Немчиновка 28

Утром по дороге на работу Денис застал возле Сашкиного дома неординарную картину маслом – милицейский автомобиль, придававший всей улице тревожный и драматичный вид. Несколько соседей выглядывали из-за заборов, некоторые даже вылезли из своих ворот на тропинку, ведущую вдоль оград, и топтались на ней, сами не зная, какой развязки ожидают. 


Денис тоже остановился, гадая, что происходит. К Сашке приехали с обыском? Или хотят провести особый допрос на дому? Или Сашку собираются забрать? Последнее «или» оказалось верным.  С Сашкиного двора доносились похожие на препирательства звуки. С расстояния, на котором находился Денис, слов он не различал, но тональность их была неспокойная. В воздухе висело напряжение, что-то сгущалось, в траве нервно стрекотал кузнечик. На липе неподалёку дрались две вороны.
Ворота Сашкиного дома тяжело распахнулись, и оттуда показался хозяин, одетый в деловой костюм (видимо, он готовился к важной встрече) в сопровождении двух милиционеров. С неприятным холодком в груди Денис увидел на немного паучьих Сашкиных руках наручники. Сашка истерично сжимал и разжимал кулаки. Взгляд его метался по сторонам, лицо исказила гримаса отвращения, когда он заметил соседей, с гадким, но таким сладким любопытством пялившихся на происходящее. Увидел Сашка и Дениса, попробовал всплеснуть руками. Денису показалось, что этим всплеском Сашка пытался указать на дом Насти, но один из милиционеров хладнокровно пресёк жест, что-то при этом произнеся. Сашка бросил на Дениса последний беспомощный взгляд, после чего ему пришлось сесть в машину. Автомобиль торопливо отъехал, провожаемый оторопевшими соседями. Никто из них не рискнул задержаться на улице, чтобы вволю предаться пересудам. Так подтверждалась Катькина правота: нынешние соседи мало контактировали друг с другом.


На плечо Дениса легла чья-то рука. Так неожиданно, что он чуть не вскрикнул.
– Это я, – произнёс за спиной Лёшкин голос.
– Фух, поосторожнее, так и заикой стать можно!
– Извини.
Они молчали, раздумывая, что сказать: нельзя же совсем проигнорировать арест друга.
– Как думаешь, против него действительно что-то нашли? – не выдержал Лёшка.
Денис неопределённо пожал плечами. Он не знал, известно ли Лёшке о денежном конфликте между Сашкой и Игорем (тем более о сексуально-денежном конфликте между Сашкой и Настей), а если известно то, что именно.
– Без понятия, – сказал Денис, – я же вообще недавно тут возник, на самом-то деле я не в курсе, что за дела вы все проворачиваете.
– Что значит «вы»? – нахмурился Лёшка, – меня тоже в чём-то подозреваешь?
– Лёш, я никого не подозреваю, ни на что не намекаю, но всё это мне не нравится и… пугает.
– Это да, – вздохнул Лёшка.


Денис немного помялся и всё-таки решился спросить:
– Ты случайно не замечал в Немчиновке чего-нибудь странного? Не в том смысле, что кто-то на кого-то не так посмотрел или куда-то не туда пошёл, а… буквально странного?
Денис сверлил Лёшку тяжёлым взглядом, но Лёшка смотрел непонимающе. Денис набрал побольше воздуха и выдохнул:
– Сверхъестественного, потустороннего?
Лёшка сильно растерялся от такого поворота беседы. Озадаченно моргнул. Денису показалось, с испугом.
– Денис, ты чё?
– Чокнулся, хочешь сказать? Я бы тоже так думал, если б был один такой.
– Да что ты видел-то?
– Да так… разные появляющиеся и исчезающие предметы из прошлого: наш карточный стол, например; старую колонку, белый обелиск на пруду…


Денис постарался описать видения чуть подробнее. Лёшка настороженно молчал. Причём насторожился он не из-за того, что Денис видел нечто необычное (в это Лёшка не поверил), а из-за подозрений в ненормальности Дениса. Лёшка ведь, как и Сашка, помнил страхи маленького Дениса перед потусторонними силами, да ещё и рассказы о бабушке, сидящей взаперти в комнате и болтающей с невидимыми собеседниками. Мало ли, в кого превратился взрослый Денис. Лёшка же его совсем не знает. Что если это Денис прикончил Игоря, потому что ему померещилась какая-то ерунда, и нынче он несёт этот бред?


