Сказка о гордом принце и капризной принцессе

   Давным-давно, когда луна была романтичнее, звезды ярче, а замков хватало на всех желающих, я и мой знакомый принц частенько сиживали вечерами у камина в его родовом замке. Камин был таким большим, что в нем можно было сжигать целые бревна. Под стать камину был и трапезный зал. Высокий потолок с почерневшими балками терялся в вышине, стены из грубо отесанных камней украшали выцветшие гобелены, арбалеты и рыцарские доспехи. На одной  из стен, можно сказать главной во всём замке, висел целый ряд  портретов в тяжелых рамах. Это были предки принца, сплошь короли и королевы, все в коронах, мантиях и со скипетрами.

   Я как-то спросила принца почему он-то не стал королём.
   - О, - ответил принц, - это так скучно! Сидеть на троне в  окружении льстивых придворных, принимать соседей-королей или дальних императоров, шейхов, султанов, хитроумных дипломатов, жадных торговцев, корыстных банкиров, да ещё и воевать время от времени! Всё это не для меня. Я уступил корону младшему брату, исполнив его сокровенную мечту. Теперь я свободен!

   Друг мой был настоящим принцем: стройный, высокий, с гривой вьющихся волос, ниспадающих на плечи. Он умел наживать преданных друзей и смертельных врагов, играл на флейте, мастерски фехтовал и считал, что главное в человеке - его гордость. Не одна принцесса тайно вздыхала о нем, особенно после рыцарских турниров, из которых он неизменно выходил победителем.

   Сидеть на мохнатой толстой шкуре, расстеленной перед камином, было удобно, мы пили маленькими глотками горячий грог, потрескивали поленья, световые блики блуждали по стенам.
   Беседа то жила, то умирала, а снаружи, бывало, светила луна, теплый ветерок щедро дарил запах алых роз, которые буйно цвели в старом парке, злилась вьюга или бушевала гроза, и тогда в высокие стрельчатые окна стучался кто-то страшный и злился от отого, что не может добраться до нас.
   Иногда что-то словно проносилось мимо нас, наших лиц касалось легкое холодное дуновение и под темными сводами раздавались долгие тихие стоны. Возможно это гуляли по замку неистребимые сквозняки. Кто знает...

   О чем мы говорили?
   О том, что вдруг человек просыпается утром и чувствует, как что-то изменилось в нем самом и окружающем мире. Он внезапно увидел горизонт и нестерпимо захотел узнать, что же там, за этой таинственной линией, отделяющей знакомый и привычный мир от неизвестного и манящего, и почему-то нужно идти туда, куда зовут дороги.

   Множество дорог лежит перед человеком, а он должен выбрать одну-единственную. Несчастлив ошибающийся: гаснут над ним звезды, меркнут радуги, непосильный груз давит на плечи...
Выбранная дорога бежит через сотни стран: некоторые манят, другие оставляют равнодушным, третьи просят, чтобы их поскорее забыли.

   Еще больше чудес внутри человека, и их он открывает не сразу. Каждый посещает долину Грез, графство Несбывшихся желаний, город Надежд и острова Отчаяния, королевство Зависти и скалы Лени. Есть страны, которые дано посетить не каждому. Одни сожалеют об этом, другие бездумно плывут, куда несет судьба, любуются мелькающими пейзажами, не задумываясь ни о чем...
Наши встречи были нечастыми. Время от времени мы отправлялись путешествовать, каждый выбирая свою страну.

   У меня никогда не хватало решимости забираться в неведомые дали, мне достаточно было заглянуть в какое-нибудь крохотное царство, а затем долго перебирать впечатления, которые со временем становились только дороже.
Принц же выбирал далекие и таинственные страны, исчезал надолго и возвращался всегда чуть-чуть другим.
   Он любил рассказывать о своих путешествиях, возможно, потому, что не было в мире слушателя более благодарного, чем я. Но мне приходилось каждый раз заново узнавать его, словно город, в котором был когда-то давно и вот снова посетил его: все знакомо и все по другому...

