Ячмень

Юмористический рассказ.
(или бывает в жизни и такое)
1.
Услышав сквозь сладкий, утренний, сон, резкие, как пистолетные выстрелы, хлопки пастушечьего кнута. И громкое покрикивание пастушка - Егорки. Манька тут же проснулась и запричитала
- Проспала!  Проспала!  Надо же проспала! А это всё он виноват. - и она посмотрела на рядом спящего мужа.
- Уговорил меня, дурёху, лечь с ним спать. И вот те, на! Проспала! Да, ведь знала наперёд, что ни чего хорошего, из этого не получится. Годы, всё же, берут своё. И все ж соблазнилась на его уговоры, на «старости» лет. Промучилась, с ним, всю ночь, да и только. Вот глупая баба!  У Идол развратник! - и она легонько, как бы невзначай, сунула, любимому, мужу кулаком в бок. - А если энтак поглядеть, и не такие мы, с ним, ещё старые. Пятьдесят с небольшим хвостиком. Самая рабочая пора. А вот случается же такое.  Чего ж  тут поделаешь?  В другой раз постараемся не делать осечек. А может я и сама виновата? Лежала как бревно. Надо бы поддать страсти. Нет, вылёживала, чего то ждала, выпендривалась. - и она ещё раз, также легонько, сунула своему спящему красавцу кулаком в бок. И перелезая через своего соблазнителя Митьку. Стараясь не разбудить.  Легонько попрыгала на нём, как на коне. И заулыбалась. Что-то, вспомнив из прошедшей ночи.
- Спишь «Дьявол»! Ну, спи-спи! - и она, тут же, соскочила со своего «Конька горбунка». Обув тапочки, быстренько  надела платьице. Прихватила с собой ведро и весь нужный для дойки причиндал, побежала в хлев.
- Надо было, мне, всё это, сделать давно! И выгнать свою любимую Зорьку в стадо. А вот проспала! Наскоро подоив корову. Она собралась было её выгонять. Но тут, кто – то, укусил её, под самый глаз. Видно, какая то, мошка.
- У «зараза»! - вскрикнула Манька. И тут же прихлопнув наглую тварь.- Не хватало ещё и этого.  - и она, огорчённая, случившемся, погнала корову со двора. 
- Ну, выходи – выходи милая! Егорка, ведь, ждать не будет! Уйдёт! А после догоняй его. - и Машка сунула своей лапушке кусочек, сладкой, лепёшки. Та, от лакомства не отказалась.
Тут же съела предложенный хозяйкой десерт. И словно понимая человеческую речь, поспешила догонять  своих «подружек». Следом за Зорькой, вышла  на улицу и хозяйка. Она мысленно перекрестила свою кормилицу.
2.
- Привет подруженька!  Привет красавица! Вот так-то спать с мужиком!
- А ты почём знаешь, что я с ним спала?!
- А вот, потом и знаю! Те дни то, ты во время выгоняла Зорьку. А сегодня нет. Проспала!  Вот и вся арифметика! - и Фроська уставилась на, свою, подружайку.
- И чё, ты, лупишься на меня?! Что пялишься?! Или, век, не видала?! - занервничав, спросила Мария подругу.
- Надо же, с самого утра, день не заладился. То одно, то другое. А вот, на тебе, ещё и третье.
Давай, топай своей дорогой, не зли меня! - но подружка вместо того, что бы удалиться
и не конфликтовать. Проворно подскочила. И плюнула Марии, прямо в глаз смачной, липкой, вонючей, утренней, слюной. И сделав кукиш, хотела, что-то пошептать перед глазом. Но, не тут то было.
- Ты что, это, бесовское отродье делаешь! - взвыла Манька. и тут же нагнувшись, сорвала пучок травы.  Брезгливо вытерла «верблюжий» ошмёток. Машинально схватило что – то лежавшее рядом. И тут же запустила, этим что – то, в свою обидчицу. И попала ей прямо в голову. Та вскрикнула!
- Ой!  Дык, у тебя же, на глазу, «ячмень» вскочил подруженька! - убегая схватилась за голову Фроська. И почувствовав под рукой мокроту, запричитала:- Убила! Убила меня! Мозги вышибла!
- Это ты ещё не всё получила! - и Мария погрозила ей, в след, кулаком. И тут, она обратила внимание на свою руку, и обомлела. Рука её была перепачкана в коровяке,
который оставила её Зорька.
- Фу, ты! - и Машка крепко выругалась.
- Надо же! Ещё и этого не хватало. Ах, Зорька – Зорька!
