Ешь ананасы, рябчиков жуй

Отрывки из главы Мир: Америка, Камбоджа, Вьетнам, Макао


АМЕРИКА, АМЕРИКА

Следующая значительная  трансформация произошла в год полувекового юбилея. Начался он с увлекательной поездки за американской визой в Хельсинки и перекрестного допроса представителей посольства. Возникло ощущение, что меня хотят расколоть как украинскую девушку Джеймса Бонда, а я не даюсь. Нервов помотали, но визу открыли. Прилетели в Сиэтл рано утром и не отдыхая, отправились на прогулку по городу. Голова после многочасового перелета гудела, но не идти же спать, когда вот она, долгожданная американская земля под ногами. Начали с главной достопримечательности - Спейс-Нидл (Space Needle — «космическая игла»).


ВЫНОСКА: Спейс Нидл 184 метра высотой и 42 метра шириной в самой широкой точке. Построена башня в футуристичном стиле «гуги», расположена на территории выставочного комплекса Seattle Center, который был создан для Всемирной выставки 1962 года.
 

К сожалению, память не сохранила особых подробностей и впечатлений об этом памятнике архитектуры, кроме толпы туристов и огромной очереди во вращающийся ресторан. Мимоходом заглянула в сувенирный магазин и купила сыну мягкую игрушку - черного ворона с черным клювом. И только спустя десять с лишним лет, поняла, что это было послание не сыну, а лично мне от воронов Великого Одина. Вороны Хугин и Мунин - главный символ мудрости и тайного знания в Скандинавии. И, как уже не раз случалось, мои импульсивные покупки оказывались интуитивными. Что становилось либо новой точкой отсчета в поисках, либо важным жизненным осознанием. А когда пришло понимание непосредственной связи тела с подсознанием, до меня вдруг дошло, как это все работает. Если допускаешь, что Все связано со всем, связи начинают проявляться, проступать из Небытия.


ВЫНОСКА: Мыслью и Памятью их называем, как символы Одина их признаем. Две древние птицы над миром летают, не скрыться от них нам ни ночью ни днем.
http://www.laconlife.ru/odin-ravens/


После небольшой экскурсии по городу отправились в Такому на арендованном авто. Тридцать четыре мили на юго-восток и мы на месте. Можно сказать, что здесь вплелась новая ниточка в род Сторм. Более ста лет назад, в девяностых годах ХVIII столетия, прадед моего мужа Вернер Сторм приехал на заработки в сытую Америку, и встретил там привлекательную девушку Йоханну из соседской коммуны Оравайс, которая тоже пересекла океан в поисках лучшей доли. Вполне возможно, что и на родине их пути могли когда-нибудь пересечься, но Фортуне было угодно столкнуть их нос к носу в небольшом городке на западном побережье американского континента.

Такома имеет локальную известность как «Город Судьбы» (англ. City of Destiny), потому что именно эта область была выбрана конечной станцией железной дороги Northern Pacific Railway. В "городе судьбы" молодые поженились, и вскоре вернулись на родину. В 1908 году на свет появился мой будущий свекор. Всего Вернер и Йоханна привели в мир тринадцать детей. Отец моего мужа Ээро был третьим по счету.

Современная  шумная Такома - небоскребы, огромный мост, набережная, порт, множество автомобилей. Иной мир встретил перед церковью, где венчались предки. Мягкий, так и приглашающий присесть зеленый газон, рослые магнолии с жесткими блестящими листьями и восковыми цветами с неземным ароматом - все располагало к размышлениям о жизни. Решила сорвать один цветок на память и, выбирая покрупнее и покрасивее, чуть не влезла в кучу дерьма. Оказалось, газон был предусмотрен для выгула собачек.

Церковь была открыта, мы зашли вовнутрь, побеседовали с молодым священником, нащелкали фотографий на старую "мыльницу" Canon, посидели на твердых церковных лавках, разглядывая алтарь, зажгли поминальные свечи. Можно сказать, прикоснулись к истокам. Я представляла, как здесь, у этого самого алтаря, сто лет назад стояла молоденькая девушка. Думала о том, как стать счастливой, а может уже была счастлива, встретив такого сердечного друга и предприимчивого новатора (молодой муж оказался крутым бизнесменом и по возвращении на родину организовал успешное предприятие - лошадиное такси). Вряд ли Ханна могла предположить, что ее потомки будут стоять на том же самом месте и благодарить Судьбу за то, что она и Вернер встретились. А ведь для этого им пришлось, ни много ни мало, пересечь океан.

За церковью высилось красивое современное здание из стекла и бетона, на крыше которого красовалась необыкновенная скульптура из стекла. "Хочу туда" - заявила я, - можете подождать здесь или идем вместе." Мальчики, не любители бродить по магазинам, с неохотой согласились. "Все-таки эта поездка - подарок на мой юбилей" - последний аргумент я приготовила на случай протеста, но к тяжелой артиллерии прибегать не пришлось, сын и муж потопали рядом. И очевидно взбодрились, когда поняли, что это не магазин, а музей современного стеклянного искусства.

Чего там только не было! В огромных окнах на полкой всех размеров стояли, лежали, восседали всевозможные стеклянные формы - от статуэток и фруктов до ваз размером с человека. Это была мекка для такого творческого человека как я. Муж предупредил заранее: "Через час выходим и отправляемся дальше. Нас ждет Америка!" Прозвучало и пафосно, и отрезвляюще. У нас всего три недели, а страна не маленькая. И все-таки избежать магазинов у супруга не получилось. Пришлось не раз останавливаться около супермаркетов, чтобы купить воды, фруктов, и прочего необходимого. Иногда настолько уставали от однообразной дороги, что делали привалы у торговых точек. Там можно было размять отекшие от многочасового сидения ноги, не привлекая особого внимания.

Длительные перегоны по огромной стране, украшенные на любой вкус  фуры, больше похожие на уютные квартирки на колесах, прямые стрелы дорог, уходящие за горизонт, бескрайние поля с неожиданными воронками мини-торнадо в воздухе, необычайно приветливое местное население в придорожных барах, вольно пасущиеся яки - огромные, как сама Америка, нежнейший Тихий Океан с отважными серфингистами и нежным белым песком, резервации индейцев и нереальной красоты природа - за три недели мы исколесили несколько штатов (Заповедник Желтый камень, походы по горам, вертолет, Каньон и другие, подробнее опишу в двадцать первой главе "Мир как целое") и, наконец, добрались в пункт назначения - Сан Франциско. Мальчики отправились на экскурсию в бывшую тюрьму Алькатрас, а я осталась на воле - подумать о свободе.

Супермаркеты удивили схожестью с простым складом товаров - ни тебе красивой выкладки, привлекающей внимание покупателя, ни следящих камер, ни навязчивых продавцов - весь товар лежит вповалку - ходи ищи, что тебе надо. И вот очередная вынужденная остановка - почти бесцельно шла мимо рядов и полок, как вдруг на самой верхотуре увидела Барби. У меня никогда не было такой куклы, а тут роскошный, да еще и юбилейный выпуск. Барби, как я родилась в пятьдесят девятом, и ей, так же как и мне, исполнилось пятьдесят. Разве можно было не взять? Шваброй, которая оказалась поблизости, подцепила золотую упаковку и вожделенная красавица упала в руки. Кассирша оказалась разговорчивой и объяснила, что юбилейные экземпляры пронумерованы, и если я не открою "родную коробку", ее цена со временем поднимется до небес. До каких небес и в течение какого времени, служащая не уточнила. Вот и стоит моя Барби уже с десяток лет и ждет. Я купила себе куклу, которой ни разу не поиграла.
 


ЛАС ВЕГАС. ЙЕЛЛОУСТОУН

В самом известном центре игрового бизнеса все было иллюзией. Начиная от бьющего в глаза блеска фальшивой позолоты в убранстве казино и гостиниц, заканчивая обещанием счастливой жизни и сумасшедших выигрышей. Казалось, все вокруг кричало: "Сыграй! У тебя есть шанс разбогатеть, ничего не делая. Просто кинь монетку в бездонное чрево однорукого бандита! Поставь на зеро! Удовлетвори жажду наживы и свою ненасытность!" В поисках места для обеда мы забрели в один из многочисленных центров, объединяющих казино и гостиницу с торговыми точками.

Внутри огромного комплекса Дворца Цезарей - нарисованные дома, деревья и нарисованное синее небо над головой, дополнялись настоящими лавочками и деревьями. Неспешно прогуливаясь по широким улицам с горящими фонарями можно было оказаться на набережной приморского города - откуда-то слышался плеск волн и крики чаек. Неожиданно вечер переходил в ночь, на темном небе загорались яркие искусственные звезды, которые постепенно гасли и всходило солнце.

Гипнотическое действо не прекращалось ни на минуту. Неожиданно для себя оказавшись в игровом мире, мы забыли зачем пришли и, раскрыв рты, застыли посреди "улицы". Рестораны, киоски с мороженным, влекущие ароматом кофейни и тьма тьмущая магазинчиков - все было призвано раздразнить, раззадорить, увлечься талантливой постановкой, и пропасть в этом аду. Огромная индустрия, построенная на тяге человека к болезненному удовлетворению своих желаний, завораживала и пугала одновременно. Мир людей странным и удивительным образом вписался в мир нарисованный. Вот она - американская мечта, только протяни руку.

Внешнее и внутреннее убранство полностью имитировало греческий стиль - статуи, "дворцовые покои", фонтаны - будто ковер-самолет перенес в мгновение ока на родину Гомера. Иллюзия и реальность были настолько искусно перемешаны, что поначалу вызвали восхищение. Но чем дальше мы шли, тем яснее становилась задумка режиссеров этого спектакля - задержать вас здесь, заставить раскошелиться и выпотрошить до последнего цента. Здесь ты - марионетка, которую бросят в ящик сразу, как спектакль закончится. Ты - всего лишь средство для достижения чужих целей. Я дернула мужа за руку: "С меня хватит, поедем отсюда подальше." Пройдя сквозь ряд "одноруких бандитов", управляющих сознанием тех, кто с горящими глазами жаждал отыграться, мы, наконец, вышли на свежий воздух.


