МарьЯна Моревна и решение брачных проблем

Для взрослых
___
Раньше, когда я был молод,
кудряв и еще видел
обоими моими глазами,
женщины вообще внимания
на меня  не обращали!

Нет! Вру: иногда, все-таки,
удостаивали и выделяли,
но только для того,
чтобы дать
беспощадно честную
характеристику:
-тюфяк,
-неземной какой-то,
-воротничок застиранный,
-брюки не глажены,
-весь мятый, как из... уха,
-не по земле ходит,
-слишком умный,
-мало зарабатывает,
-да ты никогда не женишься...
...Ну долго еще можно продолжать!

Но всё изменилось,
 когда я окривел!
Тут как раз мода подоспела,
 мода на всё:
на танец "лампада"
на танцевальных мероприятиях
имени приятелей мэра
и на кубок того же мэра —
при потушенных лампадах!

Мода на мужественный вид
дерзких тыловых крыс!

На Одноглазых,
но при этом, считалось,
по умолчанию, что глаз-де
погиб на войне,
и это всё:
и тэ-дэ
и-таки
далеко еще
не всё!

И так совпало, что как раз
в ту воинственную эпоху,
у меня, как раз,
потерялся левый глаз.
Погиб на войне
с катарактой!

Ну, и все дамы  нашего городка решили,
что это именно я разгромил
того крайнего Горыныча,
который спятил
и возомнил себя центральным!

К тому, же, некоторые из них
очень безосновательно полагали,
что я привез с войны
кучу денежных средств
из расчета
сто девяносто  пять тысяч
в месяц,
умноженные на
число месяцев
выживания на войне,
+ пенсия
+ плюс гонорары
за любовную лирику,
и получалось у них в уме
очень даже привлекательно:
 от этого героя
можно спокойно
растить ребенка
и даже не заморачиваться
в офисе,
терпя там
гнусные домогательства
доморощенных
тыловых джефри эпштейнов!

Шел я, как-то, утром,
как всегда,
по Ленинскому проспекту,
но ничего у меня путного
в голове не сочинялось.

Вдруг, откуда-то оттуда,
из-за магазина "Москва"
вылупилась толпа
перевозбужденных
женщин и девушек,
гражданок РФ,
а также дам,
гостящих в столице
уже не мира,
но всё еще
труда и занятости!

И все вдруг
устремились на меня
с криком:
"Ты мой —"Человек-Навек!"

Ах, елки моталки!" —
только и успел я подумать
перед тем,
как кинуться мне врассыпную! —

Такое бы мне столпотворение
и ажиотаж лет пятьдесят назад!
Сколько  бы правнуков
уже успело бы у меня народиться!
Никаких бы
проблем с интернетом не знал!

Но пока я бегу от магазина
вниз, к центру,
к памятнику Гагарину,
к парку культуры и отдыха,
надеясь оторваться,
и затеряться,
и в живых остаться!

А мне в спину дышит
огненное дыхание судьбы,
и все ближе ко мне
их судьбоносные
(еще горбачёрт
обожал это слово!)
разговоры и переговоры:

"Сестры! Дружнее!
-Это наш приз!
-Старый, а еще бегает!
-Алиментщик, конечно!
-Кривая, хромая лошадь!
-Вот как догоним,
тогда сразу прозреет!
-Блин!
-Вау!
-Прикинь!
-Да как это можно
от таких прелестных прелестей
бегать?!

К тому времени,
движение на проспекте
было полностью блокировано 
из-за погони за мной.
Прелестницы не умещались
на двух тротуарах.
Водители гудели,
сирены свистели,
но гонщики боялись
вылезать из машин,
чтобы не проверять на себе
правильность и силу действия
закона перехода количества
в растоптанное качество!""

Вверху прогремел вертолет.
Это Путин
полетел в аэропорт Внуково,
потеряв надежду
пробиться через  заслоны,
пробки
и бури
разгневанного электората.

Наконец, я свернул
в сторону Ленинских гор.

Дворец пионеров 
имени Владимира Ильича Ленина,
куда я ходил мальчишкой,
был еще там, на своем месте,
но обнесен ограждениями:
его сейчас ремонтируют!
Интересно,
а сейчас он имени кого?!

Я все еще  надеюсь и верю,
что смогу
оторваться от них:
они едят
слишком много шоколада.
Я не ем много шоколада
и бегаю быстрее.

Между домом Косыгина
и подвесной канатной дорогой
есть опасный спуск,
дикая тропинка,
словно бы, совет
альпинистам дающая:
"Ноги лучше не ломай",
но я бегу, деваться некуда:
надо искать спасения возле реки!

