Глава шестая. Трудовые будни

ЛИХОЛЕТЬЕ.Книга третья.
Глава шестая. Трудовые будни.

 Утро следующего дня было таким же мокрым, как и ночь минувшая. Но дождя не было. Сергей проснулся от мерных ударов последних капель дождя по жести отлива подоконника, от свежести ветра, проникшего через приоткрывшуюся форточку. Вторых рам Сергей ещё не поставил. Не до того было. Он так и уснул под утро не раздеваясь, сидя на диване и не отрешившись от своих дум.
 Спал бы более глубоко и крепко, если бы ни этот ветер, да свежесть осени, в форточку. Сергей непомерно устал за весь свой прошедший день и беспокойную ночь. Но он проспал бы тогда на работу. Именно это и подняло его на ноги. Ему показалось, что он уже окончательно опоздал.
 Слава Богу, что он заснул одетым и ему не пришлось время терять на своё одевание. Вскочив с дивана и взглянув на часы, на которых было половина седьмого, Сергей понял, что ещё не всё потеряно и у него есть время. За окном только лишь начало едва светать.
 Вспыхнувший свет люстры сделал окно ещё темнее. Сергей уже не смотрел в него, не вспомнил даже про свой клён, ему было сейчас не до того. Быстренько умылся, почистил зубы, разогрел чайник, заварил чай в маленьком чайнике и с оставшимися сухарями спешно позавтракал. 
 Потом, всё также торопясь, собрал в стопку все свои листы, над чем работал ночью, и сунул их в спешке также в сумку.  Потом надел куртку, ещё не до конца просохшую на батарее парового отопления, схватил там же кепку и побежал в редакцию.
Хорошо, что пришлось ему бежать всё время под гору. Делать это ему было легко. Свежесть утра бодрила и подгоняла. Дорога была хорошо известна, ноги сами несли его, как на крыльях. Так что, вскоре, он нагнал и Элеонору Кузьминичну, спешившую сейчас тоже на работу. Поздоровавшись с ней, он попытался её обогнать, но она придержала его за рукав:
 - Не торопись, Сергей Семёнович. Время-то ещё есть. Расскажи-ка ты мне, по дороге, как прошло собрание?
 - Прекрасно, как всегда. Я об этом уже написал. В сумке рукопись. И концерт тоже мне понравился. О нём я тоже написал. Какое же таланты, представляете, у нас в Крутом Яру, просто на удивление. Я весь в восхищении.
 - Конечно, есть! Но я знаю вашу восторженную натуру,- чуть улыбаясь, произнесла она с иронией.
С утра у неё было видно хорошее настроение:
 - А фотографии будут?
 - Будут. Я с Геннадием Васильевичем переговорил. Сделает. На него надеяться можно.
 - Вот и хорошо. Когда будут снимки, тогда и в номер дадим. Но сам ты как чувствуешь? Как праздник провёл?
 - Всё нормально,- смутился Сергей, припомнив про свой беспардонный прогул,- с родными провёл, с друзьями. Да и работа не позволяла расслабиться. То тут демонстрация, то тут торжественное собрание. Скучать было некогда. Спасибо за понимание. Ну, я побежал, мне-то кое-что ещё доделать нужно...
 Хотя особых дел-то у него не было. Но Элеонора Кузьминична его поняла:
 - Ну беги-беги, мне так быстро идти нельзя...
 И Сергей заторопился дальше. При подходе к самому Управлению народ пошёл гуще, плотнее. Но вот уже Сергей и в вестибюле, хотел взять на вахте ключа от редакции, но его не оказалось на гвоздике.
 Войдя же в редакцию, он обнаружил там уже Жанну Моисеевну с Бутиновой. Пишущая машинка молчала, а сама Жана Моисеевна стояла у окна. А Бутинова причёсывалась перед зеркалом.
 - Доброго утра,- поприветствовал Сергей, сразу их двоих, сел за свой рабочий стол. Он стал разбираться с заметкой, что передал ему вчера Строгов. Заметка называлась: "Отличает трудолюбие". Вот что в ней говорилось:
 "Машиниста цементных мельниц Кирилла Платоновича Васлова давно знают в коллективе цементного цеха, как одного из лучших мастеров своего дела. Коммуниста Васлова отличают большое трудолюбие, стремление постоянно совершенствовать свои профессиональные навыки, принципиальность и чуткое отношение к товарищам.
 Кирилл Платонович ведёт большую общественную работу в цехе, является членом партбюро, председателем жилищно-бытовой комиссии цехкома. Смена номер три, в которой работает Васлов, по итогам работы в октябре заняла первое место во внутрицеховом соревновании. И в этом успехе всего коллектива смены есть немалый вклад и передового рабочего Васлова.
