В Москве суровых 60 х я жил в Зонточном переулке

 
 Москва!  тебе мои неумелые  стихи.
 Владимир Разумов.

  Город мой! Я любуюсь тобой,
  возвращаясь домой
  Вижу  ты необычно красив тихий, ночной.
  Я с твоими огнями встречаюсь.
  Долго гуляя в Москве по мостовой 
  А вечером домой на синем
  последним  троллейбусе,
  кружащим по кольцу.
  И идущем в депо.

 Так пел Булат Окуджава, -"Последний троллейбус кружит по Москве,
 верша на  бульваре круженье.

 Чтоб всех подбирать потерпевших в ночи,
 крушенье, крушенье".

   Это всех спешивших  домой.

  Чтоб без силы упасть на кровать, а утром снова встречи ждать.
 
  Новой  Встречи  с тобою Москва,

  С твоими Людьми,
 Трамваями и Синими троллейбусами.
 
 С уютом маленьких  дворов,
 что в памяти моей на всегда!
  Слава тебе моя Москва!
   и  мой Зонточный»


  И это будет мое личное  восприятие  времени  в  далеком  детстве.

Моя  Москва – это страна маленьких уютных дворов, переулков, домов по типу вроде   двухэтажного, деревянного,Зонточного.
 
Суровая и трудная жизнь улиц Москвы в 50х. и 60х.годах выковала стойкость характера.
  А в некоторые районы ходить было рискованно, могли побить, часто улицы между  собой  дрались.
 Московские дворы со своей оригинальной дворовой культурой, и особенно в центре, как пел Булат Окуджава «Я дворянин Арбатского  двора».
 
 В нашем Зонточном было  всего то домов 10, и все деревянные,булыжная мостовая, доповорота к 1 му часовому заводу.

 Почему он Зонточный, я так и не узнал, зонтов тут никаких не делали, в отличии  от Таганки, таганы там делали, давно конечно. 
 
Прежние названия  Зонточного, Безымянный или 3-й Безымянный переулок.   
  Переименован  в 1922 году.
 
Известен тем, что здесь провела детские годы Алла Пугачёва, дом №14,где она  жила.
Почти рядом с Музыкальным училищем им. Ипполитова-Иванова, ныне ГМПИ).
 
Переулок упоминается также в книге Юрия Коваля «Пять похищенных монахов».
 У него монахи  это не мужчины в монастыре, так называли породу голубей.

  Голубятни  в те годы  держали очень многие, и конечно  мальчишки тоже.

 Но в нашем дворе голубятен не было и в войнушку, где немцы и русские, мы тоже не играли.
 А играли или в рыцарей или  в Чапаева.   

Зонточный переулок располагался между Воронцовской улицей и Марксистской.       
В Москве много переулков с хорошими названиями - Жевлюков, Серебрянический или Николо-Воробинский.
Но наш, называется лучше всех - Зонточный.

Сейчас его уже нет, но жив Зонточный, благодаря Юрию Ковалю и, отчасти, Алле Пугачевой жившей в нем.      
 Не знаю, может быть просто воспоминания детства,но теплоту старой Таганки с ее переулками забыть невозможно.

  То была наша маленькая уютная планета  детства.
Чем больше удаляется детство – тем волшебнее воспоминается.

 Моё детство было очень счастливым, благополучным и совершенно патриархальным.
 
В том смысле, что меня не готовили к школе, ничего не заставляли, не водили ни на какие занятия.
 Я просто жил как жилось.
 
Тогда считалось, что до школы ничего не надо учить,а в школе выучат.
Зонточный детский мой переулок,ах как давно это было.

Бывает, иногда заезжаю, отыскиваю место, то где стоял дом, трудно передать эти чувства без волнения даже сейчас.

Переулок довольно громкое имя, здесь было от силы 10 домов всего и то по обеим сторонам.
 Как не жаль,но Зонточный пер. давно уже сметён с лица первопрестольной.

 А вместо него широкое  шоссе и никаких упоминаний про Зонточный пер.

 Пролегал он параллельно Воронцовской и Марксистской улицам.
 
  Именно в этом переулке, в доме № 14, прошли детские годы девочки Аллочки.
   Которая росла-росла и выросла в женщину, которая поёт.

 А иногда возвращаясь из школы, я долго стоял  на одном  месте и любовался, как
 вспыхивают в окнах домов теплые абажуры.