   И вот однажды, отправившись  в очередное путешествие, он отсутствовал так долго, что в памяти моей стали стираться его черты, жесты, слова, привычки. Я все реже вспоминала моего принца, и стало казаться,  что он уже никогда не вернется. Но он вернулся, и все вспоминал о чем-то, и задумчиво глядя на огонь.
   Через  много долгих вечеров он вдруг сказал тихо:
   - Знаешь, я побывал в стране Любви ...
   У меня екнуло внутри. Я никогда не бывала в этом таинственном государстве, о  котором спето столько песен, сочинено множество легенд и поэм, и вдруг стало до боли ясно , что мне не суждено попасть туда никогда.

   - О, это замечательная страна,- снова заговорил принц.- Там громадно солнце, а ночами тебя качает на своих волнах ласковое теплое море, там человек свободен и прекрасен, он вдруг открывает в себе черты, о которых и не подозревал.
Потом, после долгой паузы:
   - Но не всем  дано жить там  всю оставшуюся жизнь.
   Может быть оттого, что часто вспоминается прошлая, такая спокойная жизнь, в которой еще не было Любви, или оттого, что тот, кого ты любишь, оказывается совсем не таким, каким нарисовало его твое пылкое воображение... Не знаю, как это происходит, но однажды вдруг или ты оказываешься в каком-то другом месте, или Любовь уходит куда-то...

   Принц говорил и замолкал, глаза его загорались и гасли, и наконец частью с его слов, частью со слов дождя,  струящегося по окнам, мне стала известна эта поучительная история.

   Однажды в далеком краю, куда ведет одна-единственная дорога, в большом красивом дворце весенним утром родилась девочка. Казалось, зорька и легкий ветер подарили ей свою нежность, подснежники - белую кожу, а луна - серебро волос. Десятки нянек и теток, дядюшек и бабушек суетились около принцессы: расчесывали прекрасные локоны, закармливали сладостями, задаривали куклами, умилялись и восхищались, сносили невозможные капризы, ужасались, когда маленькая  баловница собиралась заплакать.
   Хором и в одиночку окружающие убеждали ее, что и слезы, и смех, и волнения, и печали, могут плохо повлиять на розовость щечек, блеск глаз, и, не дай Бог, аппетит. И тогда..., пугали принцессу, тогда... Что будет тогда, никто не говорил, словно не решаясь произнести вслух то ужасное, что ждет её, если она вдруг заплачет.
 
 Сочинители королевства придумывали истории, в которых не было места предательству, подлости, коварству или вероломству. В них непременно присутствовала прекрасная принцесса, всегда и всеми любимая. Эти-то сочинения и читали юной красавице каждый вечер на сон грядущий. Но как-то зимним вечером старенькая  нянюшка, неграмотная, да к тому же и глуховатая, рассказала принцессе старую, как мир, историю, в которой жестокий королевич так и не сказал прекрасной королевне, как она прекрасна. История кончалась словами: "И он разбил ее сердце!".

   До этого никто и никогда не говорил принцессе, что у нее в груди, как и у всех людей , жил и бился маленький кусочек плоти, именуемый сердцем, который сострадает, любит и ненавидит. Бедная, бедная старушка! Когда старый король узнал, какую жестокую сказку услышала его дочь, он пришел в неистовство и не выслал старую няньку за пределы королевства только потому, что она нянчила и самого короля, когда вместо короны он еще носил чепчик. Старушку поселили в самой дальней комнате дворца и навсегда запретили видеться с принцессой.

   А принцесса даже не заметила исчезновения доброй старушки, и ей нисколько не стало жаль королевну из сказки, но она надолго задумалась, а когда закончила думать, произнесла своим звонким мелодичным голоском, обращаясь к многочисленным придворным:
   - Слышите, у меня тоже есть сердце! Оно бьется сильно и ровно, но оно не просто нежное, оно хрустальное, и может легко разбиться, если вы, - она направила пальчик в толпу придворных,- если вы не будете беречь его изо всех сил!

   Король тут же издал специальный указ, предписывающий всем подданным королевства оберегать сердце принцессы.
Указ зачитали на всех площадях и базарах, и тут же понеслось со всех сторон:
- Да, да, да, у нашей принцессы нежное, просто хрустальное сердце!
Это произносилось так убеждено и часто, что, в конце концов, все поверили, что сердце у всеобщей любимицы действительно хрустальное. Поверила в это и она сама.

