Один день

– Привет!

Артём повернулся ей навстречу. В руках он держал узкий бумажный пакет, в котором угадывалась бутылка. Вина?

– Вот, креман, – он слегка замялся. – Я не знал, какой... Это брют.

– Брют. Конечно, брют! – обрадовалась она, но не креману.

Они стояли на набережной недалеко от пристани. Слева, за Большим Устьинским мостом, нависала громада сталинской высотки.

 – Прости, я вчера затупил, – застенчиво улыбнулся Артём. – Репетиции были... С днём рождения!

Она всегда удивлялась этой его застенчивости: публичный человек, артист, постановщик шоу. Всегда на виду, всегда в центре внимания, всегда собран и сосредоточен. На сцене он раскрывался: увидев его в роли шута в шекспировской постановке, она испытала шок. Привычно сдержанный, в этот момент он был настолько по-детски дурашлив, что совсем не верилось в его взрослость. Хотя, это только в первом действии. Во втором акте шут превращался в жестокого соблазнителя, руша все стереотипы о сочувствии Создателя. Не было этого сочувствия. По крайней мере, в этой постановке.

Он сделал шаг и крепко, но коротко обнял её. Сильные руки. Нежность...

– Пойдём.

Они шли вдоль реки. Неожиданно тёплая для Москвы весна выманила горожан на улицы. Людей было много на набережной, в парке «Зарядье», на парящем мосту... Она улыбнулась, вспомнив, как нелицеприятно прозвали москвичи это детище Собянина.

Артём молчал, но, когда они выбрались из толпы на Кремлёвскую набережную, стал рассказывать про театральное закулисье. Рассказывал он интересно, весело, с изрядной долей сарказма. Она улыбалась и задавала наводящие вопросы.

Она и сама была мастерицей разговорного жанра, но с ним предпочитала слушать. Он интересно говорил. И немного непривычно, чуть нараспев, в этом чувствовалось что-то по-настоящему московское. Коренной москвич – большая редкость в Москве.

Этот красивый баритон с лёгкой хрипотцой она могла слушать бесконечно. Театр поющих актёров. Они все поют, в репертуаре много музыкальных спектаклей и мюзиклов. Но до знакомства она ни разу его не видела. Как-то так получилось, в этом театре не была. А в кино он не снимается. Не любит, не его...

***

Познакомились они на проекте. Её проекте.

Всё, как водится, трещало по швам, был аврал – уходила натура. Про встречу с хореографом она не забыла, просто перепутала день, поэтому звонок продюсера Светланы застал её врасплох:

– Елена, я не успеваю, – взволновано сообщила Светлана. – Вы уже на месте?

– На каком месте? – было ещё не понятно, что пошло не так, но что-то точно не заладилось.

– Ну как? – удивилась Светлана. – У вас через 10 минут встреча с хореографом. На площадке.

– Так… Я ещё в офисе. Мне ехать сорок минут. Дайте мне, пожалуйста, его телефон, я позвоню, извинюсь, и попрошу подождать. Как его зовут? 

– Артём. Сейчас пришлю, – вздохнула Светлана и отключилась.

Через мгновение на Ватсап прилетел номер.

– Артём, это Елена. Простите меня великодушно, я сильно опаздываю, буду минут через сорок. Сейчас я всё устрою, площадку вам покажет руководитель офиса. Умоляю, дождитесь меня, нужно посоветоваться…

– Не волнуйтесь, Елена, сегодня у меня есть время, я вас дождусь, – вежливо ответил красивый, чуть вкрадчивый, голос.

Она уже натягивала плащ.

– Олежек, милый, прости, что отрываю от работы. Выручи, пожалуйста. Там у тебя сейчас появится хореограф, зовут – Артём. Покажи ему, пожалуйста, офис, лестницу, я пока до вас доеду, только из офиса выскочила.

– Эх, Ленок… Ладно. Не кипишуй. Покажу я твоему хореографу офис. Только на крышу ты его сама поведешь.

– Замётано, дорогой!

– Должна будешь! – Олег дал отбой.

Снимали клип на корпоративный гимн. В офисе компании и на вертолетной площадке на крыше соседнего небоскреба, где красным адским светом сияла крышная конструкция компании. Распугивая жителей соседних многоэтажек и случайно залетавших на такую высоту птиц.