А вот и Москва-река!
На набережной стоит,
будто ждет кого-то,
прекрасная девушка!
Я даже знаю
ее имя и отчество:
ее зовут
МарьЯна МорЕвна.
Она обожает море!
И любит любую воду!

Мои девы немного отстали,
и я могу принять
свой наилучший вид.

Принимаю его, 
подхожу к Марьяне,
здороваюсь,
как ни в чем ни бывало,
и спрашиваю:
"А ты почему за мной
не бегаешь,
а Марьянушка?
Или я не нравлюсь тебе,
мое солнышко?
Али не люб я тебе,
старец заслуженный?
Мои выдумки
сердечко твое не радуют?"

Ответ Марьяны:
"Гой ты еси,
сказитель мой славный!
Витязь Золотого
Русского Слова!

Люб ты мне
и очень даже пО сердцу!
А не бегу я за тобой
только потому,
что должен же кто-то
все это остановить!
И несколько миллионов 
влюбленных в тебя душ
снова
в нормальное женское
состояние равновесия
привести!!!

Надо мне поторопиться,
а то порвут они тебя,
как Орфея вакханки,
на сто кусочков,
и лиру твою сказочную
в Москве-реке утопят!"

А вот и они,
легки на помине!
Вот они 
мои поклонницы
-Вакха,
-Диониса,
-адмирала Нельсона,
-Одина-бога
-и циклопа,
-и других кривых
и одноглазых —
подтягиваются уже к берегу
и выстраиваются
в штурмовые порядки,
готовясь к финалу
операции по моему
разгрому и захвату.

Ту-то то Марьяна
и бросила в воду реки
белый платок,
и платочек тот 
стал белым лебедем,
а шея белого лебедя
превратилась
в прекрасный мост
по-над речкою,
и перекинулся тот мост
как раз к Главной
Спортивной Арене
в Лужниках,
где в тот момент было
полным полно спортсменов
и физкультурников
мужеского пола!
!
И мы с Марьянушкой
прошли по мосту,
как жених и невеста,
рука об руку,
так что любо-дорого смотреть,
и Марьяна склонилась
прелестной головкой
к моему мужественному плечу!

И сошли мы благополучно
на другой берег,
и услышали
отчаянный крик за спиной:
"Уходят! Сейчас уйдут!"

И все мои
очаровательные
преследовательницы
бросились на мост
и побежали за нами
вдогонку!
Но когда вся толпа
добралась аккурат
до середины шеи
мостового лебедя,
та стала вдруг
укорачиваться,
уменьшаться,
утончаться,
пока не обернулась
обычной шеей 
прекрасного лебедя,
который стряхнул
вакханок в струи реки,
и стал снова платочком,
который прыгнул в кармашек
к Марьянке,
а  они все
превратились
в прекрасных рыбок,
как из необыкновенно
экзотического
аквариума,
и стали играть,
и резвиться 
в  бликах света,
совершенно забыв
о своем 
прямоходящем
происхождении!

И тут же на берег
высыпали
городошники,
спринтеры,
стайеры,
волейболисты,
футболисты,
просто хорошие люди,
гулявшие в Лужниках! 

И стали они все  —
рыболовами!

И появились у них
удочки
из самых дорогих
биржевых металлов!

Но вместо крючков
на кончиках лесок
были привязаны сердечки,
распаренные изюминки,
мармеладки
дольки мандаринов,
лимонов
и апельсинов,
и записки
"Люблю тебя,
в твоей я власти!
Я твой,
плотвичка,
навсегда!!!"

Ну, как же
было не клюнуть
на такую наживку!
Девушки, женщины, 
даже  знатные дамы
элитных пород,
ведущие свой род
еще от Рюриковичей
и императоров Византии,
все клюнули,
и выплеснулись на берег,
и стали
прекрасными женщинами,
еще добрее прежнего!

И все рыболовы
женились тут же
на бывших рыбках,
сначала гражданским браком,
а потом,
из соображений удобства,
еще и  гражданским браком,
надежно задокументированным 
в актах
гражданского состояния!

И все девушки
оказались у меня замужем!
И моя страна
перестала вымирать!

А ведь, это всё
моя Марьяна
придумала
и наколдовала!
Что за умница!

Оказывается, у нее
особенные какие-то,
даже для женщин,
способности,
только никто о них
не знает, кроме меня!

Потому что Марьяна
не ходит на ТВ-Шоу!

Потому что она
их не любит!...