводный залив к Песчаным островам. В хорошую погоду и на быстром корабле этот путь занимает пять-семь дней. Учитывая громоздкость Змея, Роксар предположил, что его судно нагонит Хубеба Айна где-то между полуостровом Зоран и Преградными островами, либо, на худой конец – на подходе к Темноводному заливу.

***
Йохан очнулся в тёмном трюме. Судно покачивало на волнах, но не из-за качки было дурно мальчику. Снотворное зелье, которым опоил его коварный драхарец, ещё до конца не выветрилось из крови. Голова гудела, как будто по ней били кузнечным молотом.
Пленник оглянулся. В трюме горела одна-единственная сальная свеча. Вокруг него лежали другие невольники, многих из них Йохан видел, когда они разгружали товары.
- Твой пить – сказал пожилой раб с седой бородой, худыми руками и выпирающими рёбрами, протягивая Йохану ковш с водой из бочки.
Пить действительно хотелось. Йохан взял ковш и стал жадно пить воду. Вода оказалась затхлой и вонючей. Мальчика буквально вывернуло наизнанку, но стало легче.
Йохан, конечно же, испугался, но унывать он не привык, помня, что отец его учил: «Надо действовать!».
«Итак – подумал Йохан, - меня обманули, ограбили и везут куда-нибудь на невольничий рынок».

Когда «Сумеречный Змей» миновал остров Щит и южную оконечность полуострова Зоран, Йохану разрешили покинуть трюм. Драхарцы не ходили в море на галерах, как торды, поэтому в плавании рабам не было занятий – со снастями управлялась команда.
На свежем морском воздухе Йохану стало намного лучше. Он уже стал подумывать о том, чтобы улучить момент и нырнуть за борт. На севере, у самого горизонта виднелась тонкая зелёная полоска земли, берег полуострова Зоран. Мальчик был отличным пловцом и не боялся пуститься вплавь на такое расстояние. Однако, по палубе кроме моряков то и дело расхаживали стрельцы с луками, они наверняка не дадут ему свободно плыть. Шитар зорко следил за всем, что происходит на палубе.
Огромное судно драхарцев дало резкий левый крен и стало поворачивать на северо-восток. Йохан благодаря урокам отца неплохо знал географию Веладии и соседних стран, поэтому понял, что Хубеб Айн решил перехитрить возможную погоню и обойти остров Парус не с юга, а уйти северным проливом.
Йохан снял лёгкую курточку, в карман которой он раньше прятал жемчужину. Стараясь не привлекать внимания, он сел к ближайшему фальшборту. Он сел на куртку, словно подстелив её под себя. Когда Йохан заметил, что Шитар уже не так внимательно следит за ним, он потихонечку вытащил из-под себя курточку и пропихнул её между стойками фальшборта. Никто не заметил, как лёгкая светлая курточка упала за борт. Йохан продолжал сидеть ещё полчаса, пока к нему не подошёл Шитар:
- Малтщик, идти вниз! Хватит гуляй!..
Йохан поднялся чтобы идти.
- Где твой куртка?! – закричал Шитар, - Ах, ты мерзкий поганец!
Шитар всё понял. Курткой, которая не утонула, а наверняка осталась на волнах, мальчик хотел привлечь внимание погони. Кнут, с которым Шитар никогда не расставался, просвистел и опустился на загорелые плечи юного невольника. Йохан вскрикнул и согнулся от резкой боли. Второй удар пришёлся на спину. Оба удара оставили широкие красные полосы на теле парня, кровь стала сочиться из них. Шитар занёс кнут в третий раз.
- Остановись, Шитар! – по-драхарски крикнул Хубеб Айн.
- Этот паршивец подал знак для погони – он выкинул свою куртку! Веладийская морская стража сможет разгадать наш курс, господин! – Шитар всё же повиновался и опустил кнут.
- Иди в трюм, мальчик! – сказал Хубеб Айн Йохану.
Вытирая слёзы и с ненавистью зыркая на Шитара, Йохан спустился в трюм.
- Шитар!
- Да, господин!
- Не бей мальца! Без особой нужды. Если его отец настигнет нас, за каждый удар он снимет с тебя шкуру в ладонь шириной и опояшется такими ремнями.
- Капитан! – крикнули с носа соседнего корпуса, - На севере собираются тучи. В Проливе Быстрой Удачи бушует шторм. Какие будут приказания?
- Идём прежним курсом на северо-восток! – сказал Хубеб Айн.
«Настоящая буря - подумал он, - будет тогда, когда Роксар покажется на горизонте». Он уже стал жалеть о своём опрометчивом поступке, но сделанного не исправишь. Даже разверни он сейчас судно и верни мальчика в целости и сохранности, самое лучшее, на что он может надеяться – это рудники Кольцевых гор Моровой пустыни. Уж лучше рискнуть и попытаться пробиться сквозь шторм.

***
«Белый Ястреб» стремительно скользил по волнам. Роксар взял с собой всю команду «Лезвия Бури», благо, после морского дозора у всех был отпуск, потому их не могли счесть дезертирами. Припасами их снабдил Талиш. Веладийский морской флаг – тёмно-синее полотнище с белым косым крестом, капитан «Белого Ястреба» не мог использовать. Вместо него он поднял свой личный штандарт хранителя морских границ империи – квадратное полотнище в бело-синюю мелкую клетку.
Проходя Зоран, Роксар немного колебался: кратчайший путь в драконийские земли – на восток, но если бы он был на месте пиратов, то схитрил бы и ушёл на северо-восток. На юг и юго-восток не имело смысла плыть, т.к. там было много дозорных кораблей Веладии, охранявших империю от морских разбойников Южного моря. На северо-востоке, далеко над самым горизонтом, капитан опытным глазом заметил непогоду, там бушевала буря. Ни один опытный мореход не станет загонять себя в ловушку между островом и проливом, за которым неистовствует шторм.
«Значит, Хубеб Айн поплыл на восток» - подумал Роксар.
На путь до Пролива Быстрой Удачи ушло ещё два дня. Ни в одном из заливов, ни в проливе между островами Парус и Весло «Сумеречного Змея» не нашли. Выходя из пролива между островами, «Белый Ястреб» встретил дозорный корабль «Беркут». Роксар знаками попросил капитана «Беркута» сблизиться.
- Удачи тебе, капитан Альдрун!
- О, Роксар! Ты подался в торговый флот?
- Нет, мой друг. У меня приключилась беда. Драхарцы, это пиратское отродье под видом честных торговцев зашли в саму Светлую Гавань. Они похитили моего единственного сына! Не видел ли ты «Сумеречного Змея»? Это большое драхарское торговое судно, на борту и на парусах его изображён золотой змей.
- Роксар, мне очень жаль. Я не видел не одного драхарского судна, хотя иду с самого Темноводного залива. Я бы обязательно обратил внимание и досмотрел бы это судно. Боюсь, друг, ты ищешь не в той стороне.

