2. Осведомлённость

Наивность = отсутствие осведомлённости. Непосредственный человек всегда в чём-то наивен. Наивность моя (как оказалась после перерождения) не знала границ. Я – Ирина, жившая по наитию, обнаружив это «наитие», как себя саму вне тела, не имела понятия как об этом кому-то рассказать и надо ли. Описать, что произошло даже себе самой, не умела. Жить как раньше стало невозможным, т.к. ранее машинально (механически) всё делала по наитию (согласовывала всё с Самой собой, не задумываясь, что так поступаю и не задумываясь кто есть этот «Сам собой»). Теперь всё стало иначе: я – цельный человек, который неразделим с телом, но точно знающий, что пребывая в нём, сотрудничаю с «Самим собой», которое вне тела. Более того, стало возможным вставать на точку зрения «себя Самой» и наблюдать за «человеком-телом», который вооружён (снабжён) мозгом. Этот опыт был ОЧЕНЬ интересен, но происходил лишь на уровне ощущений, без умения его истолковать. Дав имя «себе Самой» – «моя суть», я начала новую, необыкновенную жизнь от времени второго рождения. Наслаждаясь связью со «своей  сутью», происходившей на круто волнительных нотках блаженного ликования, я паниковала и буквально терялась во «времени-пространстве», не ощущая её. Постепенно, в течение около 2-х лет, паника от «потери себя Самой» прошла, т.к.  наши «встречи-прощания» обрёли свой ритм (его закономерность я сначала не улавливала).  Я – Ирина, забывшая после «чуда» о намерениях уйти из жизни и непонятно как быстро переставшая тяготиться вообще чем бы то ни было, в т.ч. и долгами, которые перестали быть «камнем преткновения», вдохновенно влилась в новую жизнь светлым потоком. Твёрдой моей опорой стала реальная лично для меня «моя суть», ставшая поводырём моей наивности. То, чего я не понимала, она объясняла через посылы откровений, но чаще всего, направляла меня к тому источнику современных знаний, который был в конкретный момент времени мне необходим. Это были как книги, журналы, Интернет (появившейся в моей жизни спустя 2 года после «чуда»), так и люди, а также связанные с ними ситуации нового опыта. Так получалось, что прочитанное, сразу же воплощалось в мой личный опыт и движение по жизни стало измеряться семимильными шагами. Чаще, сведения из внешних источников и опыт не совпадали, тогда сеансы связи с «моей сутью» были особо востребованы и неуклонно реализовывались. Те сведения, которые были в общем доступе для каждого человека и те сведения, которые я получала от «своей сути», воплощённые в опыт, переставали противоречить друг другу и начали складываться в удивительно гармоничную картину. Её детали, казалось, складывались до мелочей настолько, что не хватало воздуха, чтоб такое вместить, дышать тем, что мной воспринималось.  Нарастало возбуждение от того, что, чем более живу, получаю опыт, в согласии с собой («моей сутью»), тем более катастрофичным казался окружающий мир. Росло желание учительствовать, но «суть моя» лишь посмеивалась над всяческими моими попытками подобное осуществлять. Этот опыт не складывался успешно. Предчувствие, что я что-то недопонимаю, росло…