В двух сантиметрах

Моей бабушке Анне Николаевне С.,
человеку с самым большим сердцем


Эта история случилась еще до войны, когда я перешла в восьмой класс. Это было время беззаботного детства, и тогда я узнала, как много могут значить всего лишь два сантиметра.
Учебный год только начался, на дворе был золотисто-красный сентябрь. Ни я, ни мои однокашники еще не отошли от летних каникул и не могли втянуться в скучный мир правил, уравнений и параграфов. На улице было еще тепло и ярко светило солнце. Мы носились по улицам до самого вечера, пока кого-нибудь не поймают родители и с подзатыльником не загонят домой.
Мы жили в одноэтажном деревянном доме на самой скучной улице на свете, где редко что-то происходило. Окна нашего дома выходили на забор, которым была огорожена какая-то производственная территория.
Иногда из любопытства мы залазили на этот забор посмотреть, что за ним находится. Те ребята, кто делали это первые, выпучивали глаза и изображали крайнее изумление, заглядывая за забор. Когда я в свой черед и не с первой попытки все-таки залезла и посмотрела за ограждение, я испытала невероятное разочарование. Ребята просто разыгрывали нас. Горы каких-то железяк, какие-то непонятные детали и части, скорее всего, тракторов. Вообще ничего интересного. Но мы в свою очередь потом также подшучивали над остальными ребятами, кто еще не знал, что там за забором. Эта тайна передавалась из рук в руки. Пока, наконец, всем это не надоело и не наскучило.
Не смотря на свое шатание по улицам и играм со сверстниками, я была очень ответственным подростком. Если родители давали поручения по хозяйству, я никогда не отлынивала и делала все тщательно. К урокам я также относилась ответственно, хоть и без лишнего энтузиазма.
***
Тот день был особенно приятным. Наступило бабье лето, и погода была теплая и ясная. Кто-то сказал, что видел в роще белку, и мы после школы своей обычной гурьбой отправились туда. Дорога заняла больше времени, чем я думала. К тому же не обнаружив там белку, мы намеревались непременно ее увидеть. Но все обернулось неудачей. Возможно, она и была там, но сразу спряталась, когда услышала наше приближение и дикий гомон.
Таким образом, дома я появилась только к вечеру, за что и получила шлепок по своему неугомонному месту. Поужинав и переделав домашние поручения, я села за уроки, но не успела  сделать и половины, когда свет был погашен, и весь дом погрузился в сон.
Судя по звукам в доме, не спалось только мне. Мысль о невыполненном домашнем задании не выходила из головы. Я с содроганием представляла, как мать и отец рассердятся, когда я завтра покажу им дневник. А они посмотрят, я уверена. У них было особое чутье на отметки. Стоит получить хорошую оценку – дневник никому не интересен, а как только там появляется тройка, или, боже упаси, двойка, то все, сразу с порога просят дневник. А там жди, нет, не порки, но гневный взгляд отца и его суровые слова, которые были больнее любого кнута.
Меня бросило в холодный пот. Мне казалось, что моя жизнь кончена и уже никогда  я не буду прежней. Я поклялась самой себе, что если завтра все обойдется, я всегда буду делать уроки вовремя и перестану бессмысленно гулять по улицам.
Но сон все равно не шел.
В окно лился лунный свет, отражаясь в беленых стенах печки. Искрутившись во все стороны и смяв всю постель, я устало села и уставилась на спящую на соседней кровати сестру. Я не могла припомнить, чтобы она получала от родителей за плохие отметки. Я грустно вздохнула.  Расправила постель и откинулась на подушку.
Едва закрыв глаза, я сразу увидела сердитое лицо отца. И снова села. Из соседней комнаты доносился размеренный храп. Снаружи было тихо. Я опустила ноги на пол и слегка подпрыгнула от его холода. Когда ноги попривыкли, я встала. Быстро сходила в туалет, которым служило ведро, оставленное на ночь в кухне.
Потом вернулась в спальню и села на кровать. Сестра все так же посапывала. Я снова вспомнила про свое домашнее задание и подумала, как можно быть таким жалким человеком. В душе появилось отвратительное горькое ощущение, что завтрашний день будет последним в моей жизни. Мне захотелось исчезнуть. Испариться немедленно.

