Глава первая
Золотые, немигающие глаза свирепого тигра пристально смотрели на маленькую фигурку застывшего в напряженной боевой позе человека. Громадная полосатая кошка заурчала, ощутив в желудке мясо только что съеденного вкусного годовалого поросенка, и мудро решив, что на сегодня охота окончена, повернулась и ушла в темную лесную чащу сыто отсыпаться.
Сан-унтара смахнул выступивший пот, распрямился и расслабился, опустив древко длинного копья с острым зазубренным костяным наконечником на плечо. Суровому отцу о встрече с полосатым разбойником он решил не рассказывать, ибо за одиночный поход в дремучий, полный опасностей лес полагалась суровая порка.
В последнее время в родном стойбище все чаще пылали поленницы дров, сжигая тела павших охотников и воинов. Видно всесильные духи тайги, воды и небес прогневались на жалких людей за неуемное обжорство и духопротивные поступки. Даже бамбуковые драконы, ушедшие далеко на север от пожарищ густых джунглей юга, активизировались, и часто в их неуемной утробе оказывались окровавленные куски не тигров, антилоп или диких свиней, а растерзанных людей.
Молодой айн знал об этом, но давнишняя мечта о ценной шкуре большого свирепого хищника и спор со сверстниками, что он способен убить леопарда или тигра, властно позвали в полный опасностей дремучий лес, и этот зов чуть не стоил ему жизни.
После неожиданной встречи с полосатым лесным бродягой Сан-унтаре что-то расхотелось добывать шкуру хищника, и он отправился к реке, чтобы смешаться с толпой мужиков, заготавливающих на зиму лососей.
Быстрая горная река бурлила от могучих рыбин, идущих на нерест. Айны, стоящие по колено в прозрачной холодной воде, накалывали на остроги крупных бьющихся рыбин и выбрасывали их на берег. Там же женщины племени вспарывали рыбе животы и выпускали охряную икру в круглые деревянные кадки, подсаливая и помешивая зернистый деликатес. Тушки тоже складывались в большие деревянные бочки и щедро просаливались. Часть рыбин распластовывали и подвешивали на большие вешала, чтобы обвялить на свежем ветру и приготовить юколу. Длинной снежной зимой такая вяленая рыба будет основной едой для ездовых и сторожевых собак.
Один малыш подошел к реке и, ухватив крупную кетину за хвост, попытался вытащить ее на пологий галечный берег. Мощная рыбина билась, упиралась и пыталась вырваться из цепких маленьких ручонок, но голопузый карапуз, громко плача, все же справился с добычей. Взрослые весело наблюдали за этой упорной борьбой и громко хохотали.
Вся эта чрезвычайно суетливая, но важная работа проходила под неусыпной охраной отряда воинов-айнов, вооруженных луками, копьями и мечами. На призывный запах потрошеной рыбы частенько забредали медведи, как бурые, так и гигантские из горных пещер. Вот и на этот раз, огромный пещерный медведь пожаловал к рыбацкому стану. Хищник немедленно был окружен сворой волкоподобных собак, ловко увертывающихся от могучих лап и острых когтей разъяренного зверя. Медведь привстал на задние лапы, рычал, неуклюже бил лапами воздух, постоянно промахиваясь. С него клочками летела рыжая шерсть с кусками вырванного мяса, и пока воины бежали к месту схватки, неповоротливый зверь ретировался в лес, преследуемый все увеличивающейся сворой сторожевых собак.
— Духи воды и леса не любят больших зверей и людей. Чудища неповоротливы, прожорливы и ленивы. Их непомерная сила часто не справляется с духами смерти, и меченные лихом часто гибнут от когтей и зубов мелких, но ловких тварей. Больших зверей легко может завалить и съесть стая быстрых и умных голодных волков. Но даже большой стае не под силу одолеть любимцев духов степей и лесов могучих мудрых мамонтов…,— размышлял начальник стражи, глядя вслед струсившему гиганту.
Наблюдавший за схваткой собак с медведем, Сан-унтара облегченно вздохнул, когда к нему облизываясь, живой и невредимый кинулся вожак стаи — любимый пес Хатара. Обнюхав юношу, потомок волчьего племени осуждающе глянул своими голубыми глазами и отскочил. Ревнивый пес учуял, что его хозяин побывал без него в лесу и принес запах большой желтой кошки. Разве Хатара боится свирепого полосатого духа, и не способен защитить своего хозяина? Но обида быстро прошла и могучая собака легла у ног Сан-унтары , довольно жмурясь в то время, как пальцы человека поглаживали и теребили серую шерсть. Еще щенком Хатару подарил сынишке вождь племени — великий Дар-унтара, сын единорога. С тех пор мальчик и пес были неразлучны.
Из-за излучины быстрой реки появилась вереница великанов, тащивших на могучих плечах тяжелые кедровые бревна. За ними следовали упряжки буйволов, волокущих связки стволов дерев. Процессию сопровождала конная охрана из лучших воинов племени. Добрые духи леса не позволяли людям рубить и пилить дерева вблизи стойбища. Поэтому лесозаготовщикам приходилось преодолевать значительные расстояния по дикой тайге, а это было небезопасно.
Увидев сидящего на корточках перед собакой юношу, один из великанов сбросил бревно и валко направился к нему. Глядя на сына вождя своими маленькими добрыми глазами, он протянул ладонь, на которой лежала пара меховых рукавиц, украшенных самоцветными каменьями.
Старшину великанов и Сан-унтару связывала давняя крепкая дружба. Длинными зимними вечерами гиганты усаживались на широкие деревянные лавки у пылающего очага в своей большой хижине и слушали мальчика, который умел читать берестяные свитки, рассказывающие начертанными хитрыми знаками об удивительных вещах и историях, которые происходили с людьми в далекие и не столь отдаленные времена. Особенно великанов интересовали сказы о мудрых драконах. Эти удивительные звери охотились в основном на хищников, хоронясь в зарослях и мастерски подражая блеянию козленка, хрюканью поросенка или мычанию теленка. Обманувшись, тигры, львы, леопарды и пантеры сами шли в зубастую пасть дракона. На многих старинных свитках знаки говорили о многочисленных кровопролитных войнах айнов с жестокими врагами. Племена народа куру-унтара в незапамятные времена облюбовали широкую и плодородную полосу морского побережья и острова, богатые малыми и большими зверями, рыбой и морскими чудищами. И эту обильную землю приходилось постоянно защищать от пришлых многочисленных голодных племен.
Внимательно слушая чтение мальчика, благодарные великаны старались делать ему небольшие подарки. Их женщины шили костяными иглами из шкур зверей изумительные вещи: шапки-малахаи, унты, рукавицы и украшали их красочными узорами в виде цветов, зверей и рыб, но чаще всего — лучистого солнца.
Больших лесных людей племена айнов давно взяли на прокорм и под свою защиту. Гиганты были обречены на вымирание, поскольку духи жизни давно отвернулись от них — неуклюжих и слабоумных. Но айны однажды смекнули, что трехметровых мужчин и женщин, с их непомерной силищей, можно использовать для тяжелых работ и попробовали их приручить. Отныне добрые великаны жили с людьми в ладу, были необычайно прожорливы, но очень работящи. Они возводили вокруг городищ и стойбищ крепкие бревенчатые стены, ставили хижины, рыли глубокие рвы, строили из каменных блоков храмы духов и большую каменную пирамиду — особый знак всесильным духам и богам неба.
Потрепав большими пальцами юношу за щеку, гигант направился к своему бревну. При этом, вся процессия и охрана терпеливо ждали его возвращения. Гладя любимого волкопса, Сан-унтара поглядывал в сторону молодок, которые, весело напевая, на широких столах разделывали рыбу. Среди них была та, о которой он часто вздыхал ночами и боялся взглянуть в ее голубые, как небо, глаза. Подруги ей что-то говорили, поглядывая на юношу, и лукаво улыбались.
Мечты молодого айна прервало появление сурового отца. Могучий вождь, оседлавший косматого эласмотерия, важно восседал на опасном звере из семейства носороговых, огромный рог которого блестел в лучах полуденного солнца и внимательно осматривал результаты труда соплеменников по заготовке рыбы на зиму. Начальник стражи подбежал к повелителю и, кланяясь, доложил о происшествии на рыбацком стане.
Дар-унтара медленно приблизился к склонившемуся в поклоне сыну и гневно выговорил:
— О мой позор! Почему духи неба и земли дали мне такого бестолкового, никчемного сына? Стрелять из лука и метать дротики не умеет — мазила, драться на мечах и бороться не может — кишка тонка, а на девок смотреть, возиться с псом, да якшаться с великанами — рыбой и мясом не корми. Бегом отсюда на военные тренировки, хиляк!
Сан-унтара прытью бросился бежать к стойбищу. Там, на лужайке перед высокой стеной из частокола бревен, ограждающего обширное поселение айнов, юноши племени учились военному делу. Появление сына вождя встретили смехом, шутками и обидными прибаутками:
— Нынче могучий Сан-унтара покажет нам, как мастерски стрелять из лука и драться. Эй, валитель тигров! Где твои полосатые шкуры? Небось, припрятал хитрец ценный мех в нужнике. Нет, он на драконах может лихо скакать, только задом наперед...
Терпеливо выслушивая злые шутки сверстников, юноша направился к дальней мишени, изображающей бизона на осиновом пне. Который раз он пробовал метко стрелять из лука, но ничего путного из этого не получалось. Выпустив десяток стрел, Сан-унтара понуро побрел осматривать мишень. Все его стрелы лежали в высокой траве, и лишь одна застряла между растопыренными ногами намалеванного охрой степного быка.
Юноша насупился и глубоко задумался:
— Все воины племени пускают свои стрелы, натягивая тетиву от груди. Но что если развернуть корпус и попробовать стрелять с плеча, учитывая ветер? По-моему, полет стрелы будет дальше, а если хорошо чувствовать мишень, то ее можно поражать почти не целясь. Если получится, то можно попробовать выпускать стрелы таким способом на полном скаку доброго коня. Ведь даже опытные конные воины не могут похвастаться особой меткостью.
Сан-унтара решил испробовать новый способ стрельбы из лука в другом месте, подальше от любопытных, насмешливых глаз сверстников. Убедившись в преимуществах нового способа владения луком, юноша решил потренироваться стрелять, сидя верхом на своем любимом коне Сягаси, пустив его в галоп.
Через луну, по случаю окончания путины, вождь решил устроить праздник, на котором юноши должны были показывать свое воинское мастерство. Место проведения торжества выбрали на лужайке перед огорожей стойбища, на которой часто тренировались юные воины. Праздник начался с выступления лучшего воина племени с прирученным медведем. Огромный зверь был в наморднике, плясал под свирель, кувыркался и смешно просил лакомства. Вождь важно восседал на высоком деревянном троне, на спинке которого красовалась скульптура духа моря, нанизавшего на острогу большую деревянную рыбу. Соплеменники надели праздничные одежды и водили хороводы с песнопениями, прославляющими духа моря, подарившего людям много красной рыбы. Рядом с Дар-унтарой сидел пожилой шаман, обязанностью которого было уговаривать духов присылать айнам побольше рыбы, зверья и птицы, а также совершать жертвоприношения, укрощать волну на море и диких зверей.
После песнопений и хороводов юноши показали свое терпение боли и воинское мастерство. Они по очереди подходили к врытому в землю столбу и, стиснув зубы, терпели по двадцать ударов гладкой палкой, жестко наносимых сверстниками. При этом, из соревнования позорно выбывал тот, кто не выдерживая боли, выдавая себя стоном. Дошла очередь и до единственного сына вождя. Сан-унтара стал к столбу и попытался думать о приятном, мечтая о любимой девушке. Но сильные удары палкой по спине быстро улетучили приятные мысли. Бил тот самый юноша, который больше всех издевался над неудачливым сыном вождя. Сан-унтара попытался застонать, но язык прилип к горлу, а мысль о том, что позор падет на его голову в глазах любимой, заставила крепче сжать зубы. После этой экзекуции будущий воин, пошатываясь, побрел надевать зеленую рубаху из толстых нитей крапивы, украшенную затейливым желтым узором, вышитым его матерью. Матушка стояла среди женщин племени и ее лучистые глаза выражали то ли гордость за сына, то ли сочувствие.
Соревнование на меткость стрельбы из лука проходили строго по брошенному жребию.
Юноши выходили по одному и выпускали по двадцать стрел в мишени, установленные в десять по двадцать шагов. Счет айны вели двадцатками, и это их отличало от диких племен, кочующих следом за бесконечными стадами бизонов и мускусных быков через северный перешеек в необъятные земли восходящего солнца.
Дошла очередь и до Сан-унтары. Юноша уверенно выступил к черте, за которую запрещалось заходить, и попросил отодвинуть ее от мишени еще на две двадцатки шагов. Зрители заволновались, засмеялись и стали шутить над бедным подростком. На таком расстоянии еще никому не удавалось попасть в мишень. Бородатый вождь нахмурился, но повелел провести черту, как попросил его сын и стал ожидать позора.
Сан-унтара натянул лук с плеча и, учитывая силу и направление ветра, стал выпускать стрелы одну за другой. Даже вождь в изумлении привстал, чтобы проследить полет стрел. На таком большом расстоянии только самые зоркие увидели, что стрелы втыкаются в середину мишени. Толпа затихла, шутки испарились, а юноша повернулся, поклонился и улыбнулся, наслаждаясь произведенным эффектом. Многие бросились к мишени, чтобы убедиться в мастерстве стрельбы из лука сына вождя, и были потрясены. Все двадцать стрел торчали в середине намалеванного быка, а их отточенные костяные наконечники глубоко ушли в дерево.
Дар-унтара ухмыльнулся в бороду и повелел продолжить соревнования по стрельбе из лука по-конному. Юноши должны были на полном скаку стрелять по дальним мишеням. Снова был брошен жребий из круглых камешков. И на этот раз, камешек сына вождя откатился от воткнутой в землю палочки дальше всех. Это означало, что духи решили Сан-унтаре последним соревноваться в стрельбе из лука верхом на лошади. Каждый юноша накинул на коня мягкую шкуру и, внуздав его, вскочил верхом. Взяв разгон, всадники понеслись к столбикам, за которыми запрещалось пускать стрелы. Результаты конной стрельбы не порадовали соплеменников. Лишь половина двадцатки выпущенных конниками стрел угодило в мишени. Дошла очередь и до Сан-унтары. Он погладил своего любимого коня, накинул уздечку, бросил медвежью шкуру на спину доброго животного и ловко вскочил на него. Участникам состязаний разрешалось пускать стрелы, пустив лошадей либо рысью, либо галопом. Мало кто из юношей решался метать стрелы с галопирующего коня. Многие предпочитали стрелять, пустив лошадей рысью, чтобы удобно было целиться. Дошла очередь и до сына вождя, поскакавшего на исходный рубеж и сразу пустившего коня в галоп. Почти не целясь, он на полном скаку выпустил двадцатку стрел, и к величайшему изумлению соплеменников, все они угодили в цель.
Наблюдавшие за состязаниями великаны, рассевшиеся на шелковистой траве, привстали и заревели от восторга, а старшина валко заковылял к победителю и вручил ему хорошо выделанную шкуру леопарда.
В разгар состязаний из широких степных просторов, прилегающих к стойбищу, появился всадник, держащий в руке древко с тотемом соседнего племени — длинными перьями гигантского кондора. Вождь нахмурился понимая, что гонец скачет с дурными вестями. Айн соседнего племени подскакал прямо к трону Дар-унтары, соскочил со взмыленного коня и поклонился. Вождь наклонился к усталому посланнику и выслушал его. Соплеменники, находящиеся под впечатлением состязаний, притихли, но не могли разобрать слов гонца. Судя по помрачневшему, бородатому лицу повелителя, многие догадались, что речь идет о войне.
Вождь поднялся во весь богатырский рост и обратился к притихшей толпе:
— Народ моря, неба и земли, освещенный благотворными лучами красного бога солнца! Пришла пора нам браться за оружие и воевать с врагами, жаждущими наших земель, охотничьих угодий и моря, как недавно прогнали наши воины-бусидо бесчисленные племена краснокожих людоедов с перьями в голове до самого северного перешейка в невиданные, бескрайние просторы земли восходящего солнца, куда ушли стада быков-бизонов. Ныне к нам движется огромное войско малых, узкоглазых врагов с желтой кожей. Они жрут варево из белых зерен, которые выращивают в болотах, и редко едят мясо. Видно дичи и рыбы не хватает на столько голодных ртов. А еще у них есть блестящее оружие, крепче и острее которого мы еще не видывали. Военачальников пришельцев кличут сегунами и подчиняются они только своему верховному сегуну. Но нам всегда покровительствует Небесный змей, а у них такой поддержки нет. И все же опасность велика, а посему повелеваю: состязания юношей закончить, привести жертвенного медведя-шатуна, который стал причиной смерти воина и тяжелых ран двух воинов-охотников. Гонца и его коня хорошо накормить и дать им отдых. Я все сказал, приступайте!
Полдвадцатки самых сильных воинов приволокли связанного крупного медведя. Зверь сипло рычал и тщетно пытался разорвать крепкие путы из плетеных жил. Но это ему было не под силу. Седой крепкий шаман вышел к медведю и взмахнул острой каменной секирой. Одним ударом голова зверя была снесена. Шаман знал свое дело и повелел подставить глиняную бадью, чтобы собрать бьющую фонтаном кровь лесного бродяги. Первую чашу с кровью он поднес вождю и тот залпом выпил свою священную долю. Старый колдун поманил юного сына вождя и объявил:
— Народ моря, неба и земли, освещенный благотворными лучами красного бога солнца! Пришла пора признать, что духи благоприятствуют Сан-унтаре и он может нанести татуировку воина на свое лицо. Надеюсь, что его стрелы всегда найдут врагов, а дух удачи никогда не покинет его душу. Выпей же чашу с кровью медведя и пусть сила зверя наполнит твои жилы.
Сан-унтара послушно залпом выпил кровь медведя, поймал теплый взгляд отца из-под густых бровей и любящий взор матери.
Вождь повелел сыну возглавить двадцатку молодых воинов, совершить дозорный обход земель племени и оценить силы нового врага. Все мужи и женщины стали срочно грузить припасы, готовить каяки и долбленки к отплытию на ближайшие острова. Эти меры принимались всеми племенами приморских айнов на случай военного поражения.
Перед дальней дорогой к Сан-унтаре робко приблизилась девушка его мечты. В руках она держала искусно сотканную боевую одежду воина с густо нашитыми костяными пластинами домару и родовым узором. Молодой человек поклонился любимой и принял от нее этот дар сердца. Отныне он мог ставить свое жилье и жить с женщиной, изготовившей и подарившей ему доспехи воина. В свою очередь, сын вождя надел на шею девушке ожерелье из ценных раковин, которое давно припас для этого счастливого случая. По обычаю племени, перед дальним походом воину не престало предаваться любовным утехам, а надлежало медитировать и просить всемогущего бога всего сущего Пасе-камуя об удаче в ратных делах. Поэтому Сан-унтара вежливо поклонился любимой, и резко повернувшись, удалился в родовую хижину для общения с духами и богами.
Когда бог солнце окрасил ярким розовым светом мохнатые сопки и гладь моря, небольшой конный отряд двинулся в путь. Каждый воин имел по два меча, два кинжала, копье-острогу и тугой лук с запасом отравленных стрел. Воинов сопровождали верные собаки, очень похожие на крупных волков. Среди них был и любимый пес предводителя отряда — мудрый Хатара.
Путь проходил вдоль стремительной реки, мимо диких рощ и полян. На одном из обширных лугов, среди высокой травы медленно двигались гигантские рыжие фигуры мамонтов. Громадный вожак шумно потянул хоботом воздух и, почувствовав запах людей и лошадей, тревожно затрубил. Стадо повернулось к всадникам и выставило длинные изогнутые бивни, предупреждая людей, что всякое нападение будет для них последним. Сан-унтара и его воины поклонились вожаку мудрых мамонтов, обогнули стадо на безопасном расстоянии и продолжили свой путь.
Утренний туман становился все гуще и из его клубящихся струй стал проступать силуэт величественного рукотворного сооружения — пирамиды, сложенной из гигантских обтесанных гранитных блоков. Такой знак не мог не заметить Небесный змей — покровитель всего живущего на земле. Воины спешились и преклонились перед культовым сооружением, возведенным руками могучих великанов.
Вскоре равнинная местность резко изменилась. Появились невысокие холмы и сопки, покрытые сплошным лесом. Река становилась все стремительнее, шумела, разбивая свои струи о торчащие гранитные валуны. Сан-унтара огляделся и повелел сделать первый привал. Вскоре запылал костер, и аппетитный запах варева из вяленого мяса в большом глиняном сосуде вызвал у воинов голодное урчание в животах и обильное выделение слюны. Терпеливо дождавшись, когда вареное мясо остынет, юноши специальными палочками доставали куски мяса и ловко отправляли их в рот. Когда мясо закончилось, каждый воин отлил себе наваристого бульона в небольшие глиняные чаши и выпил. Костями, оставшимся бульоном и вяленой кетой сытно накормили собак. На этом ритуал приема пищи был окончен, и каждый приступил к осмотру лошадей, особенно их копыт. Айны не знали подков и надевали на копыта специальные трехслойные чехлы из кожи нерпы. Это позволяло уменьшить стук копыт при сближении с противником, обеспечить внезапность нападения и сохранить здоровье коней.
Сан-унтара еще не подозревал, что суровый дух судьбы готовит ему тяжкие испытания.
Глава вторая
Айны были отличными охотниками, следопытами и хорошо читали следы зверей и людей, оставленные на траве или земле. Двигаясь по заросшему лесом широкому ущелью между двух высоких сопок, небольшой отряд воинов остановился, обнаружив на траве следы группы конников численностью в половину двадцатки. По отпечаткам копыт и вмятинам от подков можно было догадаться, что лошади не принадлежали айнам. Сан-унтара приказал отряду оставаться на месте, а сам отправился на разведку вверх по ущелью. Верный пес, бегущий рядом, занервничал, почувствовав запах чужаков, но не зарычал. Хатара еще щенком знал непреложный закон охоты: не надо лаем или рычанием оповещать зверя или врага о своем приближении, тогда эффект внезапности будет обеспечен.
Величественные кедры, уходящие далеко в небо хвойными вершинами, обступили всадника со всех сторон. Голубизна небес скрылась в зеленом полумраке — обители лесных духов. Внезапно Хатара насторожился и тихо зарычал, устремив взгляд своих голубых глаз на хозяина. На влажной земле, усыпанной слоем хвои, помимо следов от лошадей чужаков, явно отпечатался двулокотный трехпалый след громадного зверя. Юноше сразу стало ясно, что след оставил бамбуковый дракон и холод ужаса почти овладел его душой. Но Сан-унтара прогнал страх и, приготовив лук к стрельбе, поскакал по следам. Вскоре лесная чаща расступилась и взору всадника открылась большая поляна, на которой происходила неравная битва между чужими всадниками и громадным ящером.
Дракон, несмотря на тяжелый вес длинного зеленоватого тела, оказался необычайно проворным, легко настигал незнаемых людей, сшибая их наземь вместе с лошадьми ударами чешуйчатого хвоста и могучих лап. Усеянная крупными клыками зубастая пасть легко перемалывала сшибленные тела. Из полдвадцатки чужаков только трое еще пытались бороться со зверем, тыкая копьями в крепкое чешуйчатое тело. Незнакомые воины имели узкие глаза, безбородые лица и маленький рост. Одеты они были в странные одеяния из яркой материи, подбитой мехом. Их головы покрывали шлемы из какого-то блестящего материала. Носились они на маленьких мохнатых лошадках, стараясь выхватить придавленного бьющимся в агонии конем богато одетого человека, скорее всего, предводителя и спасти его от неминуемой гибели. Дракон повернул свою рогатую голову в сторону еще не растерзанного поверженного всадника и приподнял лапу для последнего сокрушительного удара. В этот момент в его желтый глаз глубоко вонзилась стрела, выпущенная твердой рукой Сан-унтары. Чудовище взвилось всем своим длинным телом, заревело от боли и ярости и, извиваясь по-змеиному, бросилось в чащу леса, обхватив когтями передней лапы древко отравленной стрелы, торчащей из глаза.
Чужие всадники соскочили с лошадок и, оттащив коня со вспоротым животом, подняли предводителя на ноги и склонились в поклоне. Сан-унтара медленно тронулся в сторону кучки перепуганных незнакомцев, держа наготове натянутый лук с отравленной стрелой. Увидев его, чужаки поспешили натянуть тугие луки, но плавный жест руки повелителя их остановил.
Незнакомый вождь склонился перед юным айном в поклоне и что-то сказал на незнаемом языке. Его воины поспешили стать на колени и поднять обе руки вверх. Сан-унтара отпустил тетиву, спрятал стрелу в кожаный колчан и стал поворачивать коня, чтобы покинуть поле недавней схватки, но безбородый узкоглазый господин, кланяясь, протянул ему два слегка изогнутых меча, сверкающие желтым блеском в лучах солнца. Юноша взял в обе руки эти прекрасные образцы оружия и, в свою очередь, поклонился незнакомцу, приложив руку к сердцу, выражая уважение. Круглое лицо господина расплылось в широкой улыбке, и он что-то сказал.
— Нет, это не настоящие люди, а какие-то недолюди. Их лошади мелки, сами они низки, глаза узки и говорят не по-людски. Не может быть, чтобы их убоялись смелые айны — гордо подумал юноша, возвращаясь к своим воинам. Отряд терпеливо ждал предводителя в чаще леса. Во время его отсутствия на айнов напал пещерный лев. Двое оказались ранеными, один — убит. Но и громадный хищник, истыканный стрелами словно еж, издох и его дух ушел в иную сферу жизни. Рваные раны юношей зашили нитями из тонко нарезанных жил животных, обработали специальной мазью из жира нерпы и чайного дерева, произрастающего далеко в диких джунглях юга. Когтистая лапа громадного хищника снесла голову одного из воинов, и его тело пришлось сжечь на большом костре и вознести молитву богу Пасе-камую, чтобы дух непорочного юноши вознесся в небеса.
После столь печального ритуала воины вскочили на коней и продолжили свой путь. Предводитель повел отряд к месту недавней схватки чужаков с бамбуковым драконом. Собаки айнов ворвались на поляну и прогнали нескольких хищников, лакомившихся мясом убитых лошадей. Это была небольшая стая волков и один полосатый разбойник-тигр. Хищники не вступили в схватку с собаками, поскольку уже насытились, и не испытывая жажды боя с огромной стаей волкоподобных убийц, скрылись в чаще леса.
Разодранные туши лошадей валялись повсюду, но трупов чужаков не было видно. Скорее всего, незнакомцы увезли с собой убитых для какого-то странного ритуала погребения. Бойцы Сан-унтары спешились и стали срезать куски мяса с убитых лошадей. Во время заготовки мяса в траве было найдено несколько диковинных стрел чужаков. Острые наконечники горели желтым на солнце, а крепость и острота были невиданными. Все найденные стрелы были бережно уложены в колчаны, а предводитель показал спутникам подарок от спасенного чужака. Эти два меча были сделаны из неизвестного материала, остро заточены и Сан-унтара, взмахнув чудесным оружием чужаков, легко срезал ствол небольшого дерева. Айны тревожно загалдели. Если чужаки враги, то обладая таким необыкновенным оружием, могут легко перебить отряд, а еще хуже, напасть на родное стойбище.
Дальнейший путь уже неполной разведдвадцатки проходил по пересеченной местности и лошади с трудом преодолевали сложные участки. Дремучий лес окончился, а скальные нагромождения сурово взирали на храбрецов, потревоживших духов гор.
Из большой расселины между двух валунов внезапно выскочил крупный зверь. Это был гроза всего живого — пещерный лев. Чудовище нетерпеливо било хвостом, обнажив длинные острые клыки, желтыми злыми глазами выискивая потенциальную добычу, и приготовилось к прыжку. Всадники немедленно сгруппировались и выставили щетину копий. Свора собак угрожающе ринулась в сторону опасного зверя. Повелитель зверей разочарованно посмотрел на выставленные острия, оценил возможный исход битвы с волкоподобными псами, и принял мудрое решение ретироваться. Скорее всего, голод не терзал зверя, а связываться с неведомыми существами и стаей волков, в нетерпении щелкающих острыми клыками, у него желание пропало.
Облегченно вздохнув, юный предводитель взмахнул рукой и айны медленно двинулись далее. Преодолев крутой скалистый участок, отряд въехал на плоскогорье. Горная равнина простиралась до горизонта, была покрыта высокой свежей травой и представляла собой идеальное пастбище для многочисленных стад копытных. Путники заметили огромные стада бизонов, рыжие двигающиеся холмы мамонтов и грозных шерстистых носорогов.
Далеко справа к небу поднимались многочисленные дымы от костров. Несомненно, это была крупная стоянка чужаков и воины-айны насторожились. Они еще не знали, что эту встречу с врагами многие не переживут и их души вольются в копилку всемогущего бога Пасе-камуя.
Укрыв лошадей за огромными валунами, поручив мудрым собакам их охранять и пригибаясь в высокой траве, айны перебежками, а порой, ползком, стали сближаться с лагерем неведомых людей. Сан-унтара повелел, по возможности, не вступать в бой с пришельцами, а высмотреть и посчитать количество людей и лошадей потенциального противника. Отвечая за разведку в строго определенном секторе, каждый воин был обязан максимально полно отразить добытые сведения о противнике и донести до ушей предводителя. А тот, в свою очередь, должен из сообщений воинов сложить полную картину об общей численности врага, его вооружении и количестве лошадей для последующего рассказа вождю.
В стане врага внезапно залаяли собаки, замелькали фигурки людей, и айны были вынуждены отказаться от первоначального плана разведки и ползти обратно. Видно собаки пришельцев всегда поднимали шум, унюхав запах посторонних людей. Сан-унтара оглянулся и увидел, как из становища выскочил большой отряд конников и поскакал в сторону разведчиков. Пришельцы пустили впереди себя огромную свору голосистых собак. По стремительно приближающему лаю айны поняли, что скрываться в траве бесполезно и кинулись бежать в полный рост к лошадям. Юноши бежали как ветер, и все же собаки и мохнатые лошадки узкоглазых людей оказались резвее и настигали разведчиков.
Когда Сан-унтара понял, что до лошадей добраться уже не успеть, повелел воинам повернуться к настигающему врагу и принять бой. Мимо юношей молчаливыми серыми тенями пронеслась серая стая во главе с Хатарой. Через мгновение лай преследующих айнов собак сменился на визги. Отряд врагов в замешательстве остановился, и это позволило юношам вскочить на верных лошадей, которые почувствовав беду, сами прискакали к хозяевам. Количество пришельцев в отряде, преследующем айнов, превышало маленький отряд юных разведчиков раз в пять. Вступать в битву с превосходящими силами противника Сан-унтара посчитал бессмыслицей и приказал своим отходить. Айны пустили лошадей вскачь, чтобы успеть укрыться между валунами, но кони пришельцев оказались, на удивление резвее, и погоня стала настигать маленький отряд.
Сан-унтара повелел двум воинам поспешить к стойбищу айнов и предупредить вождя об опасности вражеского вторжения, а сам, вместе с горсткой оставшихся воинов, повернул коней навстречу скачущему полукольцом врагу. Пришельцы натянули луки и на полном скаку пустили дождь стрел. Среди айнов тут же появились раненые и убитые. Несколько коней забилось на земле, придавив седоков. Среди придавленных оказался и сам молодой предводитель. И все же ответ оставшихся в живых разведчиков был эффективен. Около десятка врагов были сражены меткой стрельбой из луков. Это дало возможность Сан-унтаре освободить придавленную конем ногу. Взвыв от страшной боли, молодой предводитель понял, что нога сломана, но все же нашел в себе силы пускать стрелы по врагам одну за другой.
Стая волкоподобных собак айнов тоже внесла свою лепту в ход битвы. Собаки рвали маленьких лошадок пришельцев и перегрызали шеи их хозяев. Узкоглазые пускали по собакам стрелы и число свирепых псов таяло. Вот, пронзенный сразу двумя стрелами, в прыжке, упал вожак стаи Хатара. Он скулил от боли, и пустив слезу, глядел на хозяина своими скорбными голубыми глазами. Раненый в руку, со сломанной ногой, Сан-унтара метко продолжал пускать стрелы, но врагов было много и наступил момент, когда молодой предводитель приготовился вонзить в пупок специальный нож-макири. Но сильный удар сзади палицей по голове сорвал его благородное намерение.
Молодой айн очнулся от нестерпимой боли и почувствовал, как враги волокут его связанное тело по траве, привязав за ноги к лошади. Правый глаз заливала краска крови, но диким усилием воли, Сан-унтара приподнял голову, чтобы взглянуть на удаляющееся место боя. Его отряд героически пал в битве с превосходящим врагом, но судя по привязанным к лошадям трупам пришельцев, их так же погибло немало. Становище пришлых врагов встретило поредевших конников и навьюченных на лошадей трупы соплеменников воплями и стенаниями. На еще живого пленника обрушился град камней, но старший отряда заорал на особо ретивых страшным голосом, и камни стали падать реже.
Становище врагов представляло собой скопище конусообразных закутов, покрытых шкурами. Перед каждой лачугой горел костер. Скорее всего, это был передовой отряд завоевателей и его военная ставка-бакуфу. Высокая просторная юрта посреди становища указывала на высокий сан ее владельца. Сан-унтару подтащили на утоптанную площадку перед юртой. Судя по поведению толпы маленьких безбородых узкоглазых людей, одетых в пестрые халаты из неизвестного айнам материала, обступившей раненого пленника, зловещая казнь должна свершиться очень скоро. Полог юрты распахнулся и молодой айн увидел того самого господина, волей духов которого он спас от дракона. Толпа немедленно стала на колени, прижалась лунообразными лицами к земле перед повелителем, а он внимательно рассматривал два бронзовых меча, изъятых у пленника, недавно с поклоном врученных ему предводителем отряда пришельцев. Голова Сан-унтары была залита кровью, он уже был без сознания, но великий сегун все же узнал своего отважного спасителя.
