Благодарный зритель

Самую точную рецензию на фильм пишет не кинокритик, а обычный зритель. Не профессионал, разбирающий сюжет по косточкам, излагающий витиеватые теории о структуре кадра или достоверности исторических деталей.

Всё это — одежду, фактуру, технологию — оставим специалистам. Их взгляд конструктивен, но он остаётся вне картины. Наша же задача как непредвзятых домоседов — жить внутри неё. Переживать, радоваться, смеяться до слёз. Щипать за локоть сидящую рядом жену с немым вопросом: «Ну ты видела?!» — и захлёбываться восторгом, который не вмещается в груди. (Я, конечно, так не делаю; не знаю, что меня побудило это написать.) Вскакивать с дивана, опрокидывая любимый «Spaten» от внезапного негодования, нажимать паузу липкой от креветок рукой — потому что нужно сейчас же высказаться, протестовать, разделить бурую эмоций.

Безусловно, важен и формат кадра, и игра актёров, и режиссёрский замысел — спору нет. Но главное, чтобы картина цепляла. Брала за горло или поднимала над землёй. Оставляла в сердце след — тот самый, из-за которого через годы потянется рука к полке с дисками с мыслью: «А не пересмотреть ли?» — и который непременно захочется порекомендовать хорошему человеку, как делятся самым сокровенным.

Именно этот, невербальный, почти животный отклик и запечатлён в короткометражке «Первые зрители» (1961) А.А. Стебаева. Камера наблюдает не за экраном, а за людьми в зале, впервые видящими широкоформатное кино. Их лица — вот настоящая рецензия. Удивлённые рты, детский восторг в глазах взрослых, общий смех — это и есть та самая магия, ради которой всё и затевается. Та самая «точность», которую не измерить аналитическими категориями. Она живёт в нас — в щипке, в пролитом пиве, в липких пальцах и в том самом следе, что остаётся в душе после хорошего кино.