За три дня до весны. Из неопубликованного

 
               

  – Через час в атаку пойдём, – буднично произнёс ефрейтор Жадов.
  – Откуда знаешь? С тобой что командир полка советовался? – усмехнулся пулемётчик Рыжкин.
  – Наблюдательным на войне надо быть, Костя.  Старшина водку в канистре принёс. Счас хряпнем для смелости, и где наша не пропадала.               
  – Что без артподготовки?
  – Немного пальнут. Снарядов-то на батареи с гулькин нос.
  – Понятно! Будем перебежками обнимать каждый  бугорок. Это дело нам привычное.

  На правый фланг перед ударом командир полка послал двух снайперов: сержанта Валентину Неволину и младшего лейтенанта  Михаила Иванова. Выбрав поудобнее позицию,  Михаил спросил шёпотом:
  – Валя, тебе страшно?
  – С тобой нет. Когда ты рядом, я – смелая.
  Вдруг вражеская пулемётная очередь полоснула по нашему переднему краю. Пули, врезаясь в бруствер окопа, оставляли после себя небольшие земляные фонтанчики.
  – Валь, ты заметила, где пулемёт? Сними его.
  Девушка прицелилась. Одиночный сухой выстрел снял фашиста. Неожиданно неподалёку, видимо, в отместку за пулемётчика, ахнул артснаряд. Они прижались друг к другу.
  Молодые быстро влюбляются: а вдруг больше не представится случая. А тут ещё война: сегодня жив, а завтра…  Когда всё затихло, Валя прошептала:
– Мы так близко друг к другу. Поцелуй меня, Миша… А теперь, давай станем ещё ближе, ещё…

  Вскоре уже в другом месте разорвался снаряд.
  – Проверяют немцы не спим ли мы, – пошутил Рыжкин.
  – А мне кажется они проверяют нет ли мин возле наших окопов. Они, брат, не дураки, воевать умеют.
  – Скажи мне, ты всё же ефрейтор, Жадов, за какие такие коврижки они так усердно воюют?
  – А нас никто не подслушивает?
  – Вроде одни.
  – То, что кормят их лучше, мы сами видели. Марок ихних, надо думать, им домой  поболе наших рублей отсылают. Они же всю Европу захватили. Нагребли добра – будь здоров. А ещё я слышал,  обещали им после победы на Украине дать именья каждому. А работать на них будто будем мы. Ты понял, как мыслят сволочи. С перспективой. Но, хрен собачий они получат. Это я тебе говорю, ефрейтор Жадов.

  Командир полка майор Сухов несколько дней готовился к предстоящей операции. Такого раньше не было. Командир дивизии так и сказал: «Даю тебе неделю. Чтоб высоту взял. И точка».

  Большинство атак в начале войны неопытные офицеры начинали с центра. Теперь молодой начальник решил двинуть вперёд два  фланговых батальона. Поэтому заранее выставил по краям снайперов. Их задача –  из своих прицелов выслеживать вражеские доты, артиллерию и докладывать по команде. По возможности, меткие стрелки ликвидировали офицеров, огневые точки, вносили сумятицу во вражеские ряды.

  – Эх, если бы нам матушка-природа немного помогла, – вздохнул майор, потягиваясь.
  – А что вы имеете ввиду? – удивлённо спросил командир разведвзвода.
  – Туман нам, лейтенант, нужен. Скоро весна, место здесь низменное, в самый раз мареву разразиться. Мгла, хмарь – наши союзники.
  – Смотрите, товарищ майор, с болота какая-то пелена ползёт в нашу сторону.
  – Твоя правда, лейтенант. Радист! Передай в батальоны  атаку  задержать. Начнём по моей команде!

  Как по заказу, густая белая дымка медленно взбиралась и на высоту, которую полку приказали взять. Когда видимость стала нулевой, майор Сухов скомандовал:
  – Батарея, огонь!!!
  Через время, ещё под грохот собственных снарядов, первый и третий батальоны скрытно двинулись вперёд. Немцы, не ожидавшие фланговых ударов,  не успели развернуться. Рукопашная атака быстро завершилась. Высота 0,65 была взята. Послышалось громкое «Ура!». По этому сигналу заспешил и второй батальон.
  Наскок полка в такую промозглую погоду стал настолько неожиданным для немцев, что пехотинцы взяли их, как говорят, тёпленькими: во время завтрака.

– Товарищ первый, высота полком взята. Четверо ранены, один из них тяжело. Но, думаю, выскочит.
– Что ж, подполковник, молодец! Подробности потом.
– Я, товарищ первый, – майор.
– Уже подполковник. Благодарю за службу.
– Служу…
   На высоте пехота радовалась победе.  Сколько неприятностей она прервала: ведь солдатам нос высунуть из траншеи не давали. А им надо было и в туалет отлучиться, и  посуду у ручья помыть, и самим ополоснуться, да и постирать. А теперь? Теперь они – хозяева положения. Теперь и мышь без их разрешения не пробежит мимо.