Очнулся пленник в шатре, на мягкой шкуре какого-то зверя. Над ним, улыбаясь, склонилась луннолицая девушка из племени завоевателей. Сломанная нога была зафиксирована в лубок из коры и туго забинтована мягкой тонкой материей. Его раны на голове и руке были обернуты широкими полосами ткани и боль начала стихать. Девушка спросила на ломаном языке айнов:
— Воина хоча пить?
Сан-унтара помедлил, но утвердительно кивнул головой. От девушки пахло цветущими деревьями и она, выпрямившись во весь свой небольшой рост, вышла из шатра. Вскоре незнакомка вернулась, и молодой айн с интересом оглядел ее ладную фигурку, одетую в странную цветную одежду до пят. Девушка присела и преподнесла ему дымящийся напиток в тонкой, крошечной белой чаше. Почувствовав неизвестный запах, Сан-унтара насторожился, но прихлеб рубинового обжигающего напитка. С каждым глотком ,чудесным образом, силы к нему начали возвращаться. Девушка вновь вышла из шатра и вернулась с дымящейся плоской чашей какого-то варева. Поставив перед юношей сосуд, наполненный мелкими шариками, похожими на икру лосося, только белого цвета, она протянула пару тонких палочек и, улыбнувшись, заговорила по-айнски:
— Воина нужно кушать рисовый каша. Если хорошо кушать, то скоро стать на ноги. Мой отец говорил, что ты спас его жизня и убила дракон. Я рада вылечить храбрый воина. Твоя уродливый лицо будет мне красив…
Сан-унтара приподнялся и, морщась от боли, стал есть белые слипшиеся шарики. Еда показалась безвкусной, но он понимал, что силы надо восстанавливать. Отправляя палочками в рот комочки риса, юноша спросил:
— Скажи девица, как тебя зовут, кто научил тебя говорить по-нашему и какого ты роду-племени?
Девушка в восторге захлопала в ладошки и весело ответила:
— Великая воина заговорила. Это есть хорошо. Моя зовут Судзуки из славный рода Абэ-великий сегун. Наша пришла из теплый земля, где мало снег зимой. Наша стало много, а теплый земля — мало. Кушать надо всем хорошо. По-вашему научил сказать старый унтар-эмиси. Его лодка утонул. Он выплыла и наши воин его взял. Отец даровал ему жизня и крова. Он научил меня сказать по-айнски. А мы называть ваш народ эмиси.
Пленник впервые улыбнулся сквозь пробивающуюся темную поросль усов и бороды и сверкнул глазами:
— Ниспа Абэ сохранил мне жизнь в ответ за свое спасение, но его воины убили моих воинов и хотят воевать с моим племенем за землю. Я знаю, что вездесущие духи смерти скоро заберут многих. Наши воины отважны и могучи, но у бесчисленных ваших есть желтое оружие, крепче и острее которого айны не знают. Скажи, из чего ваши делают такие разящие клинки, наконечники стрел и копий?
Девушка задумчиво посмотрела на молодого айна и стала рассказывать:
— Мой отец давно простил свой спаситель за дважды двадцать погибших воин. Он мудро говорит: на то он и воина, чтобы умереть в бою за интерес свой господина. А бронзовый оружие мы обмениваем на свой товары у далекий срединный народа рудных гор — повелитель огня. Ваша похожа на них и наша народа боялась напасть. Но когда наша понял, что вы — варвары, стала воевать с вами за земля. Моя говорит, что молодой воин надо служить отцу, и он может спасать свой племя от наша воин.
Сан-унтара задумчиво произнес:
— Ниспана Судзуки! У меня нет выбора. Если случится война между нашими народами, то много душ заберут духи смерти. Мы настоящие люди-бусидо и произошли от небесных богов. Но даже великий бог всего сущего Пасе-камуй не сможет помочь нам в войне с вашими бесчисленными бойцами. Передай своему отцу, что я согласен служить ему не жалея своего живота, но при условии, что он не нападет на мое племя.
Девушка заулыбалась своей неотразимой улыбкой, нежно провела своей маленькой ручкой по его заросшей щеке и пообещала передать отцу его слова.
Прошло некоторое время, и молодой айн уже мог ходить, опираясь на самодельный костыль. Белым одеялом снег накрыл землю и дальние сопки. Крепчали морозы, и люди великого сегуна попрятались в закуты. Охотники пришельцев часто выезжали в горную степь и всегда возвращались с богатой добычей. Их неприхотливые мохнатые лошадки добывали себе корм из-под глубокого снега и не очень худели. Мимо стоянки пришельцев проходили бесчисленные стада бизонов, преследуемые хищниками. Мясо с рисом было обычной едой пришельцев-тэнно. У молодого айна и Судзуки сложились тесные нежные отношения. В одно морозное утро великий сегун призвал Сан-унтару для беседы.
Посреди огромной юрты пылал большой костер. Сегун, окруженный толпой воинов, сидел на деревянном троне, благожелательно смотрел на вошедшего прихрамывающего юношу и изволил пошутить:
— Моя дочь много и нудно о тебе рассказывала. Неужто сердце моего спасителя трепещет? Лепечет, что выучила тебя говорить нашим языком, а еще и писать иероглифы. Вот-вот, покраснело твое лицо. Что же, любви подвластны и звери.
Сан-унтара поклонился и обиженно ответил по-тэннски:
— Мы не звери, а настоящие люди и наши предки — небесные боги. А ваша дочь, о великий сегун, настоящее сокровище. Она добра , нежна и очень красива.
Сегун даже привстал от удивления:
— Мой спаситель умеет говорить по-человечески? Это очень занятно. А еще он оценил красоту и доброту моей дочери, а мы думали, что эмиси — варвары и не способны учиться и оценивать красоту. Мои отряды уже прогнали многие племена эмиси с побережья моря на большие острова. Но и острова их не спасут. Мы умеем строить большие корабли, и скоро наши воины окажутся на островах. Любое вооруженное сопротивление я намерен жестоко подавить. Остался нетронутым лишь один кусок побережья, на котором обитает твое дикое племя. Дочь уговорила меня пощадить твоих соплеменников и я рад, что внес тебе малую плату за свое спасение. Ведь жизнь великого сегуна стоит несметное количество жизней его подданных. А сейчас собирайся в дальнюю дорогу. Ты должен попрощаться с родными и вернуться ко мне на службу. Отныне твое племя будет поставлять нам вяленую рыбу, шкуры, соль и вяленое мясо. А за это я дам бронзовые наконечники для копий и стрел, а еще и мягкую ткань. Я слышал, что ты сын вождя — высокородный ниспа. Пусть твой отец продолжит править твоим племенем. Когда вернешься — возглавишь большой отряд, который должен высадиться на самом большом острове и прогнать местных варваров. Я все сказал!
Долог был путь домой по глубокой снежной целине. Небольшой отряд Сан-унтары преследовали стаи волков, но острые стрелы и зажженные факелы отбили охоту у хищников нападать на людей. Где-то в отдалении виднелись стада мамонтов и шерстистых носорогов, добывающих траву под глубокими снегами. Низко висящее солнце кровавым шаром мазало красным белую горную равнину. Скоро отряду предстоит спуск по острым крутым скалам и валунам, укрытым снегом. В такой морозный день соплеменники юноши не отважились бы на конях пуститься в путешествие. Неподкованные лошади могли легко поранить ноги об острые камни и льдины, скрытые шапкой снега. Но маленькая выносливая мохнатая лошадка Сан-унтары имела бронзовые подковы на копытах и легко преодолевала все препятствия. Спуск в долину айнов продолжался весь недолгий зимний день. К вечеру отряд остановился на опушке леса и разжег костры. Люди тэнно привыкли к таким переходам и выставили сторожевые посты на случай нападения зверей или людей.
Вой волков в наступивших сумерках становился все громче и протяжнее. Видно стая была голодная и большая, а запах людей и лошадиного пота хищников привлекал и раззадоривал. Зеленые светлячки глаз серых разбойников замелькали все ближе, и сторожевые воины пустили в мечущиеся опасные тени несколько стрел. Судя по скуляжу, некоторые попали в цель, а несколько брошенных горящих факелов отбили охоту у стаи нападать.
Сан-унтара обратил внимание на то, сколь скудно питались конники тэнно. Немного вареного риса и чашка чая — это и составило весь скудный ужин усталых путников. Судя по улыбкам лунообразных узкоглазых лиц, они наблюдали за трапезой молодого эмиси и считали такое действо непомерным обжорством.
Вызвездило, мороз усилился, но воины на ворохах лапника, заготовленных накануне и сложенных у костров, впали в чуткий сон, готовые по голосу сторожевых вскочить и биться. Сан-унтара лежал и глядел на далекие ледяные звезды, причудливо рассыпанные по черному небу Небесным змеем. Он не знал, что этот поход в становище родного племени станет для него последним.
Зимнее солнце клонилось к закату, когда за дальним лесом появилась ширь замерзшего моря и дымки стойбища айнов. Дозорные племени заметили чужаков, и большой отряд конников поскакал навстречу вероятному врагу. Впереди неслась стая волкоподобных псов с весьма кровожадными намерениями.
Повелительный голос и запах тела Сан-унтары, который умные псы помнили, заставили собак в растерянности остановиться. Следом за волкопсами появился грозный отряд конных айнов. Они приготовили луки для стрельбы, но предводитель отряда, услышав голос пропавшего сына вождя и увидев его обе руки, поднятые вверх, повелел опустить луки. Дивясь на невиданных людей, лошадей и одежды, в которые был облачен Сан-унтара, айны все же отобрали оружие у пришлых и сына вождя, сопроводив задержанных к большой хижине вождя. Обступившие отряд чужаков айны пока не знали, как себя вести по отношению к незнакомцам. Многие помнили, что от рук луннолицых красным летом полегли молодые воины, посланные в разведку, и желание отомстить росло у них в сердцах. С другой стороны факт, что отряд явных врагов возглавлял пропавший сын вождя, сдерживал этот естественный мстительный порыв толпы и люди племени молча и хмуро смотрели на приезжих. Когда вождь сам вышел из большой хижины, пришлые спешились и склонились в глубоком поклоне, жестом смирения высказывая повелителю свое уважение. В глазах вождя под нависшими густыми бровями блеснули слезы, когда он узнал в богато разодетом чужаке собственного сына, а выскочившая из юрты мать кинулась к Сан-унтаре, крича от радости и обнимая живого единственного сына, гибель которого тайно успела оплакать. Не сдержался и отец: подошел к сыну и обнял его. Толпа радостно загудела. Раз отец и мать ласково приняли сына с чужаками, значит есть на это веские причины. Люди свято верили, что все поступки вождя продиктованы богами и духами и направлены на благо племени.
Сын и отец сидели друг против друга и вели беседу. Сан-унтара подробно поведал вождю о своих злоключениях. Отец слегка кивал бородатой головой в знак того, что ловит каждое слово сына. А когда молодой воин окончил свое повествование, протянул руку, и одобрительно похлопывая его по плечу, чеканил словом народа унтара:
— Шаман мне говорил, что боги, духи и наше воспитание сделают моего сына великим героем. Ты единственный человек, победивший дракона, и заслужил уважение и почет со стороны великого сегуна-повелителя бесчисленного народа. Радея о благе своего племени, ты пожертвовал своей свободой. Знай же, что нынешний сегун не вечный, и духи смерти в любой момент могут забрать его душу. А как себя поведет новый сегун по отношению к нашему племени — неизвестно. В последнее время под мою защиту пришло много айнов из соседних племен, которых победили полчища народа тэнно. Люди рассказывали, что их племенные вожди стали жадны, а их помыслы — черны. Они отбирали все ценное у соплеменников, включая лучших девушек. Недовольных обвиняли в служении злым духам и приносили в жертву, словно медведей. Сами они не верили богам и духам, занимаясь обжорством и духопротивными делами, но с соплеменников требовали строгого соблюдения всех обрядов. Не лучше были и их жестокие дети, которым ничего не стоило снести голову соплеменнику, косо смотрящему на них или плохо исполняющему религиозные ритуалы. Когда воины сегуна появились у границ их земель, вожди, вместе с многочисленными женами и детьми, покинули свой народ и на больших лодках уплыли на острова, где были заранее построены богатые хижины и сложено много припасов еды. Воины сегуна тогда многих оставшихся на берегу женщин и мужчин угнали далеко на юг, чтобы они под плетьми трудились на болотах, выращивая белые зерна. Я пытался объединить племена для отпора завоевателям, но сынок, это было бесполезно. Вожди, которые не думают о благе своего народа прокляты богами и духами, и бесполезная жизнь убогих и их наглого потомства не стоит усилий здоровых военных сил айнов. А эти здоровые силы возрождаются. Наше племя пополняется воинами из соседних, покоренных народом тэнно племен. Но нам нужно больше блестящих прочных наконечников для стрел, копий и много бронзовых катана. Так воспользуемся милостью нынешнего великого сегуна и постараемся больше охотиться и рыбачить, чтобы успеть вооружиться новым оружием до момента смерти этого повелителя и прихода ему на смену нового. Я слышал, что весной великий сегун сам изволит приехать к нам в гости, чтобы своими очами взглянуть на великанов. Намереваюсь встретить его достойно. Да, у него есть чувство заботы о собственном народе. Под его мудрым правлением народ тэнно достойно живет, множится, и чрезвычайно дисциплинирован и трудолюбив. Его войска непобедимы, ибо каждый малодушный поступок воина карается смертью. Твоя девушка ныне замужем за одним из гонцов-воинов, отправленных тобой с вестью о появлении врагов. Ее винить не надо, ибо она, как и все мы думала, что тебя уже нет в живых. Сынок! Мое сердце всегда будет с тобой и я горд, что вырастил и воспитал такого благородного сына. Ведь о тебе в нашем народе уже ходят легенды. Видно боги и духи благословили тебя на удачу и славу.
Попрощавшись с родными, соплеменниками и великанами, Сан-унтара отправился в бакуфу великого сегуна. Когда маленький отряд выехал из стойбища, его провожало все племя, призывая богов и духов помочь путешественникам. Молодой воин долго чувствовал за спиной пронзительный взгляд плачущей девушки, не дождавшейся своего возлюбленного. Она уже была замужем и уже имела увеличенный живот.
Дальняя дорога оказалась невероятно удачной. Не потеряв ни одного воина, отряд успешно добрался до бакуфу великого сегуна. Сан-унтара всю дорогу гладил маленького щенка, поразительно похожего на славно погибшего Хатару — подарок добрых великанов. Держа за пазухой маленький живой комочек, он мечтал о том, что скоро свежая кровь вольется в жилы собак народа тэнно. А еще отряд привез богатые подарки повелителю луннолицых от вождя племени айнов. Это были большие сумы с вяленой рыбой, мясом, искусно выделанные шкуры медведей, леопардов и тигров с оскаленными головами и цветными полированными осколками вулканического стекла-обсидана вместо глаз.
Великий сегун встретил молодого эмиси как родного. Усадив его в своем большом шатре перед собой, он повелел подробно рассказать о путешествии. Особенно его интересовали загадочные великаны. Когда Сан-унтара поведал ему, что они имеют рост больше трех человек ставших на плечи друг друга, могучи и добродушны, великий сегун заерзал и в нетерпении перебил его:
— Ты рассказываешь о реальных великанах, а я думал, что это выдумки глупого народа. Обязательно весной отправлюсь в твое стойбище и сам посмотрю на это диво. Надеюсь на очень теплый прием и уважение. А теперь расскажи об искусных статуэтках ваших предков, которые вождь эмиси передал мне в подарок. Что это за неизвестные воины в странных одеждах, на голове которых шеломы с большими глазищами?
Молодой эмиси передал сегуну рассказ старого шамана, которому сам не особенно верил:
— Наш шаман, научивший меня читать и писать слова моего народа иероглифами, сказывал, что наши очень далекие предки прилетели с небес на огнедышащих драконах, сделанных ими, а не богами. Они не могли дышать нашим воздухом, поскольку он обжигал их кожу и легкие и рядились в глухую одежду, а на голове носили шлемы с большими прозрачными глазами. Потом они родили детей, умевших дышать воздухом нашего мира, и от них пошли мы — унтара. А их самодельные драконы за долгое время рассыпались от старости.
Великий сегун в волнении вскочил и заверил юношу, что если существуют великаны, то почему не принять на веру рассказ шамана? Бросив на Сан-унтару лукавый взгляд своих узких глаз, повелитель тихо произнес:
— Моя дочь скучала по тебе и ходила в печали. Но когда ты приехал с дарами, Судзуки стала рваться к тебе. Однако я решил, что подумаю об этом. Когда-то я хотел отдать дочь моему сегуну южных земель. Но теперь передумал. Ты умен, отважен и, наконец, ты мой спаситель. И, несмотря на то, что ты уродлив, моя дочь тебя любит. А посему весной будем пировать ваш брак. Ты приготовил подарок моей Судзуки?
Молодой эмиси зарделся лицом и утвердительно кивнул головой. Зима в бакуфу прошла весело и быстро. Великий сегун часто выезжал на охоту и удивлялся меткости будущего зятя, разившего зверье в глаза, чтобы не попортить шкуры. Своей невесте Сан-унтара подарил ожерелье из крупных жемчужин, которые передавались многими поколениями родных по материнской линии, живших когда-то у теплых морей. Когда она гордо надела на шею невиданное сверкающее украшение, женщины плотно обступили ее чтобы посмотреть на такое великолепие.
Солнце поднималось с каждым днем все выше, кое-где с нагретой земли сошел снег и птичьи клинья потянулись на север. В один погожий день в бакуфу появились сегуны повелителя из южных, центральных и северных земель. Надев праздничные одежды, они пришли выразить свою преданность повелителю и преподнести подарки. Великий сегун принял их благосклонно и предложил присутствовать на церемонии свадьбы его дочери с молодым айном — своим спасителем. Два сегуна приняли это приглашение с воодушевлением, и лишь один — повелитель южных земель, оказался недоволен. Он так рассчитывал породниться с великим сегуном, что не мог скрыть досаду, нарисовавшуюся на его луноподобном лице.
Глава третья
Свадебная церемония состоялась в один из весенних погожих дней. Празднично одетая толпа стала полукругом, в центре которого восседал на троне великий повелитель, а по обе руки стояли разодетые в праздничные одежды сегуны. Молодой айн, в воинских доспехах народа тэнно, прошагал вдоль зрителей и резко остановился, с трепетом ожидая появления невесты. Наконец полы шатра откинулись, и вереница женщин в национальной одежде кимоно, мелкими шажками двинулась навстречу жениху, напевая свадебную песню. Среди них была и прекрасная невеста со скрытым от посторонних глаз лицом невиданной полупрозрачной тканью. Привязав длинным куском материи невесту к молодому эмиси, женщины предложили молодым пройтись вдоль радостно кричащей толпы. Люди стали бросать под ноги молодым горсти риса и первые полевые цветы. После этого зрители стали пировать, и обжорство на этом празднике не считалось грехом. Молодые же уединились в своем особом шатре, который накануне был поставлен и украшен по повелению великого сегуна.
После свадьбы, получив важные поручения от властелина, гости стали разъезжаться. Лишь сегун южных земель остался, чтобы поведать своему сюзерену о ходе строительства флота для вторжения на дальние острова. Добившись аудиенции, он настойчиво предложил великому сегуну позволить ему поведать об обстановке с глазу на глаз, за чашкой сакэ. Но повелитель оказался непреклонен, и повелел сегуну вести разговор в присутствии своего зятя.
— У меня от него нет никаких тайн. Он мой доблестный спаситель и муж моей дочери. Поэтому разговор состоится в его присутствии…,— пояснил великий сегун Абе помрачневшему знатному вассалу.
Вечером в просторном шатре повелителя состоялся тайный военный совет. Сан-унтаре показалось подозрительным поведение сегуна южных земель. Он льстиво прославлял мудрость, щедрость и широту души своего господина, не забывая время от времени подливать в его чашу сакэ. А еще, понизив голос, он горделиво сообщил, что флот из двадцати кораблей готов для отплытия на завоевание островов. Слащавый сегун предложил сакэ и Сан-унтаре, но тот категорически отказался, сообщив, что затуманивание мозгов бродящими напитками у айнов считается большим грехом. Внезапно лицо великого сегуна перекосилось, изо рта пошла пена, и он мешком свалился на пол. Встревоженный зять бросился к тестю и вовремя заметил, что сегун южных земель выхватил катану.
Мгновенно поняв, что отравитель пытается и ему снести голову, Сан-унтара увернулся от разящего клинка предателя и выхватил сразу две катаны. Гнусному отравителю было невдомек, что молодого айна с детства приучали сражаться двумя мечами одновременно. Битва с убийцей оказалась короткой. Легко отбив его удары, Сан-унтара вонзил один из клинков в живот толстяка, а второй в сердце. Убийца рухнул на подстеленную на полу шкуру тигра и забился в агонии, орошая все вокруг своей нечистой кровью.
Покончив с врагом, молодой айн бросился к лежащему на полу великому сегуну, но тот был уже мертв. Тогда Сан-унтара схватил поверженного убийцу за длинную косу и выволок из юрты. Вокруг окровавленного юноши стала собираться растерянная толпа, но он, с усилием волоча тяжелое тело, выкрикнул:
— Народ! О горе нам! Великий сегун мертв! Его отравил гнусный изменник, который подсыпал в чашу повелителя сильный яд. Он покушался и на меня, но мне удалось увернуться от его катаны и убить злодея. А тащу я его жирное тело на съедение собакам и волкам.
Оттащив труп подальше, молодой айн вернулся, обнял прибежавшую на шум молодую плачущую жену, утешая ее, и повелел воинам немедленно сложить большую поленницу, а женщинам совершить омовение тела почившего повелителя и одеть его в праздничные одежды. Осознав великую тяжесть потери, люди стали стенать и посыпать свои головы пеплом.
Первый самурай великого сегуна стоял и молча смотрел на языки пламени, пожирающие тело почившего повелителя. В его глазах люди увидели тоску и печаль. Рядом с ним стояли военачальники и знатные люди тэнно. Все понимали, что славный зять великого сегуна — наиболее подходящая временная кандидатура на самый высокий титул. А если молодая жена подарит ему сына, то славный род Абэ не угаснет и будет повелевать народом тэнно еще много столетий.
Во время обряда сожжения тела великого сегуна на взмыленном коне прискакал усталый гонец и, упав в ноги Сан-унтаре, довел до его ушей дурную весть о начавшейся войне с бесчисленными и кровожадными племенами народа хунну, как река текущими со стороны заходящего солнца.
По словам гонца, люди хунну пьют из чаш, изготовленных из черепов своих врагов, имеют бронзовое оружие и страх им неведом.
Первый самурай глубоко задумался:
— Видно духи судьбы приготовили еще одно испытание народу тэнно. Что заставило столь многочисленных и воинственных хунну сняться с насиженных теплых мест и скитаться в поисках подходящих земель? Несомненно, что-то из рук вон выходящее. Может боги обрушили свой гнев на земли, где они счастливо и сытно проживали? А сейчас надо снимать ставку-бакуфу и дать бой захватчикам объединенными военными силами народа тэнно у границ его земель. В случае поражения, построенный флот быстро перебросит на острова оставшихся в живых…
Исполняющий обязанности великого сегуна, сверкнув глазами, огласил первые повеления военачальникам и народу, а его бородатое лицо стало грозным. С этих пор судьба родного племени первого самурая оказалась тесно связанной с судьбой пришлого народа.
К вечеру объединенное войско народа «тэнно», совершив беспримерный по времени, протяженности и трудности марш, преодолев множество великих и малых рек, остановилось на высоком степном берегу Желтой реки. На другом, лесистом берегу между двух сопок сосредоточились силы грозных кочевников — хунну. Используя наспех срубленные плоты и просто стволы деревьев, нескончаемый поток беженцев — китайцев переправлялся через широкую реку выше по стремительному течению. Многие тонули, и их тела крутил в многочисленных пенистых водоворотах могучий водный поток.
Сан-унтара, в окружении сегунов, стоял у обрывистого берега великой китайской реки и смотрел на многочисленные дымы костров кровожадных врагов. Воины хунну спешно рубили лес и связывали огромное количество плотов для переправы не только воинов, но и лошадей.
Беженец-китаец, одетый в грязные желтые одежды, низко склонившись в поклоне перед повелителем, рассказывал по-тэннски об особенностях в облике, обычаях и поведении завоевателей:
— О, Великий повелитель! Они все высокого роста, рядятся в тканные одежды с нашитыми бронзовыми пластинами, имеют луки, копья, деревянные круглые щиты и длинные прямые мечи. Лошади их крупны, опасны, бьют врагов хунну и рвут их тела зубами. Пленных они не берут и часто вырезают даже женщин, детей и стариков. А идут они из далекой срединной страны заходящего солнца. И их тоже гонят враги-нелюди, скачущие на драконах, имеющие страшный змеиный облик и вышедшие из таинственной подземной страны. Хунну многочисленны как саранча, и рати многих китайских повелителей были ими легко разгромлены. Правит ими великий и мудрый Салтан-бей, приказы и повеления которого не обсуждаются. А еще наши мудрецы говорят, что в небе появилось грозное знамение: диск второй луны, которая недавно выросла из звезды и быстро увеличивается. Это означает гнев богов, тяжкие бедствия и пришествие злых духов на изувеченную землю.
Сан-унтара и его военачальники тревожно взглянули на вверх, разглядывая яркий зеленоватый диск второй луны, висящий в вечернем летнем небе. Во время похода с этим знамением молодой айн связывал многочисленные неудачи и опасности, которые постоянно сопровождали его войско: то земля уходила из под ног, то целые сопки срывались со своих мест, и словно огромные мамонты бродили в поисках подходящей лежки, то крутые берега рек обрушивались под копытами лошадей, то бешенные грязевые потоки появлялись ниоткуда, сокрушая все на своем пути. Молодому сегуну порой казалось, что недовольные духи мстят ему за то, что он поклялся служить чуждому народу.
Вот и сейчас, устремив взор на зеленоватый диск величиной с тыкву, Сан-унтара почувствовал, что битва с хунну не принесет ему победы, и многие его воины сложат головы в неравной борьбе. Однако в уголке его мятежной души все еще теплилась надежда на счастливый исход сражения. Порой повелитель ловил косые взгляды военачальников и простых воинов, осуждающих его за то, что он не поставил тысячи воинов-айнов и десятки великанов в свои ряды, а позволил им мирно нежиться на прибрежных землях и островах. По его приказу, флот тэнно уже начал переброску войск, женщин, стариков и детей на огромный архипелаг в стороне восходящего солнца, разбитый на несколько больших островов. В случае военного поражения это был единственный выход для сохранения народа тэнно.
Ранним утром, когда густой туман стелился над водой, хунну начали торопливо грузиться на плоты, которые оборудовали стенками из досок для защиты от стрел. Преодолевая стремительное течение могучей реки, тысячи плотов двинулись на берег, занятый воинами Сан-унтары. Стрелы лучников дождем падали на переправляющихся хунну, но особых потерь они не несли. Настоящая битва разгорелась на мелководье. Воины народа тэнно сражались храбро, но врагов было намного больше, и они стали теснить воителей великого сегуна. Айн приказал войскам отступить и тут враги поняли, что попали в ловушку. Их передовые полки напоролись на множество малых и больших острых бамбуковых кольев, глубоко закопанных в песок. Их круглые щиты не спасали от ядовитых стрел, летящих как с фронта, так и с флангов. Свирепые кони хунну на всем скаку напарывались на колья и бились на песке, сокрушая все вокруг.
Сан-унтара уже был готов ввести в бой конницу резерва, чтобы добить противника, но вовремя остановился. Разведчики сообщили, что основные вражеские силы переправились выше по течению и спешно направляются к месту битвы. Айн повелел поднять красный флаг и послать вестовых с приказом о срочном отступлении. Сам же выстроил свой резерв в каре, приготовился встретить войска хунну и помешать им окружить основные силы тэнно. В этот момент к Сан-унтаре на взмыленном коне подскакал сегун северных земель и, поклонившись, стал возмущенно высказывать:
— О, великий! Почему надо срочно отступать? Ведь до полной победы нам уже рукой подать!
Великий сегун сверкнув глазами, укоризненно посмотрел на недовольного военачальника и пояснил:
— Мой верный Того! Враг переправил свои основные силы выше по течению реки. Тебе надлежит срочно отвести наших воинов в сопки, укрепить проход в ущельях ловушками и замаскированными ямами и не дать его отрядам вторгнуться в наши южные земли. Своим резервом я буду сдерживать хунну как можно дольше, чтобы дать время нашим воинам отступить и укрепиться. В случае моей гибели повелеваю тебе возглавить народ. А вот и враги! Поспеши!
Да, они появились, словно бесчисленные муравьи на песке. Сан-унтара понял, что в середине войска хунну находится повелитель этого народа. Поэтому айн быстро перестроил своих конников в плотную колонну, чтобы протаранить каре противника в центре, прорваться к его военному руководству и обезглавить управление войсками хунну. Великий сегун понимал, что этот рейд для него самого и его резерва может быть последним, но чувство долга перед народом тэнно ослабило его внутреннее волнение перед смертельным боем.
Колонна пришла в движение, когда каре конников противника приблизилось на расстояние полета стрелы. Прикрывшись легкими щитами, плетеными из бамбука, конники тэнно сразу пустили коней в галоп, выдвинув перед собой длинные копья. Смяв передние ряды врагов, змея колонны воинов Сан-унтары легко вошла, словно нож в свиной жир, в тело войска захватчиков. Паника в рядах хунну быстро охватила все передовые отряды и враги даже стали поворачивать коней, чтобы бежать под прикрытие основного ядра своих сил, но по мере продвижения осыпаемой дождем стрел змеи колонны конников тэнно к командному центру, ее ударная мощь таяла. И все же Сан-унтаре удалось добиться своей цели и достичь повелителя народа хунну. Он его распознал среди оградивших своего военачальника врагов по богатой одежде и сверкающим бронзовым доспехам. Ловко увернувшись от выставленных копий, великий сегун натянул свой верный лук и выпустил отравленную стрелу в область сердца повелителя хунну. К его разочарованию, стрела отскочила от бронзовой пластины, защищающей торс цели. Последнее, что увидел Сан-унтара, вторгшись в гущу телохранителей и получив сильный удар дубиной по голове — разноцветные всполохи в вечернем небе и огромный сияющий диск новой луны.
Глава четвертая
Очнувшись от сильной головной боли, Сан-унтара понял, что лежит на мягкой теплой шкуре какого-то зверя, и его душа ощутила, что все это уже происходило с ним после битвы с народом тэнно. Над ним склонилась девушка, одетая в странные одежды. Ее смуглое лицо, нос с горбинкой и большие миндалевидные глаза подсказали молодому айну, что такого типа людей он пока не встречал. Его голова была перебинтована мягкой белой тканью, а когда он огляделся, понял, что лежит в большом круглом шатре, покрытом шкурами. Увидев, что раненый открыл глаза, девушка выбежала и вернулась в сопровождении двух высоких смуглых воинов в странных доспехах. Бронзовые пластины прикрывали не только их торс, но и ноги и руки, а на головах красовались остроконечные сверкающие бронзовые шлемы. В голове у Сан-унтары пронеслась нелепая мысль о том, сколько это великолепие может стоить.
Слегка поклонившись, воины жестом пригласили пленника следовать за ними и вышли из шатра. Пошатываясь от слабости, молодой айн поднялся и, опираясь на руку девушки, побрел вслед за мужами хунну. Он обратил внимание на туманную липкую темень, покрывшую все вокруг. В воздухе стоял едкий запах, который был знаком всем родичам айна — запах серы огнедышащих гор. Воины привели Сан-унтару к большому круглому шатру, который хунну называли «юрта». Вход в него охранялся десятком вооруженных до зубов ратников, и сопровождающие жестом предложили пленнику войти.
Юрта повелителя хунну была ярко освещена огоньками множества глиняных светильников. Высокий смуглый бородатый человек восседал на ворохе шкур и что-то говорил на своем языке. Перед ним, прямо на земляном полу скрестив ноги, полукругом сидело несколько ратников, судя по богатым доспехам — военачальников войска хунну. Все присутствующие держали в руках странные жуткие сосуды, в которых Сан-унтара узнал хорошо выделанные человеческие черепа и отхлебывали какой-то белый напиток. Среди сановников молодой айн заметил того самого толмача-китайца, который рассказывал ему о завоевателях. Скорее всего, китаец был лазутчиком хунну и, притворяясь беженцем, вызнал много того, что было полезно знать повелителю врагов об особенностях армии тэнно.
Глядя на вошедшего пленника своими черными пронзительными глазами, повелитель жестом предложил ему сесть на пол и что-то сказал на своем незнаемом языке. Китаец тут же бойко перевел:
— Повелитель Салтан-бей приветствует храброго повелителя огня и спрашивает: зачем он воевал в армии чуждого луннолицего желтокожего народа? А еще он хочет узнать, много ли повелителей огня живут на самом краю земли у бескрайнего моря?
Сан-унтара криво улыбнулся в усы и ответил:
— Мой народ называется унтара, а люди тэнно называют нас эмиси. Мы потомки богов, сошедших с небес на землю и нас много. Прирученные нами великаны построили полдвадцатки пирамид и целый каменный город на большом острове в море. Мы умеем быстро бегать, метко стрелять из луков и драться одновременно двумя катанами. Много лун назад я победил бамбукового дракона и спас великого сегуна враждебных тэнно. За это повелитель подарил мне жизнь, приблизил к себе, женил на своей дочери и не стал воевать с моим племенем. Но моего покровителя отравили, и возложить на свои плечи обязанности великого сегуна пришлось мне.
Китаец-шпион, услышав слова пленного, живо развернул свое тело в его сторону и, приложив свое лунообразное лицо к земле, воскликнул:
— О божественный победитель дракона! Это ты наслал беды и злых духов на тех, кто осмелился выступить против тебя? Смилуйся над нами и прости нас!