От метро она припустила бодрой рысцой. Затормозив перед дверью, чтобы привести в порядок дыхание, вошла в офис. В клиентской зоне посетителей было немного. У стойки стояло несколько человек, и оглянувшись по сторонам, в кресле около информационного стенда она увидела его.

– Елена? – он встал ей навстречу.

– Артём? Очень приятно! – она протянула руку и энергично пожала крепкую ладонь. – Простите, что опоздала.

– Мне здесь всё уже показали, я готов осмотреть крышу.

– Да, Артём, сейчас...

Она сделала несколько звонков и через 10 минут в сопровождении охранника они поднялись на 41 этаж соседнего небоскреба. Здесь, на стопятидесятиметровой высоте было неожиданно безветренно. Сияло сентябрьское, ещё по-летнему ласковое, солнце. Заметно припекало, она как-то сразу расслабилась, сумасшедшее напряжение последних дней отступило, дав неожиданную возможность вздохнуть полной грудью.

Показав локацию Артёму, она остановилась около ограждения вертолётной площадки и, подставив лицо мягким солнечным лучам, закрыла глаза. Мыслей не было, сознание отключилось, давая ей, пусть короткую, но всё же передышку. Сколько длилась передышка – неизвестно. Внезапно сознание включилось.

Открыв глаза, она увидела Артёма, стоявшего поодаль на вертолётной площадке. Он смотрел на неё и улыбался. Стройный брюнет среднего роста, короткостриженный с красивой, очень ухоженной, бородкой, как будто сошёл с рекламы барбершопа. Но грустный искренний взгляд очень тёмных карих глаз сводил на нет всю эту эстетику модного глянца, делая лицо живым и близким, каким-то давно знакомым… Возникла неожиданная мысль:

– Артём, а могу я вас сфотографировать?

– Да, конечно.

Он стоял спиной к солнцу и казалось, будто от него исходит ровное сияние. Немного удивившись этому оптическому эффекту, она навела смартфон. И тут Артём улыбнулся: широкой открытой, немного застенчивой, улыбкой.

– Выложу в группу ребятам. Пусть знают в лицо своего наставника, – ответила она на незаданный вопрос.

Потом они спустились на лестницу. На лестницу, на которой планировали снимать один из ключевых эпизодов клипа. Он символизировал рост и достижения компании, возможность продвижения по карьерной лестнице. Голова её была забита разнонаправленными идеями, а как реализовать всё это она совершенно не представляла. Она обрушила эту лавину на Артёма, а он стоял и смотрел на неё грустными глазами, в которых иногда она замечала искорки скрытого лукавства. С ним было очень комфортно. Можно было рассказывать о своих сумасшедших замыслах.

***

Второй раз они встретились на обсуждении сценария.

Собралась ударная команда: режиссёр, продюсер, второй режиссёр, оператор, сценарист. Сценарист никак не мог уловить, что она от него хочет, поэтому последний вариант сценария она написала сама. Вот вокруг него, а точнее, способов его реализации, и развернулись основные боевые действия. Второй режиссёр, девушка ангельской внешности, обладала замашками рыночной торговки, вызывая у присутствующих острый приступ раздражения всякий раз, когда вступала в разговор. Лишь режиссёр был стоически миролюбив и настроен вполне себе философски.

Артём пришёл, когда обсуждение было в разгаре. Поздоровался и сел на свободное место рядом с ней. В общей обстановке высокого напряжения она вдруг почувствовала его спокойствие. Попав в это тёплое энергетическое поле, она стала успокаиваться. Уже и второй режиссёр не так действовала на нервы. Но предстоял ещё долгий процесс согласования позиций, а они, вот незадача, никак не согласовывались.

Артём молча слушал, как режиссёр спорил с продюсером, как она пыталась направить их спор в нужное русло. Но реки не текут вспять, и спор никак не поворачивал в заданном направлении.

– Простите, а какого числа всё же планируется съёмка? – неожиданно спросил Артём.

Говорил он тихо, но этот незатейливый вопрос произвёл эффект разорвавшейся бомбы: все замолчали и дружно уставились на Артёма.

