Мама меня любит

   (Возрастное ограничение = 18+)

   Фиби Осборн - хорошая девочка
   Она отлично учится и играет в волейбол. На школьной олимпиаде штата Южная Дакота, Фиби великолепно пробежала эстафету, и их команда выиграла кубок.
   Однажды миссис Эндра Нил, классный руководитель Фиби, пригласила Барни и Кетлин, родителей девочки, в класс и предложила перевести маленькую талантливую мисс в специальную школу с математическим уклоном.
   Мать была не против. Но отец, сам педагог, преподаватель высшей математики в Вермиллионском университете, попросил не портить ребёнку детство и не поднимать этот вопрос. Всему своё время.
   К тому же девочки, как бы в детстве они не были  умны, взрослея, не добиваются успехов в точных науках. Это Барн знал из своего опыта, и поэтому мягко отклонил предложение.
   Так Фиби и осталась обыкновенным ребёнком… Ну… Не совсем обыкновенным. У неё очень редко появлялись отметки ниже "А". Иногда по социализации проскакивала "В". Но по математике, физике и геометрии - никогда.
   И Фиби была абсолютно уверена, что в будущем… В её прекрасном и безупречном будущем… Она непременно станет профессором, и преподавателем высшей математики.
   Как её отец.

   * * *

  В тот злополучный день урок языка отменили. Преподаватель английского, Летиция Мартин, внезапно заболела и её отправили домой - лечиться.
   Рейчел, подруга Фиби, сказала что миссис Мартин наверное беременна.
   - С чего ты взяла? - удивилась Фиби.
   - Ну… - ответила Рейчел, - Она выглядит как беременная. Когда мама была беременна Майклом, она так же ходила, морщилась и иногда постанывала... Да. Она точно - беременная.
   Фиби видела беременных только в кино. Она единственный ребёнок в семье, иногда мечтающий о братике или сестричке… Но как выглядят беременные?…
   Поэтому она положилась на мнение подруги.

   Чтобы забрать Рейчел домой, приехала её бабушка Медлин Дональдсон, маленькая весёлая старушка.
   - Фиби, кто тебя заберет из школы? - поинтересовалась она.
   - Не знаю. Папа преподаёт. А мама уехала к бабушке. Я наверно пойду пешком.
   - Стоп, - подняла палец Медлин. - Позвони папе или маме, и спроси разрешения поехать с нами.
   Фиби так и сделала. Отец с благодарностью позволил миссис Дональдсон позаботиться о своей дочери.

   Но по домам подружки не поехали. Ха! Вы не знаете бабушку Рейчел!
   Она решила, что раз уж у детей выдалась пара свободных часов среди дня, когда нет ни очередей, ни пробок, то надо ехать веселиться. И они, первым делом, помчались из центра на окраину в "Pizza Ranch". В этой кафешке стряпали восхитительную пиццу с копчёными фермерскими колбасками.
   В этом же здании, правее, был вход в бар "Ховлерс", где парочки, остановившиеся на заднем дворе в мотеле, перекусывали стейками с пивом.
   День обещал быть чудесным, солнечным и тёплым. Компания сидела у окна, уплетала пиццу, запивала её колой, болтала о пустяках и была вполне счастлива от внезапной свободы.

   * * *

   Рейчел с тревогой  взглянула на подругу:
   - Э-э-э… Фиби… Это разве не твоя мама?
   Осборн посмотрела в окно. Да, абсолютно точно. Мимо кафе, в обнимку, проходила парочка - высокий, длинноволосый, молодой парень и Кетлин, её мать. Они прижимались друг к другу, разговаривали и смеялись как счастливые влюблённые.
   Фиби пробормотала:
   - Интересно, что мама тут делает? Она же должна быть у бабушки в Эйкроне…
   Миссис Медлин растерянно и испуганно смотрела на девочек. Видимо она поняла нечто, что недоступно четырнадцатилетним детям.

   Фиби быстро вытащила телефон и позвонила бабушке Клеменс.
   Та взяла трубку.
   - Бабуля, позови пожалуйста маму, - попросила внучка.
   - Э… А… Кетлин сейчас в ванной. Я попрошу её перезвонить тебе.
   Через пару секунд, через тонкое стекло, Фиби услышала знакомый мамин рингтон: - "Don't know why", Норы Джонес.
   А ещё через несколько секунд телефон Фиби завибрировал.
   - Доченька, ты мне звонила? У тебя всё нормально?
   Парочка стояла прямо перед окном, фактически - прямо у стола, за которым сидела Фиби с подругой.
   - Мама, ты где?
   - Я у бабули. Почему ты спрашиваешь? У тебя всё хорошо?
   - Да мама, - мрачно сообщила Фиби, - у меня всё хорошо.
   И отключилась.

   Фиби Осборн задумчиво встала. Медлин настороженно спросила:
   - Фиби, детка, что ты собираешься делать?
   - Миссис Дональдсон, я хочу понять - что происходит.
   - Не надо, деточка. Не стоит ничего выяснять. Давайте поедем в кино.
   - Простите, миссис Дональдсон, но мне необходимо понять…
   Медлин поднялась.
   - Фиби, тогда я пойду с тобой. Ты можешь быть в опасности. Это плохая… Это очень плохая ситуация.
   И Фиби, в сопровождении подруги и её бабушки, вышла из кафе.
   Парочка только что завернула за угол, направляясь к номерам мотеля.

