Ангелам здесь не место...

   
     5 глава

            Дневник.
 
Ватикан.
Шесть недель до событий.

        Протяжные звуки волынок доносились со всех сторон, наполняя пространство кривых улочек гнусавым тембром. Разодетые в короткие штаны и куртки из овечьих шкур pifferaio*, без устали играли трогательные мелодии, принимая
от многочисленных зевак щедрые подношения.
        Когда в трапезную внесли biscotti и torrone*, Сильвио по-настоящему испугался за свой желудок, который третий час продолжал растягиваться
от обильной закуски. Облокотившись на стол руками, он тяжело поднялся, прислушиваясь к урчанию в животе. Направляясь к выходу, кардинал на ходу перекинулся парой фраз со старым приятелем из синода, обещавший навестить его
в ближайшие дни.
В колонном зале по-прежнему не смолкал весёлый гомон праздничного застолья, который ещё долго будет разноситься под высокими сводами.
Выбравшись наружу, библиотекарь с наслаждением вдохнул свежего воздуха. Аромат осени наполнил лёгкие, изгоняя прочь, ненужные запахи пирушки. Постояв немного
на крыльце, старик посмотрел по сторонам, словно решая куда ему стоит податься.
        Лавируя меж стаек туристов, непрерывно щёлкающих своими камерами, кардинал по привычке прикрыл ладонью лицо, от направленных объективов. Толпа любопытных продолжала прибывать и ему ничего не оставалось, как в спешке свернуть в ближайший проулок. Здесь тоже хватало людей, но к счастью их было значительно меньше. Заложив руки за спину, Сильвио сбавил шаг. Вскоре впереди показались пышные кроны деревьев одного из величественных садов. Тёплый ветерок шелестел пожелтевшей листвой, упрямо не желавшей осыпаться на скошенный газон.
        Кардинал вспомнил, что ночью прошёл дождь и теперь приходилось смотреть себе под ноги, дабы не ступить ненароком в одну из многочисленных луж.
Разглядывая огромные клёны, раскинувшие ветви над высокой ограды, старик чуть было не налетел на компанию пёстро разодетой молодёжи. Молодые люди истерично хохотали над татуированным парнем, увлечённо лапавшего статую обнажённой кариатиды. Нахмурив брови, Сильвио замедлил шаг, но в последний момент передумал осаживать юнцов. Смех и разговоры оборвались сами собой, когда одинокая фигура
в чёрном, попала в их поле зрение. Застыв на мгновение, татуированный, что-то невнятно пробормотал, спеша затесаться среди притихших друзей...
На улице всё ещё было светло, хотя солнце уже спряталось за багровыми черепицами крыш. Когда до его дома оставалось пройти не более полу сотни шагов, с неба закапал дождик, усиливаясь с каждой секундой. Не стесняясь посторонних взглядов, пожилой мужчина припустил с места.
Вытаскивая ключи от апартаментов, де Конте невесело усмехнулся. Ещё недавно, подобно пьянице, пробирающемуся к таверне за вожделенным бокалом вина,
он стремился поскорее оказаться дома, в своём кабинете. Но так было раньше, теперь поиски окончены…
В последнее время, просыпаясь посреди ночи, Сильвио не сразу понимал, где находится. Оставляя тщетные попытки снова заснуть, он просто лежал, пробуя сфокусировать внимание на одной, только ему видимой, точке. В кромешной тьме
и пальцев вытянутой руки было не различить, но старик точно знал
о её существовании.
Немного погодя, превозмогая разбитость в теле, библиотекарь всё же вставал, направляясь в ванную комнату. Струи прохладной воды постепенно приводили сознание в чувство, прогоняя остатки тревожного сна. Дальнейшее происходило
по заранее известному сценарию. Стоя у окна и наблюдая за безлюдным двором, Сильвио неспешно цедил из стакана ледяную воду. Утолив жажду, он сразу же направлялся в кабинет, дабы не соблазниться расстеленной кроватью. Только здесь архивариус окончательно приходил в себя.
Зажигая лампу, кардинал, следуя привычке, извлекал из нижнего ящика стола толстую тетрадь. Обычная канцелярская тетрадка служила ему дневником, куда мелким подчерком, заносились, понятные только ему, пометки. Борясь
с накатывающей дремотой, старик наугад раскрывал свои рукописи. Иногда, увлёкшись чтением, он мог оставаться здесь до самого утра…
Сбросив в прихожей промокшую накидку, де Конте направился прямиком к камину.
Не смотря на тёплый день, в квартире ощущалась осенняя промозглость. Пришлось немного повозиться с розжигом, прежде чем пламя осторожно поползло
по отсыревшим поленьям. Сильвио непроизвольно задержался у камина, отрешённо наблюдая за трепещущим огнём. Вскоре он почувствовал, как приятное тепло наполнило комнату, согревая и озябшее тело.
        Усевшись за стол, старик потянулся к нижнему ящику.
Осторожно листая потрёпанные страницы дневника, мужчина нервно покусывал нижнюю губу. С каждой перевёрнутой страницей он вновь погружался в прошлое. Прошлое последних лет…

4 года 2 месяца до...

