Глава шестая. Трудовые будни

ЛИХОЛЕТЬЕ.Книга третья.
Глава шестая. Трудовые будни.

 Утро следующего дня было таким же мокрым, как и ночь минувшая. Но дождя не было. Сергей проснулся от мерных ударов последних капель дождя по жести отлива подоконника, от свежести ветра, проникшего через приоткрывшуюся форточку. Вторых рам Сергей ещё не поставил. Не до того было. Он так и уснул под утро не раздеваясь, сидя на диване и не отрешившись от своих дум.
 Спал бы более глубоко и крепко, если бы ни этот ветер, да свежесть осени в форточку. Сергей непомерно устал за весь свой прошедший день и беспокойную ночь. Но он проспал бы тогда на работу. Именно это и подняло его на ноги. Ему показалось, что он уже окончательно опоздал.
 Слава Богу, что заснул одетым и ему не пришлось теперь время терять на своё одевание. Вскочив с дивана и взглянув на часы, на которых было половина седьмого, Сергей понял, что ещё не всё потеряно и у него есть запас времени. За окном только лишь начало светать.
 Вспыхнувший свет люстры сделал окно ещё темнее. Сергей уже не смотрел в него, не вспомнил даже и про свой клён, ему было сейчас не до того. Быстренько умылся, почистил зубы, разогрел чайник, заварил чай в маленьком чайнике и с оставшимися сухарями спешно позавтракал. 
 Потом, всё также торопясь, собрал в стопку все свои листы, над чем работал ночью, и сунул их в спешке в сумку.  Накинул на плечи куртку, ещё не до конца просохшую, хотя батарея парового отопления была горяча, схватил кепку и побежал в редакцию.
Хорошо, что пришлось ему бежать под гору. Делать это ему было легко, он чувствовал себя ещё молодым, свежесть утра бодрила и подгоняла. Дорога была хорошо известна, ноги жесами несли его, как на крыльях. Так что, вскоре, он нагнал и Элеонору Кузьминичну, спешившую сейчас тоже на работу. Поздоровавшись с ней, он попытался её обогнать, но она придержала его за рукав:
 - Не торопись, Сергей Семёнович. Время-то ещё есть. Расскажи-ка ты мне, по дороге, как прошло собрание?
 - Прекрасно, как всегда. Я об этом уже написал. В сумке рукопись. Концерт тоже мне понравился. О нём я написал. Какое же таланты у нас, представляете, в Крутом Яру, просто на удивление. Я весь в восхищении!
 - Конечно, есть! Но я знаю вашу восторженную натуру,- чуть улыбаясь, произнесла она с иронией,- только не преувеличивайте!
 И она погрозила ему пальцем. С утра у неё было видно хорошее настроение:
 - А фотографии будут?
 - Будут. Я с Геннадием Васильевичем переговорил. Сделает. На него надеяться можно.
 - Вот и хорошо. Когда будут снимки, тогда и в номер дадим. Но ты сам-то как чувствуешь? Как праздник провёл?
 - Всё нормально,- смутился Сергей, припомнив про свой беспардонный прогул,- с родными провёл, с друзьями. Да и работа не позволяла расслабиться. То тут демонстрация, то тут торжественное собрание. Скучать было некогда. Спасибо за понимание. Ну, я побежал, мне-то кое-что ещё доделать нужно...
 Хотя особых дел у него не было. Но Элеонора Кузьминична его поняла:
 - Ну беги-беги, мне так быстро ходить нельзя...
 И Сергей заторопился дальше. При подходе к  Управлению народ пошёл гуще, плотнее. Но вот уже Сергей и сам в вестибюле, хотел было взять на вахте ключа от редакции, но его в ящичке на гвоздике не оказалось.
 Вахтёрша улыбнулась:
 - Опоздал, его уже забрали!
 - Кто?
 - Ваши сотрудницы. 
