Глава 1. Утренний переполох

18+, присутствует мат.




Система Глизе-433, планета 771/56 (местное название – Болхиа). Военно-производственный комплекс «Заря-21». 15 октября 2341 года…


Вот и время – шесть утра… Стелла прошла в соседний отсек, где мирно спала ее новая подчиненная, - стажер, москвичка, курсант Мытищинского Авиакосмического учебного центра восемнадцатилетняя Таня Синицына. Девушка была примерным курсантом, экзамены она пыталась сдать экстерном, но неожиданно завалила астронавигацию. И пока она проходила переэкзаменовку, все места на распределение, на практику, уже были заняты. Но Таня была не робкого десятка. Будучи по натуре напористой идеалисткой и энтузиасткой, она сама попросила прикрепить ее к действующему армейскому подразделению, и желательно туда, где потруднее! Еще были на слуху события на Болхиа, и Синицына попросилась туда, на самый край Федерации. А место здесь нашлось только одно, - и то благодаря объявлению на вакансию второго пилота, которое Стелла Жю Сет подавала еще в незапамятные времена. И вот в Министерстве решили удовлетворить ее просьбу, когда в этом, в общем-то и не было никакой надобности

Сама Татьяна, узнав, что ее наставницей будет сама Стелла Жю Сет, о которой ходили легенды, страшно обрадовалась. Потом ее проинформировали, что графиня Жю Сет, натурализованная уроженка Гуриасса, личность, прямо скажем, неоднозначная, и от Синицыной требуется два письменных согласия, чтобы в случае чего претензий к Министерству и училищу не было. Радостная Таня подписала оба заявления как ни в чем не бывало, и с легким сердцем отправилась в когти Черной Ведьмы, абсолютно не представляя, что из себя эта Черная Ведьма представляет.

И вот прошло уже четыре месяца ее службы под началом наставницы, майора Жю Сет, а впереди было еще год и девять. Контракт был заключен на два года, а Стелла в итоге должна была поставить окончательный балл молодой девушке, - быть ей пилотом или нет. Это не могло не пробудить определенных воспоминаний у Жю Сет, которая в свое время очень любила заключать контракты с семнадцати-восемнадцатилетним девушкам. Права, с определенными нюансами… Собственно, Таня Синицына в итоге оказалась примерно в таком же положении, что и «законтрактованные» девушки Жю Сет. Слава Богу, что о насыщенном прошлом графини Таня не знала!

- Надо же… Какие стали сознательные пошли iklite! – иронизировала позже графиня. – Раньше не заставишь подписать, а теперь сами себе госпожу ищут!

Хотя это была только ирония… Сама Жю Сет переменилась к тому моменту и пересмотрела свое отношение к жизни. И, узнав, какое счастье ей привалило, она всячески пыталась отбрыкаться от новой подчиненной. Из нее педагог, как из унитаза звездолет, и к тому же не с ее славой и репутацией молодую девушку брать на воспитание, - так сказала Жю Сет строгому начальству.

Но, увы, на этот раз не прокатило… «Начальство» в лице Кетцеля, Ковуна и нового командующего базой бригадного генерала Благого напомнило ей, что есть такое слово «надо», что программа наставничества в Министерстве сейчас в приоритете, и что за это будут дополнительные деньги и пункты в соцрейтинге. А Павел Андреевич еще и красноречиво показал Стелле кулак, пообещав, что лично голову открутит «в случае чего…» Предупреждать на «случай чего» было, в принципе не обязательно, - нынешняя Жю Сет вспоминала забавы самой себя пятилетней давности исключительно с плевками и русскими матерными словами. И на новую подчиненную, молодую красивую девушку, Стелла смотрела как на обузу, которую ей навязали. Хотя… Первая же полученная зарплата в ранге наставницы Стелле очень понравилась, и она с охотой включилась в процесс, на беду юной москвички.

И вот перед графиней-госпожой Стеллой Жю Сет лежит на койке юная земная красавица, - восемнадцатилетняя Танечка Синицына. Госпожа-майор суровым взглядом осматривает ее спортивную девичью фигурку, ангельское круглое, почти детское личико с тонкими дугами бровей пшеничного цвета и пухлыми розовыми губками, на длинные, темно-русые волосы, собранные в хвостик, на плоский, спортивный животик, узкие бедра и небольшие розовоглазые груди-чашечки, показавшиеся из топика. И одолевали Стеллу грешные мысли на русском и хилликийском языках:

«Ёкарный бабай, вот за какие грехи мне эта goge свалилась на бошку?! Отличница хренова!»

Ладно, смех смехом, а фрактал кверху мехом, как любит говаривать батька-Ковун. Стелла включила сирену-оповещение (не слишком громкую, всего децибел пятьдесят) и скомандовала на русском:

- Татьяна, подъем! Курсант Синицына, подъем! Шесть часов!

Вот только курсанту Синицыной фиолетово… Спит, как ангелочек, и в ус не дует.

- Курсант Синицына, подъем! Тревога! – уже громче и с раздражением приказала Жю Сет. – Да что за херня-то?!

Она подошла ближе к наглой девице, и увидела, что на подушке лежит комлинк, свалившийся, видимо, ночью. Стелла взяла аппарат, и перед ней замелькали, открываясь, сразу двадцать окошек, в том числе и сайт молодежного патриотического отряда «Россия», в котором, видимо, состояла Синицына. Стелла поняла, что девушка вчера после отбоя провела время в Галанете аж до двух часов ночи. Неудивительно, что она спит, как убитая.

Ладно… Не хочет по-хорошему, будет по-плохому…

Стелла с ухмылкой палача-любителя быстро надела свою повседневную форму, красный берет, поменяла кое-что в настройках кубрика... С Черной Ведьмой лучше шуток не шутить!

Тут же в каюте курсанта завыла вторая сирена, могущая звуковой волной свалить динозавра, а кушетка волшебным образом предательски втянулась в стену. Щелк, - и Таня Синицына на мгновение застыла в воздухе…

- Рота, подъем, ****ь! – заорала Стелла, наблюдая, как мгновение пролетело, и бедная девушка шмякнулась на пол. – Война, нахуй! Тревога! Встать! Выпорю!

- Ай! – вскрикнула москвичка, чей сон был бесцеремонно прерван жестким приземлением попки на пол.