Роксар развернул «Белого Ястреба» назад. Два корабля пошли дальше вместе. За эти дни он сильно сдал – виски его посеребрились сединой, лицо стало старше на десяток лет. Через два дня корабли были между островом Весло и полуостровом Зоран. Рыбацкие парусные лодки, ранее всполошённые Роксаром, пристали к «Белому Ястребу». Смуглый просоленный рыбак Каррил поднялся на борт. В руках у него был свёрток ткани.
- Господин капитан! Я нашёл это на пятнадцать морских вёрст северо-восточнее от этого места.
Каррил развернул свёрток и Роксар безошибочно узнал курточку сына.
- Ты видел драхарцев? – спросил Роксар.
- Нет, господин капитан. Я нашёл только куртку, она плавала в волнах.
- На северо-востоке за островом Парус сейчас шторм. Скоро он утихнет. Есть надежда, что подлый Хубеб Айн отсиживается в какой-нибудь бухте или возле берега. Возьми, Каррил, ты очень помог мне – Роксар протянул ему серебряный дарилий.
- Благодарю, господин капитан! Это мой двухнедельный заработок, - Каррил взял награду, поклонившись, и спустился в свою рыбацкую шлюпку.
- Альдрун! – крикнул Роксар капитану «Беркута», - я пойду вдоль Паруса, а ты иди близ Зорана. Этот мерзавец наверняка пережидает бурю. Встретимся на выходе в Пролив. Если найдёшь Хубеба раньше меня, оставь мне его живым.
Погоня возобновилась. Роксар отдавал команды. Он не выпускал из рук заветной курточки, прижимая её к груди. Угасшая было надежда вновь вспыхнула в его сердце.
Ещё два дня ушло на обследование берегов. Около северной оконечности острова Парус местные рыбаки сказали, что видели странное драхарское судно с жёлтым змеем на парусах, и что оно, несмотря на шторм, направилось на север – в Пролив Быстрой Удачи.
Капитан отправил голубя Альдруну с вестью о том, чтобы тот перестал понапрасну искать пиратов вдоль Зорана. Не раздумывая ни минуты, Роксар пошёл на север, в Пролив. Он и так потерял время – четыре дня. Буря утихла и проклятый Хубеб мог уйти куда угодно.
Через неполный день и ночь, на заре моряки из команды Роксара обнаружили В Проливе Быстрой Удачи обломки судна: мачты, искорёженные фрагменты борта, бочки, разбитые шлюпки. На обломке мачты, плававшем в воде, было прикреплено знамя – вышитый золотом дракон или змей на чёрном поле. Вокруг обломков плавали тела моряков.
Сердце Роксара совсем упало – он видел явно обломки «Сумеречного Змея» и тела членов его команды. Мореходы обыскали все тела, осмотрели каждый обломок – Йохана между ними не нашли, также как и Хубеба.
- Курс на север! – скомандовал Роксар.
- Разумно ли идти на север, если останки судна здесь? – спросил помощник капитана, веладиец Полликс.
- Бурю принёс юго-восточный ветер из Пустыни Огненного Ветра. Если кто и выжил, то их отнесло к северу, к берегам Ярриста. Я не брошу поиски сына. Кто не со мной, может взять шлюпку и добраться до Паруса, там вас подберёт «Беркут». Я пошлю голубя, - последние слова предназначались не только Полликсу, но и всей команде.
Никто не пожелал бросить капитана.

***
После того, как «Сумеречный Змей» вышел в Пролив Быстрой Удачи, дыхание Пустыни Огненного Ветра подхватило судно. Огромные волны бросали корабль друг другу, словно игрушку. Пока команда боролась с бурей за корабль, Йохан вышел на палубу из трюма. Страже было не до него. Из беспорядочных криков моряков Йохан понял, что судно несёт на рифы, ограждающие материк Яррист от открытого моря.
Целый день команда боролась за корабль, но его неумолимо сносило к северу. Рифы, разделявшие Пролив почти пополам, становились всё ближе и ближе. Когда стали виднеться белые барашки волн, разбивавшихся о подводную преграду, настал самый критический момент. Команда в панике бросила управление судном, все стали бегать по палубе в надежде найти подручный плавучий материал, сколотить себе плот или что-то наподобие спасательного круга. За каждую деревяшку шла драка, в руках у некоторых моряков блеснули ножи и сабли. Пролилась кровь.
Шитар перегнулся через перила и громко крикнул:
- Будь ты проклят, Хубеб! – капитан «Сумеречного Змея» сел в шлюпку и отплыл прочь от судна.
Волны играли со шлюпкой также, как и с судном, но лодка быдла меньше и не так глубоко сидела в воде, а значит, шансов благополучно миновать рифы у шлюпки было больше.
Йохан помедлил ещё мгновение и понял, что нужно делать. Он подбежал к мачте и стал карабкаться на самый верх, чтобы, когда судно налетит на риф, он мог упасть не на твёрдый риф, а через него, в воду. Изорванные ветром паруса хлестали мальчика по лицу, рукам, ногам и телу, но, превозмогая боль, он лез всё выше, пока не достиг клотика. На самой высокой точки мачты мотало больше всего. Йохан вцепился в мачту мёртвой хваткой и стал ждать.
Судно неумолимо неслось к белой полосе бурунов. Перед рифами большая волна подхватила корабль, подняла на казавшуюся огромной высоту, и, почти перенеся через узкий барьер рифов, словно в насмешку над надеждой людей, бросила его на самый край барьера. Раздался протяжный стон, корпус судна сначала раскололся почти напополам, а когда его придавило второй волной, - разлетелся на многие фрагменты, почти в щепки.
При первом же ударе Йохан сорвался с мачты и, сгруппировавшись в воздухе, полетел вниз в пучину тёмных волн за белой полосой бурунов…

