Старый друг

Глава 2
Старый друг

Убегая от Марки, я прокручивал ленту вчерашних событий. Мы со Львом прошли секьюрити и сразу направились в VIP-ложу стадиона. Воздух в ней был пропитан шашлыком и вином. Накрашенные официантки с подносами обслуживали странных типов, сидящих в оранжевых бархатных креслах за большим овальным столом, уставленным закусками в три этажа.

Какой-то худой персонаж, престарелый, но молодящийся, с завязанным по-английски шарфом болельщика "Спартака", разогревал голос оперной арией "Что день грядущий мне готовит". Он крутился вокруг типа с бабьим лицом, толстого и рыхлого, в черной бейсболке, который, когда мы познакомились, оказался российским послом в Китае. 

Напротив китайского посла сидел отличник школы КГБ дядя Витя, которого я про себя назвал двуликим Янусом, потому что его лицо делилось пополам. Когда ко мне была обращена его левая часть, он казался симпатичным и даже умным, а когда поворачивался правой стороной, он был похож на поросёнка с  мёртвым глазом. Дядя Витя двуликий Янус, узнав, что я учусь в Америке, сказал: «А, к этим пиндосам подался». А потом, выпив, учил меня и Льва правильно жениться: «При всех обстоятельствах составляйте брачный контракт, иначе никаких надежд на справедливое разделение имущества с бывшей женой».

Но больше всего в этой компании меня заинтересовал не балагуристый дядя Витя двуликий Янус, а тот молчаливый человек, который сидел справа от него. Он за весь вечер рассказал одну единственную историю, которая подогрела моё воображение так, что на следующий день я помчался на кладбище.

Это был крепкий и сытый мужик средних лет с тяжелым взглядом сотрудника ФСО по имени «Анатолий Борисович», - так к нему обращался его суетливый помощник в синем помятом костюме, тот самый, который пел оперные арии.

Закончился первый тайм. "Спартак" проигрывал. Разговоры, дым, суета…  А потом, как в кино, наступило утро.

- Лев, "Спартак" выиграл?
- Проиграл.
- А что за люди вчера были на стадионе?
- Знакомые родителей.
- Помнишь рассказ Анатолия Борисовича про самоубийство его друга на могиле отца?
- Подумаешь, удивил. У нас на Наметкина в прошлом году мужик с шестнадцатого этажа выпрыгнул.
- Одинокий?
- Говорят, философ какой-то, сознание расширилось и в астрал вышел.
- У меня скоро голова треснет.
- Олег, может и треснуть, ты вчера почти две бутылки красного вина выпил, я тебя еле до квартиры допер.

Хлопнула входная дверь, родители Льва ушли. Мы переместились на кухню завтракать.

Лев подошел к холодильнику, высокие металлические дверцы которого были в плотной шубе из магнитов: заснеженный Зальцбург, Бурдж-Халифа, Эйфелева башня, Бруклинский мост... Я перевел взгляд на окно кухни, его нижняя часть была прикрыта кружевом занавески, а в верхней виднелся синий стеклянный небоскреб  Газпрома.

- Какая высота этой башни?
- Чуть больше ста пятидесяти метров.
- А ощущение, что триста с лишним, как у Empire State Building на Манхэттене.
- Здесь она кажется высокой на фоне Черемушек.
- И сколько в ней этажей?
- Тридцать пять.
- Классическое упражнение Мистера Вонга, нашего учителя по литературе. Когда описываете героя, представляйте себя в лифте с человеком, который поднимается с вами до тридцать пятого этажа и просит вас рассказать о себе. Давай, время пошло.
- Лев Басов, восемнадцатилетний прыщавый муми-тролль, без гроша в кармане. Живу с
родителями. Устал от их ругани, но податься некуда. Отец после школы затолкал на нефтехимию в Губкинский, учусь там скрепя сердце. Немного шарю в программировании.

Я не слушал Льва. Во мне пульсировал один вопрос: что могло с ней случиться? Мы говорили с мамой по пятницам, это было правило, звонил всегда я, вечером. В выходные и в будни мы писали друг другу на WhatsApp. Сообщений с пятницы не было, ее телефон молчал. После районной победы по фехтованию среди юношеских команд Массачусетса я проиграл в школьном турнире - пропустил укол шпагой. На водном поло выпал из ритма игры, наблюдая за пузырьками воды, их цепочка не обрывалась... В пятницу украли телефон - не сразу заметила - пришла домой поздно - обнаружила - в субботу купила себе новую сим-карту и телефон. А сегодня понедельник! Я не пошел на торжественный ужин с Вейслером, директором школы, который затаил обиду. В этот день я провалялся в кровати, думая, что делать. Отец сначала отговаривал от поездки, уверял, что "она проявится", но потом согласился и купил мне билет в Москву. Он сам переговорил с Вейслером, тот, похоже, смягчился, узнав от отца об особых семейных обстоятельствах. 
   
Неожиданно зазвучал бас Льва:
- Слушай, Олег, а почему твои родители разошлись?
- Мне не дает покоя другой вопрос: почему они сошлись? Отец - не парный.

В кармане джинсов завибрировал мобильный телефон мамы, который она забыла в квартире. Я вздрогнул. На экране высветилось имя Полины. Вспыхнувшая надежда быстро угасла: интересовалась, нет ли новостей. И добила сообщением: обзвонила всех общих подруг, никто ничего не знает.

- Это мамина подруга, Полина. Помнишь ее сына, Ваську?
- Лопоухий, на флейте играл?
- Доигрался, сидит.
- За что?
- Наркотики кому-то передавал, с поличным взяли. И вот женщина вся на нервах. Вчера ей позвонил, спросил про маму, а она в ответ разрыдалась. У меня все внутри оборвалось, я подумал, всё, конец, а это, оказывается, с Васькиной историей было связано. Ещё сказала, что у мамы какой-то друг появился, а я не знал.
- Олег, а ты худшее с мамой исключил, пробил в интернете м…
- Только не произноси это слово!