- Встать, курсант, встать! – Стелла на русском языке с акцентом перекрикивала орущую сирену. – Ты прихренела, Синицына?! Родина в опасности, а ты формой лица подушку давишь, хер добудишься?! Я тебе не нянька, а здесь не училище! Построение через минуту у рампы, форма одежды «номер три-эс»!

- Так точно, - ответила испуганная Синицына, вскакивая по стойке «смирно». - Что? Где?! Можно повторить?

- Синицына, не доводи до греха, не заставляй в рифму отвечать! – рявкнула Жю Сет на чистом русском, вспоминая свои славные рабовладельческие времена. – Можно Машку за ляжку и козу на возу, а в армии говорят «разрешите», если кто-то забыл! У тебя сорок пять секунд! Или вечером будем «подъем-отбой» тренировать до настоящего подъема! Бегом, едрена так его в душу-бога-мать через фотон! Время пошло!

- Есть! – Бедная девушка, еще не полностью освободившись от объятий Морфея, принялась на ощупь искать в шкафчике спортивный костюм «Три – эс» - означает спортивные штаны, ботинки и майка, в ее случае топик.

- Стелла! - раздался разгневанный голос Моане. - Извольте помнить про милосердие и не мучайте бедную девушку!

- Не вмешивайтесь в воспитательный процес, святая мать! - зарычала Жю Сет. - Это не девушка, это будущий пилот и офицер, от нее человеческие жизни зависеть будут! «Хилликия», включи музыку пободрее! Рампу открыть! Грозой пахнет! Люблю запах электрических разрядов по утрам!

В динамиках корабля загремела композиция европейского коллектива «Ночной ветер», игравшего чистый тяжелый космо-метал. Включился Стеллин любимый трэк «На штурм грозы». Закричала с кают-компании бедная Моане, оценив вступление соло-гитариста:

- Изыди, дьявол! Врата ада разверзлись?! Конец света наступает?! Что это за дьявольский рев?!

- Ага! – весело подтвердила Жю Сет. – Хуже! Обыкновенный подъем в военной части! А то же вы в первый раз в этом участвуете?!

- Барыня-госпожа! Что случилось! – захныкала вдруг появившаяся рядом со Стеллой светловолосая заспанная девочка лет семи в белой пижамке. – Страшно! Чудовища какие-то рычат!

- Все хорошо, Улити! – Сконфуженная Стелла тут же взяла девочку на руки, мысленно отдав команду кораблю уменьшить громкость вполовину. – Я же тебе говорила, мне сегодня лететь на задание… Вот это вроде будильника… Так, умница моя, ну-ка умываться, переодеваться, и за стол завтракать! Потом вы со святой матерью в общежитие пойдете, там поспишь еще!

-Ули! Ты где ходишь, бездельница! – раздался из-за переборки строгий голос священницы. – А кто госпожу и барышню в путь собирать будет?! Забыла, куда ленивые попадают?!

- Да ладно вам… - махнула рукой Жю Сет. – Ступай, дитя, готовься, а потом святой матери помоги... Моане, вы в адеквате вообще, ребенка малого адом пугать?! Мало она натерпелась от старого урода Жю Срака, царствие ему небесное, чтоб его черти кочергой сношали! Жаль русского языка не знал, а то гордился бы своей фамилией вдвойне!

Через минуту Стелла у открытой рампы продолжала прочищать мозги несчастной Синицыной, кое-как приготовившейся к утренней зарядке:

- Так, сударыня, потрудитесь ответить, во сколько вы вчера спать легли? – вышагивала перед носом девушки-курсанта строгая графиня. – В два часа ночи?

- Никак нет… Я, товарищ майор…

- Так точно! – повысила голос Жю Сет. – А распорядок дня для кого? Для короля Удванто Трехпалого?! Вы сегодня управляете кораблем! И как вы собираетесь это делать, беспрерывно засыпая? Или вы еще не поняли всю ценность ночного отдыха? Так надо вам объяснить, чтобы вы едва до койки доползти могли!

- Товарищ майор, это не совсем так… - попыталась возразить Синицын. – После отбоя ведь личное время… Просто наш отряд вызвали на соревнование… Вот мы и планировали ряд мероприятий…

- Ваш отряд сейчас – армия! Это понятно?! - загремела Жю Сет. - Или за каким собачьим хреном вы в училище пошли?! Сидели бы на Земле и в игрушки игрались! Учтите, никаких поблажек не будет в случае чего, вам ясно?! Ваш итоговый балл зависит от моего решения! И объявляю вам вахту вне очереди за нарушение режима труда-отдыха. Вы еще глаза щурите? Упор лежа принять! Двадцать отжиманий!

Синицына покорно выполнила наказание, поднялась, отряхивая испачканные ладони. Однако, Стелла осталась недовольна.

- Не поняла? Где доклад о выполнении? Еще десять! Выполнять!

- Есть!.. Курсант Синицына отжимания в количестве двадцати раз выполнила!

- Вот так-то… Уже проснулись… И я не слышала про взыскание? Еще спать хотите?

- Так точно… Есть вахта вне очереди… - Сконфуженная Синицына плотно сжала губы, стараясь не расплакаться.

Комичности ситуации добавляло и то, что Жю Сет была ниже своей подчиненной почти на голову. Рост Тани составлял метр восемьдесят семь сантиметров, а рост Жю Сет – метр шестьдесят девять. Так Синицына и стояла навытяжку перед низенькой графиней, смотря на свою строгую командиршу сверху вниз. А графиня Жю Сет с надменным видом прохаживалась перед ней туда-сюда, держась руками за портупею, как старый сержант перед новобранцем:

- Отставить кукситься, курсант! Режим дня в мирное время – это та же техника безопасности! Правила безопасности и уставы кровью писаны! Назначаю вам дополнительное задание – пройти тест по технике безопасности «два-ноль!» Вопросы есть? Вопросов нет! Так, равняйсь! Смирно! На утреннюю зарядку в распоряжение ремонтного взвода – бегом… Отставить, команды «марш» не было! Бегом… Отставить! Бегом… марш!

- Стеллочка, это деда Мага! – услышала Стелла в комлинке голос старшего прапорщика Баззаева. – Ну, где там пташка твоя?! Ее только ждем!

- Доброе утро, Магомет Султанович, - ответила Жю Сет, улыбаясь. – В штанах пташка запуталась! Вот, полетела уже..!