Мягкие ласковые волны обнимали берег материка Яррист, который отзывался на ласку волшебной музыкой камешков, сталкивавшихся друг о друга. Мельчайшие оттенки разноголосой галечной речи создавали мотив древней песни.
Мальчику не хотелось просыпаться – настолько прекрасной была эта музыка. Краем сознания Йохан стал улавливать посторонний ритм, как если посреди прекрасной трели флейты вдруг раздались бы удары тяжёлого барабана. Этот ритм приносил не блаженство, а тревогу. Тревога приняла отчётливые очертания страха… – мальчик резко сел и только открыв глаза и оглянувшись, понял, что проснулся.
Йохан сидел на берегу моря и кашлял. Когда вода покинула его лёгкие, он оглянулся. Насколько хватало взгляда, везде были волны и песок. Песчаный берег переходил в барханы, тянувшиеся до самого горизонта. Йохан встал лицом к берегу, повернул налево и пошёл вдоль кромки прибоя. «Если это Яррист» - рассуждал юный мореход, - «то лучше идти на север, подальше от драхарцев и поближе к ярристам или кар-таркам». Мальчику было страшно в свои тринадцать лет оказаться так далеко от дома, от отца, друзей и близких, за сотни вёрст. Однако, он не привык отчаиваться и лить слёзы – надо действовать. Голод Йохан утолял выброшенными на берег моллюсками. С водой было труднее – два раза попадались мелкие речушки или крупные ручьи, заросшие камышом.
Через два дня пути Йохан нашёл пустую шлюпку Хубеба Айна. Следы, если они и были, смыл прибой и задул ветер. По мере приближения к границе Ярриста, среди песков стали попадаться сначала кусты и травы, а затем и небольшие рощицы вечнозелёных деревьев с раскидистой кроной и жёсткой листвой.
На пятую ночь после крушения в вечерних сумерках Йохан увидел мерцающий свет на соседнем холме. Это был несомненно костёр, но кто возле него грелся – друг или враг? «Выходя из дома – учил отец, - веди себя так, как будто видишь врага!».
Ветер по-прежнему дул с юга. Чтобы подкрасться незаметно, Йохан стал обходить холм справа. Костёр располагался в старом, разрушенном форте, с южной стороны стены, чтобы его не заметили с севера. В свете костра были видны четыре лошади, перед костром сидел мужчина в белой набедренной повязке, тёплой шерстяной накидке. «Драхарец!» - подумал Йохан. Вокруг костра лежали несколько человек, накрытые одеялами – их было плохо видно за границей между светом и тенью.
Собираясь обойти это место стороной, Йохан ещё раз взглянул на мужчину у костра и застыл в изумлении: драхарец любовался крупной чёрной жемчужиной! Спутать свою жемчужину Йохан не смог. Сомнений нет – это его жемчужина! Он помнил каждый отблеск, каждый перелив перламутра.
«Значит, Хубеб Айн встретил этих людей» - подумал Йохан, - «Интересно, он сам отдал жемчуг или у него забрали?..» - всё также рассуждал мальчик.
Неосторожным движением Йохан задел камешки на откосе холма, они громко посыпались вниз, увлекая за собой новые, более крупные камни. К подножию холма упали уже довольно большие камни. Их грохот разбудил весь лагерь. Воинов было около десяти человек, проснулись они мгновенно, каждый уже одет и при оружии. Замешкавшись на секунду, Йохан упустил момент, когда можно было скрыться в темноте и убежать. Кочевники быстро кинулись в ту сторону, откуда раздался грохот: менее опытные – вниз, где гремели камни, более опытные – к источнику камнепада, наверх. Йохана окружили три воина, три копья нацелились на него. Йохан снова в плену.
Мальчика привели к лагерю. Мужчина, сидевший у костра, оказался вождём одного из родов племени рубрук, кочующего в пустыне Правое Крыло. По-веладийски он говорил с сильным драхарским акцентом:
- Кто ты, молодой воин? Ты – лазутчик неверных харристов? – спросил вождь. В языке племён рубрук отсутствовало слово «мальчик», и, хотя вождь пользовался веладийским языком, называл он пленника «молодым воином». Харристами драхарцы и родственные им народы называли ярристов.
- Отвечай! Когда к тебе обращается вождь Терхез-магр! – крикнул на Йохана один из воинов, угрожавших ему копьём.
- Я не шпион, уважаемый. Меня зовут Йохан.
- Как ты сюда попал? Отвечай.
- Корабль, на котором я плыл, разбился о рифы. Выжил я и… Хубеб Айн. Ты его знаешь, великий вождь.
- С чего ты взял? Мне нет дела до мореходов. Я веду свой народ через великое море саванны Правое Крыло. Наездники горьких волн меня не интересуют.
- Не сочти меня грубым, великий вождь саванны, я подкрадывался к твоему стойбищу потому, что опасался встретить врагов. Хубеб Айн подлостью взял меня в плен и вёз в Драконий порт продать на невольничьем рынке. Буря помешала ему. Я не замышлял ничего злого против тебя и твоего народа. Мне нужно домой. Мой отец очень беспокоится. Я подумал, раз ты встретил меня, то и Хубеба тоже…
- Ты пойдешь с нами. Я позже решу, что с тобой делать: продать нашим старшим братьям-драхарцам или отпустить. Не вздумай бежать – моим воинам нет равных в скорости, и следопыты они искусные.
Йохана посадили возле стены форта вместе с другим парнем. Тот не был связан, но за ним следили. Было видно, что он тоже пленник, как и Йохан.
- Ты из Веладии? – спросил второй пленник, - Меня зовут Тимил. А тебя, я помню – Йохан. Я из народа кар-тарков с Волчьего Острова.
- Как ты попал в плен? – спросил Йохан.
- Я рыбачил на реке Звонкой в Малых Змеиных горах. Северные склоны принадлежат кар-таркам, но рубруки считают все Малые Змеиные горы своими. Они напали на меня и связали.
- Тебя ищут твои родители?
- Моих родителей нет. Меня воспитывает дядя Бор-тарк. Он младший брат моего отца и управляет нашим станом после смерти отца в бою с рубруками и драхарцами.
- А ты видел Хубеба Айна? Он – мореход, торговец и пират.
- Три дня назад Терхез-магр встретил какого-то драхарца. Они долго о чём-то говорили, даже ругались. Я слышал, Терхез сказал «нирза» - это «трус» по-драхарски, а этот человек, Хубеб кажется, да? Он назвал Терхеза «мер» - это значит «вор». Терхез прогнал его.
- Я, кажется, знаю, почему они ругались, Тимил. Ты знаешь, что они собираются с нами делать?
- Обычно рубруки возвращают пленных кар-тарков обратно за выкуп. Но Терхез не хочет меня возвращать. Мой отец убил брата Терхеза, поэтому меня скорее всего приведут в родное селение Терхеза и казнят. Так он хочет отомстить моему отцу.
- Но ты же говорил, что твоих родителей уже… нет…
- Да. Мой отец погиб в бою с рубруками и драхарцами, когда мне было семь лет. Убив меня, Терхез отомстит не только отцу, но моему роду.
- Тимил, нам надо бежать.
- Бесполезно. Я уже пытался. Рубруки действительно быстро бегают и находят след. Меня уже четыре раза ловили. И даже не стали после этого связывать – так они уверены, что снова поймают меня.
- Я придумаю, как нам выбраться…

***
Роксар Неистовый высадился на Яррист, когда утихла буря, бушевавшая три дня. Он оставил часть команды на «Белом Ястребе» с приказанием ждать десять дней, а если за десять дней он с остальной командой не вернётся, то идти обратно в Светлую Гавань и вернуть судно Талишу-ювелиру.
Через два дня десятидневный срок уже истечёт. Роксар и четырнадцать его воинов следили за отрядом драхарцев. Их было девять человек.
- Они устраивают ночлег, капитан – доложил Роксару дозорный.
- Спасибо, Магник! Иди отдыхай. Перед рассветом мы нападём. Валкар!
- Да, капитан.
- Смени Магника. Следи за лагерем, пока мы не выдвинемся. Замечай, где у них дозорные, сколько их и как сменяются.
- Понял, капитан.
- Всем спать! Встаём через четыре склянки после полуночи.
Ночной рейд был быстр. Часовых у отряда драхарцев было два: один – в лагере, второй – между валунами к северу от лагеря. Именно с севера драхарцы ждали нападения. Однако, отряд Роксара пришёл с юга. Бойцы снял дозорного, спящих воинов окружили, обезоружили и взяли в плен.
Первым заговорил вождь драхарцев:
- Кто вы, чужаки? И что делаете на земле Кобры? Это владения народа рубрук!..
- Спрашивать буду я! – резко сказал Роксар, - Кто ты и что здесь делаешь?
- Я – Терхез-магр, вождь рода Магр с южных склонов Малых Змеиных гор.
- Ты оказался далеко от дома, Терхез-магр…
- Ты тоже, веладиец.
- Известен ли тебе, вождь, драхарец Хубеб Айн – пират?
- Я знаю Хубеба-морехода и торговца, но для тебя, веладиец, любой драхарец – разбойник, верно?
- Как давно ты видел этого пирата?
- Как мне обращаться к тебе, веладиец? Ты не назвал своё имя. Я – твой пленник сейчас, но ты находишься всё же в моей стране.
- Зови меня Роксар-мореход.
- О! Сам Роксар Неистовый говорит со мной! Великая честь! Я видел этого труса Хубеба. Семь дней назад. Он бросил свой корабль, своих людей и спасал свою жалкую шкуру.
- Куда он ушёл, Терхез-магр?! Прошу тебя не как пленника, а как воина и вождя, скажи мне правду!
- Вожди и воины народа рубрук не оскверняют своих уст лживыми словами даже под страхом смерти. Я прогнал этого ничтожного шакала и предателя. Он пошёл на юг, к Драконьему Порту. Однако, ты не найдёшь у Хубеба то, что ищешь.
Роксар пристально взглянул на Терхеза.
- Откуда тебе известно, что я ищу?
- То, что ты искал – это большая чёрная жемчужина. Это так?
Роксар насторожился ещё сильнее.
- Да, верно. Она у тебя?
- Нет. Эти молодые воины, мои пленники… мальчишки – с трудом выговорил непривычное для него слово Терхез-магр, – украли её у меня. Они также украли всех лошадей и уехали на север, в страну кар-тарков.
- Рубруки стали ездить верхом?!
- Нет. Лошади кар-таркские, мы их хотели продать.
Роксар старался не выдавать своего волнения, но это плохо получалось.
- Скажи, вождь, и пусть твой ответ будет столь же прям, как копья твоих воинов! Что это за мальчишки, и как они оказались у тебя в плену?
- Гроза пиратов и разбойников! Я скажу тебе правду, даже если после неё последует смерть. Один молодой воин – мой кровник из кар-тарков, Тимил его зовут, он – сын моего злейшего врага. Второго мои воины привели пять дней назад, он следил за моим лагерем. Этот молодой воин назвался Йоханом.
Надежда снова засветилась в глазах Роксара.
- Ты мне принёс добрую весть, Терхез-магр, великий вождь. Обещай мне не преследовать меня и моих людей, и я отпущу тебя…
- Обещаю, но мальчишка ограбил меня.
- Мой сын, Терхез-магр, не ворует. Ты забрал жемчужину у Хубеба, а Хубеб украл её у моего сына и похитил его самого. Ты легко получил жемчужину, легко с ней и расстанься.
- Я не смогу отказаться от мести кар-таркам…
- Это твоё дело, вождь. Я не вмешиваюсь в него.
- Я могу обещать за себя и за своих воинов, но не за весь народ рубрук или драхарцев-братьев.
- Я это понимаю…