Салтан-бей вскочил и в волнении вопросил китайца, продолжающего елозить по полу своим желтым ликом. Тот что-то долго объяснял великому вождю и властелин, не спуская глаз с пленника, спросил, а китаец перевел:
—Салтан-бей спросил, почему я молю божественного унтара пощадить нас за неучтивое поведение? А я ответил, что только богам дано победить священного дракона, и этот бог сейчас перед нами. Повелитель согласился с этим, потому что никто из людей никогда не побеждал дракона, ибо этот зверь — демон не нашего мира. А еще он уверен, что ликом ты похож на могучих повелителей огня, живущих на большом острове посреди ледяного океана, добывающих подземные руды в далеких Срединных рудных горах, и у которых хунну покупали и обменивали оружие из бронзы. Совсем недавно народ Салтана жил богато, возделывая землю и размножая стада. Но из мрачного подземного мира вылезли змееликие демоны, от одного взгляда которых воин превращался в безвольное существо и не мог воевать, а они пожирали его еще живое тело. Словно ветер змееголовые скакали на ужасных зубастых зверях, и не было им супротивника. Хунну пришлось бросить свои земли и бежать в сторону восходящего солнца. Народы, живущие на новых землях, оказали яростное сопротивление. Но что могли сделать обыкновенные люди против непобедимых ратников завоевателей? Хунну мечтают вернуться в свои бескрайние земли степей и лесов, и у них осталась только одна надежда на то, что полубоги огня остановят и уничтожат страшных змееликих демонов. Салтан хочет, чтобы ты у него немного погостил, а затем отправился в земли своего могучего племени, ибо с полубогами народ хунну никогда не помыслит воевать. Что же касается войск тэнно, то войска хунну постараются их быстро разгромить, ибо ныне талантливого и божественного воеводы-сегуна у них нет.
На этом важный прием был окончен и великий Салтан-бей жестом указал гостю на выход. На этот раз путь к юрте, отведенной для бывшего пленника, Сан-унтара преодолел самостоятельно. В юрте его ожидала девушка, разложившая еду на большом белом куске ткани. Проголодавшийся айн жадно набросился на лепешки, какое-то варево, печеное мясо и дикие фрукты. Поскольку палочками для еды хунну не пользовались, пищу пришлось брать руками и отправлять в рот, и это действо противоречило обычаям унтара. Девушка смотрела на гостя своими чудными глазами и улыбалась. Она знала, что местные народы едят очень мало и пользуются палочками, а гость подкупил ее своей непосредственностью и незакомплексованностью. Девушка протянула своему подопечному деревянную ложку, но он решительно ее отверг. Таким инструментом для поглощения еды айн не знал как пользоваться и проигнорировал его. По мере насыщения, глаза тяжелели, и пленник- гость впал в глубокий сон выздоровления.
Сквозь сон молодой воин услышал грозный гул и почувствовал мощный подземный толчок. Открыв глаза, при тусклом свете светильника, айн увидел, что в юрте девушки уже не было. Снаружи завывал ветер, который заглушал людские вопли. Выскочив из юрты, Сан-унтара увидел, как воды могучей реки стремительно поднимаются, затопляют юрты и шалаши и смывают мечущихся людей и лошадей. Гремел оглушительный гром, сверкали молнии и при их неровном свете молодой айн увидел и почувствовал, как бешено крутящаяся вода быстро поднялась выше колен. Вскочив на лошадей, хунну устремились к ближайшей сопке, чтобы на ее вершине спастись от губительной воды. Но разгневанные духи стихий многих настигли своими смертоносными щупальцами и уволокли в водовороты. Юрта, в которой хунну приютили Сан-унтару, уже качалась на волнах, и молодой воин услышал слабый женский крик. При ярком свете молний он увидел женщину, сбитую с ног мощным потоком и ухватившуюся за торчащий из воды кол, к которому привязывали лошадей. Сан-унтара воды не боялся, поскольку с раннего детства айнам приходилось добывать пищу в водах моря, и они были великолепными пловцами. В несколько взмахов руками воин оказался рядом с женщиной и, схватив ее за руку, поплыл в сторону сопки. Опору под ногами он уже давно не чувствовал. Глубина бурных вод нарастала. Несколько раз о тело пловца ударялись плывущие бревна и тела людей и лошадей. Постепенно он терял последние силы. К счастью, ему удалось ухватиться за большое, проплывающее рядом бревно, и айн почувствовал, что духи судьбы смилостивились над ним и вселяют в его сердце робкую надежду на спасение. Еще раз взбесившаяся земля вздыбилась и пловцов накрыла могучая волна. Течение реки, ранее повернутое вспять, вновь изменило направление и вода начала стремительно убывать, затаскивая в свое необъятное брюхо все то, что она успела поглотить. Сан-унтару тоже поволокло на стремнину, но бревно несколько сдержало скорость всасывания свирепым водяным духом своей добычи, и молодой айн наконец ощутил под ногами твердь дна.
Девушка наглоталась воды и была без сознания, когда айн вытащил ее из грязной воды. Народ унтара с детства знал нехитрые методы спасения утонувших, и дыханием рот в рот, а так же энергичным массажом грудной клетки воин быстро привел ее в чувство. Вода, наполнявшая легкие девушки, вышла фонтаном и спасенная застонала. Злой дух беды кружил над народом хунну, потерявшим многих своих соплеменников, имущество и скот. Теперь завоевателям было не до войны с ратниками тэнно, укрывшимися в сопках.
Дождь прекратился, а изуродованная паводком земля осветилась первыми робкими лучами солнца. Девушка, дрожа от утренней прохлады, прижалась к своему спасителю и что-то лепетала, положив голову на его плечо. Из ее слов айн понял, что ее зовут Берик-кызы.
Спасшиеся люди стали возвращаться, горестно воздевая руки к жестокому небу, в рассветной розовой глубине которого висела большая зеленоватая луна. Салтан-бей, в окружении свиты, подскакал к Сан-унтаре на усталом коне и что-то сказал. Толмача-китайца в его окружении не было видно, скорее всего он погиб. Судя по энергичной жестикуляции повелителя, он благодарил айна за чудесное спасение девушки. Сан-унтара понял, что степные люди хунну не умели плавать, и это погубило многих из них.
Глава пятая
Несмотря на уговоры Салтан-бея, Сан-унтара решил отправиться к родным, тем более, что его сильно тревожил обрушившийся на людей и землю гнев богов. Повелитель подарил доблестному айну отличного коня и просил, чтобы почетный гость снова вернулся под его руку. Последнюю ночь перед дальним путешествием молодой воин провел в страстных объятиях спасенной девушки, которая оказалась дочерью воеводы — ближайшего сановника Салтана. Но волшебная ночь пролетела быстро как птица. Ранним утром айн покинул юрты хунну, и на горячем коне поскакал в сторону восходящего солнца. Не успел он удалиться от становища, как заметил вдали, среди бурелома наваленного рекой, странных всадников. Судя по силуэтам, это были не люди. Их было всего трое. Они, не спеша, направлялись в сторону лагеря хунну и лик их и чудовищ, на которых они восседали, был ужасен. Отдаленно напоминающие уродливых людей, всадники покачивали своими змееподобными головами, держали в лапах громадные секиры и уже успели заметить одинокого конника. Волкоподобные чешуйчатые монстры, которых они оседлали, прибавили ходу и Сан-унтара, повернув коня, пустил его галопом в сторону становища хунну. Он должен был предупредить своих гостеприимных хозяев о надвигающейся беде. Три повстречавшиеся ему чудовища, скорее всего были разведчиками, и возможно скоро на лагерь хунну будет совершено нападение грозных людоедов. Когда сторожевые воины заметили мчащегося во весь опор всадника — подняли тревогу. Быстро построилось каре конников, готовых встретить любого врага, справа и слева выдвинулись рати флангов, чтобы зажать в клещи войска супостата. Это отметил Сан-унтара, направляя коня прямо к Салтан-бею. Повелитель по взволнованному лицу айна и его жестикуляции понял, что беда не приходит одна. Его народ настигли змееголовые и вряд ли многие воины выживут в предстоящей смертельной схватке. Поэтому он повелел резервным ратникам срочно выводить женщин, стариков и детей в сопки.
Трое монстров приблизились на расстояние полета стрелы, но ни одна стрела не была выпущена по уродливым тварям. Сан-унтара взглянул на лица султана и окружающих его воинов и обомлел: глаза людей закатились, рты безвольно раскрылись и многие ратники стали сползать с окаменевших лошадей. Айн еще раз посмотрел в сторону чудовищ и почувствовал слабость. Но, собрав волю в кулак, он натянул свой верный лук, пустил отравленную стрелу в ближайшего змееголова, и она пронзила длинную чешуйчатую шею чудовища. Зеленые глаза смертельно раненого врага закатились, и он стал сползать с демонического зверя.
Сан-унтара понял, что его не берет колдовский взгляд ужасных пришельцев, и напряженно взглянул в большой темный глаз своего зачарованного коня. Скакун встрепенулся и, жестко понукаемый всадником, быстро помчался в сторону двух оставшихся чудовищ. Еще один полет метко выпущенной стрелы — и второе чудовище с пронзенной головой судорожно упало на землю. Третий змееголов, повернув своего ужасного монстра, попытался удрать, но третья стрела попала в спину врага и он, выронив свою секиру, обхватил лапами древко торчащей стрелы, страшно взвыл и от этого рыка встрепенулись воины хунну. Сразу несколько копий вонзились в бока волкоподобных чудовищ, потерявших своих колдунов-хозяев и пытающихся клыками рвать лошадей. Всемогущий Салтан-бей подскакал к Сан-унтаре и, отвесив ему поклон, приложил руку к сердцу. Теперь он был твердо уверен, что его гость был из племени повелителей огня, и ему было ведомы чудеса волшебства и способность общаться с духами и богами.
Пока воины хунну дивились на поверженных чудовищ, Сан-унтара продолжал тревожно всматриваться вдаль. Он был уверен, что вслед за разведчиками появится большой отряд змееголовов. И как всегда, не ошибся: за буреломами, наваленными взбесившейся рекой, показались уродливые вражеские всадники, и их было много.
Айн несколько раз знаками показал Салтан-бею, чтобы воины не смотрели в сторону монстров и пускали стрелы, избегая взгляда в глаза тварей.
Подпустив ужасных всадников поближе, ратники хунну выпустили тучу стрел наугад. Эффект превзошел все ожидания: много змееголовов были ранены или убиты. Замешательство врагов ослабило их колдовское воздействие на людей и лошадей, и лава конницы хунну понеслась вперед, насаживая на длинные копья уродливые тела. Кони рвали волкоподобных демонов не хуже самих чудовищ, а секиры их уродливых всадников зачастую рубили воздух, поскольку ловкие ратники легко уклонялись от их разящих лезвий. Айн понял, что люди, однажды испытавшие чары змееголова и оставшиеся в живых, становятся невосприимчивы к его колдовскому взгляду.
Победа соколом реяла над войском хунну и наконец настал тот момент, когда освещенный священным солнцем храбрый всадник-айн вложил свои окровавленные катана в ножны. Салтан-бей соскочил с коня и припал лицом к земле. Его примеру последовали победители, свято поверившие в божественную сущность народа унтара.
Сан-унтара соскочил с коня, подошел к склонившемуся Салтан-бею и поднял его с колен. Затем приложил ладонь к груди повелителя и, указав на дальние сопки, произнес слово «тэнно» и отрицательно покачал головой. Салтан-бей утвердительно склонил голову, и это означало, что хунну не будут биться с луннолицыми. После этого айн вновь приложил ладонь к груди повелителя, указал в сторону заходящего солнца и на труп змееголового. Предводитель хунну понял жест Сан-унтары и вновь кивнул.
Битва унесла жизни многих воинов и дым погребальных костров ел слезящиеся глаза оставшихся в живых. Айн устал и поэтому отложил свое путешествие в родное стойбище, тем более, что земля снова затряслась и Желтая река вновь вспучилась. Несмотря на раннюю осень, сильно похолодало. Солнце изменило свой небесный путь и не грело, а созвездия сорвались со своих мест. Лишь зеленая луна, которую айн назвал «Нибу», зловещим шаром изредка проглядывала сквозь мрачные тучи, соперничая с золотистым светом настоящей луны. Часто ураганные ветры валили деревья и опрокидывали юрты кочевников. Лишь расселины в скалах спасали людей и лошадей от разъяренной стихии. Но и эти убежища были отнюдь не безопасны. Во время яростных землетрясений часто обрушивались скалы и из земли вырастали новые.
Сидя под навесом в небольшой пещере, Сан-унтара возблагодарил духов и богов за то, что в такую бурю не пустился в опасное путешествие. Наверняка он бы погиб и не увидел отца, мать и соплеменников. Его тревога за родных росла по мере продолжающегося много дней гнева небес. Айн чувствовал, что на побережье моря свирепая буря наделала много бед. Женщина, как могла, утешала мрачного воина ласками и заботой. Основной пищей кочевников, в это лихое время, было мясо павших змееголовов и волкоподобных драконов. В один из дней духи погоды успокоились, и на изувеченную землю стал тихо падать серый едкий снег.
Глава шестая
Ранним утром, когда хунну спали, вскочив на дареного коня, Сан-унтара отправился в сопки, чтобы встретиться со своим сегуном и отдать необходимые распоряжения войску тэнно перед дальним путешествием. Его провожала заплаканная Берик-кызы, и ее горючие слезы камнем легли на сердце отважного айна.
Путь в горы был труден. Поваленные деревья и многочисленные овраги затрудняли передвижение одинокого всадника. И лишь когда из-за бурелома выскочил его молодой волкопес Хатара, айн понял, что добрался. Соскочив с коня, он обнял свою похудевшую собаку и, увидев затаившихся лучников тэнно, поднял руки. Воины тут же окружили Сан-унтару и когда поняли, что перед ними великий сегун, пали ниц, славя духов за чудесное возвращение повелителя, которого давно считали павшим в бою.
Когда сегун Того увидел живого идущего повелителя, он пал ниц и не смел отрывать лицо от земли, пока Сан-унтара его не поднял и обнял.
Стихия тоже не пожалела воинов тэнно. Многие погибли под камнепадами и поваленными бурей деревьями. Дождавшись благоприятной погоды, сегун Того уже отдал приказ войску на выдвижение в сторону восходящего солнца. Он надеялся достичь побережья моря и переправить воинов на острова огромного архипелага, на которых укрылись жены, дети, старики и часть войска. Возвращение повелителя многие посчитали чудом, а его рассказ о пленении, битве с змееголовыми связали с волей богов. Особенно воинов обрадовало известие о том, что беспощадные хунну повернули коней в сторону заходящего солнца. Впрочем, воины тэнно были весьма сдержаны в эмоциях.
Попрощавшись с сегуном северных земель и отдав ему последние повеления, Сан-унтара, в сопровождении небольшого отряда воинов и верного волкопса Хатары, выдвинулся в направлении родного стойбища.
Путь к родным местам предстоял быть трудным. С рано выпавшим серым снегом пришли трескучие морозы, которых никогда не было в этих теплых краях. Стаи голодных волков рыскали среди буреломов и не нападали на небольшой караван лишь потому, что волкопес скалил на них свои мощные клыки и тихо рычал, а его хозяин одним взглядом внушал ужас свирепым хищникам. Переправа через озера и реки, скованные прочным ледяным панцирем, не была обременительной, не требовала необходимых работ по постройке плотов для переправы, и отряд продвигался к намеченной цели сравнительно быстро. Морозы усилились, вызвездило и Сан-унтара, обратив взор к небу, заметил, что диск зеленой пришлой луны Нибу стал значительно меньше и золотистый свет настоящей луны стал доминировать в ночном небе. В нем окрепла уверенность, что новый суровый порядок на земле, который установил всемогущий бог всего сущего Пасе-камуй, теперь долго не изменится, и с этим выжившим людям придется мириться и жить дальше.
С трудом преодолев горы, реки, леса и ущелья, небольшой отряд наконец добрался на берег моря. Местность сильно изменилась и повелитель народа эмиси не мог узнать родные сопки и равнины. Сан-унтара соскочил с коня, стал на колени и горестно воздел руки к небу. Там, где когда-то шумели зеленые дубравы, мчались стремительные воды горных рек, ласкала взор теплая ширь синего моря и высились рубленные дома родного стойбища, простиралось суровое, скованное льдами бескрайнее море. И лишь вершина огромной каменной пирамиды, торчащая из воды, указывала на то, что усталый безутешный путник смотрит на то, что сравнительно недавно было родными местами. На берегу путники обнаружили останки мамонтов, шерстистых носорогов, бизонов и других животных, которых бурное море сначала поглотило, затем вышвырнуло на берег, а мороз покрыл трупы животных ледяным панцирем. Беда, обрушишаяся на Сан-унтару, ядовитой змеей обвилась вокруг его сердца и сжала грудную клетку, выдавливая из глаз горючие слезы. Светлые образы отца, матери и даже великанов мелькали в голове великого сегуна до тех пор, пока один из воинов сопровождения не испросил у него дальнейших повелений.
Сан-унтара пришел в себя и двинулся в южную сторону, чтобы достичь гавани, с которой до катастрофы уходили суда, переправляющие народ тэнно на обширный архипелаг. Теперь он не сомневался, что большая часть земель огромных островов ушла под воды внезапно поднявшегося моря. В душе великого сегуна и его спутников еще теплилась надежда, что айны на далеких островах, наперекор разбушевавшейся стихии, останутся в живых.
По мере многодневного продвижения маленького отряда к югу становилось все теплее. Прошла осень и суровая зима. Реки вскрылись, и приходилось подолгу ожидать прохождения ледохода, чтобы можно было переправляться. Уже и море очистилось от сковывающего льда, и лишь отдельные льдины просматривались в его серой дали. Наконец, на пустынном берегу, среди нагромождений поваленного леса, Сан-унтара увидел воинов тэнно, усердно строящих примитивные суда. Бухта и гавань исчезли, и на глубокой воде качалось всего три построенных корабля. Сегун Того почтительно встретил повелителя и высказал ему глубокие соболезнования в связи с утратой родных и близких.
Великий сегун торопил с постройкой кораблей, но ослабевшие от лишений и голода воины трудились медленно. Сан-унтара, стоя на берегу, печально всматривался в морскую даль и внезапно заметил, как один кит выбросился на отмель. Мясо этого морского исполина укрепило силы воинов, и скоро на воде закачалось множество вместительных морских судов. Великий сегун хотел переправить на острова не только людей, но и лошадей.
Ранним утром, пользуясь попутным ветром и подняв паруса, плетеные из сухого камыша и тонких стеблей бамбука, суда флота тэнно вышли в открытое море. Преодолев относительно спокойные воды, к полудню флотилия пристала к далекому берегу большого острова с высокой огнедышащей горой. Позже великий сегун назвал ее айнским словом «фудзи», что означало «божественный очаг», а все оставшиеся от огромного архипелага острова тэннским словом «ниппон». Всю страну островов народ тэнно назвал «Ямато».
Радостными криками встретили долгожданную флотилию ожидающие на берегу сильно поредевшие толпы луннолицых. И среди них была любимая жена Сан-унтары — прекрасная Судзуки, которая, сдерживая яростные порывы сердца, почтительно поклонилась своему мужу, ступившему на берег. Из подробных рассказов своих сегунов, Сан-унтара понял, что местные эмиси оказывают его войску упорное сопротивление. Но каждое стойбище старалось воевать лишь тогда, когда его земли подвергались непосредственной опасности захвата пришельцами. Поэтому повелитель понял, что великие времена айнов уже позади, и ужиться двум народам на островах будет нелегко.
Ступая по земле восходящего солнца, великий сегун увидел чахлое деревце сакуры, чудом уцелевшее от прошедших бурь и подвел к нему любимую жену. Внимательно всматриваясь в восхитительные лепестки цветущего священного дерева тэнно, и держась за руки, молодая пара долго любовалась очевидным и прекрасным свидетельством наступающей весны в новом мире.
Эпилог
Основатели древнейшей цивилизации на земле, кто они? Это айны — некогда великий народ, населявший низовья Амура, Камчатку, побережье Охотского и Японского морей, Сахалин, Курилы и Японские острова. В те далекие, седые времена Европа была покрыта километровым ледяным панцирем, а уровень мирового океана был метров на шестьсот ниже нынешнего. Естественно, плодородные, обширные земли Охотии и Ниппониды еще не были покрыты водой и бурлили неведомыми зверями и людьми. Берингова пролива вовсе не существовало и древние люди по суше проникали на американский континент. Японские острова, Сахалин и Курилы представляли собой единый огромный архипелаг, населенный воинственными айнами, так похожими на нынешних русских мужиков, а так же великанами, построившими в столь далекие времена на берегу Японии циклопический город, ныне скрытый под водой и гигантские пирамиды.
Какой надо было обладать технологической мощью, чтобы построить в эпоху неолита подобное?! А древнейшие статуэтки людей в скафандрах, это ли не чудо? А кости и бивни мамонтов, шерстистых носорогов и других зверей ледниковой эпохи на островах Охотского моря, вперемежку с костями людей и скелетами великанов?
Нынче айнов на территории России осталось всего около сотни, а в Японии — около трех десятков тысяч.
Загадочный, самобытный народ айнов, называющих себя унтара-настоящие люди, несколько тысячелетий вел жестокую борьбу с многочисленными племенами захватчиков, хлынувших нескончаемой рекой на побережье и острова Охотского и Японского морей из Китая и Кореи. В результате яростной борьбы айны были почти истреблены, либо ассимилировались с захватчиками и составили особую военную касту самураев.
Облик первых самураев был скорее европейского типа, чем азиатско-монголоидного. Воинственных айнов охотно брали на службу влиятельные люди пришлого народа тэнно (впоследствии японцев). Некоторые потомки айнов даже стали сегунами – повелителями пришлых племен. Они имели бородатые лица, круглые глаза и большие носы. Но прошло море струящихся вод времени. Непокорные айны с их загадочной великой культурой эпохи Дземон были повсеместно истреблены.
Эта боевая историко-приключенческая повесть повествует о судьбе первого самурая, а затем и сегуна из племени айнов. Без сомнения, в каждом из нас течет кровь наших далеких славных предков. Поэтому и в жилах нынешних жителей Японии тоже есть частичка крови великих айнов.
От автора: В повести «Айн из Охотии» мне хотелось, хоть немного, приподнять завесу тайны, окружающей наш Дальний Восток и вложить в сюжет дух приключений. Насколько это удалось, будет судить уважаемый читатель.
Глава первая
Миллионы лет назад, в невообразимо далеких просторах совсем не нашей Вселенной, завершалась тотальная война на одной из планет, вращающейся с приличной космической скоростью вокруг белого карлика звездной галактики «Х». Близость к светилу, и вследствие этого, высокие температуры нижнего слоя атмосферы, не позволяли биологической жизни освоить поверхность. Однако, под раскаленной тонкой коркой, живность бурлила в огромных количествах и была удивительно разнообразна. Огромные полости ноздреватой структуры коры планеты частично были заполнены водой и представляли собой моря и океаны, а целая сеть созданных и природных тоннелей способствовала миграционным потокам живущих в поисках земель обетованных. Кромешная темнота была для аборигенов тем же, чем и свет для землян.
Миллиарды лет флора и фауна развивались в условиях полного отсутствия света. Моря и океаны кишели диковинными стаями безглазых рыб, мигрирующих в поисках белесого планктона или себе подобных. В огромных пещерах разрастались целые леса всевозможных грибов и растений, не использующих в жизненных процессах хлорофилл, а в темных тоннелях притаились безглазые кошмарные хищники, снабженные природными эхолотами и подстерегающие не менее кошмарную, но более мелкую добычу.
Города - мегаполисы разумных подповерхностных жителей располагались у северного и южного полюсов планеты, недалеко о зоны вулканов и представляли собой нечто вроде огромных черных ноздристых сыров из стекла и туфа. Фабрики и заводы были размещены у лавовых рек и были почти полностью роботизированы, ибо даже слабое красноватое свечение лавы было губительно для всего живого, в том числе, и для разумных обитателей.
Вот уже тысячи лет в глубинах коры планеты, между двумя разумными расами шла жестокая война за ресурсы. Скопище аборигенов, располагающихся у северного полюса мечтало об овладении более богатыми ресурсами вулканических областей юга. Южане, резко отличающиеся от многочисленных северян численностью, размерами и внешним видом, умело оборонялись от световых, лазерных и магниевых видов оружия, применяемого северянами благодаря новейшим научным разработкам.
Вспышки магния и мечущиеся световые лучи на подступах к южному полюсу кромсали и наступающих и обороняющихся на широком фронте тоннелей и пещер. Десятки тысяч обугленных тел образовали валы и мешали северянам развить наступление. До мегаполиса южан оставался один решительный бросок, но широкополосные световые пушки противника упорно жгли и жгли атакующие войска.
В это время, Млед – тысяча пятьдесят первый вылупился из кожистого черного яйца и сразу, после небольшой реабилитации, попал на курсы молодого бойца. В своей группе пятьдесят первый показал себя храбрым и сильным молодым воином с высоким боевым интеллектом. Нескольким, более слабым курсантам, он открутил обе головы могучими передними и задними жвалами в рукопашных схватках, а по стрельбе из светового оружия был не превзойден, метко кромсая тела сокурсников режущим лучом.
Большие потери гохов в ходе боевой подготовки были обычным делом, поскольку яиц, доставляемых из особого района, было множество. Из этих яиц вылуплялись будущие рекруты, которые пройдут естественный отбор в ходе боевой подготовки по мудрому принципу — выживает сильнейший. Некоторых, особо интеллектуальных курсантов, отбирали и направляли в научные лаборатории для создания все более совершенных видов оружия. Таким счастливчикам люто завидовали сокурсники и старались, в последние промежутки учебы, нанести им увечья или вовсе лишить существования. Ведь каждый курсант заранее знал, что вероятность лично погибнуть в бою является лишь вопросом времени и страшился этого, а счастливчикам удавалось долгое время избегать ужасной смерти, отсиживаясь в тылу.
Военное начальство, любуясь ловкими и точными движениями тысяча пятьдесят первого, который методично уничтожал и калечил других кандидатов в рекруты на военном полигоне, долго совещалось и не могло решить участь перспективного воина или ученого. Но тут, по волоконной связи пришла шифровка о подборе кандидатов в поверханты.
Для северян освоение поверхности планеты открывало более широкие возможности, чем освоение космоса для землян. Десятки гохов погибли на губительной горячей и яркой тверди, но своим опытом они все ближе продвигали великую цель. Уже недалек тот момент, когда по всем средствам связи и массовой информации будет оглашено радостное известие:
— Внимание, внимание! Говорит рох! Работают все средства связи! Впервые гоху удалось ступить на злую поверхность, пройти расстояние на длину своего тела и остаться в живых. Имя этого героя - поверханта …
Обычная судьба рядового курсанта под тысяча пятьдесят первым номером резко изменилась. Своим волевым решением, начальство направляло его на верную смерть, которую всякий нормальный гох панически боялся. Смелого вторжения гохов в свои пределы бушующая поверхность не прощала, а смельчаков, обряженных в тяжелые скафандры— испепеляла. Но упорный народ вновь и вновь пытался покорить поверхностные необъятные дали.
На этот раз, сокурсники тысяча пятьдесят первого не проявляли особой зависти, а лишь сочувственно кивали обеими безглазыми головами, шевелили длинными усиками и, подняв в боевой стойке жвалы, пытались воинским приветствием поддержать товарища — очередного кандидата в герои посмертно.
Они четко знали, что умереть в бою не так ужасно, как быть испепеленным в таинственной чуждой среде. Вопрос об освоении страшной поверхности планеты для курсантов казался ненужным. Действительно, ради чего комадование постоянно посылает поверхантов на верную смерть? Одно дело умереть за правое дело в бою, а другое — бесславно поджариться во имя непонятной цели. Сопровождающие — полные рекруты приказали тысяча пятьдесят первому спрятать жвалы и тонкие длинные хватательно - манипуляторные конечности, облачиться в тяжелую броню и перейти на походный шаг. Вскоре цилиндрические тела печальной процессии скрылись в сложном лабиринте темных подповерхностных, но таких родных тоннелей.
Эхолот тысяча пятьдесят первого четко фиксировал все ньюансы длинного пути. Вот, по влажным стенам из базальта свисают гроздья вкусных больших моллюсков, далее — в грибных зарослях тупика притаился гигантский хищник кошмарного вида, который осмелился напасть на процессию и даже разорвал одного из полных рекрутов, но был сражен метким магниевым огнем остальных сопровождающих. Это незаурядное происшествие было обычным делом при путешествиях в глубинах планеты, которые кишели такими тварями, которые гохам не всегда были знакомы.
Глава вторая
Тернистый путь Мледа тысяча пятьдесят первого начался в год сизого кайра. Этот год был решающим в ходе длительной и тяжелой войны между севером и югом.
Лабиринт петлял, сужался, расширялся и пугал. Порой на путников обрушивались небольшие, но крайне опасные обвалы, в результате которых пострадали два рекрута.
Спутники тысяча пятьдесят первого, оказав первую помощь пострадавшим и убедившись, что их раны несовместимы с прохождением дальнейшей службы, оставили изувеченные тела у груды камней и, уплотнив ряды, продолжили движение к намеченной цели. Суровые рекруты, на протяжении всего преодоленного пути, хранили полное молчание, несмотря на то, что гохи были довольно болтливым народом. Их речевой аппарат был основан на использовании ультразвуковых колебаний, издаваемых особым органом, который одновременно являлся и сверхчувствительным слуховым аппаратом. В общем, зрение и слух гохов были гораздо совершеннее глаз и ушей землян. Мледа тысяча пятьдесят первого удивило то, что кроме свирепых хищников и их добычи, таящейся в густых зарослях тоннелей и горных цирков, процессия не встретила ни одного гоха. Аналитический склад ума кандидата в поверханты подсказал, что этот маршрут является особо секретным в сложной паутине владений его сородичей.
Миновав последний поворот в длинном узком тоннеле, процессия вступила в огромную пещеру, путь к центру которой перегораживали многочисленные ловушки и магниевые мины. Свирепая многочисленная охрана встретила их холодно и долго расспрашивала о цели прибытия, удерживая путников на прицеле. После показа особого значка старшим рекрутом и последующего рапорта, встречающими были приняты меры, чтобы безопасно проводить процессию через опасные минные поля. Распахнулись толстенные ворота и путники вступили в громадное здание роха, где вершались судьбы народа гохов и отдавались военные приказы. Жгуты кабелей связи расходились от циклопического сооружения в разные тоннели, обеспечивая проводную связь. Радиосвязи гохи не знали, поскольку в условиях подповерхностного пространства радиоволны не могли распространяться на сколь - нибудь значительное расстояние. Коридоры в цитадели роха были совершенно прямыми, а вдоль стен из розового туфа располагались двери в лаборатории и командные пункты. По сети коридоров сновало множество озабоченных гохов.
Через проемы открытых дверей двадцать седьмой заметил у огромных жидкокристаллических экранов объемной цифровой связи многочисленных операторов, передними частями тел и головами, облаченными в спецшлемы, передающих приказы в микрофон. Задние же части и головы использовались для приема информации. Судя по объемным картинкам участков наступления, дела у гохов на фронте шли не шатко, ни валко. Сплошной магниево - световой огонь противника валил рекрутов сотнями.
Наконец процессия вступила в пределы самого сердца роха, представляющее собой громадную полусферическую полость. На огромной выпуклой карте, расположенной в центре помещения, были обозначены изменяющиеся участки боев и линия фронта. Спецмебели из прозрачной пластмассы было удивительно мало для командного пункта. Параллельно к карте, расположился гох крупных размеров внимательно, двумя головами, следивший за эволюцией линий фронта и многочисленных участков боя. Передний жвал у незнакомца нелепо болтался у длинного гибкого туловища. Вероятно, он был сломан в бою и восстановлению не подлежал. Две опорные конечности отсутствовали, поэтому быстрота передвижения гоху не грозила. Рекрутов с такими травмами военное начальство обычно списывало как боевые потери и безжалостно уничтожало.
Командующий армии гохов повернул одну из голов, шевеля усиками:
— Млед - тысяча пятьдесят первый? Я давно слежу за твоими успехами и неудачами. Да, да я не ошибся— неудачами! Кандидат в рекруты или ученые, ты вылупился из яйца не в то время и не в том месте. Твоя участь уже решена. Ты почти стопроцентный, но почетный кандидат в небытие. Но прежде чем посылать тебя для покорения яростной поверхности, хочу убедиться в твоих организаторских способностях. Даю тебе тысячу элитных рекрутов, чтобы сразить мерзких гохов - мутантов, дерзкими набегами постоянно тревожащих наши тылы. Эту занозу ты должен окончательно вырвать во славу роха. Безопасного пути и удачи!
Таким образом, молодой тысяча пятьдесят первый, впервые в истории гохов, стал командиром целого подразделения рекрутов, не имея боевого опыта. Теперь спутники везунчика изменили свой статус из конвоиров в почетный эскорт командира карателей. Тысяча пятьдесят первый приступил к строевому смотру в одной из обширных цинковых пещер, обходя воинские колонны и принимая рапорта от старших рекрутов. Перед командором выстроились сотни рекрутов, образуя четкие прямоугольники воинских подразделений. Внимательно осматривая каждого гоха, командор недовольно покачивал усиками и делал сопровождающим его старшим рекрутам нелестные замечания. Несмотря на то, что вооружение и амуниция рекрутов содержались в удовлетворительном состоянии, были отдельные недостатки, которые новый командующий приказал устранить за период строевого смотра. Завершая мероприятие, командор обратился к подчиненной тысяче с краткой постановкой боевой задачи. Воинам надлежало ускоренным походным передвижением преодолеть значительное расстояние по лабиринту тоннелей и пещер, сосредоточиться на берегу подповерхностного океана и, погрузившись на десантные корабли, направиться к большому острову — неприступной цитадели мутантов - гохов, совершающих дерзкие нападения на армейские подразделения гохов - рекрутов с целью грабежа амуниции и продовольствия.
— Во славу роха! Перебьем уродов всех до единого! Вечная память тем, кто не вернется из боя в свои казармы! — напутствовал тысячу новый командор, и тяжелая поступь прямоугольных колонн гохов сотрясла своды пещеры.
Несколько поразмыслив, тысяча пятьдесят первый отправил вестового в госмастерские со строгим приказом: изготовить из пластика тысячу легких щитов и доставить их к десантным кораблям до убытия экспедиционного корпуса. К приказу командор приложил схему невиданного щита, которую собственноручно начертил на мягком листе пластмассы. Гохи - рекруты щитами в бою пользовались редко, поскольку любой материал из которого их изготавливали, был мощным глушителем эховолн, сильно ослаблявший зрение и слух воинов , сковывая их движения. Но защитную силу щитов от световых и магниевых вспышек военное руководство и ученые, по мнению командора, явно недооценили.