Не странно, что этот город построен мафией. Государство в государстве, вот чем по сути является Лас Вегас.

Позднее, вспоминая недели, проведенные на другом континенте, удивлялась - там живут такие же как я люди, мечтают о том же счастье, о котором мечтаю я, покупают таких же кукол, любят похожую музыку и еду - почему мы не можем договориться друг с другом и жить в мире? Что мешает нам понимать один другого? И почему работники посольства так придирчиво изучали меня и мою родословную, дословную, а таможенники в аэропорту подозревали во всех грехах, лишь узрев украинский паспорт? И где на самом деле проходит граница между людьми?

И вдруг поняла - она проходит через сердце каждого. На самом деле, в этом мире границ не существует. А те, которые есть, проложены теми, кто хочет нас разделить. И, разделив, управлять. Точно так же работает человеческий ум. Если научиться отслеживать его уловки и манипуляции, то приемчики, применяемые властями не смогут  нам сбить с толку. Как только вовне возникает вероятность для вражды и разделенности, как только внутри встает вопрос страха и нарушения ваших границ, следует включить осознание и задать себе вопрос - кому нужен конфликт внутри меня? Кто хочет раскачать меня на эмоции? Помня, что внешнее - проявление внутреннего состояния, уравновешиваем себя изнутри и наблюдаем, как внешний конфликт начинает угасать. Абсолютно любой внешний конфликт. Это как растворить облачко в небе. Попробуйте!

Медитация на облако здесь: https://youtube.com/watch?v=Ltt4sb40tFU&feature=share
 


ЗОЛОТОЙ ПЕТУШОК И БРИЛЛИАНТЫ ДЛЯ ДЕВУШЕК

Я уже писала про тесноту привычных рамок. Творческой силе хотелось развернуться, размахнуться во всю ширь и вскоре удобный случай подвернулся. Преподаватель Фарфорового лета из Норвегии Тан Дан Хонг был уроженцем Вьетнама. В раннем детстве его усыновила пара из Норвегии. И вот теперь он собирал группу фарфористов - энтузиастов для поездки в Азию. Начать предполагалось с Гонконга с участия в тамошнем благотворительном конкурсе. Все участвовавшие работы шли на аукцион, средства от которого предполагалось направить на обучение талантливых детей из малообеспеченных семей (оказавшись в Гонконге, трудно было поверить, что здесь есть малообеспеченные семьи).

На конкурс можно было предоставить от одной до трех работ. Я выбрала две работы в русской тематике - блюдо "Золотой петушок" и сырная доска "Секрет Русской Матрешки" (тогда я даже не представляла, какой секрет хранила простая русская игрушка) ОБЬЯСНИТЬ. Золотой петушок на черном фоне выглядел божественно, но я очень торопилась и нанесла черную краску слишком толсто. И когда достала из обжига - ахнула. Куски черной краски вместе с глазурью отвалились от поверхности, как старая эмаль с жестяного таза. Краска вздулась еще в нескольких местах - паника охватила меня. Самолет уже послезавтра, а главная работа в таком виде.

Пришлось идти на ухищрения - вскрыть все потрескавшиеся участки и максимально отковырнуть краску с глазурью. При этом поверхность становится неровной и выглядит как выбоины на дороге. Что же делать? Золотой Петя-петушок подсказал сам - закрасить золотом. Что я и сделала.  Выбоины располагались неравномерно, поэтому золотые вставки пришлось имитировать по всей поверхности. И вот, последний обжиг в печи. Поставила на минимальные семьсот градусов. Ночь перед отлетом почти не смыкала глаз - боялась, что вскроются новые дефекты. Еле дождалась утра - печь нельзя открывать слишком рано - важно дать фарфору остыть (в этом деле торопливость опасна - изделие может не выдержать перепада температур и треснуть от напряжения. Так погибло много красивых работ).

Но сегодня нет времени ждать - поезд в Хельсинки отойдет вовремя, несмотря ни на что. Выхода нет - рискую. Термическими перчатками достаю раскаленное блюдо и быстро заворачиваю в махровые полотенца - пусть потихоньку остывает. Разглядывать, что и как с росписью, времени нет. Засовываю толстый сверток в ручную кладь, хватаю чемодан с матрешкой. Она надежно упакована в пузырчатую пленку и платья с блузками - ей не страшны перелеты и пересадки. Теперь на вокзал! Через пару часов трогаю полотенца - еще горячие, но можно открывать. Роскошный огненный петух в россыпи алой рябины и золотых капель - сама бы такое не придумала. Великолепная работа! Но одну трещинку в черной краске все - таки обнаружила. На этот случай припасла водостойкий фломастер, с помощью которого быстро исправила маленькую оплошность.

Долетели прекрасно, но багаж с матрешкой потерялся на мировых просторах. Тан Дан Хонг помог оформить потерю багажа, мне выплатили небольшую компенсацию. На эти деньги смогла купить зубную щетку, шлепанцы и тонкую тунику - из Финляндии вылетали 22 января, одета я была по-зимнему, а прилетели в лето. Мастер классы и конкурс начинались утром следующего дня. И только тогда сообразила, что моя матрешка в пропавшем багаже. Пришлось вносить исправления в анкету- предоставление одной работы вместо двух.

Золотой петушок не подвел. Очаровав всех он взял золото. Я гордилась и радовалась, но опасения, что краска может отколоться в новых местах не давала покоя. Поделилась сомнениями с учителем, тот успокоил и сказал, что для аукциона такие детали не важны, важно, сколько за нее заплатят богачи. Стало грустно. Оценивалась не моя работа и рвение, а то, сколько денег она принесет организаторам. Про себя подумала, хорошо что доска с матрешкой пропала, было бы в два раза грустнее, если бы и ее обесценили. Но сертификат о получении золотой медали на конкурсе в Гонконге еще долго грел и тешил эго.

Утром после завтрака, когда уже собирались покинуть гостиницу, пришло сообщение из регистратуры о прибытии моего багажа. Я уже с ним распрощаться, а он оказывается тут - цел и невредим. В дополнение в страховке, которую получила в аэропорту, это было совсем неплохо. Прогулка по городу вызвала двоякое ощущение - такой роскоши я нигде не встречала, хоть и успела немало поколесить по миру. Футуристический облик зданий на набережной вызывал странное чувство пребывания в будущем времени. А может так и было? Может самолет перевез нас не на другой конец Земли, а в другое временное измерение?

Но ночь вернула все на свои места. Десятки подвальчиков с горящими красными фонарями и светящимися листьями зеленой конопли манили и зазывали человечков, в поте лица своего ищущих неземных удовольствий. Двери в злачные места напоминали бездонные чрева монстров, в которых тонуло все красивое, тонкое, возвышенное, превращаясь в отходы. Порок, возведенный на пьедестал, соседствовал с новейшими технологиями, гурме-рестораны с допотопными уличными кухнями, роскошь с нищетой, убожество с полетом творческой мысли. Ночной Гонконг оказался полной противоположностью тому, чем выглядел днем.

После прогулки по рынку, работающему сутки напролет, посидели с соседкой по номеру в баре недалеко от гостиницы - разгуливать по закоулкам мировой клоаки без сопровождения было страшновато. Лена тоже неплохо говорила по шведски, с интересом расспрашивала меня о жизни на Украине, о планах на новый учебный год - предложу ли ученикам азиатскую тему? Абсолютно точно предложу, только не фарфористам. Кроме любителей фарфора, у меня была еще группа энтузиастов - рукодельниц “Старательные ручки” (“Flitiga Fingrar”), которых хлебом не корми, но дай попробовать новые техники декорирования. В Китае я подсмотрела потрясающую технологию работы с яичной скорлупой. Удивительные портреты, пейзажи и натюрморты из разноцветных кусочков скорлупы, увиденные в художественном салоне Гуанчжоу, поразили до глубины души. Как неистощима фантазия человеческая и как талантливы наши руки!

Утром заглянули в роскошный торговый центр. Глаза разбегались, цены кусались, но черно-белый шарф как напоминание о креативной поездке в Азию, нашел место в чемодане. Геометрический узор намекал на небоскребы Гонконга со светящимися золотыми квадратиками окон, в которых то отражается солнце, то горит свет. Металлические квадратные заклепки на ткани были тогда новым словом блестящей дизайнерской мысли и вскоре перековали на обувь, куртки, сумки ets. Из центра вышли на шикарную набережную, где сразу же пригодилась обновка - с моря дул прохладный ветерок. Гулять, так гулять - бодрым шагом отправилась выпить кофе и попробовать местную выпечку. Ближайшее заведение не отличалось особым интерьером, но цены показались доступными.

На белом бумажном стаканчике в зеленом кружочке красовалась Сирена (Мелюзина) -  мистическая двухвостая героиня мифов. Так я впервые познакомилась с сетью кофеен Starbucks и богатейшим выбором кофейных напитков. Спустя годы именно их витрина со сладостями стала прототипом миниатюрного кафе в масштабе 1:12, когда я занялась кукольной миниатюрой. Вкус кофе, в отличии от выпечки, особо не вдохновил. Поняла, что лейбл не всегда связан с качеством. После кофе предполагался шоппинг-тур на ювелирную фабрику. Нас  предупредили заранее, что в Гонконге самые низкие цены на бриллианты. Это подтвердил и молодой русский бизнесмен, который приехал сюда на аукцион за “камнями”. С ним познакомилась в баре, когда услышала русскую речь. От него же узнала, что экскурсовод и руководитель группы получают очень хорошую скидку, когда приводят группы туристов к продавцам. Он рассказал, что всех, кто путешествует организованно, проводят по определенному маршруту и награда находится в прямой зависимости от того, на какую сумму "скупились" члены группы. Этот момент и еще парочка других "темных пятен" подпортили впечатление от путешествия.

Сейчас понимаю, что это были мои личные уроки и личные ощущения. Магазин с бриллиантами принадлежал частной фабрике, на территорию которой автобус въехал через ворота с охраной. Сначала я просто гуляла и разглядывала витрины, но в меру настойчивые продавцы не давали скучать - спрашивали о моих предпочтениях, о составе семьи. И довольно скоро уговорили на покупку нежнейшего браслета для дочери - изысканное белое золото с бриллиантовым цветком, по форме напоминающим звезду, как на флаге Гонконга. Уже прошло одиннадцать лет, а она ни разу не надевала его.