- Добро! Вижу! Вон она, ласточка, летит… Аллах тебе подмога сегодня!

- Спасибо! Иншал-ала, Магомет Султанович!

Стелла, зевая, спустилась по трапу на землю. Ее корабль по старой памяти размещался на летном поле у ангаров ремонтного взвода, которым руководил старший прапорщик Баззаев. Авиаштурмовой отряд и воздушно-транспортное отделение после реформ 36 года были выделены в отдельные подразделения, которыми теперь управляли младший лейтенант Сыч и … сама же Жю Сет. Графиня теперь командовала сразу двумя подразделениями, имея нагрузку два рабочих дня в сутки. С девяти до двух она распоряжалась в недавно сформированном Отделе Высоких Энергий и Паранормальных явлений, а с трех до восьми, - у транспортников. Соответственно, получая две зарплаты... Плюс доплаты за две звезды «Героя» и за «Мужество»… Плюс другие надбавки, в том числе и за наставничество… Стелла теперь была большим, обеспеченным человека, ее месячный доход превышал шесть тысяч «ЕР», или семьдесят миллионов ипси, если перевести на деньги ее далекой родины. Правда, теперь она была на Гуриассе редким гостем, - раза четыре-пять в год прилетала, не чаще... В ее отсутствие всем хозяйством верховодил ее кузен, Хорсе Жю Клидат. Саму Стеллу после смерти Рамлы туда не тянуло абсолютно.

День сегодня был пасмурным, осеннее мертвое небо было затянуто серо-желтыми облаками... Метеорологи уже предупредили о двух циклонах, буянящих над северо-западным побережьем материка… Температура за куполом была не более +10 по Цельсию, ветры менялись в течение дня… Дело шло к зиме, центры давления над океаном и континентом перестраивались, как это обычно и бывало в межсезонье.

А под куполом температура под куполом была еще летней, приятной, плюс семнадцать… Было еще темно, но гарнизон части уже поднялся на утреннюю зарядку…Шелестели от легкого ветерка листья деревьев, а из динамиков, для поднятия воинского духа звучал нежный голос известной певицы Анастасии Цынь-Исиндры, которая исполняла свою недавно написанную песню «Сыновья Евразии», в которой перемежались этнические русские, индийские, памирские и кельтские мотивы. Сильный высокий женский голос от лица рериховской* Матери Мира* призывал сыновей человеческих быть смелыми, великодушными, беречь себя, помня о любви материнской, что их ждут дома. А в это время к спортгородку ровными колоннами топали «коробки» сынов Федерации на занятия. С приходом нового командующего утренние спортивные мероприятия стали обыденными.

- Раз! Удар! Два! Стойка! Три! Смена позиции! - гремело со стороны спортгородка… Там воины отрабатывали приемы рукопашного боя.

А под самым куполом мерцало искрящееся изображение герба СССР.

- Стелла Альваровна, доброе утро! – раздался вызов по внутренней связи. – Я не слишком рано?

- Никак нет, товарищ бриг-генерал! – Стелла вытянулась по стойке «смирно», узнав тихий рокочущий баритон Эдуарда Петровича Благого. – Про задание помню, готовимся к прогулке!

- Отлично! Напоминаю, что сегодня в два часа совещание!

- Так точно! Помню… Постараюсь успеть.

- Верю, что все будет в порядке… - сказал Благой. – В восемь у вас будут сопровождающие-десантники. Будем вас вести до самой точки и обратно… Ничего не бойтесь, мы рядом….

- Благодарю, товарищ бриг-генерал! Ничего, не первый раз… Мне даже нравится по их норам лазать!

- Все равно, напоминаю об осторожности… Желаю успеха…

-Спасибо, Эдуард Петрович! – улыбнулась Жю Сет. – Все сделаем!

- Да, тут батька твой батальонный чего-то тебе сказать хочет! – закряхтел, посмеиваясь, Благой. – Ну что ты беспокоишься, Пал Андреич?! Стелла Альваровна – человек обязательный, помнит…

- Стеллочка! Золотце мое! Приветствую! – Рокот Благого сменил голос, как всегда, спешащего и задыхающегося Ковуна…. – Фу, с первого на пятый пешком бежал… Стелл, напоминаю, что завтра лекция в клубе для молодых солдат и курсантов. Политинформация… Тема: «Кризис феодально-крепостнической системе на союзной планете Гуриасс». Как раз твоя тема… Помнишь, мы календарь составляли?!

- Доброго зранку, батьку, - расплылась в улыбке Жю Сет, будто Ковун был прямо перед ней. – Помню я, помню..! Ты мне тезисы пришлешь?

- А як жеж! Да там лекция чисто на полчасика, не больше, а дальше на вопросах-ответах… Расскажешь, там, про бедственное положение крестьянства и рабочего класса, про всевластие земельных аристократов и угнетателей, и объяснишь причины. Заодно напомнишь, чем опасна выученная беспомощность и пассивность трудового народа.

- Хе! То есть угнетательница будет про угнетателей рассказывать! Смешно!

- Ну ты ж перековалась! Всех рабов отпустила, крепостным свободу дала… Что ты начинаешь?!

- Не всем… Я хочу ваш старых опыт агрокомплексов и совхозов попробовать на нашей почве… А если провокационные вопросы будут?!

- Ну, ты баба толковая, найдешь чего сказать! – довольно усмехнулся чекист. – В тебе теперь и мои гены, моя кровь присутствует! Разбересся!

- Твои гены, да? – едко заметила Стелла. – То-то я гляжу, Пал Андрееевич, меня снова на молодых, красивых девок тянет!

- Стелка! Не хулЮгань! Мы тебя только «зашили»!– строго сказал Ковун. На заднем фоне Стелла услышала заразительно-громкий хохот Благого.

- Ладно, шучу! – Жю Сет решила заканчивать комедию. - Простите, товарищи начальники, но мне к вылету готовиться надо!

- Да, действительно, извините, мы вас задерживаем… - спохватился Благой. - Пал Андреич, отцепись от человека!

- Последнее! – не унимался Ковун. – Стелла, что у вас там случилось с аппаратурой? Чего вы по-старинке белье на веревке сушите, как в Средневековье?