 Их желтый свет, несет приятную радость и уют дома.
 А вокруг сумрачный, фиолетовый в ночи лежал Зонточный переулок под вечерним
 московским небом.
А за Красным каменным домом, что на  Крестьянской заставе, хоть самой заставы давно уж нет, вспыхивали фары троллейбусов и автомашин.

 Разгрузочный двор Сотого, он стоял к нашему двору задом, он  как на ладони, хорошо виден из нашего двора.

И будто огромный зонт, с одной стороны пасмурный, с другой  солнечный,  стояло  небо  в  тучах над  Зонточным.
  И было то мое  беззаботное   детство,  веселое и строгое одновременно.
 
 Вдали, у Крутицкого терема, воинская часть и Алешинские казармы, где служил ой отец.
 А у самого теремка, кто-то гонял голубей, и они совершали по небу широкий круг от Москвы-реки до Крестьянской заставы.

 Такое давно забытое  увлечение, меня и моих друзей оно правда не увлекало.

 А вот лазить по полуразрушенным  монастырям и их подвалам, было самое оно.
У нас еще были чугунные колонки для воды окруженные булыжником.

Детство, время такое далекое  и  такое близкое, оно в тебе  всегда.

Змей бумажный в небе, закинув катушку ниток через провода.

Змей из газеты  и планочек  тонкой фанеры, склеенных черным мякишем хлеба.
  А самое беззаботное время детства это до школы, ностальгия памяти  порой  возвращает нас в былое. 

  Время  удивленных  детских глаз,
  все в новинку, в первый раз,   
  оно осталось  там  и  не вернется,
  к сожалению,   для нас.   

   1957 год  мне скоро  в школу, что и как там будет  пока  не известно.

Заканчивается наше детство, когда мы загорелы  щербатые и белобрысые, как я например, играли с салки, лазили по подвалам и новостройка.

 Мы ничего не боялись тогда, герои детских лет.

Мой дом стоял во дворе в самом начале, там еще была чугунная колонка для воды.

 С такой тугой  ручкой, с трудом Нажимаешь вниз, вода льется, из них мы пили  воду, в жаркую погоду. 
 Один нажимал  на ручку и  держал, а  другие пили и наоборот, потом брызгались   водой,  чтоб  охладится.
 
Вокруг колонок  часто была булыжная площадка, эти площадки  были и у  керосиновых  лавок, пахло от них  за километр, но нам нравилось нравилось,(токсикоманов  раньше не  было).
 Лавки были  дноэтажные  из красного кирпича, а с появлением  в  домах  газовых  плит они  исчезли  навсегда. 

Дом был двухэтажным, он был как инвалид 2 ой мировой, с подпорками  из столбов.
  Отопление  дровами, были и сараи  для дров.
 
Вспоминаю наши забавные игры, такие как  например, «Ножички», сегодня совсем забытая игра, а в 60е в нее играли в каждом дворе.
 
 Начало игры, на земле чертили  окружность, и делили ее на сектора по количеству  участников.
 Задача  играющего, попасть ножичком  в сектор соперника, и прирезать себе  дополнительный кусок.

 А участник продолжает игру  до тех пор пока может стоять в своем отрезаемом  секторе  хотя бы   на одной ноге.
 Но потеряв равновесие  и наступив  на чужой  участок, игрок   выбывает из игры.

Но есть и более сложная игра, для очень  крутых, как бы сказали сегодня.
 Втыкать нож в землю за рукоятку, с локтя, с колена, с плеча.

 Выигрывает  тот,  чья  серия  бросков  окажется  длиннее.

 Вспомил, чтобы  встать из –за  этой парты, нужно было поднять крышку.

 А какая была особая радость постучать этой толстой деревяшкой крышкой.

И к тому же крышек было две одна для тебя другая  для соседа, так  что,   грохнуть обеими крышками, как бы сейчас сказали было просто супер.

 С боку парты был и  крючок  для  вешания  портфеля. 

В самой парте в центре было круглое гнездо для чернильницы «непроливайки»,а по бокам углубления для перьевых ручек.

Но это видимо для изобретателей чернильницы они были непроливашки, но не для нас.
 
А у нас они без проблем опрокидывались, на беду рукам и брюкам.

   Вспоминаю с юмором,  сейчас конечно, а тогда.

 Ох уж эти руки, ох, уж  эти брюки – вечно в чернильных пятнах, и ведь попробуй их отстирай, а руки отмой.
 