Вспоминаю, как безумно хотела бриллиантовое обручальное кольцо. Муж спросил: "Зачем? Чтобы показать нескольким подружкам и спрятать в шкатулку? Мне кажется, деньги нужно вкладывать с умом. Вот построим дом на острове и будем все вместе наслаждаться. И алмазные блики на воде - с утра до вечера!" Я слышала логику в его высказывании, но все равно обиделась. В нашей (советской) культуре было принято, чтобы мужчина дарил бриллианты жене. "И сколько таких мужчин ты знаешь?" - возник в голове вопрос. "Лично я ни одного. Но слышала, что такие есть." "Где?" - не унимался внутренний голос. Ответа я не услышала.

Те женщины, которых знала лично, покупали бриллианты сами. Но в рекламе и в кино видела, как мужчины дарили своим дамам сердца кольца с огромными бриллиантами. Похоже, реклама алмазов в кино так же успешна, как  реклама алкоголя и табака - все на службе матрицы. Очередная иллюзия лопнула как мыльный пузырь, не оставив следов. Но сколько еще других? Насчет алмазной россыпи на поверхности моря муж оказался прав. Каждый раз приезжая на дачу и любуясь слепящими и сияющими переливами света, понимаю, что эту красоту не надо хранить в шкатулке, как дочь хранит бриллиантовый браслет из Гонконга. Солнечные бриллианты не украдет никто, не спрячет, не потеряет, не продаст. Они для всех девушек мира.


ПИ СЮ - СЫН ДРАКОНА 

То, что в Азию я отправилась одна, без мужа, стоит отдельного рассказа. В эти дни его мама праздновала свой столетний юбилей, и ожидалось прибытие всех родственников. Поездка была заказана сильно заранее, когда о юбилее я и думать забыла. И несмотря на возможное осуждение со стороны большой родни, я впервые в жизни выбрала себя. Это был реальный переломный момент для самоосознания. Чтобы не страдать от чувства вины и долга, я заказала сто штук великолепных тюльпанов и в один из дней января 2010 преподнесла их свекрови в огромной фарфоровой чаше. Мы выпили кофе, мило поговорили и с чистой душой я уехала на другой конец света.

Великая и многоликая Поднебесная - как много прочитано о тебе! В основном, коммунистической пропаганды. Тот Китай, который я увидела, кроме городов миллионников и жемчужин туризма, очень сильно напомнил СССР в период развала. Разбитый асфальт, огромные и нищие спальные районы ДОМА, одетые в бесцветную одежду сероватых тонов люди, портреты Мао то там, то здесь - если бы не китайский говор, можно было подумать, что находишься в совдеповской глубинке. Единственным отличием были желтоватые лица с узкими глазами и точки общепита.

О китайской еде у меня не было ни малейшего представления и она приятно удивила. Ресторанчики с автоматизированной подачей, где блюда на подносах двигались по конвейерной ленте казались чудом, пока не посетили семейный ресторан с огромными круглыми столами. Перед едой обязательно подавался вкусный зеленый чай, после чего на возвышение в центре на огонь стола устанавливалась кастрюля, вокруг которой на блюдах были разложены сырые деликатесы - все что мы заказали официанту. Каждый по очереди бросал в импровизированный очаг "сырье", и через пять - десять минут все дружно вылавливали готовую еду на свои тарелки.

До этого обратила внимание на уличные кухни, где во время ланча бабушки варили лапшу с овощами, а работники близлежащих офисов, лихо подкатывали на своих велосипедах и мопедах, покупали горячие супчики и колесили дальше. Я спросила переводчика почему так - ведь вокруг полно кафешек и из дома можно взять. "В Китае принято есть свежеприготовленную еду - с пылу с жару. У нас нет ни микроволновок, ни морозилок" - объяснил он, - к тому же, только свежая еда имеет энергетическую ценность. Разогретая еда - вредный для организма балласт." Про энергетическую ценность еды я тогда услышала впервые и была поражена.

Китай оказался разным. Как впрочем и любая страна. И хотя мы посещали многие святые места, не покидало ощущение огромного базара - все всё везде продавали. Даже в храмах. Мир востока помешался на деньгах и продажах, выгоде и наживе, умножению материального и снижению духовного. В крупных городах берега рек плотно усеяны не отдыхающими, а мусорными отходами. Не в центральных частях, а на окраинах, в нищих кварталах. Люди заняты тем, чтобы сшибить деньгу. Им некогда думать о себе и заботиться о природе. Например, в Макао 70% населения заняты в обслуживании игорного бизнеса. Гонконг занят продажей бриллиантов по всему миру. Вдруг показалось, что китайцы забыли о своем высоком духовном уровне наработанном за тысячелетия и даже их удивительная богиня Гуаньинь (аватар Авалокитешвара) с ее тысячью рук и тысячью лиц не смогла справиться с торговым цунами.
 
 

ВЫНОСКА: Пи Сю считается девятым сын Небесного дракона (змея). В китайской мифологии существует два вида Пи Сю, которые различаются формой рогов. Первый - это Пия, который отгоняет злых духов, а второй - Пичэнь, который притягивает деньги. Он чует запах золота или серебра и приносит его в пасти хозяину. Это земное существо, дарующее защиту. Если Вы занимаетесь бизнесом или торговлей, то Пи Сю для вас. По преданию, Пи Сю имеет безмерный аппетит, и способствует накоплению
 
Запомнилось несколько значимых моментов, один из них визит на ювелирную, второй - на фарфоровую фабрику. Вход первой был украшен скульптурами двух устрашающих существ, похожих на драконов. Особо впечатлила статуя справа от входа, размером с крупную собаку. Ее жуткая разинутая пасть была полна золотых монет. И да, в этом заведении я оставила немало денег. Незабываемый урок. Сначала нас провели в запасники фабрики-магазина. С охраной на дверях, с сигнализацией как в музеях - все было призвано подчеркнуть высокую ценность экспонатов, а значит, соответствующую стоимость.
 
В центральной витрине находился велюровый манекен черного цвета. На шее ее сверкало золотом ожерелье из прозрачного нефрита всевозможных оттенков - красного, фиолетового, изумрудно-зеленого, белого, черного и небесно-голубого, а руку украшал браслет с такими же "камнями". На самом деле это не были камни в обычном понимании. Тончайшие прозрачные пластины жада-нефрита соединялись ажурными иероглифами из золота и светились необыкновенным внутренним светом. Невозможно было отвести глаз от этой красоты, я замерла перед витриной в немом восторге. Тут же подскочила продавщица, открыла витрину, сняла украшение и надев мне на шею поднесла зеркало. Невесомое ожерелье легло идеально.
 
"Сколько стоит?" - вопрос выскочил сам собой. "Et hundrit fifti dollar" на ломанном английском ответила девушка. "Хорошо, беру. Совcем недорого за такую красоту." После дорогого браслета с бриллиантами для дочки мне хотелось порадовать и себя. Когда подошла к кассе продавщица еще раз показала пластинки камня на просвет - необыкновенное сияние. Довольная, положила на прилавок сто пятьдесят долларов. Нет, нет, возмущенно закачала головой дама. Ет хандрит! И написала на бумажке цифру восемьсот пятьдесят. Я обалдела. В своей голове я перевела фразу етт хандрит как одна сотня. Ett по-шведски один. Но здесь говорят не по-шведски а по-английски.
 
"Нет, это слишком дорого, я отказываюсь" - и  отошла от прилавка. Тут же нарисовался наш учитель по фарфору и пристыдил меня перед всей группой: "Так делать нельзя - ты уже сказала что берешь, они уже пробили чек!" Я стала оправдываться, объяснять, что не правильно поняла сумму. Он настаивал (тогда я не знала, что в конце нашего визита, его отведут в отдельный кабинет, где он получит дорогой подарок для супруги). Подошла соседка по автобусу Тарья: "Тебе комплект нравится?" "Да, очень, я влюбилась в этот комплект. Но это слишком дорого!" "У тебя нет денег? Давай одолжу." "Нет, деньги есть. Но не могу отделаться от чувства, что меня дурят. Этот комплект невесом и не может столько стоить." "Важно лишь одно - он тебе нравится или нет. Раз нравится, бери и не раздумывай". Так, подгоняемая со стороны, я достала банковскую карту и вернулась к кассе.
 
В кассе началась странная суета с моей картой. Или это мое подозрение разрослось до небес и я чувствуя себя уже обманутой, боялась новых провокаций? Служащая забрала мою мастеркард в подсобку, потом вынесла и сказала, что не работает. Есть ли наличные? Тут все мои страхи встали дыбом. Решила, что они сняли деньги с карты, а теперь хотят еще наличкой похожий казус произошел в Швеции, где магазин сначала снял деньги с карты, а потом объяснив, что не карта не работает, взяли наличными. двойную цену. Я жутко не хотела платить двойную цену и боялась потерять мои "кровные". Достала заначку из наличных, заплатила, получила коробочку в руки, но радости не испытала. Она улетучилась вместе с проснувшимся страхом и уплывшими из кошелька деньгами. Зато этот момент проявил мою сильную привязанность к деньгам и материи, что пришлось исцелять не один год. Хоть я не была китаянкой, но было похоже, что истерия Пи Сю захватила и меня.
 
 
МАТРЕШКА ДЛЯ МАКАО

Из Гонконга путь лежал через китайскую провинцию в Макао - специальный административный район Китая - со своей валютой, правительством и юридической системой, оставшейся в наследство от Португалии (до 1999 года - португальская колония). А теперь город служит центром игорной индустрии наподобие американского Лас Вегаса. Никто из фарфористов нашей группы не являлся заядлым игроком казино, но посещение этого региона входило в программу путешествия.