   И только старая няня, склонившись над прялкой, время от времени бормотала, хотя никто, кроме кота, дремавшего в кресле, не слышал ее:
   - У бедной девочки совсем нет сердца! Жестокость и глупость нуждаются только в лести и, поверьте мне, добром это не кончится!

   Как-то утром, когда солнечный луч разбудил принцессу, она потянулась сладко и увидела свое отражение в большом зеркале и воскликнула:
   - Ах, как я хороша!
   В этот день она  стала взрослой, отказалась слушать глупые сказки и большую часть времени проводила у зеркала, любуясь своими локонами, длинными ресницами и белоснежной шейкой.

   На дорогу, ведущую ко дворцу, в котором жила принцесса, и попал мой знакомый принц, совершая свое очередное путешествие. Он шел долго, пыль покрыла его сапоги, волосы спутались, а одежда пропахла горьким запахом  полыни.
И вот к вечеру, когда заходящее солнце удлинило тени, протяжно замычали коровы, и запахло парным молоком, принц оказался у широкого рва с водой, преграждавшего дорогу к железным воротам дворца. Он запрокинул  голову, разглядел солдата на башне, и крикнул:
   -Эй, стражник, впусти меня, я хочу засвидетельствовать почтение хозяину!

    Незнакомый голос разнесся по всем закоулкам, и тут же возникла легкая паника: гости редко посещали дворец, боясь навлечь на себя гнев капризной красавицы. А принцесса, забыв этикет, побежала к воротам, чтобы посмотреть на пришельца.
Наконец подъемный мост опустили, медленно раскрылись тяжелые створки, и мой принц увидел ее, ту, которая (увы, он еще не знал этого) считала, что у нее хрустальное сердце. Она стояла на другом конце моста, и отблески заката запутались в серебряных волосах. Принц посмотрел на нее и вдруг почувствовал, как у него за спиной вырастают крылья, где-то зазвучали фанфары, и он произнес слова, минуту назад и не подозревая, что они жили в нем:

   - Всю мою жизнь я шел к тебе, хотя и не знал этого. Ты прекраснейшая из всех принцесс, которых я когда-либо встречал, и я кладу к твоим ногам свою свободу. Возьми ее, и ты сделаешь меня счастливейшим из принцев, королей и императоров!
Принц опустился на колено, склонил  голову, с трепетом ожидая ответа. Но принцесса молчала. Не  обежала быстрее кровь по жилам, не зажглись глаза. Она увидела лишь, что сапоги принца грязны, одежда износилась, и поморщилась, почувствовав горький запах полыни. Потом вспомнила правила хорошего тона, присела в глубоком реверансе и вежливо пригласила гостя войти в замок. Когда он проходил мимо, она украдкой приложила к своему хорошенькому носику надушенный платочек. Принц ничего не заметил. Ему казалось, что раз в его сердце вспыхнула такой нестерпимый огонь, то и сердце принцессы стучит в унисон.

   ...Много дней и лунных вечеров принц рассказывал ей о долгих дорогах и дальних странах, о морях и эдельвейсах, читал стихи и играл на флейте. Принцесса не слышала ничего, потому что хотела слышать только слова о том, как она прекрасна. И он начал говорить их, находя все новые и новые, уверенный, однако, что не существует эпитетов, достойных его возлюбленной.

   Когда любовь стала похожа на муку, он взял ее пальчики в свои ладони и сказал:
   - Любимая, пойдем со мной. Мы выберем дорогу, пойдем по ней вдвоем, посетим все континенты, увидим чудеса,  которым будем удивляться, а когда устанем путешествовать, доберемся до моего замка. Ты оценишь его мрачную величавость, полюбишь мой сад, мы поставим в вазы алые розы и затопим камин…
Принцесса задумалась на минутку, склонив головку к плечу, а потом сказала:
   - Нет, я не могу пойти с тобой. Посмотри, какие у меня нежные ножки. Я изобью их в кровь на твоей дороге. Но главное - у меня хрустальное сердце. Оно не выдержит тягот пути и разобьется на мелкие осколки. Оставайся лучше ты в моем дворце и мы будем беречь мое сердце вдвоем.