***
Йохан и Тимил ехали на север. Сухая саванна сменилась бескрайней травянистой степью. Малые Змеиные горы беглецы оставили по правую руку, когда отроги хребта едва обозначились на горизонте и скрылись. Свежий ветер вольной страны кар-тарков наполнил сердца друзей радостью. Они то и дело соревновались в лихости: прямо на скаку более опытный наездник Тимил спрыгивал с коня, оттолкнувшись от земли, снова взмывал в седло, но уже в какой-то невообразимой позе: на боку, задом наперёд, на плечах.
Чтобы не загнать коней, ребята переводили их в рысь, а потом и в шаг. Когда стало ясно, что погони за ними не намечается, недавние пленники направились на северо-восток, в сторону Волчьего острова. Тимил хорошо ориентировался в своей родной степи, хотя для Йохана она была подобно морю, где вместо волн – холмы и овраги, а горизонт не заслоняет ни гора, ни хребет. Однако и по такой прямой дорожке ехать нужно было дней шесть-семь. На четвёртый день пути мальчишки заночевали у подножия высокого холма, одиноко стоявшего на травянистой равнине. Ужинали пойманными в ручье рыбёшками.
- Скажи, друг, а почему ты рыбачишь и охотишься так далеко от дома? Твой дядя разрешает отлучаться? – расспрашивал Йохан Тимила, сидя у костра.
- По правде сказать мой дядя не очень меня любит. Я для него напоминание об отце, его брате. Мне кажется, он был бы не прочь, чтобы я так и не вернулся.
- Почему? Разве на Волчьем острове правителей не выбирают? Или у вас власть передают по наследству?..
- Предводителя кар-тарков выбирают свободно из числа воинов и сами же воины, не в этом дело – Тимилу явно не нравилась тема разговора.
В отдалении от холма послышался вой степных волков. Лошади забеспокоились, стали испуганно прядать ушами и подавать голос. Оружия у мальчишек не было. Оставалось надеяться на огонь, хотя достаточно пламени из сухих веток кустарников, собранных в степи, было не разжечь. Ни о каком сне не могло быть и речи. Вой раздавался с разных сторон вокруг холма и постепенно приближался. Затем вой стих, и в ночной степи, то тут, то там, стали загораться зелёные огоньки глаз.
Началась охота. Лошади стали метаться от костра к темноте степи, и снова обратно, надеясь получить защиту от людей, и, в то же время, пытаясь убежать от опасности. Опытные загонщики-волки снова возвращали добычу к подножию холма. Йохан с Тимилом вскочили и схватились за головешки, чтобы отогнать огнём и дымом зверей. Первая жертва стаи, одна из лошадей, прокричала где-то в темноте. Мальчики стали спиной друг к другу. Волков больше интересовали лошади, но следующими могли стать и мальчишки. Медленно, спиной к спине, отступая к вершине холма, друзья старались не пропустить момента нападения. Хоть костёр и был уже бесполезен, но луна давала достаточно света. Когда мальчишки были на самом верху, послышались крики второй лошади. Волков не было видно на склонах холма, где-то в темноте стая насыщалась добычей. Тимил и Йохан дрожали от ночного холода и от близкой опасности. В свете луны внизу, у подножия холма снова стали загораться огоньки глаз. Самые смелые из них стали постепенно приближаться. Люди – не самая привычная добыча, огонь и запах дыма тоже беспокоил стаю. Охотники были сыты, но в логове их ждали волчата, с которыми надо будет поделиться проглоченными кусками. Стая не решалась нападать, пока не решит вожак.
Йохан наступил на небольшую ямку, оступился, думая, что это кротовая нора, попытался выправиться, снова угодил в яму, на этот раз побольше, провалившись в землю по-пояс. Внизу под ногами раздался треск и гул, часть грунта вместе с двумя мальчишками ушла под поверхность холма в кромешную тьму. Падать приходилось через какие-то перегородки, через трухлявые балки, ломавшиеся при ударе. Земля и застарелая пыль сыпались следом. От удара головой Йохан потерял сознание, он лежал на самом дне. Тимил успел зацепиться за одну из перегородок наверху и повис на руках.

***
Роксар с четырьмя воинами несколько дней шёл по следу конных всадников на северо-восток. Понимая, что большому отряду трудно и прокормиться в степи, и преследовать пешими конных труднее, капитан отправил десять бойцов к побережью, чтобы они сели на корабль и плыли домой. Остались близкие друзья: Валкар, Магник, Трой и Альтир. Роксар, опытный мореход, хорошо разбирался в малейших оттенках морской волны, мог по направлению и силе ветра, а также форме и быстроте волн, предсказать, будет ли шторм или изменится ли назавтра ветер. Однако, изысканная вязь следов на земле ускользала от его взора. Трой и Альтир – оба выходцы из Великолесья, были хорошими следопытами и охотились с детства. Они и вели товарищей по следу беглецов.
- Роксар! Мы верным следом идём. Вот, смотри: здесь след сапога, по размеру на паренька десяти-тринадцати лет. Только двигаются они быстрей. Мы таким темпом не догоним их. Что будем делать? – Альтир указал на пятнышко глинистой почвы, свободное от трав, где действительно отпечатались следы подкованных копыт и небольшое углубление от сапога с каблуком.
- Пока в этой степи будем искать лошадей, мальчишки ускачут ещё дальше – Роксар не хотел отклоняться то пути ни на день, ни на час.
На пятый день преследования обнаружили останки лошадей и кострище на месте привала.
- Волки – сказал Трой, - довольно большая стая. Охотились сообща, загоняли грамотно, у добычи не было никаких… - Трой осёкся, поняв, что добычей волков могли стать не только лошади.
- Роксар! Они могли и уйти, пока стая занималась лошадьми! – Альтир пытался успокоить отца, узнавшего, возможно, о смерти сына.
Роксар присел возле кострища и пытался сосредоточить взгляд, отыскивая следы сына, но слёзы не давали видеть всё ясно. Душный мерзкий комок из груди рвался к горлу, не давая дышать. Нечеловеческий крик вырвался, наконец, наружу. Роксару хотелось крушить весь мир, уничтожить всякое живое существо, неважно – причастное или нет к смерти своего единственного сына. Любое живое существо тем и виновно, что оно смеет жить дальше, когда нет сына.
- Роксар! Роксар!.. Капитан! – голос Магника, как сквозь толщу воды, проникал в разум. Потемневший день снова заиграл красками. Роксар обнаружил себя стоящим на одном колене, опиравшимся на обнажённую саблю, под ним лежал перепуганный Трой.
- Роксар! Дружище! Приди в себя! – спокойный голос Магника окончательно привёл его в чувство, - Альтир говорит, что нашёл останки двух лошадей, но не мальчишек. Мы продолжим поиски.
- Прости, Трой! Я сам не свой. Прости меня, друг мой! – Роксар сам ужаснулся от того, что мог натворить в состоянии затемнённого разума.
Трой встал и, оттряхивая руки, увидел угольки на ладонях.
- Что это? Здесь, вверх по склону угольков от костра не могло быть – Трой стал методично искать следы выше от кострища, - Вот! Ещё угольки!.. А вот и следы мальчишек: они стояли спиной к спине… Да, вот! Они боком отходят наверх…
Роксар с Магником и Валкаром бросились вверх по склону.
- Роксар! Что они там нашли на холме? – Трой и Альтир продолжали искать следы.
- Это не холм, друзья мои. Это курган, судя по всему, очень древний. Валкар, принеси верёвки – надо спустится вниз этого провала.