– Пятнадцатого, – бодро отрапортовала второй режиссёр.

– У меня спектакль, но я решу вопрос, – задумчиво произнёс Артём.

Она забеспокоилась:

– Вас не будет на съёмках?

– Я буду, только в пять уйду. Дальше продолжит моя помощница. Елена, вы не волнуйтесь, всё уже будет отрепетировано, большую часть уже снимем к тому моменту.

– Главный танец ещё останется…

– Да, но он будет уже готов. Ирина проследит, чтобы всё было как надо.

– Ну, хорошо, – немного успокоилась она.

Битва продолжалась до позднего вечера. Но к единому знаменателю всё же пришли. Она была совершенно измучена, но довольна.

***

Потом была сольная репетиция. Солист, задействованный во всем клипе и читающий рэп в одной из сцен, приехал на день раньше. У него была важная партия: именно в рэпе заключалась основная декларация ценностей компании. Солист был полон боевого задора и изрядно искрил. Она, занимавшаяся этим проектом больше полугода, тоже была наэлектризована.

Артём посмотрел на всю эту электростатику и включился в процесс. На её глазах рождался танец. Живой выразительный танец. Танец, в котором как в зеркале отражалось всё то, о чём рассказывал корпоративный клип.

К концу репетиции солист пришёл в полный восторг:

– Артём, это должен получиться особенный танец! Чтобы все сразу поняли, как это здорово работать в нашей компании. Что мы счастливы от того, что делаем это общее дело. Мы просто тащимся от всего этого!

Артём легко, чуть лукаво, улыбался, глядя на радостного танцора. Она решила пошутить:

– Артём, ну вы же видите, что мы тащимся от этого?

Он повернулся к ней и мягко произнёс:

– Вы очень искренне это делаете…


Начались репетиции общего танца. Ребят собрали со всей России из всех региональных дирекций компании. Почти все имели хореографическую подготовку, но очень разную: кто-то танцевал бальные танцы, кто-то латиноамериканскую программу и даже рил. Нужно было привести все эти разнородные навыки к единой стилистике, добиться синхронности и красоты движений. На всё про всё у них были всего три репетиции. Она не понимала, как он это сделает за такой срок.

Пока «артисты» отрабатывали синхронность, а Артём объяснял и показывал движения, приехали костюмеры, привезли целую машину одежды. Вызывайте по одному, попросила старший костюмер.

Она дождалась перерыва:

– Артём, нам нужно будет вызывать ребят для примерки костюмов.

– Я не могу на это согласиться, у нас очень мало времени.

Чётко просматривался конфликт интересов. У неё не было другой возможности закрыть этот вопрос, но она так не хотела спорить с ним!

– Мы постараемся очень быстро, – примирительно сказала она. Он развернулся и молча пошёл в зал. Не согласен, это очевидно.

День был нервный, она злилась на бестолковых костюмеров… Заставило помучиться сообщение о том, что на завтра нет зала, и ей пришлось обзвонить пол-Москвы… Уже была ночь, она сидела в холле совершенно опустошенная. Подошёл Артём.

– Елена, нам надо оплатить зал.

– Это не ко мне, завтра продюсер переведет деньги по безналу, – ей хотелось плакать. Вероятно, стало бы легче, но слёз не было.

– До свидания, Елена. До завтра, – он сказал это очень просто и по-доброму.

– До завтра, – похоже, стало отпускать…

***

Завтра была репетиция в центре тантрической йоги. В зале, который каким-то чудом ей удалось найти накануне. Танцоры снова и снова отрабатывали движения, Артём показывал и руководил. Она снимала происходящее на телефон.

Тревога не отпускала, а только нарастала. Очень беспокоил солист. Он начал уже ловить звёздность, и ей иногда казалось, что он слетит с катушек в самый ответственный момент. Надо было бы осадить его, но на кардинальные действия она пока была не готова: бог его знает, как он отреагирует, а послезавтра съёмка.


Съёмка, как водится, началась с большой суеты и маленьких факапов. Больше всего расстраивали костюмеры и гримёры: последние делали удачный грим через раз, а костюмеры ничего не успевали. Меж тем на лестнице уже вовсю происходило действо. Там были все: режиссёр и его помощники, операторы, осветители, администраторы и Артём. Он давал последние наставления «артистам». Слегка погуживая, в межлестничном проеме барражировал коптер, ах, да… два коптера. 

