Герцогство Смоленское 1812. I

... Никак не могу отыскать: кто из историков занимался более или мене пристально проектом "Герцогство Смоленское - 1812"?
Похоже, никто.
Даже в польских каталогах пока я ничего такого не обнаружил, ни одной статьи.

А между тем, возможно, всё было серьёзно.

***



Франсуа Жозеф шевалье д'Изарн де Вильфор, очевидец наполеоновской Москвы, - вскользь упомянул, в своих воспоминаниях («Русский Архив», 1869).
«…если Русские не заключат мира в эту зиму, то весной Бонапарте назначит герцога Смоленского и Петербургского, а Россия останется только в Азии».

Чуть ранее, - двумя строками выше, - де Вильфор упомянул об отправке, с согласия Наполеона и с пропуском от короля Мюрата, надворного советника Филиппа Рухина в Петербург; это произошло 20 сентября 1812 года.
То есть: слух о возможности Герцогства Смоленского шевалье уловил где-то вскоре послде 20 сентября 1812 года, - от кого-то из тех, кто непосредственно соприкасался с Наполеоном или его окружением. 

Примерно восемьдесят лет спустя - это же странное словосочетание, "Герцогство Смоленское", - возникло в на страницах энциклопедии, которая в те времена, в 1890х- 1900х, обладала непревзойдённым авторитетом.
В своём огромном компилятивном труде Эрнст Лависс и Альфред Рембо называют даже имя кандидата на престол Герцогства:
В Москве « Император много занимался планами устрашения и раздробления России. Он намеревался провозгласить себя королем Польским, вознаградить Иосифа Понятовского княжеством Смоленским, создать из казацких областей и Украины самостоятельное королевство, основав, таким образом, нечто вроде Рейнского союза, а именно Привислинский союз».
(История XIX века, том 2, часть 2; « Время Наполеона I. 1800-1815, Глава IX. Поход в Россию. Гибель Великой Армии». На русском языке впервые в 1906).

*** ... весьма  примечательно то, что князь Юзеф Понятовский имел некоторые, пусть и весьма спорные, права на этот титул: его родной дядя, Станислав Август Понятовский, последний король Польши, помимо прочего, носил виртуальный титул "Wielki Ksi;;; ...Smole;ski, Siewierski i Czernihowski" (вплоть до своего отречения 25 ноября 1795 года). ***


С тех пор время от времени едва заметный, призрачный, - как болотный огонёк, - образ этого государства мелькает на разных страницах разных книг.
Например, - Федот Кудринский, виленский архивист, писал, видимо, цитируя де Вильфора:
«Фантазируя от безделья во время своего пребывания в Москве, Наполеон издал ряд замечательных в своем роде декретов: … о возстановлении смоленскаго княжества и пр».
(Вильна в 1812 году. В память столетней годовщины Отечественной войны. Вильна: 1912. Глава ХVI).

***


1.
Где-то в начале 1812 года, в январе или феврале, бригадный генерал Михал Сокольницкий герба Новина составил, среди прочих, секретный меморандум: «Обзор готовых к активным действиям сил, которые может выставить Польша, как в целости, так и исключительно от своих границ, рассматриваемых в сугубо военном аспекте».
(В январе 1812 года генерал Сокольницкий был причислен к Главной Квартире, - то есть стал личным советником Наполеона, - и взялся за разработку конкретных проектов Русской кампании).
В "Обзоре" Сокольницкий предложил создать геополитический блок, ограждающий Европу – и прежде всего Польшу, - от вечной опасности со стороны России: цепь герцогств, «находящихся под непосредственной протекцией Польши».
Это: герцогства Ливонские (Инфлянтское), Полоцкое, Мстиславское, Смоленское,Черниговское (или Новгород-Северское) и Полтавское.

То есть - призрак Смоленского государства возник ещё до начала кампании, в недрах вдохновенных проектов.
Но как вопринимал этот словосочетание - Наполеон? и знал ли он об этой детали гигантской фантасмагории предвкушения 1812го, (которая захватывала и план похода, через губернии покорённой России, - через Грузию, Иран и эмраты будущего Афганистана, - в Индию)?