На пристани тысячу гохов ждали пять военных десантных кораблей, интенсивно грузившиеся продовольствием и боеприпасами. Корпуса были сделаны из толстой литой легкой пемзы. Двигатели кораблей были электрическими и обеспечивали недельный ход без подзарядки аккумуляторов. Каждое судно могло взять на борт чуть более двухсот десантников с их оружием и амуницией. Наблюдая за погрузкой, командор впервые предался созерцанию океанской дали. Отраженные волны его эхолота ловили панораму величественного единения суши и воды, хитиновую оболочку приятно холодил соленый океанский ветер. О таком просторе он тайно мечтал в маленькой курсантской норе.
Вскоре погрузка была завершена, и тысяча пятьдесят первый отдал приказ на отплытие. Длинные десантные суда заскользили из гавани в открытый океан. Ветер поднял волны и началась сильная качка. Вскоре многих рекрутов посетила морская болезнь, и они дружно травили за борт весь скудный войсковой паек, который поглотили накануне в порту. Командор удивился реакции подчиненных на качку, поскольку его вестибулярный аппарат был более надежен и не поддавался власти тошноты.
Над просторами бурного океана реяли какие-то странные летающие существа, выдергивавшие острыми клювами рыбу. В глубину прозрачной соленой воды эхолот гохов не мог пробиться, а если - бы мог, они бы разглядели огромных морских хищников. Сопровождающих корабли. Длина некоторых экземпляров достигала больше половины корпуса судов. Несколько хищников выпрыгнули из воды в погоне за крупной рыбой, и гохи с ужасом смогли оценить поистине устрашающий вид этих свирепых морских чудовищ.
После длительного и изматывающего путешествия показался гористый берег и корабли сменили курс, пройдя вдоль берега, изрезанного бухтами. Миновав толстый скалистый мыс, флотилия была подвергнута внезапному нападению гохов – монстров. Вылетевшие из укромной бухты многочисленные суда морских разбойников уступали по размерам и грузоподьемности десантным кораблям роха, и не спешили идти на абордаж. Однако, огневая мощь у гохов - монстров была выше, а корабли были намного маневреннее неповоротливых громадин флотилиитысяча пятьдесят первого.
Тонкие лучи света и магниевые вспышки пиратов стали косить ряды рекрутов, находящихся на открытых палубах. Картина морского боя складывалась явно не в пользу экспедиционного корпуса и командору стало ясно, что надо принимать какие -то нестандартные меры, чтобы предотвратить полную катастрофу. По его команде, рекруты укрылись за длинными высокими щитами с прорезями для обзора и стрельбы. Каждые два щита держало по рекруту: один глухой щит предназначался для отражения магниевых снарядов, летящих сверху, другой, с прорезями, ставился вертикально для защиты от прямого поражения оружием противника. Огонь по пиратам вел третий рекрут, который имел небольшой угол обзора. В результате решительных и своевременных мер, предпринятых командором, эффективность огня мутантов намного уменьшилась, а их потери стали нарастать.
Оценив свои шансы на успех, пираты дали деру и командору значительно полегчало в его гипотетической душе. Он провожал ненавидящим эховзглядом злобных трех - четырехголовых существ и ликовал, не показывая своей эмоциональной слабости подчиненным. Когда-то, в незапамятные времена, яйца гохов из особой зоны тщательно осматривали, выбраковывали, а бракованные свозили на полигон отходов. К величайшему удивлению роха, из бракованных яиц стали вылупляться странные существа, которые смогли выжить в условиях обширного мусорного полигона. Когда власти спохватились и объявили охоту на монстров, те организованно убыли в неизвестном направлении. Через некоторое время морские пираты, хитрые и смелые грабители ужасного мерзкого вида, стали пошаливать в землях гохов и наводить ужас на население державы.
Выиграв сражение на море, командор укрепил свою веру в успех всей экспедиции. По обычаю, он мысленно обратился к создателям с благодарственной речью за победу и приказал принести им в жертву десяток рекрутов. Поднялся сильный ветер с океана, с размаху ударивший в далекие каменные своды подповерхностной суперполости и сорвавший капли конденсации, обрушившиеся сильным дождем на высаживающихся карателей. В условиях повышенной влажности применение магниевых зарядов становилось неэффективным, и рекруты уповали на световое оружие. Десантные суда из легкой пемзы дружными усилиями сотен рекрутов были выволочены на песчаный берег бухты.
Глава третья
Командор выдвинул разведывательные дозоры на ближайшие возвышенности и приказал войсковому соединению построиться. Он должен был выполнить обещание, данное создателям за успешный исход морской баталии и принести богатую жертву. Когда прямоугольники рекрутов замерли в колоннах, стало ясно, что в ходе обстрела кораблей роха пиратами около двухсот рекрутов были выведены из строя или убиты. Это уже были значительные потери войскового соединения по меркам войны.
Шевеля усиками, тысяча пятьдесят первый почувствовал самое главное для любого военачальника — доверие и приобретение высокого авторитета среди подчиненных. Раненых быстро отсортировали. Негодных к военной службе командор приказал не убивать, а оставить в гавани для мелких работ и усиления обороны на случай нападения мутантов. Остальных, раненых легко, после оказания им первой помощи, поставил в строй в качестве стрелков. Этим приказом он несколько нарушил установленные военные правила гохов, но подчиненные только одобрительно зашевелили усиками и впервые, без специальной команды, одновременно подняли жвалы в воинском приветствии. Командор оценил одобрительный порыв рекрутов и дал команду на проведение церемонии проводов павших и жертвоприношения в знак первой победы. Двадцать седьмой был против ритуальных убийств вполне боеспособных и здоровых рекрутов во славу создателей. Но обычай и войско требовали совершить это жестокое мероприятие.
Перед колоннами рекрутов появились избранные гохи. Они, бормоча усиками о величии создателей, метнули в каждую колонну по камню. Из гущи гохов, строевым способом, выдвинулись рекруты в которых попали камни судьбы. Проскользнув на равное расстояние от строя и остановившись, жертвенные рекруты подняли жвалы в воинском приветствии. Командор и личный состав соединения, в ответ, так же подняли режущие челюсти. К жертвам медленно приблизились избранные с короткими стальными секирами, громко шевеля усами и прославляя создателей. Одновременно взметнулись секиры, и у жертв отсекли одну из передних конечностей. От нестерпимой боли жертвы задергались, но с места не сорвались. Это бы свидетельствовало о мерзком малодушии рекрутов, было страшным позором и ставило под угрозу дальнейшие победы собратьев по оружию. Секиры поднимались и опускались до тех пор, пока все передние и задние конечности у жертв не были отсечены. В последнюю очередь, избранные, помедлив, отсекли обе головы несчастным обрубкам.
Гохи возликовали, подняв в восторге жвалы и искренне поверили, что создатели и командор приведут их к очередной победе. Тела павших в бою и жертвенных рекрутов захоронили под грудами камней, дабы их мясом не полакомились местные хищники или, того хуже, гохи – мутанты.
Командор не стал задерживать войско на песчаном берегу и приказал выдвигаться в направлении главной цитадели мутантов. Узкое ущелье с удобными тропами, ведущее к плато, на котором была расположена цитадель, вызвало у командора подозрение. В случае втягивания соединения в это ненадежное место, противник запросто мог устроить ловушку и перекрестным огнем с высот разбить гохов. Поэтому он принял решение о марше по вершине хребта. Этот поход был изнурителен для рекрутов: то и дело случались обвалы и осыпи, встречались густые грибные чащи, в которых таились свирепые крупные хищники, а глубокие отвесные каньоны, которые приходилось обходить, замедляли продвижение соединения гохов. В походе отряд понес сравнительно небольшие потери, в основном от хищников, и вскоре преодолел первую половину пути. На узкой горной тропе появился вестовой от разведдозора, который спешил навстречу основным силам с вестью о том, что впереди противник.
Командор приказал использовать щиты для защиты, а первой группе, в колонну по три, двигаться в сторону врага, поскольку узкая тропа не позволяла развернуть подразделения по более широкому фронту. Грамотно используя естественные укрытия и рельеф, противник начал бешеную стрельбу по наступающим. Метались световые лучи, взрывались магниевые снаряды и гранаты, но таявшая колонна гохов упорно продвигалась вперед, к линии обороны мутантов. Огромные четырехголовые жуткие монстры бешено поливали огнем наступающую колонну гохов, но щиты выдерживали световые и магниевые удары. Вскоре противники сцепились в рукопашном бою.
Мутанты физически были сильнее гохов, но неповоротливее— издержки крупных размеров. Кроме этого, они не имели такой защиты, которой обладали гохи - каратели. В ходе боя обеими сторонами использовалось режущее и колющее железное оружие. Ощетинившись копьями с длинными железными наконечниками и прикрывшись щитами, гохи медленно, но успешно продвигались вперед по трупам мутантов и собственным трупам. Благодаря аналитическому складу ума, командор знал, что противник рассчитывал на продвижение рекрутов по ущелью, но никак не по хребту. Затея монстров с засадой провалилась и, не выдержав победного напора войсковых групп гохов, остатки обороняющихся обратились в бегство, неся страшные потери от свето - магниевых ударов вслед. Через некоторое время, узкая тропа стала значительно шире, что позволило расширить фронт наступления. Командор с удовлетворением понял, что и эта битва выиграна. Перед его войском открывался оперативный простор, вплоть до цитадели противника.
Глава четвертая
Брезгливо разглядывая поверженные тела мутантов, командор понял, что вид этих странных существ имеет нечто общее с обликом основного противника-— южанами зухами и с самими гохами. Некоторые особи имели тела не цилиндрические, а кубические. Каждая из четырех голов монстров была украшена парой жвалов устрашающего вида, которые были вдвое длиннее челюстей гохов. Пользуясь растерянностью врага, понесшего огромные потери в горной схватке, решив не терять время на всякие церемонии и жертвоприношения, командор приказал войску продолжать движение без положенного привала. Раненых он распорядился не добивать, а оказав им необходимую медицинскую помощь, оставить на горной тропе. В глубине своей суровой души он надеялся, что некоторое количество раненых рекрутов оклемается и догонит основные силы.
Когда первые колонны вступили на плато, перед гохами возникла величественная панорама древнего города. Слегка клейменые печатью времени, величественные здания из крепчайшего гранита чередовались с развалинами инженерных сооружений непонятного назначения, которых время не пощадило. Промежутки между гранитными утесами были умощены гладкими плитами, почти не тронутыми разрушающим и созидающим временем. Лишь кучи разбитого стекла и останки странных железных объектов и механизмов портили общую картину.
Вслед за разведчиками, голова колонны с опаской стала вползать на загадочную территорию. Командор недоумевал: город представлял собой отличный оборонительный объект с раздольем для устройства засад. Однако противник пока не воспользовался этим бесспорным преимуществом и его силы не напали на гохов, затерянных в странном незнакомом городском лабиринте. Когда колонна стала приближаться к центру города, гохи уловили гул, возникший неподалеку. Их эхолоты засекли странный металлический объект немалых размеров, испускающий свет и быстро приближающийся к колоннам рекрутов. Командор остро почувствовал смертельную опасность и приказал бойцам рассредоточиться и укрыться за ближайшими зданиями. Железная громадина приближалась странно, без подпрыгиваний и рывков, как это делают гохи и другие существа подповерхностного мира, а скользила на нескольких крутящихся кругляках, обутых в резину. Самое страшное было то, что оно впереди себя постоянно испускало два световых луча, что было губительно не только для врага, но и самого экипажа этого механического монстра. Оружие гохов испускало свет импульсно, в сверхкороткий промежуток времени. В противном случае, оболочек тел рекрутов хватило бы лишь на двадцать - тридцать выстрелов. От рассеянного и отраженного света лучей жуткой машины стала постепенно растворяться внешняя оболочка ближайших рекрутов. Пока многих спасали щиты и укрытие за зданиями, но это не могло продолжаться вечно. Жуткий механизм метался по промежуткам между зданиями, страшными яркими лучами света испепеляя зазевавшихся рекрутов.
Надеяться на то, что экипаж вражеской машины скоро издохнет от избытка света, было глупо, и командор сделал печальный вывод, что под угрозой оказалась не только военная операция, но и само существование его соединения. Многие бойцы вползли через зияющие проемы в здания и были в относительной безопасности, но находиться неизвестно сколько времени в осаде для гохов было бесперспективно и губительно. Заметив, что на вершину каждого здания ведет пологая спиральная металлическая лента, вполне пригодная для передвижения гохов и вызвав к себе через вестового старшего рекрута, командор приказал собрать все имеющиеся магниевые заряды и доставить их на вершину ближайшего здания. Вскоре гохи, как муравьи, потянулись по ленте к вершине здания, неся ценный груз. Впереди длинной цепочки рекрутов поднимался сам командор, не доверяя подчиненным выполнение операции по точному сбрасыванию груза смертоносного магния на железного врага. Достигнув вершины высоченного здания, двадцать седьмой осмотрелся. Крыша строения была плоской, с нанесенными выпуклыми знаками и геометрическими фигурами. Над каждой фигурой громоздились механизмы непонятного назначения. Время их почти не тронуло, поскольку они были изготовлены из неизвестного материала, устойчивого к коррозии.
Подивившись могуществу и технической мощи давно исчезнувшей расы, командор предположил, что этот удивительный город и все непонятные механизмы были созданы в незапамятные времена никем иным, как создателями. В силу каких - то веских причин они покинули город и переселились в другое, более подходящее место. Оттуда вездесущие взирают и управляют и гохами и зухами, а самое главное, изготавливают и присылают в особую зону яйца с эмбрионами гохов.
Когда все магниевые гранаты были успешно доставлены на крышу, двадцать седьмой приказал связать их в большие связки. Гохи знали все физические свойства магния и надеялись, что высокая температура горения смеси магния с алюминиевым порошком в определенной пропорции способна прожигать железо. Между тем, железное чудовище с помощью каких-то особых органов чувств, заметило группу гохов на крыше. Раздался свист, и ужасная громадина, оторвавшись от грунта, стала медленно приподниматься в воздухе. Чувство панического страха не миновало командора, не говоря уже о его подчиненных. Гохи никогда не видели, и даже не могли предположить, что в их мире есть летательные аппараты. Они рождались, взрослели и воевали по принципу: рожденный ползать — летать не может.
Но дело— есть дело. Командор схватил первую связку гранат, привел запал одной из них в действие и швырнул связку в поднимающегося монстра. Связка скользнула по железной шкуре чудовища и сорвалась. Далеко внизу вспыхнул ослепительный свет, и через небольшой промежуток времени, угас. Чудовище было уже совсем близко, и испускаемый им режущий свет, был способен легко испепелить группу рекрутов и их командора. Млед - тысяча пятьдесят первый почувствовал нестерпимую боль и осознал, что рассеянный свет от лучей монстра, начал плавить его внешнюю оболочку. Торопясь, он привел в действие и сбросил вниз две оставшиеся связки гранат, мысленно взывая к создателям о помощи. Одной из связок чудом удалось удержаться на железной шкуре чудовища. Вспыхнул ослепительный свет, железный монстр завалился на бок и медленно стал падать. Далеко внизу раздался страшный грохот. Командора и его рекрутов от испепеления спасло своевременное применение щитов, а так же угол крыши.
Густо смазав переднюю, наиболее пострадавшую часть грубой внешней оболочки специальным лечебным бальзамом, командор стал спускаться, преодолевая страх перед высотой. За ним потянулись бойцы, которые несмотря на серьезные ожоги, живо обменивались впечатлениями от этого необычного боя и славя командора. Обломки железного чудовища едко чадили, а мощный световой луч все еще упирался в гранитную стену здания, вызывая болевые ощущения у гохов, неосторожно приблизившихся к поверженной машине.
Командор приказал ближайшему рекруту, под защитой щита, приблизиться к источнику света и накрыть его другим щитом. Отважный рекрут, четко выполнив этот приказ, был серьезно обожжен и пал среди жутких обломков, корчась от боли. Близкий рассеянный яркий свет покарал героя. Тщательно осмотрев сокрушенную машину, командор не нашел признаков экипажа и понял, что этот вечный страж города был создан для того, чтобы конечности живых существ никогда не оскверняли его здания и улицы.
Глава пятая
Построенные в колонны, оставшиеся в живых гохи, вызвали у тысяча пятьдесят первого глубокие сомнения в успехе карательной операции. Потеряв еще полторы сотни бойцов и весь магниевый боезапас, соединение уже не могло представлять какую - либо серьезную опасность для мутантов. Но поразмыслив, командор приказал своему сильно потрепанному войску двигаться вперед, к логову врага. Миновав лабиринт древнего города, колонна сильно потрепанного войска гохов стала медленно выползать на открытую местность. Командор и его рекруты повеселели, вырвавшись из чуждого и опасного каменного мешка. Скорость марша колонны несколько снижали небольшие грибные рощи, которые чередовались с настоящими лесами из джуга. Плоды этих невысоких деревьев с крупными белесыми листьями считались изысканным лакомством на родине гохов. Командора удивило полное отсутствие крупных и опасных хищников, которыми изобиловали леса в районах постоянной дислокации его народа.
Иногда войску приходилось форсировать небольшие, но бурные реки, которые пересекали его путь. В таких случаях, около сотни рекрутов сцепившись жвалами, образовывали прочный мост, и по этому шаткому сооружению из тел проходили основные силы. Воинственным гохам удавалось успешно преодолевать все препятствия до тех пор, пока широченная горная река не преградила им путь. Шум воды был оглушительным, а ее напор—немыслимым. Река билась о каменные берега как опасный, раненый зверь, извергающий хлопья пены.
Командор понял, что гохам не под силу преодолеть этот бешеный поток и приказал разведгруппам искать брод. В конце – концов, форсаж этой грозной реки монстрам, каким-то удивительным образом, удавался. Вскоре прибыла группа разведчиков, посланных вправо. Они доложили, что неподалеку реку пересекает какое-то странное сооружение, по которому можно перебраться на противоположный берег всему войску.
Повернув направо, и преодолев небольшое расстояние по сложно изрезанному берегу, эхолоты колонны гохов засекли удивительный висячий мост. Он представлял собой два толстых железных троса, перекинутых через реку строго параллельно. Между тросами был уложен настил из особо прочной древесины. Гохи не умели строить мосты, да и в этом не было особой нужды, поскольку широкие равнинные реки их родины легко преодолевались вплавь или, в крайних случаях, на пемзовых лодках.
Командор понял, каким образом столь мощные тросы были перекинуты через широкий бурный поток. По всей видимости, монстры сначала выпустили из арбалетов на противоположный берег тяжелые стрелы с крючьями и привязанной к ним тонкой, но прочной бечевой. Крючья успешно зацепились за расселины скал или стволы деревьев на противоположном берегу. Затем, с помощью бечевы, они протянули толстые тросы с одного берега на другой и, прочно их закрепив, сделали настил. Заметив, что мост никем не охраняется, тысяча пятьдесят первый понял, что если монстры хотели бы остановить его войско, они бы сделали это легко. Кроме этого, берег на другой стороне реки порос гигантскими грибами и раскидистыми деревьями, что представляло собой идеальное место для укрытия и засады из множества монстров.
Мысленно проведя анализ увиденного, командор решил, что противник беспрепятственно пропускает его не очень боеспособное войско поближе к своей цитадели. Беспокоил его один простой вопрос: с какой целью?
Успешно переправившись через висячий мост на другой берег реки, войско гохов нацелилось на конечную цель военной операции — цитадель монстров. Миновав редкие рощи из посаженных монстрами плодовых деревьев, гохи впервые увидели цитадель и она их поразила. Даже здание роха выглядело жалкой хижиной по сравнению с величием этой гигантской постройки. Обитель монстров представляла собой сложенную из гигантских блоков туфа неприступную крепость кубической формы с зияющими бойницами на большой высоте и зубчатым верхом. Огромные железные ворота были слегка приоткрыты, а перед воротами замерло несколько невооруженных монстров. Один из них держал в хватательных конечностях пластиковую табличку с выдавленным треугольником.
Командор понял, что это — парламентеры, приказал колонне остановиться и положив личное оружие на грунт, двинулся в сторону монстров. Своим заместителем он назначил старшего рекрута передовой колонны. Эта мера была необходима, если случится непредвиденная провокация и его разорвут четверо более сильных противников. Этот поступок грубо нарушал самое главное правило гохов— ни при каких обстоятельствах не вступать в переговоры с презренным врагом.
Старший монстр продвинулся вперед и, шевеля усиками, обратился к приближающемуся гоху:
— Приветствую тебя доблестный командор! Да будет вечно длиться тьма подле тебя! Мы оценили силы твоего поредевшего войска и пришли к выводу, что легко можем его уничтожить. Конечно, ты удивлен, что после героического сражения и твоей победы над стражем древнего города, наше отношение к тебе и твоему войску резко изменилось. Об этом свидетельствует тот факт, что ты — Млед - тысяча пятьдесят первый и твои рекруты находятся перед нами. А мы, вступив в переговоры, надеемся избежать битвы, которую вы гарантированно проиграете и все уйдете в небытие. Причина столь гуманного отношения кроется в том, что ты, убив железного стража, подарил нам древний город с его несметными сокровищами. С давних времен мы пытались завладеть богатствами высокотехнологичной расы, которая либо давно вымерла, либо покинула этот остров. Но непобедимый железный страж легко пресекал любые попытки проникнуть в город. Сейчас мой народ радостно отмечает это событие и готов дать тебе откупные, чтобы ты возвратился к вашему глупому, но жадному старому интригану — командующему с победой и не с пустым коробом трофеев.
Небрежным жестом хватательной конечности, парламентер мутантов указал на тройку больших открытых коробов, стоящих на грунте и смешливо зашевелил усиками. Чувствительный эхолот командора легко определил содержимое емкостей. Один короб был доверху набит золотыми кругляшами, другой — крупными алмазами, третий — алмазным песком. Вид этих сокровищ потряс все нутро командора. Алмазы на его родине были крайне редки, священны и считались подарками создателей. Гигантскими усилиями тысяч гохов, за целый дам времени (около года по земному времени), на кимберлитовом месторождении удавалось добывать не более десятка мелких алмазов и горсточку алмазного песка. С помощью этих сверхтвердых камней можно было прокладывать новые тоннели, расширяя территорию обитания гохов, изготавливать оружие, стройматериалы и другие нужные вещи. Особенно ценился алмазный песок за его шлифовальные свойства, без которого станки, инструменты и оружие невозможно было изготовить. Золото считалось таким же редким и ценным металлом, как и на непостижимо далекой раскаленной Земле. Без золотых нитей нельзя было смонтировать сеть проводной связи, а гох, владеющий хотя -бы двумя - тремя десятками золотых кругляков, мог откосить от армии, купить себе охрану из демобилизованных рекрутов и безбедно существовать. Таких гохов на родине командора было немного. Их боялись и называли баловнями создателей. Эта богатая группа фактически управляла страной и вела войну за сокровища юга.
Заколебавшись чтобы протянуть время, командор задал старому монстру вопрос, который вертелся в его головах:
— Как вы узнали мой номер?
Уразумев его вопрос в шевелящихся манипуляциях усиков, старый монстр неосторожно разоткровенничался:
— Мы — богатый народ. Купленные нами многочисленные гохи - лазутчики передают нам всю информацию о происходящем в рохе. В их числе и сам командующий. Давным - давно молодой сильный гох из касты баловней создателей, попытался покорить наш народ и завладеть его богатствами. Войско под его началом было в три раза многочисленнее нашего и не чета твоему. В ходе морского сражения он потерял половину воинов, а другую бездарно загнал в ловушку, погнав по опасному ущелью. Попав в плен, он стал нашим шпионом в верхах роха. Как только командующий отправил на наш остров тысячу рекрутов во главе с тобой с целью доложить высшему совету роха о непрекращающихся усилиях по покорению нашего народа, он подробно проинформировал нас об этой операции через спецгонца. Наши лазутчики внедрены и в твое войско, и мы хорошо информированы о твоих действиях и действиях твоих бойцов. Ты несколько раз грубо нарушил уставные заповеди гохов. А за это полагается мучительная смерть по возвращению в рох. Все зависит от выбора способа казни: либо тебя изувечат и оставят умирать в дебрях леса, либо отправят поверхантом, чтобы ты медленно сгорел заживо в световой круговерти поверхности нашей планеты. Так что бери то, что дают и уходи. Очень советую распорядиться алмазами и золотом разумно и не спешить лезть в жестокую ловушку роха. На остальное ума у тебя хватит, вплоть до захвата власти и победы в войне с зухами.
Тысяча пятьдесят первый был до такой степени изумлен, что потерял дар шевелить усиками и тем самым, связно выражать свое мнение. Все сказанное парламентером было ему предельно понятно, и он сделал вывод, что иного выхода, чем следовать советам мутанта, у него нет. А еще он уразумел, что из-за жадной, продажной верхушки роха, война с зухами не может быть закончена победой.
Решив принять предложение врага и принять его откупные сокровища, командор приказал части своих уцелевших воинов пустился в обратный путь. Раненых он оставил монстрам, которые обещали позаботиться о доблестных рекрутах героя -тысяча пятьдесят первого, о котором мутанты уже слагали легенды. Командор не спешил возвращаться в рох. Его рекруты были щедро снабжены мутантами качественным, сытным пайком и наслаждались некоторой свободой и безопасностью, которые были так редки в военной среде гохов.
Благополучно достигнув берега океана, войско гохов погрузилось на ожидающие его десантные корабли и направилось к берегам родины. На этот раз погода благоприятствовала путникам, подарив им полный штиль. Лишь крупные морские хищники время от времени вылетали из воды в погоне за рыбой. Один водяной монстр решился наброситься на один из десантных кораблей и крепко его тряхнул, но почувствовав, что добыча не живая плоть и лично ему не по зубам, оставил корабль в покое.
Глава шестая
Ступив на родной берег, рекруты повеселели и воспряли духом. Командор построил сильно поредевшие колонны и обратился к бойцам с краткой речью:
— Доблестные воины! Пройдя тяжелый и опасный путь, мы одержали ряд побед над ужасными монстрами, в конце – концов, принудили их к миру и получили богатые откупные для роха. Кроме этого, в страшном древнем городе нам удалось убить железное чудовище, которое мерзкие мутанты не могли убить целую сотню дамов времени. Слава вам и вашему оружию! —подняв жвалы в воинском приветствии, объявил командор.
Воины синхронно подняли жвалы в ответ. Если бы командор не пользовался высоким авторитетом среди подчиненных, то рекруты имели право в боевой обстановке не отвечать на его воинское приветствие. Почувствовав общую поддержку подчиненных, командор, шевеля усиками, продолжал:
— Мне пришлось нарушить ряд уставных требований и боевых традиций для достижения конечной цели нашей военной операции. Но я не сожалею об этом, ибо мудрое военное изречение гохов: « цель оправдывает средства», всегда вертелось в моих головах. В ходе нашей боевой операции я получил информацию, что командующий и ряд высокопоставленных гохов являются шпионами мутантов, а может быть, и зухов. Ведь у всех вызывает сомнение тот факт, что война с зухами длится так долго, и гниющими трупами наших сородичей устланы все военные дороги. Мне нужна ваша поддержка для проведения еще одной военной операции, которая будет называться «Смерть шпионам!». Вы готовы идти за мной?
На нетрадиционный вопрос командора войско ответило дружным поднятием жвалов.
Следуя к цитадели роха, численность экспедиционного - карательного войска росла как снежный ком, пополняясь рекрутами местных гарнизонов и резервных частей. Этому способствовала молва о славных подвигах командора и его рекрутов на острове чудовищ, которая далеко опередила наступающие на рох колонны мятежников.
Командор понимал, что стены цитадели роха будет преодолеть весьма проблематично, но вспомнив об искусстве мостостроения, повеселел. Повелев воинам запастись прочными тросами, арбалетами с железными стрелами - крюками и длинными веревками, он уверился в силе поддержки создателей и понял, что цитадель непременно будет взята.
Бой с войсками, верными предателю – командующему, произошел недалеко от цитадели роха в огромной пещере, поросшей рощами гигантских грибов. Шпиону удалось собрать втрое большую армию, чем войско двадцать седьмого. В направлении замерших в боевом строю колонн врага, командор ударил подразделениями центра своего войска, имеющими опыт борьбы с мутантами на острове чудовищ. Прикрывшись щитами, неуязвимые мятежники, не обращая внимания на убийственный ураганный огонь артиллерии и стрелкового оружия противника, быстро приблизились к его рядам и посеяли смерть, разрезав колонны противника пополам, и образовав глубокую брешь в его оборонительных порядках. Прикрытые лишь легкими доспехами, уязвимые рекруты гарнизона стали быстро проигрывать баталию. И тут случилось непредвиденное: побежденные побросали оружие и подняли вверх жвалы, приветствуя победителей. Во все времена гохи никогда не сдавались, предпочитая позорному плену смерть.
Обычно противнику удавалось захватывать в плен только раненых воинов. Но это случилось впервые в истории гохов и потрясло не только командора, но и его солдат. Последовал короткий приказ: прекратить бой, а пленных не убивать. Неотвратимая, незавидная судьба прикоснулась к каждому побежденному. Их дальнейший удел— влачить жалкое существование на железных и магниевых рудниках. При этом, жвалы у узников отрубались напрочь. Но командор, в очередной раз нарушив военный кодекс гохов, сохранил пленным не только жизнь, но и жвалы. Кроме этого, к немалому удивлению подчиненных, наиболее сильных из них вождь влил в ряды своего войска. Однако к причудам босса, верные ему рекруты попривыкли и отнеслись с некоторым пониманием.
Впереди маячили стены цитадели священного роха. Для того, чтобы победить, войскам мятежников необходимо было их преодолеть. Но стены из туфа казались неприступными твердынями, а у гохов не было достаточного опыта по взятию крепостей. Гарнизон роха и обитатели цитадели осады не боялись, поскольку запасов воды и продовольствия им хватило бы с избытком на целый дам времени. Командор не спешил кидать рекрутов на стены, чтобы они, сцепившись жвалами, образовали живую башню для прорыва основных сил в крепость. Обычно гохи в войне с зухами проделывали это не раз, но часто такие атаки успешно отбивал противник и жестко гнал войска рекрутов на исходные позиции.
Между тем, на позициях остановившихся войск мятежников шла кропотливая работа: готовились прочные троса, мастерились арбалеты и стрелы с железными крючьями, копился запас прочной бечевы и древесины для настилов.
Наконец, все приготовления были закончены, и командор бросил свои войска на штурм цитадели.
Прикрываясь щитами от бешенного стрелкового и орудийного огня, падающих камней и кипятка, льющегося со стен, штурмовые группы подобрались вплотную к цитадели, и тысячи стрел с крюками и привязанной к ним бечевой взметнулись над твердыней. Многим крюкам удалось зацепиться, и тогда вверх потянулись прочные железные тросы, между которыми быстро крепился деревянный настил. Защитники цитадели были озадачены действиями штурмующих, их невиданными инженерными сооружениями и не оказали достойного сопротивления. Вскоре, по готовым наклонным висячим мостам, на стены крепости устремилось основное атакующее ядро войскмятежников.
В отличие от обезьянистых людей на супердалекой Земле, гохи не умели карабкаться по веревкам. Возведение висячих мостов решило исход битвы: цитадель священного роха пала.
Предатель-командующий был пленен, гарнизон расформирован и лишен воинской чести. На этот раз, Млед-тысяча пятьдесят первый приказал отрубить пленным жвалы и отправить их на рудники. Операторов он не стал менять, и они продолжали связывать его с командорами на фронте и докладывать о динамике обстановки на войне. Плененного командующего командор пощадил, приказав отрубить его старые жвалы и упрятав в хорошо охраняемую маленькую камеру смертников. Он надеялся, что долгие беседы с предателем помогут раскрыть много тайн этого мира.
Глава седьмая
Новый командующий войсками северян был уверен, что война близится к концу и скоро, сраженный непобедимым гохским войском, последний зух издохнет. Линия фронта уже настолько приблизилась к последней, главной цитадели зухов, что Млед- тысяча пятьдесят первый решил лично руководить штурмом их последнего оплота. Прежде чем отправиться в поход на юг, повелитель решил посетить арестованного экс - командующего.
Эховид старого гоха не вызывал сомнений в том, что предателю не удастся дожить до праздника победы, поскольку одна его голова с отрубленными жвалами уже не жила и не мыслила, а на другую сырая болезнь уже наложила свою смертельную печать.
— Приветствую тебя доблестный повелитель! Пусть мрак всегда окружает тебя! С какой целью ты решил посетить смертельно больного старика? — зашевелил усиками уцелевшей головы бывший.
— Я решил эхозреть тебя в преддверии близкой победы над зухами. Последним штурмом их оплота руководить буду лично. У меня к тебе вопрос: почему ты всячески препятствовал наступательным действиям наших войск? Не подкупили ли тебя зухи, подобно мутантам?
У старого гоха насмешливо зашевелились усики:
— Я бы не отвечал тебе ни на один вопрос, если бы не знал, что моя смерть близка, а дальнейшая судьба нашей нации — в твоих руках. Я сам задам тебе пару вопросов, и после поисков ответов на них, ты поймешь, что я далеко не предатель гохского народа. До недавних пор, как ни парадоксально, я был его хранителем. Тебя волнует проблема, что создатели присылают яиц все меньше? А задавал ли ты себе вопрос, если отбросить всякую чушь о промысле создателей: откуда берутся яйца? Разберись и действуй, пусть удача никогда не покинет тебя!
Новый командующий никогда не был в особой зоне, если не считать того, что яйцо из которого он вылупился все же оттуда. Отправившись в зону, он надеялся, что приоткроет завесу тайны происхождения яиц.
Храм жизни располагался в живописном месте и был построен из гранита в виде гигантской фигуры гоха. Два ротовых отверстия представляли собой входы внутрь храма. Рощи гигантских грибов и заросли местных деревьев гармонично окружали святое место.