***
Сознание к Йохану пришло как-то странно. Он чётко помнил путь наверх кургана и падение внутрь, свой страх, даже дрожь Тимила, прижимавшегося к нему спиной за миг до падения. Однако, теперь страх ушёл, его переполнял какой-то дерзкий азарт, даже восторг, он чувствовал голод, который постепенно отступал, пока он насыщался мясом, вгрызаясь в плоть жертвы, упираясь лапами в тушу.
«Лапами?!!» - Йохан с удивлением посмотрел на серые сильные лапы. Много запахов раздражало его чуткий нос: добыча, кровь, запах сородичей, гурьбой накинувшихся на тушу лошади, как только он от неё отошёл. Но среди этих запахов были ещё два – человеческих. Стае они были неинтересны – лошадей вполне хватало, охота сложилась удачно. Йохан поднял взгляд наверх: в свете луны видна вершина кургана, но на ней никого нет. Запах человека идёт оттуда. Долгий опыт степного охотника подсказывал Йохану держаться от людей подальше, но человеческая часть общей с волком души говорила, что нужно подняться. Матёрый волк поднялся наверх. Своим новым волчьим зрением Йохан увидел в провале и Тимила, отчаянно карабкающегося, хватающегося за балку у самого края ямы, и самого себя, лежащего на дне шахты кургана. В том состоянии всё увиденное не удивило Йохана. Он упёрся лапами в землю и схватил сильными челюстями рукав Тимила, потянув его наверх. Мальчик выкарабкался наверх и замер, не зная, что предпринять, он сидел у края ямы и смотрел на Йохана, точнее не волка, которым Йохан сейчас был.
Йохан снова посмотрел вниз на себя, затем на Тимила, и опять вниз.
- Я вытащу его – сказал Тимил, - Не знаю, понимаешь ли ты меня. Спасибо тебе! Я никогда не буду охотиться на волков.
Йохан побежал вниз по кургану, надо ещё увести стаю подальше от них. Путь в ночи с собратьями по стае, после удачной охоты, был наполнен восторгом и удовлетворением. Не зная дороги, Йохан полностью отдался чутью вожака и стал только наблюдателем. Стая переправилась вброд через мелкую речку, вереницей прошла по узенькой тропке среди камышей на островок, окружённый камышовыми зарослями и мелкими протоками речки. Под корягой его логово с двумя волчатами…

Йохан очнулся оттого, что Тимил тряс его и звал по имени.
- Очнись, Йохан! Надо уходить.
Йохан встал, голова гудела как колокол – хорошо же он приложился головой. Начало светать. Внутри кургана можно было увидеть шесть толстых цельнодеревянных столбов с руническими надписями и резьбой. Столбы служили опорами для всей громадной конструкции внутри кургана. Столбы соединялись перекрытиями из брёвен поменьше, несколько ярусов перекрытий образовывали полки, на которых лежали сундуки, щиты, истлевшие ткани и шкуры, топоры, луки, стрелы, сёдла, уздечки, чашки, кувшины…
Йохан с Тимилом сидели в самом центре кургана. Под ними было нечто, что когда-то можно было назвать большой лодкой или ладьёй. Внутри ладьи находился скелет, частично укрытый доспехом, на черепе надет круглый металлический шлем. Возле левой руки лежал кривой кинжал, наподобие рагского кривого ножа, с обратным изгибом клинка, но намного больше. Кожаные ножны истлели, дерево превратилось в труху. Возле правой руки скелета лежала слегка изогнутая длинная сабля, её ножны тоже превратились в труху, не считая драгоценных камней, когда-то украшавших эти ножны. Истлевшая кожа доспеха разложилась, оставив только металлические пластины, как чешуйки. В ладье было много золотых монет разной чеканки. Над головой воина поместили большой турий рог в оправе из золота. На груди лежала цепь с подвеской в виде оскалившегося волка. На фалангах пальцев надеты кольца с драгоценными камнями-самоцветами, а на указательном пальце правой руки – кольцо-печать с таким же знаком волка, как и на подвеске. Курган насыпали вокруг могилы какого-то знатного древнего воина.
- Йохан! Пора отсюда выбираться. Здесь могут быть духи-защитники древних курганов – Тимилу было явно не по себе в этой обители мёртвых.
- Подожди. Надо осмотреться – Йохану было любопытно. Он взялся за рукоять длинного клинка возле правой руки воина и потянул на себя.
Осыпавшаяся труха освободила клинок и, к удивлению обоих мальчиков, клинок оказался не просто целым, но даже не изъеденным ни ржавчиной, ни тленом. Яркий, слегка голубоватый металл был немного запылён, но блестел, словно вчера вышел из-под молота кузнеца. Отполированная поверхность отражала глаза Йохана, как зеркало. Возле эфеса были вытравлены неизвестные руны. Тонкий звон потревоженного впервые за сотни лет лезвия постепенно затихал.
Тимил вытащил кривой кинжал возле левой руки, он оказался в таком же отличном состоянии. Вместо рун на клинке был вытравлен орнамент в виде змея, свернувшегося и переплетённого кольцами. Йохан осмотрелся вокруг. В проёмах между столбами были установлены кресла, в них восседали шесть скелетов. При жизни они были женщинами: остатки платьев и головных уборов, похожих на диадемы, говорили об их знатности. Тимил увидел возле каждого из тронов мрачные женские бесплотные тени. Их глаз не было видно, там зияла тьма, но чёткое ощущение направленного на него взгляда овладело Тимилом. Он вцепился в руку Йохана:
- Ты их видишь?!
- Кого? Скелетов на тронах? Вижу. И что?
- Нет. Там тени. Они смотрят на нас!
Недавно переживший опыт с переселением своего разума в волка Йохан не стал высмеивать друга, хотя ничего не видел из того, что сказал Тимил.
- Пойдём отсюда – Тимилу хотелось быстрее убраться из склепа.
- Ты… не заплатил… - жуткий шёпот шестерых духов-хранительниц кургана заледенил кровь юного духовидца.
- Йохан, ты слышал их голос?
- Нет.
На всякий случай мальчишки подняли и перехватили покрепче свои клинки.
- Что они говорят, Тимил?
- Они говорят, что я не заплатил.
- Здесь и так полно золота и драгоценностей. Чего они хотят?
- Не знаю.
Йохан подумал, потом залез в карман и достал свою жемчужину. Он держал в руках великолепную саблю и готов был отдать за неё злополучную жемчужину.
- Отдай им – сказал Йохан, протянув Тимилу свою находку.
Тимил взял жемчужину и положил возле черепа воина. Холодный, леденящий шёпот снова пропел хором:
- Ты… не заплатил…
Правые руки шести духов-хранительниц были направлены на Тимила. Они переместились от тронов чуть ближе к ладье в центре, указывая на Тимила.
- Чем мне платить?!
Духи молчали, по-прежнему указывая на Тимила. Йохан почувствовал влагу на шее и взялся за шею и затылок рукой. Рука стала влажной от крови. Голову он повредил при падении. На черепе воина также осталась его кровь, пока он лежал без сознания, натекла даже небольшая лужица.
- Тимил! Они крови хотят. Попробуй заплатить кровью!
Во время раздумий призраки подступили чуть ближе. Тимила трясло от страха. Йохан по-прежнему не видел духов. Тимил протянул над черепом воина левую руку и слегка резанул по ладони лезвием – на древние кости закапала юная кровь…
Оглянувшись по сторонам, Тимил с облегчением заметил, что темень, окружавшая фигуры призраков, стала светлеть. Через несколько мгновений они исчезли. Как надолго развоплотились духи-хранительницы, выяснять у мальчишек желания не было ни малейшего.
Йохан забрал обратно жемчужину, а также набрал в карманы несколько горстей камней и золотых монет.
- Тимил, возьми тоже. Раз оплата внесена, нам позволят взять.
Тимил сначала робко, а затем смелее, набрал и себе золота и камней. Клинки мальчишки тоже оставили себе, взяли также по топору, по луку с колчанами стрел. Йохану приглянулись подвеска и перстень с волком.
- Может, не стоит брать эти знаки? – засомневался Тимил.
- Оглянись. Ты что-нибудь или кого-нибудь видишь? – Йохан тоже опасался мести духов, но уж очень хотелось взять медальон и перстень.
- Вроде никого нет – посмотрев по сторонам, сказал Тимил.
- Тогда выбирайся отсюда наружу – Йохан всё-таки взял себе подвеску с перстнем.