Огромная пустующая гостиница напоминала дешевые декорации какой-нибудь самопальной киностудии - ослепившее блеском золото вечерней столицы игр на поверку оказалось фальшивым фейком. После реальной роскоши Гонконга этот аппендикс Китая почему-то вызвал чувство жалости, будто это была резервация за колючей проволокой. Попасть на территорию государства можно было только получив особое разрешение - то ли взятки, то ли тайные договоренности между представителями туристических фирм и вот мы в фейковом раю.

Прекрасная русская Матрешка по прежнему лежала в чемодане и ждала своего звездного часа. В роскошном холле роскошной на вид гостиницы в Макао (азиатском Лас Вегасе) я встретилась с русскоговорящей девушкой. Она назвала себя менеджером по продажам и предложила продолжить вечер в полупустом баре. После пары рюмок девушка расплакалась - сказала, что давно не слышала русской речи. Слово за слово и стало ясно, менеджером каких продаж она являлась.

Истории девушек с панели чем-то похожи - несчастная любовь, жажда быстрых денег и желание "оторвать" лакомый кусок в виде миллионера или, на худой конец, бизнесмена средней руки. "А чем ты сама отличаешься от таких девушек? - внутренний судья был неумолим, - разве ты не искала лучшей жизни? Разве не хотела вырваться из тюрьмы, в которой вы все жили?" "Нет, - спорила я сама с собой, - мне было хорошо на Родине, и я не чувствовала ущемления свобод, потому что о них не знала."

Девушка Оля была родом из Хабаровского края - места, где родился мой отец. "Ты правда тоскуешь по Родине? Почему же не вернешься?" "Мне стыдно. Я хочу сначала встретить человека, выйти замуж, родить ребенка и только тогда, в новом статусе, вернуться домой. Но это невозможнооооо" - и она снова заплакала. "Почему невозможно?" - недоумевала я. "У меня не может быть детей!" - то ли алкоголь, то ли горе выливались из нашей новой знакомой мощными потоками слез. "Не знаю, насколько тебя это утешит, но у меня есть для тебя подарок" - вспомнила я о лежащей в чемодане матрешке. Когда я вернулась в бар, девушка уже не плакала, а весело щебетала по-английски с другой девушкой из нашей компании. Как выяснилось позднее, менеджер предлагала свои услуги не только мужчинам.

Чтобы "оформить" передачу подарка, Оля предложила пойти к ней в номер и выпить кофе - бар уже закрывался. На кровати в комнате возлежал молодой парень. Пока Оля готовила кофе, я обратилась к молодому человеку - не поможет ли он найти фломастер или маркер, чтобы подписать матрешку. Не вставая с кровати, он бросил: "Не по адресу подарок. Она такого не заслуживает." Во мне поднялась буря негодования: "Чего заслуживает она, знает один Бог, - резко ответила я, - а вот чего заслуживаете вы, вынося приговор девушке, в номере которой развалились на кровати?" Пить кофе расхотелось, мы попрощались и ушли. Рано утром наш автобус отправлялся в Пномпень.


ПНОМПЕНЬ, КРАСНЫЕ КХМЕРЫ

Столица Камбоджи встретила жарой под сорок и почти пустой городской площадью. Она казалась наспех выстроенной декорацией к наспех поставленному спектаклю. Похожее ощущение испытала в Диснейленде Лос Анджелеса. Где устав от толпы одичавших туристов, решила свернуть на боковую безлюдную улицу и посидеть в тенечке на лавочке. Улица оказалась нарисованой. Щупая шероховатую стену дома, не могла поверить, что это обман зрения. Похожее ощущение обмана не покидало и в Лас Вегасе, где правила бал виртуальная реальность, любовно выстроенная мафиози от игорного бизнеса и порноиндустрии.

И вот теперь Камбоджа. После визита в полный золота и блеска королевский дворец стою у стелы дружбы вьетнамского и камбоджийского народов на центральной площади Пномпеня и испытываю замешательство. Не могу избавиться от ощущения, что мне и здесь хотят что-то "впарить". Показать нечто редкое и удивительное, спровоцировать на жалость и эмоции, втянуть в чужую игру. То и дело подбегают босоногие ребятишки с протянутой рукой, и пританцовывая на горячих плитах, заглядывают в глаза - то и дело подбегают босоногие ребятишки с протянутой рукой. Экскурсовод убедительно просил не давать деньги детям, объяснив тем, что они привыкают к попрошайничеству, и не хотят потом ни работать, ни учиться.

Приходит мысль - нищая страна с менталитетом нищего, где невиданная роскошь короля соседствует с полным отсутствием человеческих условий жизни для остальных. Еще недавно колония Франции, королевство Камбоджа сегодня учится жить самостоятельно. Остается догадываться, насколько самостоятельной может быть административная единица, лежащая на границе интересов трех мега держав - Китая, США и России. Монумент Дружбы сильно смахивает на советские памятники. Тут же вспоминаю стелу Неизвестному Матросу в Одессе, у которой мы, "пионэры" и комсомольцы несли неусыпаемую вахту. И не просто несли, мы стояли по стойке смирно с оружием в руках, и гордились быть избранными на эти роли. Роли, роли… Все мы играем роли, и так заигрываемся, что забываем о том, кто мы есть.

На приличном отдалении от памятника здания из желтого камня, красноватая земля укрыта  тротуарной плиткой желтоватого цвета. Картину дополняют дрожащий раскаленный воздух и желтовато-белый диск солнца, похожий на софит. От жары и тишины ломит в ушах, достаю из заплечной сумки бутылку с водой и жадно глотаю, забывая о предостережении пить маленькими глотками и часто.

Большинство группы отсиживается в автобусе, слушая экскурсовода. Я вышла размять ноги и прочувствовать эманации этой земли. Странное ощущение абсолютной глухой пустоты и отсутствия живой жизни. Каких-то двадцать лет назад все население двухмиллионного города было выселено за 72 часа по приказу нового правителя Пол Пота. Вспоминаю Припять, те же 72 часа.  Только нас увозили, чтобы сохранить жизни. Пномпеньцев изгнали, чтобы жизни лишить. Предводитель "красных кхмеров" Пол Пот многому научился у старших соратников - Мао и Сталина. Выселение, изгнание со своего места, со своей земли - этим из века в век занимаются люди. Не умея договариваться, идут войной друг на друга.


ВЫНОСКА: Пол Пот - выходец из крестьянской семьи, лидер «красных кхмеров» сформулировал для своих неграмотных сторонников довольно простую программу: путь к счастливой жизни лежит через отказ от современных западных ценностей, через уничтожение городов, являющихся «носителями тлетворной заразы», и «перевоспитание их жителей». За три года правления уничтожил более трех миллионов человек.


Жажда власти и безраздельного господства, или это сама жизнь сдвигает нас с места, предотвращая застой и разложение? Одни, защищая имущество, стоят на смерть. Другие сдаются на волю судьбы, уходят с насиженных мест, расселяются по всей Земле, осваивая новые территории. В середине тридцатых годов двадцатого столетия "красные" выгнали ночью из дома мою бабушку с родителями. Интересны пересечения истории - "красные" орудовали и здесь, в Кампучии, спустя полсотни лет. Желтое пространство вокруг меня уплотняется, сдавливает, становится оранжево - красным. Липкий страх охватывает все плотнее. Воспоминания мелькают как кадры хроники. Где-то я это видела.


ВЫНОСКА: Пол Пот - выходец из крестьянской семьи, лидер «красных кхмеров» сформулировал для своих неграмотных сторонников довольно простую программу: путь к счастливой жизни лежит через отказ от современных западных ценностей, через уничтожение городов, являющихся «носителями тлетворной заразы», и «перевоспитание их жителей»


Куклы бредут по темному подземелью и выходят к свету. Они идут вслед за героем Буратино, уносят ноги из проклятого театра Карабаса Барабаса. Они ищут Страну Счастья. Пол Пот тоже обещал счастье своим землякам. Правда не всем, а избранным. Ах, как хочется быть избранным. Арием, кхмером, русичем, викингом. Где-то когда-то все это уже было. И не важно, где ты живешь - в Европе или Азии. Обязательно найдутся кукловоды на твою голову, если ты спишь. Я слушала свое дыхание и потихоньку возвращалась в тело. Автобус сигналил вовсю, собирая под крыло тех, кто осмелился вылезти на улицу в это пекло. После обеда нас ждет городской рынок и поездка в городок Симреап, недалеко от которого находится мекка туристического мира, храмовый комплекс Ангкор Ват.


ВЫНОСКА: Ангкор Ват - «столичный храм», храмовый комплекс в честь бога Вишну, построенный в первой половине XII века в провинции Сиемреап на севере Камбоджи, в окрестностях Великого озера. Здесь в XI—XIV веках находились столица империи и резиденция древних кхмерских царей. Ангкор-Ват задумывался как земное воплощение небесной обители Вишну. Его символами являются пять башен над храмовыми стенами. Башни олицетворяют пики горы Меру — центра Вселенной. Храмовый комплекс окружен широким прямоугольным прудом, символизирующим молочный океан, из которого возник эликсир бессмертия амрита.


А вот и знаменитый рынок Пномпеня. Бреду по душному камбоджийскому базару и вспоминаю свои походы на рынок с бабушкой в Батуми, с мамой в Одессе, с дочкой в Киеве, с племянницей в Москве в 90 е годы.  Столица тогда переоборудовала под рыночную торговлю спортивные стадионы. Мне еще слышался гул болельщиков на трибунах, виделся олимпийский мишка высоко в ночном небе и печальная прощальная песня, от которой сжималось горло и все плакали. Плакала и я, не понимая, что лью слезы по уходящей эпохе, разваливающей стране, грядущей катастрофе на ЧАЭС, свадьбе (вышла замуж в ноябре 1980 - в тот самый олимпийский год), скорому разводу, будущим потерям и находкам. Слезы смывали старое, открывая дорогу новому. Но когда глаза застят слезы, мир искажается.

На рынке пахло залежалыми тканями, машинным маслом, кукурузой и карри, сыростью и чем-то незнакомым. Крикливые продавцы в ярких нарядах зазывали покупателей на все лады. Неопрятные грузчики с тачками, груженными чуть ли не до небес, колесили по огромному рынку, напоминавшему муравейник. Все двигалось, шумело, кричало, скрежетало, пахло - хотелось побыстрее уйти оттуда, залезть на свое сиденье в автобусе, который стал родным домом за три недели путешествия, и поскорее уехать от этого гама. Туда, далеко далеко за горизонт, в тишину и покой родного дома. Где он, такой дом?