 Войдя в редакцию, он обнаружил там Жанну Моисеевну с Бутиновой. Пишущая машинка молчала, а сама Жана Моисеевна стояла у окна. Бутинова причёсывалась перед зеркалом в предбаннике.
 - Доброго утра,- поприветствовал их Сергей, прошёл и сел за свой рабочий стол. Он начал разбираться с заметкой, что передал ему вчера Строгов. Заметка называлась: "Отличает трудолюбие". Вот что в ней говорилось:
 "Машиниста цементных мельниц Кирилла Платоновича Васлова давно знают в коллективе цементного цеха, как одного из лучших мастеров своего дела. Коммуниста Васлова отличают большое трудолюбие, стремление постоянно совершенствовать свои профессиональные навыки, принципиальность и чуткое отношение к товарищам.
 Кирилл Платонович ведёт большую общественную работу в цехе, является членом партбюро, председателем жилищно-бытовой комиссии цехкома. Смена номер три, в которой работает Васлов, по итогам работы в октябре заняла первое место во внутрицеховом соревновании. И в этом успехе всего коллектива смены есть немалый вклад и передового рабочего Васлова.
 Сейчас, вместе со всем коллективом смены, Кирилл Платонович готовится достойно завершить не только текущий год, но встретить сто одиннадцатую годовщину со дня рождения В.И.Ленина. В смене горячо поддержан его призыв встретить эту знаменательную дату ударным трудом.
 Яков Строгов, председатель цехкома профсоюза цементного цеха".
 Прочитав эту заметку, Сергей представил себе лицо хорошо знакомого ему человека, о котором говорилось в рукописи. Васлова он знал очень близко, потому что часто приходилось ему с ним беседовать, в том числе, и непосредственно в цехе.
 Ничего тут не скажешь, такой он и есть на самом деле: целеустремлённый, внешне сухой и жилистый, спокойный и небольшого роста. Но внутренне, с взрывным характером, необыкновенной мощи силы воли.
 Внимательный к людям, резкий в суждениях, Кирилл Платонович был всегда непримирим к недостаткам. Недавно, он был, совершенно заслужено, награждён орденом "Знак Почёта", но это его нисколько не изменило. Он был совершенно лишён тщеславия и удивительно скромен. Сергею он нравился.
 Такой материал и был нужен сейчас газете для первой полосы. Лучшего передовика производства нельзя было представить. Вот только одно смущало Сергея - это не круглая дата рождения вождя.
 Не далековато ли они там в цехе замахнулись в своём рвении и в этом соревновании? Апрель-то ещё далеко! Но, с другой стороны, ведь и почины всякие бывают, инициатива народа священна. Тем более, в честь Ленина!
 Сергей решил уточнить про этот новый почин у самого Васлова и позвонить ему в цех. Попросить пригласить к телефону. Позвонил. Пригласили. Действительно, всё так и есть. Такое соревнование в цехе уже существует. Осталось только лишь сфотографировать всю смену и поместить её на первую полосу. Почин-то, есть почин?!
 "Но и торопиться тут с публикацией не надо,- решил он,- пусть отлежится бумага. Посмотрим, как к этой инициативе отнесётся профком. Что-то их слишком много стало. Одна не успеет остыть, как новая появляется...".
Пока он так раздумывал над заметкой, редакция постепенно заполнилась людьми. О чём-то все шумно разговаривали. Сергей стал прислушиваться к разговорам. Говорил Матвей Николаевич Маленчев:
 - А у меня вот какая новость,- сказал он, войдя в большую редакторскую комнату из "предбанника", где он что-то там, перед тем, диктовал Жанне Моисеевне на машинку,- главного инженера у нас сняли. Вернее, он сам подал заявление на увольнение. В парткоме попробовали его уговорить остаться, так он ни в какую! Причины не называет? Но я, думаю, что здесь что-то не так. Нет дыма без огня...
 - А что директор? -  оторвавшись от стола и поправив очки резковато спросила Элеонора Кузьминична. Она уже заняла своё редакторское кресло. Все присутствующие сразу же напряглись, ожидая ответа Маленчева. 