           …лики гигантов…звериные очертания лиц, как и склонившиеся напротив них люди, смотрели на ангела, парящего в небе. Что может значить вся это невероятная декорация: случайное событие или запечатлённая часть древнего ритуала?!
Возможно и круг, вытканный серебряной нитью, имеет своё, сакральное значение. Почему этот круг застыл прямо над распростёртыми крыльями ангела? А, может хамовник просто хотел изобразить солнце, или луну на пример? Может быть… Вопросы, одни вопросы. Я так же теряюсь в догадках, отчего пострадала только верхняя часть полотна. То, что разрез был сделан преднамеренно, у меня отчего-то не вызывает сомнений. Разрез выполнен очень аккуратно, по всей длине гобелена, словно, кто-то нарочно хотел скрыть смысл происходящего…

 4 года до…

        Принимая сердцем всю какую-то неправильность моего замысла, всё же иду
на это. Чувство вины преследует меня, но иного выхода я так и не смог найти…
В который раз приходится вернуться в трифорий, но теперь не ради удовлетворения любопытства.
Почему-то представляю себя Пуаро. Стараясь минимизировать ущерб, со всей осторожностью извлекаю пинцетом несколько фрагментов нитей полотна. Словно улики, прячу добычу в пластиковый пакетик и крадусь назад, в надежде оказаться
не замеченным.
        Вчера договорился с лабораторией папской академии наук, о незамедлительном проведении анализа. Чтобы хоть, как-то тронуться с места в моих поисках, мне крайне важно узнать время, а если повезёт, то и место, создания гобелена…

  3 года и 7 месяцев до…

        С самого начала, мне казалось, что моё «хобби» достаточно завуалированно
и никому до него нет никакого дела. Но похоже я ошибался…
С раннего утра, а после, ближе к вечеру, мне пришлось несколько раз наведываться
в «запретную» секцию архива. Раньше я не часто посещал эту часть библиотеки,
но теперь всё изменилось.
Планомерно просматривая секцию за секцией, я в среду случайно наткнулся
на весьма занимательный документ: безымянные мемуары одного из участников давней экспедиции по странам Азии. Изучение почти полуторавековых записей, оказалось довольно-таки кропотливым занятием. Дневник автора изобилует старыми наречиями степных народов. Чаще всего встречаются ойратские слова. Увлёкшись переводом,
я совершенно позабыл о своих обязанностях, не замечая ничего вокруг себя.
        Первый тревожный звоночек в голове прозвучал ближе к полудню, но причину его я узрел несколько позже. Один из младших архивариусов, брат Себастьян, каждый раз, при моём появлении в архивной секции, как-то странно реагировал, замирая на месте, посматривая украдкой в мою сторону. Сначала мне всё это казалось плодом моего разыгравшегося воображения, но вскоре я буквально стал осязать его взгляд. Ничего подобного раньше за этим молодым человеком
не водилось. Или я не придавал этому значение?
Неприятный холодок, пробежавший по спине, я ощутил мгновенно. Неужели, кто-то приказал архивариусу приглядывать за мной?
Неимоверным усилием подавив панику, я не стал предпринимать каких-либо шагов, старательно делая вид, что ничего не произошло.
Весь вечер и до глубокой ночи, я беспрестанно думаю о случившемся. Хочется верить, что я ошибся, что всё это необоснованные страхи, из-за моих поисков.
А ведь я только начал своё расследование и ничего компрометирующего пока не обнаружил. Похоже, постоянное переутомление даёт о себе знать, но это не значит, что можно оставаться беспечным. Меняю тактику… 

3 года 4 месяца до…

         Сегодня вспомнил про лабораторию. Точнее о результатах, любезно предоставленных Алдо Марцани, их ведущим специалистом. Возраст гобелена
до сих пор не даёт мне покоя.
Если верить полученным данным, то создатель арраса легко мог засвидетельствовать начало потопа… Такое просто в голове не укладывается. Надеясь получить ответы,
я получил ещё больше вопросов.
Из всей этой научной абракадабры я мало, что понял, но биохимик, проводивший анализы, объяснил, что нити полотна подверглись обработке каким-то химическим составом, который ему так и не удалось идентифицировать до конца.
Неизвестный консервант, предотвратил не только разрушение ткани, но и сохранил полную пигментацию цвета!
Я нисколько не сомневаюсь в искренности сеньора Марцани, когда он торжественно сообщил, что подобных технологий в нашем мире не существует...