Да, и эта «Простипома глазастая», разула бы, сначала, свои зенки. Прежде чем плевать. Ячмень!  Какой, там, ячмень?! Это мошка укусила, а не ячмень! Погоди у меня! Ужо, я с тобой расправлюсь! Век будешь помнить.  Ишь, фельдшер нашлась! Таких, как ты, и без того хватает. - и она, вся расстроенная, пошла домой.
3.
Насмерть перепуганная Фроська, прибежав домой, тут же закрыла  дверь на засов.
- Что это ты делаешь?! - увидев свою, чем то, напуганную жену спросил Макар. - Что стряслось, то? Или, кто за тобой гонится?
- Да уж стряслось! Хотела сделать как лучше. А вышло как всегда. Встретила, давеча, подружку Маньку Смотрю, а у неё под глазом  ячмень вскочил.
- Экая беда, «ячмень»!  Плюнула бы ей, на него, и всё. А на следующее утро он исчез бы. 
Это, всем давно известно. - поучительно произнёс муж.- А я чё сделала?!  Взяла и плюнула! А это, оказывается у неё не ячмень.
- А что?  «просо» что ли?! - усмехнулся Макар. - Не тужи! И «просо», гляди, завтра сойдёт.
- Что ты ерунду городишь?!  Какое «просо»?! Это её укусила, какая то мошка.
- Да хоть блошка! Один чёрт всё сойдёт. Не трусь Ефросинья. Я тебя в обиду не дам! - и Макар, тут же, смекнув. Что из этого дела можно извлечь и личную, выгоду. Произнёс: - Оно, конечно, еже ли разобраться, дело пахнет «керосином»!- Так что без бутылки, нам с ними, этого дела не уладить. Согласна, со мной?!- и она, в знак согласия, кивнула головой.
- Тогда время, зря, терять не будем. Доставай бутылочку с первачком, грибочки, огурчики.  И пойдём заключать перемирие. А как же иначе? Иначе нельзя!
- Какой пойдём!  Ты посмотри вот сюда! - и она указала на затылок.
- Эта змея мне голову пробила, аж мозги вылезли! То и гляди помру.
- Это серьёзное дело! - встревоженно произнёс муж. Он подошёл к жене. Взглянув на то место, откуда по слова жены вылезли мозги. С минуту молчал. А после, залился неуёмным смехом.
- Ты чё, с ума спятил что ли?! Жене плохо, она помирает. А он, видите ли, ржёт как Сивый мерин. Чему радуешься?! - кое - как сдерживая смех. Макар, сквозь слёзы, произнёс.
- Ты уж меня извини Фросюшка!  Столько лет живу с тобой. И знать не знал, что у тебя за место мозгов, в голове, коровье дерьмо. - и он снова «покатился» от смеха. Она тут же потрогала свой затылок. Взглянула на свои руки и «обомлела»
- Ну, и гадина, же, ты Машка! - Ефросинья, отборной бранью, «отблагодарила» подругу за содеянное.   
4.
Придя домой расстроенной, Мария подошла к рукомойнику. И взглянула на себя в зеркало. Поглядела на свой злополучный глаз, и так, и сяк, и этак. И тут же, позабыв о том, что муж спит. Ядрёно, выругалась.
- И где это плюющая змея увидела у меня «ячмень»?! Глаз как глаз.  Ну, припух малость, и чё же? Из - за этого надо, сразу, плевать что ли? - И она тут же принялась, усердно, мыть руки, а после оплёванный глаз. В результате появился синяк. 
И Мария добавила к ранее сказанному, в адрес своей подруге, ещё, пышный букет брани. 
Конечно же, досталось и той, несчастной, убитой, мошке, укусившей её.  И много ещё кому.
Разбуженный, неслыханным, доселе, красноречием жены. Митька, раскрыв рот, заворожённо, слушал, посвящённую кому то, его супругой, «оду».
- Эт ты ково, там, костеришь так?! - спросил он. Иди, скорее, ко мне под бочок, «кашку» сварим, и всё плохое забудется.
- Лежи, уж,  себе повар – кок, помалкивай! Сыта я, твоей, «кашкой» с вечера. И утром ещё, нашлись, добрые люди угостили.
- Ты что, эт, такое баба мелишь?! Да, за такое можно и схлопотать!
- А тебе что, или чужого добра жалко? - съязвила Мария.
- Эт, какое такое чужое добро?!  - вставая с кровати, рассержено, спросил у жены Митька.
- Да успокойся ты!  Твоё это добро, твоё! Это я совсем о другом говорю. День у меня не заладился с самого утра. - а про себя подумала, не с утра а с вечера.