 Напрягся и Сергей. Главный инженер Эдуард Евграфович Воронихин ему нравился. На комбинате он работал недавно, чуть более года. Зарекомендовал себя, в столь короткий срок, знающим и опытным специалистом. Был он высок ростом и крепок, шаг был у него твёрд и смел, как и взгляд.
 Выступать много он не любил. Говорил  кратко, точно и мало, всегда по делу, а тут-то, что случилось?
 Правда, ходили разные слухи по Управлению, в том числе, что он не сработается с Литвиновым. Получается, что и не сработался! Директор не любил "варягов", присланных на комбинат со стороны. Особенно, с таким вот высоким назначением и слишком знающих. С амбициями. На комбинате предпочитали выращивать свои кадры. Такая была традиция, с низшей ступени шагали к высшей. И сам Литвинов начинал с помощника мастера печи.
 А тут-то! Не предлагать же Воронихину, столько лет проработавшем в металлургии, должность мастера? Могут не так понять. Не ко двору он здесь пришёлся. Не ко двору!
 Это было явно видно по отношению к нему самого Литвинова. В том числе, и на директорских оперативных в его кабинете, на производственно-технических,  других различных совещаниях.
 А тут-то ещё, как-то раз, Жанна Моисеевна потихоньку рассказала в редакции, что когда Воронихин, после своего отпуска вошёл в свой кабинет, то замещавший его по должности начальник доменного цеха Пшеничников даже и не поднялся со стула. Не уступил ему его же места. 
 Воронихин, видя это, постоял-постоял, сказал несколько слов, как отдохнул, но видя занятость Пшеничникова, повернулся и вышел кабинета. Написал тут же у секретаря директора заявление на увольнение, попросил передать директору на подпись. И ушёл.
 Сразу же было видно, что всё понял. По такому отношению к себе бывшего своего подчинённого. Потому все и напряглись сейчас в редакции, ожидая ответ Маленчева.
 - А что директор?!- покачал тот головой, - не сразу, конечно, но подписал. 
 Воронихин ни в какую не соглашается теперь остаться здесь работать. Молчит и всё тут. Не говорит почему увольняется. Твёрдо настроен на уход. Не нравится ему видно наш комбинат. Может, где другую работу себе присмотрел?
 Матвей Николаевич помолчал и продолжил:
 - Да и за время его отпуска, говорят, в его работе, как главного инженера, было найдено столько огрехов, всяких там разных упущений-недостатков, что его объяснения никто серьёзно и не стал бы слушать. Правильно он сделал.
 В редакции воцарилось молчание.
 - А, всё-таки, жаль мужика,- вздохнул Матвей Николаевич,- вроде бы, человек он хороший, головастый и по послужному списку видно, что специалист высокого ранга. Но не смог вот он у нас прижиться, раскрыться полностью за столь короткий срок. Не смог!
- Да, ну и ладно,- вздохнул, помолчав, Маленчев,- директору виднее с кем ему работать. Так ведь? Теперь Пшеничников будет у нас главным инженером. Вот так-то. Скоро об этом будет приказ по комбинату...
 Матвей Николаевич встал и вновь вернулся к Жанне Моисеевне в предбанник, продолжать диктовать свой материал. А Сергей подумал о том, что директор-то не терпит конкурентов. Уже был такой случай и с молодым способным начальником доменного цеха Деловакиным, который точно также рассчитался и уехал работать в Мареуполь. И тоже не указав причины своего увольнения.
 Завтра же все позабудут и про этого Воронихина. Как будто его на комбинате никогда и не было. Каждый занят только собой. Будет думать о себе и только о своей работе. У каждого своя семья.
 Это Сергей успел уже усвоить на своём небольшом личном опыте работы в Управлении. Здесь, помимо основной производственно-технической и управленческой деятельности и неприятностей, были ещё и свои, самые различные течения и подводные камни. Группы и группировки.