Но это  однако,  мелочи  по сравнению с  домашними  заданиями,которые сократили  время болтаться во дворе, а ведь там  куда  интересней.   
 
 Я иногда с улыбкой вспоминаю, свой первый  класс 422 школы, я вижу деревянные парты с откидной  крышкой чтобы  встать из –за  этой парты.

Вспоминаю наши  маленькие  детские  радости  былого  трудного времени.

 Как  сейчас  помню  мороженое  за 40  копеек, ( что-то  типа  эскимо но без  палочки, очень  похоже  на современный  глазурованный  твороженый сырок).

Было и  кино за  один  рубль.

 Позже  прошла  денежная  реформа, и  мороженное  стало по пять копеек, а кино десять.
 Реформа принесла нам детям  маленькую  радость, бронзовая  мелочь  номинал  не меняла,  и стала стоить больше.

 Что привело к разбиванию глиняных  копилок, всяких кошечек, а у нас была  большая  Собачка  серая с коричневыми  пятнами  и  большими  коричневыми  лапухами ушей.
 
 Разбивать ее  было  чень жаль, тогда  мы проковыряли дырочку  в дне и высыпали  всю мелочь,  а родители  отписали  всю мелочь нам.

 Так на несколько  дней  мы  с точки  зрения детей, стали Миллионерами.

Значит, могли позволить себе  все  что хотим, например перочинный ножик  «лисичка», который  хитро складывался, убирается  не нож, а складывается  рукоятка.

Я конечно купил себе  еще  мечту  всех  мальчишек, перочинный ножик с двумя  лезвиями, шилом  и  штопором.

 Тогда это было супер.

 Само собой  мороженое  и каждый день   кино.

Помню  как  сосед  не  выпивал  и  копил деньги  на  брюки  целый  года, а после  девальвации  денег ему опять не хватило.

 Многие  ходили в военной форме, но без погон.
 
   Такое  было  послевоенное,  затянувшееся  в  СССР время.

 Были у нас и сараи для  дров и  прочей рухляди, в плохую погоду  мы в них играли.   
 Печку топили  дровами, как в деревне, да  пожалуй, в  детстве и  одеты  мы  были  как  в деревне, валенки, телогрейки. )

 А еще у  нас  был  маленький  огород, и  под окном палисадник  с  цветами,  мы их с мамой сажали каждую  весну.

 В послевоенное  время  многие в городе  выращивали морковку, петрушку, лук    и.т.д.   
 Продолжу  про цветы.

 Кажется, это  были ноготки и китайские  ромашки, разноцветные  такие, белые и розовые.
Надо сказать, окна  нашей комнаты находились на  уровне земли, так дом в нее врос.
 За водой  ходили  на  колонку, обложенную  булыжником, вообще тогда  в Москве, многие  мостовые  были тоже из булыжника.
 
   А  жили мы тогда  в  Зонточном   переулке,    сегодня  его  уже нет.

1964год, начало  строительства  гостиницы  Россия,  сносят старинные  дома  в районе Замоскворечья,  навсегда  исчезают  старые  дома,  бывшие предметом  наших исследований.
  наиболее  ценные  реставрируют  и отдают различным организациям.

 Исчезает  деревянная Москва,  и  структура  замкнутых  внутренних  дворов,   где все   друг  друга   знали,  и были совсем как одна семья.

 И как пел Булат Окуджава, «я дворянин  Арбатского  двора»,  теперь уж  больше  не споешь, да  и про  «Таганку», где «Все ночи полные огня» тоже.
 А знаменитую Таганскую тюрьму сровняли  с  землей.
 
 Можно даже сказать, что и «Подмосковные  вечера» 1957 года  сейчас уже в черте  Москвы.
 Пропадают  и  сараи  для  дров, где  мы часто хранили свои  находки,  некоторые  из  них  предки   точно выкинули  бы   на  помойку.
 
 А мы  с Таганки, Арбата и прочих Кривоколенных переулков  и тупиков центра Москвы, переезжаем  на  тогда еще окраины, Рогожка, Сокольники.

 В те времена Кусково, Сокол, Текстильщики  и тем более Царицыно, были деревни.
 Я их часто вспоиминаю, туда переехали  некоторые  мои друзья.

И снова мои стихи  посвящение Таганке из моего детства. 