2 года и 9 месяцев до…

        Приходится переключить внимание на более свежие работы. Отдаю приоритет изданиям, публикующих отчёты доисторических групп археологов. Особенно интересуют сведения послевоенных экспедиций.
…некоторые находки совершенно не вписываются в сложившееся представление
об эволюции. В частности, встречаются доклады о найденных останках, принадлежащих людям-великанам: огромные скелеты до сих пор эксгумируют
из земли. Причём, на всех континентах. Разве, что про Арктику пока не встретил упоминаний. Страшно поверить в такое, но факт остаётся фактом...
        Возраст большинства известных захоронений, исчисляются тысячелетиями.
Но меня потрясло даже не это. Абсолютно все находки имели одну характерную особенность: отсутствие черепов.
Снова вопросы: для чего понадобилось отделять голову от туловища? Что это,
какой-то вид погребального ритуала? Как вариант подходит, но с подобным культом погребения я однозначно никогда не сталкивался. Разве, что нечто схожее существовало в экваториальной Африке, но точно не в моём случае…
Меня же сейчас больше интересует, куда могли деться эти cranio*? Ведь это же
не один, не десять черепов, а сотни, если не тысячи, гигантских улик. Где-то же они до сих пор хранятся…
        Снова перебираю фотографии моей многострадальной шпалеры. На всех снимках запечатлены исключительно звероподобные существа. Снимки сделаны ещё
в прошлом году. Фотографий много и все они выполнены с разных ракурсов. Их тела точь-в-точь повторяют очертания человеческих тел. Те же формы, те же пропорции.
Зверо-люди огромны, как...и найденные останки людей-великанов. Совпадение ли!? Пропажу голов, тоже можно объяснить: неизвестные могильщики не желали, чтобы кто-то увидел нечеловеческие черепа…
        На днях ознакомился с докладом авторитетного профессора Мюнхенского университета. Название достаточно эпично: «Гибель Пятой расы». Так профессор окрестил, тех самых, легендарных атлантов. Статья оказалась весьма занимательная. Она находится в свободном доступе, поэтому пересказывать её нет смысла.
         Но запомнилась она тем, что автор досконально описывал одно древнее поселение, обнаруженное в труднодоступной части перуанских гор. В состав археологической группы, входил и его ассистент, подтвердивший подлинность всех открытий. Повидавшие многое на своём веку, найденные артефакты несказанно поразили, немецких археологов. Разглядывая фотографии уцелевшей домашней утвари, я и сам был ошеломлён, понимая, что подобным скарбом мог пользоваться великан. Так же в статье были размещены фотографии окаменелостей, на которых отчётливо можно было различить отпечатки ступней ног. Без сомнения, в этих руинах,
когда-то проживали невероятно рослые, высокоразвитые существа.
В своей статье профессор задаётся вопросом: куда могло исчезнуть население огромной деревни?
         Продолжительные изыскания экспедиции, так и не принесли положительных результатов. Учёным не удалось обнаружить ни одного захоронения. Можно было решить, что обоснованных причин, по которым, все жители ушли из деревни, найдётся предостаточно, но Мюнхенский профессор считал иначе. В своём заключение, он сам же даёт ответ, на поставленный вопрос. С его слов,
в исчезновении гигантов виновато оружие массового поражения.
         Я конечно скептически отнёсся к его нетривиальной гипотезе, но решил всё же дочитать, чтобы выяснить, чем руководствуется этот человек.
Вскоре мне пришлось изменить свой скепсис, взглянув под другим углом на его научную парадигму.
Я даже взял лупу, чтобы лучше разглядеть цветные снимки, которыми были подкреплены его выводы. На фотографиях отчётливо видны груды расплавленных гранитных глыб, когда-то служивших стенами этого древнего города. Археолог приводит расчёты, которые объясняют случившееся. Оказывается, эта твёрдая горная порода, может плавиться только при очень высоких температурах. Например, при выбросе тепловой энергии от ядерного взрыва. Кроме того, в основу косвенных подтверждений данной теории, стали сведения, полученные после тщательного анализа почвы. Во всех собранных образцах обнаружились не распавшиеся радионуклиды. Изотопы плутония. Не стоит объяснять, где используется нынче данный изотоп…
         Долгое размышление о прочитанном привело меня к мысли, что немецкий профессор не так уж далёк от истины. Что-то смутно знакомое мне показалось
в этой истории. В тот же день я отыскал трактат Гелланика, описывающего жизнь
и закат цивилизации атлантов. Античный историк туманно рассуждает о могучей расе, правящей половиной мира многие тысячи лет. Но однажды, эти, сверхлюди, возгордились, бросив вызов богам, не понимая, что обрекают себя на погибель, вызванной чудовищной катастрофой…

2 года 2 месяца до…
 
        Ответы всегда хранились рядом, стоило только руку протянуть. Здесь,
в моей библиотеке.
Секреты так и остались бы пылиться на полках, если, конечно, не представлять, под каким углом стоит на них взглянуть. Ещё совсем недавно я и под пытками отказался бы поверить в то, что мне довелось узнать…
        Крылатые всегда находились среди нас, однако, по не ведомым причинам, они не желали раскрыться перед нами, людьми.
С рождения нам внушали одни и те же догмы, сотнями лет направлявшие нас
по, выбранному без нашего согласия, пути. Мне непросто об этом писать,
я в страшном смятении, но против открывшихся обстоятельств не пойдёшь.
         Мифы, легенды; как часто принято у нас, у взрослых, мы снисходительно смотрим на предания из глубин прошлого, совершенно не отдавая себе отчёт, что многое из того, что вызывает у нас улыбку, если не существует ныне, то однажды существовало. Жаль, но я убедился, на своём примере, что мы ослепли, разучились видеть меж строк явные подсказки, оставленные нам, более разумными предками…
Наверное я после, когда всё это закончится, буду страдать, но сейчас я истинно осознаю, что в ход человеческой истории, стараясь не привлекать внимания, вмешивались. Из вне.
          За нами, за людьми, словно мы дети, присматривают надёжные «взрослые». Крылатые…

