Два слова о квасе
Т.е. разнообразие марок-то было оглушительное, но, вот, вкус оставлял желать лучшего и ничего не имел общего с тем вкусом бочкового кваса «из детства».
Рецепт был исключительно простым, чем, собственно, меня и привлёк: 3-х литровая стеклянная банка, вода, сахар, дрожжи и ржаные сухари.
Сахар нужно было развести в воде, потом в полученный раствор добавить сухари, запенившиеся дрожжи, завязать сверху марлей и дать постоять пару-тройку дней.
Затем полученный «полуфабрикат» нужно было разлить в бутылки из-под шампанского, крепко укупорить и ещё выдержать два или три дня «для дозревания».
Однако, бутылки от шампанского у меня дома штабелями не лежали, поэтому пришлось искать им замену.
В ту пору приятель у меня работал на французской фирме, производившей пластиковые бутылки для «Швепса», «Пепси» и им подобных напитков.
Приятеля я допросил с пристрастием, и он мне поведал «за стаканом чая», что производимая той фирмой тара держит давление в 15 атмосфер, тем более, что для контроля они сами проводили эксперимент, при котором наполненные и закрытые бутылки сбрасывали с третьего этажа в цехе, где стоял главный агрегат, на каменный пол – «они только прыгали, как мячики почти до 3-его этажа».
Этого мне показалось вполне достаточно, и решение было принято сразу. Две бутылки по два литра вместили весь мой «полуфабрикат».
Затянув крышки покрепче, я оставил квас дозревать в кухне на столе в тепле, как того требовала рецептура, и лишь после того квас следовало поставить в холодильник.
Первые сутки всё шло хорошо, правда, к вечеру меня несколько удивил уменьшившийся объём кваса – в заполненных под крышку бутылях появился свободный объём.
Однако, день на работе выдался тяжёлым, и особого внимания на это я не обратил, спокойно отправившись спать...
И, как оказалось, совершенно зря не обратил внимания: физика - наука суровая и ошибок не прощает...
В 05-30 утра меня разбудил страшный грохот взрыва, потом второй (и оба со стороны кухни).
Под окнами внизу и у соседнего дома на разные голоса заорали автосигнализации машин. Подозревая что-то неладное, я бросился на кухню – зрелище было ужасное и поражало масштабом…
До высоты 2-х метров стены кухни и окно покрывала сползающая по ним пена, эта же пена стекала с абажура из-под потолка. Потолок был, правда, не затронут.
Но запах… Запах был, как после удачного авианалёта на пивоваренный завод…
Стеклянный чайник, как и всё остальное со стола, был сброшен «взрывной волной», улетел в угол и разбился на кафельном полу.
Чайник эмалированный, проехав по плите, изо всех сил забился в угол. Кастрюли со стола смело в раковину.
А сами бутылки разорвало «в клочья» – от них мне удалось найти только горлышки с затянутыми натуго пробками и донышки.
На шум прибежала мама, спавшая в комнате за стеной, с вопросом, что же такое здесь произошло – она «проснулась от близкого разрыва бомбы, как в 1941 году…»
Здесь нужно сказать, что мама моя ещё студенткой в пожарной дружине Университета гасила фашистские «зажигалки» на крыше здания МГУ на Моховой, и доверие к ней в этом вопросе сомнению не подлежало.
И, как я теперь понимаю, стёкла в кухонном окне уцелели лишь благодаря открытой в тёплую летнюю ночь форточке, частично пропустившей «ударную волну» на волю…
А соседи снизу потом спрашивали у меня, зачем же я два раза подряд уронил шкаф на кухне рано утром….
P.S. Объём, якобы появившийся под крышками, свидетельствовал об увеличении диаметра бутылок – их попросту «раздувало» внутренним давлением, из-за чего уровень жидкости опускался, и это был неуслышанный «звоночек»…
2023
Свидетельство о публикации №223061701310