- Эт, что ит, так?! - и Мария рассказала, о произошедшем с ней, своему мужу. 
- Не переживай! Она же, сделала это, не со зла. К тому же вы подруги. Наверняка придёт просить прощенья.
- Не прощу я её за такое.
- Простишь! Куда ты денешься. Вы же с ней подруги не разлей вода.
- Ну, уж нет!  Теперь мы с ней враги на веки - вечные.
- Да хватит тебе трезвонить попусту! Помиритесь! - и тут кто-то, нахально, забарабанил в дверь.
- Кавое – то черти принесли в такую рань? - удивлённо посмотрев, на мужа, спросила  Машка.
- О ком я тебе только что толдычел? Тово и принесли, видать! Больше то некому. - и хозяин зычно крикнул:
- Не тарабаньте! Не глухие тут живут. Входите! Дверь не заперта. - и тут дверь широко распахнулась. И в проёме показался, улыбающейся Макар. А из - за его спины, боязливо выглядывала Фроська. Заметив свою обидчицу Мария, было, бросилась к ней для расправы. Но Макар, защищая жену, преградил ей дорогу.
- Опоньки – стопоньки! Уймись! В обиду жену не дам!- и гость, как хозяин, прямиком направился к столу.
Прячась за мужа, туда же, последовала и Фроська. Макар извлёк из кармана штанов принесённое зелье. И поставил его на самый центр стола. А его жена грибочки с огурчиками.
- Вот, Митрий, привёл свою, не наглядную, мириться с твоей ненаглядной! Вишь ли, они с самого утра успели по цапаться.
- Да знаю я! Мне моя, только что, всё рассказала. – и Макар протягивая, для приветствия, руку пошёл к хозяину.
Улучив удобный момент. Мария подскочила к подруге и вцепилась ей в волосы. От неожиданности Фроська вскрикнула, но не растерялась. И тоже запустила ей свои пальцы в её космы. Завопила и Мария. Обоим было не сладко. Терять волосы ни кому из них не хотелось. Митрий хотел было разнять баб. Но Макар его остановил.
- Пусть, мал - маля, разомнутся. Пойдём к столу, пропустим по одной. И они, не обращая на бабскую потасовку сели за стол. Лишившись по приличному количеству волос на голове. Женщины сменили тактику. Награждали, с воплями, друг - дружку пенделями.  Махнув по одной, мужики, всё - таки, решили разнять своих «кочетушек». И вот, они все вместе сидят за столом.
- А ну, бабоньки давайте выпейте после «разминке»! Чё хмуритесь? По очкам у вас ничья! - улыбаясь, произнёс Макар. И в знак примирения, пожмите друг - дружке руку. С большой неохотой Мария, всё - таки простила подругу. А после того как они выпили.  Быстро всё встало на свои места.
- Ох, я тебя, хорошо, потаскала, за волосы! - улыбаясь Фроське, сказала  захмелевшая Машка,
- И я у тебя в долгу не осталась, тоже дала, хорошенько «прикурить». - также улыбаясь произнесла Ефросинья.
- Хватит вам, «девки» вспоминать потасовку. Давайте, лучше, ещё по одной пропустим.  Уж, больно у вас хорошая самогоночка. – изрёк Митька. - Ещё бы не хорошая! Я её гнала, собственноручно. – похвалилась Фроська. Твоя то, так, не умеет гнать. - Макар разлил оставшееся зелье по стаканчикам. Но его оказалось мало.- Ну, что Мань, достань ка нашенскую! Пусть гости, дорогие, отведают, и сравнят у кого лучше. Мария сначала, было, закочевряжилась.
- А чёет я должна доставать?! Она пришла ко мне мириться. Вот, пусть и несёт ещё.
- Да хватит тебе наезжать на подругу! Ведь всё получилось, как бы, нечайно. - заступился  за Фроську Митька.
- Во – во, именно нечаянно! Сама бы так сделала. - встрял в разговор Макар.
- Давай – давай! Неси нашу, сравним, чья лучше. И я, вам, расскажу про интересный случай, который произошёл со мной в молодости. До нашей с тобой, Мария, женитьбы. - и Марии ни чего не оставалось делать, как пойти принести своё «детище». Увидев жену
с живительной жидкостью Митрий широко заулыбался и потёр руки.
- Иди сюда моя красотулька! Я тебя поцелую.- Не надо! Мне и вчерашних, твоих, поцелуев достаточно.- но всё же подошла к мужу, отдала ему бутылку. И нагнулась, выпячивая свои пышные губы для поцелуя. 