Нас предупредили, что иностранным туристам лучше держаться группой, если не хотим, чтобы нас обокрали. Никому не хотелось остаться без денег и мы продвигались гуськом сначала по этажам огромного открытого здания, потом по открытому базару чуть ли не держась за платьюшки друг друга, как в детском саду. Купить что то с таких условиях было невозможно, да я и не пыталась. Наверное, мы дико смотрелись со стороны - вереница белых людей, похожая на одну длинную жирную гусеницу, обливаясь потом, ползет сквозь плотные базарные ряды. Пробирается куда- то вперед под прицелами тысяч глаз, периодически замирает, озирается по сторонам и извиваясь мохнатым телом, медленно двигается дальше.

Я чувствовала себя странно. Страх вынуждал тело держаться группы, а сознание витало вокруг, пытаясь сложить впечатление об этом городе, народе, месте. Этот муравейник был опасным, жадным до гусеницы. Он готов был поглотить ее целиком, не оставив даже шкурки. Мир торговли - особый мир. Жажда наживы ослепляет, и неважно кто перед тобой - главное, побольше продать. И неважно где этот рынок - в России, Испании, Камбодже или в душе - жажду наживы не утолить ничем. Сколько гусениц не бросай в этот муравейник, сожрут всех. Муравейник не выпустил без от откупа - обменяв "свои кровные" на рубашку мужу и кепку сыну, я, с огромным удовольствием вынырнула наружу.


ДОРОГА К ХРАМУ. СИЕМ РИП. ЗАКАТ.

ВЫНОСКА:  Древнее государство кхмеров – Камбуджадеша – ведет начало от двух царских родов. Эти два рода описаны в Пуранах как Солнечная и Лунная династия. Два основателя Камбоджи – царь Камбу из династии Солнца и брахман Каундинья из династии Луны. Древняя легенда гласит, что аскет и мудрец Камбу-риши взял в жены дочь великого Шивы, небесную апсару по имени Мера. Их потомки – «К-меры», а страна – «Камбуджа», или «Камбуджадеша», что в переводе с санскрита означает «Земля потомков Камбу». Предание говорит, как однажды индийский брахман Каундинья увидел сон, в котором Владыка Вселенной Вишну повелел ему отправиться в путешествие и принести знания в далекие земли. В награду Вишну обещал ему царство.

Выполняя наказ Вишну, брахман достиг страны нагов – мистических существ, людей-змей. Каудинья покорил сердце принцессы нагов и женился на ней. При помощи своих мистических сил Каудинья осушил топи и болота, чтобы его потомки могли жить и процветать на них. Он предрек, что эта земля будет благодатна для жизни, но как только люди утратят свое благочестие и забудут дхарму, вода вернется и скроет эти земли, а знания будут забыты.

Царь небес Индра вручил брахману золотое копье как символ царской власти и сказал: «Там, где вонзится выпущенное тобой копье, будет воздвигнут величайший храм повелителя всех миров Вишну. Этот храм во все времена будет нести благо всем живущим на Земле». «Но как я смогу построить такой храм»? – спросил удивленный брахман. И тогда Вишвакарма, зодчий богов, благословил его, сказав, что все нужные ведические знания придут к нему и к его потомкам в нужное время, а великие мастера и художники уже родились на земле, чтобы исполнить предначертанное.



Дорога звала вдаль, к храмовому комплексу древних кхмеров Ангкор Ват. До прибытия в Камбоджу я никогда о нем не слышала, поэтому ничего особого не ожидала. К тому же, не успевала переваривать впечатления от того, что видела. Было непонятно, почему наш уютный и красивый автобус остался в столице, а в Сием Рип пришлось тащиться на совершенно убитом, похожем на ПАЗик из моего детства. В распахнутые настежь окна летела желтая пыль, оседая на вспотевшем лице и тонкой белой блузке, в которую я надела, спасаясь от жары. Кочки и ухабы живо напоминали о недавней войне и об американских ковровых бомбардировках. Нищие деревни вдоль трассы, голая худосочная детвора, не совсем опрятные женщины с корзинами на голове, обмотанные в яркие ткани, дома на высоких сваях со стенами из пальмовых листьев, тощие коровы в желтой пыли - поначалу все это было интересно, но через пару часов неимоверной тряски жесткие сиденья стали напрягать, как и картины за окном.

Мне хотелось увидеть нечто необычное - я ехала сюда за красотой и эмоциями, а мрачной беспросветностью была сыта по горло со времени жизни в Союзе. Даже Китай, показавшийся копией СССР, выглядел более презентабельно. Задала вопрос экскурсоводу - зачем высокие сваи, когда вокруг не видно воды. Оказалось, пол поднимали на высоту по двум причинам - чтобы в хижину не лезли мелкие гады, и чтобы холодными ночами тепло от находящихся внизу животных согревало дом. Наконец, долгожданная пауза. Останавливаемся у небольшого придорожного кафе (кажется, единственного по ходу "трассы"). Прохлада в тени высоких деревьев, приятный прохладный ветерок от жужжащих вентиляторов, прохлада от кулеров с разноцветной ледяной крошкой, прохлада от фонтанчика в слегка запущенном пруду с розоватыми лотосами - после сумасшедшей жары место казалось невероятным оазисом, пока не попала на задворки.

Длинная вереница страждущих, невысокий домик, вымазанный желтоватой глиной, и совершенно недвусмысленный запах указывали на близость отхожего места. Наверное я переутомилась и перегрелась на солнце, иначе чем объяснить то, что мое воображение рисовало перед собой благоустроенный ватерклозет с кафельными полами, высоким белым потолком и современной сантехникой. И каким диссонансом выступила увиденная картина - примитивная выгребная яма с тучей мух и всеми вытекающими и втекающими последствиями. Вместо туалетной бумаги висел ковшик, рядом стояло ведро с водой. Увиденное напомнило детство в деревне Колпн;, где мы гостили с дедом Петей у его родной сестры Клавы. Вот только воды там не было - вместо нее на гвоздике висели куски старой советской газеты "Правда". Снова вернулось ощущение нереальности происходящего. Казалось, открою глаза, уйду со съемочной площадки, и жизнь потечет как раньше. Но как же я ошибалась!

Показанный судьбой “фильм о беспросветности” начал прорастать во мне пока еще тоненькими слабыми ростками нового понимания. Окружающая реальность была в таком диссонансе с тем, что прошло перед глазами в суперсовременном Гонконге, что в голове никак не складывалась единая картина. Тем не менее, целостность была. И проявлялась тем острее и глубже, чем больше я окуналась в себя и свои чувства. Все увиденное сидело внутри меня - роскошь и разруха, завистливая злоба красных и ненависть пострадавших от геноцида, высокомерие власть имущих и плебейство нищих, первобытные условия простого люда и блистающие золотом королевские дворцы, цветущие лотосы и выгребные ямы. Все это было мной, но понимание еще не пришло. Тогда я даже не задумывалась, что реальность всегда отражает то, чем наполнен смотрящий. В Гонконге, получив золотую медаль, я смотрела на мир глазами победителя, а в Камбодже воспоминания пробудили во мне жертву и она вышла на сцену, тут же изменив мироощущение. Как говорил незабвенный Мастер Авессалом Подводный: “У меня такое мироощущение, что лучше бы его вовсе не было.”

Думала об одном -  поскорее принять душ и отдохнуть на прохладной белоснежной кровати. И перекусить. Странным образом пропали другие желания, беспокойства, новые идеи по работе, мысли о доме - все как-будто отошло на задний план и временно стерлось. Вымотанное долгой дорогой и уставшее от впечатлений сознание очистилось таким образом от всего лишнего. В голове крутилась только одна мысль: "Мы-то отсюда уедем, а им здесь жить. Какая несправедливость!" Поделилась с соседкой по автобусу, сестрой лапландского шамана, на что она заметила: "Они не знают, что есть другая жизнь. У них своя реальность. И это справедливо с точки зрения Вселенной." Мне захотелось поспорить, но не было сил. Полненькая Тарья была родом из Хельсинки и прекрасно говорила по шведски, как и большинство жителей столицы. Остальная группа, за исключением учителя из Норвегии Тан Дан Хонга, изъяснялась на финском и английском.

После утомительных пяти с лишним часов сумасшедшей тряски стало понятно, почему сюда не поехал наш роскошный автобус. Ну вот и древний город. Еще один в непрестанно крутящемся калейдоскопе. Я еще не понимала, что назревает пресыщение от впечатлений. Оказывается и их может быть слишком много, если не чувствуешь своей меры. Казалось, что все увиденное невозможность переварить.
И вот перед "изголодавшимися" по впечатлениям туристами лежит две сотни гектаров священного храмового комплекса империи кхмеров. В планы на вечер входил "закат с видом из башни" и ужин. Смотреть на заходящее солнце - "мастхев"  для приезжающих в Сием Рип туристов. Что это была за башня, где она располагалась и почему именно оттуда надо было смотреть на заходящее солнце, узнала не сразу.

Я сто раз видела закаты - ничего особенного. Но повинуясь стадному инстинкту полезла вместе со всеми. Сначала по раскисшей после дождя желтоватой глине в гору, потом по бесконечно крутым ступенькам ввысь. Чем больше народу пребывало, тем больше башня походила на плотную виноградную гроздь. Каждый уголок, где только можно было притулиться, был занят. Тысячи фото- и видеокамер нацелились на светило апельсинового цвета, которое вальяжно катилось по небу, не обращая внимания на папарацци. Протолкнувшись сквозь шеренгу фотолюбителей, подошла к самому краю горы. Где-то в самом низу кипела и бурлила неестественно веселая жизнь - рестораны, кафе, забегаловки и злачные места открывались для новой ночной смены. Пахнуло тяжестью и духотой.