   - Подождите, - сказала Фиби, - не нужно, чтобы они нас видели.
   Она имела в виду мать и её кавалера.
   - Фиби, может быть тебе лучше позвонить отцу. Он взрослый человек. Он разберётся.
   - А если это ничего не значащая встреча, а я напрасно побеспокою папу… Миссис Медлин, я думаю вам не надо ввязываться в эту историю.
   - Извини, деточка, но я обещала мистеру Осборну позаботиться о тебе. Как я буду смотреть ему в глаза, если с тобой что-нибудь случится.
   И они настороженной стайкой двинулись дальше.

   Кетлин и её партнёр вошли в мотель, коротко переговорили с консьержем и ушли влево по коридору.
   Фиби и её компания остановились.
   - Ну. И что дальше? - спросила Рейчел.
   - Я пойду, посмотрю.
   И Фиби двинулась в помещение.
   - Зравствуйте, - обратилась она к консьержу, - сейчас сюда вошла моя мама, а я не знаю номера нашей комнаты.
   - Как я могу понять, что ты дочь той леди, которая сняла у нас номер?
   - Эта леди - миссис Осборн. Кетлин Осборн. Вот моё водительское удостоверение. Видите - Фиби Осборн. Кетлин Осборн, это моя мама.
   Сзади подошли Дональдсоны.
   - Я не знаю, - улыбнулся консьерж, - хочет ли сейчас твоя мама видеть тебя.
   Тут вмешалась миссис Медлин:
   - Послушайте, молодой человек, та женщина, которая только что вошла в эту дверь, она мать вот  этой девушки.
   - А вы кто? - поинтересовался администратор.
   - А я её бабушка. Если вы не назовёте номер комнаты и не пропустите нас, то я вынуждена буду позвонить в полицию. Вам нужны неприятности?
   Парень почесал в затылке:
   - Боюсь, что если я вас пропущу, у меня будет гораздо больше неприятностей.
   - Не волнуйтесь, юноша. Все внутрисемейные вопросы мы решим конфиденциально.
   И миссис Дональдсон положила на стойку купюру в сто долларов. Посмотрела внимательно на работника отеля и добавила ещё одну. Парень подумал ещё с полминуты и пришёл к правильному выводу:
   - Хорошо. Номер восемь. Проходите. Но я вас не пропускал, вы сами вломились. Понятно?

   Фиби с сопровождением осторожно подошла к двери номер восемь. Потрогала ручку.
   Дверь не заперта. Слава Богу. Значит, за ней не происходит ничего предосудительного.
   И Фиби вошла!

   То, что она увидела… Это был шок. Как будто её сбил грузовик.
   Её мать, Кетлин Осборн, которая всегда была примером аристократической непорочности и исключительной чистоплотности… Она сидела голая на краю кровати. Перед ней стоял тот парень, тоже голый. Он выгнулся, выдвинув вперёд бёдра и толстый жилистый член. А Кетлин держала эту мерзость во рту и качала головой, то погружая этот тошнотворный черенок себе в горло, то вытаскивая его обратно. С уголков её губ на ковёр тягучими струйками капала слюна.
   Фиби почему-то представилось, что это ей в рот засовывают противную сизую колбасень. Её стошнило. Её вывернуло наизнанку. Она облевала и телефонный столик, и телефон, и вазу с искусственными цветами.
   Миссис Дональдсон схватила Рейчел и вытолкала её за дверь, оберегая внучку от созерцания похабной картины.
   Кетлин вынула изо рта пакость, которую только что упоённо  сосала и уставилась на дочь:
   - Фиби! Что ты здесь делаешь?!
   - Это я… Должна спросить…, - Фиби, бледная как стена, вытирала рот рукавом. - Мама… Что… Ты… Делаешь?...

   Парень переспросил:
   - Мама?... Это, что - твоя дочь?...
   Никто ему ничего не ответил.
   Тогда он подошёл к Фиби и накрутил её кофточку себе на кулак, так, что пуговицы затрещали.
   - Фиби, детка, - говорил он, наклонившись к лицу девочки, с ласковой злостью, - ты ничего не видела. Поняла? Ты ничего не видела и будешь молчать…
   - Мааам… - с умоляющей интонацией протянула Фиби.
   А Медлин, стоящая у двери, угрожающе прорычала:
   - Молодой человек, немедленно отпустите девочку. Немедленно!
   - А что ты сделаешь, старая перечница? Засыплешь меня песком?
   - Я звоню в полицию…
   Но парень, резким движением левой, выбил из рук старушки телефон.
   Фиби снова протянула:
   - Мааам!...
   - Рик. Отпусти мою дочь. Ты делаешь ей больно.
   Никто не пытался остановить этого быка. Медлин понимала, что не сможет отобрать девочку. У неё не хватит сил даже для того, чтобы просто сдвинуть этого "Рика" с места.
   А мать лихорадочно завернулась в простыню и не пыталась что-то предпринять. Она только повторяла:
   - Рик, не надо. Рик, перестань. Пожалуйста.