Он, по молодецки чмокнул её. И восторженно произнёс:
- Ууух и хороша ты Манечкаа! - и легонько шлёпнул её по заднице и она довольная, играя бёдрами, отправилась на своё место. Стаканчики тут же были наполнены.
- Пьём за нашу дружбу! И мир во всём мире. - предложил Макар.
И тут же послышался, мелодичный, звон.
Все дружно выпили. Захрустели во рту огурчики с грибочками. Закусывали салом с круглой картошечкой, и прочей поставленной, на стол, хозяйкой снедью.
Все были довольны примирением.
- Ну, как, наша, самогоночка?!  - поинтересовался хозяин дома.
- Точь в точь как наша!  Словно молоко от одной коровы. - одобрительно произнёс Макар.
Настроение, у всех, поднялось до праздничного. Поболтав, немножко, о том и о сём Ефросинья, вдруг, вспомнила.
- Мить, а о чём ты, нам, хотел рассказать? Расскажи.
- А!  Хорошо, что напомнила!  Интереснейший случай! И как не странно тоже, связан, с «ячменём». Так вот. Был я тогда, уже, взрослым пацаном. Дело было аккурат, за год, перед моей, армией. Жил я тогда в соседнем селе с родителями, сестрой и бабкой. Известной на всю округу знахаркой и травницей. А через двор от нас жила привреднейшая бабка Феня.
И вот, эту самую Феньку – хреньку. Постоянно одолевали ячменя. И она была у моей бабки постоянным, гостем. И моя бабка её лечила. Но вот, одно было странно. Бабка моя, как я, уже, говорил, всех излечивала от недугов. А Фёкле помочь ни как не могла.  - и она сама недоумевала.
 - В чём, тут, дело? Почему я не могу её вылечить?- говорила бабка своей дочери, моей матери. И Фенька на неё, шибко, обиделась. Думала что моя бабка не лечит её нарочно.  По - этому, она, всё, своё зло вымещала на мне, когда я проходил мимо её дома. То обольёт водой, то за вихры отреплет, а то, ещё, устроит какую ни будь пакость. Естественно, за это и я её тоже ненавидел. И всё думал, чем же ей отплатить? И вот однажды встречаемся мы с ней возле «Сельмага». А дело было в аккурат после дождя. И встречаемся мы с ней, как говориться, на узкой тропинке. С одной и с другой стороны большие, глубокие, лужи.  Я иду в «Сельмаг». А она идёт из него, несёт, вполне увесистую сумку. Всё, думаю!  Сейчас ни за что, не про что, схлопочу. И смотрю, она, уже, стала поднимать свою поклажу. Чтобы щедро со мной «поделиться». А я стою, растерялся, вытаращил свои глаза на неё, смотрю, не мигаю. И вдруг замечаю у неё, на глазу, ячмень. И ангельским голоском говорю ей:
- А у вас, баба Феня, ячмень на глазу.
- А тебе то, что за дело! Твоя бабка всё равно не вылечит!
- И надо же, случится такому. То - ли от страха. А может быть, бес мне на ухо нашептал. Я ей говорю. Бабка не вылечила, а я вылечу. У бабки старые методы, а у меня сейчашные – новые. А сам думаю. Что за чушь я несу? Но слово не воробей, вылетит, не поймаешь.
- Это, каким же образом ты его вылечишь?! - И снова, в мою голову, полезла всякая чушь. - Метод не обычный, мне даже стыдно говорить о нём.
- Давай рассказывай! А я сама скумекую, подойдёт он мне или нет.- и сумка её вернулась в прежнее положение.
- Вы знаете старый заброшенный дом на краю села? Зафантазировал я.
- Ну, знаю! А хто у нас не знает яво?! Все знають. Про няво, ещё, разные байки ходят. И чавоже из этаво?
- А вот чаво! Передразнил я её. И начал объяснять ей суть дела.
А сам смотрю ей в глаза, и не моргаю. Чтобы не заподозрила меня во лжи. И так убедительно вешаю ей лапшу на уши. Что бы навсегда избавиться от «ячменя» надо…. .  Конечно, вы можете мне не верить, баба Феня. И даже если хотите, можете меня шендарахнуть своей, увесистой сумкой.  Но самое надёжное средство от этой заразы,  это, утренняя кобелиная моча. Да - да, можете мне верить. Это испытанно на наших, некоторых, сельчанах.
- И хто эта испытал! А ну, давай бесовское отродье балакай!