 Сейчас, вместе со всем коллективом смены, Кирилл Платонович готовится достойно завершить не только текущий год, но встретить сто одиннадцатую годовщину со дня рождения В.И.Ленина. В смене горячо поддержан его призыв встретить эту знаменательную дату ударным трудом.
 Яков Строгов, председатель цехкома профсоюза цементного цеха".
 Прочитав эту заметку, Сергей представил себе лицо хорошо знакомого ему человека, о котором говорилось в рукописи. Васлова он знал очень близко, потому что часто приходилось ему с ним общаться, в том числе,и  непосредственно в цехе. Ничего тут не скажешь, такой он и был на самом деле: целеустремлённый, внешне сухой и жилистый, спокойный и небольшого роста. Но внутренне взрывной характером и необыкновенной мощи.
 Внимательный к людям, резкий в суждениях, Кирилл Платонович был непримирим к недостаткам. Недавно он был, совершенно заслужено, награждён орденом " Знак Почёта", но это его нисколько не изменило. Он был совершенно лишён тщеславия и удивительно скромен. Сергею он нравился.
 Такой материал и был нужен газете для первой полосы. Лучшего передовика производства нельзя было представить. Вот только одно смущало Сергея - это не круглая дата рождения вождя. Не далековато ли они в цехе замахнулись в своём рвении и в этом соревновании? Апрель-то ещё далеко! Но и с другой стороны, ведь и почины всякие бывают, инициатива народа священна. Тем более, в честь Ленина!
 И Сергей решил уточнить про этот почин у самого Васлова, позвонить в цех. Попросить пригласить его к телефону. Действительно, всё так и есть. Такое соревнование в цехе существует. Осталось только лишь сфотографировать всю смену и поместить её на первую полосу. Почин-то, есть почин?!
 "Но и торопиться с публикацией не надо,- решил он,- пусть отлежится бумага. Посмотрим, как этой инициативе отнесётся профком".
Пока он так раздумывал над заметкой, редакция заполнилась людьми. О чём-то все шумно разговаривали. Сергей стал прислушиваться к разговорам. Говорил Матвей Николаевич Маленчев:
 - А у меня вот какая новость,- сказал он, войдя в большую редакторскую комнату из "предбанника", где он что-то там, перед тем, диктовал Жанне Моисеевне на машинку,- главного инженера у нас сняли. Вернее, он сам подал заявление на увольнение. В парткоме попробовали его уговорить остаться, так он ни в какую! Причины не называет? Но я, думаю, что здесь что-то не так. Нет дыма без огня...
 - А что директор? -  оторвавшись от стола и поправив очки,-  резковато спросила Элеонора Кузьминична. Она уже заняла своё редакторское кресло. Все присутствующие сразу же напряглись, ожидая ответа Маленчева. 
 Напрягся и Сергей. Главный инженер Эдуард Евграфович Воронихин ему нравился. На комбинате он работал недавно, чуть более года. Зарекомендовал себя, в столь короткий срок, знающим и опытным специалистом. Был он высок ростом и крепок, шаг был у него твёрд и смел, как и его взгляд. Выступать много он не любил. Говорил  кратко, точно и мало, всегда по делу, а тут? Что случилось?
 Правда, ходили слухи по Управлению что он не сработается с Литвиновым. Получается, что и не сработался! Директор не любил "варягов", присланных на комбинат со стороны. Особенно, с таким вот высоким назначением. На комбинате преподчитали всегда выращивать свои кадры. Такая была традиция, с низшей ступени к высшей. И сам Литвинов начинал с помощника мастера печи.
 А тут-то! Не предлагать же ему Воронихину, столько лет проработавшем в металлургии, работать мастером? Могут не так понять. Не ко двору он здесь пришёлся! Это было видно по отношению к нему самого Литвинова, в том числе, и на директорских оперативных в его кабинете, на производственных и технических, на других различных совещаниях.
 А тут-то ещё, как-то раз Жанна Моисеевна потихоньку и рассказала, что когда, он Воронихин, после своего отпуска вошёл в свой кабинет, то замещавший его по должности начальник доменного цеха Пшеничников даже и не поднялся со стула. Не уступил ему его места. 
 Воронихин, видя это, повернулся и вышел кабинета. Написал, тут же у секретаря директора, заявление на увольнение, попросил передать директору на подпись. Сразу всё видимо он всё понял: что к чему. Потому сейчас все и напряглись в редакции, ожидая ответ Маленчева.
 - А что директор?!- покачал тот головой, - не сразу, конечно, но подписал. 
 Воронихин ни в какую не соглашается теперь остаться. Молчит и всё тут. Твёрдо настроен на уход. Не нравится ему видно наш комбинат. Может, где другую работу он себе присмотрел?