   Фиби поняла, что ей придётся обходиться своими силами и решать эту задачу самой.
   Она отступила немного от этого мужлана, тщательно прицелилась и, изо всех своих четырнадцатилетних сил, пнула его в голень. Хорошие, прочные школьные туфельки отлично выдержали удар. Под их носком что-то хрустнуло.
   "Рик" мгновенно отпустил жертву и присел. Схватившись за ногу он завопил:
   - Ах ты, мелкая дрянь! Сучонка грязная…
   Он думал, что на этом всё. Но ошибался.
   Следующий удар пришелся в лицо. Хрустнула переносица. Кровь фонтаном хлестнула на ковёр и на белые гольфы Фиби.
   - Ты, урод! Отстань от моей мамы! Понял? - прохрипела Фиби и пнула парня третий раз. По рукам, которыми тот ухватился за сломанный нос.
   Под туфелькой хрустнули пальцы. Фиби подумала глупость:
   - Сегодня день хрустов…

   Она не плакала, но её трясло от страха и злости.
   Миссис Дональдсон схватила девочку за руку:
   - Фиби, детка, пойдём отсюда. Тебе нельзя здесь…
   - Дочь, подожди меня на улице, - скомандовала Кетлин. - Я сейчас оденусь, и мы поедем домой…
   - Да пошла ты… Дура… - огрызнулась Фиби и вышла в коридор, где у стены стояла ошарашенная Рейчел. Из соседнего номера выглядывала женщина с бигуди на голове. А за ней стоял мужчина в очках и в халате.
   Девочки пошли на выход. Парень на ресепшене спросил:
   - И вот это вы называете "конфиденциально"?
    Ему ничего не ответили. Сели в машину бабушки Медлин и уехали домой к Дональдсонам.

   * * *

   Бабушка Медлин постирала Фибины гольфы и кофточку. Потом высушила их в сушилке и погладила. Следы крови на белом остались чуть видными пятнами.
   От подруги домой, Фиби забрал отец.
   В машине он всё пытался говорить с дочерью как обычно, но девочка отмалчивалась, либо отделывалась короткими, ничего не значащими фразами.

   Дома их встретила приветливая мать. Она поцеловала отца и потянулась к дочери.
   - Мама, не надо меня целовать…
   - Но почему, дочь, - сделала непонимающее лицо Кетлин.
   - Ты знаешь почему… Не трогай меня… И не целуй. Поняла?... Никогда больше меня не целуй…
   Барн забеспокоился:
   - Фиби, что стряслось? Почему ты так разговариваешь с матерью?
   Кетлин встала на защиту дочери:
   - Оставь её в покое, Барни. Девочка сегодня, наверное, не в духе. У неё плохое настроение…

   - Давайте за стол, - суетилась мать. - Я сделала лазанью с болоньезе. Очень вкусную…
   Фиби спокойно пошла в свою спальню и прикрыла дверь.
   Кетлин заглянула в комнату дочери:
   - Доченька, пойдем кушать. Посидим всей семьёй. По…
   Девочка перебила её:
   - Мама! Я не буду есть то, что ты готовишь! Понятно?
   - Но…
   - Потому, что я не знаю, что ты ещё держала в своих руках, и куда ты ещё совала свои пальцы. Всё! Оставь меня в покое!
   Отец, осторожно отодвинув Кетлин, вошел в комнату:
   - Фиби, ты почему так говоришь. Она твоя мать.
   - Чёрт возьми, папа!... Я не хочу, чтобы она была моей матерью.

   Барни подошёл к дочери и осторожно обнял её:
   - Фиби, деточка, что с тобой? Скажи мне - что случилось. Мы с тобой и с мамой можем решить все вопросы. Ну, солнышко моё…
   И тут Фиби прорвало. Слёзы хлынули потоком, губы дрожали, голос срывался…
   - Папа, мне страшно… Я избила человека…Я сломала ему нос и пинала его… Теперь меня арестуют и посадят в тюрьму.
   - Господи! Девочка, кого ты избила?
   - Какого-то мистера Рика.
   - Боже. Кто это?
   Кетлин пояснила:
   - Это Ричард Джонс. Она сломала ему переносицу и два пальца на правой руке. И у него ещё трещина в голени.
   - Подождите, - удивился Барн, - Джонс, это тот высокий художник из вашей фирмы?
   - Да, дорогой. Это тот самый художник по рекламе. Из нашей фирмы.
   - Фиби, - повернулся отец, - ты избила мужчину, который вдвое больше тебя?
   Фиби покивала. Она снова начала дрожать как от озноба.
   - Так… Я жду объяснений, - повернулся Осборн к жене.