- И тут, я заменьжевался. Влип, думаю в дерьмо. Но ей не показываю  виду.
- Этого я вам не скажу! Придя в себя, ответил я. Не велено говорить! И про вас никому не скажу. Правильно?! Бабка, выпучив глаза, смотрела на меня. Не зная верить или не верить, сказанному мной. Она, начала, было, поднимать свою сумку, чтобы вразумить меня.  Но, видно хорошо взвесив всё.  Ответила:  - Правильно!  И опустила её снова.
- А чаво дале будет? - спросила она.
- А дале, вот чаво будет, снова передразнил я её. Мы идём с вами рано утром к тому дому, а точнее к покосившемуся столбу на его задворках. Любимое место местных кобелей.  И надо же, мне, такое втемяшилось в голову.  И видеть я их там ни когда не видел.  А вот,
Бес дёрнул меня за язык. И я ляпнул. Не успокаиваюсь, продолжаю дальше, нагло, врать.  По всей видимости, прежние обиды, на неё, требуют мщения.  Мы подходим к нему, вы ложитесь за ним. Я рву бурьян  и прикрываю вас. Оставляю не большое отверстие для больного глаза. Как только, первый, подбежавший, к столбу, кобель сделает своё дело и обрызгает глаз. Всё, лечение проведено. Через день – два, максимум три, «ячмень» исчезнет навсегда.  Она строго взглянула на меня. Сжала кулак и угрожающе  сказала:  - Обманешь! Мотри у меня!
- Да что вы баб Фень!  Разве можно старых людей обманывать! Только вы постарайтесь не опаздывать. Я вас буду ждать, вон у той, ветлы.
- Сам мотри не заспи дьяволёнок!
- И мы с ней разошлись, на узкой тропинке, как близкие  родственники. Хорошее настроение тут же исчезло, словно утонуло, в придорожной, луже.  Из «Сельмага» я иду домой, весь, убитый горем. И как же я теперь буду вылезать  из этого дерьма?!  Надо же так нафантазировать.
 Какой кобель побежит туда мочиться?!  Да, и сука, ни какая, не заглянет.  Не затащишь их туда и на цепи. В общем, возвращаюсь домой, я весь, в печали.                Но вдруг вижу, на крыльце своего дома, сидит Серёга, и как всегда бухой. Друг не друг, а так, хороший приятель. Видный, такой, из себя парень.  На четыре года старше меня.
Раньше работал механиком. Золотые руки у мужика. А вот, подруга уехала в город работать, и он забухал. Выбился, совсем, из колеи. Лечили от алкоголя. Но всё напрасно. Есть у него и ещё один недостаток, заикается. Правда, не очень сильно, но, тем не менее,  недостаток. 
5.
- Привет Серёга! Поприветствовал я его. Он кивнул мне головой. И поманил рукой к себе.  Я зашёл. Он предложил мне выпить. Но я отказался.
- Да и тебе, Серый, я вижу, хватит. Да и вообще, пора завязывать с этим делом!
- Не могу Митька! Хочешь, веришь, хочешь, нет. Не могу завязать!- заикаясь, пробормотал он.
- Верю! И тут в моём «жбане», снова, родилась бесовская мысль. А дай ка я подключу его к этому делу.
- Серёг!  Говорю я ему. А давай я тебя вылечу от алкоголизма.
- Ты вылечишь меня!  Залился он, пьяным смехом.  И замахал обеими руками. Не смеши ты меня Митька, не смеши!
- А я говорю, вылечу! Если ты захочешь сам этого!- Серёга, вдруг, перестал смеяться, и как бы протрезвев, заикаясь, сказал:
- Если не брешишь, конечно, хочу. А ты, Мить, правда, можешь?!
- Конечно, смогу!  Только тебе надо будет сделать всё точно так, как я тебе скажу.
- Всё сделаю Митька, если языком, зря, не мелишь. - и добавил: - А если обманешь, в бараний рог сверну. Го-овор-ри че-е-в-о-о н-надо д-д-ела-а-ть? 
- И я объяснил ему, что он должен сделать точь в точь, а не иначе.
- И, это и всего то?  - удивлённо спросил он.
- Да, и всего то!  Но только это надо сделать, точь в точь. Как я уже говорил.
- Сделаю, за мной не заржавеет. Моё слово крепче мыльного пузыря. – усмехнувшись произнёс он.
- Тогда до завтра! Не проспи!
- Митюха будь спок…, не просплю, слово даю. – заикаясь сказал Серый.
