Охотник

Охотник проснулся от какого-то отдалённого шороха.
А после услышал невероятно громкие и резкие голоса Иных.
Какими же неприятными они казались для его чуткого уха.
Наверно, пришли меня убить. Или будут мучить.
Или сначала мучить и пытать, а потом убьют.
Среди Свободного Народа ходили слухи, что Иные не всегда опасны и даже якобы спасли раненного Чернявого из соседнего сектора, когда того покалечил гигантский иглозуб, но в это мало кто верил, так как Чернявый навсегда пропал.
Голоса слышались всё отчётливей и Охотник покрепче сжал свои острые клинки, приготовившись к последнему бою в жизни.
Однако Иные проследовали мимо него. Через решётку своей темницы он не мог их видеть, но прекрасно слышал как эти неуклюжие верзилы проплыли мимо.
Охотник снова закрыл глаза, пытаясь уснуть.
Он находился в заточении немыслимое количество часов и давно потерял счёт времени.
Сил оставалось всё меньше, голод стальной хваткой сжал внутренности.
Внутри каменного мешка было холодно и Охотник попытался поплотнее укутаться в свою, доставшуюся ему от отца, шубу, чтобы не дрожать.
Как он мог так легко угодить в ловушку!
Ржавая металлическая решётка захлопнулась за его спиной, и было поздно сокрушаться.
Оставалось только ждать смерти.
От голода ли, от обморожения или от пыток, рано или поздно станет известно.
Он попытался вспомнить лучшие моменты своей жизни, самые удачные охоты, годы бродяжьей жизни в зарослях на земле его отцов, чтобы отвлечься от мыслей о смерти.
Ему удалось провалиться в сон, в котором не было страшных и безобразных, неведомых Иных с их ужасающими орудиями смерти, жизнь казалась упоительной и сладкой, как кровь свежеубитой добычи, а солнышко вечно грело ласковыми лучами его полосатые одеяния.


И тут в безмятежный сон ворвались смертоносные монстры, склонившиеся над ним в своём отвратительном оскале.
Охотник понял, что это уже не сон, а явь и смерть явилась за ним в этот раз неотвратимо.
Решётка заскрипела и медленно, разрывая нервы, открылась.
Снаружи показалась голова огромного Иного, который что-то скрежетал своим чудным непонятным рыком.
Всё, это последние мгновения жизни, подумал Охотник и выставил вперёд клинки.
Своё смертоносное, отточенное оружие.
Но голова исчезла, так и не затворив решётки за собой.
В квадрате проёма пронзительно и насмешливо виделось лишь пустое пространство, манившие выпрыгнуть наружу, в лапы смерти.
Ну, нет, проклятые изверги, вы так легко меня не обманете, так просто я со своей жизнью не расстанусь!


Прошло уже очень много времени, но так ничего и не произошло.
Слишком много времени, чтобы он что-то мог понять.
И вдруг с обратной стороны темницы, со стороны второй решётки, намертво вмурованной в стену из самых глубин замка, послышались удары о стену.
Невидимый враг колотил, что есть силы, пытаясь вывести его из равновесия, напугать и выманить из своего укрытия.
Это было выше понимания Охотника, ибо он знал, что Иные всемогущи и расправиться с таким, как он, им не составляет никакого труда.
Секунду он раздумывал а после решил: если гибель всё равно неминуема, стоит принять её в последней схватке, сражаясь отчаянно и бесстрашно, как и подобает воину его рода, а не жаться к холодным стенам.
Набрав воздуху в лёгкие, Охотник в несколько коротких движений разбежался, оттолкнулся от каменного пола и выгнувшись пружиной в воздухе, выпрыгнул в бездну.

Ожидая удара или растянутой сетки, он собрал все свои силы, но его полёт в воздухе не встретил ни одной смертельной ловушки и Охотник, упав с огромной высоты, приземлился в высокую траву родных владений, успев краем глаза заметить Иного, неподвижно стоящего в отдалении и второе такое же существо, неспешно приближающееся к месту разыгравшейся сцены.
При падении он сильно ударился затекшими от долгой неподвижности ногами, его мутило от голода, но стремительно выделявшийся в кровь адреналин стремительно уносил прочь, всё дальше и дальше от зловещих фигур, вдесятеро крупнее его.
Всё дальше и дальше в родные заросли, которые он рассекал не чувствуя боли, пока не рухнул на землю, окончательно обессилев.
И даже у лежащего ниц, всё ещё нервно подрагивало тело.
Всё ещё не верило в такое чудесное спасение из лап чудовищ.
Видимо, всё-таки есть кто-то на небе, хранящий и спасающий.

—Вот дурачок-то. Залез в ветиляцию градирни и уснул. Задвижку кто-то захлопнул, а он оказался в западне, безмозглыш. Она на такой высоте находится,— не видно, что внутри-то. Несколько суток просидел точно. Вон погадить успел. Без еды и воды, бедный.
Хорошо, ты туда заглянул. Как ты подтянулся-то вообще?
И как тебе в голову ещё пришло заглянуть внутрь?
Видимо, всё-таки есть кто-то на небе.
Спасающий бездомных четвероногих бедолаг.
Смотри, как припустил, бедося! Хвост трубой!

Второй охранник с проходной завода, расположенного далеко за чертой крупного города, практически в лесу, проводил взглядом уносившего прочь серо-полосатого кота и ответил: Да, хорошо, что мы его нашли. Ещё и еле выгнали.
Выходить боялся, дурень. На одну жизнь меньше осталось. Хорошо, что выпрыгнул всё-таки. Хорошо.
Хорошо ведь, Виктор Олегович?!