– Ну-у-у, – протянул Лёшка, – а ещё кто-нибудь видел… сверхъестественное?
Денис уверенно ответил:
– Анатолий, хозяин дома напротив заброшки.
Лёшка издевательски хмыкнул:
– Анатолий? Ты серьёзно? Да это всем известный алконавт! Он же регулярно допивается до белой горячки и такое мелет!.. То у него табуны белых коников по улицам бродят, то повешенный на дереве померещится, то автомобильная авария. Брешет он всё по пьяни, только и всего.
Услышав это, Денис не испытал облегчения. Даже если рассказ Анатолия о смерти Игоря на качелях – алкогольный бред, то есть ещё Наталья. Она вроде спиртным не увлекается, только гороскопами.  Но Денису уже не хотелось рассказывать Лёшке про Наталью.
– Ты, в общем, это… давай прекращай фантазировать и в гости на досуге заходи, только заранее предупреди…
– Ага, спасибо, – промямлил Денис, удивляясь, что Лёшка пусть и формально приглашает к себе после того, как Денис видел их с Анькой ссору.


На работе он долго не мог сосредоточиться, напряжённо вглядывался в тексты договоров и накладные (их смысл ускользал и никак не желал фиксироваться в мозгах), рассеянно реагировал на просьбы коллег, потерял аппетит и, в конце концов, позвонил Алёхину. Конечно, Алёхин имел полное право не раскрывать Денису, на каком основании арестован Сашка, но Денис решил попробовать. Всё-таки Алёхин выглядел человечным. К тому же между ними состоялась секретная беседа о загадочных явлениях в Немчиновке.


– В принципе, я могу вам это сказать, – произнёс после паузы Алёхин. – Супруга Игоря Валентиновича дала показания против Александра Клюева.
Денис охнул, хотя в глубине души ожидал чего-то подобного.
– Спасибо за информацию, – сказал он, решив не рубить с плеча, а лучше подумать, как поступить.


Понимая, что с работой сегодня дело швах, Денис отпросился у начальника и помчался в Немчиновку. Ему требовалось обязательно поговорить с Настей.  Он долго звонил в ворота и даже немного постучал, понимая, что это скорее всего бесполезно, так как дом находился от ворот на изрядном расстоянии, а слишком громко стучать Денис не мог, боясь привлечь внимание посторонних. Никто не отвечал, однако Денису почему-то казалось, что Настя внутри.


Он уселся прямо на асфальт напротив участка и стал ждать. Если бы не смерть Игоря и последовавшие за ней события, сидеть на асфальте было бы также приятно, как и в детстве. Тёплый, немного шершавый, крошащийся по краям он заставил вспомнить детские посиделки на обочине, когда они рассказывали друг другу всякую всячину. «Я в прошлое воскресенье спустилась в погреб и решила вызвать Пиковую Даму», – говорила Катька.  «А я?» – спросил Дениска. – «А тебя родители повезли в Москву мыться. Я стала делать это одна, хотя было ужас как страшно». – «А чего не позвала Аньку или Нику?»  – «А я хотела Пиковой Даме личные вопросы задать». – «И как? Задала?» – «Не перебивай. Я нарисовала на зеркале лестницу с дверью, свечу зажгла и ещё конфету на всякий случай положила, вдруг Она голодная и злая». – «Ха-ха!» – «Так вот я всё сделала и слова произнесла. Сначала было тихо, а потом что-то у стенки зашуршало…» – «Мышь, наверное?» – «Козёл!» – «Сама дура!» – «Ну так вот зашуршало, и из самого дальнего угла вдруг руки полезли костлявые чёрные-пречёрные, с когтями и в манжетах из старых истлевших кружев. Начали они (руки то есть) становиться всё длиннее и длиннее, всё когтистее и когтистее и ко мне тянутся…» – «А-а-а…» – «Я слышу кто-то сверху ходит и как заору: «Ба, дед, вытащите меня!» Дед открыл крышку подпола и руки сразу обратно в угол втянулись. Если б не он, Пиковая Дама меня бы задушила!!!» 
Прошло изрядное количество времени, Настя не выходила из ворот и со стороны станции она тоже не появлялась. «Может, в Москву уехала, а я сижу тут, как дебил».