Объяснять ему всего, что я задумал, не стал. Да, и вряд ли бы он согласился на такое. А узнал бы, морду мне набил. И я немного успокоившись, поплёлся домой. Всю ночь я ворочился, плохо спал.  Снилось чёрти - что. В три часа утра я уже был на ногах. И ждал назначенного, для встречи, время.  И вот оно настало. Я был уже около ветлы. И изредка выглядывал из - за неё ожидая бабку Феню. Вдалеке показалась чья – то, незнакомая, фигура. Кого это несёт сюда нечистая?!  Мелькнуло у меня в голове. Как бы мне всё дело не испортил этот незнакомец. И я снова спрятался за ветлу.  И где то через минуту выглянул снова. Не может быть! Да это же бабка Феня. Ну, и нарядилась, не узнать!
- Вы что, это, так вырядились? - Спросил я, у неё, когда она подошла ко мне.
- Тоит и вырядилась! А не вдруг псина набросится на меня, и грызть начнёт?  Чаво тады я буду делать? Ты - та, сразу, улизнёшь. Чуешь, о чём балакаю? 
- Да, чую!
- То - то и оно. - И мы с ней поспешили к заброшенному дому. И вот она, уже, лежала, хорошо укрытая мной бурьяном. За тем самым покосившимся столбом. Лишь, больной глаз, не, очень то, заметно просматривался сквозь траву.
- Уж, полежи баб Фень, потерпи.
- А куды мне таперь деваться?! Уж, полежу, чай не окочурюсь. И я поспешил укрыться от Серёгиных глаз, не далеко от этого места, в канавке. 
- а ну, Макар, наливай ещё по одной, а то, у меня что – то в горле пересохло!
- Сей момент!  Кстати сказать и у меня тоже пересохло. - радостно  произнёс Макар.
- А вам бабоньки налить тоже, или как? Что сидите,  примолкли, и рты по раскрывали.
- Тебя, Мить, слушаем. А что дальше то было?- чуть ли не в один голос спросили подружки. Расскажи.
- Погодьте! Давайте, сначала, выльем.  А там расскажу. - и они дружно чокнулись, и выпили по всей. И снова пошли в ход грибочки с огурчиками и прочая еда.
- А самогоночка то, у нас, на исходе!  - сказал Макар.
- Не мешало бы пополнить наши запасы. Согласен, со мной, Мить?!
- Солидарен, Макар, на все сто процентов
- Ну, что же вы сидите, красавицы наши, поспешите! - попросили своих жен Митька с Макаром. И они безропотно отправились за зельем.
- Эх, до чего же утро хорошее выдалось, а Макар?!
- Не то слово Митяй! А давай ка, мы, с тобой споём?!
- А что, можно!  - и они запели:
- Раскинулось море широко.
Где волны бушуют в дали… . - пели они песню слаженно, с чувством. А в самом конце Митька, даже, с импровизировал.
- Спасибо, вам, жёнушки наши! Что выпить, нам, вы, помогли.
- А бабы у нас, Мить, золотые, что не говори!
- Эт, точно Макар!- по всему было видно, что гулять, вместе, им приходилось не единожды. 
Но вот, распахнулась дверь и в избу вошли, сияющие как солнышко, Мария с Ефросиньей.
Как будто между ними, с самого утра, ничего, такого, не произошло. Они поставили чистое как божья слеза, своё хвалёное зелье. И снова сели за стол. Примирение, поменяло свой статус, на дружескую попойку. Все выпили. И Дмитрий продолжил, свой, рассказ:
- Значит, лежу я в канавке, а бабка Феня за столбом. Ждём, так сказать, залётного кобеля - лекаря. А его, почему то, нет. Я стал волноваться. Назначенное время, уже, минуло а
Серёги нет! Напился, наверно, вчера после моего ухода? Надо же, подвёл! Зачем я с ним, только, связался с бухариком. Мог бы и сам, прекрасно это сделать. Я хотел было плюнуть на совесть и другие, человеческие, приличия. И сделать, то, что должен был исполнить Серёга по моей задумке.
И тут я приподнял голову. Увидев быстро идущего, сюда, Серёгу. Облегчённо выдохнул. И спрятался в канавке снова. Чтобы он меня не заметил. Не дойдя метров пятнадцать, двадцать, до столба, он громко про лаял:
 - Гав, гав, гав. - Как было условлено. Получилось довольно таки не плохо. Словно настоящий пёс пролаял.
- Уф ты! Не иначе, как, псина сюды бегёт. – мелькнуло в голове у бабы Фени. И она вся сжалась и зажмурила глаза. Но больной глаз от щелки не отвела. Не для того она сюда приходила. Чтобы вот так, не солоно хлебавши уйти.