***
Я снова встала и подошла к окну. В небе висел яркий шар луны. Я подумала, что даже она посмотрит на меня с укором, но луна равнодушно занималась своим делом, освещая глубокую ночь. В ее свете серым цветом переливались и шелестели осенние листья. Как завороженная я смотрела на них. У них нет домашних заданий, и они никому ничего не должны. Стоят себе, ни о чем не думая, радуясь и солнцу, и ветру, и дождю, и снегу.
Внизу мелькнул какой-то огонек. Я опустила взгляд, но ничего не увидела. Я даже не знала, куда смотреть. Возможно, это просто птица или насекомое пролетело мимо окна, попав под свет луны. Я провела взглядом по территории за забором, откуда торчали металлические штыри и колеса.
Внезапно перед забором я заметила какое-то движение. Там было так темно, лунный свет туда почти не попадал, и разглядеть что-то было очень трудно. Я присмотрелась и различила в тени забора фигуру человека. Мне стало непонятно и интересно, что он там делает в такое время.
Человек стоял, размахивая рукой. Вдруг в темноте рядом с ним замелькал маленький огонек. Он то поднимался выше, то опускался. Внезапно фигура и огонек сместились, и я поняла, что возле забора стояли два человека, один из них курил.
Все это показалось мне странным: два человека в ночи встретились, в зарослях травы, чтобы пообщаться и покурить?
Я стала ждать, что они будут делать дальше. Они некоторое время так стояли, потом огонек полетел на землю. И теперь второй человек стал жестикулировать. Можно было подумать, что они о чем-то спорят. Внезапно они замерли. Я затаила дыхание.
Вдруг мне стало неприятно – мне показалось, что они смотрят на меня. Но я не была в этом уверена. Они снова стали двигаться, как будто что-то обсуждая, когда в руках у одного из них что-то блеснуло и снова исчезло в темноте.
В следующее мгновение раздался резкий хлопок.
Я вздрогнула. Сверху мне на лицо посыпался какой-то песок, и я отступила в недоумении от окна.
Когда первое оцепенение прошло, я обернулась. Сестра по-прежнему спала крепким сном в своей постели. Из соседней комнаты доносился храп. Значит, этот грохот никого не разбудил. Я мельком выглянула, но возле забора никого не было. Луна все также хладнокровно взирала на меня сверху.
Почувствовав необъяснимый холодок в пояснице, я прошла к своей кровати и легла, уставившись на тени на потолке.
На душе было тревожно. Но про домашнее задание я уже не думала. Повернувшись к стенке, я закрыла глаза и погрузилась в сон.

***
Мне снилось, что я бегу по темной улице, догоняя белку. Она была нереально большой, размером с человека. Иногда она оборачивалась, оголяя клыки, как у собаки. Мне хотелось остановиться, но я продолжала бежать за ней. Потом безумная белка вдруг исчезла, и я остановилась. Внезапно я поняла, что стою в тени забора, скрытая от лунного света. Я посмотрела на свой дом, и по телу пробежала дрожь, когда в своем окне увидела двух мужчин. Они молча смотрели на меня изнутри и курили. Как вдруг откуда-то сбоку кто-то крикнул:
- Пора вставать!
Я кое-как разомкнула глаза, когда снова услышала голос мамы:
- Встаем!
Все тело болело, а голова гудела. Сквозь щели между век я увидела бледно-голубой свет в окне. Я заставила себя сесть, пока мама не пришла и не начала будить своим оригинальным образом – безжалостными щекотками.
Сестра застелила постель и ушла умываться.
У меня мелькнула мысль, не сослаться ли больной, не ходить на уроки и выспаться. Подумав об уроках, я вспомнила про несделанное домашнее задание, и к горлу подступил комок.
Я медленно встала, чувствуя в ногах покалывание, как будто долго лежала в одном положении, и они затекли. Осторожно ступая, как по камням, я добрела до окна и выглянула. На улице было пусто и тихо, где-то прокричал петух. Онемение в ногах спало, и я почувствовала под пальцами что-то острое. Я приподняла ступню и удивилась. Пол под окном был усыпан бисером. Еще сонными глазами я присмотрелась и поняла, что это не бисер. Это были мелкие осколки стекла. С полминуты я стояла так, потупившись и глядя на эту россыпь на половицах. Потом медленно подняла голову и взглянула на стекло. Я непроизвольно сделала резкий шаг назад, и мои глаза округлились. Сон испарился в то же мгновение. В стекле, буквально на пару сантиметров выше моей головы, зияла сквозная дыра. Она была небольшого размера, мой палец свободно проходил через нее. От дыры во все стороны расходились трещины.
Сама не зная почему, но меня обуял сильный страх, что это я виновата в этом, что из-за меня у нас теперь дырявое окно, и зимой будет очень холодно. Я так и застыла на месте, пытаясь успокоить растревоженную душу и раздумывая, кому пришло в голову разбить наше окно.