– Артём, выйдите из кадра! Камера? Все готовы? Мотор, – скомандовала второй режиссёр.

Она посмотрела в монитор. Из общего потока поднимающихся по лестнице сотрудников камеры выхватывали жанровые сценки: вот вице-президент компании передаёт помощнице папку с документами, девушка говорит по телефону, её зовут идти, кто-то машет рукой, привет!

Когда камеры работали, Артём, чтобы не попасть в кадр, стоял под лестницей. Она подошла к нему:

– Ну, как здесь?

– Всё хорошо, уже почти сняли. Скоро можно будет выдвигаться на крышу.

– Сначала я их покормлю – кинокорм привезли, – она переглянулась с режиссёром. – Да, скоро заканчиваем.

И метнулась к выходу.

Ребята бойко разбирали обеды. Она вышла в коридор, где на длинных банкетках в ожидании очереди на грим сидели участницы проекта. И хотела уже бежать дальше, была ещё куча нерешённых вопросов и перемещалась она только бегом, но внезапно путь ей преградил Артём. Он явно боялся её упустить, поэтому слегка расставил руки, чтобы она не проскочила мимо.

– Елена, я не знаю, будет ли ещё свободный момент… Я хочу пригласить вас на свой спектакль 18 ноября.

– Меня? – удивилась она от неожиданности.

– Нас, нас пригласите! – раздался нестройный хор голосов.

Артём коллективный запрос проигнорировал.

– Приходите, спектакль интересный. Буду очень рад вас видеть, – он смотрел прямо в глаза.

– Конечно, спасибо! Обязательно буду, – она улыбнулась.

Ближе к пяти объявили перерыв. Она помнила, что Артём должен был уходить и пошла его искать. Она застала его в холле за разговором с солистом. Солист что-то объяснял вежливо улыбавшемуся в ответ Артёму. Когда она подошла, солист замолчал.

– Вы уже уходите? – спросила она, внезапно ощутив острое сожаление.

– Да, Елена, мне нужно в театр, – он ласково улыбался, и она вдруг поддалась неожиданному порыву…

– Артём, можно я вас обниму?

Он изумлённо распахнул глаза:

– Можно…

Она обняла его по-настоящему и почувствовала, как он ответил ей.

– Спасибо вам, – тихо произнесла она.

Вечером, когда всё уже было позади и операторы и осветители собирали оборудование, в Ватсап прилетело голосовое сообщение: «Елена, вечер добрый! Мне Ирина передала, что вы уже закончили. Я как раз тоже уже закончил, переодеваюсь. Мне сказали, что я уже не нужен на площадке. Но с вами я не прощаюсь, жду вас обязательно на спектакле, если вдруг у вас получится, буду очень рад. Желаю вам успешного завершения съемочного дня и всем большой привет. Все огромные молодцы! Я получил удовольствие. Спасибо вам. И вы как организатор потрясающая совершенно. Все было – супер! Спасибо».

Почему-то её растрогали эти слова. Может быть потому, что сказаны они были очень тепло человеком, который каждый день принимал участие в подобных проектах. Для него это было обычным делом, но он увидел, насколько сложно и важно это было для неё. А может быть, просто стало отпускать адское напряжение последних дней...

В ответ она написала: "Я не знаю, как вы это сделали: за такой немыслимо короткий срок поставили зрелищный танец с непрофессиональными людьми, часть которых даже не имеет танцевальной подготовки. Это невероятно! Вы – суперпрофи! Браво!"

Она сидела, закрыв глаза, и наслаждалась внезапно обретённой радостью.

***

К театру она подошла немного заранее. Получив пригласительный в окошке администратора, она озадачилась вопросом: как актеру пожелать удачного спектакля? Изучив вопрос (Гугл в помощь), узнала, что – никак. Перед спектаклем с артистом не следует разговаривать, а лучше вообще не попадаться ему на глаза. Поэтому она просто отправила по Ватсапу улыбающийся смайлик.