                2 года до…

       Новое упоминание о Сириусе. На этот раз с «чёрного континента».
В Африке, на юго-востоке Мали, и по сей день существует древнее племя дагонов. Они не однородны и делятся на многочисленные группы, каждая из которых имеет особое языковое отличие. Но всех их объединяет легенда, о «людях со звёзд», спустившихся с небес на серебряном лунном диске. Вот уже почти девять веков, эта история передаётся из поколения в поколение.
Как гласит предание, к гостям из верхнего мира вышли жрецы, возложив перед ними богатые дары. Боги приняли подношение и проявили неожиданное дружелюбие. Они охотно поделились с людьми своими знаниями: обучили предков дагонов ремёслам, искусству. Раскрыли устройство мироздания. Но однажды, по неведомой причине, Боги решили вернуться домой, к звёздам…
Очередная красивая легенда? Может быть. Но как объяснить, выжженное, более восьмисот лет назад, на потолке храмовой пещеры, огромное созвездие Большого пса, где над яркой звездой, Сириусом, начертаны знаки, неразгаданные учёными
до сих пор. Дагоны уверяют, что это зашифрованное послание, оставленное ушедшими Богами. Будто бы Высшие запечатали в этих знаках информацию о следующем визите
на Землю…
«Боги» на лунном диске… на серебряной ладье…
 
            1 год 4 месяца до…

      Может остановиться? Хотя вопрос стоит задать по-другому: что дальше со всем этим делать: похоронить в архиве или может сжечь, чтобы не искушать судьбу… Безмолвно владея тайной, я заочно вынесу ей приговор: она умрёт когда-нибудь вместе со мной. Есть и другая сторона медали: мои открытия таят в себе страшную угрозу и в первую очередь для меня самого…
    В четверг, по протоколу канцелярии, мне предписано отбыть, в
Сантьяго-де-Компостела. Согласованная встреча с настоятелем собора Святого Иакова, имеет для нашей епархии особое значение.
В фонд библиотеки, после долгих переговоров, всё-таки решено было передать уникальные рукописи зарождавшегося ордена Монтесы*… Большая удача.
       P.S. Смена обстановки и время в дороге, помогут мне ещё раз, как следует всё обдумать.
 
            9 месяцев до…

       Второй день не встаю с кровати. Подозрение на крупозную пневмонию. Где мог подхватить эту гадость, ума не приложу? Вечером обещали предоставить результаты анализов. Надеюсь, не так всё плохо…
Когда не забываюсь сном, листаю свою старенькую Библию. Смотрю на слова, а в голове мысли о другом. Жизнь разделилась на до и после…
На душе не спокойно. Я растерян. Вчерашняя ересь, нынче воспринимается позабытой историей. Страницей, вырванной из книги. Не знаю зачем, но решил написать.
Довольно часто вижу один и тот же сон: ко мне приходят они, Ангелы.
Не такие, как те, что смотрят на нас с рождественских открыток, а другие… тонкие и очень высокие. Они закутаны в тёмные одеяния… Овалы их чёрных глаз не отрываясь смотрят на меня. Кажется, что они вот-вот, со мной заговорят, но я точно знаю, что мрачные фигуры останутся безмолвствовать… Я стою на месте. Где именно, не могу сообразить. Всё  в серых тонах, подёрнуто туманом. Я обездвижен. Наконец, так и не произнеся ни слова, крылатые берут меня под руки и... взмывают в небо. Ощущение пустоты приходит внезапно и уже не отпускает… вокруг нет ни света, ни ночи… НИЧЕГО.
Как ни странно, страха тоже нет. Наоборот, близость Ангелов успокаивает, вселяет невероятный покой. И кажется, я счастлив…
Каждый раз просыпаясь, чувствую на глазах слёзы.
 
