Старуха

      Я шла по аллее парка и думала об одном важном «деле». О сути медленно, но верно надвигающейся старости. На голубом небе светило солнышко, пришла весна, но почему-то грустное настроение усугублялось, всё больше подавляя моё душевное состояние. Проходя мимо скамейки, стоящей под пышно цветущим деревом с белыми соцветиями черёмухи, я неожиданно вспомнила один потрясающий случай, который произошёл здесь же, в этом парке, на этой скамейке много лет назад.

     ...Тогда, лет 35 назад, я также шла по этой аллее... Нет, я не шла, а мчалась быстрым шагом, и мои высоченные каблучки отстукивали по асфальту дробь почти бегущего человека. На плече у меня болталась сумочка, набитая книгами. Она всё время соскальзывала с плеча, мешая идти, и мне приходилось её поддерживать рукой, поправляя ремешки. Юбка развевалась в такт моим шагам, волосы беспорядочно летели на ветру.

     На ходу я обдумывала свою литературно-музыкальную композицию «С любовью к женщине» для совместного вечера с немецкими коллегами и перебирала в памяти поэтов и писателей с интересными романтическими историями. Дома мне не хватало времени на такую роскошь: двое маленьких детей и муж «съедали» всё моё свободное от работы время. Не замечая людей, я неслась по аллее, окружённой ветвистыми деревьями, среди тёплых солнечных лучей, в нежном аромате лета под лазурным небом.
 
     И неожиданно я увидела на скамейке спокойно сидящую пожилую женщину... Нет, я увидела прекрасную... старуху! Да, это была не старушка в полинявшей от времени одежде, не бабушка с ласковой (или злой!) улыбкой на добродушном лице, а именно – старуха.
      Она сидела на скамейке среди суеты и торопящихся куда-то мимо неё людей, с прямой, как у балерины, спиной, с книгой на коленях и с красным цветком в руке. Точно не помню, но, кажется, это была роза. Её спокойный взгляд был устремлён к верхушкам деревьев и, прислушиваясь к пению птиц, она как будто отбивала старческими пальцами ритм их щебетания по лежащей на коленях книге. Седые волосы лежали на головке в аккуратной стрижке, окаймляя её морщинистое лицо. Юбка с прямым покроем облегала её тем не менее стройные бёдра, и, сидя «нога на ногу», она улыбалась каким-то своим, далёким от всего сущего, мыслям.  Её взгляд витал в мире, не доступном пониманию нашей жизненной скорости, нашему нетерпению сделать одно «необходимое» дело за другим.

      Остановившись недалеко от скамейки, я залюбовалась красавицей-старухой. Как же это возможно? Быть такой старой, но не досягаемой в своём совершенстве! Она слушала пение птиц и своими длинными старческими пальцами в кольцах продолжала «аккомпанировать» пению пернатых. Смирение, радость и лёгкая улыбка озаряли её лицо.
      Старуха поймала мой взгляд, и очертание её лица стало строгим, выражающим мощную энергию самодостаточности и даже лёгкого раздражения.
      Я поняла, что в этом взгляде был её внутренний мир с её радостями и печалями, огорчениями и победами.
      Что же и кого она мне напоминала? «Моно Лизу» Леонардо Да Винчи в старости или «Неизвестную» с картины И.Н.Крамского в преклонном возрасте? Гордость и независимость, любовь к жизни и к высшим, не доступным нашему пониманию мирам, отражались в этом взгляде.
      Мне вспомнились слова А.Пушкина из рассказа «Метель»: «На крыльцо вышла старушка лет сорока»*. Старушка лет сорока? Передо мной сидела женщина лет восьмидесяти, и я, 32-хлетняя, смотрела на неё с восторгом и обожанием!
      Неожиданно, глядя на меня, её выцветшие серо-голубые глаза озарились светом, и лёгкая улыбка одобрения скользнула по лицу. Она будто поняла, услышала мои мысли и сказала: «Милая девочка, любите жизнь, и вы будете счастливы».

      ... Я подошла к скамейке, на которой когда-то сидела старуха с прямой, как у балерины, спиной. Села на её место, кинув взгляд вверх, на берёзы, прислушиваясь к пению птиц.
       За минуту до этого я не слышала никаких птичьих голосов, но, когда сосредоточила своё внимание на звуках, чётко услышала яркие переливы пернатых, отзывающиеся в перекличке друг другу.
       Выпрямив спину и закрыв глаза, я стала слушать шумное многоголосие птичек, поющих где-то среди листвы в вершинах деревьев. Улыбнувшись, почувствовала покой, радость жизни и счастье, внутреннее, не доступное окружающим, на которое мог быть способен только человек, свободный от материального мира, работы и беготни!
    
      Боже! Какое счастье! Я могу делать всё, что захочу! Я могу гулять, заниматься любимыми делами, слушать гомон птичьих стай, наслаждаться творчеством, изучая новые имена, новые возможности!
      Дожив до преклонного возраста, я так и не нашла времени познать в полной мере интересующие меня вопросы, например, кто такие веды, их философию,  древнюю мудрость и историю необыкновенного олицетворения сути души и тела. Я не могла жить в гармонии с собой, со светом, несущим нам из космоса призыв радости и божественной любви!
      «Я счастлива, - подумала я, - мне ничего не надо, я  живу и любуюсь этим солнцем, пением птиц, листочками на деревьях...»
      Солнечные блики озарялись янтарным сиянием, скользящим с лазурного неба, которые светили мне в глаза сквозь прикрытые ресницы.

      «Быть старухой, - как это прекрасно!» - подумала я, покачивая ногой, глядя на изумрудную зелень берёз, улыбаясь солнцу и ещё больше выпрямляя спину.

    
      Справка  *Уже гораздо позже я решила проверить это расхожее мнение о фразе  Пушкина по поводу «Старушки в 40 лет». Нет, я не нашла такой фразы ни у Пушкина, ни у других писателей! А мне казалось, что я сама её когда-то читала. Хотя известно, что в 18-19-м веках молодой  возраст женщин в понимании всех был ограничен, и 25-летняя девушка считалась уже старой девой.

                !4.02.2023 г.