Непонятно откуда выплыло густое туманное облако и на мгновение укрыло непроницаемой ватой суетливый, погрязший в стремлении к удовольствию мир. Осталось бескрайнее величественное небо, со светящейся золотом царственной короной. Ее лучи вспыхнули и осветили гору, башню, и нас, внезапно притихших. Глубоко в горле комом встали невесть откуда взявшиеся слезы. Дыхание перехватило. Невозможно было оторвать взгляд от неземного сияния - казалось, яркая свеча парила над землей, над суетой, над миром. И этой свечой были мы.

Прошло немало лет, прежде чем я осознала увиденное в тот вечер. Густой и плотный туман матрицы год за годом незаметно окутывал, усыпляя сознание. Но, вероятно, именно так  просыпается душа от векового сна - понемногу, по чуть-чуть. Плотная материя не может вместить много света за один раз - ее может разорвать, как разрывает вековые деревья вспыхнувшая молния. Если вибрации неожиданно резко поднимутся, физическое тело может сгореть за короткий промежуток времени, что случается порой с гениями.


ТА ПРУМ

Храм Та Пром (Прум) походил на последний приют старой колдуньи, которая сотворила свой собственный мир, и затем попала к нему в плен. Великанские щупальцы таинственного чудовища тянулись вдоль стен, перешагивали через них и уходили в джунгли. Или наоборот, лес, перешагнув стену, слился со святыней. Внутреннее и внешнее перемешалось. Дверные и оконные проемы напоминали пустые глазницы и могло показаться, что жизнь ушла из этого места. Но все не так, как кажется. Присмотревшись, можно было убедиться в обратном. Жизнь продолжалась. Только в иной, непривычной форме. Там и сям сквозь морщины древесных наростов проглядывали улыбающиеся лики тех, кто уже познал Лилу - великую игру сознания с самим собой. Эти счастливые улыбки создавали контраст со покосившимся остовом храма и дырами в стенах, как бы напоминая о том, что материя не вечна, но вечна радость от пребывания в ней.

Нащелкав сотни фотографий корней, стволов и поросших мхом камней, я села на каменную ступеньку и закрыла глаза. Мне хотелось погрузиться в ощущения, почувствовать энергию этого места, но звонкий голос экскурсовода с желтым флажком (знак нашей группы, чтобы не потерялись) звал к автобусу. Мне захотелось плакать. Разве возможно на бегу прочувствовать вкус древности? Разве можно получить удовольствие, когда тебя торопят? И разве необходимо бежать? “Быстрее, быстрее, нас ждет следующий памятник!” Вспомнила, как меня в детстве постоянно торопила мама. Она опаздывала на работу, а я и не думала одеваться - играла с колготками, будто в них был мой двойник. Взрослым я казалась медлительной, они не понимали, что мне нужно больше времени. Меня научили быть послушной и следовать чужим ритмам. Поняла это только после того, как спустя семнадцать лет бешенных гонок дошла до ручки. Но именно тогда, на ступенях древнего храма, я впервые задумалась о времени.

День был в самом разгаре. Перед следующей экскурсией небольшой обед и снова вперед. Когда автобус подвез к основной достопримечательности, солнце стояло в самом зените и пекло нещадно. Хотелось вернуться на ту ступеньку в тени векового леса Та Прума и никуда не двигаться. Я была по горло сыта жарой, солнцем, впечатлениями и обедом. Баланс брать - давать был нарушен. В течении десяти дней я только поглощала, а отдать было некому. Пресыщенность вызывает недовольство, и я чувствовала, как оно начинает подниматься изнутри и расти. Но послушная девочка внутри меня послушно шла за группой. Длинная пыльная дорога, будто присыпанная порошком горчицы и карри вместе взятых, ведет от автобусной стоянки к мосту перед храмом. Это не просто храм и не просто мост.

Ангкор Ват - святилище богов. В древние времена король являлся представителем богов на земле (кстати, не только у кхмеров). И королевское (царское) жилище уподоблялось Золотому Городу, в котором жили боги (Асгард в скандинавской мифологии). Аналогом золота на земле выступали золотые изделия и сияющие драгоценности. Вся эта ослепительность должна была создать привлекательное место для богов, чтобы они захотели сюда спуститься. Ну и для самого правителя важно было показать свою божественность, избранность и приближенность к богам. Храм был местом местом поклонения, вознесения молитв, принесения подаяний, служения высшей идее. Строительство храмовых комплексов являлось прямым воплощением идей Духа на земле и одновременно иллюстрацией той, заоблачной (загробной) жизни.

Путь перехода из мира живых в мир за гранью почти у всех народов символизируется мостом, соединяющим противоположные состояния бытия. Мост перекинут через ров, наполненный водой. Вода - символ подсознательных страхов и архетипическая граница между мирами ( в мифах реки Гьёлль, Смородина, Стикс, Вайтарани и др.). Берег, от которого мост начинается, — означает мир людей. Другой берег — мир изначальный, мир истинной реальности, область бессмертия - мир Богов. Не единожды отправлялись герои в поисках бессмертия на Священные Острова. На таком острове и возведен Ангкор Ват - пристанище Бога на земле. А сам мост и есть жизнь - переход от рождения до смерти. Иду по длинному мосту под палящим солнцем. Раскаленный воздух дрожит, создавая ощущение зыбкости. Жара давит на голову, мозги плавятся, ноги еле двигаются. Группа побежала вперед, а я останавливаюсь и огромного многоголового змея. Ананта Шеша, похожий на веер кобры, охранник и защитник святыни. На спине его символ всепожирающего времени, а сама спина является перилами моста и уходит вдаль.   

Идеально прямоугольный ров выстроен десять веков назад. Камни пригнаны до миллиметра. Как возможна была такая точность? Величие комплекса поражает, но усталость берет свое. Хочется присесть и отдохнуть. На горизонте пруд, ноги сами сворачивают туда. Здесь, на левой стороне была женская купальня, справа мужская. Попасть в святая святых можно только после ритуала омовения. В русских сказках тоже говорится о священном умывании лика (банька Бабы Яги, котел с кипящей водой и прочие сказочные водные процедуры). Интересно, что lik в переводе со шведского - труп (омовение трупов до сих пор входит в ритуал погребения). здесь 5050 знаков Лик, личина, личность, маска - временная или ложная оболочка, в которой душа проявляется в мире.



АНАНТА ШЕША

“Все сгорит в ядовитом огне, исторгнутом из чрева царя всех Нагов и Змей, когда истечет наша кальпа и вседержитель Вишну, грезя на ложе из чешуйчатых колец, измыслит новую землю и новых людей”, Пураны.

Тысячеглавый змей символизирует бесконечность времени (вечность), в котором пребывает Вишну. Головы со змеиными капюшонами образуют защитный навес над Вишну. Сам змей Ананта-шеша вместе с Вишну пребывает в космических водах Молочного океана, символизирующего однообразное единство природы до создания Вселенной. Вишну покоится на змеином ложе в течение так называемой «ночи Брахмы», продолжающийся 4,32 миллиарда лет. Во время «ночи Брахмы» прошлая Вселенная разрушилась и боги погибли, а новая Вселенная из Вишну ещё не родилась. Все три гуны в Молочном океане пребывают в гармонии. Вишну отражает непроявленный аспект бога-создателя. Вишну, покоящийся на Шеше, отражает космическую природу бога в ее потенциальной форме. Кроме того, Вишну, пребывающий в космических водах, символизирует сакральный звук и изначальную мантру “ОМ”.


Ананта-шеша тесно ассоциируется с Вишну. Бог Вишну выдает идею - выделяет некую субстанцию в виде Ананта Шеша, и последний внедряет идею в материю. Вишну как изначальный Творец всегда воплощает свои идеи через Шешу, чье имя в переводе означает «то, что остаётся», и происходит от санскритского корня шиш (;i;) — после того, как вселенная разрушается в конце каждой кальпы, Шеша остаётся неизменным. Теперь ясно, откуда ноги растут у выражения “ни шиша не останется”. Остается только сам Шеша и то, что он охраняет.

Смотрю на шишкообразные пирамиды Ангкор Ват и поражаюсь, насколько хорошо они сохранились в течение десяти веков. Смотрю, но пока еще не задумываюсь ни про эпифиз - шишковидную железу, ни про мозговой песок в ней, задерживающий пробуждение, ни про рептильный мозг. И еще ничего не знаю о мировом змее Ёрмунганде. Позже узнаю о том, что двор Ватикана украшает огромная шишка, которую поддерживают мудрые мужи, стоящие в чаше из листьев, чья форма удивительно напоминает змеиный веер Ананты Шеша. Прочту о мистической змее - энергии Кундалини, охраняющей “шишку” эпифиза, познакомлюсь с магической цивилизацией нагов, которые могли перемещаться не только в другие миры, но и в другие эпохи, путешествовать не только в Пространстве, но и во Времени.*


ВЫНОСКА:
Эпифиз называют железой внутренней секреции, чью функцию открыли последней. Вырабатываемый ею диметилтриптамин вызывает измененное состояние сознания, похожее на мистические переживания. Декарт называл эпифиз «вместилищем души».
Мозговой песок - мелкие тельца слоистой структуры, появляющиеся в ходе обызвествления, которые накапливаются с возрастом в мозговой оболочке. Наиболее часто локализуется в шишковидной железе. Отсутствие мозгового песка у детей до трёх лет и лиц с расстройствами психики, может являться косвенным свидетельством значения эпифиза в формировании сознания**.


Узнаю, что Наги были вынуждены уйти под землю и стать хранителями неисчерпаемых богатств Земли. Вспомнятся любимые сказки Бажова "Хозяйка Медной горы" и "Великий Полоз", а также кадуцей с двумя змеями в руках Меркурия - Тота. Легенды о Змее, который поддерживает и защищает мироздание, есть в преданиях, сказках и мифах многих народов - скандинавский Ёрмунганд, греческий Уроборос, русский Великий Полоз, индуистский Синий Наг, китайский Дракон, библейский Змей Искуситель и другие.