   Он остался, и жизнь потекла  своим чередом. Столы ломились от сластей, принцесса то и дело топала ножкой, няньки и тетки, дядюшки и бабушки сломя голову бегали туда-сюда, выполняя ее капризы. Льстивые придворные пытались опутать своими сладкими речами и принца, делая вид, что не замечают, как он морщится при этом. Они так изощрено лгали, что однажды принц не выдержал.

   Он отыскал принцессу у её любимого зеркала и воскликнул :
   - Если в твоем сердце горит такой же огонь, как в моем, ты пойдешь со мной ...
   - Нет-нет,- сказала она,- я должна беречь своё хрустальное сердце.
Горячая обида обожгла принца, горло перехватило так, что невозможно было произнести ни одного слова. Он повернулся спиной к принцессе и зашагал прочь по дороге, которая когда-то, как казалось, привела его к счастью.

   Любовь и гордость переполняли принца. Любовь звала обернуться с надеждой, а гордость не позволяла этого сделать. Гордость победила, и он ушел за горизонт, ни разу не обернувшись...

   А принцесса?
   Она смотрела вслед принцу, пока он уходил все дальше и дальше, становился все меньше и меньше. Вот и поглотила знакомый силуэт сиреневая дымка... И вдруг принцесса почувствовала, как быстро-быстро забилось в ее груди сердце, и она поняла, что оно обыкновенное и горячее, а никакое не хрустальное, и что тот, кого она любила больше всего на свете, уходит, чтобы никогда не вернуться. Она бросилась бежать вслед, забыв, как боялась недавно сбить в кровь свои нежные ножки.

   Может быть где-то она свернула не на ту тропинку, или принц шел слишком быстро, но принцесса не нашла его ни на одной из встретившихся ей дорог, и сколько она ни спрашивала встречных, никто из них не видел его. Она действительно сбила в кровь ноги, когда-то нежные щеки обветрили и потемнели, изорвалась нарядная одежда. И настал день, когда принцесса почувствовала, что не может идти дальше. Отчаяние и бессилие охватили ее, она упала в густую траву и безутешно разрыдалась. Слезы катились по щекам, искрами мелькали в волосах и падали, падали,  падали на горячую землю, которая мгновенно выпивала их...

   Возможно, она так и истаяла бы от горя, если бы не придворные, которые и нашли ее в траве, оборванную, худенькую, коричневую от солнца. Само собой, разряженные в пышные одежды, шляпы с перьями и высокие сапоги , они появились здесь не по собственной воле. Когда принцесса исчезла из дворца, все почувствовали облегчение. Как ни прекрасна была принцесса, охотников терпеть ее капризы давно не осталось. Но король, почти обезумевший от горя, собрал придворных кавалеров в тронном зале и утирая  глаза большим клетчатым платком еле слышно произнес:
   - Седлайте коней, бездельники, отправляйтесь на поиски  принцессы и если вернетесь без  нее, я заточу всех в угловую башню до конца ваших дней.
Несмотря на то, что голос короля был слаб, глаза покраснели, а щеки ввалились, никто не сомневался, что свою угрозу он исполнит.
Они взнуздали коней и отправились в неизвестность.

   Дни сменялись ночами, а всадники все скакали и скакали, то рысью, то аллюром, то галопом, мокли под дождями, насквозь прожаривались под солнцем и вскоре выглядели ничуть не лучше, чем  принцесса.
Одни начали отчаиваться, другие говорили, что поселятся в соседних королевствах, а третьи уверяли, что если через день-другой принцесса не найдется, предпочтут вернуться в замок и  провести  остаток жизни в заточении.
   - По крайней мере там будет кровать,- ворчал по утрам то один, то другой, вставая с земли, на которой приходилось спать, если с вечера им не попадалось на пути какой-нибудь, пусть самой  плохонькой, гостиницы.
   
   И когда всем без исключения начало казаться, что самые мрачные прогнозы скорее всего  сбудутся, тот из придворных, что скакал впереди кавалькады, чуть не вылетел из седла, потому что его конь остановился как вкопанный прямо над несчастной принцессой.

   Принцессу привезли домой иво дворце началась великая суета. Кто-то грел воду для ванны, а кто-то готовил благовония и мази. Те взбивали подушки с оборочками и кружавчиками, а эти застилали постель принцессы белейшими простынями, там начищали до блеска серебряные гребни, чтобы расчесать волосы принцессы, а здесь готовили пир ...
   Дела хватило всем, и даже король собственноручно полил из лейки  клумбу под окнами спальни своей любимицы.