   - Он… Рик… Он напал на Фиби… Она защищалась.
   - А где была ты?
   - Я была рядом, но… Я просто ничего не успела сделать. Фиби так быстро пнула его… Три раза…
   Фиби блёклым голосом выговаривала:
   - Мама, ты меня не защитила… Папа, она предала меня… Она меня не любит… Этот Рик… Он хотел меня побить, а мама ничего не сделала. Она даже не попыталась меня защитить… Она меня не любит… Папа, что мне делать?... Мне так плохо…
   - Фиби, доченька, мама говорит, что ты только защищалась. Так, что - никто тебя не арестует. А если попытаются - я тебя не отдам. Я тебя спрячу. И найму самых лучших адвокатов. Всё, солнышко моё, успокойся. Всё нормально.
   - Ничего не нормально. Папа, если бы ты только знал… Ой, как мне плохо.

   Кетлин поняла безвыходность своего положения и всё-таки решилась:
   - Барн, я должна признаться. Сегодня Фиби видела, как я делаю минет Ричарду Джонсу.
   Осборн сморщился как от приступа головной боли. Тихим голосом он спросил:
   - Зачем ты это делала?
   - Ну… Так получилось. Но ты должен знать, что я люблю тебя и только тебя. Я тебе не изменила. Это был только минет.
   - Мама, а если бы я не вошла в номер, то ты бы папе изменила?
   Кетлин выставила ладошку:
   - Барни, это была случайность, поверь мне. Я никогда раньше такого не делала и никогда в будущем не намерена делать.
   - Позволь я уточню, - заговорил Осборн. - Ты в какой-то комнате…
   - В мотеле "Старый Бизон", - мрачно пояснила Фиби.
   - Спасибо доченька… Итак, Кетлин Моррис, - он назвал её девичьей фамилией и Кетлин это совсем не понравилось.
   - Итак, - ты в номере мотеля, сидела и…
   - Голые… Оба… - снова подсказала дочь.
   - Не хочешь объяснить, как так вышло? - чересчур спокойно поинтересовался Барн.
   - Я же сказала, Барни. Это была чистой воды случайность. Я клянусь тебе всем святым. Я клянусь тебе своей матерью. Это было первый и последний раз.

   Тут Фиби не выдержала, закричала:
   - Мама! Как ты могла?! Как ты могла засунуть себе в рот эту дрянь? Ты!... Ты всегда учила меня быть настоящей леди. Ты говорила, что у девочки  должна быть гордость. Ты учила меня сохранять чувство собственного достоинства. Мама! О чём ты думала?! Эта картина теперь всю жизнь будет стоять у меня перед глазами!… Ты с ума сошла, мама?! Ты даже не закрыла дверь на замок!
   Кетлин растерянно пожала плечами. Пробормотала:
   - Ну… Раньше нас никогда не беспокоили.
   И тут же поняла, что она сейчас произнесла. Закрыв рот ладошкой, она попятилась из комнаты. А Барн горько поджал губы и закрыл глаза. Так они и просидели с дочерью в обнимку минут пять. Жена не посмела их потревожить.

   Барн наконец отмер:
   - Значит только один раз?… Только один раз?… Мда… Ладно. Дочь, ничего не бойся. Там были свидетели?
   - Да пап. Там была Рейчел и её бабушка. Там были ещё мужчина и женщина, я их не знаю. Они были… Это в седьмом номере. А ещё он, этот придурок, ударил миссис Дональсон по руке и выбил её телефон. А миссис Дональдсон сказала, что позвонит в полицию…
   - Она позвонила?
   - Нет. Она не стала звонить. Она сказала, что это внутрисемейное дело и она не станет разрушать мамино ремо… реон…
   - Реноме? - подсказал отец.
   - Да.
   - Ясно. Это значит, Фиби, что посадят в тюрьму не тебя, а мистера Рика. Или как там его. Успокойся моя героическая девочка. Ты наверно хочешь поужинать.

   Фиби успокоилась. Раз папа сказал, что всё будет в порядке, значит - так оно и есть.
   - Да, пап. Я бы не отказалась.
   - То, что готовит мама, ты есть не станешь, как я понял.
   - Я не могу. Я не могу, папа. Меня будет тошнить. Прости.
   - Но тебе надо поужинать. Мне тоже. Поехали куда-нибудь - перекусим. Заодно и поговорим. Тут нам не дадут нормально пообщаться. Как думаешь - я прав?
   Фиби кивнула. А Барни немного подумал:
   - Знаешь, давай поедем в "Олд Ламбер". Посидим.
   И они пошли на выход.

   Кетлин услышала, куда направляется её муж с дочерью и засуетилась:
   - Подождите! А как же я?! Я что - зря готовила? Я старалась.
   Ответа она не получила. Барни и Фиби молча уселись в машину Осборна и уехали, оставив Кетлин сидеть за кухонным столом обхватив голову руками.
   Они уселись в "Old Lumber" за столиком в дальнем уголке и Фиби, вяло ковыряясь в вечернем салате с курицей, рассказала отцу всё. Подробно.
   Осборн кажется уже успокоился, принял измену жены как свершившийся факт, но был поражён тем, что его тёща стала соучастницей крушения его семьи.

   * * *

   Следующий день прошел относительно нормально.
   Расстроенную Фиби отец увёз в школу. А сам отправился на работу разбитый и невыспавшийся. Он провёл ночь на диване в гостиной.
   А вот после обеда - началось.

