***

Детские валеночки.

Мне приснился такой  чудовищный  сон... имена все придуманы...мои воображения по сну...
(Мне  сказали,в 70 годах наподобие был такой рассказ,на тот период я была мала...газет не читала...в инете такого рассказа я не нашла...)

      

Зима. Мороз. На улице -20 градусов. Мать Софья Николаевна по узкой, протоптанной зимней тропинке пробирается на работу. Сегодня её смена — в 20, 00 она должна быть на месте. На улице —метель... Вечером снег не блестит (снежные краски ложатся спать), поэтому можно понаблюдать изменение его цвета. Солнце сквозь пелену потихоньку прячется за горизонтом.
Софья Николаевна работает дояркой. Это ответственная и нужная профессия. Молочные продукты любят как дети, так и взрослые. Для доярки любая корова является, в первую очередь, мыслящим существом, с которым она должна уметь ладить. Так же как и люди, которые вновь устраиваются на работу, должны найти общий язык с сослуживцами. Любое животное имеет свой характер, поэтому к каждой корове у неё свой подход. В её обязанности входит кормление, водопой, дойка... Это сейчас всё механизировано, а раньше приходилось доить руками, поэтому женщины домой возвращаются усталыми. За ночь доярка должна убрать все стойла коровника, всё вымыть и вычистить, а утром накормить и подоить коров. Немаловажным делом является и наблюдение за их состоянием. Этим и занималась Софья Николаевна.
Смена закончилась и в девятом часу Николаевна медленно брела домой... Подойдя к дому (они жили в своём доме, в деревне Княжуха Ульяновской области), она увидела, что калитка и дверь были приоткрыты... Софья заволновалась и припустила шагу. Войдя в дом, она никого не обнаружила. Женщина побледнела...
У неё перехватило дыхание, словно ей нанесли смертельный удар. Ни сыночка, рыжеволосого Ванюшки, которому было три года, ни мужа Павла Анатольевича, высокого широкоплечего молодого человека, которому недавно исполнилось тридцать пять лет. Он был крепкого телосложения, с большой чёрной шевелюрой, работал грузчиком в магазине и любил изрядно выпить. Свою семью ценил меньше, чем "зелёного змия"; собутыльников своих уважал и, не считая себя алкоголиком, отмахивался на предложение жены о лечении...
И вот теперь, в метель, Софья Николаевна была близка к обмороку, не застав дома своего ребёнка.
Страшные мысли овладевали ею...

В тот вечер (это была суббота), когда жена ушла в ночь на работу, к нему заглянули его закадычные друзья, чтобы вместе выпить и пообщаться. Иногда их общение заканчивалось драками. Павел на ходу надел валенки, куртку с меховой шапкой и выскочил из дома к друзьям, прихватив
зачем-то детские валеночки. Ребёнок закричал:
— Папа, папа!
Но отец что-то буркнул и сказал маленькому сыночку:
— Сейчас приду...

Мороз крепчал. В конце деревни жила Прасковья Викторовна, которая гнала самогон. К ней-то по вечерам и заглядывали такие собутыльники, как Павел. Двое друзей скинулись и отдали деньги Прасковье,
а вот Павлу было платить нечем, так как Софья все деньги и их общие сбережения носила с собой. И за эти две несчастные бутылки он отдал новые Ванюшкины валеночки..!
Когда женщина покупала валеночки, она была рада вдвойне: на тот период у неё в гостях гостила правнучка Иришка, которой было два годика. Прасковья думала:
— Ванечка походил в них ,а на следующий год эти валеночки в самую пору будут Иришке...

Всю ночь метель кружила так, что впереди идущего человека было не видно... Ветер и снег барабанил мужикам по лицу, но их это не останавливало. Они присели на скамейку, которая находилась рядом с домом Прасковьи. Начали пить, и пили до самого утра... Зелье согревало их.
Женщина бегала по соседям, потом забежала к своей старшей сестре, которая была старше на десять лет и жила через дом от них. Оказалось, что сестра не видела ни Ванюшки, ни Павла, которые к ним не заходили... Сестра Валентина и её муж Григорий быстро оделись и пошли вместе с родственницей искать малыша. Целых три часа они бегали по дорогам, по детской площадке, по тропинкам, но нигде мальчика не было.
Софья вернулась домой, вся запыхавшаяся, с красными заплаканными глазами (ей всего было тридцать лет). Несчастная мать прижалась своей золотой головой к детской кроватке и залилась вновь слезами... На подушке сына лежала его любимая игрушка, плюшевый мишка...

