Девочка и миод

Как то, осенним солнечным вечером одна девочка средних лет бодро зашла в подъезд, приосанилась, да и переоделась в чистые колготы! Старые же надела на голову и стала похожа на зайца. О, как!

Как моравийская принцесса, величаво смерив небесную канву звездным росчерком аквамаринового взора, она вышла во двор, демонстративно поведя худыми плечиками, театрально развела руки в стороны и громким, поставленным голосом вопрошала: «Ну?!»

Но улицы безмолвствовали. Облегчённо вздохнув, Мяфа улыбнулась и побежала прочь. В городе никого не было. Можно смело направляться в гастроном!

Картинки начали мелькать быстрее. Пешеходный переход, цветастые изразцы ларьков, мимо угрюмой карусели и куполов церквей. Побыстрее, на левый берег, где близ ратуши возвышалась целомудренная, окутанная легендами, старая постройка торгового центра.

Говорят, именно туда цыгане сволакивали со всей округи краденых детей, там в последний раз видели легендарного треногого мопса Жака, а еще говорят, что по ночам в бакалее, в нитях дрожащего света можно услышать, как протяжно воет таинственный сеопсис, но всё это является всего лишь слухами и городскими легендами...

А ведь все было иначе. Давным-давно, когда город еще походил на экстравагантную западную крепость, наш глупый мэр, любопытства ради решил извести всех диких собак и заменить их орангутангами. Вот потеха-то будет?!- подумал он. И правда, что! По началу, идея имела настолько ошеломительный успех, что к нам начали приезжать зарубежные гости. Шумною гурьбою, они бегали за орангутангами по аллеям, проводя вечера за увлекательными квестами, даря горожанам радость и улыбку, но потом у нескольких гостей исчезли дорогие фотообъективы, а следом стали пропадать цыгане. Всё реже и реже можно было услышать их нестройное ай-э-нэ-канье из подворотен. Потом и оно смолкло.

Далее, при стечении странных обстоятельств от удара молнии сгорает главная карусель и, как и следовало ожидать, после очередного празднества город охватили хаос и произвол.

Гнушаясь моралью, ставя под сомнения существование каких-либо человеческих приличий, разъяренные орангутанги, никого не стесняясь, открыто промышляли своим ремеслом на клумбах.

Так думалось Мяфе, и легко перемахнув через оградку, она, скорее всего уже по привычке, нежели чем из злости схватила камень и саданула по манекену, свисающему из разбитой витрины. Дождавшись звука разрядки, она рванула в полуприсяди вдоль коллектора, юркнув в провал в асфальте.

Старец говорил, что в котельной, рядом с расколотой задвижкой существует аномалия с минимальной возможностью встретить самогО архитектора. И вот она всё ближе и ближе приближалась ко мне. Щелкнул шлейф, а по сторонам брызгами разлетелась керамзитная крошка, когда я, наконец, увидел её.

-Мяфа, постойте! Я ждал этого вдохновения достаточно долго. И я предполагал, что это будет скорее комедийный, короткий рассказ, нежели фантастическое чтиво.

Она с некоторым страхом и удивлением посмотрела на меня не в силах проверить в происходящее.

-Вы знаете для чего я дал вам в рассказе колготы, которые у вас на голове?

Она недоверчиво покосилась на свой странный головной убор и только выдохнула.

-Зачем?

Я продолжил: «Вместо похода в заброшенный торговый центр и встречи со мной, вы должны были, как бы по понятней выразиться… ну знаете, маленькие дети по неясной для себя причине, необъяснимо любят прилипать ртом к зеркалам или стёклам. Облизывать их, пока поверхность не станет влажной и пахучей от слюны и потом они елозят по ней своими моськами, оставляя после себя мутные разводы в отражении. При этом их кривляния видны с другой стороны и я нахожу это очень забавным. В общем, вы должны были сделать это, а рассказ стал таким мистическим, что я и позабыл о том, что вы совсем еще ребенок.

-А сколько мне лет? - удивлённо спросила она.

-По рассказу: неполных пять и вы очень хороши собой.

-Спасибо, но всё же, как вы объясните всё происходящее со мной? Как же городские легенды и рассказы?

-Ах, вы про сиопсиса? Вам действительно так хотелось бы его увидеть?

-Да, очень.

И я показал ей сиопсиса. Она всплеснула руками и засмеялась.

Когда напряжение спало, мы еще долго разговаривали обо всём и смешили друг друга. И я сказал ей, что всё вокруг и даже я, это большой вымысел, и о том, что она мой будущий ребенок и я пока даже еще не знаю какой у неё будет пол. В конце рассказа мы сошлись во мнении, что мёд с горячим молоком – очень приятен на вкус и решили назвать этот рассказ «Девочка и миод».

Йом Боузель