Многочисленная вооруженная охрана встретила повелителя почтительно, энергично отсалютовав ему жвалами и широко распахнув ворота. Внутри обширного нутра здания кипела работа. На движущейся ленте транспортера лежали яйца, которые разбирались гохами- приемщиками и складывались в большие короба. Гохи -носильщики хватали эти короба и относили в соседнее здание — инкубатор кубической формы, сложенный из туфа и залитый слоем пемзы для теплоизоляции. Там, в подогреваемых термальной водой помещениях, вылуплялись и сортировались гохи - младенцы. На вопрос командующего о том, откуда поступают яйца, старший гох - начальник не мог ответить ничего вразумительного. Он ссылался на создателей, но подтвердил, что яиц стало поступать в три раза меньше, чем четверть дама назад. Командующий внимательно осмотрел место, из которого выползала лента транспортера. Оно представляло собой квадратный гладкостенный тоннель, ведущий на юг. И он сделал вывод, что именно там, в южной стороне, на ленту транспортера кладутся яйца будущих гохов.
Возвратившись в цитадель, командующий встретился с делегацией монстров, которая поджидала его. Мутанты прибыли с богатыми дарами : коробами с золотом и алмазами.
Монстр, знакомый по приключениям на острове чудовищ, приветливо и почтительно обратился к двадцать седьмому:
— Приветствую тебя, досточтимый повелитель гохов! Пусть мрак вечно окружает тебя! Нам известно, что финансы, которые мы тебе вручили в качестве откупа, в ходе военной операции по захвату власти сильно оскудели, поскольку поддержку армии и многих влиятельных гохов тебе пришлось покупать. Нам известно, что ты намерен лично руководить штурмом последнего оплота зухов. Чтобы ты не нуждался в средствах для скорой победы и уничтожил последнего зуха, мой народ решил поддержать тебя этим золотом и алмазами.
Мутант дал команду придвинуть короба поближе к командующему, чтобы он оценил их содержимое.
Осмотрев содержимое коробов, повелитель гохов задал главный вопрос послу:
— Благодарю за ценные подарки и вашу поддержку в войне с зухами. Но почему вы так стараетесь, чтобы последний зух был убит? Что вам плохого сделали мерзкие зухи?
Несколько замявшись, посол объяснил горячую поддержку мутантами гохов желанием мира и стабильности на всей планете.
Тогда повелитель прямо спросил:
— Вы, мутанты, живете на своем острове и размножаетесь. Откуда берутся яйца для размножения, если у вас нет особой зоны с транспортером от создателей?
Командующий предполагал, что и на острове чудовищ есть храм по приему яиц от создателей, но почему - то решил поставить вопрос именно так, как это часто делают далекие земляне, называя такие действия блефом.
Усики у мутанта заволновались, но он гордо ответил:
— В отличие от вас – гохов, мы способны сами нести яйца нашего народа, имеющего источник жизни от создателей.
Командующий повелел одарить гостей и проводить их с почетом. Перед убытием в страну зухов для последнего штурма, он посетил экс-командующего и застал его в очень плохом состоянии. Старый гох умирал мучительно: половина его тела сгнила, испуская мерзкий удушливый запах.
Но способности мыслить одной головой и шевелить усиками арестант пока не утратил и обратился к важному посетителю:
— Приветствую тебя, славный повелитель гохов! Пусть мрак вечно окружает тебя! Я слышал, что мутанты подарили тебе много золота и алмазов. Теперь мне стало ясно, почему ты так легко захватил власть. У тебя не возникло подозрения, что они слишком стараются, чтобы ты поспешил уничтожить последних зухов? Ведь яйца им присылают не создатели, а они несут их сами. Когда я с инспекционной поездкой был на фронте, то издали рассмотрел здание храма зухов. Оно очень похоже на наш святой храм жизни, только сделан в виде скульптуры зухов. Поняв, что к чему, я приказал войскам отступать на исходные позиции. Уничтожив последнего зуха, ты собственными жвалами уничтожишь и гохов. Ведь не создатели, а они поставляют нам яйца по специальной транспортной штольне. Колыбель жизни нашей нации при реализации планов мутантов умрет. Они этого и ждут, чтобы захватить этот мир.
Повелителя эта информация не удивила, поскольку он уже догадался о планах мутантов и пребывал в сомнениях, относительно происхождения яиц гохов. Поэтому, уважительно шевеля усиками, продолжил беседу со стариком:
— Но ведь гохи и зухи могли - бы жить в мире и согласии. Зачем нужна война, если гохи зависят от зухов и наоборот?
Старый гох дернулся от очередного приступа боли и ответил:
— Теперь и тебе придется продолжить эту войну, отступив и дав возможность зухам прийти в себя после сокрушительного наступления непобедимых гохов. Война должна вестись до тех пор, пока существуют гохи и зухи. Я долго размышлял о том, почему наши мудрые предки разделили гохов и зухов, направив их проживать в противоположные районы планеты, и пришел к выводу, что дело в проблеме катастрофического перенаселения планеты за очень короткий промежуток времени. Ведь каждые полдама наши самки - зухи несут более полусотни яиц. По закону предков, каждое яйцо должно иметь шанс вылупиться. Именно мудрые предки создали систему, чтобы зухи оставляли яйца самок себе, а яйца самцов отсылали в гохские края. Война дает самкам возможность захватывать определенное количество пленных, спариваться с ними в виде любовных игр и успешно пожирать их мясо после спаривания. Военные действия не дают нации размножиться до демографической катастрофы, при которой никаких ресурсов планеты не хватит. Об этом хорошо проинформированы мутанты и их задача — лестью и подарками склонить тебя к уничтожению зухов, и как следствие, вымиранию гохов. Именно тебя они выбрали для достижения своей высшей цели — установить господство мутантов на всей планете без конкурентов. Но они ошибаются: при их бесконтрольном размножении, и им на нашей планете станет тесно. Решить проблему с перенаселением станет намного сложнее, чем нашим предкам. Поэтому ты должен нанести удар по недавним союзникам и не оставить в живых ни одной особи, включая невылупившихся из яиц и сами яйца. После того, как покончишь с мутантами, ты отведешь войска от границы зухов и боями местного масштаба будешь поддерживать мрак войны, обещая народу покорить поверхность планеты. Ведь каждый народ должен иметь свою, пусть и не достижимую мечту. На тебя, повелитель — вся надежда!
Млед - тысяча пятьдесят первый внимательно выслушав старого гоха, приказал перевести его в самую роскошную палату цитадели и приставить к нему лучших лекарей. Он надеялся, что мутанты пока не догадались, что бывший командующий все еще жив и информационно дееспособен.
Глава восьмая
Командующий пока не отменил своего решения лично руководить штурмом цитадели зухов и срочно отправился на фронт. Из - за сокращения поставок яиц создателями в храм жизни гохов, недостаток рекрутов уже ощущался практически во всех штурмовых подразделениях.
Повелитель критически осмотрел позиции войск, оценил ход подготовительных работ к последнему штурму и остался крайне недоволен. Созвав командоров на военный совет, он устроил им разнос, придираясь к каждой мелочи: то тросы оказались короткие, то веревки недостаточно крепкие, то стрелы с крючьями плохо заточены, то доски для настила недостаточно прочные, то огромный некомплект рекрутов в соединениях, хотя не командоры были виноваты в наличии последнего недостатка.
Подводя итоги совещания, командующий заострил внимание подчиненных на подозрительные военные приготовления мутантов, норовящих предательским ударом со своего острова в тыл армии гохов, помочь мерзким зухам переломить ход войны в их пользу. Для предупреждения внезапной атаки мерзких тварей - мутантов, он приказал отвести самые боеспособные войска на побережье океана с целью блокировать высадку десанта противника. Оставшимся войскам повелитель приказал отступить от цитадели зухов на приличное расстояние, объясняя свое решение неготовностью войск к нанесению последнего удара и опасностью внезапной вылазки противника и его наступления на ослабленные позиции армии гохов. Теперь гохи должны свыкнуться с мыслью, что вынуждены вести войну на два фронта.
В последний раз эхозрея на такую близкую громаду цитадели зухов, так похожую на их родное гнездо, соединения гохов стали отступать.
Вернувшись в цитадель, повелитель оспешил посетить бывшего командующего. Эхозрелище было не для слабонервных гохов. Лекари отсекли гниющую часть тела больного старика вместе с головой и конечностями, и жалкий обрубок все еще шевелил усиками оставшейся головы.
Командующий отрапортовал старому воину, что сделал все для продолжения войны и задал ему последний, самый главный вопрос:
— Уважаемый учитель! Существуют ли создатели?
Преодолевая дикую боль титаническим усилием воли, остатки бывшего командующего зашевелили усиками единственной головы:
— Может они и существуют, но свидетельств об этом нет. Тот город на острове, который охранялся железным чудовищем, построили не создатели, а зухи и гохи, когда жили и размножались вместе. Это был рассвет нашей цивилизации до момента перенаселения. Наши талантливые предки умели даже летать на диковинных машинах и создавать механических помощников. Но пришло время, когда пищи и пресной воды не стало хватать на миллиарды ртов. И тогда мудрые предки решили разделить нацию по половому признаку на зоны обитания и вечно воевать. В ходе продолжительной войны нами были утрачены многие знания, а в города предков пришло запустение. И лишь железные стражи остались охранять остатки былого величия нашей нации. Легенду о создателях и лозунг — «жертвуй и выживай!»сочинили мы, дабы народ держать в определенных поведенческих рамках.
Старик немного промолчал, задумчиво шевеля усиками, и завершил общение с преемником:
— Я благодарен тебе за спасение нашего народа, за сохранение колыбели разумной жизни. Пусть очистительная война вечно регулирует число гохов и зухов, а теперь еще и мутантов. Эта хрупкая надежда на выживание нации греет как мрак в преддверии конца моего жизненного конца.
Выступая по видеосвязи с обращением к народу, повелитель заявил, что расследование действий бывшего командующего показало, что он никакой не предатель, а герой и действовал всегда на благо нации. В последний путь к вечному мраку, почившего военачальника проводили пышно, со всеми воинскими почестями. Только жертвенных рекрутов заклали тысячу, в строгом соответствии с кинутыми камнями судьбы в гущу колонн построенных войск, дабы сопровождали душу почившего в черные чертоги создателей. В специальной камере включенный светильник обуглил останки полководца и жертвенных гохов.
В это время в храме жизни по транспортеру двигалось яйцо Мледа -тысяча пятьдесят второго.
Читателю можно ненавидеть любую войну, но война ради демографического равновесия в мире гохов и зухов была единственным выходом для выживания расы.
Глава первая
Миллионы лет назад, в невообразимо далеких просторах совсем не нашей Вселенной, завершалась тотальная война на одной из планет, вращающейся с приличной космической скоростью вокруг белого карлика звездной галактики «Х». Близость к светилу, и вследствие этого, высокие температуры нижнего слоя атмосферы, не позволяли биологической жизни освоить поверхность. Однако, под раскаленной тонкой коркой, живность бурлила в огромных количествах и была удивительно разнообразна. Огромные полости ноздреватой структуры коры планеты частично были заполнены водой и представляли собой моря и океаны, а целая сеть созданных и природных тоннелей способствовала миграционным потокам живущих в поисках земель обетованных. Кромешная темнота была для аборигенов тем же, чем и свет для землян.
Миллиарды лет флора и фауна развивались в условиях полного отсутствия света. Моря и океаны кишели диковинными стаями безглазых рыб, мигрирующих в поисках белесого планктона или себе подобных. В огромных пещерах разрастались целые леса всевозможных грибов и растений, не использующих в жизненных процессах хлорофилл, а в темных тоннелях притаились безглазые кошмарные хищники, снабженные природными эхолотами и подстерегающие не менее кошмарную, но более мелкую добычу.
Города - мегаполисы разумных подповерхностных жителей располагались у северного и южного полюсов планеты, недалеко о зоны вулканов и представляли собой нечто вроде огромных черных ноздристых сыров из стекла и туфа. Фабрики и заводы были размещены у лавовых рек и были почти полностью роботизированы, ибо даже слабое красноватое свечение лавы было губительно для всего живого, в том числе, и для разумных обитателей.
Вот уже тысячи лет в глубинах коры планеты, между двумя разумными расами шла жестокая война за ресурсы. Скопище аборигенов, располагающихся у северного полюса мечтало об овладении более богатыми ресурсами вулканических областей юга. Южане, резко отличающиеся от многочисленных северян численностью, размерами и внешним видом, умело оборонялись от световых, лазерных и магниевых видов оружия, применяемого северянами благодаря новейшим научным разработкам.
Вспышки магния и мечущиеся световые лучи на подступах к южному полюсу кромсали и наступающих и обороняющихся на широком фронте тоннелей и пещер. Десятки тысяч обугленных тел образовали валы и мешали северянам развить наступление. До мегаполиса южан оставался один решительный бросок, но широкополосные световые пушки противника упорно жгли и жгли атакующие войска.
В это время, Млед – тысяча пятьдесят первый вылупился из кожистого черного яйца и сразу, после небольшой реабилитации, попал на курсы молодого бойца. В своей группе пятьдесят первый показал себя храбрым и сильным молодым воином с высоким боевым интеллектом. Нескольким, более слабым курсантам, он открутил обе головы могучими передними и задними жвалами в рукопашных схватках, а по стрельбе из светового оружия был не превзойден, метко кромсая тела сокурсников режущим лучом.
Большие потери гохов в ходе боевой подготовки были обычным делом, поскольку яиц, доставляемых из особого района, было множество. Из этих яиц вылуплялись будущие рекруты, которые пройдут естественный отбор в ходе боевой подготовки по мудрому принципу — выживает сильнейший. Некоторых, особо интеллектуальных курсантов, отбирали и направляли в научные лаборатории для создания все более совершенных видов оружия. Таким счастливчикам люто завидовали сокурсники и старались, в последние промежутки учебы, нанести им увечья или вовсе лишить существования. Ведь каждый курсант заранее знал, что вероятность лично погибнуть в бою является лишь вопросом времени и страшился этого, а счастливчикам удавалось долгое время избегать ужасной смерти, отсиживаясь в тылу.
Военное начальство, любуясь ловкими и точными движениями тысяча пятьдесят первого, который методично уничтожал и калечил других кандидатов в рекруты на военном полигоне, долго совещалось и не могло решить участь перспективного воина или ученого. Но тут, по волоконной связи пришла шифровка о подборе кандидатов в поверханты.
Для северян освоение поверхности планеты открывало более широкие возможности, чем освоение космоса для землян. Десятки гохов погибли на губительной горячей и яркой тверди, но своим опытом они все ближе продвигали великую цель. Уже недалек тот момент, когда по всем средствам связи и массовой информации будет оглашено радостное известие:
— Внимание, внимание! Говорит рох! Работают все средства связи! Впервые гоху удалось ступить на злую поверхность, пройти расстояние на длину своего тела и остаться в живых. Имя этого героя - поверханта …
Обычная судьба рядового курсанта под тысяча пятьдесят первым номером резко изменилась. Своим волевым решением, начальство направляло его на верную смерть, которую всякий нормальный гох панически боялся. Смелого вторжения гохов в свои пределы бушующая поверхность не прощала, а смельчаков, обряженных в тяжелые скафандры— испепеляла. Но упорный народ вновь и вновь пытался покорить поверхностные необъятные дали.
На этот раз, сокурсники тысяча пятьдесят первого не проявляли особой зависти, а лишь сочувственно кивали обеими безглазыми головами, шевелили длинными усиками и, подняв в боевой стойке жвалы, пытались воинским приветствием поддержать товарища — очередного кандидата в герои посмертно.
Они четко знали, что умереть в бою не так ужасно, как быть испепеленным в таинственной чуждой среде. Вопрос об освоении страшной поверхности планеты для курсантов казался ненужным. Действительно, ради чего комадование постоянно посылает поверхантов на верную смерть? Одно дело умереть за правое дело в бою, а другое — бесславно поджариться во имя непонятной цели. Сопровождающие — полные рекруты приказали тысяча пятьдесят первому спрятать жвалы и тонкие длинные хватательно - манипуляторные конечности, облачиться в тяжелую броню и перейти на походный шаг. Вскоре цилиндрические тела печальной процессии скрылись в сложном лабиринте темных подповерхностных, но таких родных тоннелей.
Эхолот тысяча пятьдесят первого четко фиксировал все ньюансы длинного пути. Вот, по влажным стенам из базальта свисают гроздья вкусных больших моллюсков, далее — в грибных зарослях тупика притаился гигантский хищник кошмарного вида, который осмелился напасть на процессию и даже разорвал одного из полных рекрутов, но был сражен метким магниевым огнем остальных сопровождающих. Это незаурядное происшествие было обычным делом при путешествиях в глубинах планеты, которые кишели такими тварями, которые гохам не всегда были знакомы.
Глава вторая
Тернистый путь Мледа тысяча пятьдесят первого начался в год сизого кайра. Этот год был решающим в ходе длительной и тяжелой войны между севером и югом.
Лабиринт петлял, сужался, расширялся и пугал. Порой на путников обрушивались небольшие, но крайне опасные обвалы, в результате которых пострадали два рекрута.
Спутники тысяча пятьдесят первого, оказав первую помощь пострадавшим и убедившись, что их раны несовместимы с прохождением дальнейшей службы, оставили изувеченные тела у груды камней и, уплотнив ряды, продолжили движение к намеченной цели. Суровые рекруты, на протяжении всего преодоленного пути, хранили полное молчание, несмотря на то, что гохи были довольно болтливым народом. Их речевой аппарат был основан на использовании ультразвуковых колебаний, издаваемых особым органом, который одновременно являлся и сверхчувствительным слуховым аппаратом. В общем, зрение и слух гохов были гораздо совершеннее глаз и ушей землян. Мледа тысяча пятьдесят первого удивило то, что кроме свирепых хищников и их добычи, таящейся в густых зарослях тоннелей и горных цирков, процессия не встретила ни одного гоха. Аналитический склад ума кандидата в поверханты подсказал, что этот маршрут является особо секретным в сложной паутине владений его сородичей.
Миновав последний поворот в длинном узком тоннеле, процессия вступила в огромную пещеру, путь к центру которой перегораживали многочисленные ловушки и магниевые мины. Свирепая многочисленная охрана встретила их холодно и долго расспрашивала о цели прибытия, удерживая путников на прицеле. После показа особого значка старшим рекрутом и последующего рапорта, встречающими были приняты меры, чтобы безопасно проводить процессию через опасные минные поля. Распахнулись толстенные ворота и путники вступили в громадное здание роха, где вершались судьбы народа гохов и отдавались военные приказы. Жгуты кабелей связи расходились от циклопического сооружения в разные тоннели, обеспечивая проводную связь. Радиосвязи гохи не знали, поскольку в условиях подповерхностного пространства радиоволны не могли распространяться на сколь - нибудь значительное расстояние. Коридоры в цитадели роха были совершенно прямыми, а вдоль стен из розового туфа располагались двери в лаборатории и командные пункты. По сети коридоров сновало множество озабоченных гохов.
Через проемы открытых дверей двадцать седьмой заметил у огромных жидкокристаллических экранов объемной цифровой связи многочисленных операторов, передними частями тел и головами, облаченными в спецшлемы, передающих приказы в микрофон. Задние же части и головы использовались для приема информации. Судя по объемным картинкам участков наступления, дела у гохов на фронте шли не шатко, ни валко. Сплошной магниево - световой огонь противника валил рекрутов сотнями.
Наконец процессия вступила в пределы самого сердца роха, представляющее собой громадную полусферическую полость. На огромной выпуклой карте, расположенной в центре помещения, были обозначены изменяющиеся участки боев и линия фронта. Спецмебели из прозрачной пластмассы было удивительно мало для командного пункта. Параллельно к карте, расположился гох крупных размеров внимательно, двумя головами, следивший за эволюцией линий фронта и многочисленных участков боя. Передний жвал у незнакомца нелепо болтался у длинного гибкого туловища. Вероятно, он был сломан в бою и восстановлению не подлежал. Две опорные конечности отсутствовали, поэтому быстрота передвижения гоху не грозила. Рекрутов с такими травмами военное начальство обычно списывало как боевые потери и безжалостно уничтожало.
Командующий армии гохов повернул одну из голов, шевеля усиками:
— Млед - тысяча пятьдесят первый? Я давно слежу за твоими успехами и неудачами. Да, да я не ошибся— неудачами! Кандидат в рекруты или ученые, ты вылупился из яйца не в то время и не в том месте. Твоя участь уже решена. Ты почти стопроцентный, но почетный кандидат в небытие. Но прежде чем посылать тебя для покорения яростной поверхности, хочу убедиться в твоих организаторских способностях. Даю тебе тысячу элитных рекрутов, чтобы сразить мерзких гохов - мутантов, дерзкими набегами постоянно тревожащих наши тылы. Эту занозу ты должен окончательно вырвать во славу роха. Безопасного пути и удачи!
Таким образом, молодой тысяча пятьдесят первый, впервые в истории гохов, стал командиром целого подразделения рекрутов, не имея боевого опыта. Теперь спутники везунчика изменили свой статус из конвоиров в почетный эскорт командира карателей. Тысяча пятьдесят первый приступил к строевому смотру в одной из обширных цинковых пещер, обходя воинские колонны и принимая рапорта от старших рекрутов. Перед командором выстроились сотни рекрутов, образуя четкие прямоугольники воинских подразделений. Внимательно осматривая каждого гоха, командор недовольно покачивал усиками и делал сопровождающим его старшим рекрутам нелестные замечания. Несмотря на то, что вооружение и амуниция рекрутов содержались в удовлетворительном состоянии, были отдельные недостатки, которые новый командующий приказал устранить за период строевого смотра. Завершая мероприятие, командор обратился к подчиненной тысяче с краткой постановкой боевой задачи. Воинам надлежало ускоренным походным передвижением преодолеть значительное расстояние по лабиринту тоннелей и пещер, сосредоточиться на берегу подповерхностного океана и, погрузившись на десантные корабли, направиться к большому острову — неприступной цитадели мутантов - гохов, совершающих дерзкие нападения на армейские подразделения гохов - рекрутов с целью грабежа амуниции и продовольствия.
— Во славу роха! Перебьем уродов всех до единого! Вечная память тем, кто не вернется из боя в свои казармы! — напутствовал тысячу новый командор, и тяжелая поступь прямоугольных колонн гохов сотрясла своды пещеры.
Несколько поразмыслив, тысяча пятьдесят первый отправил вестового в госмастерские со строгим приказом: изготовить из пластика тысячу легких щитов и доставить их к десантным кораблям до убытия экспедиционного корпуса. К приказу командор приложил схему невиданного щита, которую собственноручно начертил на мягком листе пластмассы. Гохи - рекруты щитами в бою пользовались редко, поскольку любой материал из которого их изготавливали, был мощным глушителем эховолн, сильно ослаблявший зрение и слух воинов , сковывая их движения. Но защитную силу щитов от световых и магниевых вспышек военное руководство и ученые, по мнению командора, явно недооценили.
На пристани тысячу гохов ждали пять военных десантных кораблей, интенсивно грузившиеся продовольствием и боеприпасами. Корпуса были сделаны из толстой литой легкой пемзы. Двигатели кораблей были электрическими и обеспечивали недельный ход без подзарядки аккумуляторов. Каждое судно могло взять на борт чуть более двухсот десантников с их оружием и амуницией. Наблюдая за погрузкой, командор впервые предался созерцанию океанской дали. Отраженные волны его эхолота ловили панораму величественного единения суши и воды, хитиновую оболочку приятно холодил соленый океанский ветер. О таком просторе он тайно мечтал в маленькой курсантской норе.
Вскоре погрузка была завершена, и тысяча пятьдесят первый отдал приказ на отплытие. Длинные десантные суда заскользили из гавани в открытый океан. Ветер поднял волны и началась сильная качка. Вскоре многих рекрутов посетила морская болезнь, и они дружно травили за борт весь скудный войсковой паек, который поглотили накануне в порту. Командор удивился реакции подчиненных на качку, поскольку его вестибулярный аппарат был более надежен и не поддавался власти тошноты.
Над просторами бурного океана реяли какие-то странные летающие существа, выдергивавшие острыми клювами рыбу. В глубину прозрачной соленой воды эхолот гохов не мог пробиться, а если - бы мог, они бы разглядели огромных морских хищников. Сопровождающих корабли. Длина некоторых экземпляров достигала больше половины корпуса судов. Несколько хищников выпрыгнули из воды в погоне за крупной рыбой, и гохи с ужасом смогли оценить поистине устрашающий вид этих свирепых морских чудовищ.
После длительного и изматывающего путешествия показался гористый берег и корабли сменили курс, пройдя вдоль берега, изрезанного бухтами. Миновав толстый скалистый мыс, флотилия была подвергнута внезапному нападению гохов – монстров. Вылетевшие из укромной бухты многочисленные суда морских разбойников уступали по размерам и грузоподьемности десантным кораблям роха, и не спешили идти на абордаж. Однако, огневая мощь у гохов - монстров была выше, а корабли были намного маневреннее неповоротливых громадин флотилиитысяча пятьдесят первого.
Тонкие лучи света и магниевые вспышки пиратов стали косить ряды рекрутов, находящихся на открытых палубах. Картина морского боя складывалась явно не в пользу экспедиционного корпуса и командору стало ясно, что надо принимать какие -то нестандартные меры, чтобы предотвратить полную катастрофу. По его команде, рекруты укрылись за длинными высокими щитами с прорезями для обзора и стрельбы. Каждые два щита держало по рекруту: один глухой щит предназначался для отражения магниевых снарядов, летящих сверху, другой, с прорезями, ставился вертикально для защиты от прямого поражения оружием противника. Огонь по пиратам вел третий рекрут, который имел небольшой угол обзора. В результате решительных и своевременных мер, предпринятых командором, эффективность огня мутантов намного уменьшилась, а их потери стали нарастать.
Оценив свои шансы на успех, пираты дали деру и командору значительно полегчало в его гипотетической душе. Он провожал ненавидящим эховзглядом злобных трех - четырехголовых существ и ликовал, не показывая своей эмоциональной слабости подчиненным. Когда-то, в незапамятные времена, яйца гохов из особой зоны тщательно осматривали, выбраковывали, а бракованные свозили на полигон отходов. К величайшему удивлению роха, из бракованных яиц стали вылупляться странные существа, которые смогли выжить в условиях обширного мусорного полигона. Когда власти спохватились и объявили охоту на монстров, те организованно убыли в неизвестном направлении. Через некоторое время морские пираты, хитрые и смелые грабители ужасного мерзкого вида, стали пошаливать в землях гохов и наводить ужас на население державы.
Выиграв сражение на море, командор укрепил свою веру в успех всей экспедиции. По обычаю, он мысленно обратился к создателям с благодарственной речью за победу и приказал принести им в жертву десяток рекрутов. Поднялся сильный ветер с океана, с размаху ударивший в далекие каменные своды подповерхностной суперполости и сорвавший капли конденсации, обрушившиеся сильным дождем на высаживающихся карателей. В условиях повышенной влажности применение магниевых зарядов становилось неэффективным, и рекруты уповали на световое оружие. Десантные суда из легкой пемзы дружными усилиями сотен рекрутов были выволочены на песчаный берег бухты.
Глава третья
Командор выдвинул разведывательные дозоры на ближайшие возвышенности и приказал войсковому соединению построиться. Он должен был выполнить обещание, данное создателям за успешный исход морской баталии и принести богатую жертву. Когда прямоугольники рекрутов замерли в колоннах, стало ясно, что в ходе обстрела кораблей роха пиратами около двухсот рекрутов были выведены из строя или убиты. Это уже были значительные потери войскового соединения по меркам войны.
Шевеля усиками, тысяча пятьдесят первый почувствовал самое главное для любого военачальника — доверие и приобретение высокого авторитета среди подчиненных. Раненых быстро отсортировали. Негодных к военной службе командор приказал не убивать, а оставить в гавани для мелких работ и усиления обороны на случай нападения мутантов. Остальных, раненых легко, после оказания им первой помощи, поставил в строй в качестве стрелков. Этим приказом он несколько нарушил установленные военные правила гохов, но подчиненные только одобрительно зашевелили усиками и впервые, без специальной команды, одновременно подняли жвалы в воинском приветствии. Командор оценил одобрительный порыв рекрутов и дал команду на проведение церемонии проводов павших и жертвоприношения в знак первой победы. Двадцать седьмой был против ритуальных убийств вполне боеспособных и здоровых рекрутов во славу создателей. Но обычай и войско требовали совершить это жестокое мероприятие.
Перед колоннами рекрутов появились избранные гохи. Они, бормоча усиками о величии создателей, метнули в каждую колонну по камню. Из гущи гохов, строевым способом, выдвинулись рекруты в которых попали камни судьбы. Проскользнув на равное расстояние от строя и остановившись, жертвенные рекруты подняли жвалы в воинском приветствии. Командор и личный состав соединения, в ответ, так же подняли режущие челюсти. К жертвам медленно приблизились избранные с короткими стальными секирами, громко шевеля усами и прославляя создателей. Одновременно взметнулись секиры, и у жертв отсекли одну из передних конечностей. От нестерпимой боли жертвы задергались, но с места не сорвались. Это бы свидетельствовало о мерзком малодушии рекрутов, было страшным позором и ставило под угрозу дальнейшие победы собратьев по оружию. Секиры поднимались и опускались до тех пор, пока все передние и задние конечности у жертв не были отсечены. В последнюю очередь, избранные, помедлив, отсекли обе головы несчастным обрубкам.
Гохи возликовали, подняв в восторге жвалы и искренне поверили, что создатели и командор приведут их к очередной победе. Тела павших в бою и жертвенных рекрутов захоронили под грудами камней, дабы их мясом не полакомились местные хищники или, того хуже, гохи – мутанты.
Командор не стал задерживать войско на песчаном берегу и приказал выдвигаться в направлении главной цитадели мутантов. Узкое ущелье с удобными тропами, ведущее к плато, на котором была расположена цитадель, вызвало у командора подозрение. В случае втягивания соединения в это ненадежное место, противник запросто мог устроить ловушку и перекрестным огнем с высот разбить гохов. Поэтому он принял решение о марше по вершине хребта. Этот поход был изнурителен для рекрутов: то и дело случались обвалы и осыпи, встречались густые грибные чащи, в которых таились свирепые крупные хищники, а глубокие отвесные каньоны, которые приходилось обходить, замедляли продвижение соединения гохов. В походе отряд понес сравнительно небольшие потери, в основном от хищников, и вскоре преодолел первую половину пути. На узкой горной тропе появился вестовой от разведдозора, который спешил навстречу основным силам с вестью о том, что впереди противник.
Командор приказал использовать щиты для защиты, а первой группе, в колонну по три, двигаться в сторону врага, поскольку узкая тропа не позволяла развернуть подразделения по более широкому фронту. Грамотно используя естественные укрытия и рельеф, противник начал бешеную стрельбу по наступающим. Метались световые лучи, взрывались магниевые снаряды и гранаты, но таявшая колонна гохов упорно продвигалась вперед, к линии обороны мутантов. Огромные четырехголовые жуткие монстры бешено поливали огнем наступающую колонну гохов, но щиты выдерживали световые и магниевые удары. Вскоре противники сцепились в рукопашном бою.
Мутанты физически были сильнее гохов, но неповоротливее— издержки крупных размеров. Кроме этого, они не имели такой защиты, которой обладали гохи - каратели. В ходе боя обеими сторонами использовалось режущее и колющее железное оружие. Ощетинившись копьями с длинными железными наконечниками и прикрывшись щитами, гохи медленно, но успешно продвигались вперед по трупам мутантов и собственным трупам. Благодаря аналитическому складу ума, командор знал, что противник рассчитывал на продвижение рекрутов по ущелью, но никак не по хребту. Затея монстров с засадой провалилась и, не выдержав победного напора войсковых групп гохов, остатки обороняющихся обратились в бегство, неся страшные потери от свето - магниевых ударов вслед. Через некоторое время, узкая тропа стала значительно шире, что позволило расширить фронт наступления. Командор с удовлетворением понял, что и эта битва выиграна. Перед его войском открывался оперативный простор, вплоть до цитадели противника.
Глава четвертая
Брезгливо разглядывая поверженные тела мутантов, командор понял, что вид этих странных существ имеет нечто общее с обликом основного противника-— южанами зухами и с самими гохами. Некоторые особи имели тела не цилиндрические, а кубические. Каждая из четырех голов монстров была украшена парой жвалов устрашающего вида, которые были вдвое длиннее челюстей гохов. Пользуясь растерянностью врага, понесшего огромные потери в горной схватке, решив не терять время на всякие церемонии и жертвоприношения, командор приказал войску продолжать движение без положенного привала. Раненых он распорядился не добивать, а оказав им необходимую медицинскую помощь, оставить на горной тропе. В глубине своей суровой души он надеялся, что некоторое количество раненых рекрутов оклемается и догонит основные силы.
Когда первые колонны вступили на плато, перед гохами возникла величественная панорама древнего города. Слегка клейменые печатью времени, величественные здания из крепчайшего гранита чередовались с развалинами инженерных сооружений непонятного назначения, которых время не пощадило. Промежутки между гранитными утесами были умощены гладкими плитами, почти не тронутыми разрушающим и созидающим временем. Лишь кучи разбитого стекла и останки странных железных объектов и механизмов портили общую картину.
Вслед за разведчиками, голова колонны с опаской стала вползать на загадочную территорию. Командор недоумевал: город представлял собой отличный оборонительный объект с раздольем для устройства засад. Однако противник пока не воспользовался этим бесспорным преимуществом и его силы не напали на гохов, затерянных в странном незнакомом городском лабиринте. Когда колонна стала приближаться к центру города, гохи уловили гул, возникший неподалеку. Их эхолоты засекли странный металлический объект немалых размеров, испускающий свет и быстро приближающийся к колоннам рекрутов. Командор остро почувствовал смертельную опасность и приказал бойцам рассредоточиться и укрыться за ближайшими зданиями. Железная громадина приближалась странно, без подпрыгиваний и рывков, как это делают гохи и другие существа подповерхностного мира, а скользила на нескольких крутящихся кругляках, обутых в резину. Самое страшное было то, что оно впереди себя постоянно испускало два световых луча, что было губительно не только для врага, но и самого экипажа этого механического монстра. Оружие гохов испускало свет импульсно, в сверхкороткий промежуток времени. В противном случае, оболочек тел рекрутов хватило бы лишь на двадцать - тридцать выстрелов. От рассеянного и отраженного света лучей жуткой машины стала постепенно растворяться внешняя оболочка ближайших рекрутов. Пока многих спасали щиты и укрытие за зданиями, но это не могло продолжаться вечно. Жуткий механизм метался по промежуткам между зданиями, страшными яркими лучами света испепеляя зазевавшихся рекрутов.