              6 месяцев до…

     ...на исходе своего правления, антипапа Григорий тайно благословил поход
на северо-восток, в дальние земли язычников. Истинная причина вторжения и по сей день остаётся тайной. Правда летописец осторожно упомянает о крепнущей, и в низах, и в верхах, непопулярности лже-папы. Последний с отчаянием надеялся на эту странную вылазку, словно предстоящая авантюра была ниспослана ему Божественным провидением. Григорий приложил немалые усилия в сокрытии военного вторжения, но основная суть в, чудом сохранившемся пергаменте, даже не об этом. Повествование, как прошла тайная компания на севере, летописец опустил, лишь немного написал о завершении «экспедиции». Так вот, самопровозглашённый Понтифик возжелал лично присутствовать при допросах пленных варваров.
О самом дознании, как его вели, ничего не известно, но автор, ссылаясь
на человека из свиты Папы, писал, что перед сожжением, безбожники беспрестанно твердили о грядущем знамении, но о каком именно, не сказано ни слова. Немного позже, тот же неназванный источник, сообщил хронисту, что перед тем, как бежать в Сутри, Григорий провёл тайный обряд, связанный с культом Дажьбога.
Последние строки тщательно замараны чернилами. Видать летописец не решился раскрыть всей правды...
Пришлось освежить память. Выяснилось, что не так много осталось упоминаний
о печально известном Понтифике, но то что он вёл непримиримую борьбу
с еретиками, подтверждалось в большинстве сохранившихся документах.
Неужто бес вселился в ярого инквизитора, помутив его рассудок. Ведь свершение тайного ритуала должно было разгневать Всевышнего... если только безумец
не искал покровительства у чуждого Бога. Хотя наговор недоброжелателей тоже нельзя исключить...
        Может я и не придал бы этому событию особого значения,
но помянутое выше божество встречалось мне и ранее.
Месяца три-четыре назад, изучая дохристианские архивы, я наткнулся
на небольшой ящик, в котором хранились церы*. В том же ящике, под чудом сохранившимися табличками, обнаружился отчёт лингвистического отдела. С полным переводом восковых текстов.
Как выяснилось, все эти письмена относились к древней, праславянской культуре, имевшей место быть на европейском континенте более трёх тысяч лет назад.
На всех церах стояли отметины о расчётах торговых предприятий, названия товаров и имена их получателей. И только одна дощечка отличалась от остальных. На ней то и оказалась часть старой легенды, которая мне и припомнилась сейчас.
Некто Вавула, так звали летописца, был среди немногих, кто своими глазами видел спускающуюся с неба огромную ладью Богов. При виде серебристой скёдии*, окутанной белым облаком, многие его родичи, в страхе бежали в лес. Вавула остался, наблюдая, как в густом туман проступили огромные тени, оказавшиеся странными существами, закутанными в тёмные одеяния. Их рост имел не менее двух посохов* и лица скрывались под масками, но Вавула был уверен, что под ними скрываются не люди.
Так вот, самый рослый из прибывших «небесных богов», назвался Дажьдьбогом...