- Да, действительно, Стелла Альваровна! – согласился голос генерала. – Если что-то не так, обратитесь к ремонтникам, вы же рядом с ними. Если нужно, я Баззаеву распоряжение отдам. А то «Космос» не понимает, как ваши развевающиеся вымпелы читать! - На последнем предложении заржал уже Ковун.

- Не поняла, товарищ генерал… - Стелла в недоумении обернулась к кораблю и увидела картину маслом…

И сразу все поняла. А на выходе из корабля она и не заметила этот хай-тек от Моане! А вот сейчас заметила, и только сказала по-русски:

- Етическая сила!

Дело было вот в чем… От правой задней стойки шасси «Хилликии» к стойкам одной из силовых уличных установок были протянуты сразу три веревки, на которых сушилось белье. Сейчас там колдовала вездесущая священница с тазом, поспешно снимавшая высохшие вещи. Даже прищепки где-то нашла… Появилось это чудо видимо вчера вечером, а ремонтники, сволочи, промолчали!

На это диво-дивное в середине 24 века, разумеется, во все гляделки, глазел народ. Двое сержантов, остановившись, снимали этот пасторальный пейзаж на микрокамеру. Теперь лидерство по просмотрам на Гала-Тьюб «Хилликии» обеспечено на неделю вперед!

- Ничего ты не понимаешь! Это так в старину влажность воздуха повышали, пока климат-контроль не изобрели! – пояснял один самодеятельный историк другому.

Но это было еще полбеды. Две такие же бечевки были натянуты между килевыми плоскостями корабля. И там, на высоте около десяти метров над землей, сушилось дамское белье самого пикантного характера, - бюстгалтеры, трусы, чулки, нижние юбки…. Мать Моане видимо, решила, что чем выше его повесить, тем незаметнее для мужчин оно будет! Ну просто совсем незаметно! И, главное, как она туда залезла? Через верхний эвакуационный люк только что? А какого хрена он открыт?! И кто его открыл? Опять русская любимица священницы? Ну, Синицына…! Жаль она не хилликийской крепостной крестьянкой родилась - выпорола бы к хренам!

- Извините, товарищи! Разберемся! Ликвидируем! – заторопилась Жю Сет к рампе, где уже ждала ее загнанная, как лошадь, Синицына. – Святая мать, вы долго будете народ смешить?! Отставить! Опять нас в газете нашей «прокатят»! Вы бы еще здесь огородик разбили, прямо на летном поле!.. Отставить: «уже подумывала…»


…Спешно ликвидировав последствия инициативы верной помощницы, майор Жю Сет прошла в кают-компанию. До вылета оставалось около полутора часов, а еще нужно было подготовить корабль, загрузить полетное задание… Надо будет Синицыну запрячь… Вот сейчас Стелла как раз изучала карту летной зоны на своем индивидуальном мониторе. Туда же приходила метеорологическая сводка, прогноз погоды, отчеты о перемещении «чужаков». Было ошибкой думать, что с разгромом Гуэннохоррской Империи проблем с чужими войсками не будет. Единая имперская армия просто распалась на менее крупные территориальные формирования со своими полевыми командирами во главе. Не стало Зидо Гамзадаро, - не стало даже символической фигуры, объединяющей остатки огромного государства, и каждый выживший пустился в пляс, кто как горазд.

К тому же земляне худо-бедно контролировали только западную часть континента, а что там происходило на востоке, -один бог ведает… Не все бывшие генералы и губернаторы приняли новую власть, далеко не все! Только стали вести себя осторожнее, стали стараться не высовываться… Ну и союзники, - Амфидо, Болхианская АССР, - кое-как пытались поддерживать порядок на подконтрольных территориях. Но и там наметились определенные противоречия…

- Товарищ майор, курсант Синицына личный туалет закончила! – появилась перед Жю Сет ее подопечная, уже одетая в летную форму.

- Вольно… - махнула рукой Стелла. – Садитесь завтракать… Нам святая мать сегодня каши из натуральной крупы наготовила. Царская трапеза! Изучайте район полета, я вам сбросила…

- Есть! – коротко ответила Татьяна, в глубине души еще обиженная на суровую командиршу за утренние санкции и экзекуции.

- Так, все на месте? – подоспела Моане. – С вами все в порядке, барышня?

- Да, спасибо, тетя Моане, - улыбнулась доброй гуриассийке Синицына.

- В таком случае, прошу всех встать! – строго провозгласила священница.

- Исполняется гимн Советского Союза? – дурашливо спросила Жю Сет.

- Очень смешно! Молитва перед трапезой! Ули! Где ты, ленивая девочка? Или ты и молитву проспать хочешь?

- Здесь, здесь я! – прибежала к столу смешная белокожая девчушка с длинными, светлыми волосами, одетая в длинное хилликийское крестьянское платьишко. Стелла, улыбнувшись, взяла девочку за плечи и коснулась носом обеих щек девочки. Маленькому члену экипажа улыбнулась и Таня, игриво пощекотала ей шейку, отчего малышка сжалась, спряталась за спиной Жю Сет и с очаровательной улыбкой показала «барышне Тьяне» язык.

Синицына нехотя встала на молитву, вопросительно глядя на Жю Сет, - сколько, мол, это мракобесие будет продолжаться? Стелла сделала сочувственное лицо и развела руками, - расслабьтесь, мол, и получайте удовольствие, это неизбежно... А Моане, одетая в свое священническое платье, но без знака Молнии, торжественно подняла к потолку правую руку с поднятыми вверх большим, средним и указательным пальцем. Потом четко и медленно дважды осенила себя знаком Святой Молнии, от лба к животу:

- Благодарим тебя, Великий Боже, и Святого Пророка Хилликия Твоего, что проповедовал тридцать семь дней Истинное учение Твое на Гуриасси, открыв смертным путь к Спасению души, за пищу на нашем столе, и дай нам ее и сегодня, и завтра, и всегда! И насыть всех голодающих телесно и духовно, и дай нам свет и спасение Твое!

Синицына, попавшая в этот импровизированное Средневековье, послушно встала, один раз попытавшись изобразить Знамение Молнии, потом яростно махнула рукой и нахмурилась. Она дитя Свободной Земли, Федерации, и вообще ни в каких богов не верит! Когда женское царство наконец приступило к трапезе, Моане сказала Татьяне:

- Благодарю вас, барышня, за уважение к нашей вере и нашим обычаям. Я знаю, что вы не веруете в Бога, к сожалению, но спасибо, что поддержали нас в общей молитве!