Надеяться на то, что экипаж вражеской машины скоро издохнет от избытка света, было глупо, и командор сделал печальный вывод, что под угрозой оказалась не только военная операция, но и само существование его соединения. Многие бойцы вползли через зияющие проемы в здания и были в относительной безопасности, но находиться неизвестно сколько времени в осаде для гохов было бесперспективно и губительно. Заметив, что на вершину каждого здания ведет пологая спиральная металлическая лента, вполне пригодная для передвижения гохов и вызвав к себе через вестового старшего рекрута, командор приказал собрать все имеющиеся магниевые заряды и доставить их на вершину ближайшего здания. Вскоре гохи, как муравьи, потянулись по ленте к вершине здания, неся ценный груз. Впереди длинной цепочки рекрутов поднимался сам командор, не доверяя подчиненным выполнение операции по точному сбрасыванию груза смертоносного магния на железного врага. Достигнув вершины высоченного здания, двадцать седьмой осмотрелся. Крыша строения была плоской, с нанесенными выпуклыми знаками и геометрическими фигурами. Над каждой фигурой громоздились механизмы непонятного назначения. Время их почти не тронуло, поскольку они были изготовлены из неизвестного материала, устойчивого к коррозии.
Подивившись могуществу и технической мощи давно исчезнувшей расы, командор предположил, что этот удивительный город и все непонятные механизмы были созданы в незапамятные времена никем иным, как создателями. В силу каких - то веских причин они покинули город и переселились в другое, более подходящее место. Оттуда вездесущие взирают и управляют и гохами и зухами, а самое главное, изготавливают и присылают в особую зону яйца с эмбрионами гохов.
Когда все магниевые гранаты были успешно доставлены на крышу, двадцать седьмой приказал связать их в большие связки. Гохи знали все физические свойства магния и надеялись, что высокая температура горения смеси магния с алюминиевым порошком в определенной пропорции способна прожигать железо. Между тем, железное чудовище с помощью каких-то особых органов чувств, заметило группу гохов на крыше. Раздался свист, и ужасная громадина, оторвавшись от грунта, стала медленно приподниматься в воздухе. Чувство панического страха не миновало командора, не говоря уже о его подчиненных. Гохи никогда не видели, и даже не могли предположить, что в их мире есть летательные аппараты. Они рождались, взрослели и воевали по принципу: рожденный ползать — летать не может.
Но дело— есть дело. Командор схватил первую связку гранат, привел запал одной из них в действие и швырнул связку в поднимающегося монстра. Связка скользнула по железной шкуре чудовища и сорвалась. Далеко внизу вспыхнул ослепительный свет, и через небольшой промежуток времени, угас. Чудовище было уже совсем близко, и испускаемый им режущий свет, был способен легко испепелить группу рекрутов и их командора. Млед - тысяча пятьдесят первый почувствовал нестерпимую боль и осознал, что рассеянный свет от лучей монстра, начал плавить его внешнюю оболочку. Торопясь, он привел в действие и сбросил вниз две оставшиеся связки гранат, мысленно взывая к создателям о помощи. Одной из связок чудом удалось удержаться на железной шкуре чудовища. Вспыхнул ослепительный свет, железный монстр завалился на бок и медленно стал падать. Далеко внизу раздался страшный грохот. Командора и его рекрутов от испепеления спасло своевременное применение щитов, а так же угол крыши.
Густо смазав переднюю, наиболее пострадавшую часть грубой внешней оболочки специальным лечебным бальзамом, командор стал спускаться, преодолевая страх перед высотой. За ним потянулись бойцы, которые несмотря на серьезные ожоги, живо обменивались впечатлениями от этого необычного боя и славя командора. Обломки железного чудовища едко чадили, а мощный световой луч все еще упирался в гранитную стену здания, вызывая болевые ощущения у гохов, неосторожно приблизившихся к поверженной машине.
Командор приказал ближайшему рекруту, под защитой щита, приблизиться к источнику света и накрыть его другим щитом. Отважный рекрут, четко выполнив этот приказ, был серьезно обожжен и пал среди жутких обломков, корчась от боли. Близкий рассеянный яркий свет покарал героя. Тщательно осмотрев сокрушенную машину, командор не нашел признаков экипажа и понял, что этот вечный страж города был создан для того, чтобы конечности живых существ никогда не оскверняли его здания и улицы.
Глава пятая
Построенные в колонны, оставшиеся в живых гохи, вызвали у тысяча пятьдесят первого глубокие сомнения в успехе карательной операции. Потеряв еще полторы сотни бойцов и весь магниевый боезапас, соединение уже не могло представлять какую - либо серьезную опасность для мутантов. Но поразмыслив, командор приказал своему сильно потрепанному войску двигаться вперед, к логову врага. Миновав лабиринт древнего города, колонна сильно потрепанного войска гохов стала медленно выползать на открытую местность. Командор и его рекруты повеселели, вырвавшись из чуждого и опасного каменного мешка. Скорость марша колонны несколько снижали небольшие грибные рощи, которые чередовались с настоящими лесами из джуга. Плоды этих невысоких деревьев с крупными белесыми листьями считались изысканным лакомством на родине гохов. Командора удивило полное отсутствие крупных и опасных хищников, которыми изобиловали леса в районах постоянной дислокации его народа.
Иногда войску приходилось форсировать небольшие, но бурные реки, которые пересекали его путь. В таких случаях, около сотни рекрутов сцепившись жвалами, образовывали прочный мост, и по этому шаткому сооружению из тел проходили основные силы. Воинственным гохам удавалось успешно преодолевать все препятствия до тех пор, пока широченная горная река не преградила им путь. Шум воды был оглушительным, а ее напор—немыслимым. Река билась о каменные берега как опасный, раненый зверь, извергающий хлопья пены.
Командор понял, что гохам не под силу преодолеть этот бешеный поток и приказал разведгруппам искать брод. В конце – концов, форсаж этой грозной реки монстрам, каким-то удивительным образом, удавался. Вскоре прибыла группа разведчиков, посланных вправо. Они доложили, что неподалеку реку пересекает какое-то странное сооружение, по которому можно перебраться на противоположный берег всему войску.
Повернув направо, и преодолев небольшое расстояние по сложно изрезанному берегу, эхолоты колонны гохов засекли удивительный висячий мост. Он представлял собой два толстых железных троса, перекинутых через реку строго параллельно. Между тросами был уложен настил из особо прочной древесины. Гохи не умели строить мосты, да и в этом не было особой нужды, поскольку широкие равнинные реки их родины легко преодолевались вплавь или, в крайних случаях, на пемзовых лодках.
Командор понял, каким образом столь мощные тросы были перекинуты через широкий бурный поток. По всей видимости, монстры сначала выпустили из арбалетов на противоположный берег тяжелые стрелы с крючьями и привязанной к ним тонкой, но прочной бечевой. Крючья успешно зацепились за расселины скал или стволы деревьев на противоположном берегу. Затем, с помощью бечевы, они протянули толстые тросы с одного берега на другой и, прочно их закрепив, сделали настил. Заметив, что мост никем не охраняется, тысяча пятьдесят первый понял, что если монстры хотели бы остановить его войско, они бы сделали это легко. Кроме этого, берег на другой стороне реки порос гигантскими грибами и раскидистыми деревьями, что представляло собой идеальное место для укрытия и засады из множества монстров.
Мысленно проведя анализ увиденного, командор решил, что противник беспрепятственно пропускает его не очень боеспособное войско поближе к своей цитадели. Беспокоил его один простой вопрос: с какой целью?
Успешно переправившись через висячий мост на другой берег реки, войско гохов нацелилось на конечную цель военной операции — цитадель монстров. Миновав редкие рощи из посаженных монстрами плодовых деревьев, гохи впервые увидели цитадель и она их поразила. Даже здание роха выглядело жалкой хижиной по сравнению с величием этой гигантской постройки. Обитель монстров представляла собой сложенную из гигантских блоков туфа неприступную крепость кубической формы с зияющими бойницами на большой высоте и зубчатым верхом. Огромные железные ворота были слегка приоткрыты, а перед воротами замерло несколько невооруженных монстров. Один из них держал в хватательных конечностях пластиковую табличку с выдавленным треугольником.
Командор понял, что это — парламентеры, приказал колонне остановиться и положив личное оружие на грунт, двинулся в сторону монстров. Своим заместителем он назначил старшего рекрута передовой колонны. Эта мера была необходима, если случится непредвиденная провокация и его разорвут четверо более сильных противников. Этот поступок грубо нарушал самое главное правило гохов— ни при каких обстоятельствах не вступать в переговоры с презренным врагом.
Старший монстр продвинулся вперед и, шевеля усиками, обратился к приближающемуся гоху:
— Приветствую тебя доблестный командор! Да будет вечно длиться тьма подле тебя! Мы оценили силы твоего поредевшего войска и пришли к выводу, что легко можем его уничтожить. Конечно, ты удивлен, что после героического сражения и твоей победы над стражем древнего города, наше отношение к тебе и твоему войску резко изменилось. Об этом свидетельствует тот факт, что ты — Млед - тысяча пятьдесят первый и твои рекруты находятся перед нами. А мы, вступив в переговоры, надеемся избежать битвы, которую вы гарантированно проиграете и все уйдете в небытие. Причина столь гуманного отношения кроется в том, что ты, убив железного стража, подарил нам древний город с его несметными сокровищами. С давних времен мы пытались завладеть богатствами высокотехнологичной расы, которая либо давно вымерла, либо покинула этот остров. Но непобедимый железный страж легко пресекал любые попытки проникнуть в город. Сейчас мой народ радостно отмечает это событие и готов дать тебе откупные, чтобы ты возвратился к вашему глупому, но жадному старому интригану — командующему с победой и не с пустым коробом трофеев.
Небрежным жестом хватательной конечности, парламентер мутантов указал на тройку больших открытых коробов, стоящих на грунте и смешливо зашевелил усиками. Чувствительный эхолот командора легко определил содержимое емкостей. Один короб был доверху набит золотыми кругляшами, другой — крупными алмазами, третий — алмазным песком. Вид этих сокровищ потряс все нутро командора. Алмазы на его родине были крайне редки, священны и считались подарками создателей. Гигантскими усилиями тысяч гохов, за целый дам времени (около года по земному времени), на кимберлитовом месторождении удавалось добывать не более десятка мелких алмазов и горсточку алмазного песка. С помощью этих сверхтвердых камней можно было прокладывать новые тоннели, расширяя территорию обитания гохов, изготавливать оружие, стройматериалы и другие нужные вещи. Особенно ценился алмазный песок за его шлифовальные свойства, без которого станки, инструменты и оружие невозможно было изготовить. Золото считалось таким же редким и ценным металлом, как и на непостижимо далекой раскаленной Земле. Без золотых нитей нельзя было смонтировать сеть проводной связи, а гох, владеющий хотя -бы двумя - тремя десятками золотых кругляков, мог откосить от армии, купить себе охрану из демобилизованных рекрутов и безбедно существовать. Таких гохов на родине командора было немного. Их боялись и называли баловнями создателей. Эта богатая группа фактически управляла страной и вела войну за сокровища юга.
Заколебавшись чтобы протянуть время, командор задал старому монстру вопрос, который вертелся в его головах:
— Как вы узнали мой номер?
Уразумев его вопрос в шевелящихся манипуляциях усиков, старый монстр неосторожно разоткровенничался:
— Мы — богатый народ. Купленные нами многочисленные гохи - лазутчики передают нам всю информацию о происходящем в рохе. В их числе и сам командующий. Давным - давно молодой сильный гох из касты баловней создателей, попытался покорить наш народ и завладеть его богатствами. Войско под его началом было в три раза многочисленнее нашего и не чета твоему. В ходе морского сражения он потерял половину воинов, а другую бездарно загнал в ловушку, погнав по опасному ущелью. Попав в плен, он стал нашим шпионом в верхах роха. Как только командующий отправил на наш остров тысячу рекрутов во главе с тобой с целью доложить высшему совету роха о непрекращающихся усилиях по покорению нашего народа, он подробно проинформировал нас об этой операции через спецгонца. Наши лазутчики внедрены и в твое войско, и мы хорошо информированы о твоих действиях и действиях твоих бойцов. Ты несколько раз грубо нарушил уставные заповеди гохов. А за это полагается мучительная смерть по возвращению в рох. Все зависит от выбора способа казни: либо тебя изувечат и оставят умирать в дебрях леса, либо отправят поверхантом, чтобы ты медленно сгорел заживо в световой круговерти поверхности нашей планеты. Так что бери то, что дают и уходи. Очень советую распорядиться алмазами и золотом разумно и не спешить лезть в жестокую ловушку роха. На остальное ума у тебя хватит, вплоть до захвата власти и победы в войне с зухами.
Тысяча пятьдесят первый был до такой степени изумлен, что потерял дар шевелить усиками и тем самым, связно выражать свое мнение. Все сказанное парламентером было ему предельно понятно, и он сделал вывод, что иного выхода, чем следовать советам мутанта, у него нет. А еще он уразумел, что из-за жадной, продажной верхушки роха, война с зухами не может быть закончена победой.
Решив принять предложение врага и принять его откупные сокровища, командор приказал части своих уцелевших воинов пустился в обратный путь. Раненых он оставил монстрам, которые обещали позаботиться о доблестных рекрутах героя -тысяча пятьдесят первого, о котором мутанты уже слагали легенды. Командор не спешил возвращаться в рох. Его рекруты были щедро снабжены мутантами качественным, сытным пайком и наслаждались некоторой свободой и безопасностью, которые были так редки в военной среде гохов.
Благополучно достигнув берега океана, войско гохов погрузилось на ожидающие его десантные корабли и направилось к берегам родины. На этот раз погода благоприятствовала путникам, подарив им полный штиль. Лишь крупные морские хищники время от времени вылетали из воды в погоне за рыбой. Один водяной монстр решился наброситься на один из десантных кораблей и крепко его тряхнул, но почувствовав, что добыча не живая плоть и лично ему не по зубам, оставил корабль в покое.
Глава шестая
Ступив на родной берег, рекруты повеселели и воспряли духом. Командор построил сильно поредевшие колонны и обратился к бойцам с краткой речью:
— Доблестные воины! Пройдя тяжелый и опасный путь, мы одержали ряд побед над ужасными монстрами, в конце – концов, принудили их к миру и получили богатые откупные для роха. Кроме этого, в страшном древнем городе нам удалось убить железное чудовище, которое мерзкие мутанты не могли убить целую сотню дамов времени. Слава вам и вашему оружию! —подняв жвалы в воинском приветствии, объявил командор.
Воины синхронно подняли жвалы в ответ. Если бы командор не пользовался высоким авторитетом среди подчиненных, то рекруты имели право в боевой обстановке не отвечать на его воинское приветствие. Почувствовав общую поддержку подчиненных, командор, шевеля усиками, продолжал:
— Мне пришлось нарушить ряд уставных требований и боевых традиций для достижения конечной цели нашей военной операции. Но я не сожалею об этом, ибо мудрое военное изречение гохов: « цель оправдывает средства», всегда вертелось в моих головах. В ходе нашей боевой операции я получил информацию, что командующий и ряд высокопоставленных гохов являются шпионами мутантов, а может быть, и зухов. Ведь у всех вызывает сомнение тот факт, что война с зухами длится так долго, и гниющими трупами наших сородичей устланы все военные дороги. Мне нужна ваша поддержка для проведения еще одной военной операции, которая будет называться «Смерть шпионам!». Вы готовы идти за мной?
На нетрадиционный вопрос командора войско ответило дружным поднятием жвалов.
Следуя к цитадели роха, численность экспедиционного - карательного войска росла как снежный ком, пополняясь рекрутами местных гарнизонов и резервных частей. Этому способствовала молва о славных подвигах командора и его рекрутов на острове чудовищ, которая далеко опередила наступающие на рох колонны мятежников.
Командор понимал, что стены цитадели роха будет преодолеть весьма проблематично, но вспомнив об искусстве мостостроения, повеселел. Повелев воинам запастись прочными тросами, арбалетами с железными стрелами - крюками и длинными веревками, он уверился в силе поддержки создателей и понял, что цитадель непременно будет взята.
Бой с войсками, верными предателю – командующему, произошел недалеко от цитадели роха в огромной пещере, поросшей рощами гигантских грибов. Шпиону удалось собрать втрое большую армию, чем войско двадцать седьмого. В направлении замерших в боевом строю колонн врага, командор ударил подразделениями центра своего войска, имеющими опыт борьбы с мутантами на острове чудовищ. Прикрывшись щитами, неуязвимые мятежники, не обращая внимания на убийственный ураганный огонь артиллерии и стрелкового оружия противника, быстро приблизились к его рядам и посеяли смерть, разрезав колонны противника пополам, и образовав глубокую брешь в его оборонительных порядках. Прикрытые лишь легкими доспехами, уязвимые рекруты гарнизона стали быстро проигрывать баталию. И тут случилось непредвиденное: побежденные побросали оружие и подняли вверх жвалы, приветствуя победителей. Во все времена гохи никогда не сдавались, предпочитая позорному плену смерть.
Обычно противнику удавалось захватывать в плен только раненых воинов. Но это случилось впервые в истории гохов и потрясло не только командора, но и его солдат. Последовал короткий приказ: прекратить бой, а пленных не убивать. Неотвратимая, незавидная судьба прикоснулась к каждому побежденному. Их дальнейший удел— влачить жалкое существование на железных и магниевых рудниках. При этом, жвалы у узников отрубались напрочь. Но командор, в очередной раз нарушив военный кодекс гохов, сохранил пленным не только жизнь, но и жвалы. Кроме этого, к немалому удивлению подчиненных, наиболее сильных из них вождь влил в ряды своего войска. Однако к причудам босса, верные ему рекруты попривыкли и отнеслись с некоторым пониманием.
Впереди маячили стены цитадели священного роха. Для того, чтобы победить, войскам мятежников необходимо было их преодолеть. Но стены из туфа казались неприступными твердынями, а у гохов не было достаточного опыта по взятию крепостей. Гарнизон роха и обитатели цитадели осады не боялись, поскольку запасов воды и продовольствия им хватило бы с избытком на целый дам времени. Командор не спешил кидать рекрутов на стены, чтобы они, сцепившись жвалами, образовали живую башню для прорыва основных сил в крепость. Обычно гохи в войне с зухами проделывали это не раз, но часто такие атаки успешно отбивал противник и жестко гнал войска рекрутов на исходные позиции.
Между тем, на позициях остановившихся войск мятежников шла кропотливая работа: готовились прочные троса, мастерились арбалеты и стрелы с железными крючьями, копился запас прочной бечевы и древесины для настилов.
Наконец, все приготовления были закончены, и командор бросил свои войска на штурм цитадели.
Прикрываясь щитами от бешенного стрелкового и орудийного огня, падающих камней и кипятка, льющегося со стен, штурмовые группы подобрались вплотную к цитадели, и тысячи стрел с крюками и привязанной к ним бечевой взметнулись над твердыней. Многим крюкам удалось зацепиться, и тогда вверх потянулись прочные железные тросы, между которыми быстро крепился деревянный настил. Защитники цитадели были озадачены действиями штурмующих, их невиданными инженерными сооружениями и не оказали достойного сопротивления. Вскоре, по готовым наклонным висячим мостам, на стены крепости устремилось основное атакующее ядро войскмятежников.
В отличие от обезьянистых людей на супердалекой Земле, гохи не умели карабкаться по веревкам. Возведение висячих мостов решило исход битвы: цитадель священного роха пала.
Предатель-командующий был пленен, гарнизон расформирован и лишен воинской чести. На этот раз, Млед-тысяча пятьдесят первый приказал отрубить пленным жвалы и отправить их на рудники. Операторов он не стал менять, и они продолжали связывать его с командорами на фронте и докладывать о динамике обстановки на войне. Плененного командующего командор пощадил, приказав отрубить его старые жвалы и упрятав в хорошо охраняемую маленькую камеру смертников. Он надеялся, что долгие беседы с предателем помогут раскрыть много тайн этого мира.
Глава седьмая
Новый командующий войсками северян был уверен, что война близится к концу и скоро, сраженный непобедимым гохским войском, последний зух издохнет. Линия фронта уже настолько приблизилась к последней, главной цитадели зухов, что Млед- тысяча пятьдесят первый решил лично руководить штурмом их последнего оплота. Прежде чем отправиться в поход на юг, повелитель решил посетить арестованного экс - командующего.
Эховид старого гоха не вызывал сомнений в том, что предателю не удастся дожить до праздника победы, поскольку одна его голова с отрубленными жвалами уже не жила и не мыслила, а на другую сырая болезнь уже наложила свою смертельную печать.
— Приветствую тебя доблестный повелитель! Пусть мрак всегда окружает тебя! С какой целью ты решил посетить смертельно больного старика? — зашевелил усиками уцелевшей головы бывший.
— Я решил эхозреть тебя в преддверии близкой победы над зухами. Последним штурмом их оплота руководить буду лично. У меня к тебе вопрос: почему ты всячески препятствовал наступательным действиям наших войск? Не подкупили ли тебя зухи, подобно мутантам?
У старого гоха насмешливо зашевелились усики:
— Я бы не отвечал тебе ни на один вопрос, если бы не знал, что моя смерть близка, а дальнейшая судьба нашей нации — в твоих руках. Я сам задам тебе пару вопросов, и после поисков ответов на них, ты поймешь, что я далеко не предатель гохского народа. До недавних пор, как ни парадоксально, я был его хранителем. Тебя волнует проблема, что создатели присылают яиц все меньше? А задавал ли ты себе вопрос, если отбросить всякую чушь о промысле создателей: откуда берутся яйца? Разберись и действуй, пусть удача никогда не покинет тебя!
Новый командующий никогда не был в особой зоне, если не считать того, что яйцо из которого он вылупился все же оттуда. Отправившись в зону, он надеялся, что приоткроет завесу тайны происхождения яиц.
Храм жизни располагался в живописном месте и был построен из гранита в виде гигантской фигуры гоха. Два ротовых отверстия представляли собой входы внутрь храма. Рощи гигантских грибов и заросли местных деревьев гармонично окружали святое место.
Многочисленная вооруженная охрана встретила повелителя почтительно, энергично отсалютовав ему жвалами и широко распахнув ворота. Внутри обширного нутра здания кипела работа. На движущейся ленте транспортера лежали яйца, которые разбирались гохами- приемщиками и складывались в большие короба. Гохи -носильщики хватали эти короба и относили в соседнее здание — инкубатор кубической формы, сложенный из туфа и залитый слоем пемзы для теплоизоляции. Там, в подогреваемых термальной водой помещениях, вылуплялись и сортировались гохи - младенцы. На вопрос командующего о том, откуда поступают яйца, старший гох - начальник не мог ответить ничего вразумительного. Он ссылался на создателей, но подтвердил, что яиц стало поступать в три раза меньше, чем четверть дама назад. Командующий внимательно осмотрел место, из которого выползала лента транспортера. Оно представляло собой квадратный гладкостенный тоннель, ведущий на юг. И он сделал вывод, что именно там, в южной стороне, на ленту транспортера кладутся яйца будущих гохов.
Возвратившись в цитадель, командующий встретился с делегацией монстров, которая поджидала его. Мутанты прибыли с богатыми дарами : коробами с золотом и алмазами.
Монстр, знакомый по приключениям на острове чудовищ, приветливо и почтительно обратился к двадцать седьмому:
— Приветствую тебя, досточтимый повелитель гохов! Пусть мрак вечно окружает тебя! Нам известно, что финансы, которые мы тебе вручили в качестве откупа, в ходе военной операции по захвату власти сильно оскудели, поскольку поддержку армии и многих влиятельных гохов тебе пришлось покупать. Нам известно, что ты намерен лично руководить штурмом последнего оплота зухов. Чтобы ты не нуждался в средствах для скорой победы и уничтожил последнего зуха, мой народ решил поддержать тебя этим золотом и алмазами.
Мутант дал команду придвинуть короба поближе к командующему, чтобы он оценил их содержимое.
Осмотрев содержимое коробов, повелитель гохов задал главный вопрос послу:
— Благодарю за ценные подарки и вашу поддержку в войне с зухами. Но почему вы так стараетесь, чтобы последний зух был убит? Что вам плохого сделали мерзкие зухи?
Несколько замявшись, посол объяснил горячую поддержку мутантами гохов желанием мира и стабильности на всей планете.
Тогда повелитель прямо спросил:
— Вы, мутанты, живете на своем острове и размножаетесь. Откуда берутся яйца для размножения, если у вас нет особой зоны с транспортером от создателей?
Командующий предполагал, что и на острове чудовищ есть храм по приему яиц от создателей, но почему - то решил поставить вопрос именно так, как это часто делают далекие земляне, называя такие действия блефом.
Усики у мутанта заволновались, но он гордо ответил:
— В отличие от вас – гохов, мы способны сами нести яйца нашего народа, имеющего источник жизни от создателей.
Командующий повелел одарить гостей и проводить их с почетом. Перед убытием в страну зухов для последнего штурма, он посетил экс-командующего и застал его в очень плохом состоянии. Старый гох умирал мучительно: половина его тела сгнила, испуская мерзкий удушливый запах.
Но способности мыслить одной головой и шевелить усиками арестант пока не утратил и обратился к важному посетителю:
— Приветствую тебя, славный повелитель гохов! Пусть мрак вечно окружает тебя! Я слышал, что мутанты подарили тебе много золота и алмазов. Теперь мне стало ясно, почему ты так легко захватил власть. У тебя не возникло подозрения, что они слишком стараются, чтобы ты поспешил уничтожить последних зухов? Ведь яйца им присылают не создатели, а они несут их сами. Когда я с инспекционной поездкой был на фронте, то издали рассмотрел здание храма зухов. Оно очень похоже на наш святой храм жизни, только сделан в виде скульптуры зухов. Поняв, что к чему, я приказал войскам отступать на исходные позиции. Уничтожив последнего зуха, ты собственными жвалами уничтожишь и гохов. Ведь не создатели, а они поставляют нам яйца по специальной транспортной штольне. Колыбель жизни нашей нации при реализации планов мутантов умрет. Они этого и ждут, чтобы захватить этот мир.
Повелителя эта информация не удивила, поскольку он уже догадался о планах мутантов и пребывал в сомнениях, относительно происхождения яиц гохов. Поэтому, уважительно шевеля усиками, продолжил беседу со стариком:
— Но ведь гохи и зухи могли - бы жить в мире и согласии. Зачем нужна война, если гохи зависят от зухов и наоборот?
Старый гох дернулся от очередного приступа боли и ответил:
— Теперь и тебе придется продолжить эту войну, отступив и дав возможность зухам прийти в себя после сокрушительного наступления непобедимых гохов. Война должна вестись до тех пор, пока существуют гохи и зухи. Я долго размышлял о том, почему наши мудрые предки разделили гохов и зухов, направив их проживать в противоположные районы планеты, и пришел к выводу, что дело в проблеме катастрофического перенаселения планеты за очень короткий промежуток времени. Ведь каждые полдама наши самки - зухи несут более полусотни яиц. По закону предков, каждое яйцо должно иметь шанс вылупиться. Именно мудрые предки создали систему, чтобы зухи оставляли яйца самок себе, а яйца самцов отсылали в гохские края. Война дает самкам возможность захватывать определенное количество пленных, спариваться с ними в виде любовных игр и успешно пожирать их мясо после спаривания. Военные действия не дают нации размножиться до демографической катастрофы, при которой никаких ресурсов планеты не хватит. Об этом хорошо проинформированы мутанты и их задача — лестью и подарками склонить тебя к уничтожению зухов, и как следствие, вымиранию гохов. Именно тебя они выбрали для достижения своей высшей цели — установить господство мутантов на всей планете без конкурентов. Но они ошибаются: при их бесконтрольном размножении, и им на нашей планете станет тесно. Решить проблему с перенаселением станет намного сложнее, чем нашим предкам. Поэтому ты должен нанести удар по недавним союзникам и не оставить в живых ни одной особи, включая невылупившихся из яиц и сами яйца. После того, как покончишь с мутантами, ты отведешь войска от границы зухов и боями местного масштаба будешь поддерживать мрак войны, обещая народу покорить поверхность планеты. Ведь каждый народ должен иметь свою, пусть и не достижимую мечту. На тебя, повелитель — вся надежда!
Млед - тысяча пятьдесят первый внимательно выслушав старого гоха, приказал перевести его в самую роскошную палату цитадели и приставить к нему лучших лекарей. Он надеялся, что мутанты пока не догадались, что бывший командующий все еще жив и информационно дееспособен.
Глава восьмая
Командующий пока не отменил своего решения лично руководить штурмом цитадели зухов и срочно отправился на фронт. Из - за сокращения поставок яиц создателями в храм жизни гохов, недостаток рекрутов уже ощущался практически во всех штурмовых подразделениях.
Повелитель критически осмотрел позиции войск, оценил ход подготовительных работ к последнему штурму и остался крайне недоволен. Созвав командоров на военный совет, он устроил им разнос, придираясь к каждой мелочи: то тросы оказались короткие, то веревки недостаточно крепкие, то стрелы с крючьями плохо заточены, то доски для настила недостаточно прочные, то огромный некомплект рекрутов в соединениях, хотя не командоры были виноваты в наличии последнего недостатка.
Подводя итоги совещания, командующий заострил внимание подчиненных на подозрительные военные приготовления мутантов, норовящих предательским ударом со своего острова в тыл армии гохов, помочь мерзким зухам переломить ход войны в их пользу. Для предупреждения внезапной атаки мерзких тварей - мутантов, он приказал отвести самые боеспособные войска на побережье океана с целью блокировать высадку десанта противника. Оставшимся войскам повелитель приказал отступить от цитадели зухов на приличное расстояние, объясняя свое решение неготовностью войск к нанесению последнего удара и опасностью внезапной вылазки противника и его наступления на ослабленные позиции армии гохов. Теперь гохи должны свыкнуться с мыслью, что вынуждены вести войну на два фронта.
В последний раз эхозрея на такую близкую громаду цитадели зухов, так похожую на их родное гнездо, соединения гохов стали отступать.
Вернувшись в цитадель, повелитель оспешил посетить бывшего командующего. Эхозрелище было не для слабонервных гохов. Лекари отсекли гниющую часть тела больного старика вместе с головой и конечностями, и жалкий обрубок все еще шевелил усиками оставшейся головы.
Командующий отрапортовал старому воину, что сделал все для продолжения войны и задал ему последний, самый главный вопрос:
— Уважаемый учитель! Существуют ли создатели?
Преодолевая дикую боль титаническим усилием воли, остатки бывшего командующего зашевелили усиками единственной головы:
— Может они и существуют, но свидетельств об этом нет. Тот город на острове, который охранялся железным чудовищем, построили не создатели, а зухи и гохи, когда жили и размножались вместе. Это был рассвет нашей цивилизации до момента перенаселения. Наши талантливые предки умели даже летать на диковинных машинах и создавать механических помощников. Но пришло время, когда пищи и пресной воды не стало хватать на миллиарды ртов. И тогда мудрые предки решили разделить нацию по половому признаку на зоны обитания и вечно воевать. В ходе продолжительной войны нами были утрачены многие знания, а в города предков пришло запустение. И лишь железные стражи остались охранять остатки былого величия нашей нации. Легенду о создателях и лозунг — «жертвуй и выживай!»сочинили мы, дабы народ держать в определенных поведенческих рамках.
Старик немного промолчал, задумчиво шевеля усиками, и завершил общение с преемником:
— Я благодарен тебе за спасение нашего народа, за сохранение колыбели разумной жизни. Пусть очистительная война вечно регулирует число гохов и зухов, а теперь еще и мутантов. Эта хрупкая надежда на выживание нации греет как мрак в преддверии конца моего жизненного конца.
Выступая по видеосвязи с обращением к народу, повелитель заявил, что расследование действий бывшего командующего показало, что он никакой не предатель, а герой и действовал всегда на благо нации. В последний путь к вечному мраку, почившего военачальника проводили пышно, со всеми воинскими почестями. Только жертвенных рекрутов заклали тысячу, в строгом соответствии с кинутыми камнями судьбы в гущу колонн построенных войск, дабы сопровождали душу почившего в черные чертоги создателей. В специальной камере включенный светильник обуглил останки полководца и жертвенных гохов.
В это время в храме жизни по транспортеру двигалось яйцо Мледа -тысяча пятьдесят второго.
Читателю можно ненавидеть любую войну, но война ради демографического равновесия в мире гохов и зухов была единственным выходом для выживания расы.
Глава первая
В полутьме хаты Глеб сочувственно глядел на натруженные руки, морщинистое лицо и слезящиеся глаза бабули и, обреченно слушая ее старческий, дребезжащий голос, уныло вздыхал.
— … А прошлым летом, касатик, я закрутила двадцать баллонов огурцов и помидоров. И что ты думаешь — усе повзрывались! — заплакала старуха, утирая глаза концами косынки в горошек.
У кадрового пожарного глаза полезли на лоб, когда он живо представил себе масштаб житейской катастрофы, обрушившейся на плечи пожилой женщины, и поставил вопрос ребром:
— Матвеевна! Зачем тебе столько закруток? Живешь одна, а дети, аки птицы, упорхнули куда глаза глядят и давно позабыли о тебе...
Старушка зло посмотрела на гостя и многозначительно покрутила пальцем у виска:
— А вдруг пожалуют детки, да еще и с внучатами. Чем я буду кормить такую ораву? Соображать надо!
Между тем, время неумолимо шло к вечеру, а червей на утреннюю рыбалку надо было накопать, как говорят, «в кровь из носа». Сославшись на это важное, срочное дело и оставив повествующую старушку в избушке, молодой человек взял лопату и, поплевав на руки, стал копать жирных червей в огороде. Чего – чего, а в земле этого добра хватало.
Глеб любил эти поездки в заброшенную людьми и властями глубинку для того, чтобы ранним бодрым утром, босыми ногами по мокрой траве с удочкой на плече, спешить к тихому лесному озеру и настороженно глядеть на поплавок. После суточного дежурства такой отдых умиротворял его мятежную душу и ненадолго возвращал яркие краски детства.
Отец, дед и прадед Глеба были пожарными, и эта опасная профессия досталась ему по наследству. Прадед в лихую годину второй мировой ушел на фронт, да так и не вернулся.
