Войнич против Войнич. Часть 3. Глава 8

                8

                Спасение Жана Габрю

    Когда Бесси подошел к капитанской рубке, то оттуда сначала донесся лай собаки, а потом через ржавую дверцу показался и сам его обладатель - приличных размеров бульмастиф.  Конечно, Алекс слышал, что это - не самая агрессивная порода, но проверить это на себе ему не захотелось. Странным было только то, что у бездомного с виду бородача, была такая дорогая сторожевая собака, что ей тут было охранять. Или кого?

   Сзади раздались шаги, вернувшегося к рубке бородача, с лица которого не сходила злая насмешливая ухмылка. Эмма держала его на мушке, но электрошоковый пистолет был совсем не тем оружием, чтобы остановить бородача, а тем более его собаку.

- Вы позволите осмотреть нам баржу? - вежливо поинтересовался Бесси.
- Попробуйте, - оскалился веселый бородач.

  В это время Эмма, одной рукой, не отпуская cвой пистолет, другой достала рацию и твердо произнесла:
- Офицеру Райли срочно требуется помощь.

  Казалось бы, бородачу уже просто не было смысла упираться дальше, если, конечно,  он ни в чем не был замешан, но тут слева по борту Бесси заметил моторную лодку. Бородач сразу поймал его взгляд и понял, что наступила пора действовать. Он протянул руку, чтобы открыть дверцу рубки и выпустить оттуда собаку, но Алекс был уже наготове. Все случилось в какие-то доли секунд: на мгновение приоткрывшаяся дверца, точно рассчитанный удар Бесси по затылку бородача, выскочивший из рубки агрессивный бульмастиф, крик Алекса "Эмма!" и, наконец, меткий выстрел офицера Райли.

   То, что полицейские в Англии не носят огнестрельного оружия, вовсе не означает, что они не умеют стрелять, причем весьма неплохо. Когда, как говорят в таких случаях, дым рассеялся, то бородач тихо стонал у двери, убравши наконец со своего лица злобную ухмылку, а его верный бульмастиф жалобно скулил на палубе, больше не в силах прийти на помощь своему хозяину. Бедная собака.

  Офицер Райли приковала наручниками строптивого бородача к металлической дверце, и они вместе с Бесси наконец попали в рубку баржи. Там больше никого не было, но зато дверь в трюм была закрыта на крепкий замок. Увидев на столе ключ, Алекс, с молчаливого согласия Эммы, попробовал открыть ржавый с виду замок, тот пусть не с первого раза, но все же поддался. Дверь в трюм наконец открылось, оттуда в нос сразу ударил стойкий запах сырости и грязи, а еще неожиданная тишина, которая была хуже всякого смрада. Нормальному человеку и несколько минут там было неприятно оставаться, но Бесси рассчитывал вовсе не на такой финал. В трюме действительно никого не было, но в самом углу как-то странно выглядел вполне себе новенький надувной матрас. Для хозяина баржи или его собаки? А может Жана все же держали здесь, но потом отсюда куда-то увезли, тогда зачем так сопротивлялся этот упрямый бородач?

  В трюме явственно слышался плеск воды. Странно, но плеск доносился не снаружи, а как будто из самого трюма и это был явно не плеск о днище баржи. И еще Бесси как будто почувствовал чье-то незримое присутствие. Человеческое. Он обратил внимание на беспорядочное нагромождение предметов в самом углу трюма. Алекс отбросил в сторону один предмет, другой и увидел металлический ящик, к которому был привязан канат, который уходил вниз в большую то ли дыру, то ли пробоину. А еще он отчетливо услышал оттуда человеческий стон.

  Точнее, услышал чей-то стон и увидел внизу, привязанного канатом человека, Бесси практически одновременно. Несчастный был опущен через пробоину в днище трюма в воду почти по самую грудь, и хотя было достаточно темно, Алекс его сразу узнал. Это был - Жан Габрю. А сверху он уже слышал голоса Эммы и прибывших ей на помощь полицейских.

   С помощью одного из них, они осторожно вытащили из подводного плена Жана. Габрю был без сознания, но еле слышно дышал. Сколько времени он прибывал в таком состоянии было неизвестно: может уже давно, а может как раз с того момента, как только бородач увидел, приближающихся к барже людей и опустил его в эту пробоину. В любом случае Жану срочно была нужна медицинская помощь, и офицер Райли уже вызывал сюда скорую помощь.

   Инспектор Дойл и машина скорой помощи прибыли практически одновременно, и они еще долго спорили между собой, как отсюда транспортировать бедного Габрю. Поднимать его наверх по той самой ржавой металлической лестнице было весьма рискованно, и медики выбрали водный путь на моторной лодке. Самое главное было то, что Жан был жив и нужно было побыстрее доставить его в больницу.

    Дальнейшее развитие событий было не столь стремительно, как предыдущие. Арестованный бородач оказался весьма крепким орешком и не захотел сдавать своих подельников, хотя его отпечатки пальцев были обнаружены повсюду на барже и даже на скотче, которым был заклеен рот бедняги Габрю. Было ли это его личной инициативой, когда он увидел полицейских, или Габрю с самого начала держали в таких ужасных условиях, было пока неясно.