 
4 сентября 1812 года наполеоновский камердинер Констан сделал запись в дневнике, во время стоянки на берегу реки Колоча, (и потом пересказал её в мемуарах):
«Накануне Бородинской битвы Наполеон ... говорил об этой стране так, словно она была прекрасной, плодородной провинцией Франции. Слушая его, можно было подумать, что в этом месте была найдена житница для армии, что она, в результате, обеспечит отличные зимние квартиры для его армии и что первостепенной заботой его правительства, которое он собирался учредить в Гжатске, станет поддержка сельского хозяйства в этой местности».

" ... правительства, которое он собирался учредить в Гжатске...".
Гжатск в ре времена - уездный город Смоленской губернии.

Смоленск был захвачен после тяжёлого сражения 18 (6) августа 1812.
На должности генерал-губернатора Смоленска пребывали:
 два месяца – с 27 августа до 29 октября 1812 года, – дивизионный генерал Луи Барагэ д’Илье, граф Империи (Louis Baraguey d’Hilliers, 1764 + 1813), в прошлом командир дивизии в Итальянской Армии (под командованием принца Эжена де Богарнэ);
после него, до 17 ноября, дивизионный генерал Анри Франсуа Шарпантье, граф Империи (Henri-Francois-Marie Charpentier, 1769 + 1831), до того – начальник штаба Итальянского Корпуса, (то есть тоже сподвижник принца Эжена де Богарнэ).
 Должность военного коменданта занимали:
сначала бригадный генерал Антуан Анри Жомини, барон Империи, (Antoine-Henri Jomini; 1779 + 1869), (который прославился, в будущем, уже как российский военный теоретик),
затем бригадный генерал Жозеф Барбанегр, барон Империи (Joseph Barbanegre, 1772 +1830); оба служили под началом сподвижники Маршала Нея.
Фактическим же распорядителем Смоленской губернии по гражданской части стал генерал-интендант - двадцатишестилетний аудитор Арман Шарль де Вилльбланш.

*** Armand de Villeblanche 1786 + декабрь 1812? , auditeur au Conseil d';tat ( -помимо прочего, композитор, уже известный, в то время, хотя и почти забытый впоследствии) ***

2.

Для управления губернией была образована Верховная комиссия.
 (La Comission Supreme, точнее - Высшая Комиссия).
 Это было, собственно, полноценное территориальное правительство, - и полномочия его, теоретически, были весьма значительны; и особенно - потому, что статус государства, от имени которого это правительство обретало власть над регионом, был призрачным, совершенно неопределённым и даже загадочным.
В некоторых русских источниках мелькает другое название - (в Могилёве, например), - Военно-Гражданская Комиссия. 

Лето и осень 1812 года: тогда, наконец, и западные российские губернии накрыла гигантская волна наполеоновского переустройства границ: дни, недели, месяцы, - когда прорисовались в воздухе очертания неведомых то той поры, совершенно, казалось, несбыточных фантасмагорических государств; и эти политические миражи начали стремительно обретать вполне осязаемые очертания.

Это и были - Комиссиьон Сюпрем.

 Уже действовали  Комиссии Временного Правительства - в Герцогстве Литовскои и в Герцогстве Курляндском
(точнее - Герцогство Курляндия, Земгалия и Пельтен).
Далее, к востоку, уже возникла Конфедерация Королевства Польского, - переходное, сооружение, о котором до сих пор историки спорят: государство это было или не государство? существовало это Королевство в политической реальности - или это был всего лишь громко озвученный проект, некий глобальный вопрос, обращённый к Наполеону?

По моему убеждению, - Королевство Польское, вне всякого сомнения, существовало, (хотя и не дождалось отчётливого утверждения со стороны Наполеона).
Во-первых, оно обладало уже несомненной основной для легитимности: это государство официально признал Фридрих Август I, правящий князь Варшавский, а также король Саксонский;  Княжество Варшавское, -  фундамент строительства Королевства, - это уже была прочная политическая реальность.
 
