Xviii век бабий век калмыцкого ханства

XVIII век – «бабий век» Калмыцкого ханства

XVIII век вошел в историю России как «бабий век», когда четыре императрицы правили (в общей сложности на протяжении 70 лет), Российской империей.
Екатерина I, Анна Иоанновна, «Веселая царица Елисавет»(1) и Екатерина II отметились не только балами, развлечениями и фаворитами, но и «Золотым веком Российской империи».
Федеральный центр (как бы он не назывался в разные времена и эпохи) всегда оказывал влияние на регионы многонациональной России не только законами, но и личным примером, модными веяниями эпохи, так сказать. И как не странно, именно XVIII век можно назвать и «бабьим веком Калмыцкого ханства».
Никогда наверно до этого, и после этого века, калмыцкие женщины не оказывали настолько огромного влияния и на политические, и на общественные процессы, происходившие в ханстве.
Конечно, влияние монгольских женщин на политику и общество всегда было огромно. Можно вспомнить хрестоматийный пример Оэлун, которая «сама подняла знамя и выступила»(2) чтобы остановить уходящих родственников.
И ведь супруга Темучина – Бортэ, своими словами посеяла смуту между двумя побратимами – аньда (Темучином и Джамухой) и спровоцировала общемонгольский конфликт(3), приведший в итоге к власти Темучина, принявшего титул Чингисхан.
И позже монгольские женщины активно участвовали в большой политике. Так, ойратка Эргене-хатун, не дала развалиться Чагатайскому улусу. В Хулагуидском Иране в 1285 году две политические фракции столкнулись из-за престолонаследия, и каждую из них возглавляла одна из жён Хулагу, поддерживающая претензии своего сына на престол. Одну фракцию, , возглавляла ойратка Олджей-хатун (поддерживавшая своего сына Менгу-Тимура), а другую, возглавляла хонхиратка Кутуй-хатун (соответственно проталкивавшая на престол своего сына - Текудера)(4).
Олджей, помимо того, взяла на себя заботу о сыне аббасидского халифа, после того как последний был казнен Хулагу в 1258 году. Мубарак-шах, младший сын халифа был отдан ей и отправлен на обучение к Насир ад-Дину Туси(5), и позже женила его на монголке, от которой он мел двух сыновей(6).
Нельзя не вспомнить и Мандухай-хатун (1449 – 1510/1526), которая своими энергичными действиями на какой-то период остановила распад единой Монголии на феодальные улусы.
И хотя XVIII век стал для Калмыцкого ханства веком внутренней нестабильности, хаоса и усобиц, и в конце концов закончилось тем, что ханство самовыпилилось из истории, но для женщин Калмыцкого ханства именно XVIII век, стал воистину «золотым веком».
Начало положила наверно Дармабала. Она была двоюродной сестрой джунгарского правителя Цеван-Рабдана и несмотря на то, что имела «благоприятный и кроткий вид», характер имела волевой. В свое время знатную джунгарку сватали за пятого сына Аюки — Гунделека, но, увидев девушку (которой в то время было двадцать лет), пятидесятилетний Аюка сам воспылал к ней чувствами. Он отправил свою третью жену, кабардинскую княжну Абайхан, в Астрахань, где она «до смерти своей жила в астраханских юртах, получая от Аюки своё содержание».
Сыну же было видимо заявлено - молод ищо, женилка не вырорсла.
Тут еще как на зло умер старший сын и наследник – Чакдоржап и джунгарка решила видимо, что появилась возможность протолкнуть на свободное место наследника престола своего сына Церен-Дондука.
И как известно:
Чем муж и жена меж собой различаются?
Жена — это та, что всегда подчиняется,
А муж — это тот, кто сильнее слона
И делает всё, что захочет она(7).
И Аюка сделал… Во время встречи с Петром I в 1722 году, Аюка в присутствии жены и сына просил его назначить наследником Церен-Дондука. Об этом писал позднее вице-канцлеру Остерману и сам Церен-Дондук: «В 1722 году Аюка в моем присутствии просил Петра I назначить меня наследником». Ответ императора был следующим: «Старик, представление твое о наследниках весьма похвальное и я прошение твое всегда буду жаловать».
Правда через некоторое время Аюка несколько изменил планы наследования. Теперь старый хан хотел, чтобы ему наследовали сразу двое – Церен-Дондук и Дондук-Омбо. Данное соправительство предполагало опеку над ними ханши Дармабалы.
Все эти пертурбации наследников привели к тому, что после смерти Аюки, все претенденты стали считать себя законными претендентами, имеющими полное право на верховную власть… Началась ожесточенная борьба, которая закончилась тем, что правителей стал назначать Большой Брат (ну или Сестра), проживавшие в одном из Зимних дворцов в Санкт-Петербурге(8).