Великий и величественный Ангкор Ват. Как получилось, что эти строения выжили, в отличии от Та Прома, съеденного джунглями. Защитил мистический Змей? Сделал храм неподвластным времени? Или по его наущению сюда вернулись монахи и спасли величественный Ангкор Ват? Слышала, что буддисты поселились здесь и не дали природному хаосу поглотить святыню. В течение веков камни выдерживали высокую влажность воздуха и перепады температур - им все равно. Говорят же, камень все стерпит.

Ощущение парилки нарастает и я еле двигаюсь. В голове каша, в которой как в болоте вязнут все мысли. Слева от купальни, которая давно заросла лотосами, высятся деревья с раскидистыми кронами. "О, драгоценная тень, наконец - то!" Там, в тени, мельтешат и суетятся продавцы, привлекая зазевавшихся туристов: "One dollar, please! One dollar!" Почему-то вспоминаю, как Иисус выгонял торговцев из храма и тут же думаю: "Может купить зятю и внучкам?" Иду, покупаю три маечки со слонами за три доллара. Да, продавцы там, где есть сбыт. Не иначе.

Вспоминаю об экскурсии, смотрю на мелькнувший в проеме хвост группы и думаю: "Пусть идут, у меня нет сил догонять".  Опускаюсь на траву - хочется опрокинуться навзничь и лежать не двигаясь. Оглядываюсь вокруг - никто так не делает, все чем-то заняты. А у меня внутри странное ощущение лени, перемешанной с усталостью. Напрягает назойливая мысль, что надо вставать и идти дальше. Посмотреть хотя бы ближайшую галерею. От земли, от воздуха и камней пышет жаром. Появляется новая мысль: “Эх, нырнуть бы сейчас в наше северное море!” Вспоминаю про дом - как они там? Надо бы позвонить. Мысли, мысли. Оттягиваю момент встречи с местом силы или меня просто не пускают дальше?

Перевожу взгляд на розовые головки лотосов, торчащие из воды - они прекрасно себя чувствуют в этой жаре. Наши белоснежные водяные лилии с умопомрачительным запахом похожи на своих южных сестер, только чуть поменьше размерами. И еще, у нас есть желтые кувшинки. Здесь - желтая пыль, там - желтые цветы. Господи, как жарко! Интересно, что форма бутонов лотоса перекликается с верхушками храмов поодаль. И напоминает шапку - буденовку на головах красных дьяволят из фильма "Неуловимые мстители".

Мой дед Петр служил в коннице Буденного ветеринаром, возможно и у него была такая шапка? Спустя много лет, в шаманском путешествии состоится встреча с удивительно мудрым змееголовым существом, который подарит мне шишковидную шапку, похожую на "буденовку". Я немного испугаюсь и почти откажусь от подарка. Также испугаюсь, когда станет подниматься кундалини. Мне помешает навязанная вера в то, что зло на Земле идет от змея - искусителя.

Начну постепенно очищаться от страхов и учиться отличать знание от веры. Начну слышать, понимать и чувствовать себя. И когда страхи утихнут приму свое животное силы - древнего Нага. Пройду огненную каменную спираль в шаманском ритуале, увижу огромный змеиный глаз, наблюдающий за мной с Луны. Приму невероятно заряженный текст под названием “Синяя Книга” - меня будет колотить крупная дрожь и перехватывать дыхание, когда стану записывать текст из одиннадцати глав. Само собой придет название и нарисуется обложка с огромной спиралью в виде змеи и множеством змеиных глаз вокруг.

Все это будет не скоро, но именно тогда важно было замедлиться и остановиться, чтобы уложить в сознание то, что воспринималось не умом, а мудрым телом. Но ум не дремал и, как обычно, старался оторвать от того, что чувствовала. Появилась странная мысль: "Ты заплатила кучу денег, чтобы сюда попасть и все посмотреть, а теперь сидишь." Деньги, деньги. В этом мире все переводится на язык денег. Но ведь есть и другие языки - чувств, прикосновений, любви, наконец. Любовь. Да, именно за этим я пришла сюда с далекой планеты - научиться любить. Об этом не раз напомнит бабушка Евдокия с того света, та самая, которая спасла от пожара и которая называла меня в детстве змеиным отродьем.

Через много лет увижу себя в роли Ёрмунганда в новом шаманском путешествии. И почувствую невероятную усталость от взятой ответственности - удерживать границы Мидгарда Земли своим телом, нести ее на себе, беречь и защищать. Великий Змий - символ материи, материальной Вселенной с ее богатствами и повелитель времени явится, чтобы рассказать правду обо всем. Что он не искушает, не создает зависимостей и привязанностей к миру вещей. Он овеществляет, материализует божественную идею в ее наилучшем виде. Привязывается только личность (личина, маска), которая пытается во что бы то ни стало удержать беспощадное время. Бальзамирование мертвых, омоложение живых, накопление богатств - не об одном ли это страхе? Страхе потерять контроль над жизнью. Контроль, которого на самом деле у человека нет.

"Невозможно удержать то хорошее, время которого ушло" - сказала Светлана Добровольская в одной из лекций. “Все сгорит в ядовитом огне времени” - вторят Пураны. Но между временами существуют переходы. Переход из смертного в бессмертное, из тела - в душу, из души - в Дух. Бесконечный Шеша - барьер времени для Мидгарда Земли. Где нет его, там нет и времени.


*Сноска: Многоголовые змеелюди **Сноска: Мозговые кристаллы https://ivanov-p.livejournal.com/181640.html



АНГКОР ВАТ
«Земля Камбу подобна небу» - высечено на стене одного из храмов Ангкора.

Вход в святилище богов представлен пятью вратами, символизирующими пять уровней индуистской Вселенной: мир Нагов, мир Гаруд, мир Ракшасов, мир Якшасов и мир Махараджей. Сам храм и территория олицетворяют устройство Вселенной, согласно индуистской космологии. Самый нижний уровень, расположенный у Ананты Шешу и около прудов - купален, где как раз сидела я, соотносился с Нарака-лока - чистилищем или адскими, подземными планетами.


ВЫНОСКА: У храма сложная трехуровневая композиция со множеством лестниц и переходов, галерей и бассейнов. Три уровня символизируют три плана бытия или три «этажа» Вселенной: низшие (адские), средние (земные) и высшие (райские) планеты, по которым странствует бессмертная душа, и куда она попадает вследствие закона кармы, своих совершенных поступков.


Средний уровень (над галереями) - это Земля, за ней идут первые четыре башни, символизирующие райские планеты и, наконец, самая высокая центральная башня - обитель Вишну на Земле. Ангкор ВАт представляет собой огромный ведический планетарий, каждой своей деталью, каждым камнем и барельефом рассказывающий историю создания мира. Удивительным образом эти легенды перекликаются со скандинавскими мифами, рассказывающими о мирах Древа Иггдрасиль и с Божественной комедией Данте.

Как тут не вспомнить о прародине человечества Гиперборее - стране за северным ветром Бореем. В центре ее гора Меру (магнитная гора), вокруг которой водный водоворот (спираль в форме змеи у кхмеров или бездонный колодец Мимира у скандинавов). Гора тянется ввысь к полярной звезде, и сама похожа на стержень в детской игрушке юла. От водоворота по четырем сторонам света - четыре острова, разделенные реками, что сливаясь создают единое море.

Все это я узнаю гораздо позже. И о том, что в центральной Божественной башне будет найдено изображение апсары - небесной танцовщицы - верхом на динозавре. И пройду обучение рейки, во время которого вспомню прогулку по яркому нефритовому лугу рядом с динозаврами. И удивлюсь силе воображения. А Мастер скажет, что практика Рейки пробуждает способность к воспоминанию прошлых жизней. И прочту про цивилизацию нагов, которые благодаря своей магической силе могли перемещаться не только в другие миры, но и в другие эпохи, путешествовать в Пространстве и во Времени. И появятся у меня новые вопросы к богам и Вселенной, и пойму, что знание бесконечно, как Шеша, бездонно, как колодец Мимира, витиевато и красочно, как фракталы Мандельброта.

Но в тот день, сидя на уровне адских планет, я так и не найду сил пойти вслед за экскурсией. Вместо этого сделаю десятки фотографий лотосов и отражений храма в пруду. Внимательно рассмотрю и прочитаю план расположения сооружений, достану и  сложу обратно в сумку проспекты, выданные экскурсоводом, выпью две бутылки воды, пока, наконец, группа выберется из храма. Но странным образом не пожалею о том, что не попала в святая святых. Как будто бы не за этим приезжала. А затем, чтобы познакомиться с Анантой - божественной творящей силой Вселенной. Мудрым Змеем, Нагом и Магом, аватаром и братом Вишну. Не попала, или все-таки меня не пустили дальше?

Если не пустили, то справедливо. Мне предстояло еще взойти по мировому дереву, космической оси - своему внутреннему стержню, подняться от низких вибраций к высоким, познакомиться со своей тенью, познать свой ад и рай, обрести себя и осмелиться проявиться. Еще не раз меня будет носить вперед - назад и вверх - вниз. Порой  жизнь будет ощущаться тесным и узким коридором с колючими шипами на стенах. Они будут рвать меня до крови. Пока однажды не пойму, что не шипы на стенах, а собственные колючки доставляют боль и неудобство.

Места силы, каким является Ангкор Ват, несут божественную Весть сквозь века и столетия. Тогда я не была готова принять эту силу. Свою силу. Но через время увидела сакральный смысл своего пребывания там, у озера с лотосами, на уровне так называемого ада. Ад и рай - внутри нас. Что проявить наружу - зависит от уровня осознанности. Где бы мы ни были, куда бы ни попадали, душа, ведомая божественным духом, обязательно соберет необходимые крупицы нектара с опыта предков.

Проживет его, пропустит через себя, осознает значение и принесет в свой улей. И Род сможет выжить - прокормить себя, накормить других. И не только материальной пищей, но духовной. Бесценный аромат этого меда, аромат любви, и есть амрита - эликсир бессмертия. Это было то, ради чего жизнь привела меня сюда, к самому подножию Небес. Именно здесь, в этой, как мне казалось, богом забытой стране, среди желтого песка и седых от древности камней, началось мое духовное пробуждение. Я чувствовала себя песчинкой - крошечной, гонимой ветром по всем Вселенным, и в то же время, вечной и неистребимой.