Когда друзья вылезли наружу, был уже день, солнце ярко светило. Свежий ветер дул по степи, развевая волны трав. Волков не было видно. Тимил наткнулся на останки лошади. Волки мало что оставили, но предстоял ещё долгий путь, пришлось запастись мясом. Седельные сумки валялись без надобности в стороне, мальчишки взяли себе по одной и сложили туда своё добро. Тимил сориентировался по солнцу, и они отправились вновь на северо-восток.
- Я не знал, что ты – духовидец, – сказал другу Йохан.
- Я, можно сказать, тоже не знал – ответил Тимил, - но догадывался. Иногда в горах ночью я набредал на странные места, где были неясные тени. Но никогда духи со мной не говорили и не были так близко.
Йохан, который шёл за Тимилом, остановился:
- Подожди! Нам не надо идти по этой тропе.
- Почему?
- Я её знаю. Она ведёт к волчьему логову на острове среди камышей.
Действительно, вокруг стало больше камыша и запахло рекой.
- Откуда ты знаешь? – Тимил удивлённо посмотрел на Йохана, - Постой! Это был ты?! Тем большим волком, что вытащил меня! Ты – шаман-варг?!
- Я не знаю. Мне казалось, что я сплю и вижу сон. Я помню себя и человеком, и волком.
Друзья пошли другой дорогой. Тимил рассказал Йохану легенды:
- Народ кар-тарков много веков назад враждовал с народом, который мы называли заклинателями волков. Они ходили в бой вместе с волками, и те слушались их. Волчий народ пришёл с востока, а потом также внезапно, как появился, исчез. Последняя битва была на острове в Светловодной. Остров потому и назвали «Волчий», что там было логово наших врагов. Если бы ярристы не поддержали нас, мы могли бы не справиться.

Через два дня пешего пути друзьям встретился купеческий караван, шедший из Драконьего порта на торг близ Волчьего острова. Купцы были из самых разных стран и народов. Охранялся же караван конными кар-тарками.
- Тимил! Ты ли это?!  - удивился старшина отряда, - Вот, Бор-тарк «обрадуется»! Он поди уже справил по тебе три отходные службы в храме Единого.
Смех конников загремел над степью. Воинам нравился отчаянный мальчишка, характером весь в отца, а вот дядю его, хитроватого слабовольного Бор-тарка, они недолюбливали.
- Я очень рад, что встретил вас, уважаемый Дарцай! Я попал в плен к рубрукам…
- Расскажешь по пути! – перебил Тимила Дарцай, - Паллайя, дай мальчуганам коня! Кстати, кто это с тобой? Накормите их! – распорядился старшина.