  Чуть в сторонке ворковали два счастливых снайпера: сержант Валентина Неволина и младший лейтенант Михаил Иванов. Они незаметно для других, за полчаса до наступления, сорвали запретный плод, выпили до дна чашу любви. По разному можно отнестись к этому поступку, но их глаза светились счастьем, которого хватило бы на весь полк.
  – Не расслабляться, братцы! Окопайтесь хорошенько! Это стратегическая высота. Немцы нам не простят эту горку. Сейчас пойдут в наступление. – Хрипловатым голосом продолжил:
– Где командир разведки? Ко мне, лейтенант!
– Товарищ… Ого! Товарищ подполковник…
– Присядь, старлей.
– Я же ещё…
– Уже старлей. Это я тебе говорю. Что думаешь насчёт дальнейших действий. Ты у нас любишь туман наводить.
– Думаю, что скоро начнётся артподготовка, а потом – штурм. Снарядов немцы жалеть не станут. Многих наших мы здесь оставим…
– Что конкретно предлагаешь?
– Пока туман не рассеялся, надо незаметно уйти с высоты. Пусть долбят по пустым окопам. А как только начнётся атака, мы вернёмся на бугорок в свои окопы.
– Смотри, Суворов растёт у меня в полку. Роту отдам под твоё начало. У тебя всё?
– Ещё, товарищ подполковник, одна хитрость есть. Переодену я своих разведчиков в немецкую форму. Присыпем их слега землёй и с несколькими пулемётными и автоматными рожками под животами оставим до наступления немцев. А когда фрицы окажутся спиной к разведке, тогда они разом и ударят.
–  Молодец! Так и поступим.
 
Не успела пехота покинуть значимую высоту, как по ней, пристрелянной ещё раньше, полетели снаряды. Долбили долго фашисты и наверняка, чтобы потом было легче  вернуться.

  Тишина всегда наступает неожиданно. И, почему-то, звенящая. Укрывшись от всех, словно два лисёнка, снайперы Валентина и Михаил выглянули из укрытия. Немцы с завёрнутыми рукавами шли нагло, явно после выпитого шнапса.
  – Смотри, Валюша, в оба, – сказал Михаил и перекатился на несколько метров левее подруги.
  – Слушаюсь, любимый.
  – Я тоже тебя люблю. Смотри, среди наших секторов обстрела – дерево. Все враги, что слева, – мои, справа – твои.
  – Поняла, – сказала она и улыбнулась своему нежданному счастью.

  Пулемётчика Рыжкина и ефрейтора Жадова всё-таки достали вражеские осколки: первого ранило в руку, второго – в плечо. После умелой перевязки оба остались в строю, хотя командир роты и санинструктор приказали им идти в санпункт.
  Ну, что, ефрейтор, теперь мы с тобой меченые войной солдаты. Тебе не  больно с пулемётом управляться? Всё ж плечо? – спросил Жадов. – Давай мне свой быстрострел, а себе возьми мою винтовку. Не обидишься?
  – Ты – хороший товарищ и боевой друг, – ответил Рыжкин.
  – И ты – отличный боец. Давай поклянёмся друг другу, что живыми не отдадим эту высоту. Я клянусь!
– И я клянусь!
  Началась атака немцев. Яростная. Они дрались так, словно у них отняли родное. Шли плотным строем, нагоняя страх на солдат в окопах, не смотря себе под ноги, где, затаившись, лежали полковые разведчики.
  Было состояние, словно день ещё не начинался. Противостояние немцев и русских у высоты достигло апогея. Первыми открыли беспощадный огонь «воскресшие» разведчики полка. Стреляли, в идущих на штурм, остервенело. Немецкий пехотный батальон полного состава быстро редел.
  Враг в первые минуты не понимал, откуда идёт смерть. Когда понял, уже им в грудь полетели пули с высокого холма.

  Валюша-снайпер, помня о приказе любимого командира, всё-таки ослушалась  его и начала сначала щёлкать рядовых фрицев. Для тренировки глаза, как она решила для себя. А потом, когда увидела в прицел наглого пьяного офицера, машущего то и дело пистолетом, сняла его первым выстрелом. После этого на миг глянула  Михаила.  Он видел эту сцену и, улыбаясь, кивнул ей головой.
  Любая высота на войне тем и дорога, что с неё всё, происходящее вокруг, видно, как на ладони. И пехота, и артиллерия, и танки, – всё перед глазами. И командир второго батальона, оседлавший уже вторично этот бугор, руководил боем умело, словно дирижёр оркестром.
 
  Бой закончился к обеду. Уставшие солдаты и офицеры расселись, кто куда, закурили и мысленно благодарили небо, что остались живы.

  Через месяц снайперы – уже старшина Валентина и лейтенант Михаил – прикрепили к своим гимнастёркам ордена «Красной Звезды». Ефрейтора Жадова и пулемётчика Рыжкина наградили медалями «За отвагу».
А ещё через некоторое время Валентину, по причине беременности, отправили домой рожать ребёнка. После войны  дома Михаила встречали уже подросший сынишка и любимая жена.

 Вот такая история случилась на войне за три дня до весны. И таких историй было множество!!!