*** - которая и породила, собственно, Русскую войну двенадцатого года, - а что может быть более определённо, чем война? *** 

Во-вторых, Княжество Литовское, - посредством своей Верховной Комиссии, - официально объявило о своём возвращении в состав этого Королевства, и это решение безусловно поддержали все поветовые шляхетские сеймики (которые превратились, в эти месяцы, в органы власти на местах).

... Наполеон же - действительно, должен был вынести приговор Королевству, но только - де-факто; власти же де-юре у него над исторической Польшей не было, - разве что опосредованно, как Протектора Рейнской Конфедерации. 


 Генерал-губернаторство Белорусское (Могилёвский и Витебский департаменты) тоже пребывало в некоем промежуточном статусе, в ожидании решения Наполеона,
 - с конца июля.
(20 июля войска Великой Армии заняли Могилёв, 28го вошли в Витебск).
Через месяц - в зону оккупации Великой Армии была втянута соседняя Смоленская губерния (с 18 августа). 

Соотношение территории вырванной из прежнего состояния Смоленской губернии, зыбкого эскиза Белорусского генерал-губернаторства, встающего над ним с запада эскиза Польского Королевства и доминирующего над всем этим Протектората Великой Армии, который безусловно воспринимался как продолжение Французской Империи, - это весьма непростая историческая шарада.

Прежде всего следует отметить одно обстоятельство,
*** которому безличностно-схематичная советская историческая методология никакого значения не придавала).
 
 В Могилёве во главе местного пронаполеоновсокого правительства встал презес Комиссии -отставной полковник Винценты Голынский герба Клямры (1770 + 1831),

*** в прошлом российский офицер, командир Сибирского драгунского полка ***.

В Смоленске Комиссию возглавил  - презес, по французским документам, - префккт Смоленского департамента, - отставной гвардии корнет Михал Голынский герба Клямры, (1784 + 1854). 

*** тоже недавний российский офицер ***.

Винценты Голынски и Михал Голынски - это родные братья; всего их было пять братьев, из них могилёвский презес - самый старший, смоленский презес  - самый младший.   

3.

Михаил Голынский герба Клямры, - когда он возглавил губернию, ему было двадцать восемь лет;

*** скорее всего это был самый молодой глава в истории Смоленского региона ***

ранее он -
депутат Могилевского дворянского собрания (1810), а также - батальонный начальник земского ополчения Климовичского повета: то есть, ему было доверено формирование воинства, поднимаемого против Наполеона.

 Я, как и прочие историки,
 *** вплоть до прошлой ночи (когда привёл в порядок записи по Смоленску) ===
 не обращал внимания на эту фамилию, - Голынский.
Тем более, что в русских источниках даже имя не нигде не названо.
"Создана комиссия при интенданте Смоленска", и всё тут.
Только сейчас я оценил перспективы изучения этой незамеченный строчки.

Юзеф Струтинский (... ??? уточнить???) писал, в своих мемуарах, - позже, когда Михаил Иванович Голынский снова стол вполне благонамеренным российским дворянином:
"Михаил Голынский, предводитель дворянства Могилевской губернии, был так же благородным и высоко моральным человеком. Наивная, прямо скажем, какая-то детская открытость и правдивость являлись стержнем его натуры, не позволявшие ему не только не сотворить, но и не помыслить плохого. Ни богатство, ни высокое социальное положение Михаила Голынского не могли подвинуть его не быть самым гостеприимным хозяином во всем Могилеве. Сам хозяин и его супруга (из рода графов Толстых) радушно принимали своих гостей (в больше степени военных, нежели статских, так как Могилев был главной военной квартирой края) почти ежедневно. Званные обеды и вечера, балы и приемы шли одни за другим. Еще раз повторю, что не было не только в Могилеве, но и во всей Белоруссии более приветливого и гостеприимного дома [Strutynski J. Dwie babki. I. Pani staroscina trocka. Pamietnik Berlicza Sasa. – Warszawa, 1876. – S. 238].