Это был искромётный мюзикл. Когда-то, во времена её детства, был снят фильм, который дружно полюбила вся страна. И сейчас она будто провалилась в то время, когда перед зеркалом распевала песни, звучавшие из всех утюгов. Теперь, как и тогда, она испытала настоящий восторг!

Артём, хотя и играл роль второго плана, почти весь спектакль был на сцене: танцевал, пел, интриговал и злодействовал. Это было весьма обаятельное интриганство. Весёлое изящное злодейство.

Зал аплодировал стоя. На поклонах Артём чуть задержался у края сцены и помахал ей рукой. Как это мило, тысяча чертей!

Надевая пальто, она увидела сообщение в Ватсапе: "Встретимся около входа в театр".

Она стояла и смотрела, как из театра выходят запоздалые зрители. Вот появились у светофора артисты, они спешили домой после рабочей смены. Она засмотрелась на коварную красотку, только что совершившую убийство на сцене, а теперь кутающуюся в модный пуховичок миловидную девушку, которая терпеливо ожидала зелёный свет светофора.

Взявшись из ниоткуда, он быстро подошёл к ней и крепко обнял.

– Пойдём, – он взял её за руку и повел вниз вдоль бульвара.

– Спасибо тебе, я получила такое удовольствие!

– Я рад, что тебе понравилось, – он улыбнулся этой своей лукавой улыбкой.

– Куда мы идём? – смутилась она.

– Мы идём ужинать в итальянский ресторан. Я хочу есть, – он резко свернул и подвёл её к небольшой стеклянной двери. Миновав стойку бара, они вошли в помещение с полукруглыми кирпичными сводами, вероятно, ещё петровских времён.

– Здесь вкусно готовят. Очень по-итальянски.

Он предложил сесть за круглый стол и взял предложенное официантом меню.

– Посмотри, что тебе нравится?

Она пролистала меню и нашла то, что искала:

– Вот! Груша, горгонзола. Пицца. Это очень вкусно.

– Хм... Я такую не пробовал.

– Если ты нормально относишься к сырам с зелёной плесенью, то тебе понравится, – неожиданно уверенно порекомендовала она.

– Отлично, вот её и закажем, – он подозвал официанта.

Пока пиццу готовили, они говорили о жизни. Неожиданно легко и довольно откровенно. Он был удивлён, всё время существовал в среде артистов и спортсменов, так странно, что в финансовой компании могут работать такие люди. Талантливые, артистичные. Это он о её коллегах-"актёрах". Ну... и о ней, конечно. Это было приятно.

А он вблизи оказался не таким звёздным, каким виделся со сцены. Сам делал ремонт в квартире, потому что может, и потому что любит физическую работу. Увлекается спортом...

Так началась их дружба.

***

Разбираясь на кухне с традиционными новогодними салатами, она думала о том, что нужно отложить, наконец, нож и поздравить друзей с наступающим праздником. Раздался телефонный звонок. Это был Артём.

– Елена, поздравляю с новым годом! Я очень рад, что этот год познакомил меня с тобой. Я человека более позитивного и… – звук стал пропадать, превращаясь в невнятный шум, иногда полностью прерываясь.

– Артём! Артём, я ничего не слышу, давай я тебе перезвоню, – повторяла она, не в силах нажать на отбой.

Она понимала, что он продолжал говорить, и говорить ей о том, как она важна для него. Она всё бы сейчас отдала за то, чтобы услышать эти слова.

– Артём, я не слышу…

– Ну, теперь-то ты меня слышишь? – в смартфоне вдруг прорезался чёткий голос. – Я в лифте был, вышел уже.

Даааааа… Вышел из лифта… Только уже всё сказал.

– Артём, спасибо тебе! Я тоже очень рада нашему знакомству! Это был такой подарок в конце такого сложного года! С праздником тебя!


Они стояли около станции метро Арбатская.

– Мне тут недалеко, я пешком дойду, – он крепко обнял её и слегка задержал в объятиях. Нежность... – Давай, на связи…

– До свидания, – она жмурилась от яркого закатного солнца.

Он ещё немного постоял, ласково улыбаясь, потом резко развернулся и пошёл в сторону Арбата.

А её ждала ненасытная подземка.