- Да пожалуйста, мне не сложно, - смутилась Синицына. – Вообще, Федеральная конституция гарантирует свободу совести и вероисповедания, и требует взаимного уважения к различным верованиям. Хотя, вы не обижайтесь, конечно, но я лично, ни в каких выдуманных персонажей и богов не верю! О чем заявляю! Просто не хотела вас расстраивать…

- Зря вы это сказали! – ухмыльнулась Жю Сет. – Сейчас вас будут жечь на костре… Первый раз страшно, потом привыкнете!

- Вот что вы городите! – рассердилась Моане. – Как вы были ведьмой, так и остались!

- А я и не скрываю! – гордо ответила Жю Сет. – Я по должности ведьма!

- И по сути тоже! – съязвила Моане. – Не слушайте этих речей, барышня Тьяне! Я знаю, что вы добрая и благочестивая девушка! А принудить к вере никого нельзя. Только своим примером, только горячей любовью и добротой можно привлечь человеческую душу к Богу. К тому же добрый и сочувствующий атеист, который поступает по совести, ближе к Богу, чем все хилликиане, ибо он не ждет посмертного воздаяния за свои добродетели, а действует абсолютно бескорыстно. Возможно, вы будете стоять у Божественного престола одесную Пророка на Черном Суде, а мы будем лишь подсудимыми, молящими милости Божьей!

- Из нас здесь благочестивых, - только Ули, матушка! – хохотнула Жю Сет. – Насчет всего остального согласна… Кстати, насчет престола… Церковь учит, что Бог бестелесен, всемогущ и вездесущ… Так если он бестелесен, чем он, я извиняюсь, на престоле-то восседать будет?!

- Еще одно слово, - и я вам кастрюлю на голову надену! – вспыхнула Моане, покраснев. – Не смущайте своими богомерзкими речами умы честных Чад Божьих!

- Все, молчу! – демонстративно подняла руки Стелла. – Как всегда церковь нашла самый действенный аргумент!

- А разве можно госпоже кастрюлю на голову надеть?! – удивилась Улити.

- Мать Моане все может, ибо ее устами говорит Бог! – торжественно объявила Стелла. – Соответственно, кастрюлю ее руками мне будет надевать тоже он самый!

- Нет, товарищ майор, я не согласна, - сказала Синицына. – Религиозный взгляд на мир, это, конечно, устаревший подход, но все же религия лежит в основе формирования любой культуры и, в каком-то смысле, целых наций. Это потом значение религии сходит на нет, с развитием наук и производственных сил. И потом, матери Моане могут быть обидны такие суждения. Все культуры и религии нужно уважать!

- Спасибо вам, чадо мое за защиту! – расцвела Моане, совсем по-матерински коснувшись макушки Тани носиком. – Я же говорю, что эта девушка, возможно, ближе к Богу, чем все мы, вместе взятые!

- Госпожа, я не хочу кашу, - вдруг насупилась Ули. – Можно я не буду есть?

- Нет, нельзя… - Стелла взяла девочку за руку, посадила ее к себе на колени, подвинула к себе ее тарелку. Ты видишь, я кушаю кашу, барышня Тьяне кушает кашу… И тебе надо. Иначе не вырастешь… Ну-ка, давай ложечку… За ма… В смысле, за мать Моане… За барышню Тьяне-е-е… Святая мать, когда мы улетим, ступайте в общежитие, и там отдыхайте! А девочка пусть поспит.

- Как прикажете, госпожа! – с флегматичным, обиженным лицом поклонилась ей Моане.

- Ну вы сговорились что ли?! – сморщилась Стелла. – Ну не называйте меня так, просила сто раз! Нравится что ли меня бесить?! Вон, старую Жю Сет так называйте, она просто конч… В смысле, ей это нравилось! Улити, кушай, приказываю! Давай, я тебе сахарочком посыплю… Называй меня просто барыней, ладно?

- Нет уж, простите! – гордо ответила Моане. – С тех пор, когда я приняла обет перед Богом служить вам и оберегать вас, чтобы воспитать в себе смирение перед Богом и искупить мои грехи, я именую вас так, как положено. Потому что только смиренный дух спасется!

- Что-то мне это напоминает, - грустно вздохнула Жю Сет, задумавшись… Один человек мне говорил то же самое…

- Так я вам его заменяю, моя повелительница, - твердо сказала Моане. – Хотя, конечно, его заменить невозможно, но… Но когда вы хулите Бога или говорите что-то неподобное, не ждите, что я буду молчать! Я и перед епископом не молчала, за что была отстранена от служения !

- За это я вас и уважаю, - кивнула Жю Сет. – И готова терпеть от вас хоть сто нравоучений в день… Ну уж дайте повредничать-то… Я вредничаю, вы ругаетесь, и как-то на душе полегче…

- Я это чувствую, - кивнула Моане, вытираю слезинку… - Благослови вас Бог, блудное вы чадо мое! Надеюсь, успею вымолить у Бога наши души… Мне ведь не так много осталось, если подумать…

На секунду Моане и Стелла замолчали, посуровели, осмысливая что-то пережитое ими обеими, страшное, оставившее шрамы на сердце… Потом Стелла без слов ссадила Ули, пробралась к Моане, взяла в руку ее ладони и с поклоном приложилась к ним лбом. Моане, улыбнувшись, провела ей на лбу линию Молнии, благословляя по обычаю далекой Родины. Потом две женщины обнялись, готовые заплакать … Ситуацию очень кстати разрядила Татьяна:

- А каша действительно очень вкусная… Нашу овсяную напоминает, мне бабушка когда-то готовила… Спасибо вам, тетя Моане… Можно я вас так буду называть? Вы не обидитесь?!

- Конечно, - согласилась Моане, чуть заметно улыбнувшись… - Тьяне, я была бы счастлива быть вашей настоящей тетушкой! Это для меня была бы великая честь! Может, добавки хотите?

- Отставить нежности телячьи! – приказала Стелла. – Чего вы так любезничаете?! Даже подозрительно! Татьяна, расскажите хоть, на что вчерашний сон променяли? Что у вас за дела шпионские с вашим молодежным отрядом?