Отец и дед ушли из жизни почти одновременно, два года назад: дедушка — от старости, отец — от лихой раковой болезни.
Прошлым летом смазливая бывшая, забрав ребенка, упорхнула к сожителю, оставив Глебу бремя алиментов. Свое решение она аргументировала тем, что жалкая зарплата, плюс редкие шабашки бывшего мужа ее категорически не устраивают. Тоска и глухая обида не покидала Глеба весь этот год.
Служба в пожарной части уже стала его тяготить, но найти нормально оплачиваемую работу в богом забытом районном городишке оказалось не так-то просто. Молодежь уезжала из этого проклятого места в надежде пристроиться где-нибудь в крупном городе, оставляя на многочисленных покосившихся деревянных бараках и избушках корявые таблички «Продается дешево».
Накопав достаточное количество жирных червей, Глеб присел на лавку перед избушкой и стал безмятежно любоваться вечерним живописным видом могучего леса, обступившего почти обезлюдевшую деревеньку. Где-то замычала корова, со свистом пролетела стая диких уток, нестройный хор лягушек на болоте оглушительно исполнил вступление из оперы «Иван Сусанин», жужжащие тучи комаров вылетели на свою кровавую охоту.
Все это завораживающее вечернее действо внезапно прервала постылая мелодия телефонного звонка. Достав из футляра древний кнопочный телефон, Глеб ответил:
— Сержант Горелов слушает!
Судя по взволнованному голосу диспетчера единой дежурно - диспетчерской службы района, сержант понял, что его рыбалка накрылась медным тазом.
Оставив на столе уже почивавшей старушке сторублевку, Глеб завел свой старенький «Жигуленок» и, аккуратно объезжая ямы и колдобины, поехал в направлении городка со смешным названием Драчифучинск.
Этим летом зной в здешних местах стоял небывалый. Вот уже недели две столбик термометра упорно не желал опуститься ниже тридцатиградусной отметки. Трава высохла, деревья преждевременно обзавелись желтыми листьями. А тут, как на грех, все начальство и добрая часть личного состава пожарного гарнизона укатила в отпуск. Каждую ночь телефонные террористы из многочисленного областного центра управления кризисными ситуациями будили и пугали добропорядочных граждан тревожными смс - сообщениями о грозящих катастрофах. Это была хитрая тактика, снимающая ответственность с МЧС за бездействие при возникновении природных катаклизмов. Мол, мы предупредили, оповестили и пошли все недовольные куда подальше. Люди уже попривыкли к таким сообщениям и не обращали на них ни малейшего внимания.
Последнее время Горелову приходилось нести службу за себя и за того парня, как говорится: через день на ремень.
Капитан Федулов встретил Глеба неласково. Его отпуск, похоже, тоже был накрыт энным тазом. Построив свое куцее «войско», начальник сурово довел до личного состава тревожную пожарную обстановку, которая складывалась в соседних районах, и в целом — в регионе. Отметив, что по области зафиксировано сто двадцать точек возгорания, и что это только начало, Федулов жестко потребовал у подчиненных перейти на круглосуточный режим несения службы и срочно подготовить древние машины на зиловских шасси, стволы, и гниловастенькие рукава к боевому использованию.
Тихая летняя ночь пока не предвещала беды, но далекое зарево и запах дыма поселили в сердцах пожарных смутную тревогу. Их боевой опыт подсказывал, что район, в случае крупного ландшафтного пожара, никакой помощи из области не дождется, а из столицы— тем более.
По зомбоящику дикторы взахлеб тараторили, что летающие пожарные танкеры Бе – 200 героически тушат пожары в братской Испании и Италии и появятся не скоро. Ведь надо кому-то отсечь от пожаров роскошные виллы наших богатых граждан, которым угрожает огненный шторм?
Внимательно осмотрев свой верный старенький зилок, Глеб нашел его вполне боеспособным и почти заправленным. Его покоцанный пожарный расчет, одетый в штормовки, деловито проверял пожарное имущество и лихорадочно тасовал имеющиеся пожарные рукава, чтобы уложить в машину наиболее годные к боевому применению. Никого подгонять не пришлось, ведь пожарный всегда инстинктивно чувствует приближение огненной стихии и степень риска для своей и чужой жизни. Вся эта подготовительная суета кипела зло и весело.
Командир, наблюдая за работой своих огнеборцев и делая им жесткие замечания, подошел к возящемуся с переходниками Глебу и стал сурово его распекать:
— Сержант! Если я увижу или узнаю, что ты тупо геройствуешь и лезешь в самое пекло — не обижайся. Помнишь прошлый пожар в детдоме? Куда тебя черти понесли? Все полыхает, а ты ныряешь прямо в огонь. Видно, в рубашке родился или бог тебя бережет, вынырнул — даже не обгорел. А детей уже там не было. Ошиблась дурра-заведующая, не проверила эвакуированных воспитанников и ввела нас в заблуждение своей истерикой…
Капитан вплотную приблизил свое хищное лицо к сержанту и прошипел:
— Помни всегда, я всевидящий и всезнающий и не привык с подчиненными в бирюльки играть. Еще один такой прокол — получишь пинка, хоть я тебя и уважаю. Мне трупы не нужны, а моему многочисленному начальству — и подавно. Не замай!
Глеб продолжал молча возиться с прокладками, в душе кляня эту неблагодарную службу и начальство. Ведь хотел спасти детей, а чуть не получил взашей!
Смахнув соленый пот со лба, Горелов вдруг вспомнил давние мудрые слова деда (царство ему небесное!):
— Внучок! Помни, огонь живой, как и люди. Если он рождается, ему тоже надо что-то кушать. И чем больше еды, тем он больше, наглее и опаснее. И только мы — огнеборцы способны укротить его свирепую злую поступь, спасти людей, их добро и дома. Но огонь, ежели держать его под контролем и давать ему пищу порционно, становится ласковым, домашним, как кот или собачка. С одной стороны, огонь — подарок людям от легендарного Прометея, а с другой — опасный хищный зверь, не терпящий халатного отношения людей к собственной безопасности. Глебушка, попробуй-ка погасить огонь моей старой немецкой зажигалки. Это я к чему? Хочу проверить, есть ли в тебе моя способность укрощать огонь.
Дед тогда удовлетворенно хмыкнул, увидев, как маленький Глеб взглядом легко погасил пламя старинной зажигалки.
— Молодец! Весь в меня! Быть тебе пожарным! — весело подмигнув, заметил довольный дедуля.
Глава вторая
Команду на выезд Глеб получил ближе к утру, в самое сонное время. Его неполный расчет из четырех человек рванул на пожарной автоцистерне в направлении деревни Смокино. Там, по словам администраторши, позвонившей в пожарную часть, огонь уже начал угрожать северной окраине деревни.
Жаркая погода высушила непролазную грязь на направлении, отдаленно похожем на муниципальную дорогу, и пожарный автомобиль, натужно пыхтя стареньким движком, резво поспешил на помощь людям. Огнеборцы с беспокойством смотрели на приближающийся к дороге вихрь верхового лесного пожара и понимали, что через несколько минут пламя отрежет им путь назад. Вскоре пожарный расчет, в установленные нормативные сроки, прибыл в деревню.
Зарево приближающегося пожара щедро бросало мазки алой краски на деревянные избы и небольшую церковушку, похожую на легендарную пожарную каланчу. Надрывно бил церковный колокол, от тревожного металлического звона которого стыла кровь в жилах и шевелились волосы.
Вся северная часть деревни уже полыхала. Задыхаясь от едкого дыма, мужики и бабы, одетые в грязное исподнее, метались с ведрами, тщетно пытаясь остановить бушующую стену огня.
К машине подскочила толстая баба-администратор деревеньки и взвизгнула:
— Почему так долго, черти окаянные! Пока вы ехали, пол деревни занялось. Что стоите- то? Тушить надо!
Глеб печально посмотрел на перепачканное сажей злое лицо женщины со сбитой косынкой, вытащил старенький мегафон и рявкнул:
— Всем немедленно взять документы и бежать в направлении луга у реки! Через десять минут вся деревня может оказаться в огненном мешке, и мы сгорим. Детей, старушек и беременных женщин мы вывезем туда же на своей машине. Хватит рты разевать! Я что сказал?!
Детишек оказалось не так уж много, старушек, которые не могли быстро ходить — всего трое, а две беременные женщины отказались ехать с пожарными и их успешно повезли вместе с соседями и кумовьями мужья на тракторах.
Убедившись, что людской поток двигается в нужном направлении, Глеб приказал водителю ехать следом за колонной тракторов с прицепами по бездорожью и опасливо оглянулся. Вся деревня уже полыхала, и зарево от пожара спорило по яркости с занимающейся зарей.
Доложив по рации капитану об обстановке и принятом решении об эвакуации деревни, Глеб получил указание, чтобы при первой возможности его расчет прибыл в часть.
— Глеб! Постарайся уцелеть и сберечь бойцов и технику. Масштабы пожара обещают быть катастрофическими, а мэр, будь он неладен, требует, чтобы все расчеты я направил к его особняку. Но шиша он от меня получит! Я уже отправил оставшиеся два расчета на северную окраину города, где уже полыхает, и сам убываю туда же. Будем до конца отстаивать город. Конец связи! — хрипло закрыл сеанс связи главный брандмейстер района.
Перед лугом в пойме реки лес сходился и уже полыхал. Огонь, свирепо гудя, с оглушительным треском неотвратимо окружал колонну беженцев. Там, за узкой полоской леса раскинулся спасительный луг, но шансов прорваться туда у селян, увы, уже не было. Узкая проселочная дорога была перекрыта стеной яростного огня.
Осознав грозящую опасность, люди в страхе завопили, заметались. Колонна остановилась.
Глеб приказал водителю срочно объехать колонну с южной, пока безопасной стороны, и на ходу поставил задачу расчету на тушение узкой полосы леса по направлению к реке. Развернув машину перед пылающим лесом, огнеборцы предприняли пенную атаку для устройства нужного прохода. Но опорожнив цистерну, они лишь частично укротили ярость стихии.
В глазах своих подчиненных сержант заметил растущее отчаяние и страх, а позади толпа людей с надеждой ожидала от огнеборцев чуда.
Отбросив в сторону уже ненужный ствол и шагнув навстречу наглому горящему чудовищу, Глеб приготовился к самому худшему. Его растрескавшиеся губы что-то шептали, глаза блестели красным огнем, а блестящая каска сверкала. Как в далеком детстве, сержант попытался унять огонь силой взгляда, напрягая лобную часть, и медленно зашагал вперед, в пышущую жаром полосу леса.
Селяне, все как один, бухнулись на колени и стали истово креститься. На их глазах рождалось невозможное: разбушевавшийся огненный зверь смиренно отступал перед маленьким человеком, неохотно освобождая широкий проход к влажному лугу. Это было потрясающее зрелище, и жители деревни-люди набожные, подняв глаза к дымному небу, возблагодарили бога за чудо.
Быстро свернув рукава и погрузив их на автоцистерну, расчет выехал вслед за командиром. За пожарной машиной последовала колонна беженцев, уже страдающих от нестерпимого жара наступающей сзади стены огня.
Мокрый луг был огромен, зеленая росистая трава не хотела гореть, и люди поняли, что чудесным образом спасены. За их спиной бесновался пожар, в бессильной ярости пожирая то место, на котором несколько минут назад они сделали вынужденную остановку. А впереди сверкала золотом горящего леса лента реки, на другом берегу которой взвивались языки пламени.
Плача от счастья, селяне обнимали друг друга, бросая косые опасливые взгляды на одинокую фигуру сержанта внутренней службы. Они наивно полагали, что помощь пришла свыше, а старший огнеборец был лишь средством, осуществившим могучую волю господа.
Если бы люди знали, что Глеб был убежденным атеистом, они бы не сделали столь ошибочных выводов.
Глава третья
Ранним утром, исполняющий обязанности главы области Павел Утесов срочно собрал должностных лиц во внутреннем дворике здания областной администрации. Слово «заседание» он ненавидел и предпочитал проводить совещания на ногах и на местах.
Строго глянув на синего эмчеэсника, Утесов спросил:
— Полковник! Сколько у тебя людей задействовано на борьбу с огнем? Почему ты мне нагло врешь? Я имею проверенную информацию из пожарных частей и спасательного центра, что пытаются остановить огонь всего шестьдесят шесть человек и четырнадцать единиц техники, а ты мне талдычишь, что шестьсот шестьдесят шесть на шестьдесят три. Что? Добровольцев нет? Говоришь у студентов каникулы? Так вот, все свое никчемное войско психологов, экономистов, цукцовцев, юристов и лиц, взаимодействующих со СМИ снабдить ранцевыми огнетушителями и бросить на борьбу с огнем! Оставь только оперативных дежурных и диспетчеров. Это касается и тебя — начальник центра управления в кризисных ситуациях, и тебя – председатель комитета по делам ГО и ЧС и скромняги —руководителя казенного центра ГОЧС, который спрятался за вашу широкую спину. Что? Хочет доложить, что электричества нет, поэтому системы оповещения – тоже нет? Эх, олухи! А с вашим генералом, улетевшим в кубинский отпуск греть у моря пузо во время пожароопасного периода, я пока не могу связаться. Да и не нужен мне этот ряженый! Руководитель управления лесами! С состоянием дел по обустройству противопожарных разрывов в наших лесах будем разбираться позже, в присутствии прокурора и глав районов. А сейчас доложи, сколько у тебя погибших. Что? Вот те на! Министр ЖКХ, сколько людей и техники задействовано на устройство минерализированных противопожарных полос? Мало, Вадим Яковлевич, мало! Надо шире задействовать частников... Степаныч! Как идет эвакуация? Что, так плохо? Вот горе-то!...
Перед белокаменным Домом Правительства области, прямо на площадь Ленина, сел вертолет. И.о главы области, со свитой из восьми человек, задыхавшихся от смога, погрузился в воздушную машину и прильнул к иллюминатору. Когда вертолет поднялся выше дымовой завесы, открывшаяся панорама просто шокировала губернатора.
Широким фронтом на города и веси области надвигался огненный шторм, который перекатывался через плохо очищенные от поросли просеки линий электропередач, рытвины региональных и муниципальных дорог, и со всей буйной яростью набрасывался на населенные пункты. Из-за дыма трудно было разобрать, насколько действенны предпринятые властями меры по сдерживанию огня, но с первого взгляда стало понятно, что люди проигрывают жестокую войну со стихией. Две федеральные трассы, ведущие на юг, были забиты разнокалиберными машинами и пребывали в ватно-столбняковом состоянии. Верховой пожар рвался ко многим промышленным объектам областного значения, жилым районам, газовым магистралям и автомобильным заправкам. Кое-где, огненные шары над уже взорванными хранилищами газа и ГСМ распускались ослепительными фейерверками.
Заметив на лугу у реки чудом спасшихся людей, трактора и одинокую пожарную машину, глава области, удивляясь своему внезапно принятому решению, приказал пилоту посадить вертолет.
Внимательно вслушиваясь в разноголосье селян, Утесов стал кое-что понимать. Ощущение какой-то смутной надежды зародилось у него в душе. Он поднял руку, утихомиривая толпу, и зычно отчеканил:
— Говорите, что случилось чудо? Перед пожарным огонь отступил, и вы вовремя спаслись? Командир пожарного расчета! Ко мне!
Глеб шагнул к губернатору и, согласно устава, представился. Он понял, что недавно назначенный исполняющий обязанности главы области, наверняка бывший военный.
Утесов вперил свой орлиный взгляд в перепачканное лицо огнеборца, и вполголоса спросил:
— Как тебе это удалось? Не волнуйся, я тебя намерен не ругать, а хвалить за своевременную и четкую организацию эвакуации жителей деревни из огненного котла в безопасное место. Поделись же своим нешуточным секретом!
Сержант, переминаясь с ноги на ногу, сбивчиво стал пояснять:
— Э…Это у меня с детства. … Я, как - бы, поглядел на огонек зажигалки деда, увидел в огне какую-то огненную пляшущую манюсенькую девку и мысленно сказал ей — отвали. Девка - то обиделась и ушла. Огонечек погас. С тех пор, в огне я вижу образы всяких зверей, чудищ и даже лица, которые часто мелькают по телеку. Когда я начинаю их видеть, они смущаются и уходят, если я сильно попрошу. Разрешите мне связаться по рации с начальством в Драчифучинске, а то никто долго не отвечает...
Губернатор задумчиво окинув взглядом огнеборца, тихо сказал:
— Связь с администрацией и пожарным гарнизоном города отсутствует, управление силами и средствами потеряно. Боюсь, что произошло самое худшее. А теперь, выполняй последний приказ: мигом поставь задачу подчиненным и полезай со мной в вертолет. Будем экспериментировать! Дас!— а селян ободрил:
— Слава богу, все живы! Помогу, чем смогу, но не сию минуту. Беда — масштабная! По всей стране леса, города и села горят, люди гибнут. Так что, пока надейтесь на себя и господа.
Геликоптер взмыл в дымное небо, и губернатор стал всматриваться в иллюминатор, выискивая самый опасный участок и, непрерывно отвечая на многочисленные звонки из столицы, четко, по - военному, диктовал предварительные цифры гибели людей и потери жилого фонда на вверенной территории.
Увидев приближающиеся языки пламени перед территорией местного молочного комбината, Утесов приказал пилоту зависнуть над аммиачным холодильным цехом, возле которого трое рабочих в противогазах и резиновых костюмах лихорадочно пытались завести мотопомпу.
Глеб с ужасом понял, что если огонь доберется до емкостей и трубопроводов с тоннами аммиака, произойдет взрыв аммиачно - воздушной смеси, разгерметизация ресиверов, и облако едкого ядовитого белесого тумана понесет прямиком на федеральные трассы со скопившейся массой беженцев. Он напряг лобную часть и стал сверлить взглядом приближающееся яростное пламя.
Стена огня быстро приняла образ почившего в Англии беглого преступника – олигарха Рыбосуева, который раззявил свой ненасытный рот и показал огнеборцу огромную огненную дулю. Видно много предприятий в стране он в прошлом нагло схавал, и не подавился. Вот и на этот комбинат разбойник прельстился. Лежал-бы себе в своем шикарном гробу и гнил, да нет же, нечестивая жадность и после смерти не покинула его мерзкую душу.
Глава четвертая
Глеб тоже скрутил дулю, показал ее в иллюминатор уродливому огненному образу и прошептал:
— Ишь ты, какой крутой! Сгинь проклятый, это говорю я – огнеборец Горелов! Биссером наги кутейп - удушу!
Пламенная рожа бесславно почившего олигарха скривилась в испуге и стала скручиваться и уменьшаться. Огненный вал быстро распался на отдельные очаги, которые моментально гасли.
Губернатор и его свита с изумлением смотрели в иллюминаторы на результат невероятных магических усилий пожарного. Опасность возникновения аварии с выбросом двенадцати тонн аммиака на химически опасном объекте чудесным образом отпала.
— Сержант! Что это ты шептал? Похоже на какое- то тарабарское заклинание, но оно сработало, — стараясь перекричать шум вертолета, заорал изумленный Утесов.
— М… да так, сам не знаю, что за бред я понес. Это просто детская шалость пришла в голову, типа заклинания…, — ответил потрясенный своей неодолимой силой Горелов.
Возившимся далеко внизу троим рабочим, как они не старались, так и не удалось завести мотопомпу: искра не желала появляться даже из новой свечи зажигания. Впрочем, аварийное звено молкомбината быстро поняло, что тушить нечего и, сняв противогазы, принялось сворачивать напорные пожарные рукава, дивясь странной удаче.
Машинист компрессорного цеха – командир аварийного звена комбината, указав пальцем мотористу и нештатному пожарному на зависший вертолет, авторитетно заявил, что надвигающийся пожар победила новая секретная технология, установленная на маленьком вертолете, и признательно помахал летчику рукой.
Выполняя просьбу сержанта Горелова, и.о.губернатора приказал пилоту лететь к пылающему, дымному Драчифучинску. Вскоре городок открылся взору начальства во всей своей жуткой действительности. Внизу проплыли горящие кварталы, торчащие печные трубы среди дымящихся головешек и пепелищ. Впереди открылось бывшее колхозное поле, на котором скопилось множество людей и автомобилей. Выбрав удобное для посадки место, вертолетчик лихо посадил машину.
Пригибаясь от турбулентного потока, губернатор и пожарный побежали к толпе. Отыскав глазами свою бывшую с дочуркой на руках, Глеб на радостях облапил и бывшую супругу и ребенка. Пузатого сожителя рядом с ними он не обнаружил.
— А куда делся твой Макс?, — спросил огнеборец у плачущей Насти.
— Ох, Глебушка, уж не чаяла увидеть тебя живым! А гнилой Макс, как только пожар приблизился к нашему дому, удрал на своем «ауди» и бросил нас. Кругом был огонь. Спасибо твоему начальнику капитану Федулову, он нас вывез в самый последний момент. Но поговаривают, что не повезло ему — сгорел вместе с пожарными, спасая людей. Царство ему небесное!, — рыдая, рассказала Настя.
Пообщавшись с обездоленными людьми и обнадежив их крылатой фразой:
— Компенсацию за сгоревшие дома и имущество пока не обещаю. В стране очередной кризис. Денег нет, а вы крепчайте! Хорошего вам дня! — и.о.губернатора, затолкав в вертолет Глеба и его жену с ребенком, срочно покинул догорающий город.
При облете области, с помощью чудодейственных способностей сержанта службы пожаротушения, Утесову удалось стабилизировать ситуацию с пожарами на вверенной территории и даже почти полностью справиться с огнем. О своих потрясающих успехах в организации аварийно – спасательных и других неотложных работ губернатор немедленно доложил вышестояшему столичному начальству, но хитро, не упомянув о решающей роли обыкновенного пожарного в тушении катастрофического пожара.
Израсходовав почти все топливо, геликоптер сел на площади Ленина, которая оказалась оцеплена вооруженными людьми в камуфляже и балаклавах, из разряда так называемых «вежливых людей». Как только вращение винтов крылатой машины замедлилось, к открывающемуся люку подскочили какие-то темные личности из стремительно разыгрывающегося спектакля «маски - шоу».
Не обращая внимания на протесты и.о. губернатора, «вежливые люди» довольно невежливо схватили выходящего из вертолета Глеба и, накинув ему на голову мешок, поволокли к бэтэру, стоящему неподалеку. Утесову лишь оставалось возмущенно ругаться благим матом и размахивать руками. Нужного человека у него забрала из- под самого носа неведомая секретная служба.
Затолкав в броневик упирающегося огнеборца, бойцы неведомого фронта погрузились на многочисленные бронированные внедорожники типа «Т-98 Комбат» и колонна резво тронулась с места, взяв курс на местный военный аэродром.
Зверски проголодавшийся Глеб время долгого перелета провел с мешком на голове. Яркий свет ослепил его глаза лишь после длительной тряски в очередном броневике после перелета и последующего пешего перехода по каким-то мудреным закоулкам.
Глава пятая
Какой-то невзрачный человечек с безумными глазами, похожий на злого карлика, включил настольную лампу-прожектор и навел световой столб прямо в лицо похищенного Глеба.
— Так будешь сотрудничать, или нет? Что выбираешь: сигарету, кофе, колу, водку, али пытки самым натуральным образом? — напирал незнакомец и указал на острые крючья, болтающиеся на цепях, и целый набор устрашающего вида инструментов неизвестного предназначения, очень похожих на приспособления давно почившего чудо-доктора Елизарова.
— Я не курю, но хочется перекусить и поспать. Вот уже сутки на ногах. А от сотрудничества с властями я никогда и не отказывался, — миролюбиво произнес смертельно уставший огнеборец.
Допрашивающий явно подобрел и дал какую-то шифрованную команду по мобильнику. Пока он командовал, Горелов взглядом слегка притушил лампу накаливания в направленном на него прожекторе и огляделся. Помещение комнаты для допросов было небольшим, сырым и изобиловало подозрительными коричневыми подтеками на стенах.
В допросную гулко вошли двое гигантопитеков в балаклавах. Они поставили на стол блюдо с бутербродами, бутылку водки из разряда "паленой", пару советских артефактов — граненых стаканов и таинственным образом исчезли. С милостивой широкой улыбкой, разливая водку по стаканам и оценивая пронзительным взглядом уровень налитого, чтобы ненароком не обидеть себя, карлик предложил арестанту выпить и закусить.
Звякнули стаканы, крякнули кирюхи, и самый маленький из них стал вопрошать:
— Э...бррр, на кого работаешь? Отвечай без утайки, а то тебе не сдобровать. И учти, не люблю, когда вешают тень на плетень!
Огнеборец отчетливо:
— Э… бррр, на МЧС в младшем командном звене.
Борец невидимого фронта настойчиво:
— А вот упорствовать не надо. Давай – ка выпьем еще. Я и не таких обламывал!
Потребили, закусили, помолчали. Наконец коротышка решил не тянуть время и взять быка за рога:
— Давай рассказывай, как тебе на территории области удалось остановить работу котельных, заглушить все двигатели внутреннего сгорания, потушить все газовые конфорки у домохозяек, погасить мартеновские печи на сталелитейном комбинате, заморозить работу крупной тепловой электростанции регионального значения, сорвать артиллерийские стрельбы на военном полигоне, парализовать работу части аэропорта а, самое главное, повредить плановым испытаниям новых образцов ракет средней дальности на базе «Тополь – М»?
При таком несправедливом обвинении во всех смертных грехах у кого хочешь сдадут нервы. Однако Глеб молча разлил водку по стаканам и хитрым прищуром оценил по ее уровню: не обидел ли себя ненароком. Потребили, закусили, помолчали.
Спецслуживый коротышка шестым чувством понял, что разговор будет долгим и дал шифрованную команду, используя крутой мобильник. В допросную вошли двое знакомых гигантопитеков в балаклавах. Они поставили на стол две бутылки водки и исчезли.
Вновь потребили, закусили, помолчали.
Глеба внезапно понесло:
— Между прочим, мы живем в демократической стране. Ииик! Какого хрена меня сцапали и допрашивают?! Ты кто такой? Давай, до свидания! Где мой адвокат?
Допрашивающий молча разлил порции водки по стаканам и, вновь оценив уровни разлитой жидкости, пояснил:
— Ииик! Неважно где ты — важно с кем ты! Мы разобрали по винтикам твою старинную «нокию», но не обнаружили подозрительных микросхем, замыкающихся на секретный цэрэушный спутник. С тех пор, как америкосы составили санкционные списки наших вип – персон, так и ждем от них очередных пакостей. Все неприятности на территории области случились загадочно, в полосе полета вертолета, в котором ты сидел в компании с губернатором. А среди свиты лизоблюдов этого начальника, всегда есть наш информатор. Пожары-то ты потушил, а урон принес немалый. Я вижу, что ты парень искренний, и допрос не даст каких-то положительных результатов, но войди в мое положение: что я буду докладывать самому-самому? Бррр!
Глубоко поразмыслив, Горелов предложил:
— Экк! Как тебя зовут? А, Миша? Мишутка! Неужели мне приходится за тебя думать? Скажи, что я обладатель нехорошего сглаза и объясни, куда делись моя жена и дочка? Бррр!
— Ииик! Не переживай, твои отданы на откуп губернатору и отныне он отвечает за их сохранность головой. А про сглаз помолчим. А то, как пить дать, прикажут выколоть твои зенки,— мудро пояснил полупьяненький коротышка.
Потребили, закусили, помолчали.
Горелов обхватил буйну голову, живо представив себя слепым, и указал пальцем на крючья и цепи:
— Зачем, Мишель, держите это барахло? Гррр!
Спецслуживый пренебрежительно махнул рукой:
— Ииик! Для устрашения врагов государства. Иногда приходится применять-с. Недавно какой-то замминистра не поделился баблом с самым-самым и попал к нам в гости. Только с помощью крюков у него удалось вырвать признание о нахождении валюты и драгоценностей. Оказалось, он все выгрузил на хазе сынишки. А у нас за такими глаз — да глаз! Могу заявить без ложной скромности, что в результате удачной спецоперации, я получил грамоту из рук самого – самого. Не бойся! Я все уже решил, и предложу завтра самому- самому повременить с выкалыванием тебе зенок, а использовать свойства твоего сглаза для нанесения мощного удара по военному и энергетическому потенциалу вероятного противника. Ты никогда не летал в космос? Во-во, быть тебе космонавтом! Бррр!
Потребили, закусили, помолчали. И таким образом — до самого утра.
Глава шестая
Территория древних индейцев никак не хотела покоряться. Скорее всего, высота была большая и кроме смерчеподобных дымков Горелов, поднявший зеркальное забрало на космическом шлеме, в иллюминаторе ничего не видел. А коли не было пламени, не появлялись и образы, которых надо прогнать зенками и дурацкими заклинаниями.
Глеб вздохнул и почувствовав, что его космическая миссия не увенчается успехом, решил просто полюбоваться проплывающим изумительным видом родной голубой планеты.
В наушниках шлема прогремело:
— Беркуты! Говорит центр управления полетом! Ждите важное правительственное сообщение! — а через минуту восторженно заверещал в наушниках знакомый голос самого-самого.
— Молодцы! Дядя Сэм получил кузькину мать по полной программе! Свыше двух тысяч самолетов, которые находились в воздушном пространстве над Северной Америкой потерпели катастрофу из - за банального отказа двигателей, все электростанции остановлены, наземный и морской транспорт обездвижен, большая часть стратегического арсенала вероятного противника канула в лету. Мирового жандарма мы выкинули в пещерный век! Герои, с блестящей победой! Ура!
После этого поздравления Горелову стало плохо. Его голова раскалывалась от множества кошмарных видений сотен разбитых самолетов, обезображенных трупов и кровавых фрагментов тел несчастных людей, которых он, огнеборец – спасатель обрек на верную смерть.
Пока командир корабля Михаил Звездун заверял самого - самого о своей непреходящей радости служению Родине, Глеб напряженно обдумывал порядок своих дальнейших действий.
— Да, я поддался нажиму властных структур. Специалисты, которые готовили меня к полету и спецслуживые постоянно внушали мне думки о патриотизме и самопожертвовании во имя Отчизны. Однако все пошло прахом. Я не мог даже подумать, что уничтожение ядерного, военного и экономического потенциала самой могучей из держав приведет к неисчислимым жертвам среди простых американцев. Не обратить- ли свой взгляд на двигатели спускаемого аппарата? — порывался покончить с собой огнеборец, но отбросив эту трусливую мысль, решил подумать о самоубийстве только после уничтожения всей властной верхушки, толкнувшей его на масштабное преступление.
Спуск капсулы с космонавтами прошел в штатном режиме. Заволжские степи приняли космических путешественников с распростертыми объятиями в виде спецназа и подозрительных штатских. Космический полет был коротким, и покорители космоса пребывали в отличной физической форме. Затем последовал перелет в столицу для торжественной встречи героев властями страны.
У трапа приземлившегося спецрейса выстроились шпалерой гвардейцы в парадной форме, военный оркестр усердно выдувал медь из иерихонских труб, крупные чиновники, ласково осклабившись, протягивали пухлые руки для исторического рукопожатия с проходящими по ковровой дорожке, уже переодетыми в штатское героями страны. Где-то поодаль жались телевизионщики со своими допотопными камерами и редкие аккредитованные журналисты.
Подъехавший к трапу кортеж бронированных лимузинов, завыв сиренами и замигав мигалками, быстро умчал Звездуна и Горелова прямиком в секретную резиденцию самого- самого.
В роскошном банкетном зале собралась вся олигархическая верхушка и функционеры правящей партии здравого смысла. Легкий запах французского шампанского витал над собравшимися, восседающими в богато отделанных креслах за накрытыми мудреными яствами золочеными столиками.
Космонавтов посадили за отдельный столик, поближе к трибуне, и стали ждать самого - самого.
Невзрачненький, пузатенький самый – самый горделивой походкой прошел к трибуне, махнул рукой, разрешив рукоплескающим присутствующим садиться и, смачно высморкавшись, начал толкать речь.
Речь была яркая и изобиловала хвалебными эпитетами в адрес героев космоса и спасителей Родины. А еще в его речи красной нитью прозвучала идея возрождения в стране монархии.
Слушая эти протокольные словеса, Глеб зорко оглядывал зал. Среди присутствующих он заметил много знакомых спецлиц среди эскортных девиц генеральского масштаба, толкнувших его на массовое смертоубийство. Вполуха с недоверием слушая самого – самого, он подумал:
— Нет ничего опаснее дурака, примеряющего шапку Мономаха.
Напряженным взглядом в угол зала, огнеборец – космонавт вызвал огненного демона в виде мифогрекологической Медузы – Горгоны. И прекрасный образ ее головы со змеями вместо волос и надутыми ботаксом губами появился над буйным застольем. Горгона внимательно взглянула на Глеба, пытаясь обратить его в мастерски сделанную каменную скульптуру в древнегреческом стиле.
Их мощные энерговзгляды встретились.
От перенапряжения в отдельно взятой точке перехлестнувшихся энергетических лучей, возник мощный пространственно – временной взрыв. Зал корпоратива самой никчемной элиты страны превратился в дымящиеся руины со всеми вытекающими последствиями… И все сгинуло словно наваждение или кошмарный сон. Время прытью повернуло вспять, и вышвырнуло Глеба в богом и властями забытую деревню, с которой все началось.
Эпилог
Глеб сочувственно глядел на натруженные руки, морщинистое лицо и слезящиеся глаза бабули и, обреченно слушая ее старческий, дребезжащий голос, уныло вздыхал.
— … А прошлым летом, касатик, я закрутила тридцать баллонов огурцов и помидоров. И что ты думаешь - усе повзрывались! — заплакала старуха, утирая глаза концами косынки в горошек.
Змея времени смачно проглотила свой скользкий хвост и бубликом повисла над мирозданием.
Экология влияет на климат, а климат – на популяцию хомо – вредитикус. (Профессор Шнайдер – любитель тихой охоты).
Глава первая
Весьма недалекое будущее.