 
Вечерело, бабочки пропали, небо начало розоветь, приобретая цвет любимого в детстве Денисом фруктового мороженого за семь копеек в бумажном стаканчике. Застыл пруд, золотистые блики больше не играли на воде, сделавшейся матовой и тёмной. Возвращаясь домой, мимо Дениса проезжали машины и шли пешеходы. Асфальт начал терять тепло, поэтому Денис поднялся, решив, что и ему тоже пора. Напоследок он подошёл к Настиному забору. Между его секциями зияли небольшие прорехи, правда, совсем узкие, но через одну из них Денис, присев на карточки, попытался хоть немного рассмотреть участок. Он увидел лишь крохотный кусочек газона, однако ему показалось, что сбоку на траве что-то лежит. Денис переместился к другой прорехе и взглянул ещё раз. Присмотрелся.  Сердце тупо стукнулось о грудную клетку. Потеряв равновесие, Денис пошатнулся и чуть было не свалился спиной в водосточную канаву. На идеально изумрудном газоне белело Настино платье, виднелась её рука, отброшенная в сторону, голова находилась за пределами обзора. Настя не шевелилась, рядом щебетала какая-то птица, а сама она не издавала ни звука.


Опомнившись, Денис вызвал скорую и милицию. Последним он объяснил, что речь идёт о свидетельнице по уголовному делу. И те, и другие прибыли довольно быстро. Дом стоял на охране, так что милиция предварительно отключила сигнализацию, и они всем кагалом завалились на участок.  Денис готовился к худшему (очень уж страшной показалась ему безжизненная Настина рука, увиденная сквозь забор), но молодой циничный врач скорой, склонившись над телом, брезгливо хмыкнул и помахал перед носом рукой, разгоняя воздух.


– Ну и амбре!
Денис подошёл поближе и, уничтожая вечернее благоухание трав и цветов, в нос ему ворвался запах чудовищного перегара, смешанного с Настиными духами.
– Без сознания? – спросила грубая толстая фельдшерица.
Врач пожал плечами.
– Эй, дама! – крикнул он. – Слышите меня?
Он приподнял Насте веко, вгляделся в мутный глаз, достал прибор, измерил давление, пульс.
– Жива, в состоянии сильной алкогольной интоксикации.


Фельдшерица, присев на пластмассовый садовый стул, что-то агрессивно строчила в журнал. Её злил вызов к, как она думала, алкоголичке, а заодно и врач, с которым она составляла один экипаж, да и жизнь в целом.
Пока медработники занимались своим делом, один из милиционеров зашёл в дом, осмотрелся и заметил на столе почти приконченную бутылку коньяка. Рядом валялась упаковка таблеток.
– Чёрт, а вот это опасно.
Он поднёс бутылку к носу, принюхался, наморщился, принял глубокомысленный вид.
– На первый нюх ничем посторонним не пахнет. По-хорошему, надо бы на экспертизу отправить, раз гражданка проходит по уголовному делу.


Он принялся звонить коллегам и выяснять формальности.
– По-хорошему, её в больницу надо, организм очистить, капельницы поставить, – сказал врач.
Он ушёл к машине, повозился там и вернулся с шофёром и носилками. В это время Настя со стоном открыла глаза. В её мутном, тускло-синем взгляде, как ни странно, была осмысленность.
– Доктор, – прохрипела она, увидев нависающий над собой белый халат.
– Как себя чувствуете? – равнодушно спросил врач.
– Лучше.
– В больницу поедем?


Настя испуганно захлопала веками:
– Ой, нет, не хочу.
– Давайте, я с ней посижу, – вызвался Денис.
Настя взглянула на него с благодарностью. Некоторое время доктор продолжал уговаривать Настю и, так как в этот момент её затылок пронзила острая боль, она всё-таки согласилась.
– Куда вы её повезёте? – спросил Денис.
– Туда, где найдутся места.
– Можно мне узнать, в какой больнице она будет?
– Вы – родственник?
– Знакомый.
– А родственников что нет?
– Я не знаю, где они.
Доктор сунул Денису свою визитку.
– Позвоните примерно через час.