- Есть, рассказать! - с готовностью согласилась Синицына. – Наш военно-патриотический отряд «Россия», который мы сформировали еще на первом курсе, заявился на участие во Всесоюзной Олимпиаде информационно-исторических проектов среди юношеских команд . Это уже двадцать вторая олимпиада, в рамках Всесоюзного Молодежного движения «Лидер». Я-то ушла в армию, а ребята с четвертого, третьего курсов остались и продолжают наше дело. А я была профоргом… Теперь нашей команде за сезон надо набрать пятнадцать тысяч очков, а мы набрали пока только восемь тысяч… Вот я им и предложила организовать акцию: «Помни своих героев», как раз к следующей годовщине изгнания хвиллов за пределы Федерации. Это проект по созданию виртуальной энциклопедии про героев и известных людей - наших современников. Пока только на государственном уровне, но если наша площадка заработает, мы и на федеральный уровень выйдем. А первый приз – экскурсия на сверхгорячую планету Зет-331, плюс по пятьдесят баллов к личному рейтингу!

- Была я на этой планете, - махнула рукой Стелла. – Золото оттуда возила… Хотите, так свожу, безо всяких олимпиад?!

- Нет, что вы? – удивилась Синицына. – А как же чувство товарищества? Командный дух, чувство локтя, преодоление трудностей, упорство, наконец? Я по убеждению коммунистка и считаю, что полноценная человеческая личность формируется только через преодоление трудностей и работу в коллективе.

- Великолепно! – закатила глаза Стелла от Таниного коммунистического пафоса. – Всесоюзное молодежное движение, - дело хорошее, но не в ущерб вашему основному занятию! Кстати, насколько я помню, если вы числитесь в своем отряде, вам за военную службу там тоже какие-то успехи зачисляются. У вас там годовой цикл же… У подруги дочка тоже участвует, она рассказывала.

- Так точно… Но это если есть успехи в службе…

- Ну, нарушайте распорядок дня почаще, будут вам успехи! – едко ответила Стелла. – Ничего личного, курсант, но если будете разгильдяйничать, я буду к вам безжалостна! Здесь настоящая война идет! Это сейчас поспокойнее стало, а года два назад здесь реально люди гибли. А за всю историю этой базы – четырнадцать погибших. Этот вам не курорт!

- Виновата, исправлюсь! – вскочила Синицына с виноватым видом. – Кстати, мы и про вас сообщение сделали.

- Про меня? Зачем?! – удивилась Жю Сет. – Я-то вам зачем понадобилась?!

- Ну как же, вы Дважды Герой Советского Союза, легенда в каком-то роде, - ответила Татьяна. – Да и потом, ваш подвиг, этот ваш огненный таран крепости международного преступника Вырока… На субсветовой скорости, в атмосфере… Вы действительно великий человек, и я ни минуты не сомневалась, когда предложили на распределение к вам. У нас с курса под впечатлением две мои подружки своих дочек даже Стеллами назвали… В вашу честь!

- Хватит! – нахмурилась Жю Сет. Она встала из-за стола и достала сигареты. Посмотрела на две красные планочки с желтой полосой на своей куртке, закурила.

- А сейчас что я не так сказала? – не поняла Синицына. Она не знала, что тогда предшествовало этому величайшему акту отчаяния в жизни графини.

- Знаете, Татьяна… - вдруг сказала Жю Сет, отвернувшись к переборке и яростно выпустив к потолку струю дыма. – Это не подвиг… Это – крайняя необходимость, до которой можно было и не доводить. Вот вы ребенка здорового родите… Воспитайте, на ноги поставьте, в люди выведите… Вот это будет подвиг потяжелее…

- Разве же это подвиг? – удивилась Татьяна.

- Еще какой… - Стелла сделала еще пару затяжек, потом яростно затушила в опустевшую тарелку. –Я не хочу быть банальной, но рядом с нами ходят тысячи людей, которые постоянно совершают не менее важные подвиги, только растянутые во времени. Я вам даже более того скажу… Любой честный и качественный труд – в быту, на производстве, …да вон хоть и в церкви, - это тоже подвиг. Вот, вы говорите, герой Союза… А возьмите хоть нашу мать Моане! Вроде бы тускло одетая, незаметная женщина, которая вечно всех критикует и капает на мозги... А вы знаете, что она словом человека от самоубийства удержала?! И это только один случай, про который я знаю! У нее было состояние в пять миллиардов, она все пожертвовала на строительство сиротского приюта… Себе оставила, как обычно, один раз на рынок сходить. И обглаживает, обхаживает, обстирывает нас… Не подвиг?! И никто ей никаких орденов не давал… Так что герои не обязательно с орденами бывают… Не эффектный, без помпы и литавр, но без них нынешней цивилизации бы не существовало. А уж материнство – это подвиг из подвигов, абсолютно девальвированный и недооцененный в наше время. Понятно, курсант?

- Да… Всегда ли? – грустно сказала Синицына… - А что касается тети Моане, я и знать не знала, что она такая … самоотверженная.

- А то! Я ее побаиваюсь,…хоть мы и спорим на теологические темы… Современная святая!

- Не слушайте ее, барышня! – покраснела Моане, опуская глаза долу. – Ничего особого я не сделала. Я всего-навсего честная хилликианка. А вера в бога – это, прежде всего, благие дела. Мало все обряды и все молитвы знать, какое значение все они имеют, если сердце – камень? Вера без дел – не вера, а лицедейство одно!

Синицына почтительно поглядывала то на Жю Сет, то на Моане... Она и представить не могла когда-то, что будет непосредственно соприкасаться с такими титанами духа.

- Матушка Моане! Если вы святая, вы с Богом разговариваете? – подала голос Улити. – Попросите его, чтобы он маму мою нашел!

- Обязательно попрошу, дитя, - пообещала Моане. – Ну а как уж будет, - на все воля Божья. Ты тоже молись и верь.

- Я в посольстве, в Киллибуре, запрос оставила, - сказала Жю Сет, почему-то посмурнев. – Может, помогут… - Жю Срак знал, где она, да я… Да дедушка Кондратий его посетил нежданно-негаданно.

- Какой дедушка Кон-дратий? – не поняла Моане.

- А это так русские хилликийцы сердечный приступ называют! Вот он Жю Срака и посетил!