***  (Через два года, в 1814ом, сразу после указа о всеобщей амнистии, этот же Михал Голынский был избран предводителем дворянства Могилёвской губернии; позже - действительный статский советник, был женат (незадолго до 1820) на дочери графа Дмитрия Александровича Толстого, в 1811 - 1818 могилёвского губернатора). ***


Несомненно, Михаил Голынский действовал - совместно и неразрывно со своим семейством.
И, скорее всего, пребывал в неофициальном подчинении своего старшего брата.

Что означало: несомненное тяготение трёх губерний, - Могилёвской, Витебский и Смоленской, - к слиянию в нечто целостное, скреплённое волей и словом Императора Наполеона.

Судя по некоторым сообщениям, Михаил Голынский принял на себя обязанности смоленского губернского маршала дворянства; он сформировал собственный отряд, который содействовал французской администрации в подавлении партизанских действий и крестьянских бунтов.

4.
Заместителем Голынского стал  су-префект (подпрефект п-польски) -  надворный советник Платон Фурсо-Жиркевич.

Все трое происходили из старинных фамилий и владели поместьями в Смоленской губернии.

*** старинная смоленская шляхта - феномен весьма сложный, в этническом ракурсе: если придерживаться предельной точности, то затруднительно сказать - какая это шляхта: польская? белорусская? литвинская? русская?
смоленская шляхта - самодостаточна, и именно этим - загадочна ***

К примеру - Фурс-Жиркевич: это род литовского-татарского происхождения. Родоначальни  - князь Соболь, сын князя Базара, известный по гродненским и трокским актам 1541-1549, как владелец деревень Базары и Сейманы; в 1547 князь Соболь был послом в Крыму. Его сыном был Момлеш (Момул), внуком Хасен (Ушен). Сыновья Хасена - Ахметь и Касым, внуки - Фурс, Алей, Иссуп, Алей и Реджип; все они отмечены в 1631 как владельцы участков в сёлах Базары, Сорок-Татары и Сейманы.
От Фурса Соболевича и пошли - Фурс-Жиркевичи (генерал Иван Жиркевич упомянул, что в польских документах они в 17ом столетии  писались как - Сфурсы).

Известный мемуарист, генерал Иван Жиркевич, писал:
" Около Красного, верстах в 12-ти, находится деревня моего двоюродного брата Платона Васильевича Жиркевича. В молодых летах, дослужившись до чина надворного советника и в звании обер-секретаря сената, он, женившись, оставил службу. Не зная никакого языка, кроме русского, без особенного образования, он слыл всегда, однако же, умным и деловым человеком и неоднократно приглашаем был дворянством и начальством на службу, по выборам, но решительно и всегда от сего отказывался; занимался же более всего торговлей, сплавляя из Поречья хлеб по Двине в Ригу. В 1812 г. у него скопилось хлеба в Риге 2-годовая пропорция по случаю запрещения вывоза оного за границу. Когда открылась кампания, по всем вероятиям, можно было предполагать, что хлеб примут в казну, и он в начале июня лично для сего отправился в Ригу. Но какой же был ему сюрприз, когда вместо обращения на продовольствие приказано было все магазины, на форштадт, пред крепостью, где был сложен и его хлеб, предать огню! И он, бедняга, оставив дома беременную жену на сносе, должен был немедленно выбраться из Риги и две станции шел пешком. К Смоленску он прибыл 1 или 2 августа и нашел жену уже в Смоленске. На вопрос, как и когда она туда прибыла, она отвечала ему, что только накануне выбралась из дома и ровно ничего не взяла с собой. Проводив жену к одному родному своему, верст за 20, за Смоленск, он верхом поспешил к себе в деревню, чтобы захватить серебро и часть одежды. Но едва добрался до дома, как окружен был французами и посажен под присмотр. Жена его родила 6 августа. Когда французы положительно заняли всю Смоленскую губернию, тогда она отправилась обратно к мужу, который присутствием своим в деревне спас свое имущество от расхищения вполне, так как к нему в дом поставлен был под благовидным предлогом караул для присмотра за ним; а затем по неимению в виду значительных помещиков и по знанию о личном уважении к нему соседей он был назначен французским начальством подпрефектом Смоленской провинции.
Префектом же был определен некто Г.(В.) Сольтской (?), помещик Могилевской губернии.
Когда мы расположились у Красного и, узнав, что мы будем дневать тут, я отпросился у полковника съездить в деревню брата, узнать что-нибудь об его участи, и каково же было мое удивление, когда я застал там все семейство и услыхал все подробности, выше мной описанные. Я тотчас посоветовал брату ехать в главную квартиру и там объяснить все дело. Последствия были очень неприятные для него, и только один милостивый манифест 12 декабря[201] успокоил его личность, хотя совесть нисколько и никогда его не упрекала. Свидание же мое с ним доставило мне несколько удовольствия, а важнее всего я получил тулуп, хотя простой и крытый затрапезой, но когда я явился в нем на бивуаки, товарищи мои встретили меня с большой завистью. (Записки Ивана Степановича Жиркевича. 1789–1848").