Ангкор Ват - уникальный "горний" храм, построенный на земле, предполагал посвящение не только богам Шиве, Вишну и Брахману. Храмы на уровне земли строились для почитания предков. Теперь мне нужно было вспомнить моих предков. Кто они? Откуда? Для этого и начала писать эту книгу.


"Вы - свет мира. Город, стоящий на вершине холма, невозможно скрыть"
Евангелие от Матфея 5:14 - Мф 5:14

Ангкор Ват символизирует Меру - священную гору кхмеро, и русский камень Алатырь. Вершина горы (центральная пятая башня) - Дух, четыре острова вокруг горы (четыре башни поменьше) - это четыре первоэлемента, и, наконец, мировой океан (ров с водой вокруг) - хаос, что окружает Вселенную. Интересно, что храмы кхмеров по своей структуре напоминают храмы майя, и тоже отражают легенду о горе Меру, как центре происхождения человечества, и напоминают о ступенях снисхождения Духа в материю.



ВЫНОСКА: 
Аналогом горы Меру у алтайских народов служит гора Белуха (Уч-сумеру). В греческой мифологии горой богов был Олимп, в зороастризме Дамаванд, в синтоизме Фудзи, в иудаизме и христианстве Арарат и Синай, у иранцев Хара.  Под горами Меру и Хара подразумевалась «полярная гора», расположенная на далеком севере. Представления о них ведут к древним ариям, предположительно, проживавшим ранее в Восточной Европе, от Чёрного моря до Урала и находившихся в контакте с жителями севера. В представлениях скифов Меру располагалась на севере, в области мрака и снега, «где вращаются звезды, Луна и Солнце». Общим сюжетом во многих мифах и сказаниях являлось описание сказочной обители за священными горами, так называемой «страны блаженных» (Островов Блаженных), на северном склоне Меру, на побережье Молочного моря - Северного Ледовитого океана.
 

ВЬЕТНАМ: "ЕШЬ АНАНАСЫ, РЯБЧИКОВ ЖУЙ"

В две тысячи десятом году Ханой празднует юбилей - городу исполняется тысяча лет, десять веков. Невероятно! Его ровесница - пагода на одном столбе - удивительное сооружение древних мастеров напоминает избушку на курьих ножках. Ханойская цитадель с красными флагами до тошноты похожа на совдеповские учреждения. Тут смотреть по сторонам даже не хочется, но бреду за экскурсией и даже фотографирую. Недалеко находится тысячелетний Храм Литературы Ван Мьеу, посвященный Конфуцию. Кажется, в голове смешались все увиденные памятники архитектуры, запоминаются лишь некоторые.

Вечером ждет шикарный ресторан в центре города. Сервировка удивительно красива, вкус блюд выше всяких похвал. Мне очень понравилась простая китайская кухня, но во вьетнамскую я влюбилась - птицы с пушистыми хвостами из ананасов, королевские креветки в вазах с подсветкой, огромные золотистые рыбы, закрепленные вертикально на шпажках, красивейшие композиции из фруктов и овощей, нарезанных особым способом. Все это было не просто украшением стола, но изысканной подачей блюд. С таким искусством мне еще не приходилось встречаться. Несмотря на обилие гурме впечатлений, больше всего запомнился волшебный вкус вьетнамского кофе. То ли особые сорта кофе (Вьетнам второй после Бразилии поставщик кофейных зерен в мире), то ли необыкновенно мягкая вода, но такого изумительного напитка, как в ханойских кофейнях не пробовала.

Помню один жаркий день, когда после экскурсии появилась возможность побродить по городу самостоятельно. На углу около гостиницы располагалась невзрачная с виду кафешка, куда я и направила уставшие стопы. В тот день мы посетили музей боевой славы, залезали в узенькие катакомбы, фотографировались на фоне пыточных инструментов и ям - ловушек с железными кольями внизу (до сих пор не понимаю, зачем?). Видели, как для нужд армии из старых покрышек шились известные всему миру вьетнамки. И вот после этой странной экскурсии наконец можно сесть в тенечке и осмыслить увиденное. Подбежавшему служителю заказываю кофе с молоком. “Горячий или холодный?” - спрашивает улыбчивый стройный парнишка. “Конечно, холодный!” И вот передо мной чуть запотевший бокал со льдом, на дне которого белое как снег тягучее молоко.

Театрально поднимая над бокалом кофейник, официант льет в него тонкой струйкой горячий кофе. Кубики льда тают, так же быстро тает кофе. Заказываю еще одну порцию и прошу поделиться рецептом приготовления. По приезде домой пробую все то же самое, но того, волшебного вкуса не ощущаю. И кофе правильный, и сгущенное молоко такое же. Но другая вода, другой климат, другое настроение. И вдруг понимаю, что вкус еды зависит не от ингредиентов, а от моего состояния. Как, впрочем, и вкус жизни.

Внешне Вьетнам мало отличался от Китая - такая же беспробудная нищета соседствовала с шикарными гостиницами и ресторанами для иностранных туристов. Удивили узенькие трех- и четырехэтажные домики на пустырях, по соседству с халупами, сложенными из досок и шифера. Оказалось, участки земли продавались погонными метрами вдоль дороги. Длина участка вглубь не имела значения. И вот стояли такие худосочные каменные “гусеницы” на одно окно, хвост которых уходил в рисовые поля. Рисовые поля были повсюду. В одних, согнувшись в три погибели и по колено в коричневой жиже, стояли крестьяне в типичных для вьетов конических головных уборах. Они сажали рис. В других, изумрудно зеленых, белели странные каменные пирамиды. Оказалось, это семейные захоронения. Вьетнамцы хоронят своих родичей просто закапывая в землю, а когда труп сгниет, они достают кости, моют, и хоронят вторично. Теперь уже чистенький скелетик располагается в тех самых белокаменных пирамидках. Все во имя риса, даже прах.

Посещаем фарфоровую фабрику Минь Лонг, основанную в 1970 году. Ее основатель продолжает традиции предков керамистов. Меня так очаровали стройные вьетнамские девушки в национальных нарядах “аозай”, что покупаю пять миниатюрных фарфоровых статуэток в разноцветных нарядах. Тут же в уме рождается план по возвращении домой сделать конкурс по росписи статуэток. Забегая вперед скажу, что в качестве “основы”, мы взяли фарфоровые изоляторы и расписали из “под матрешек”. Получилось красиво и очень креативно. Изоляторы принесла одна из участниц курса, муж которой работал электриком. Тогда финны как раз меняли старые столбы электопередач на новые, и куча изоляторов из прекрасного фарфора оказалась на свалке.

Во Вьетнаме и по сегодняшний день существуют десятки деревень, где живут и работают потомственные династии фарфористов. Они изготавливаю свои изделия вручную с соблюдением старинных технологий. Одну из таких “керамических” деревень Бат Чанг в пригороде Ханоя нам предложили посетить. Казалось невозможным, что вазы высотой с человека можно расписать условиях, далеких от комфортных. Девушки художницы сидели на низких табуретках, располагающихся прямо на земле. Никаких стен и кондиционеров, никаких рабочих столов и наборов дорогих кистей. И, главное, никаких масел! Мастерицы окунали увлажненную водой кисть в сухую краску и наносили рисунок прямиком на необожженную глину. Ошибиться нельзя - белоснежная поверхность впитывает краску мгновенно, так что смыть не получится. Несколько точных выверенных движений кистью, и вот уже стайка красных карпов плывет по волнам среди цветущих лотосов. Какое наслаждение наблюдать за работой талантливого человека. Девушки с удовольствием отвлеклись от работы и ответили на наши многочисленные вопросы. Зарплаты у них оказались мизерными, если правильно помню, что то порядка 16 долларов в неделю. Они были удивлены, что для нас роспись - хобби и мы сами платим деньги, чтобы научиться этому искусству.

Завершающими аккордами стали визит в плавучую деревню и ночевка на воде в неповторимой бухте Ха Лонг (Холонг). Первая поразила почти полным отсутствием условий жизни в европейском понимании. Высокая влажность, москиты и комары, жара. Но вы не в доме с кондиционером, а на крошечном деревянном плоту в хижине из пальмовых листьев. Плоты расположены вплотную друг к другу - какие тут санитарные нормы? Население передвигается в деревянных лодках с высоко задранным носом, то и дело подплывая к нашему кораблику предлагают холодный лимонад, кока-колу, свежих мидий, экзотические фрукты. Продираемся сквозь густые заросли к небольшому острову, где расположена местная школа - лавки под навесом. Так же выглядит магазин с товарами местных умельцев и ширпотребом. Покупаю по красочной вышитой сумке себе и дочке.

Последняя во Вьетнаме ночевка предстоит на плавучем корабле с огромными яркими парусами. Будем встречать рассвет в бухте. Проспекты и экскурсовод пообещали неземное зрелище. Ужин проходит на фоне вечернего неба, белоснежных скатертей на столах, в мерцании свечей в бокалах. Так хочется насладиться, впитать в себя эту красоту - за бортом проплывают высоченные утесы, одиноко разбросанные в воде, будто потерянные осколки космического лего. Некоторые густо заросли лесом и больше похожи на огромные зеленые свечи. Другие напоминают окаменевших исполинов,  чуть согнувшихся над водой. И среди всего этого великолепия плавают украшенные яркими парусами разномастные корабли. “Ну прямо как в кино” - мелькает мысль.

“Ой, здесь кошка на корабле?: - удивляюсь, почувствовав легкое прикосновение мягкой шерсти. Делюсь открытием с соседями по столу. Встаем и со словами “кис-кис” пытаемся вызвать гостью на свет. В проходе мелькает еще одна тень. Тишину сказочного вечера прорезает острый крик: “Крысы! Это крысы! Посмотрите на их хвосты!” Тошнота подкатывает к горлу. Убегаю в каюту. Когда успокоилась, поняла, что не хочу проводить ночь в каюте, ведь хвостатые могут залезть и сюда. Минуя “шикарную” гостиную с остатками ужина, поднимаюсь на верхнюю палубу. Там, закутавшись в одеяла, сидит почти вся группа. Опускается ночной туман, звезд не видно. Ждем утра.