***
За спиной я услышала шаги мамы и ее недовольное бормотание. Я догадывалась, что, скорее всего, это относится ко мне, но не решалась повернуться и двинуться с места.
Вдруг мама вскрикнула, и я вся сжалась.
- Это еще что такое? – проговорила мама, и я обернулась, когда в комнату вошел папа. Он недоумевающе посмотрел на нее, а она кивнула в сторону печи. Папа поднял туда взгляд и нахмурился. Я тоже взглянула в ту сторону, но сначала не поняла, в чем дело. На белой стене появилось углубление, в котором толстый слой извести отвалился, и проглядывал кирпич. Я снова перевела глаза на дыру, а потом обратно на печь, и мысленно провела между ними линию. Мне стало не по себе. Папа поймал мой виноватый взгляд и свел брови. Мама в это время уже успела сходить за веником и собирала с пола осыпавшуюся известь. Папа хотел начать разговор со мной, когда мама вдруг подошла к нему, держа что-то в одной руке.
- А это что такое? – спросила мама, протягивая ему руку.
Папа нехотя взглянул и взял из ее руки какой-то предмет, металлический и не больше пальца. Он покрутил этот непонятный предмет, и его лицо вдруг стало серым, а под глазами залегли тени.
- Это пуля, - сказал он с изумлением, а меня как током ударило.
Мама стояла, хлопая глазами.
- А откуда она здесь? – спросила она, наконец.
Папа пожал плечами, продолжая держать пальцами пулю и смотря на нее, как на диковинную птицу. Потом резко посмотрел на печь и повернулся ко мне. Точнее, он уже смотрел не на меня, а чуть выше меня, туда, где в стекле на фоне рассветного неба светилась дыра. Мама проследила за его взглядом и подпрыгнула, ахнув. В этот момент они выглядели такими беспомощными. На меня накатил леденящий страх, и из глаз полились слезы. Они подскочили ко мне, и я тут же обо всем им рассказала, включая свое невыполненное домашнее задание, о котором переживала больше всего, но они махнули рукой, спрашивая подробнее про ночное происшествие. Я постаралась рассказать как можно подробнее, но выходила все равно какая-то мистическая история.
Мама обнимала меня и слушала с большими глазами, раскрыв рот. Я перестала плакать и посмотрела на папу, который был напуган не меньше мамы. Сестра и младший брат стояли в недоумении в двери, не произнося ни звука.

***
Мне не пришлось притворяться больной: родители и без этого оставили меня в тот день дома. Мое лицо было красное от слез, а руки еще дрожали. Я чувствовала себя виноватой и наказанной, хотя и не понимала за что конкретно. Тем более папа, всегда строгий, в этот раз не говорил мне ничего из своих воспитательных речей, от которых становилось стыдно. Что было еще более странно и непривычно. И я до конца не поняла, что собственно случилось ночью, и почему родители так расстроились, а глаза брата горели, когда он рассматривал пулю.
Спустя время, вспоминая этот случай, я осознала, что пуля прошла через стекло в окне буквально в паре сантиметров от моей головы и ударилась в печь. Но остается непонятным и по сей день – везение это было или судьба, случайный это был выстрел или целенаправленный. Я ведь даже толком не видела, кто там был в темноте и что они затевали. Многие говорят, что это был мой новый день рождения. Кто-то говорит, что я поплатилась за свое любопытство. Очевидным остается только одно – был выстрел, а я находилась всего в двух сантиметрах от смерти.