***
Наступление нового дня возвестил гул огромного бронзового гонга. Один-единственный удар породил глубокое могучее эхо, идущее, казалось, из самых глубин священной драконьей земли. Город-храм Драконий Глаз жил иным ритмом, его не трогали ни торговая суета других столиц, ни спешка и деловитость крупных портов и торговых центров. Столица Драхарской империи была создана, чтобы повелевать и блистать. Отстроенный ещё в древности город-храм доныне блистал высокими белыми дворцами, фонтанами, обширными площадями. Ни одна из вражеских армий не тревожила покоя столицы. Само Драконье плато неприступной крепостью вставало на пути любой армии, окружать столицу стенами и башнями не было надобности.
Однако, Великого жреца-настоятеля храма Голоса Дракона Ксартора разбудил этим утром не гонг Голоса Дракона, как обычно, а страшный сон. Величественный золотой дракон летел низко над морем и из рваной раны в правом боку прямо в морскую пучину капала тёмная кровь. Затем дракон упал в море и, вот уже не дракон ранен в бок, а у него, Ксартора, кровоточит печень, капли крови падают в сухую пыльную почву пустыни, а напротив него стоит огромный белый волк, оскаливший пасть и смотрящий ему прямо в душу светящимися синими глазами.
Страх, давно забытое чувство, ибо великому жрецу одного из главных храмов самой великой из империй, и самому сильному магу не пристало бояться, - страх сковал руки и ноги старшины Ордена магов драконийской империи, силы остались только на истошный крик. С этим же криком на устах и проснулся Ксартор.
- Чем могу услужить господину? – оберегавшие покои настоятеля рабы находились близко от спальни, в помещении для слуг. Один из них застыл в почтительном поклоне, ожидая распоряжений своего господина, не смея поднять на настоятеля взгляд, но и боясь пропустить повелительный жест.
Мерзкое, холодное и липкое чувство страха не хотело отпускать Ксартора, хотя он уже осознал, что находится в Храме Голоса Дракона.
- Принеси светильников побольше! Чистый папирус, чернила, секстант и телескоп!
- Как прикажете, о великий! – низко поклонившись, раб поспешил выполнять приказ.
В спальне, примыкавшей к кабинету настоятеля и к магической лаборатории Ксартора, стало светлей. Душная ночь была ещё темна. В кабинете Ксартор стал искать на полке книгу, которая очень давно не попадалась ему на глаза. Вот же она! «Жизнеописания великих людей от времён изначального миростановления и до утверждения Веладийской империи, собранные учёным мужем Веладийского университета естественных наук достопочтенным профессором Тивелисом Вардом».
«Напыщенные веладийцы!» - подумал Ксартор, - «Нет, чтобы кратко назвать книгу «История» или «Мифы древности», или, наконец, «Басни варваров»… Так нет! «Жизнеописания… досточтимый…» Надутые хлыщи!»
Пренебрежение к недрахарской имперской культуре и знаниям было в полной мере присуще одному из Совета мудрейших, жрецу храма Голоса Дракона, но по долгу службы ему приходилось читать труды учёных из разных стран. Теперь ему не давали покоя два образа из его сна: раненый дракон и белый волк. Где-то он о таком уже читал.
Раб, выполнивший поручение Ксартора, склонился в поклоне:
- Чем могу ещё служить господину?
Ксартор, уже занятый вычислениями путей планет через созвездия небес, чертивший замысловатые геометрические фигуры на папирусе, сделал неопределённый жест рукой, означавший что-то вроде: «пока свободен», «будь рядом», «жди приказаний».
В книге Тивелиса Варда он нашёл отрывок из легенд о волчьем народе, который драхарцы звали «раксами», а сами раксы себя называли «араксы». Вели они свой род от Белого Волка, были воинственны, владели боевой магией, управляли разумом зверей и птиц, особенно волков, были и наездниками, и мореходами. Именно раксы выгнали драхарцев, некогда владевших всей Землёй Дракона, на Драконье плато, и даже водившиеся и прирученные тысячи лет назад драконы не смогли помочь драхарцам. Исчезли раксы столь же стремительно и бесследно, как и появились на континенте. Отрывок: «Драконья кровь не искупит его пламени. Наследник Белого Волка под звездой Кормчего разбудит спавшую Стаю для Великой Охоты. Родившийся в год Огненного Волка споёт Песнь Земли и да погибнет Золотой Дракон…»
Ксартор окончил вычисления к рассвету и удару гонга. Выходило всего четыре варианта пророчества, учитывая шестнадцатичастный цикл ярристанско-веладийского зодиака, это мог быть некий мужчина, родившийся три тысячи двести десять лет назад где-то в Озёрном крае, что маловероятно, учитывая отсутствие у тамошних народов легенд, связанных с волками. Либо это мальчик, родившийся тринадцать лет назад в Южной Веладии. По драхарскому двенадцатичастному зодиаку год Волка отсутствовал, однако был год Шакала. Звезда же Кормчего тогда давала вообще странное местоположение и время: две тысячи девятьсот восемьдесят восемь лет назад в Холодных равнинах Драконийского материка, либо двенадцать лет назад на Драконьем Плато. Что-то здесь не сходится…
Гонг храма Голоса Дракона отвлёк Ксартора от его размышлений. Рассвет позолотил белые стены и крыши дворцов и храмов Драконьего Глаза. Зашёл младший жрец храма и с утренним докладом, поклонившись, он с молчаливой готовностью посмотрел на настоятеля.
- Сядь – вопреки видимости приглашение сесть не сулило ничего хорошего и свидетельствовало о скверном настрое настоятеля.
- Преподобнейший! – начал было младший жрец.
- Оставь церемонии для Совета и богослужений! – перебил его Ксартор. Сам он был ничуть не религиозен и использовал храм, которым предводительствовал, в качестве инструмента власти.
- Какие вести за пределами империи?
- Веладийцы усилили свою береговую охрану. Год выдался урожайным, зерна в храмовых зернохранилищах более, чем достаточно. Наши купцы в Веладии воспользовались низкими ценами на хлеб. Ввезено много железа, меди, древесины, масла и жира. Визелийские купцы…
- Довольно о торговле! Что насчёт дипломатических миссий? Конфликт между Веладией и Харристоном из-за Корабельного острова?
- Нет, преподобнейший! Веладийцы владеют островом, но не препятствуют харристам пользоваться лесом для строительства своего флота за небольшую пошлину. Наш посол в Светлой Гавани вручил протест веладийскому правителю за преследования драхарских купцов и подданных Веладии драхарского народа.
- Чем на этот раз не угодили варварам драхарцы?
- Месяц назад, светлейший, один из купцов украл веладийского мальчика прямо в порту столицы. Погромов драхарцев удалось избежать только после обыска всех лавок и домов драхарцев. Можно подумать, есть смысл красть мальчишку с помощью корабля, чтобы потом держать его в веладийской столице… - младший служитель хотел, как всегда, подтрунить над варварской недальновидностью.
- Придержи свои замечания для праздных разговоров! Докладывай только факты! – резко оборвал жреца Ксартор, - Что по внешним делам ещё?
- Визелийцы и торды подтвердили действие договоров о дружбе и сотрудничестве с Империей… как, впрочем, и с веладийцами. С харристами и кар-тарками пока мир, не считая мелких стычек с рубруками. Торговля слабая, но есть два-три караванных пути. По морю с ними не торгуем – пиратское отродье варгов препятствует.
- Правосудие внутри Империи?
- Вчера казнено на площади Драконьего порта восемь чиновников драхарского флота – брали взятки сверх меры, отрублены обе руки, а в горло залита медь. Мятежники из Храма Взора Дракона ждут своей участи здесь, после празднеств Огненного Дыхания мятежные жрецы будут лишены сана, их судьбу решит сам Верховный Драхар, да благословится его дыхание!
- Долгих ему лет! – машинально отозвался Ксартор.
- Купцы Драконьего порта затеяли тяжбу в отношении имперских каперских  морских офицеров за бездействие в Темноводном заливе при нападении на наши торговые суда головорезов Роксара Неистового, Альдруна-Ястреба и другого веладийского отребья.
- Они не боятся лишиться своих поганых языков за клевету?
- Мне сие не дано знать, преподобнейший. Но морская охрана, действительно, запугала наших каперов, те не смеют не то, что подходить к Преградным островам, они не решаются вступить с ними в бой возле собственных берегов. Один из купцов подал жалобу…
- Снова на каперов?
- На вождя рубрук. Утверждает, что у него украдена крупная жемчужина драконья кровь.
- Рубруки стали пиратствовать на море?
- Сие мне тоже неизвестно, преподобнейший. Прикажете запросить подробный доклад?
Ксартору утренний доклад, обычно рутинный и успокаивающий, никак не давал покоя. «Чёртов ночной кошмар!» - подумал он, - «Совсем размяк, как женщина!» И всё же какие-то детали тревожным звоночком отдавались вдали от его внимания: мальчик тринадцати лет, драконья кровь, купцы, каперы, мятеж…
- К обеду подготовить подробный доклад по похищенному мальчику: где он, кому продан, на каких рабских работах задействован, кем похищен? Неплохо бы привести и его самого и его хозяина – не сегодня, как отыщешь. Подробнее по тяжбе о краже драконьей крови, жемчуг: кто и с кем судится? Судью ко мне на доклад, тяжущихся тоже. Министра военного флота пригласите на заседание Совета мудрейших – пора что-то решать с этими веладийскими капитанами, если не поможет подкуп, задействуем наёмников Гильдии Тени. Совет назначь на три после полудня в малой зале храма Голоса Дракона. Заодно рассмотрим предварительно вопрос о лишении сана мятежников из Взора.
- Исполню, как повелел, преподобнейший!