   Фиби, по дороге из школы, зашла в гости к подруге, в дом Дональдсонов, чтобы там дождаться отца. Бабушка Медлин была добра с ней. Девочка претерпела такое потрясение.
   Только подружки расположились у компьютера, собираясь нырнуть в "Твиттер", как в дверь позвонили. Бабуля открыла и впустила аккуратно одетого, очень вежливого молодого мужчину. Он представился адвокатом Ли Чапменом, выяснил с кем имеет дело, и сказал, что им надо поговорить.
   - Дело в том, - начал он, усевшись за стол в гостиной, - что вчера, в интернете появилась видеозапись порочащего характера. На ней фигурирует мой клиент, Ричард Джонс. Эта запись вышла в видеохостинг от имени Рейчел Дональдсон. Кроме того на записи присутствуете вы, миссис Дональдсон, как лицо сопровождающее ребёнка. Я понимаю, что девочка ещё не достигла совершеннолетия, и за неё должны нести ответственность родители…

   Но у бабушки Медлин есть подружка, бывший адвокат по уголовным делам, которая живёт по соседству. Миссис Дональдсон прервала словоизлияния юриста, извинилась и позвонила Александре. Она коротко объяснила ситуацию и та быстро приехала.

   Когда подруга, опираясь на тросточку, прохромала в гостиную, мистер Ли Чапмен строго, хоть и удивлённо, спросил:
   - Это кто?
   - Твоя смерть, сопляк, - ответила ему старушка божий одуванчик.
   Она уселась за стол напротив адвоката, бесцеремонно подвинув свою подругу.
   - Ну? И в чём тут у нас проблема?
   Чапмен повторил вопрос:
   - Это, простите, кто?
   Медлин представила:
   - Это мой адвокат, госпожа Александра Томас. Милочка, это адвокат того молодого человека, который…
   - Я поняла, Мед, не утруждайся, - отмахнулась Александра. - Лучше введи меня в курс дела. Чего надо этому придурку?

   Ли тут же начал наседать на старушек.
   - Я списываю такую неучтивость на ваш преклонный возраст. Но вы понимаете, что публикация записи с участием моего клиента противозаконна. Он (мой клиент) требует компенсации морального вреда.  Я пытаюсь договориться о досудебном урегулировании…
   Договорить ему не дали. Александра подняла руку:
   - Стоп. Значит, речь идёт о деньгах? Они хотят бабосов? Ну-ну… Ты сам-то видел эту запись? Я лично - поинтересовалась. О-о-очень любопытное кино…
   - Да, конечно. Я его внимательно просмотрел.
   - Ну, и что же ты там увидел?
   Ли возмутился:
   - Это неважно, что я там увидел. Важно то, что были нарушены права моего клиента на частную жизнь, и он…
   Александра посмотрела на молодца с жалостью и презрением:
   - Заткнись нахрен, дебил.

   Ли Чапмен, выпучив глаза, подавился, а Александра продолжала:
   - На видео, с очевидной ясностью отражено совершаемое уголовное преступление. Мужчина, безо всякого повода напал на беззащитного ребёнка. Моя клиентка… Кстати, Медли, поставь кофейку, я сейчас закончу и мы попробуем мои круассаны. Я принесла выпечку. Девочки, вы с нами?
   Фиби и Рейчел энергично покивали.
   - …Так, о чём это я? - встрепенулась миссис Томас.
   Миссис Медлин подсказала:
   - На беззащитного ребёнка…
   - Ах! Да!... Так вот. Моя клиентка, не просто - "могла", или там - "имела право"… Она была обязана зафиксировать факт нарушения уголовного законодательства. Это её гражданский долг. Понял меня, чучело бестолковое?
   - Но… - растерялся Чапмен, - но это - частная жизнь!…
   Его снова перебили:
   - Я не помню номера статьи, уж извини - склероз. Но я тебе её процитирую, - миссис адвокат закрыла глаза, - "Согласие на обнародование и использование изображения гражданина не требуется, если оно необходимо в целях защиты правопорядка и государственной безопасности".  Какая к хренам частная жизнь у преступника?
   - Но… Но мой клиент не преступник! Из-за этого видео у него рушится семья. Он пострадал. Он был избит. Он жертва.
   - Ага… Мужик, пытаясь задушить маленькую девочку, схлопотал по яйцам. Ха! Какая беззащитная жертва… Ну?... Я вижу - ты же уже понял, что бездарно просрал это дело? - старая адвокатша посмотрела прищурившись на своего оппонента.
   - Ну, раз ты всё понял, - Александра хлопнула ладошками по столу, - то вали отсюда. А мы с тобой Медлин побалуемся кофейком…
   Миссис Дональдсон осуждающе покачала головой:
   - Алекса, дорогая, ты слишком долго общалась с уголовниками…

