Бродяга и вор

После бани мне стало легче. Своя баня. В ней было не жарко. Горячая вода и запах заваренного берёзового веника. Не торопясь сидела на полке. И что-то отпустило внутри, пожалело меня.
Зима и разобщённость людей.
Телевизор нёс тревогу и бессилие.
 
Топится на ночь печка. Горячие угли Я прилягу, только отдохну, чтобы не гудели ноги. Потом закрою печь. И я уснула на 6 часов. Ночью выглянула в окно.
Небо теряло чёрную холодную непроглядную шаль. Закатывалась Луна.
Я надела пальто на рубашку и вышла на яркую жёлтую луну.

Спасала зимой одичавшего кота.
Он пролетел в  коридоре грязной мочалкой.
Испуганными фарами сверкнули глаза.
Хотелось шикнуть на него. Мороз везде, а тут что-то мелькает.
Но  почему-то не шикнула. Не нежничаю с кошками.
Пусть приходит. Что мне еды жалко?
Но он боялся подойти к тарелке с супом.
Кормила тем, что готовила себе. Не подходил к тарелке, боязливо ждал, когда уйду. Голод - не тётка.
Постепенно мирился с моим присутствием.
Жил на чердаке, грелся у дымохода.
Даже в мороз 40 градусов не пришёл в избу.
Я взяла его передние лапки в руки. Не отмёрзли ли? Нет, живые. Выпустил коготки. Отвяжись, дескать.
- Чего ты боишься? Ляжешь на самые горячие кирпичи, отогреешь бока и косточки.
Ты никогда не был в замкнутом пространстве.
Не доверяешь людям, которые пинали тебя и запускали вдогонку полено, -мысленно я говорила ему это.

Бродяга знал, когда я просыпаюсь, и прыгал по чердачной лестнице в коридор.
Жалобное  и требовательное «Мяу» означало: Дай пожрать! Я голодный.
Десять раз выйду – десять раз всё съест подряд.
Но особенно отъелся до округлости на свежей замороженной сороге.
Сорожку мне подкидывала жена рыбака.
Всю зиму сидел рыбак на озере возле лунки. Клевала только эта рыбка. И он её раздавал.
Доставалось и коту бродячему по кличке Василий.
А другой рыбак сидел рядом. Из его лунки вылетали над озером только щуки. За зиму он побил рекорд всех рыбаков. На его счету числилось 117 щук.

Шерсть на Васе стала лосниться, глаза томно блестели.
Но к руке не шёл. Иногда начинал вальяжно кататься передо мной, показывая, что уважает и надеется на дальнейшую кухню.

Но пришло потепление. Появились сосульки. Они играли на ксилофоне знакомую мелодию. Василий поглядывал глазами заядлого охотника на синичек.

А потом он пропал на несколько месяцев.

У моей  деревенской подруги кота зовут Тимофей.
Тимофей уважает  и любит хозяйку, а она его.

Он ходил с ней в лыжные и пешие походы. Пробовал идти по широкой лыжне, но лапам было холодно, и он нашёл другой способ. Запрыгнул к немолодой хозяйке на спину и с удовольствием поглядывал на заснеженные поля и леса. Она передвигалась медленно, но с удовольствием. Останавливалась и отдыхала, корила ленивого нахлебника Тимофея, разговаривала с ним. Показывала, как белая куропатка пробежала, как петляла, мышкуя, лиса совсем рядом с деревней.

А вот они вышли на волчью тропу. А волки идут стаей след в слд. И хоть вчера они тут шли, Тимофей насторожился и сжался.

Ему нравилось ждать Тамару на перекладине у крыльца. На кухне она  всегда давала в тарелочке что-то вкусное. Но он и от кормов не отказывался. Хотя корма  мыши утаскивали то в соседнюю квартиру, к такой же одинокой старушке, но Тимофей смотрел на это сквозь лапы. Не жалко. У них тоже семьи. А мыши прятали про запас хрустящие шарики под подушки и в валенки.

Однажды Тимофей решил отблагодарить Тамару и доказать, что он хороший охотник.
Первую мышь он принёс ей дохлую и положил на подушку. А она и не догадаласЬ, что рядом лежит особенный подарок. НО что-то мешало ей, постороннее, инородное.

И только, когда она включила свет, то увидела, насколько уважительно к ней относится Тимофей.

Нет, она не кричала, не визжала, как другие бабки, она спокойно объясняла. что ЭТО  не ест.

Но так повторилось ещё. Третий раз он принёс живую мышку, чтобы Тамаре можно было поиграть с ней.

Женщина выгнала несчастную испуганную мышь прочь, пригрозила Тимофею строго и решительно;
 -Не приноси больше! Иначе и разговаривать с тобой не стану!.


Подруга в Питере покупала своему изысканному Рыжику игрушки и кровать. Он рос в тепле, лечился у дорогих специалистов. Всё вокруг было пронизано воздухом серебряного века. И Рыжик соответствовал этому.

Я смотрела снисходительно на городские условия.

Пошли строки про Васю.
- Это старческое,- усмехалась я над собой.

А мой Бродячий молочку не рад.
Не надо пчёлок и наград.
Он симулянт.
Пирог не ест.
Здесь не поможет даже Трест.
В глазах мольба,
немой вопрос:
Повис уныло пёстрый хвост.
Катаясь, что-то ищет, просит.
Он умирает?
Он поносит?
Лиса его гнала вчера?
Или замучила жара?
Он всё лежит и встать не может.
Какая рана его гложет?
И я несу ему спасенье.
Двух окуньков на угощенье.
Они как камушки тверды.
Я припасла их от беды.
Исчезли вмиг.
И кот исчез.
К подруге новой?
Или в лес?

Вчера видела, как Васька-мачо деревенский гнался за городской блондинкой. И не понимал, почему она от него залезла на высокую берёзу и тряслась от страха.
Он не мог постичь своим умом, что в нём не так?
Все кошки деревенские его любили и звали немым природным голосом, который он улавливал за несколько километров.
Василий рисковал жизнью, но шёл на этот зов Вселенной, заложенный в его котовской голове. Шёл так, как рыбы идут на нерест против течения.

Сегодня пошла за хлебом. Нет «молочки», так как был праздник. Весь район без молока и сметаны. В магазине меня спросили, приходил ли кот.
- Да бывал пару раз.
- Он сожрал у меня половину куриного фарша,-  обиженно  изрекла женщина из другой деревни.
- Какой воспитанный кот, - подумала я.
Он же оставил хозяевам половину. Раз его не кормят за работу, то он находит еду сам.
Чтобы там ни было, мы разделили с ним эту холодную зиму. Он на чердаке.
А я в маленькой спальне у печки.