 Я воспитан Таганкой,
 Помню,  дом
 на Заставе Крестьянской,
 Керосиновых  лавок
 пьянящий  такой  аромат.
 Ноготков  и  китайских  ромашек,
 маленький наш палисад.
 Где  Победа  Кино,
 Где  трамвай деревянный 
 Во дворе старый  стол,
 Ветераны  и  домино.
 
Позже исчез  и  мой деревянный Дом с подпорками , наш инвалид 2ой  мировой, как мы его  называли. 
 А мы  переехали в  пятиэтажку, хрущевку,без лифта, но с горячей водой, вот.

 В такую  шикарную комнату в коммуналке. 
Нас 4 живущих в  15й  комнате и  соседки  с сыном в  9и метровой, на данный момент он был в Армии.

 Как не жаль.

 Но, Прощайте дровяные склады  у  Крутицкого теремка,а рядом Алешинские  казармы, где служил мой отец.   
 
 Это Крутицкое подворье  было  заброшено, и  мозаичные  плитки  на уровне  головы, многие пытались  отодрать,  тогда военные  поставили  там  пост.

 Мы естественно, облазили  все подвалы этого подворья, играли в тереме и бегали по переходам, солдаты  нас хорошо знали  и пропускали.

  Они даже пускали нас в тайный подземный ход под Москва  рекой, а один солдат всегда сопровождал нас.

 Мой отец говорил,"Что вы там думаете найти, там давно уже ничего нет".

"Понятно это конечно романтика и мечта о приключенях, тогда вперед",- говорил он нам.
 А когда был салют, солдаты часто тырили для нас салютные патроны, очень похожие  на  охотничьи.
Дворы наши были все земляные, а жители  первых  этажей  по привычке  опять высаживали цветы, такие  любимые  «Китайские  ромашки», они  были  разноцветные,а кое -кто высаживал  георгины.

И  девчонки, как и раньше, делали «Секретики», весьма странное  занятие, своего  рода  клады. 
 Делалась ямка, в  которую  клали красивые осколки посуды или еще чего, с верху  накрывали  весь  этот  клад, по нашим  понятиям  конечно.

Маленьким кусочком стеклышка прикрывали  и  присыпали края землей.

  Иногда  раскопав  сверху  землю, они  им  любовались.

 Летом нас иногда отправляли  в Пионерский лагерь, один такой помню, был под   Старой Рузой,на месте суровых боев.

 Само собой  мы сколотили  команду  единомышленников  поисковиков  копателей.

 В тихий час мы  перелезали через забор, и шли к реке, там полно было заросших  окопов были они и  в самом  лесу.

 Вот там мы и копали землю в поисках оружия черных копателей в те времена еще не  существовало. 

 Да и при желании оружие, особенно  штыки  или  немецкие ножи и кортики, можно  купить и  городе. 
Продолжали поиски вечером, когда начинались  кружки, и нас не искали, находили пока только ржавые гильзы  и пробитые  ржавые каски.

К слову ,  некоторые из нас читали  мемуары  о боях под Рузой.

Так мы доперли, что нужно искать блиндажи, там может точно что-нибудь хорошо  сохранится.
 Надо сказать что  в деревнях по весне  на пашнях  появлялись военные   трофеи, каски оружие, и остатки солдат. 
  Земля   отдавала  обратно  следы  прошедшей  войны,  и  все  ее грехи.
 
  (Не убий).

 Один такой блиндаж мы отрыли, и  хватило ума  залезть не со входа (могла быть  граната или растяжка), а  вырубили верхние ветхие бревна.

 Было не сложно, они почти сгнили, и вот мы осторожно спустились вниз по веревке.   
Освещали  пространство  фонарями, хотя с полу разобранной крышей было немного видно,особенно когда освоились к темноте.

Нам не повезло, нашли пустую кобуру от револьвера, под лежанкой, ящик с двумя  обоймами от ТТ, а  он лично  отсутствовал, и саперный нож с пилой.
 
Мы даже подумали, может это партизанская землянка, крыша в один  накат.
Не известно, чем бы все закончилось, но в соседнем лагере ребята пострадали  от  гранаты.
 
А  еще  какие-то  обалдуи,  решили  выплавить тол  из снаряда, положив  его  в костер, хорошо их  застукали  местные  в самом  начале.

Вот тут  начался настоящий Шмон, хорошо что саперный нож я отдал отцу в  родительский день, кобура у меня уже была, подарил отец.