Как известно, Иван Жиркевич обладал ужасным почерком, и - я не сомневаюсь, что "Сольтской" - это и есть нерасшифрованный публикатором "Голынской".

*** по опыту чтения архивных манускриптов я хорошо представляю, как Г мжет показаться чем-то вроде С, а ЫН смотреться как ЬТ. ***

Следует отметить, что оба главных чиновника оккупационной администрации происходили из одного уезда: имение Платона Жиркевича находилось близ города Красный, в двенадцати верстах; а Михал Голынский владел домом в городе Красный.


5.

Территория Смоленской губернии была разделена на дистрикты, для управления которыми были назначены комиссары.
По французским документам и российским следственным делам известны - следующие имена:
капитан Степан Телесин,
подпоручик Иван Амболевский (возможно, ранее - городничий г. Поречье),
поручик Василий Трубников,
поручик Павел Краевский,
дворянин Щербаков,
прапорщик Николай Келпинский,
подпоручик Михаил Малечкин,
некто Восненков.
( ... этот последний, комиссар, служивший в Смоленском уезде, - возможно, Возненков; он не был арестован российскими властями, по следственным делам не проходил, и поэтому уточняющих сведений по нему нет).

Весьма интересно следующее: эти комиссары, судя по фамилиям, - в подавляющем большинстве никак не польская шляхта.
 ( - притом, что в губернии дворян польского происхождения было немало -).

Практически все они - русские дворяне, (притом Трубников, например, - из старинной известной фамилии);  отставные офицеры в небольших чинах, почти все - помещики (в основном Смоленского, Ельнинского и Красенского уездов).


6.
Указом от 24 (12) августа 1812 года в Смоленске учреждён Муниципалитет;
для определения статуса Смоленской губернии в параметрах протекторама Велиой Армии, - весьма важно то, что указ об учреждении этого городского управления подписал сам Наполеон.
Были назначены:
мэр Смоленска -   титулярный советник Василий Матвеевич Ярославцев, бывший окружной судья, (в указе назван sieur Jaroslavston Vasika, conseiller titulaire, sous-juge du district);
вице-мэры (adjoints du maire)
– коллежский асессор Алексей Рутковский
и ресторатор купец 3 гильдии Симон Чапа
(в тексте Simeon Liappa, выходец из Милана);
генерал-секретарь – доктор философии и словесности коллежский асессор Николай Ефремов, учитель гимназии;
члены Муниципалитета:
коллежский асессор Михаил Узелков (в указе Maxime Ouztovski, или, скорее, Ouzlowski),
коллежский асессор Карп Желтовский,
коллежский регистратор Фёдор Рагулин,
купец Карл Брун (владелец булочной)
и некто Karevitch (возможно, вышеозначенный поручик Павел Краевский)
.
Поступили на службу в администрацию Великой Армии - переводчики (весьма важная и влиятельная функция в администрации Протектората):
отставной майор Аристарх Каховский,
дворянин Егор Санко-Лешевич,
дворянин Рейнеке (все трое - смоленские помещики, как и Ярославцев).

Кроме вышеозначенных,  в содействии французским властям позже обвинялись также штаб-офицеры ; отставной майор Евгений Абатуров и отставной майор Мец.