   Фиби посмотрела на Рейчел и строго спросила:
   - Ты снимала видео в мотеле?
   - Да, Фиби… Я тебе объясню…
   Но Фиби её перебила:
   - А зачем ты выставила клип на ютуб? Там же моя мама! Голая! Рейчел! Как ты могла так со мной поступить?!
   У Рейчел задрожали губы и слёзы навернулись на глаза:
   - Я боялась, что тебя заберут в полицию и больше не отпустят… Я хотела, чтобы все знали - что ты не виновата… Я испугалась за тебя. Правда… Я хотела, чтобы все увидели, что ты только защищалась от  этого придурка…
   Бабушка Медлин укорила:
   - Деточка, тебе всё же надо было посоветоваться со мной.
   - Простите, - плакала Рейчел, - я всё испортила…
   Но бабушкина подруга вмешалась:
   - Нет, Рейчел. Ты ничего не испортила. Это был юридически правильный ход. Ты молодец. Теперь твоя подружка в безопасности. А её мама… Ну, она ведь взрослый человек. А интересы детей превыше всего. Не обижайся на неё Фиби, она всё правильно сделала.

   - Я не позвонила в полицию, - говорила бабуля Дональсон, - только потому, что боялась скомпрометировать семью Осборнов. Теперь даже не знаю, что делать и что будет…
   Тут и Барни приехал, забирать своё сокровище.
   По дороге домой, Фиби задумчиво сказала отцу:
   - Папа, я наверно не стану профессором математики… Я хочу стать юристом. Адвокатом.
   - Ну, что же, - ответил тот, - это очень хороший выбор. С твоим умом ты будешь лучшим адвокатом в этой стране.
   Барни всегда поддерживал начинания дочери.

   * * *

   Дом превратился в унылое жилище.
   Если раньше Фиби возвращалась домой с радостью. Там её ждали мама и папа, счастливые и влюблённые. Там было тепло и уютно. Там по вечерам были разговоры за ужином и настольные игры перед сном. Там был мамин поцелуй на ночь.
   Теперь дом напоминал кладбище. Гнетущая тишина давила на девочку. Мать пряталась в спальне и молчала. Отец перетащил диван из гостиной в запасную комнату, ночевал там и молчал. Фиби запиралась в своей спальне, бродила по интернету и молчала. Как будто все чего-то ждали. Какой-то катастрофы.
   И в доме стало холодно. Все ёжились и кутались, кто во что горазд. Печальное зрелище, печальное существование.

   В воскресенье, ближе к полудню, на подъездную дорожку криво заехал кабриолет "Интермеханика" канареечного цвета. Несколько раз взревел клаксон.
   Когда вся семья вышла на крыльцо, из машины вылез пьяный Ричард Джонс, с перевязанным лицом и загипсованной рукой, и заорал:
   - Что! Не ждали! Твари!
   Множество соседей, тех, кто чем-то занимались на своих газонах, бросили все дела и придвинулись поближе к участку Осборнов. Некоторые достали телефоны и снимали происходящее. Пожалуй, уже все видели клип с Ричардом в интернете и ждали продолжения.

   Барни вернулся в дом, оставив жену и дочь на крыльце.
   Джонс пьяно кричал:
   - Что!? Испугался, педагог! Это тебе не студентиками помыкать. Перед тобой настоящий мужчина. Да-да! Беги-беги!
   Он покачнулся, но опёрся на капот автомобиля и удержал равновесие.
   - А ты, мелкая тварь, - он ткнул пальцем в Фиби, - ты у меня ещё получишь. Я тебе, вошь лобковая, голову откручу! Поняла! Ты, сука, уничтожила мою семью. Ты уничтожила мою жизнь. Ты умрёшь! Ты думаешь это всё?!... Думаешь это так вот и закончится?! Не-е-е-т! Ты умрёшь!

   На крыльцо вышел Барни, выдвинувшись вперёд и загородив жену и  дочь. Кетлин и Фиби испуганно переглянулись  - сзади, за брючной ремень, у отца был заткнут его "Ругер".
   Барн спокойно стоял и с прищуром смотрел на дебошира.
   - Ну чего уставился, - орал Рик. - Ты думаешь я тебя не изобью?! Да я тебя одной рукой отделаю так, что ты неделю будешь кровью ссать! Да! Да! Я трахал твою жену! Я её драл - как хотел! Я драл эту шлюху во все дыры! Ха-ха-ха!... Рогатый слабак!
   Он снова потерял равновесие и вцепился в лобовое стекло.
   Барн тихо сказал:
   - Спокойно, девочки. Я уже позвонил. Сейчас приедет полиция.
   Пьяный мужик оторвался от своего вычурного автомобиля и хмельным зигзагом пошел к стоящей на крыльце семье, но тут на дороге взвыла сирена полицейского патруля.

   В общем, на этом всё и кончилось. Ричарда Джонса засунули в патрульную машину и увезли. Один полицейский остался, спросил у Осборнов - всё ли в порядке, завёл жёлтый кабриолет и поехал следом за своей командой.
   Барни мрачно оглядел замерших соседей, развернулся и пошёл в дом.
   Никто не обсуждал произошедшее. Все, молча, разбрелись по своим комнатам.

   * * *

   На следующий день, Фиби забрала из школы мать.
   Кетлин зашла в гостиную, села на диван и бросила на стол конверт официального вида.
   - Отец подал на развод, - мрачно сообщила она.
   - А чего ты ещё ждала? - спокойно сказала Фиби и пошла в свою комнату.