 И найденную я отдал другу. 
 Мой отец он  был военный летчик, и увидев нож, заявил,"ого это ведь нож наших Разведчиков и диверсантов, редкая штука.

 А обоймы  мы  замаскировали в одном дупле недалеко от  лагеря, выковырнув по  одному патрону, непонятно зачем.
 
 Со дня шмона все дырки  в заборе  заколотили и  проверяли  каждый  день, а нас  одних  больше никуда  не отпускали.
 
 И даже в  кружки  отводили   строго  по  списку.

 Обоймы забрал старший брат одного из нас, мы ему объяснили, где искать, куда они делись потом, даже не знаю.
 
А мы  вернулись домой  в свои хулиганистые дворы, в Зонточные,  Рабочие  и  Новорогожские  улицы.

И где половина домов была еще деревянная, со времен рабочих завода «Гужон» ныне Серп и молот.

Теперь я  знаю совершенно  точно,  чудеса  часто происходят  в детстве когда  кажется, впереди  целая  вечность.
 И  все в мире  этом  исключительно  для тебя, и  великие открытия и достижения  техники.   
Конечно, ты  веришь, что все тебе по плечу, ан вовсе нет, жизнь постоянно   ставит  тебе  подножки.
 
 И поверь, у каждого только своя судьба, совсем  отличная  от других, ведь  в  жизни  не бывает совершенно во всем  одинаковых  людей.
 
Одни идут по жизни  легко, им постоянно и  во всем везет, они как говорится, «катаются как сыр в масле».

  Мои стихи.

 О тебе мой любимый Таганский район.
 Сотый магазин с булыжной мостовой.
 В бывшем Монастыре стадион.
 Где грохочет трамвай,
  искры из под колес
 Чугунные колонки для воды.
 Мы загорелые пацаны,
 с чубчиком русых волос.
 Переулок мой Зонточный,
 как тебе мы были рады.
 Крестьянская, Застава,
 Мы стражники и ратники твои,
 С деревянными мечами.
 И железными щитами,
 Старых крышек ведер и тазов.
 Дети далеких и трудных 50 годов.


 Были у нас и сараи для дров и прочей рухляди, в плохую погоду мы в них играли.
 
 Печку топили  дровами, как в деревне, да пожалуй, в детстве и одеты мы были  как  в деревне, валенки, телогрейки.
 
 А одной из радостей  было посещение универмага «Сотый»  где продавали живую  рыбу,она плавала в большом стеклянном аквариуме. А совсем рядом с рыбой лежали лотки с Черной и  Красной  икрой, по цене 70 и 80 руб. (это зарплата молодого учителя или воспитательницы  детского сада.

Вот и прикиньте, как часто  ее покупали люди.
 
 Рыбы плавали в большом бассейне все вместе и  севрюги, и треска, и  лосось, их  редко кто покупал, дорого по тем временам.
 Но  вот смотреть и  мечтать, можно было сколько хочешь.

 Но иногда все же  рыбу покупали, и тогда больше по просьбе детей,она долго плавала в тазу, прежде чем зажарится.

 Любопытный случай  покупки одной живой  трески, в сказке Г.Х. Андерсона  «Снежная  королева»  был один эпизод. 

 Когда Герда в поисках Кая забрела к одной Лапландке, и та написала письмо своей  подруги, с просьбой помочь Герде.
 
 А письмо это она написала на шкуре трески, бумаги в глухой и далекой Лапландии тогда не было.
 Вот мне и захотелось   проверить,   возможно,  это или нет.

 Кожу трески родители  мне очистили от чешу и я растянув  ее на доске, стал сушить.
 Все оказалось  правдой, писать можно, но получается   коряво, все - таки  шкура это вам совсем не бумага.

 Рыба  кстати,   была   очень  вкусная.

В нашем меленьком и уютном «Зонточном переулке» все дома были деревянные,а это  район Таганки, всего 20 минут пешком до Кремля и ГУМа.
   
 В детстве мы целыми днями слонялись по улицам, ходили к друзьям, жившим в  монастыре в башне.
И понятно лазили, где  только  можно.

 В то время  многие монастыри  использовались под  жилье, или артели  и  заводы.

Тогда Андрониковском  монастыре не было еще музея Андрея Рублева и можно бегать  по крепостным стенам, воображая  себя  рыцарем, мы  носились  по стенам  и подземельям  до вечера.
Помню, находясь в гостях у приятеля, жившего в башне « Новоспасского монастыря», мы залезли на чердак.