- А Серёга, не мешкая, подойдя к самому столбу, проворно спустил, до колен, штаны.
Такого указания я ему, разумеется, не давал. Наверно, сильно, приспичило мужика.
Он взял тремя пальцами свою «игрушку». И тут же, от удовольствия, покряхтывая, стал с наслаждением, освобождаться от скопившегося, за ночь, конденсата. Под орошением оказался довольно приличный участок. Освобождая  свой мочевой пузырь, Серёга выделывал, своей «игрушкой» такие «кенделябры». Что многие юнцы позавидовали бы его мастерству. И вот, наконец - то, освободившись от излишков. Он от наслаждения передёрнул плечами, сладостно прокряхтел, и произвёл, довольно таки приличный «выстрел». Выпуская из себя скопившиеся газы. И мало того что испортил всё дело этим.
Взял, да ещё и ляпнул:
- Поссышь не пёрнешь, что свадьба без гармони. - Мария с Ефросиньей покатились от смеха
- Не уш то в самом деле всё было так?- сквозь, неудержимый, смех спросила Фроська.
- Всё как есть чистая правда!- заверил её Митька, и продолжил свой рассказ:
- Услышав от «кобеля» такое изречение. Больной глаз бабки, вдруг, раскрылся. И уподобляясь глазу рака, стал вылезать их глазницы. Увидев всего, лишь, нижнюю часть Серёгинова живота, с его красотой. Старая дева взвыла:
- Уууу!- и не понятно было, то ли это произошло у неё, от наглости того, кто это только что, всё, сделал. Или от несбывшейся девичьей мечты.
6.
Ничего не подозревавший, Серёга не успел ещё напялить, на себя, свои портки. Как из - за, покосившегося столба, послышался, дикий, вой. И что-то невообразимо жуткое стало подниматься. У Серого, от ужаса, на голове зашевелились волосы. Парень он, хоть, и не из робкого десятка, Но тут, у него заиграло одно, щекотливое, место. И он, бросился бежать. Позабыв, даже, напялить на себя штаны. Запутавшись в них, упал в грязь. Но быстро поднялся. Кое - как натянул их, и придерживая руками,  понёсся домой, на чём свет, держится, ругая меня.
- Убью бесёнок! - кричала и бабка Феня, тоже. Разумеется, в мой адрес. Вытирая рукой, прилично, забрызганный глаз Серёгиной мочой. А я сидел, в своём укрытие, весь сжавшись и не дышал. Боялся расправы разгневанной на меня бабки. А ещё больше боялся, теперь, расправы, со мной, Серого. Если попадусь ему на глаза. Вот влип я, в дерьмо, так влип! Теперь придётся, мне, прятаться от обоих. Домой я пришёл поздно ночью, когда все, наши, уже спали. Боялся что моя «пациентка» приходила к нам и на меня нажаловалась. И встал рано утром.
Наскоро перекусил. Взял удочки и, от греха подальше, смылся с родительских глаз на речку. Так продолжалось дня четыре. Пока случайно, я не столкнулся  нос с носом с бабой Феней.  Она бросилась на меня, как голодная кошка на мышь. И крепко вцепилась.
Откуда, только, у неё взялось столько прыти и силы.
- Попался мерзавец! - заголосила она.
- Кстись! Убью за энтакое тебя. Измываться надо мной, старой, удумал?!
- И она, достаточно сильно, затрясла меня. Так, что мои челюсти застучали, исполняя не слыханный, по вертуозности и мелодичности, шедевр. Далеко оставив позади себя известных танцоров – чечёткочников братьев Гусаковых.
С трудом вырвавшись из её «клещей». Я хотел было бежать прочь. Но, случайно, взглянув на физиономию этой «ведьмы» я, вдруг, заметил. А ячменя то на глазу у неё нет.
Так значит, моё лечение прошло успешно. Несмотря на характер, его исполнения. И я тут же, радостно, воскликнул:
- Баб Фень, а ячмень то излечился! Нет его у вас, больше. Напрасно вы меня обижаете!  Я своё слово сдержал. Вылечил вас. И кто мог знать, что к столбу прибежит, с утра пораньше, справлять свою нужду, не какой ни будь, там, кобель! А неизвестный мужик!  Разумеется, своего подельника я ей выдавать, не стал.  А если к этому делу подходить с научной точки зрения. То, как не крути, мужик, это тот же, самый, кобель. Изрёк я.