Глухой сибирской тайгой группа рашен туристен брела навстречу приключениям на свое самое заднее место. Усталых путников смачно кусал гнус, несмотря на патентованные мази, которые легли толстым слоем на открытые участки тел, под ногами хлюпала болотная жижа, а вокруг клубился плотный туман – редкое явление для здешних мест. Но мужественные пацаны стойко переносили все трудности и лишения походной жизни ради раскрытия манящей тайны тунгусского метеорита. А если повезет найти драгоценные осколки небесного тела, которые, согласно народному поверью и утверждениям местных шаманов, сильно влияют на потенцию мужиков в положительном смысле, это будет победа
Местная легенда гласит, что даже рога оленя - марала уступают необыкновенным свойствам небесных камней, а для импотентов всех мастей, испробовавших все отечественные и иностранные медикаментозные возбудители полового влечения, осколки метеорита обрели маниакально привлекательную силу. И эта неодолимая сила гнала группу лоховатых туристов все вперед и вперед, по нехоженым просторам Восточной Сибири. Здесь сотовый телефон для связи не годился, от малогабаритной рации было мало толку, а аппаратура спутниковой связи у группы авантюристов отсутствовала.
Скорее всего, местная спасательная служба уже давно забила тревогу и кинулась на поиски пропавшей незарегистрированной туристической группы. Но искать в необъятной тайге шестерых московских придурков, не взявших с собой элементарного радиомаяка, было так же сложно, как искать иголку в стоге сена, подсвечивая себе смолистым факелом.
— Колян, слышь, какой-то скучный экстрим получается! Ты нам обещал кучу приключений, а что мы получили — кучи дерьма и гнуса? Пора поворачивать обратно и в родной Москве гонять на гелендвагенах, зевакам, ментам и судьям на радость. Пусть получают бабло отмазки от наших предков. У них — не убудет. В крайнем случае, за непослушание батя отправит меня в Англию или к америкосам, ума - разума набираться. А у них, кроме наркоты или казино, нечем заняться, да и умом бог аборигенов обидел. Какие-то они не такие: тошнотворно правильные. А вот на тачках там не погоняешь. Строго, уложат и повяжут мухой…, — прогнусавил один из замыкающих туристов, обращаясь к впередиидущему здоровенному детине.
— Помолчи, дурик! Самому тошно, но игра стоит свеч. Если мы найдем хоть один осколок метеорита, то в продаже его не будет проблемы и можно выручить такое бабло, что на дозы хватит на всю жизнь, да еще и потомкам достанется, да и самим нужон, — веско и авторитетно пояснил Колян, вышагивая семимильными шагами по тайге.
— Какие у тебя потомки, ведь ты — голубой? — послышалось из бредущей цепочки.
— Заткни свое хлебало! У многих именитых, но голубых артистов и чинуш берут хорошо взбитую сперму, и нанятые мамочки вынашивают будущих артистов и воров. В этом проблемы я не вижу. Проблема в другом: оно мне надо? — заявил вожак стаи скептику.
— А если не надо — повернем обратно! — заканючил среднеидущий, пыхтя под рюкзаком.
— Кто - то от меня получит в дыню! Хватит капать на мозги! Все признаки ядерного апокалипсиса местного масштаба — налицо: поваленные, высохшие стволы ели, да березы, грибы неизвестного вида, может даже галлюциногенного. Цель близка! — убежденно пролязгал Колян и пнул огромный розовый гриб, от которого несло кошачьим дерьмом.
Сквозь клубы густого тумана показалась водная гладь речки Подкаменной Тунгуски. Где-то недалеко, давным-давно, над тайгой взорвался блудный или направленный кем-то гигантский болид. Осколки небесного гостя лихо разлетелись на сотни таежных квадратных километров.
Путешественники понимали, что искать их группу в лесу, среди бурелома, будет нелегкой задачей для спасателей. Может местные эвенки и нашли кое - какие камни, но вряд ли об этом будут рассказывать каждому встречному-поперечному. Однако складные легенды и рассказы местных шаманов о чудесных свойствах небесных камней устойчиво бродят по бескрайней тайге, как призраки почившего коммунизма.
Поначалу красоты Байкала и тухлые омули с душком туристов из Московии — охотничков за экстримом не впечатлили, а интригующая таежная легенда, услышанная в одной забегаловке от местного рыбака — вдохновила. Подвыпивший на халяву бомжеватый рыбак рассказал московским парням, что один знакомый эвенк, подрабатывавший шаманством и гаданием на кучах медвежьего дерьма, поведал ему, что нашел осколок небесного камня в районе речки Подкаменной Тунгуски. С тех пор не давал ни жене, ни местным бабам проходу. Блудник еще тот! Местные мужики частенько разбивали ему харю, но он не унимался до тех пор, пока его не пришили какие-то лиходеи чисто натуральным образом. Но осколка небесного камня при нем, увы, не оказалось. Видно спрятал где-то покойный и никому не сказал.
Наняв вертолет, группа молодых москвичей, без особых колебаний, отправилась в сторону дикой Эвенкии, а далее — в глухомань тайги, в район падения тунгусского метеорита.
Колян ввел ведомых недоумков в общую обстановку, блеснув нехилыми знаниями местной и общей политической обстановки:
— Наша Сибирь — не какая-то Франция — намного обширнее и круче: земли — нехожено, тайги — немерянно. И эта самая бесконечная тайга скрывает такие богатства, что Рокфеллерам и Ротшильдам даже не снились. Впрочем, как утверждают редкие выжившие коммуняки, российские супермиллиардеры, появившиеся в лихие девяностые в результате либеральных пьянок, захватили и оприходовали кое - какую долю этих богатств. Некоторые живут припеваючи за границей, а на замки, яхты, азартные игры, дурь, любовниц и мажоров шлют им поставленные над качалками и рудниками гендиректора немерянное бобло. И это грабительское дерьмо мягко называется бегством капиталов за рубеж. При этом, пользы государству от таких олигархов — никакой. Казнокрады у корыта бюджетных средств тоже вносят немалую долю финансов в развитие западных стран и поднятие жизненного уровня их населения. Жалко, что такое бобло пропадает зря. Я бы его потратил на гей-парады, строительство тротуаров, гоночных трасс и протраву гнуса и аборигенов в этой дикой тайге.
Но корифаны с этими утверждениями были явно не согласны. Их ожидала сладкая жизнь, как говорят верующие: «и присна, и во веки веков!». И пусть дальше быдловские народные мудрецы глаголят: «лучше жить в халупах и каждый день жрать дэширак, чем быть пушечным мясом во время атомной войны». Но они не учитывают, что такое радиоактивное мясо может быть вредно для здоровья.
Колян предостерегающе поднял руку. Неподалеку послышался треск валежника и группа замерла от страха. Это мог быть медведь или еще опаснее и круче — росомаха. Этот хищник семейства кошачьих особенно недолюбливает бездельников-туристов и может почуять их сладкий запах за десятки километров. Поэтому он постоянно точит свои саблеподобные когти в предвкушении легкой добычи для маленького таежного пикника. Один только запах эту умную и свирепую зверюгу может остановить — запах оружейного масла и пороха.
Но оружия у москвичей при себе не было, и они наивно полагали, что тайга это нечто вроде Лефортовского парка: обильна тропинками, да еще и асфальтированными, и кроме котов и собак с выгульщиками встретить здесь нечего.
Искатели экстрима еще на Байкале слышали рассказы местных о коварствах жестоких хищников тайги, но не придали этому большого значения, а зря. Хруст валежника холодным потом заструился по вискам испуганных членов группы, вспомнивших эти кровавые охотничьи байки. Неведомое неторопливо приближалось к цепочке полусогнутых человеческих фигур, в головах которых билась одна уродливая голливудская мысль: «Я на это не подписывался!».
Глава вторая
Огромный бурый медведь, крепко держа в зубах крупную рыбину, колючим взглядом оглядел группу замерших в страхе туристов и решив, что проблем связываться с людьми ему не надо, побрел к заветной яме для закапывания добычи. Невежды говорят, что медведи не запасаются продуктами питания впрок, и напрасно. В вырытой медведем яме рыба, хоть и с душком, а все же еда. И к зимней спячке, для нагуливания жира, хозяину тайги даже очень полезна.
Между тем, у пары туристов штаны оказались мокрыми, среднеидущий даже оказался ранен, если считать, что желтая кровь бывает.
Ввиду новых существенных обстоятельств, Колян трусливо решил, что героический поход вперед надо заканчивать и бесславно повернуть обратно. Он надеялся, что среди целого рюкзака найденных в тайге камней, может оказаться заветный чудодейственный осколок метеорита.
Среднеидущий чувак пыхтел и гнулся под грузом найденных в тайге камней, и не очень радовался походной жизни и свежему воздуху. Но строгий Колян на жалобы и стоны верного корифана не обращал особого внимания и мыслил вслух высшими категориями:
— Надо бы каждый камень проверить на практике, в компании ненасытных московских телок, используя в качестве полового гиганта замыкающего чувака.
Он обернулся и критически осмотрел невысокую, жалкую фигуру типичного компьютерного червяка, невесть как оказавшуюся в его мажорной крутой компании.
Короткая летняя ночь в этих широтах наступала медленно. Сквозь ели и кедрач еще пробивались алые снопы закатного света. Привал был просто необходим, так как стоны груженого среднеидущего стали подозрительно реже. До поселка золотоискателей, если компас и карта не обманули, нужно еще топать километров пятнадцать.
Перспектива идти в темноте и спотыкаться о каждую кочку путников не обрадовала. Да и заблудиться можно было запросто, а в тайге на сотни километров нет ни дорог, ни жилого фонда. В поселке золотоискателей мажоров ждал нанятый вертолет — единственный действующий транспорт в глухих здешних местах.
Поляна, покрытая густым мхом, оказалась идеальным местом для ночлега. Путешественники стали быстро собирать валежник для костра и расставлять палатки. Колян, поколдовав над кучей веток, разжег дымный костер. Это дело он не доверил своим соратникам, да и не умели они выживать на природе. Давление гнуса на шкуры путников стало ослабевать, так как дым, отчасти, отпугивал хищных насекомых.
Завершив неотложные дела, корифаны расселись вокруг пылающего костра, покурили косяки, выпили французского коньяка, заедая сыром «рокфор» и бутербродами с черной икрой, и пустились в тупые разговоры об очередном всемирном фестивале молодежи и студентов, мундеалях и многочисленных форумах, крамольно гутаря, что на организацию этих никчемных мероприятий щедрая Россия тратит миллиарды бюджетных средств.
Колян заметил, что приглашенных на фестиваль десятков тысяч солобонов надо накормить не абы чем, расположить в престижных гостиницах, одеть в маскарадные костюмы, перевозить из города в город, с места на место, предоставить им зрелища с участием гей- групп артистов мирового уровня с немыслимыми гонорарами, снабдить всякими эскортами вип – персон, а на главное зрелище — открытие фестиваля надо столько всего, что в долларах или криптовалюте эта сумма будет просто ошеломляющая. Кроме СПИДа, других экзотических болезней, наркоты, вредных привычек и пропаганды толерантности эти гости населению не принесут никаких дивидендов. Ни в одной стране мира власть не решится на такие разорительные мероприятия, рискуя покинуть политическую арену. Одновременно, бюджет должен накормить еще и голодных закордонных парламентариев на Санкт – Петербургских форумах. Но, как говорят всякие диванные тюлени, умом Россию не понять, а дураков во власти много!
Завершив свою пламенную, крамолистую и умеренно-оппозиционную речь, вожак пацанов сытно пукнул и зевнул.
Будучи сынком известного бензинового короля, Колян всегда завидовал размаху, с которым власти сорят деньгами налогоплательщиков. Такое транжирство не снилось ни его отцу, ни ему самому в самом радужном будущем.
Огласив свое политическое видение нелегких текущих проблем России, зеленый оппозиционер внимательно посмотрел на замыкающего хилого парня. Сынок не последнего чиновника Минфина сидел как на иголках, принимая сказанное вожаком на счет своего отца и лично. Ведь ему уже приготовлено теплое местечко среди этой позорной, по мнению Коляна, власти.
С политики плавно перешли на обсуждение гоночных марок тачек, телок и прикольных татуировок. Морфей сладко и властно позвал их в свои гейские объятия. С тем и заснули сном древних забубенных праведников. Поддерживать горение костра поручили экс-студенту Сорбонны — замыкающему. Того хватило ненадолго и он сладко уснул, сидя над потухшим костром.
Болид, метко апущенный какими-то свирепыми гуманоидами в сторону Земли, словно древнегреческий Одиссей, много лет путешествовал в пустоте космоса по вине хозяев, вовремя не скорректировавших его маршрут. Наконец его странствиям пришел конец, и тунгусский гость планеты разорвался над тайгой от перегрева на множество осколков. Один обломок из самой сердцевины болида оказался заражен устойчивыми к выживанию спорами. Камень прямиком угодил в поляну, на которой через столетие расположилась на привал группа экстремал- рашен-туристен. Споры чудом выжили и стали ждать, окутав охотничьей мицельной сетью весь дерн поляны. Согласно их биологической программе, объект ожидания должен быть разумным. На всяких куниц или оленей пришельцы не обращали ни малейшего внимания. Так была устроена их сложная система анализа окружающей среды и поиска подходящих объектов внедрения.
После многих лет ожидания в крайне критических погодных условиях, люди оказались хорошим подарком космическим гостям.
Глава третья
Сон в летнюю ночь группы искателей приключений в суровой сибирской тайге оказался важным событием в судьбе инопланетных спор. Тончайшие мицельные нити легко, и совершенно безболезненно, внедрились в организмы молодых путешественников. Там, в особо благоприятной среде системы кровообращения, мозга и нервных волокон, пришельцы нашли целую биохимическую фабрику. Сеть быстро окутала важнейшие органы людей и стала среди них выбирать стандарт носителя. Выбор пал на организм и внешний вид могучего Коляна.
В ночной таежной тиши началась кропотливая работа по подгонке людей под выбранный стандарт. Используя биохимический потенциал, сеть пришельцев начала удлинять кости, изменять мышцы и внутренние органы объектов внедрения. Неизменным оказался лишь стандартный организм Коляна.
В ходе биохимических манипуляций возникла проблема несоответствия размеров одежды и обуви изменяемых биологических объектов. Пришельцами было принято решение распороть одежду и обувь путем растворения швов в тесных местах и залатать их прочными фирменными невиданными нанолатками, сотканными из подручных материалов. Работа над носителями завершилась, в аккурат, к рассвету. Теперь перед внеземной жизнью открылись захватывающие перспективы покорения этого мира и выполнения задания хозяев.
Таежный утренний драбадан поднял путешественников на ноги. Разинув рты от изумления, парни разглядывали своих дружбанов, протирая закисшие глаза и щипая себя за энное место, чтобы ненароком возникшее наваждение сгинуло как жуткий сон. Взгляд каждого мажора ловил в фас и профиль пятерку Колянов, собравшихся у потухшего костра. Настоящий Колян выдавил из себя лишь одну ходовую в народе фразу:
— Что за хрень, твою мать!
На этом блистательное красноречие закончилось, и он лихорадочно задумался:
— Мистика какая-то! Ясно, что организатором этих превращений является хвостатая и рогатая нечистая сила. Но почему все кореши превратились именно в меня? Если наши рожи увидит вертолетчик — с перепугу может удрать вместе с вертолетом. Хуже всего дело обстоит с контролем в аэропорту. Я, без проблем, улечу, а вот дружбанов задержат менты и будут долго парить им мозги. Но опасность существует в том, что кто-то уже догадался выкрасть мой паспорт и намерен спокойно улететь без меня.
Колян нащупал в объемном кармане куртки свой паспорт и заметно успокоился. План дальнейших действий возник в его светлой голове сам собой. Надо действовать разделительно и индивидуально: группа — сама по себе, а я — сам по себе. За ночь умных выкрасть его краснокожую паспортину не нашлось, а днем он спланировал незаметно отделиться от группы и прибыть в поселок раньше других.
Вертолетчику же парень решил впарить, что любимая тетушка заболела и ему срочно надо в ближайший аэропорт. А насчет ребят летуну можно взбрехнуть, что они решили еще денек побродить по очаровательной тайге и планируют улететь следующим вертолетом.
Осознание произошедшего уже посетило инертные серые вещества в темных черепах егэшных и сорбоннистых пацанов. Их эмоции банально зашкалило. Мажоры начали хныкать, что даже мамы родные их не узнают, а отцы вытолкают в шею и объявят их самозванцами, сдав на растерзание сначала охране, а затем — свирепому наряду полиции. Ведь теперь они не похожи на прежних маминых и папиных сынков, и с ними продажная правоохранительная система не будет церемониться. Выбор оказался небольшим: или тюрьма, или психушка. Круто!
Настоящий Колян предложил немедленно двинуться в поселок без всяких перекуров и перекусов, объявив оптимистичное:
— Чем быстрее доберемся, тем быстрее разберемся. Никому не брехать, а рассказывать все как есть, твою мать!
На этой обнадеживающей, почти стихотворной ноте, шестерка колянов двинулась в нелегкий путь. Недалече от поселка навстречу группе вышел эвенк, вооруженный карабином с двумя волкоподобными псами. По всей видимости, он направлялся за огненной водой и, встретив в тайге группу одинаковых молодых мужиков очень удивился, а затем, шибко испужался: медведь ломал, рысь рвала, в армии старики били, однако такое зрелище хоть кого бывалого ошарашит.
— Эй, одинаковые салабоны! Пошто в тайге ходите, мою дичь пугаете! Пакимонов здесь ловить не с руки — интернет не работает! Каратисты и боксеры — шаг вперед, расстреливать помаленьку буду! — чернявенько пошутил эвенк и стрельнул острым взглядом раскосых глаз по путникам.
Колянов не испугал грозный низенький эвенк, но ужасали его волкопсы, которые без лая готовились к прыжку. Было ясно, что без команды хозяина они не нападут, но кто знает их звериную натуру? Ненароком могут покусать и даже скушать и не подавиться, несмотря на вялые протесты хозяина.
— Решили мы, дядька, побывать в тайге, оценить ее суровые красоты. Здесь малолюдно и тихо. А поскольку мы братья- близнецы, нам надоело внимание людей к нашей необычной видухе. Захотелось спокойно отдохнуть от назойливо – любопытных людей в безлюдном месте, — мудро разрядил обстановку настоящий Колян.
Эвенк быстро понял что к чему, подобрел и некстати навязался в попутчики. Реализовать свой эгоистичный план Коляну стало сложнее. Ведь отделиться от группы незаметно стало проблемой: раскосые глаза таежного охотника и оленевода, зыкая по сторонам, все замечают. Оценивая сложившуюся обстановку с другой стороны, вожак группы справедливо рассудил, что оставшийся путь до поселка стал безопаснее.
Когда до вертолета останется километра четыре, он должен прикинуться больным животом и отойти в сторону для справления нужды. А далее — зайцем проскакать к вертолету и вылететь из здешнего колдовского мира, смахнув наваждение как страшный сон.
Прикинувшись семь раз диарейным, Колян, в строго задуманной точке координат, затрусил в кусты под дебильные шуточки своих попутчиков. Бег с препятствиями к цели по-заячьи не получился, зато рысцой — в самый раз.
Вскоре Колян навесил лапшу на уши опохмелявшемуся вертолетчику, который без особых возражений поднял вертолет с единственным пассажиром в воздух над романтически - зеленым морем тайги. Теперь впереди у Коляна — аэропорт и Москва с ее сомнительными соблазнами.
В поселке сильно удивились, когда из тайги вышла группа одинаковых туристов с местным эвенком во главе. Пересчитали — пятеро, что согласно радиосообщению МЧС, не совсем соответствовало числу ушедших в тайгу московских туристов. Вид одинаковых парней сильно смутил золотоискателей, бросивших нудную и тяжелую работу, дабы поглазеть на пятерку близнецов. Две ядреные тетки-поварихи даже засомневались: может ли русская баба выносить и родить сразу пятерых. Но мужики возразили, что даже у свиньи, бывает, рождается по десять поросят, из них, как минимум, пара двухголовых.
Начальник прииска заявил, что это не совсем та группа, которая накануне ушла в тайгу, а другая. Все решили, что без бутылки прояснить эту загадочную ситуацию невозможно и попросили у начальника выходной. Тот, с превеликим удовольствием, охотно удовлетворил просьбу подчиненных с мудреной формулировкой в приказе:
— В связи с загадочной антропологической ситуацией на прииске…, — а далее — по тексту.
Разбор сложившихся обстоятельств постепенно перерос в банальную пьянку со всеми вытекающими последствиями. Однако на всех одинаковых молодцов из ларца водка подействовала самым рвотным образом. Начальник прииска успокоил собравшихся мудрой фразой:
— Видать, из староверов хлопцы, но всеми силами пытались нас поддержать в вертикальной позе, сложившись сами пополам. Так выпьем же за солидарность!.
Мицельная сеть не любила этиловый спирт, но внедряться и переделывать людей по выбранному образцу и подобию, было для нее жизненно важно. Использовав время бесславного окончания буйной пьянки и тяжелый сон обитателей прииска как сигнал к действию, гость из космоса занялся преображением людей, дабы к утру все было закончено. Сложнее всего оказалось превращать женщин в колянов. Но пришельцу удалось успешно выполнить и эту нелегкую задачу.
Наутро население поселка составили сплошные коляны.
Глава четвертая
Сов. Секретно.
Экз. №1
Доклад
начальника управления ФСБ по Красноярскому краю
генерал - лейтенанта А.С. Молчунова
Уважаемый Директор!
В последнее время на территории края отмечаются проявления загадочной опасной болезни. В Эвенкийском муниципальном районе отмечено массовое превращение людей разного возраста, физических данных и пола в розовощеких парней одинакового внешнего вида. При этом отмечено, что детей до тринадцати лет болезнь не коснулась, а граждане, страдающие различными заболеваниями, в том числе, онкологическими, чудесным образом исцеляются, но тоже превращаются в одинакового вида молодых людей.
Сотрудникам управления удалось установить, что болезнь быстро распространилась из прииска золотоискателей фирмы Дерибасова в районе реки Тунгуски - Подкаменной.
В настоящее время болезнь охватила уже несколько районов края. Возбудитель болезни передается воздушным, капельно - жидким способом при общении, при непосредственном контакте между людьми и через их вещи.
По имеющимся данным, отдельные случаи отмечены и в соседних республиках и областях.
Губернатор края А. В. Вздоимцев, побывав в районе эпидемии, предположительно, сам превратился в типичного розовощекого парня. И только по наличию документов, наручным швейцарским бриллиантовым часам, личному дорогостоящему автомобилю с крупной суммой в иностранной валюте в тайнике и сплошному мату, у сотрудников Управления сложилась единственная версия, что человек, выдающий себя за губернатора вовсе не похож на самозванца.
На всякий случай, до выяснения личности, подозреваемого в преступлении поместили в одиночную камеру для временно задержанных. В настоящее время с ним проводится соответствующая работа.
Деньги, автомобиль и часы изъяты на временное хранение как вещественные доказательства, а при обысках в загородном особняке губернатора обнаружено пятнадцать миллионов долларов, более миллиарда рублей и коллекция бриллиантов общим весом в десять килограммов.
Сложившаяся тревожная обстановка не способствует спокойствию граждан и опасна для государства.
Для локализации эпидемии предлагаю объявить в крае режим карантина и организовать взаимодействие всех силовых и здравоохранительных структур по выполнению этой задачи.
Прошу Ваших указаний по действиям Управления в сложившейся нестандартной обстановке.
Генерал- лейтенант п/п А.С. Молчунов.
г. Красноярск
12.08.20-нского года.
Генерал, как всегда схитрил, привычно присвоив половину губернаторских денег, валюты и бриллиантов полагая, что указанную в докладе другую половину все равно экспроприирует Директор. Поскольку губернатор пропал, а за него себя выдает невесть кто, часть изъятого, без лишнего шума, можно положить в свою копилку. Пусть теперь самозванец доказывает, что он не верблюд.
Молчунов подошел к зеркалу, чрезвычайно довольный собой и позвал жутко-страстную любовницу-секретаршу.
— Марьяночка! Срочно отправь депешу на самый верх! Полковнику Губастовой передай, чтобы прессе — никаких комментариев! — коротко скомандовал генерал, игриво ущипнув ценную работницу ФСБ за крутую задницу.
— Среди настоящих бойцов невидимого фронта, честно исполняющих свой долг по обеспечению безопасности государства, всегда найдется несколько мошенников, да еще и в генеральских погонах. Не слишком ли много генералов в нашем Отечестве? Сократить бы в десять раз! — так когда – то писал в своем блоге упрятанный в психушку местный журналист, посягнувший на непогрешимость российского генералитета.
Между тем, на международной арене дела России оказались хуже некуда.
Как сообщалось во влиятельной газете «Нью - Йорк таймс», нечистые деньги олигархов России до сих пор оседают в оффшорных зонах и даже в самом Резервном банке США под видом всяких фондов.
Вражеская газета информировала, что недавно, применив военные и политические меры, преступив жизненно – важные интересы США на ближневосточном театре нефтяного бизнеса, Россия поначалу добилась незначительных санкций со стороны властей США, которые разрешили из батальона российских дипломатов оставаться в стране лишь роте. Тогда, на фоне антиамериканской истерии, развернутой в российских СМИ, властям удалось втрое девальвировать рубль, избежав признаков бунта со стороны простых россиян. Таким образом, российские долларовые миллиардеры и миллионеры стали втрое богаче, а простые граждане - втрое беднее.
Каким - то странным образом, детали не очень секретной операции банды российских мошенников-олигархов, под кодовым названием «Рашен туды — америкэн Лох», оказались в распоряжении газеты, и разразился нешуточных масштабов международный скандал.
Мириться с тем, что российские жулики одурачили руководство самой могущественной страны мира, воспользовавшись санкциями для личного обогащения, западное общество не хотело и не могло.
Разгневанный автор статьи призвал Президента и Конгресс США принять срочные меры для ареста счетов, движимого и недвижимого имущества российской мафии в любой точке земного шара, а так же выслать из стран Евросоюза и США всех детей и родственников российских мошенников.
В западных СМИ воцарилась настоящая антироссийская истерия. Так называемому «цивилизованному миру», под давлением общественного мнения, пришлось принять решение, согласно призыва автора статьи в газете «Нью - Йорк таймс».
Жесткое решение властей США и Евросоюза застало российских олигархов врасплох. Отныне, их огромные суммы на счетах в зарубежных банках оказались замороженными, имущество, нажитое непосильным трудом — арестовано, а мажоры буквально вышвырнуты обратно в Россию. Сами мафиози были объявлены в международный розыск.
Решало олигархической верхушки страны тяжелым взглядом обвел сидящих за круглым столом и поморщился. К приличным людям примазался один наркобарон и владелец самой большой микроростовщической сети. Но деньги не пахнут! И этих надо терпеть. Он не собирался блистать красноречием перед сотней перепуганных ворюг, а потребовал вполголоса:
— Главного фсбэшника — ко мне! Да, еще и замглавдумца! Ждемс!
Когда приглашенные окончательно собрались и расселись, Решало вопросил:
— А что нам скажет директор ФСБ, согласно совета которого мы столкнулись лбами с США и имеем то, что имеем?
Присутствующие посмотрели в сторону побледневшего главного фээсбэшника без особого сочувствия. Тот пролепетал, что хотел как лучше, а получилось как всегда.
Решало коротко объявил:
— Тварюгу — в отставку с последующим несчастным случаем!
У дженерала открылось второе дыхание, и прежде чем Решало скомандовал закрыть ему пасть, он высказался:
— Вы должно быть не в курсе, что сейчас не время говорить о потерянных деньгах, а бежать, улетать из этой зараженной страны куда - нибудь на Занзибар или Гвинею Биссау. Эпидемия охватила большую часть Сибири. Отдельные случаи замечены в крупных городах центральной России и в Москве. Все зараженные превращаются в копию вашего сына! — выкрикнул главный фсбэшник, тыча корявым пальцем в сторону бензинового короля.
Председатель мафиозного картеля выразительно посмотрел в сторону бензомагната. Тот забормотал, что его сын не участвовал ни в каких научных экспериментах и не становился жертвой похищения группой коварных вражеских ученых — биологов для создания клонов и подмены ими настоящих людей.
Но бывший главный фсбэшник, желая реабилитироваться, и указывая перстом на бензомагната резко выкрикнул:
— Твой отпрыск недавно побывал в Восточной Сибири, на золотом прииске господина Дерибасова. Оттуда-то и началось распространение эпидемии!
Дерибасов не вытерпел и грязным матом высказал свое отношение к бензокоролю, сын которого без соответствующего разрешения шатался по территории его частного объекта. За это Решало наложил на него штраф в размере пятисот миллионов долларов.
Олигарх нагло усмехнулся и сказал, что с него нечего взять, поскольку он стал нищим благодаря стараниям председателя картеля.
— Господа! Председатель доверился глупому совету высокопоставленного фээсбэшника, и ради сиюминутной выгоды накалил обстановку на Ближнем Востоке, военными и политическими мерами нанеся ощутимый ущерб влиянию и интересам нефтяных компаний США в регионе. Естественно, эти наши действия расценили на Западе как наглый вызов и лишили нас наших денег и имущества. А еще мы оказались в списке международных преступников. Хватит слушать этого самовлюбленного болвана! Сейчас каждый за себя! Я улетаю на своем самолете со своей семьей в Африку, чтобы переждать лихие времена. Советую вам поступить так же. Страну несет прямо на скалы! Спасайся кто может! — вырикнул Дерибасов и бегом покинул зал совещаний.
Деталями этого скандального совещания поделилась с публикой оппозиция, которая тайно установила в зале сходки видеопрослушку. По всей видимости, им в этом помогли сотрудники западных спецслужб.
Но любимый народом Президент, многие честные чиновники из Правительства и простые граждане не поверили кликушам:
— Чтобы мафия имела влияние на самом верху? Не может быть! Наша власть — самая заботливая и честная в мире.
Через несколько часов во всех аэропортах Москвы и Санкт - Петербурга наблюдался массовый взлет частных самолетов, салоны которых доверху были наполнены золотом, валютой и драгоценностями, которым нет цены. С легкой грустью улетали семьи богатеев. Не лучше дела с метанием богатеев в поисках безопасных уголков земли обстояли и во многих других странах. Как повелось, телевидение на всех российских программах упорно демонстрировало балет «Лебединое озеро» великого Чайковского.
Глава пятая
На матери Земле ни шатко, ни валко, прошло тринадцать лет. Лихо прокатилось по всей планете перерождение людей. Дети не рождались, человечество сплошь стало геями, а подростков поглотила эпидемия. Восемь миллиардов колянов жили своей никчемной жизнью, продолжая покрывать дерьмом сушу и океан. Войны прекратились, поскольку пришельцы-споры до поры, до времени были заинтересованы в сохранении своих носителей. Наконец наступил тот великий день, когда неведомая сила заставила всех людей покинуть квартиры, офисы, метро, другие виды транспорта после его экстренной остановки, шахты и другие инженерные сооружения и занять места под солнцем в строго определенном порядке.
Свою шикарную квартиру в центре Москвы покинул и поддавшийся внутренней команде настоящий Колян. Он с удивлением отметил, что все площади, парки, улицы и аллеи стали заполняться людьми, так привычно похожими на него самого, но одетыми в разноцветные одежды невероятного покроя и стиля, подчеркивающие индивидуальность хозяев и с обязательными бейджиками на груди, удостоверяющими личность.
Люди старались держаться на небольшом расстоянии друг от друга в шахматном порядке.
Почувствовав ватную тяжесть в ногах, Колян остановился и поднял глаза к ласковому летнему голубому небу, слегка запачканному темной дымкой промышленно - транспортных выбросов. Затем пришла всепоглощающая боль. С мужика, словно живьем, сдирали кожу и он завизжал. Этот визг был подхвачен и многократно усилился жуткими звуковыми волнами, зловеще распространяясь над головами миллиардов разлагающихся заживо людей. Через полчаса многоголосый хор ужаса стал стихать, а фигуры людей опадать кучами кровавого фарша. Наступила ночь, и из центральных частей бурых куч появились молоденькие грибы с маленькими розовыми шляпками и толстыми ножками телесного цвета. К утру грибы достигли полутораметрового размера и приобрели вполне товарный вид.
К десяти утра в атмосфере сформировалось множество воронок из плотных, клубящихся облаков. Из аномалий стали выползать огромные, отливающие голубым металлом звездолеты. Они стали опускаться и плавно садиться среди лесов внушительных странных грибов. Из открывшегося люка каждого транспортного средства иных миров, шустро выскочил десяток шестиметровых жутких чудищ с металлическими плетеными корзинами.
Эти странные любители тихой охоты нетерпеливо и аккуратно стали срезать грибы и складывать их в свои кузовки. Скрипуче переговариваясь на своем тарабарском языке, они были явно довольны щедрым урожаем.
— Неплохой урожай выдался нынче на этой планетке. Восемь миллиардов ценных грибов можно продать за внушительную сумму. Приготовленные особым способом, они обладают не только отменными вкусовыми качествами, но и значительно поднимают половой тонус, — прострекотало одно из чудищ, если эти странные звуки толковать по-земному.
— Жалко людей! Все же эта раса считалась разумной по каталогу номер шестьсот шестьдесят шесть. Ценность грибов вряд ли оправдает их гибель…,— неосторожно заметило самое молодое чудище.
Родитель, аккуратно, но азартно срезая и укладывая грибы, резко повернул свою клыкастую, рогатую голову к подростку и издал назидательный треск:
— Люди были злобными вредителями на теле столь прекрасной планетки. Они не только уничтожали друг друга в многочисленных войнах, но и вредили окружающей среде, приближая экологическую катастрофу. Эта раса во вселенной две тысячи четыреста пятьдесят шесть была отнесена к разряду самоуничтожающихся и годилась, разве что, на удобрение.
Щедрая грибная пора была в разгаре, а любители-грибники — довольны. В перспективе, небольших сборов грибов гуманоиды ожидали и в течение последующих тринадцати лет, по мере уматерения и готовности оставшегося подрастающего поколения землян.
Чудодейственный камень тунгусского метеора так и пролежал все эти годы в рюкзаке Коляна, брошенного за ненужностью в кладовку. Он действительно мог положительно влиять на потенцию людей, но люди пропали. Через сотни миллионов лет на Земле, возможно, появится новая разумная раса и, до поры, до времени, мицельная сеть грибниц будет поджидать, пока количество особей этой расы станет достаточным.
Айн из охотии и другое в полном объеме
© Copyright: Сергей Иосич, 2023
Свидетельство о публикации №223061600695
Свидетельство о публикации №223061600695
Рецензии