           5 месяцев до…       

          Ещё весной я узнал о таинственных «котлах», случайно обнаруженных
в болотах далёкой Сибири. Правда о реальных доказательствах существования этих причудливых конструкций упомянуто совсем немного.
До вчерашнего дня, я и не вспомнил бы об этом, если бы в моих руках не оказалась одна любопытная вещица. Старая записная книжка. Она была на столько стара, что кожаный переплёт практически истлел, оставив обрывки воловьей кожи, но страницы, как ни странно, хорошо сохранились. Думаю благодаря плотной, веленевой бумаге. На первом листе значилось имя владельца этого дневника. Им оказался некто святой отец Игнатий Кноблихер. Миссионер…
        «В 1846 году, по приказу апостольского викариата, была организована католическая миссия в Судан. Позже, 1850-м, первые католики ступили
на земли Южного Судана».
С любопытством перелистывая ветхую книжицу, я вскоре заскучал. На её страницах только и было, что стону от преподобного, которому приходилось спасаться от небывалой жары и ненасытного гнуса, немилосердно жалящего и сквозь одежду. Хватало и жалоб на затуманенные головы аборигенов…
Не заинтересовавшись дневником, я хотел убрать его назад, но что-то заставило меня пролистать ещё несколько страниц. И я не пожалел об этом.
          На одной из лодочных станций, близ города Гедареф, отец Игнатий, сошёл на берег, но назад он уже не вернулся. В этот же день он примкнул к другой миссионерской экспедиции. Что побудило святого отца так поступить так и осталось неясно. Кноблихер, умолчал о причине своего решения.
Путь его новых сотоварищей лежал в самое сердце болотистого края далёкой страны…
        «Посреди, поглотившего горизонт, болота, которое местные называют Судд, разбросаны маленькие деревушки. Здесь обитают люди племени Нилотов. Поговаривают, что в этих, гиблых краях, их предки обосновались многие века назад…
Долгими днями, полных лишений и ужасного, томительного однообразия, отряд медленно продвигался по невообразимым просторам зловонной воды… Мне, пастору-миссионеру, не терпелось донести слово Божье до самых удалённых уголков этой, Господом забытой,  земли…
…проклятье, временами кажется, что вся эта затея изначально обречена
на провал. Волны безысходности накатываются на попутчиков, оставляя
в истерзанных душах следы тягостных сомнений… Может всему виной осязаемый запах разложения, медленно, но верно разъедавший рассудок. Я продолжаю неустанно молиться, но похоже мои молитвы навряд ли в этом месте кто-то услышит. Куда
не посмотришь, всюду непролазная топь, покрытая разводами зелёной ряски. Обманчивая, беспросветная гладь»…
На одной из страниц дневника - рисунок. Неплохое исполнение карандашом. Немного ретуши добавляет живости картинки.
На пожелтевшей бумаге нарисовано небольшое озерцо, с поросшими по краям чахлыми деревцами. Почти в центре озера, Кноблихер изобразил непонятную штуковину, торчащую из воды. Она напоминала перевёрнутую вверх дном лодку. Только очень большую…
          «Впереди маячил частокол тонких деревьев. Такого уродливого
и жуткого пролеска, я отродясь не видел. Пройдя мимо омертвевших стволов,
мы оказались в странной заводи. Совершенно чистая от ряски вода, была для этих мест невероятно прозрачна. Со стороны болота, над водой ползли клочки серого тумана. Осмотревшись, я только сейчас понял, что заводь образует почти идеальный овал. Овал, в оправе мёртвых деревьев.
Над водой разнеслись крики с идущей впереди лодки. Нам было видно, как люди тычут пальцами куда-то в сторону. Воздух вовсю уже пропитался лиловыми сумерками, но я смог рассмотреть это».
Глянув ещё раз на рисунок, я тут же вспомнил про «Сибирские котлы»…
        «Поддавшись любопытству, многие стали просить месье Жана, старшего нашей миссии, организовать стоянку, благо неподалёку, у самых деревьев, выступал клочок земли. Энсин* в отставке, не стал спорить и согласился с нашими увещеваниями. Скорая ночь, да и усталость спутников сделали своё дело.
Наше прибежище находилось не более, чем в тридцати ярдах, от затопленной находки. Сидя на берегу, я не мог оторвать взгляд от этого… круга. Тихо переговариваясь между собой, люди не могли припомнить чтобы им ранее встречалась подобная штука. Если бы мы знали, что за этим последует, то немедленно бежали бы от этого страшного места…                По утру, один из гребцов, молодой индус, рискуя утонуть или повстречаться,
с кишащими в этих местах мерзкими тварями, подплыл к кругу и после нескольких неудачных попыток, взобрался на него. Помню, когда он выпрямился, то начал весело махать нам руками, при этом, что-то громко крича. Правда, что именно,
мы не расслышали. Уверенно пройдя взад-вперёд, молодой человек присел у самого края подтопленного диска. Быстрым движением выхватив из поясных ножен кинжал, он принялся усердно скрести и ковырять, как нам казалось, ржавое железо… время шло, но видимо не достигнув успеха, юноша убрал нож и… растянулся ничком. Было видно, как отчаянный мальчишка прижимается ухом к бурой поверхности, стуча кулаком
по ней.
Кажется, я и сейчас слышу, разносящиеся над водой глухие удары… что-то произошло и юноша, неожиданно вскочив, бросился в воду… Через два дня он умер… страшно умирал… Сначала густые, как смола, волосы поблекли, словно сорванная трава
на солнце и стали выпадать. Мы смотрели в широко раскрытые от непонимания
и ужаса глаза, переводя взгляд на сжатые до судорог пальцы, меж которых торчали клоки вылезших волос… к вечеру, белоснежные зубы индуса раскрошились, оставив
на их месте кровавые осколки. Припасённый морфий снимал боль, но к сожалению,
на короткое время. Крови было так много, что несчастный чуть не захлебнулся в ней. Но на этом муки индуса не окончились. Ночью кровь, не переставая, стала течь из ушей и глаз… Пронзительные крики нечеловеческих страданий до сих пор звенят
в моей голове… Но в голове всё ещё слышатся его слова, произнесённые перед всем этим кошмаром. Сразу же, как только он вылез из воды и уселся обсыхать подле костра, мы обступили его. Я хорошо запомнил эту гримасу нескрываемого страха, который сразу же передался и нам. Наконец, индус успокоился и чуть ли не шёпотом поведал нам, что, находясь там, на круге, острейшее лезвие его верной бичвы* так и не смогло оставить даже маленькой царапины на тёмной поверхности. Но не это нас напугало: странными были его слова о звуке, напоминающем гул, который шёл снизу, из-под железной крышки. Сказав это, он как-то сник, будто решив замолчать, но уже через минуту, срывающимся голосом, стал быстро говорить, мешая английские слова с хинди. Он утверждал, что перед тем, как вернуться к нам,
в лагерь, центр этой крышки пришёл в движение, сдвинувшись самую малость, приоткрывая своё нутро.
У меня волосы зашевелились на голове, когда молодой гребец прошептал, что, заглянув внутрь, он увидел врата в саму нараку*. Там, из мрачных глубин ада,
на него взирали безобразные существа… они звали его, манили к себе…
Не знаю, правильно ли поступил, но перед тем, как предать тело земле, прочёл над ним заупокойную. Прими, Господь, душу грешную».
        Сижу в полной темноте и прислушиваюсь к себе. Есть о чём подумать. Невероятно, но схожесть в обоих случаях поразительна. Размеры, материал, напоминающий ржавое железо. Плюс ко всему, эти сооружения находились посреди небольших озёр, в болотном крае. И всё тот же частокол мёртвых деревьев…
Далее Игнатий повествовал о странном недуге, поразившем почти всех людей.
«После нашего отплытия, у многих начались головные боли. Недомогание испытывали все. Некоторые не переставали блевать, перевешиваясь через борта лодок. Так продолжалось до тех пор, пока мы не отошли подальше от страшного места. Господь миловал нас, никто не преставился…
…добравшись до гряды островов, на которых раскинулась деревня нилотов, нас вышла встречать толпа абсолютно голых аборигенов. Не прикрытый срам, особенно женщин, взволновал нас всех.
Довольно быстро нам удалось наладить с местными взаимопонимание. По опыту прошлых экспедиций, наши голландские проводники, с лёгкостью вступили в диалог