По сообщению о. Никифора Мурзакевича, в городе оставался ещё отставной подполковник артиллерии Бобровников, но он, видимо, сумел скрыться от привлечения к службе в администрации, и по следственным делам не проходил.

26 сентября 1812 года были распределены должности: Чапа – городской казначей, Брун – заведующий мельницами и поставками провианта; коллежский асессор Узелков – отдел «благоденствия деревенских жителей»; коллежский регистратор Рагулин – начальник полиции; 21 октября (за три недели до отступления Великой Армии) вместо тяжело больного Желтовского был назначен новый член Муниципалитета - губернский секретарь Николай Великанов, ранее помощник секретаря духовной консистории; он получил должность городского квартирьера.
Фактически, насколько можно судить, работой Муниципалитета руководил доктор Ефремов, бывший учитель физики, который, помимо прочих достоинств, отлично говорил по-французски.

7.

Опаснейшее, - для российского политического эпоса, - словосочетание это - "Герцогство", или - Княжество Смоленское,
которое явно всё же начало выплывать из небытия в 1812ом (через четыре столетия после своего исчезновения де-факто),
- именно здесь, возможно, кроется загадка абсурдного титула князя Голенищева-Кутузова.

6 (18) декабря 1812 года Александр I подписал указ Правительствующему Сенату: "В память незабвенных заслуг - Нашего генерал-фельдмаршала князя Голенищева-Кутузова ... особливо же за нанесенное в окрестностях Смоленска сильное врагу поражение, за которым последовало освобождение сего знаменитого града и поспешное преследуемых неприятелей из России удаление, жалуем Мы Ему титул «Смоленского»...".

Формально здесь не было никаких указаний на символическое "Княжество Смоленское": титул светлейшего князя был пожалован графу Голенищеву-Кутузову ещё за десять дней до назначения его главнокомандующим, указом от 29 июля (10 августа) 1812 года. Между "князь Голенищев-Кутузов" и "Смоленский" - промежуток в четыре месяца длиной.
Но совремнники восприняли известие  пожаловании титула - именно как некий отсвет давнего, средневекового княжества:
"Фельдмаршал, казалось, изнемогал под бременем своих успехов, оказанных ему почестей и отличий, которые со всех сторон сыпались на него. Его только что произвели в князя Смоленского", - писала юная фрейлина, графиня София Тизенгауз (будущая графиня Шуазель-Гуфье).

На самом деле - никакого победоносного Второго Смоленского сражения не было.
Отступающие войска Великой армии (1ый корпус герцога Даву) без единого выстрела оставили Смоленск (16 ноября). Утром 17 ноября ушёл на запад последний арьегардный отряд, занимавший Авраамиев монастырь.
Считается, что имелось в виду, скорее всего, большое сражение при уездном городе Красный, 15 (3) - 18 (6) ноября 1812 года.
Но, во-первых, город Красный - это, всё же, 50 километров к западу от Смоленска, два дневных перехода пехоты, - расстояние, по тем временам, немалое. 
А во-вторых, - и при Красном победы русских войск,  строго говоря, - не было: Великая Армия снова прорвала кольцо и вышла из окружения.

Российские войска в ноябре и декабре действовали крайне вяло, окружение ослабевшего противника никак не удавалось. Император Александр в своих рескриптах открыто и прямо обвинял главнокомандующего в преступной медлительности.
Притом: для самого Александра титул князя Смоленского для самого Александра не был ни комическим словосочетанием, ни бесплотным историческим воспоминанием: он сам так титуловался, как и все его предшественники-цари, начиная с 1514 года.

Можно предположить, что император Александр был весьма встревожен, - когда ло него, в августе-сентябре 1812 года, дошли слухи о смоленском проекте Наполеона.
Это было достаточно болезненно для царя:
 он мог воспринимать это особенно болезненно. И потому лично для него возник некий семиотический раздражитель, - как пульсирующий болью нарыв, - и титул "Смоленского", наскоро приклеенный к имени князя Голенищева-Кутузова, - стал чем-то вроде пластыря, утихомирившего эту боль.