 Матвей Николаевич помолчал и продолжил:
 - Да и за время его отпуска, говорят, в его работе, как главного инженера, было найдено столько огрехов, всяких там разных упущений-недостатков, что его объяснения никто серьёзно и не стал бы слушать. Правильно он сделал.
 В редакции воцарилось молчание.
 - А, всё-таки, жаль мужика,- вздохнул Матвей Николаевич,- вроде бы, человек онхороший, головастый и по послужному списку видно специалист высокого ранга. Но не смог он у нас прижиться, раскрыться полностью за столь короткий срок. Не смог!
- Да, ну и ладно,- вздохнул Маленчев,- директору виднее с кем ему легче работать. Так ведь? Теперь Пшеничников будет у нас главным инженером. Вот так. Скоро об этом будет приказ по комбинату...
 Матвей Николаевич встал и вновь вернулся к Жанне Моисеевне, продолжать диктовать свой материал. А Сергей подумал о том, что директор-то не терпит конкурентов. Уже был такой случай с молодым и способным начальником доменного цеха Деловакиным, который точно также рассчитался и уехал работать в Мареуполь.
 Завтра же все позабудут и про этого Воронихина. Как будто его на комбинате никогда и не было. Каждый занят только собой, будет думать о себе и своей работе.
 Это он уже успел усвоить на своём личном небольшом опыте работы в Управлении. Здесь, помимо основной производственно-технической и управленческой деятельности, на комбинате были ещё и свои различные течения и подводные камни. С этой мыслей Сергею расхотелось работать. Но до конца рабочего дня было ещё далеко.
 Приближалось только лишь обеденное время. И он решил пообедать сегодня дома в Крапивенке, а не в столовой на комбинате. Обеденного часа для этого ему вполне бы хватило. Не только из экономии средств, ему хотелось там отдохнуть душой и телом, к тому же, успокоить своим появлением маму.
 Его тянуло в их "родовое гнездо". Но не успел он так подумать, как тут же его спросила Элеонора Кузьминична:
 - Ты в какую пойдёшь столовую?
 - Ещё не решил.
 - Если пойдёшь в столовую цеха фитингов, то обязательно заскочи в сам цех, очень нужен материал о работе депутатов местных Советов. Этот цех самый большой на комбинате как по численности, так там и депутатов выдвинуто немало. Опиши-ка мне как они там работают. Не только на своих рабочих местах, но и как выполняют они свои депутатские обязанности. Хорошо?  Материал, повторяю, очень нужен.  Сможешь ты и об одном человеке так рассказать, чтобы было более широко и поглубже...
 Сергей согласно кивнул головой. В Крапивенке он появится сегодня значительно позднее. Но он уже решил тут же написать в газету о своём бывшем однокласснике Володе Квакине, работающем на формовке. Можно было бы с ним и не встречаться сегодня, они встречались с ним итак часто в последнее время.
 Как на самом комбинате, так и в Крутом Яру. Так что о нём он знал всё досконально. Достаточно было только Сергею поговорить о нём с его начальством. Но это, конечно, не займёт у него много времени.
 Столовая в цехе фитингов просто была великолепна. С рисованными картинами на стенах, с витражами на стёклах. Уютная, чистая и готовят в ней тоже прекрасно. Но он, почему-то, привык обедать в столовой цементного цеха. Во-первых, она представляет собой отдельное здание в два этажа. И в своём оформлении она тоже нисколько не уступает, что в цехе фитингов. Во вторых, она была ближе к механическому цеху, где он раньше работал токарем. И потому он к ней привык.
 К тому же, сегодня ему просто необходимо было попасть в неё и заказать там большой торт к дню рождения своей любимой племяннице Оленьке. Сергей рассчитывал это сделать в конце рабочего дня, а теперь задание редактора было ему просто на руку.
Вспомнив про племянницу, Сергей тут же вспомнил и про свою дочь Свету: скоро и у неё будет день рождения. Всего лишь через полгода. Уже весной. Вот только такой же торт послать ей будет по почте невозможно, а можно лишь только большой тульский пряник. На этом он и порешил.
 Сергей стал собираться на обед. Звонок, вот-вот, должен прозвенеть. Конечно, на территории комбината были ещё две столовые и обе неплохие. Самая ближайшая была на его пути в доменном цехе. И ещё одна была в железнодорожном, но она находилась вдалеке от Управления и совсем ему не по пути. В них он тоже не раз  бывал.
 И не только он в них обедал, но и проверял их работу с рейдовой бригадой от жилищно-бытовой комиссией профкома. Но сегодня ему было не до рейдов и проверок, он торопился домой в Крапивенку. Но до этого ему нужно было успеть заказать торт  в столовой цементного цеха и побеседовать с начальником литейного пролёта в цехе фитингов.
А.Бочаров   
2020