 А на чердаках тех времен можно было найти много интересного.

 От старинных  книг, монет, открыток, чугунных утюгов  с трубами, до оружия, а  на старом Арбате я даже нашел шпагу из  Толедо.

Однако на этом мы кроме всякой интересной рухляди, нашли тайный вход, он вел вниз, и вот в темноте мы увидели слабый свет, он струился из маленького  отверстия. 

Когда заглянули в него, то увидели одну из комнат, где жили люди, приятель   посмотрев, сказал, что это  его соседи сверху.

 Мы спустились  еще ниже,  и  опять  маленькое отверстие, заглянув  в него,
 мы  узнали комнату приятеля, и  поняли, откуда примерно мы смотрим.

 Тут ж решили  вернуться  назад  в  комнату  друга, чтобы  определить точное   место, откуда мы  смотрели.

 Осмотрев внимательно все уголки  в комнате  друга, мы  наконец поняли, что это   маленькая  старинная, чугунная,  вентиляционная  решетка в  верхнем  углу  комнаты.

Вот через нее мы очевидно  видели  всею комнату целиком,  как тайные шпионы.   В  следующий раз мы решили  взять с собой фонарь.

  Но  об  открытии  поклялись  никому  не говорить. 
 И вот уже с фонарем мы опять спускаемся с чердака вниз по темному проходутт в  стене. 
 По дороге опять попадается тайное окошечко, но вот рядом с  ним, мы видим  деревянную  дверь, шириной сантиметров 50-60 и высотой с  1м.40см примерно.   

Долго решаем, толкать ее или нет, пытаемся понять, а куда она ведет и  где может  выходить,  относительно  окошечка, про  которое точно  известно,   где оно находится в  комнате.

 Зная, что все взрослые сейчас на работе, начинаем потихоньку толкать  дверь, не  поддается.
 Тогда начинаем долотом, которое всегда берем с собой после одного случая, когда пришлось ножиками долго ковырять закрывшуюся за нами дверь.

 Наконец дверца открылась, оказалась она расположена в торце стены между внешней и внутренней  рамой. 

Получается, что  она  была  наверное, для того, чтобы  исчезнуть из комнаты, а не войти в  нее.

 Вот так мы вылезли из окна нашего приятеля прямо в  его комнату, ко   всеобщему  удивлению его родителей, вернувшихся  домой,  пока мы  ползали по тайным ходам.
 
Типа а вот  и мы.
  "Не ждали" ? , картина достойная кисти Репина  получилась.

 О подобных  проходах мы читали в приключенческих книгах, и думали это вымысел, но нет. 
 Позже, лазая  по подземельям,  мы стали горазд осторожнее, в старинных  домах  на «Коммунистической  ул.», находили  тайные входы и выходы.

 Иногда войдя в дом, выйти можно было из совсем другого подъезда, или вообще оказаться на другой улице.

Конечно, мы в итоге узнали «черный  ход» совсем  не тайным, а для  дворников,   всяких слесарей, поваров и служанок.

 Это чтоб они своим  видом не пугали господ, и не дай им Бог чего не испачкали, своей засаленной одеждой, да вообще не светили своими рожами.
 
Подобный черный  ход был и в доме у моей  тети, на улице Мархлевского, рядом  с магазином "Фарфор".

 А как жила Москва  тех далеких  60х, один  мой друг жил  в бараке, у пруда, на   другой  стороне  пруда Новоспасский  монастырь, где в башне жил другой  товарищ.

 А многие друзья  или  на  Рабочей улице,  в одно или двух этажных деревянных дореволюционных домах, с печкой  и дровами.

 И не смотря на это 60е стали временем, когда будущее создавалось Молодежью!

 Дома эти были построены  для  рабочих  завода Гужена, сейчас  Серп и Молот.

До 6го класса я  и сам жил в деревянном хромом, видимо после бомбежки, с  подпорками из бревен, двухэтажном доме.
 
 ( туалет на улице само собой).   

     продолжение в "Говорят что вся земля начинается с Кремля".

   Мой рассказ про Зонточный пер. попал в Яндекс

  Чудесно Вы написали про свои детские годы в Зонточном переулке.
 Зачиталась буквально!
 Успехов и всего доброго Вам!
 С уважением.

 Татьяна Шмидт   15.10.202