Конечно Дармабала активно участвовала во всей этой сумятице… Но не она одна. Так Дорджи-Рабтан (сестра покойного хана Аюки) обратилась к астраханскому губернатору, заявляя, что, когда происходила ссора между Аюка-ханом и Чакдорджапом, она их помирила и предлагала сейчас губернатору свои услуги, чтобы помирить калмыцких нойонов и тайшей.
Похожая история произошла и после смерти хана Дондук-Омбо (1741). Началось с того, что Дондук-Омбо объявил свои наследником сына Рандула (от второй жены – кабардинской княжны Джан). Это конечно не понравилось его старшему сыну Галдан-Норбо и сын объявил рокош против папаши.
Чтобы прекратить семейную ссору пришлось вмешаться российским властям. Галдан-Норбо, по требованию хана, находившегося под очарование прекрасной Джан, был выслан в Казань, где и умер 27 июня 1740 года при странных обстоятельствах. Казалось все успокоилось…
Однако после смерти Дондука-Омбо веселье продолжилось. Вдовствующая ханша Дармабала выдвигала на престол своего сына – Галдан-Данджина. Ханша Джан поддерживала своего сына Рандула. Обе стороны искали союзников. Так, Джан даже обратилась за помощью к персидскому шаху. В результате сторонники Рандула потерпели поражение, и вдова Дондука-Омбо с детьми в 1743 году гордо удалилась в Санкт-Петербург, где через некоторое время приняла крещение, став княгиней Верой Дондуковой.
Однако свободу женщины почувствовали не только в делах политических… В донесении Коллегии иностранных дел представитель царской администрации Н. Г. Спицын 23 ноября 1747 года писал, что «ныне вошло в обычай, что от многих знатных владельцев жены своевольно отходят и выходят в замужестве за других, за ково пожелают».
Даже банальные семейные ссоры и скандалы супругов, зачастую превращались в боевик, со стрельбой, поножовщиной и домашними арестами. Так, в длительной ссоре находились хошутский нойон Тукчи с женой Эсенью, дербетский Галдан-Церен с Оджей, Замьян с Данарой, причем во всех случаях обе стороны шли на довольно решительные меры.
Так, Галдан-Церен тех зайсангов, которые поддерживали его жену Оджу, бил плетьми, зашивал их руки в мокрые кожи (при высыхании они больно стягивали тело), сжигал животных и так далее, а ставку жены держал от себя вдали и как-то вообще оставил без пропитания. Одже пришлось просить у другого нойона, икшюхуровского Маши, тридцать баранов на пропитание. Жены же нойонов Тукчи и Замьяна устраивали нападения на своих мужей, а Замьян на короткое время был даже посажен женой под домашний арест.
В улаживание ссор оказывались втянутыми и высшие сановники государства. Канцлер М. И. Воронцов советовал хану Дондук-Даши помирить Замьяна с Данарой. Даже Екатерина II вынуждена была обратиться к наместнику ханства Убаши с грамотой от 12 августа 1762 года. Отметив тот факт, что «владельцы приходят в ссору с женами, отчего и между родственниками с обеих сторон начинаются столкновения», грамота предписывала все семейные дела решать в калмыцком суде Зарго.
Вот на таком, самом высоком уровне, иногда решались семейные скандалы в калмыцких семьях…
Иногда же за руку прекрасной (и богатой!) невесты шли ожесточённые споры, готовые перейти в вооруженные столкновения. Так за руку и сердце вдовы Даши-Бирюнь спорили Дондук-Омбо, Досанг, Баксадай-Доржи и Церен-Дондук (при том трое из них всерьез претендовали на калмыцкий престол). И то что под управлением прекрасной вдовы находилось от пяти до десяти тысяч кибиток, конечно никаким образом на желания женихов не сказывалось…
При этом сама вдова весьма холодно взирала на суету соискателей ее руки. При встрече с астраханским губернатором А. П. Волынским Даши-Бирюнь заявила, что была замужем за тремя мужьями, а счастья так и не видела, а за четвертого «и ходить уже не для чего». Кстати, она была первой калмыцкой владелицей, побывавшей при дворе в Москве, где неоднократно общалась с императрицей Анной Иоанновной.