   Барни домой не пришёл.
   В десять часов и дочь, и мать начали волноваться. Кетлин принялась звонить родителям мужа, его друзьям и знакомым.
   Не нашла.
   Фиби сказала матери:
   - Поехали. Я знаю - где он.
   И они поехали в ресторан "Олд Ламбер".

   В зале бармен из-за стойки кивнул Фиби, как старой знакомой, и указал глазами в дальний конец зала.
   В полутёмном углу сидел её отец, прислонившись спиной к стене, одну руку положив на спинку стула, другую на край столика. Он бессмысленно смотрел перед собой. Перед ним стояли две бутылки "Бурбона". Одна совсем пустая, другая пустая наполовину.
   - Доченька, - совершенно трезвым голосом спросил Барн, - что ты тут делаешь?
   - Папа, мы тебя потеряли. Поехали домой. Пожалуйста.
   - Да. Пора домой, - согласился Барни.
   Он встал, покачнувшись. Дочь тут же нырнула ему под руку:
   - Пап, обопрись на меня.
   С другой стороны его попыталась поддержать жена. Но Барни отодвинул её:
   - Отойди.
   И дочери:
   - Сегодня, моя принцесса, ты поведёшь. Я что-то устал.
   - Хорошо, папа. Хорошо.

   Дома Фиби утащила отца в его комнату и уронила на постель. Барн тут же захрапел. Уснул.
   Девочка стащила с него ботинки и брюки. Рубашку расстегнула, но не смогла снять. Потому, что не хватило сил перевернуть сто восьмидесяти фунтового мужика.
   Накрыла его пледом и выключила свет.
   В гостиной сидела мать. Она спросила:
   - Ну, как он?
   - Спит, - ответила Фиби и села в кресло, крепко задумавшись о чём-то своём.

   * * *   

   Минут через пять тяжёлого молчания, Фиби заговорила:
   - Знаешь, мама… У меня была семья… У меня был отец, которым я гордилась. И у меня была мать, которой я восхищалась… Теперь у меня отец - алкоголик, и мать - шлюха.
   Кетлин молча опустила глаза.
   - Моя семья развалилась. У меня никого не осталось. Даже бабуля Клеменс и та… Она прикрывала тебя, пока ты сосала член какого-то пьянчужки.
   Мать молчала.
   - Моя жизнь окончена. Мне не понятно - как дальше жить…
   Фиби выпрямилась и посмотрела на мать.
   - Но я знаю, кто во всём этом виноват.
   Она встала и пошла в спальню родителей. В нижнем отделе платяного шкафа стоял оружейный сейф. Фиби набрала код и вытащила оружейный набор. Сняла жакетик и нацепила плечевую кобуру, проверила обойму пистолета, вщёлкнула её в рукоятку и сунула "Ругер" в кобуру.
   Отец водил её на стрельбище и девочка знала как обращаться с короткостволом.

   Мать, стоя в дверях, спросила испуганно:
   - Фиби, что ты собралась делать? Зачем тебе пистолет?
   - Не бойся, мама. Тебе я ничего не сделаю.
   Дочь пошевелила плечами, поправила кобуру:
   - Мама, тот, кто убил мою семью, должен за это ответить.
   - Доченька, что ты хочешь сделать?
   - Я просто убью его… Твоего любовника… Может быть папе станет легче и он отменит развод.
   Фиби строго посмотрела на мать:
   - В любом случае - этот вонючий "Рик" должен быть наказан.

   - Доченька, не надо этого делать, - Кетлин хотела обнять дочь, но та отстранилась.
   - Мама. Правило! Ты не прикасаешься ко мне. Поняла?   
   - Да-да, дорогая. Но… Пистолет…
   - Если ты попытаешься у меня его отнять, мне придётся стрелять в тебя. Потом я убью того "урода". Меня отправят в колонию для несовершеннолетних. А когда мне исполнится восемнадцать, меня казнят.
   - Но если ты его убьёшь, тебя заберут в полицию.
   - Я скажу, что он мне угрожал. Он угрожал меня убить. Я сильно испугалась, поэтому пошла и застрелила говнюка. Много мне не присудят. А папка наймёт лучших адвокатов…
   Фиби вспомнила бабушку Александру и криво усмехнулась:
   - Да. У меня уже есть на примете один…

   - А теперь, мама, скажи мне адрес своего любовника и дай мне ключи от твоей машины.
   - Но…
   - Мама, не заставляй меня принуждать тебя силой…
   - Хорошо-хорошо, доченька. Ключи в машине.
   У самой материной "Шевроле Спарк" Кетлин снова завела:
   - Дочь, поверь мне, это плохая идея. Я позвоню в полицию.
   Фиби с прищуром посмотрела на мать:
   - Кетлин, у тебя нет выхода. Если ты позвонишь копам, я устрою с ними перестрелку, и меня убьют…
   Кетлин открыла рот, пытаясь что-то сказать, но Фиб не позволила её этого:
   - Если ты попытаешься меня остановить, тогда я убью тебя, чтобы не мешала. Потом убью говнюка, чтобы знал. А меня ждёт смертная казнь. В лучшем варианте, я просто застрелю этого уродца и получу срок, лет 5… А может и меньше. Выбирай… Или ты любящая мать, или окончательная предательница.
   Кетлин тихо плакала. А Дочь продолжала давить:
   - Так что - назови мне адрес и иди в дом. Со всем остальным я разберусь сама.
   - Хорошо… Я поеду с тобой. Я поведу машину… - решилась Кетлин. - Я сама тебя отвезу.
   