Через некоторое время женщина услышала храп из соседней комнаты. Открыв в неё дверь, она
увидела, что муж вернулся и спокойно спит, свернувшись калачиком. Она стала будить его, кричать, бить по щекам, чтобы он проснулся:
— Где наш сын? Где Ванюшка? Ответь мне! — горько плача, спрашивала она.
На что папаша в ответ пробурчал:
— Да там, спит...

Но ребёнка нигде не было. Павел встал, шатаясь, с вытаращенными глазами пошёл умыться.
Затем сел на диван и стал вспоминать, что было вчера... В голове прокручивались мысли, и он нечётко вспомнил, что как бы слышал детский голос:
— Папа, папочка...

Оказывается, Ванюшка выбежал за отцом в чём был одет. На нём были синие колготочки, носочки с тапочками и кофточка. Вот так, без тёплой одежды, ребёнок бежал за отцом в метель по узкой тропинке, проваливаясь в сугробы... И вот, провалившись в один из сугробов, остался там до утра, так как выбраться оттуда не смог.
Зима свирепствовала по всей деревне, набросив на плечи шаль из ветра и шутливых снежинок, по-детски игривых и беззаботных. Наступил полдень, а Ванюшку пока так и не нашли... В это время женщина преклонного возраста шла на почту, чтобы вымыть там полы. Нина Сергеевна, так звали эту женщину, была уже извещена о пропаже ребёнка.

День выдался спокойный и ясный. Снег искрился на солнце, будто бижутерия разбросана на снегу. Нина Сергеевна позже рассказывала:
— Иду, а ноги подкашиваются, проваливаются в сугроб. И вдруг замечаю, как что-то большое блестит на солнце... Прибавив шагу, я поняла, что это лежит мальчонка, которого ищет мать, и закричала:
— Миленький Ванечка, держись, сейчас я тебя согрею...

Ребёнок был холодный, весь обледеневший и, видно, без сознания...Сергеевна сняла с себя шубу и, завернув в неё Ванечку, припустила ходу... Она бежала, крича и призывая на помощь; от быстрой ходьбы сама стала задыхаться, нарастала одышка..
— Нашла, нашла Ванюшку! — кричала запыхавшись старушка, подбегая к дому.
В толпе кто -то крикнул:
— Звоните в скорую..!
Но скорую не стали вызывать, так как поблизости оказалась машина, которая стояла рядом с отделением связи, с названием "Почта"... На ней и поехали в больницу мать с Ванечкой на руках, её сестра и водитель...
По приезду их в районную больницу, медицинская сестра вызвала педиатра, но оказалось, что нужен был хирург, который находился в приёмном отделении, где консультировал больного...
Хирург подошёл к малышу и, только взглянув на него, крикнул:
— Срочно в реанимацию!
Подхватив ребёнка на руки, он быстро удалился с ним в реанимационную палату, где постепенно удалось его отогреть, сделать все необходимое для возвращения к жизни мероприятия...

Прошло пять дней. Ребёнка чудом врачам удалось спасти: сохранили и ручки (правда несколько пальчиков пришлось убрать, так как они были сильно обморожены) ,а вот ножки...ножки не удалось спасти...
Ванечке уже возвратилось сознание, хотя состояние было стабильное, средней тяжести. Через десять дней его перевели в палату. День и ночь с ним находилась его мама.
А вот отец пришёл только через день, когда ребёнка перевели в палату. Он постучал, приоткрыл дверь и спросил: "Можно?" В ответ — тишина.
Отец мелкими шажками подошёл к сыну, теребя шапку в руках.
— Здравствуй, сынок! — тихо произнёс отец.
— Пливет, — ответил Ванечка.
Отец достал из пакета новые валеночки и протянул сыну:
— Вот, сынок, носи! Будешь в них бегать и кататься с горки!
На что Ваня, толком ничего ещё не понимая о своём состоянии, сказал:
— Папа, а мне валеночки больше не нужны... у меня нет ножков...
Отец подошёл поближе к кроватке мальчика и дрожащими руками отбросил одеяло...
Он, словно оцепенев, застыл на месте... Затем аккуратно укрыл сыночка... Вместо ножек Павел увидел только культи, перевязанные бинтом... И вдруг Ванечка, набрав воздуха, крикнул:
— Папа, папочка, а почему ты стал белым? Ты же пришёл сюда чёрный... Да, волосы же у тебя чёрные... Правда, мама? А сейчас — беелыыеее, — тихо прошептал Ванечка.

Отец стоял как вкопанный, не проронив больше ни слова... Лишь по щекам его текли солёные, пропитанные горечью слёзы... С тех пор Павел больше никогда не пил. А Софья жила с ним только потому, что ей было идти некуда. Они с сестрой выросли у бабушки, так как родители их погибли в автомобильной катастрофе. И теперь в доме бабушки живёт старшая сестра Валентина со своей семьёй.­