   Принцессу отмыли в горячей воде с благовониями, смазали мазями царапины на ногах, одели  в платье из тончайшего шелка , причесали и ... ахнули.
Она стала еще прекраснее. Оказалось, что ей очень шли и хрупкость, и загар, и румянец на щеках.
   
   И все вроде бы вошло в обычную колею. Но вскоре придворные заметили, что принцесса очень изменилась. Она больше не капризничала, не топала в гневе ножкой, точнее, вообще не гневалась, не изводила нянюшек придирками, не швырялась в поварят тарелками даже приказала вернуть  старую нянюшку, сосланную в дальние покои, и попросила ее еще раз рассказать ту самую сказку о жестоком королевиче...

   Кавалеры один за другим стали смотреть на принцессу странными глазами, нюхать цветы и вздыхать. Но она ни на кого не обращала внимания, каждый вечер на закате поднималась по винтовой лестнице на самую верхушку одной из башен и долго смотрела в ту сторону, куда ушел принц.

   А принц все шел своей дорогой, и обида была его единственной спутницей. Иногда ему казалось, что принцесса зовет его, называя ласковыми, незнакомыми именами,  но он гнал прочь этот голос и только ускорял шаги.
Принц разговаривал сам с собой, по крайней мере так казалось встречным. На самом деле он говорил со своей принцессой, образ которой витал рядом, не давая ему покоя ни днем ни ночью. Он спорил с ней, убеждал в чем-то, умолял и проклинал. От него стали шарахаться, принимая за сумасшедшего, но ему не было дела ни до кого, кроме той, что осталась за горизонтом. 

  Он вернулся в свой замок, и на какое-то время сделался домоседом, начал читать толстые книги и учить португальский язык. Шпага его совсем заржавела, и даже тени перестали вздыхать по ночам.

   Как-то в замок забрел один неисправимый путешественник и принц принял его по-королевски. Поставил на стол в трапезной лучшие яства, велел слугам зажарить на вертеле целого барана и угощал гостя густым  красным  вином. Когда уставший от странствий путник отдохнул и как следует поел, он взял в руки гитару и спел балладу собственного сочинения, в которой рассказывалось о гордом принце и капризной принцессе.

   Из этой баллады принц и узнал как принцесса искала его, разбивая в кровь нежные ножки, как ее нашли придворные и  вернули домой и что некоторые из них, отчаявшись добиться ее любви, подались на войну, которая велась между двумя соседними королевствами много-много лет. Она, как утверждала баллада, и длилась так долго потому, что все безответно влюбленные изо всех королевств в округе считали своим долгом немножко повоевать, чтобы дать возможность влюбленному сердцу как следует очерстветь. Но скорее всего войну придумал неисправимый путешественник и она к истории принца не имеет никакого отношения.

  ... Долгий рассказ был окончен, мы, как обычно, сидели у камина, принц ворошил кочергой тлеющие поленья. Огонь оживился, пробежался по ним с новой силой, а вверх, в каминную трубу, взлетали искры, кружились, мерцали, гасли.
   И он признался:
    - Знаешь, я только теперь понял, что любовь и гордость не могут жить вместе. Если побеждает гордость, любовь умирает, и память о ней становится тихой болью, которая никогда не проходит..

   А на  утро следующего дня принц вдруг развил бурную деятельность. Сапожник подбил и начистил до блеска его сапоги, парикмахер сделал модную стрижку, слуги собрали дорожные сумки, которые носят, перекинув через плечо.
Ровно в полдень он покинул свой замок,  завернул к моему дому и постучал в окно. Когда я вышла на порог, то первым делом отметила, что глаза принца горят почти забытым огнем, а легкая седина на висках очень даже ему к лицу.
И он сказал:
   - Зашел на минутку, чтобы попрощаться. Не знаю, когда  вернусь и вернусь ли вообще.
   Не дожидаясь вопрос , добавил:
   - Я  решил еще раз посетить одну замечательную страну, хотя совсем недавно не собирался этого делать.
   Он широко улыбнулся, зашагал на дороге, ведущей прочь от моего дома, и вскоре скрылся за  дальним поворотом.