Танцор

Снова заиграла музыка. Как страшны такие моменты. Моменты, когда ты теряешь все: себя, место, время, людей вокруг. Мир перестаёт существовать, и ты теряешь в нем всякое значение. Когда играет музыка, внутри просыпаются демоны, и их уже не остановить. В какой-то момент я осознал это. И мне стало страшно.
Я всегда любил танцевать. Ещё с детства стоило зазвучать какой-то, даже лёгкой мелодии, меня было не остановить, ноги сами пускались в пляс. Я уже не слышал, что мне говорят, не видел ничего вокруг, просто танцевал, переносясь, словно мысль, далеко и безвозвратно, что давало многим повод для насмешек. Но я ничего не замечал, будто не имел к этому никакого отношения. Лишь моя мать изредка указывала мне на мой изъян, говоря, что это повлечёт за собой много проблем, и мне будет нелегко. Но я всегда думал, что она говорит это не всерьёз, она же мать, она должна беспокоится обо мне, и по делу, и без. Я пытался успокоить её, дать понять, что всё хорошо, и всё под контролем. Как я был неправ.
И вот она снова во мне. Я снова не чувствую ничего, кроме музыки. Я потерял все, что имел, а имел я так мало. И меня всё больше переставало это заботить, больше не было рядом никого, кто мог бы меня вернуть, кто мог бы указать мне на мой грех, дать понять, что я болен, спасти меня. Я полностью потерял себя.
Сегодня в нашей деревне был праздник. Все ели, пили, общались и смеялись, но не я. Я танцевал. Никто уже и не замечал меня, все привыкли к сумасшедшему старику, который тихо в углу дотанцовывает свою никчёмную жизнь. Некоторые, случайно наткнувшись на меня в темноте, закатывали глаза и шли дальше, а некоторые жалели и подкидывали еду. Только я больше не ел. С каждым годом я все меньше нахожусь в состоянии спокойствия и все больше танцую, а когда я танцую, мне не нужна еда, ведь я питаюсь музыкой. Музыка сегодня играла, не переставая, весь вечер, и я был близок к тому, чтобы потерять себя навсегда, но я снова ушёл, когда она стихла. Я оглядел людей, собиравшихся в свои лачуги после бурного застолья, они выглядели измождёнными, но в их глазах читалось радость, они были счастливы. Счастливы находиться в кругу дорогих и любимых людей, смеяться, разговаривать, делиться чувствами и просто жить. Я тоже был счастлив, только они моего счастья не понимали и не разделяли.
Я ушёл. Снова. Я делал так каждый раз. Когда музыка затихала, я понимал, что испил это место до дна, и ему нечего мне больше предложить. Я искал новое, с новыми мелодиями и новыми движениями. Но люди стали любить музыку, и она стала все чаще звучать ото всюду: с рынков, таверн, площадей и даже из жилых домов, оставляя мне все меньше шансов уйти.
Наверное, я был жалок, и правы были те люди, что смеялись надо мной. Что я могу? Для чего я существую? Моя мать говорила мне с детства и до самой своей кончины: «Бог для каждого предназначил свой путь», так каков же он для меня? Порой я завидовал обычным людям, их жизни, их простым радостям, хотя и не долго, ведь стоило снова поймать сладострастную песнь, как я забывал обо всем, я больше не о чём не жалел, ничего не желал, не чувствовал себя уродом.
Как-то раз я чуть не умер, блуждая от одной случайной мелодии к другой. Я пытался покинуть деревню, но забрёл в переулок, где меня ждала весёлая мелодия, доносящаяся из таверны. Тогда я потерял почти день, но это было не самое страшное, ведь после я попался в тиски звуков музыки на маленькой площади, где праздновали хороший улов, тогда песнь не умолкала два дня. Когда же все разошлись, я шёл, танцуя, за мальцом, что напевал мелодию, похожую на колыбельную. Я был на грани истощения, я не ел и не спал несколько дней, не знаю, что меня спасло, Божья воля или удача, а может я просто привык так жить, но именно тогда я понял, что жить мне осталось недолго. Мне было страшно, но я ждал этого, как какого-то освобождения.
Проходя мимо дома, из окон которого горел тёплый свет, я заглянул внутрь. Там за столом сидела семья, по кухне носились детишки, мама суетно пыталась их утихомирить, умудрявшись при этом накрывать на стол. Я поймал запах вкусного ужина, услышал смех детишек, эта была мелодия жизни, такая сладкая и такая манящая, но она была не для меня, она совсем не тянула меня к себе. Тогда я взглянул в своё отражение, и, впервые за несколько лет, увидел человека, которым стал. Это был тощий старик с седой бородой до самого живота и с тяжёлым взглядом безумца, отрешённого от всего сущего. Это был не я. Я не хотел быть этим стариком, но вместе с тем глупо было отрицать, зная мою жизнь, что это я и только я. Я был так не похож на того пухлощёкого мальчугана, которого мать так нежно гладила по голове, когда он клал ей её на колени.
В следующий раз, когда я попал в вихрь музыки, я все же нашёл, чего ждал.
Я потерял саму жизнь, но стал при этом чем-то большим. Большим чем сама жизнь, чем человек и его земные проблемы. Я стал звуком, мыслью, идеей. Меня нельзя было любить, нельзя было понять, ведь я не человек, я – танец.


2019