Потом, когда возникла небольшая заминка у стола, кто будет мыть посуду (точнее, закладывать ее в посудомоечное устройство), пока Моане и Синицына пытались оказать друг другу любезность и взять эту обязанность на себя, а невольница Улити, глядя на них, ковыряла ногтем в зубах, Стелла вспомнила, что ей нужна новая версия уже обработанной энергокарты района, и которую ему еще вчера обещал прислать ее молодой сотрудник из отдела, Самвел Газарян. Но до сего момента карты не было.
Графиня принялась названивать молодому человеку. Оказалось, что он безмятежно спал, а про карту забыл, занимаясь вчера в Сети решением учебных тестов на третий диплом и всякими амурными глупостями. Разгневанная Жю Сет ястребом налетела на молодого человека, грозя ему страшными карами:

- Короче, если через пять минут у меня на «ящике» карты не будет, - кабзда тебе, Самвел! Ты там мирно дрыхнешь до сих пор, студент, а я в самую задницу лезу, лично, так еще и без карты! Мне похрен, понимаешь, вообще монописуально! У тебя вчера целый вечер был… Газарян, молчи! Молчи, когда целая графиня с тобой говорит! Короче, если через пять минут у меня материала не будет, я тебя морально уничтожу, ты понял?! Я тебя привяжу к твоей койке и кнутом выпорю, а потом еще и изнасилую нахрен! Да, я извращенка-феодалка, и что здесь такого?! Я много чего умею! Только не говори, что ни разу не мечтал о грубой, сильной госпоже! Нет, не с того конца, а через другую калитку, ты понял?! Найду, чем! Я тебе сказала, молись, Газарян, если у меня карты не будет сейчас! Или беги за смазкой! Жду!

- Господи Боже, и это светская дама, так разговаривать! Ребенок же все слышит! – пришла в ужас Моане, сорвав с ушей маленькой Улити переводчик-транслятор. Татьяна же покатилась с хохоту, представляя сейчас глаза того Самвела Газаряна.

- Который?! – грозно прорычала Жю Сет. – Здесь дело на кону, а этот guzun* дрыхнет! Клянусь, я как сказал, так и сделаю! О! Прислал! Хочешь жить, Газарян, хочешь!!! Фу! Дайте хоть зеркало-то, приведу себя в порядок, я же женщина еще… Свет мой, зеркальце, скажи! Да всю правду доложи! Что за дьявольская сила харю мне перекосила?!

Спустя еще час, когда Моане уже оделась в свой дорожный плащ и сообща со Стеллой одела маленькую Улити, собирая их на выход (корабль-то улетает), Синицына, по приказу майора Жю Сет, уже готовила корабль к отлету, проверяя все системы перед вылетом.

В восемь-пятнадцать у «Хилликии» приземлилась аэроплатформа с группой десантников на борту. Всего около десятка бойцов в энергоскафандрах, под командой старшего лейтенанта Голованова. Командир десантников сегодня решил лететь с подразделением лично. Впрочем, вместе с ними был и целый полковник, зам командующего по боевой части, и еще один подполковник, единственный подполковник, не имеющий командной должности на «Заре», но, тем не менее, очень уважаемый и славный воин:

- Становись! Равняйсь! Смирно! – построил ребят Голованов у открытой рампы. – Товарищ полковник, второе отделение первого взвода десантно-штурмовой роты для погрузки на корабль готово. Ждем команды!

- Вольно! – скомандовал полковник Вершинин. – Ну, «товарищи Тринадцатый», принимай народ!

В этот момент по трапу спустилась сама хозяйка корабля, также одетая в серый боевой скафандр, только без шлема, но при оружии:

- Привет, Леша… Здравствуйте, товарищи! - поприветствовала она Голованова.

- ЗДРАВ-ЛАЮ-ТАЩ-МАЙОР! – прокричали бойцы, не обращая внимания на целого полковника и подполковника рядом. И те не стал возражать… А Стелла, когда увидела его, завизжала от радости:

- Денис! Денис Михалыч! Ты?! Лилия! И ты тоже с нами?!

- А то кто же, товарищ Ведьма?! – довольно улыбнулся бородач-разбойник.

- Так точно, с вами лечу, - сказала подполковник КГБ Лилия-651Х.

Стелла, никого не стесняясь, подбежала к довольному Вершинину и обняла его, похлопав по плечу, как старого приятеля! Потом подошла к Лилии, обняла ее и поцеловала в щечку.

- Я так рада, что ты, Денис Михайлович, вернулся! Тут у нас столько произошло!

- Да уж наслышан о твоих приключениях! – Вершинин погладил бороду, с удовольствием оглядывая старую подругу. – Да уж… От прежней Жю Сет и следа не осталось… Вот армия человека меняет! Ничего, все нормально, прорвемся! Вот мои ребята, если что – сигнализируй, помощь будет! А Лилия Георгиевна осуществляет общее командование операцией.

- А мне ты, значит, не рада? - шутливо уперла руки в боки многодетная машина-терминатор с еле заметным голубым свечением в глазах.

- Что ты? Ты вообще моя богиня! – спохватилась Жю Сет.

- А я опять женатый! – похвалился Вершинин. – Мы со своей помирились, опять сошлись… С дочкой спасибо, ты тогда все верно сказала, несчастная любовь у нее была… Ну ничего, батька прилетел, разобрался…

- Я же тебе сказала тогда, - твоя судьба по кругу возле тебя ходит, - ответила Стелла.

- Да, реально колдунья! Ладно! Я отбываю, увидимся сегодня у Благого… Лейтенант Голованов! Поступаешь в распоряжение подполковника Маргалитадзе и майора Жю Сет. Ладно! Бывай, Стелка! Ни пуха!

- К черту! – помахала ему рукой Стелла. – Вот разбойник! А я в него когда-то даже влюблена была…немножко… Ладно, товарищи… Задачу поясню в воздухе… Лиля, мне нужно обязательно попасть внутрь…

- Надо – попадешь, - заверила ее флегматичная 651-Х. – Я так понимаю, ты хочешь своими сенсорами энергетический контур объекта пощупать?

- Точно так… Невидимый энергетический контур. То, что вижу только я.

- Ладно, - равнодушно пожала плечами Лилия. – Тогда, ребята, во всем слушаетесь меня, а майор Жю Сет работает автономно. Но в пределах разумного!

- Тогда давайте, ребята, присядем на дорожку, - предложила Стелла. – Прямо на трап садитесь, я с вами… Можно курить… Курсант Синицына, запросите предварительное разрешение на взлет! Лиля, ты детей в детском саду оставила что ли?