Бывало даже что и простолюдинки вытаскивали счастливый билет… Так в 1771 году (после того как его жена с сыном ушли с Убаши) нойон Яндык взял в жены «одну из подвластных подлую (то есть простолюдинку) безмужнюю женку Битюку, у которой был сын». Правда позже малолетний сын Битюки, умер…
После смерти Яндыка (1772) его жена Битюка управляла улусом более 20 лет и умерла в 1793 г. Правда не всем зайсангам нравилось, что ими управляет простолюдинка. И они периодически строчили кляузы в соответствующие органы. И если верить жалобам зайсангов, Битюка была далеко не скромного поведения: завела любовников, собирала неумеренные подати и, по словам жалобщиков, «склонна к пьянству и хвастовству, а как она не ис природы (т.е. простолюдинка), то и совершенно разума не имеет».
В том же Яндыковском улусе отличалась прямо таки свирепым характером зайсангша Цебек. Еще при жизни мужа она, жаловались аймачные люди, собирала по различным случаям большое количество денег и скота, собственноручно избивала людей плетью. Помимо прочего, продолжали податели письменной жалобы, «одежи, кроме парчевой и штофной, шуб лисьих и беличьих, не носит, питие ж ее вино, а забава карты». Ожидая скорой смерти престарелого мужа, эта калмыцкая Салтычиха, будучи бездетной, усыновила сына одной вдовы, собрав на молебен по этому случаю с 200 кибиток только деньгами - 1111 рублей.
В конце концов эти две дамы схлестнулись между собой. Измученные аймачные люди обратились за помощью к Битюке (котрая была все таки управительнице улуса) и она разрешила им жить без зайсанга, если они будут выполнять владельческие повинности, а Цебек дадут для вьючения кибитки верблюда, для езды лошадь и для пропитания дойную скотину.
Цебек конечно это не понравилось, и она обратилась в Зарго. Зарго решило, ввиду добропорядочного управления аймаком ее покойным мужем, утвердить Цебек и усыновленного ее сына - утверждение его усыновления засвидетельствовала письменно сама Битюка - во владении аймаком, а жалобы аймачных людей считать поклепом и ложью.
В ответ Битюка и ее знатные зайсанги писали в Зарго, что Цембей-гецуль, муж Цебек, при усыновлении постороннего мальчика взял у Битюки удостоверяющее письмо не с тем, чтобы жене после него владеть аймаком, «а только чтоб оставшим ево имением владеть»…
Но все-таки видимо после 1771 года и ухода большей части образованной части народа, у оставшихся на Волге наступает деградация во всех областях жизни…
И вот уже проведенный в 2022 году социологический опрос в Калмыкии
опросы о роли женщин в политике, показал, что в Калмыкии многим женщинам мешает стереотип, согласно которому высокое положение жены, ее политическое влияние «принижает положение ее мужа в восприятии родственников, общественности в целом»(9).
В Калмыкии отмечают, что современное калмыцкое общество еще не готово к тому, чтобы женщины занимались политикой, и ему нужно преодолеть большое количество стереотипов о политике и о роли современной женщины в политике. Помимо этого, эксперты выделяют проблему патриархальности обществ: «Калмыки патриархальны, большая часть населения не воспринимает женщину как политика, поскольку уверены, что женщина должна заниматься семьей и детьми»(10).

ПРИМЕЧАНИЯ:
1. Елизавета Петровна (1709 – 1761) – императрица Всероссийская (1741 – 1761).
2. Сокровенное сказание монголов. § 73.
3. Сокровенное сказание монголов. § 118.
4. Некоторые исследователи (такие как Энна Ф. Бродбридж) считают, что имело место межплеменное соперничество между представителями ойратов и хонхират, чьи интересы в ильхане представляли соответственно Олджей-хатун и Кутуй-хатун.
5. Насир ад-Ди;н Абу; Джафар Муха;ммад ибн Муха;ммад Ту;си; (1201 – 1274) – персидский математик, механик и астроном, чрезвычайно разносторонний учёный, автор сочинений по философии, географии, музыке, оптике, медицине, минералогии. Был знатоком греческой науки, комментировал труды Евклида, Архимеда, Автолика, Феодосия, Менелая, Птолемея и др. В течение многих лет ат-Туси был советником Хулагу по финансовым вопросам; он разработал проект налоговой реформы, осуществлённый одним из преемников ильхана.
6. Бруно де Никола. Женщины в Иране. 1206 – 1335 гг. М., 2023. С. 120
7. Автор Эдуард Асадов.
8. Всего за период 1711—1764 годов в Санкт-Петербурге на разных участках возводилось пять зимних дворцов, бывших резиденциями правителей Российской империи.
9. Бадмаева Н.В., О.Д. Натсак «Женщины в современной политике в Республике Тыва и Республике Калмыкия (по материалам социологического исследования»//Новые исследования Тувы. № 4. 2022. Стр. 225 – 242.
10. Там же.