И тут, я вижу, её гнев стал рассеиваться. Она потрогала свой глаз рукой.  И не обнаружив того самого больного, скандального, места.  Широко улыбнулась мне, своим беззубым ртом. И тут же взяв меня за рукав рубашки, потянула за собой. Я шёл покорно, не сопротивляясь.  Зайдя в избу. Она первым делом посмотрела на себя, хорошую, в зеркало. Ячменя не было.
- И в впрямь нет! Не обманул шкетёнок. Не обманул!
- Всё баб Фень, забудь про него!  Больше этой «заразы» никогда у тебя не будет.  Ляпнул, я ей, успокаивая.  И забегая вперёд.
Скажу вам, что до самой её кончины, ячменей у неё, больше, не было. Довольная своим видом, она ещё раз улыбнулась.  Подошла к печке, сунула за неё руку, извлекла оттуда бутылку водки и отдала мне.
 - Бери проказник, заработал!  - улыбаясь, и качая головой сказала она.
- Я быстренько взял бутылку. Поблагодарил её. И тут же удалиться. Теперь я шёл по улице, прямиком, к Серёгиному дому. Семь бед один ответ, подумал я. Лучше самому прийти к нему, и извиниться за неудавшийся эксперимент. Чем ждать, когда он поймает меня.
 По пути я зашёл в «Сельмаг», взял ещё один пузырь и закуски. И со всем этим добром пошёл к целителю кобелю – Серёги. И, каково было моё огорчение, когда я пришёл к нему. Передо мной был совершенно неузнаваемый человек. Трезвый. Чисто выбритый.  И прилично одетый.
Серёга не походил на прежнего алкаша.  Возле двери стояли два, упакованных, чемодана.
Я радостно поднял  руки с водярой и закуской  вверх, и чуть ли не прокричал:
- Ура, Серёга!  Гуляем!  Но увидев его совсем равнодушную  физиономию, к этому делу, спросил: Ты чё какой то не такой?!  Что случилось то, с тобой?! Я что-то не пойму.- Вот те раз! А ты будто не знаешь? 
- Нет, не знаю! Удивлённо ответил я.
- Ну, ты даёшь паря!  Ты же меня хотел вылечить! Так или нет?!  - спросил он.
- Да, хотел. Заволновавшись, ответил я. Ну, извини Серый, не получилось! Не сработал метод. Можешь набить, мне, морду.
Согласен с тобой, я виноват. По - этому я пришёл сюда.
- Вот, и я сначала, после твоего «лечения» так подумал. Полдня просидел «пнём» дома. Со мной происходило что – то не вероятное. А после того как я пришёл в себя. Мне захотелось с тобой расправиться. Я был готов, без, всякой, жалости убить тебя.  За этот устроенный тобой, мне, ужасный позор. Я два дня караулил тебя возле твоего дома. Но к твоему, и к моему счастью тоже, этого не произошло. Встретив твою мамашу. Я у неё спросил:
- А, куда запропастился ваш сын?! Она ответила.
- И сама не знаю. Когда он приходит, и когда уходит из дома.
- И ещё добавила:
- Серёженька, а ты так чисто стал разговаривать. Что, ездил в город лечиться, наверно?!  И я ни сказав, ей, больше ни слова, тут же отправился домой.  До дома я шёл и беспрерывно говорил и говорил.
И ни разу не заикнулся.  А дома, на радостях, хотел было выпить. Но тут же передумал, и вылил всё содержимое из бутылки в окно. Так вот, я вылечился сразу от двух болезней. Даже с трудом в это верится.  Спасибо тебе, Митяй, за всё! Из глубокого омута меня вытащил.  А то, так бы и пропал. Вот, собрался уезжать к своей невесте в город. Начну там новую жизнь.
- Я откупорил пузырь. Пожелал Серёге любви, и всего - всего самого хорошего на новом месте.  Мы с ним распрощались. Я отпил, из откупоренной бутылки, добрую половину. И не понятно, почему не радуясь, а еще больше расстроенный, я побрёл  домой. Как видите, мои друзья, и такое в жизни бывает. И закончилось эта история без всякой, там, потасовки, а чин – чинарём. 
- Мить, а ты часом не брешешь, как тот кобель, помочившейся, у столба?!  - поинтересовалась Фроська. И всё дружно за гаготали.
- Вот, ещё чего не хватало!  Чистейшая, правда. А вы, девоньки – подруженьки, из- за никчёмного плевка, готовы были убить друг дружку.
И вся дружная компания продолжила своё веселье.
Позабыв о произошедшем курьёзе.