- Ну конечно, - ответила некурящая киборгесса. – С появлением детского учреждения полдня теперь относительно свободны. Хотя и там, то одно, то другое… Вечно бедокурят…

Стелла понимающе кивнула, оглядывая свое воинство. Голованов и его ребята были вооружены стандартными современными советскими плазматами «Енисей», которые полностью вытеснило на Болхиа устаревшие образцы. Лилия, которой устав был не писан, взяла с собой компактный, но мощный «Marder» африканского производства, стреляющий одиночными ионными импульсами и способный уложить слона. У Стеллы был легкий складной немецкий ПП «Скорпион», и еще ее любимый «Яхонт», как последний аргумент на крайний случай. Сейчас он висел у нее за плечом.

- «Триннадцать», я «Пятерка», - раздалось в эфире. – Прекратите отравлять атмосферу! Ваш старт через десять минут! Окно номер «четыре»!

- Все, на погрузку! -скомандовала Лилия. – Стелла, пришли мне локацию.

- Да, моя королева! Уже!

В этот момент по трапу с корабля спустились священница в темно-синем платье и девочка. Они посторонились, давая дорогу бойцам. Те, проходя мимо женщины в старинном одеянии, обязательно здоровались, а кто-то трепал за щечку девчушку и даже склонял перед святой матушкой голову с почтением:

- Здравствуйте, Моане Гарраувна! До свидания, Моане Гарраувна! Скоро будем! – Священницу Моане советские бойцы очень уважали, хоть иногда и посмеивались над ее технической необразованностью. Но уважали без вопросов. И было за что…

Моане, как и положено священнице, благословляла воинов символом Молнии, а маленькая Улити махала им ручкой и весело улыбалась. Она уже привыкла к куалийским солдатам, к их необычному виду и к тому, что у солдат и офицеров Куали всегда находилась конфета или какое-то другое лакомство для нее. Поэтому сходить поутру в казармы спеть или сплясать перед ними было для маленькой крестьянки делом обычным и весьма доходным. Куалийцы – господа добрые и щедрые, детей обожают. Даже демоны железные!

- Да, если не вернусь до обеда, идите в столовую, пообедайте! Слышите, мать Моане?! – окликнула свою названную сестру Стелла.

- Слышу, чадо мое! Возвращайтесь! – Моане уже освятила знамением Молнии всех и, до комплекта, окрестила святым знаком красные пятиконечные звезды на крыльях корабля. – Благородная дама Лилия, Ваше Сиятельство, приглядите за ними, хорошо?

- Конечно-конечно, для того и вызвана, - заверила Моане женщина-киборг. – Отходите побыстрее, мы сейчас взлетать будем! Потоками воздуха может вас затянуть или повалить на землю. А вы, если там мои хулиганить будут, тоже приструните их, хорошо? Они священнослужителей побаиваются немного… Скажите, мама прилетит, накажет!

- Всенепременнейше! – учтиво поклонилась Моане.

- До свидания, Ваше Сиятельство! – пропищала Улити.

- Можно просто: «Лилия Георгиевна!». И тебе всего хорошего! – улыбнулась ей Лилия, чмокнув девочку в носик.

Моане с Ули поспешили отойти подальше от места старта. Гуриассийки увидели, что и местные жители, мужчины, поспешно отцепляя от «Хилликии» какие-то провода и аппарата, стремятся отойти подальше от корабля.

- Господи Боже, есть правильное устройство мира и есть вывернутое наизнанку. По правильному укладу, женщина должна дома сидеть, очаг хранить и за детьми смотреть. Ну, если уж пристало, с делами торговыми мужу помогать. А не оружием бренчать и не воевать… Все-то у куалийцев шиворот-навыворот… А я кажется начинаю понимать Рамлу, да упокоит ее Бог в раю!

- Матушка Моане! А я, когда вырасту, смогу тоже военной быть, как мужчина? – спросила Улити, кося на Моане хитрыми глазенками.

- И не думай даже! – воскликнула священница. – Вот какой пример Стелла ты ребенку подаешь?! Девочка дома должна быть и о хозяйстве думать! Иначе мир с ног на голову перевернется, да и пропадет!

- Как это, пропадет? А госпоже Стелле-то можно!

- Госпожа Стелла – графиня! – нахмурилась Моане. – Она благородная кровь, она сама решает, как ей жить. А ты, графиня что ли?

- Нет, - повесила носик Улити.

- Вот что, дитя, - Моане присела к ней, чтобы приблизиться к личику девочки. – Живи лучше простой, земной жизнью, она проста и понятна. А за чертой небесной, за горизонтом, - там не только жизнь другая, там и страхи свои… И опасностей там больше…И демоны там совсем другие, больше и злее… Там ангелы наши за нами могут и не поспеть, а злые демоны только этого и ждут… Прогресс, -это ведь не только удобство и комфрт, это и беды, болезни, печали совсем другие… Боюсь я за вас за всех… Переживаю… Плохое это место, дитя мое… Плохой мир… Адово преддверие, и правит здесь дьявол, а не бог! И чует мое сердце, еще покажет дьявол себя, и не раз! Страшной и дорогой ценой куалийцы к этому процветанию пришли, дитя мое… А этот мир дьявол соблазнил прогрессом, да и сгубил!

- Смотрите, святая матушка! – вдруг захлопала в ладошки девочка. – Полетели, полетели! Полетела госпожа наша!

А тем временем их летающий дом, осветившись огнями, заревел, медленно оторвался от земли, стал подниматься все выше и выше, и наконец нырнул в большой, появившийся на стенке купола фильтр-прямоугольник с цифрой «4». И вела сейчас корабль, - под контролем Жю Сет, конечно, - Татьяна Синицына. Стелла мыслями своими уже была там, на «точке»… И вновь слышала она голоса умерших, которые чудовищным диссонансом вплетались в энергетические поля бедной планеты…

ПОЯСНЕНИЯ И РАСШИФРОВКИ - *

«Рериховская Мать Мира» - Имеется в виду Николай Рерих.

Мать Мира – один из образов-персонажей картин Николая Рериха, некая божественная женская сущность, в которой соединяются образы Богородицы, индийской богини Кали, шумерской Иштар, китайской Гуаньинь и других женских божественных персонажей.

Guzun – «бездельник», «лентяй» (хиллик.)