   * * *

   Когда они, уже по темноте, подъехали к дому Джонсов, Кетлин посмотрела дочери в глаза и протянула руку:
   - Дай мне пистолет…
   - Мама, прекрати. Мы же с тобой вроде всё обговорили.
   - Фиби, дай мне пистолет. Я всё сделаю сама.
   - Мама, не глупи… Ты меня не обманешь…
   - Фиб, детка, я не могу позволить своему ребёнку пострадать из-за моей глупости и похоти.  Дай мне пистолет… Я обещаю тебе, что всё сделаю сама.
   Мать и дочь долго смотрели друг на друга. Наконец Фиби вынула и протянула ствол.
   - Сиди здесь, - скомандовала Кетлин.

   Она подошла к двери. Постояла в нерешительности. Вернулась и тяжело прислонилась к "Шевроле". Фиби опустила стекло.
   Кетлин колотило как в припадке. Зубы стучали.
   - Сейчас, детка. Сейчас, мама всё сделает.
   Снова пошла к двери и нажала кнопку звонка. Дверь открыл мужчина, загородив почти весь дверной проём.
   Грохнуло три выстрела. Кетлин вернулась с пустыми руками и села на место водителя.
   - Всё, Фиби. Всё… Ты довольна?
   - Мама, поехали отсюда.
   - Нет. Нельзя, дочь, уезжать. Я скроюсь с места преступления. Этого делать нельзя. Это только ухудшит ситуацию… Всё равно, там остался папин пистолет. Я его выронила. Меня всё равно найдут.
   Фиби полезла из кабины забрать оружие, но мать её остановила.
   - Сиди, доченька. Не надо ничего.
   Девочка придвинулась к матери и  обняла её.
   - Мама, прости меня. Прости… Но, я не могла по-другому…
   - Всё нормально, девочка моя. Теперь ты веришь, что мама любит тебя.
   - Да, мама. Теперь я верю.

   Кто-то, услышав выстрелы, позвонил в полицию. Подкатила патрульная машина.
   Копы подошли к телу на крыльце. Женщина что-то говорила в рацию, а мужчина лучом фонарика шарил по газону.
   Кетлин обняла дочку:
   - Ну, всё Фиби. Пора. Прощай. Помни - мама любит тебя.
   И она вышла из машины.

   Полицейский остановил её:
   - Мэм, не подходите. Здесь совершено преступление…
   - Сержант, это я… Это я убила Ричарда Джонса…
   Коп замер. Постоял несколько секунд, потом крикнул:
   - Габриэль, подойди сюда.
   Женщина-лейтенант подошла.
   - Арестуйте меня, - повторила Кетлин. - Это я стреляла. Я убила этого человека. Там, - она указала пальцем, - лежит пистолет моего мужа.

   Габриэль посветила в лицо Кетлин:
   - Минуточку. Вы же жена профессора Осборна.
   - Да, я его жена.
   - Господи! Зачем вы это сделали?
   - Он угрожал моей дочери…
   Все озадаченно постояли молча. Потом офицер сказала:
   - Ну, что, Алоис. Пакуй её.
   - Там, - заторопилась Кетлин, - в машине моя дочь, мой ребёнок. Позаботьтесь о ней. Пожалуйста.
   - Сейчас подъедут детективы, - успокоила Габриэль, -  я передам им ситуацию и отвезу вашу девочку домой.

   * * *

   Фиби сидела на кухне. Мрачная, невыспавшаяся, с опухшими от слёз глазами.
   Из своей спальни вылез Барн. Тяжело плюхнулся на стул.
   - Фиби, есть что попить.
   Дочь поставила на стол упаковку апельсинового сока. Барн прямо из тетрапака начал жадно хлебать жидкость.
   - Уф… - он вытер губы рукой, - а мать где? Уже уехала на работу?
   - Нет, пап. Она в тюрьме.
   Отец тупо смотрел на девочку. Переспросил:
   - Где она, ты сказала?
   - В тюрьме, папа. В тюрьме.
   До мужчины дошло. Он вытаращил глаза:
   - Господи! Что она натворила?!
   - Она убила Ричарда Джонса.
   - Как убила?!
   - Из твоего пистолета.
   Барн как-то сдулся. Лицо вытянулось, плечи опустились и весь он поник:
   - Господи… Это она сделала, чтобы доказать, что любит меня, а не его. Это я её довел до такого поступка… Господи… Это я виноват…
   Фиби хотела сказать отцу, что он тут совершенно не причём. Но промолчала. Зачем ему это знать?...