с этой грязной, лишённой истинной веры, толпой, швырнув к их ногам, грошовые подарки. К моему удивлению, туземцы, оглашая окрестности радостными криками, бросились их подбирать. Никогда не думал, что подобное невежество окажется нам на руку. По крайней мере враждебности я более не ощущал...
Меня, месье Жана и ещё двоих подручных, препроводили в жилище вождя этого племени. Вождь занимал самый просторный дом, если так можно сказать о лачуге, округлой формы, покрытой листьями папоротника и каких-то ещё, огромных листьев. Во дворе, за кривыми прутьями загона, паслись тощие козы. Глава деревни находился в хорошем расположении духа и нам предложили остаться у него, разделить трапезу. Слава Всевышнему, но сегодня подавали запечённую рыбу, а не ту гадость, которую ели дети снаружи, у причала...
В тот вечер я рассказал Ниббату, так звали гостеприимного вождя, о нашей находке и о том, что случилось с юношей-индусом. Я заметил, как расслабленное тело Ниббату напряглось, сменив белозубую улыбку, на гримасу неподдельного страха. Повернув ко мне свою большую голову, он, как-то странно посмотрел на меня,
а потом быстро-быстро заговорил, на своём лающем диалекте, ожесточённо жестикулируя правой рукой. Наш драгоман*, масай, заметно нервничал, переводя слова тучного мужчины, выделявшегося от остальных соплеменников, лишь яркими узорами, нанесёнными на всю поверхность тёмно-коричневого тела.               
        ...места, где парят в воде нетронутые временем врата духов, запретны (опасны) для его народа… Люди помнят об этом ещё с незапамятных времён и стараются подальше обходить эти затопленные «крипты» стороной. Даже случайно оказавшись поблизости, нилоты, повторяя обережные заклинания, спешат покинуть дурное место…                Похоже мы здесь осели надолго. Местные говорят, что скоро начнётся сезон дождей и двигаться дальше станет невозможно. Месье Жан, со своими людьми, каждый день отправляются на охоту. В округе обитает множество рептилий, кожа которых имеет баснословную цену. Их жуткие трофеи расстелены повсюду, но люди из деревни только рады, что в их водах останется меньше кровожадных тварей. Я же безвылазно нахожусь в деревне, проповедуя местным азы христианства. Меня несказанно радует уже то, что люди слушают меня, точнее переводчика и не разбегаются, как в первые дни…
По вечерам, когда начинает темнеть, мы все собираемся у костра, делимся пережитым за день, трапезничаем. Но больше всего я люблю, когда к нам присоединяется Ниббату, чтобы рассказать очередную историю.
Его высокий голос завораживал настолько, что все мои мысли уносились, куда-то прочь, заставляя забыть истинную причину нашей миссии…
Их предки пришли в эти места более четырёхсот сезонов дождей назад. Расселившись на островах, они занимались рыбной ловлей, собирательством съестных кореньев.
Тот, кто сумел обосноваться на более крупных островах, к северу, смог возделать землю, выращивая овощи. Некоторые разводили домашний скот. Их общинный уклад жизни давно сформировался и им ничего не остаётся, как верно следовать ему.
Всё необычное, что происходит на этих землях, оставляет глубокий отпечаток
в памяти нилотов, который они неизменно передают следующему поколению. Как наставление и, как...предупреждение.
Когда Ниббату был ещё ребёнком, и не помышлял о предначертанном будущем,
он с замиранием сердца слушал пугающие истории своей бабки, которые та, в свою очередь, сама услышала их в дымке далёкого прошлого.
Живший в ту пору последний из ньянга*, говорил о днях, когда ему самому доводилось видеть по ночам мерцающие огни над кругами. Да, их много, этих затопленных врат.
Однажды, в одну из лунных ночей, все, кто не спал и находился снаружи, увидели ослепительный луч, поднимающийся со стороны болот. Прорезая мрак, полоска света уносилась вверх, туда где сверкали светлячки созвездий…               
До сих пор, над топями, разносятся странные звуки, напоминающие низкий гул, будто сама земля разговаривает. В такие дни, все, кто слышит жуткое урчание, прячутся в своих хижинах, взывая к духам предком о их защите. Но хуже всего, что некоторые из сородичей иногда не возвращаются домой. Их никто не пытается искать, ибо болотный дух, Мбола Мвунгу, забирает жертву целиком себе. Даже костей не оставляют. Вспоминаю страшные сказки для наших детей, но местные утверждают, что во все времена, ни одно тело пропавшего, так и не было найдено.
Хотя после смерти несчастного индуса, можно легко уверовать в слова Ниббату. Старухи давно уже нет в живых, но по традиции вождь бережно пересказывает все слышанные, когда-то истории, своим многочисленным отпрыскам...
        Костёр едва разгоняет подступившую тьму, наполненную осязаемым звоном. Мои товарищи не перестают боязливо оглядываться по сторонам. Я и сам ощущаю,
чьё-то незримое присутствие. Может это болотные демоны, крадущиеся поблизости, сотрясают воздух, в надежде нас прогнать прочь с этих земель.
Снова читаю молитву. Один Господь ведает, что может померещиться в зыбком мареве чуждого, цивилизационному человеку, крае».               
       Всю эту историю я с большим интересом перечитывал не один раз, и самым занимательным в дневнике отца Игнатия оказались воспоминания Ниббату о легенде, услышанной им от Шиллук, соседнего островного народа.
Их племена находятся в давнем союзе. Они часто наведываются друг к другу, обменивая товары, делясь новостями.
Любознательный Кноблихер писал, что на стыке нового тысячелетия, когда прежде земли нилотов покрывали густые леса, а полноводный Итеру* не превратил этот край в непролазные топи, произошло нечто, изменившее дальнейшую судьбу их предков…
       «Дремавший с начала времён Баюда*, неожиданно проснулся, в мгновение ока выпустив в небо огромные столбы едкого дыма.
Чёрные хлопья горячего пепла вскоре закрыли собой небосвод, обрушив на землю смрадные сумерки… Казалось, горела сама земля, разнося сильным ветром искры пламени во все стороны. Раскалённые ручьи лавы непрерывным потоком стремительно расползались по склонам, убивая всё живое на своём пути. Обезумевшие от страха люди уже не ждали спасения, они лишь просили своих Богов, даровать быструю смерть. Но похоже в тот день Баюда напугал и самих Богов…
Сверкая белками широко раскрытых глаз, Ниббату приглушённым голосом поведал, что в момент ещё большего выброса пепла, над окрестностями прокатился чудовищный грохот, заставивший дрожать не только землю, но и небеса.
"Это Боги,- торжественно сказал вождь, - найдя в себе силы, объединились, выступили против Баюды".
Оплавленная гора медленно успокаивалась, сменив чёрные клубы дыма, на белёсые струйки. Но всесильным Богам этого показалось недостаточно, и они обрушили на землю нескончаемый дождь. Время шло и дым, застилавший всё небо, стал рассеиваться…
Над поляной повисла тишина. Каждый думал о своём, не решаясь первым нарушить покой. Ниббату тем временем насыщался спелыми плодами, не обращая на нас никакого внимания. Обтерев пальцы о свой выпирающий живот, он обратился к нашему переводчику. Они долго, о чём-то говорили, после чего масай, недоверчиво переспросил. Ниббату не ответил, только кивнул головой. Проводник повернулся
к нам. Оказалось, что только семья вождя, знает, что случилось в тот день на самом деле. Тягостно вздохнув, вождь всё же решился рассказать, белым гостям, кое-что ещё.
Согласно преданию, раскалённая лава преградила дорогу к спасению старому вождю
и всей его многочисленной семье. Людям ничего не оставалось, как упасть на колени и молить Квота* о милости. Неожиданно наступившая тишина, заставила поднять головы обречённых. Увиденное поразило всех. Гора больше не извергала пламя, хотя в воздухе всё ещё висела пепельная мгла. Лава твердела на глазах и не обжигала кожу своим жаром. А наверху, у самой вершины вулкана, парило маленькое солнце. Оно переливалось серебром, направляя свои лучи внутрь чёрного жерла. Выжившие видели своими глазами, как по веленью Квота, яркое светило стало медленно темнеть и… растворилось в воздухе»...         