   Медики сразу установили, что журналиста с самого начала пичкали психотропными препаратами и возможно начали это делать еще в черном "Ягуаре" прямо в момент похищения. Только с какой целью был похищен Жан Габрю и зачем были нужны эти криминальные страсти с содержанием его сначала в гараже, а потом с хитроумной перевозкой на заброшенную баржу, не укладывалось ни в какие рамки.  Правда инспектор Дойл не терял оптимизма, у него на упрямого бородача было достаточно материала, чтобы закрыть его надолго даже в условиях гуманного британского правосудия.

  Когда Бесси позвонил своему шефу Клоду Марвилю и сообщил о том, что Жан Габрю нашелся и его жизни больше ничего не угрожает, благодарности шефа не было предела.
Госпиталь Питье-Сальпетриер, как в случае с самим Алексом, он конечно не обещал, но создать все необходимые условия для лечения и восстановления Жана, твердо гарантировал. Это хорошо, когда руководство так заботиться о своих сотрудниках, не бросая их в трудную минуту. Когда Алекс закончил свой пока еще неполный рассказ о злоключениях Жана, шеф сделал почти театральную паузу, а потом осторожно спросил:


- Ты ведь еще не закончил все дела в Англии, Алекс?
- Нет, шеф, еще кое в чем придется здесь разобраться, - ответил Бесси.
- Оставайся сколько надо, Алекс, только будь очень осторожен, - напутствовал Марвиль, - и еще раз: большое спасибо за Габрю.
- Постараюсь, шеф, в машину к малознакомым людям обещаю вам не садиться.

  Только на третий день Жан пришел в сознание, и врачи разрешили полиции его допросить. Инспектор Дойл разрешил Бесси поприсутствовать при его разговоре с французским журналистом. Увидев рядом своего французского коллегу, Габрю будет более откровенен и не станет скрывать какие-то важные для полиции детали. Более того, инспектор заранее согласовал с Алексом перечень вопросов, которые его интересовали и родной французский язык, учитывая еще слабое состояние Габрю, должен был в этом помочь.

- Здравствуй, Жан, я очень рад, что ты наконец пришел в себя, — начал Бесси, - в Париже уже знают, что ты нашелся, но у британской полиции есть к тебе несколько вопросов, связанных с твоим похищением.

  Жан краешком рта еле заметно виновато улыбнулся Бесси и совсем по-женски взял его за руку. Что означало это выражение, пока не было понятно.
- Ты знаешь людей, которые тебя похитили? — поинтересовался Алекс.

  Габрю уверенно отрицательно покачал головой.

- В тот вечер ты сел в машину к девушке по имени Сара Бакли? - продолжал Бесси задавать вопросы по сценарию инспектора.

  Габрю опять уверено, но на этот раз уже утвердительно кивнул головой.

- Ты помнишь, куда тебя увезли и где тебя держали? - поинтересовался Алекс.

  Габрю опять отрицательно покачал головой и еле слышно, почти губами, произнес: нет.

  Бесси сразу посмотрел на Дойла, который еще перед допросом прогнозировал, что похитители начали колоть Габрю психотропные препараты еще в машине и толку от допроса будет немного. Судя по всему, так оно и оказалось. Тогда Бесси перевел разговор на другую тему:
- Ты раньше знал эту девушку - Сару Бакли?

  Жан опять утвердительно кивнул головой и даже впервые произнес целую фразу:
мы познакомились в баре.
- Ты представился ей, как французский журналист?
- Да.
- Как Жан Габрю? — не зная почему, уточнил Алекс.
- Нет.
- А как?
- Как Алекс Бесси.

  Опять на лице Жана появилось то самое виноватое выражение лица, как и в начале разговора, и он снова дотронулся до руки Алекса. И тут в разговор вмешался дежурный врач, который дал понять, что на сегодня допрос больного закончен. Впрочем, и без дальнейших вопросов стало понятно, почему именно похитили Жана Габрю, по крайней мере, самому Бесси.

  Когда они вместе вышли из больничной палаты, инспектор Дойл удивленно спросил у Алекса:
- Месье Бесси, что это все означает?

   Что мог ответить ему Алекс? Что невинный розыгрыш Жана сыграл с ним злую шутку, и девушка может сама все знала, а может просто передала разговор своим сообщникам, что в Бристоле находится журналист Алекс Бесси. Кому-то, кто раньше хорошо знал Бесси, может быть по недавней поездке в Италию, а возможно еще и раньше по событиям в Сен-Тропе. И этому неизвестному очень захотел увидеть Бесси еще раз, раз они не убили Габрю сразу, а таскали его по всему Бристолю. Тот, кто никогда раньше не видел в лицо Бесси, но которому тот перебежал дорогу. Например, загадочный Тед Войнич или как там его зовут на самом деле.  В любом случае, как его найти у Бесси пока не было никаких гениальных идей. Оставалось надеяться на разговорчивость, задержанного в Норвич-доке бородача, или болтливую, но пока еще неуловимую Сару Бакли.