***
Практически весь берег Светловодной напротив Волчьего острова занимал огромный торг. Ряды торговцев располагались параллельно берегу, чем ближе к нему – тем престижнее и дороже. На Волчий иностранных торговцев не пускали. Пёстрые кварталы в полном беспорядке сменяли друг друга: ярристанские торговые лавки соседствовали с драхарскими, которые сменялись веладийскими, а те, в свою очередь – визелийскими, затем снова драхарскими. Попадались и даже экзотические для этих мест торды, драконьеглавые варги и озёрники из Озёрного края. В воздухе витали запахи жаркого, разнообразной снеди всех народов, разносчики напитков торговали дракарским кхаром, кар-тарки – кумысом, ярристанским ягодными соками, винами Веладии, местным пивом и элем. Зазывалы в лавки дружно голосили речитативом, рифмуя слова при приближении крупной группы всадников кар-тарков.
Тимил правил конём, на котором они ехали с Йоханом, довольно ловко, лавируя в потоке людей. Огромный базар гудел и шевелился, как муравейник или улей. После половины рынка открытых лавок и торговых палаток из ткани стали попадаться деревянные навесы, шатры с колоннами из цельных стволов, и даже одноэтажные и двухэтажные торговые постройки – ближе к берегу реки.
- Смотри, Йохан! Здесь начинается спуск к реке, отсюда видна переправа и Волчий остров.
Йохан, которому было в диковинку всё новое, вертел головой во все стороны, как сова. Действительно, с возвышения были видны уже все богатые торговые лавки, стройными рядами спускавшиеся к берегу, могучее русло огромной реки Светловодной, прозванной так за светло-голубой цвет вод. У берега хлопотали паромщики, в за речной гладью высился огромный остров, высокий, с крепкими скалистыми берегами и утёсами, выглядевший так, словно он не принадлежал этим местам, как будто буйный пьяный великан когда-то давно закинул громадную каменную глыбу в реку посреди равнин из трав и лесной чащи. На утёсах Волчьего острова располагался каменно-бревенчатый форт с круглосуточным дозором. Форт полностью господствовал над местностью.
Спустившись к переправе, всадники спешились и завели лошадей на паром. Торговцы каравана пошли торговаться за переправу и провоз товара, который предназначался в дар Бор-тарку, предводителю кар-тарков.
К Йохану подошла старушка-нищенка, одетая в такие лохмотья, что понять, из какого она народа, было невозможно.
- Давно я не чувствовало Зов. А живу я уже более ста лет. Дай мне руку, юноша!
Йохан непроизвольно отпрянул, увидев пустые глазницы на сморщенном от старости лице, старуха была слепа. Он подал руку.
- Кровь варгов! Несомненно… - бормотала старушка себе под нос, перебирая в своих горячих руках пальцы мальчика, - но не только – рука слепой прорицательницы накрыла ладонь Йохана, - Зов древний. Народ аракс есть в твоей крови. Юноша, по твоему зову будут являться не только такие люди, как я, и не только люди…
- Йохан! Вот ты где! Как ты сюда попал? – Тимил дёрнул его за рукав, - Не связывайся с нищими на торгу! Они тебе расскажут, только плати. На, возьми! – Тимил бросил нищенке две медные монетки, - Купи себе хлеба!
Йохан очнулся и увидел себя стоящим между домом напротив парома. Как он пересёк со старухой пятьдесят шагов, он не помнил.
- Паром готов – сказал Тимил, - Пойдём! Если дядя сегодня не сильно занят, он примет нас.
Йохан обернулся на то место, от которого они удалялись: старушка куда-то пропала.
Переправа заняла немного времени. Сойдя на берег, мальчишки направились в таверну «Чёрный жеребец», на вывеске красовался резной жеребец, вставший на дыбы, покрашенный чёрной краской, но с золотой гривой.
- Пойдём, Йохан! Здесь самая вкусная кар-таркская похлёбка из мяса кобылицы. Иностранцам наша пища кажется грубоватой, но ты поймёшь, что с дальней дороги нет ничего лучше.
- Я бы сейчас съел не только кобылицу, но и буйвола целиком.

Таверна была полна воинов кар-тарков, местных торговцев. Пол таверны был устлан ровными оструганными досками, тяжёлые деревянные столы занимали почти всё внутреннее пространство общего зала, возле стен были оборудованы места для приёма пищи по-картаркски: застланные коврами возвышения с низкими деревянными столиками. Кар-тарки любили сидеть без стульев, прямо на земле или на полу, сложив ноги.  Напротив входа располагалась стойка, за которой стоял рыжебородый великан со смеющимися голубыми глазами.
- Тимил! – воскликнул рыжий гигант, - Долго же я тебя не видел! Как твоя охота? Много ли дичи набил в южных лесах? – широкая приветливая улыбка, казалось, осветила весь зал. При этом хозяин таверны умудрялся наливать эль и рассчитываться с посетителями.
- Здравствуй, Вэдрик! Ужасно соскучился по твоей кухне, готов проглотить, не жуя, кобылью тушу!
- Кто тебя кормил? Драхарцы, поди, принимали в гости?
- Да уж! Век этого «тёплого» приёма не забыть. Это мой друг, Йохан. Нам мяса и эля.
- Сделаем, Тимил! Здравствуй, Йохан! Я – Вэдрик. Добро пожаловать в мою таверну, здесь ты всегда найдёшь и ночлег, и пищу. Займите угловой дастархан! – Вэдрик рукой указал вправо, - Эй, Марика! Обслужи гостей!
Из вкусно пахнущей кухни вышла девушка, такая же рыжеволосая, как Вэдрик. Друзья перекусили мясом с бульоном, запивая это холодным элем.
- Куда теперь? – спросил друга Йохан, - Мне надо как-то попасть в Веладию. Представляю, как отец меня уже обыскался.
- У кар-тарков есть ладьи, но мы их используем больше для прибрежной торговли. С Веладией торгуют в основном ярристы. Ну и драхарцы. Но драхарского гостеприимства мы с тобой уже нахлебались. Погости пока здесь, а там решим, может посадим тебя на ярристанский корабль в порту Кар-тарк, или кто из ярристанского Берегового Братства поможет. Правда, там бывают ребята почище драхарских разбойников. Нужно показаться дяде.
- Так, мой старый друг-разбойник! – Вэдрик подсел к ним и, казалось, занял собой весь дастархан, - Расскажи-ка мне, где ты пропадал? На охоте, или где ты там был? На рыбалке? Ты же должен был вернуться дней двадцать назад.
Тимил стал рассказывать о своих, и о его с Йоханом общих приключениях, исключив только курган с призраками. Йохана разморило от сытости и под густой бас Вэдрика и голос Тимила он уснул.
- Эй! Да твоего приятеля никак мой эль разморил – смеялся Вэдрик, - Так, бойцы! Как закончите свои сегодняшние дела и отоспитесь с дороги, милости прошу ко мне на чашку горячего драхарского кхара. Чтоб этому чёртову племени было пусто, но трава у них ароматны, а напитки – божественны.
- Спасибо, Вэдрик! Я никогда не пробовал столь вкусных блюд и ароматного эля, как в твоей таверне! – Йохан умел и торговаться, и похвалить.
- Ай, тебе спасибо! Заходи чаще. Сейчас я готовлю редко, больше Марика, но для тебя я приготовлю моё особое блюдо – баранью ножку в медовом соусе. М-м-мм, забудешь всё на свете! – расхваливал свои блюда хозяин.
- Нам пора! – сказал Тимил, расплатившись, - Доброй тебе торговли, Вэдрик!
Ребята вышли из таверны, чувствуя приятную усталость и тяжесть, и направились к форту, возвышавшемуся на утёсах острова. Военный быт виднелся и чувствовался повсюду: из кузниц раздавался звон молотобойцев, в поле, на импровизированном ипподроме, всадники отрабатывали конную стрельбу из лука в соломенные чучела, мастеровые строили приспособления для метания камней, дозорные по двое располагались на башнях форта, а также патрулировали остров по берегам. Паромы также встречал вооружённый усиленный дозор.
К воротам замка вёл бревенчатый мост через глубокую впадину между двумя утёсами. Мальчишек встретила стража возле ворот.
- Тимил, тебе велено прийти к Бор-тарку! Твоему спутнику тоже. Оружие оставьте в общей оружейной.
- С каких пор мой дядя ввёл здесь драхарские порядки? – удивился Тимил, - Он боится собственных соплеменников? Не по-картаркски ходить без сабли! Ещё б штаны придумал снимать!
- На жизнь Бор-тарка покушались наёмники из Братства Тени. Один из теневых братьев оказался кар-тарком, правда, с Побережья, а не местным. Тем не менее, вооружены в форте только те, кто несёт службу.
- Интересные времена настают!
Друзья прошли через ворота форта, разоружились в оружейной, сложив всё в сундуки.
Зал для приёма гостей располагался в центре форта – там принимали делегации купцов, иностранных послов, военачальников. Это был небольшой дворец, скорее особняк, из красновато-серого камня и брёвен. Туда друзья не пошли. Своих Бор-тарк принимал в личном флигеле, рядом с часовней Единого. Флигель тоже охранялся усиленной стражей.
- Неужели мой дорогой племянник почтил меня своим присутствием? – осклабился Бор-тарк, - Где тебя носило?
- Дядя, не мог я вернуться раньше. Долги отца хотели взять с меня.
- Снова этот Терхез?
- Да. Ему непременно нужен мужчина из рода отца для мести. Если бы не Йохан, ты бы меня не увидел.