 С этих мыслей Сергею расхотелось работать. Но до конца рабочего дня было ещё далеко. Приближалось только лишь обеденное время. И он решил пообедать сегодня дома в Крапивенке, а не в рабочей столовой на комбинате.
 Обеденного часа, пообедать дома и вернуться, ему вполне бы хватило. Не только лишь из экономии средств так он решил, а просто ему захотелось там отдохнуть душой и телом. К тому же, успокоить своим появлением маму, ведь он со вчерашнего дня не был дома и ночевал вне его.
 Его нестерпимо тянуло в их "родовое гнездо". Но не успел он так подумать, как тут же его спросила Элеонора Кузьминична:
 - Ты в какую пойдёшь столовую?
 - Ещё не решил.
 - Если пойдёшь в столовую цеха фитингов, то обязательно заскочи в цех, очень нужен материал о работе депутатов местных Советов. Этот цех самый большой на комбинате, как по численности, так и по объёму выпускаемой продукции. Которая реализуется не только внутри станы, но и за рубежом. Так там и депутатов выдвинуто немало. Опиши-ка ты мне, как они там работают. Я имею ввиду, самих депутатов. Не только, как трудятся они на своих рабочих местах, но и как выполняют свои депутатские обязанности. Хорошо?  Материал, повторяю, очень нужен. Сможешь мне ты так портрет человека нарисовать, чтобы был он настоящим и живым. Более широко и глубже в него вникнуть. понять...
 Сергей согласно кивнул головой. Он понял что в Крапивенке он появится сегодня значительно позже окончания рабочего дня. Но он тут же решил написать в газету о своём бывшем однокласснике Володе Квакине, работающем на формовке.
 Можно было бы с ним и не встречаться сегодня, а позже. Они встречались с ним итак часто в последнее время. Как на самом комбинате, так и в Крутом Яру. Так что о нём он знал всё досконально. И портрет его уже вырисовывался у него в голове.
 Достаточно было только Сергею поговорить о нём с его начальством. Но это, конечно, не займёт у него много времени. Столовая в цехе фитингов была просто великолепна. С рисованными картинами на стенах, с витражами на стёклах. Уютная, чистая и готовят там тоже прекрасно.
 Но он, почему-то, привык обедать в столовой цементного цеха. Во-первых, она в отдельном здании в два этажа. Своём оформлением она нисколько не уступает, столовой фитинговцев. Во вторых, она была ближе к механическому цеху, где он раньше был токарем. И потому он к ней привык. И он решил пообедать там, повара там были тоже отменные.
 К тому же, сегодня Сергею просто необходимо было побывать там и заказать большой торт к дню рождения своей любимой племяннице Оленьке. Оно у неё через две недели. Сергей рассчитывал это сделать в конце рабочего дня, а теперь вот задание редактора было ему просто на руку.
Вспомнив про племянницу, Сергей тут же вспомнил и про свою дочь Свету: скоро и у неё будет день рождения. Всего через полгода. Уже весной. В конце апреля. Вот только такой красивый торт послать ей будет по почте невозможно, а можно лишь только послать большой тульский пряник. На этом он и порешил.
 Сергей стал собираться на обед. Звонок, вот-вот, должен прозвенеть. Конечно же, на территории комбината были ещё две столовые. И обе неплохие. Самая ближайшая была, почти что на его пути, в доменном цехе. И ещё одна была в железнодорожном, но она находилась вдалеке от Управления и совсем ему не по пути. В них он тоже не раз бывал и они ему тоже нравились. Готовили там тоже вкусно.
 Он не только в них обедал, но и проверял их работу со своей рейдовой бригадой от жилищно-бытовой комиссии профкома. Но сегодня ему было не до рейдов и проверок, он торопился домой в Крапивенку. Но до того ему нужно было ещё успеть заказать торт  в столовой цементного цеха и побеседовать с начальником литейного пролёта в цехе фитингов.
А.Бочаров   
2020