              2 месяца до…

Меня раскрыли… хотя рано или поздно это должно было произойти.
        Недавний визит Захария застал меня врасплох. Стыдно признаться,
но я даже немного испугался. Уже после, я стал понимать, что его появление это не иначе, как знак свыше.
Сейчас Франческо не до меня, он в пути, с важной миссией. Но совсем скоро
я объяснюсь с ним. Мне одному со всем этим не справиться. Вдвоём с наставником мы обязательно решим, как стоит поступить.
 
              За несколько часов до встречи с Понтификом.

      Отложив тетрадь н край стола, Сильвио прикрыл глаза. Совсем скоро, через несколько часов, ему предстоит вновь встретиться с Захарием. Кардиналу
не верилось, что возможно, совсем скоро, его переживания закончатся.
Не покидающую уже давно примесь апатии, наполнило трепетное волнение.
      Правильно ли я поступаю? Трудно так сразу ответить, но одно знаю точно:
я без раздумий вручу свою судьбу в руки Господа… Аmen.

   
Pifferaio – дудочник (итал.)
Biscotti, torrone – кондитерские изделия (итал.)
Орден Монтесы – Католический военный орден, существовавший в 14 – 19 вв.
Бичва  - кинжал, с узким, волнистым лезвием.
Нарака – ад, в индийской мифологии.
Квот – божество Нуэров, племени Южного Судана.
Скёдия – название любого судна в Древней Руси.
Ньянга – название колдуна в южной части Африки
Cranio – череп (лат.)
Цера – дощечка, покрытая воском. Использовалась в древности для письма.
Энсин – воинское звание 19 века, существовавшее в некоторых западных странах.
Итеру – название у древних египтян реки Нил.
Баюда – вулкан в Судане.
Посох – древняя мера длины, равная 160,02 см.
Драгоман - переводчик.