Сновидения призрачной любви

Глава 3. Ночной разговор

Я уезжаю в командировку. Она непродолжительная – неделя в Москве без учёта дороги.  Честно говоря, я люблю командировки, они вносят  в текущую жизнь разнообразие, не дают тебе самому обрюзгнуть, образно выражаясь – порасти мхом.  Командировки –  это всегда вокзал или аэропорт, а эти места всегда вызывают у меня особые чувства. Для меня это те места, которые дарят новую жизнь, новых людей, новые эмоции. Больше всего я люблю ночные вокзалы и аэропорты – особенно после дождя. Яркий свет фонарей разлит по мокрому перрону, рельсам, деревьям, зданиям, вагонам стоящего  на первом пути пассажирского поезда. Грани предметов не имеют резких границ,  дождь  сгладил эту жёсткость, размыл, стушевал – один цвет плавно переходит в другой. И фигуры людей органично живут в этом волшебном, отчасти фантастичном пространстве, привнося в него особую динамику, особый ритм. Всё как в произведениях импрессионистов, которые старались уйти от статичного изображения мира. Они стремились  отразить движение, наполняющее природу, передать в произведениях изменение воздуха, теней, света.

Особенно мне нравятся горящие вдалеке огни семафоров, для кого-то Судьбой включён красный, а для кого-то зелёный – на то она и жизнь. А за этими разрешающими или запрещающими огнями бесконечное ночное пространство, которое немного настораживает душу, но в то же время настойчиво зовёт её в свой таинственный мир. А ещё  мне очень нравится запах шпал, которые пропитаны креозотом, – незабываемый запах из детства. Я много поездил с родителями по стране – в силу их профессиональной деятельности.

Я брожу по перрону: пассажиров пока немного, так как до посадки ещё полчаса.  Прекрасное командировочное настроение немного подпорчено небольшим конфликтом с Вероникой – она устроила на ровном месте сцену ревности, когда я уже собрался взять чемодан и выйти из квартиры. Признаться, для меня такой пассаж был полной неожиданностью! Перед тем, как поцеловать меня на дорогу, она  вдруг замерла, пристально  посмотрела мне в глаза и с нескрываемой досадой в голосе изрекла следующее: «Нельзя тебя одного отпускать в командировку, ты там себе моментально подружку заведёшь. Для этого есть все предпосылки, и они  проистекают из твоего поведения. Я же вижу, как ты с интересом посматриваешь на встречных молоденьких женщин. И это не мимолётный интерес, а интерес, имеющий в своей сути вожделенность. То есть при благоприятном стечении обстоятельств ты не растеряешься, а просто займёшься прелюбодеянием. А всё потому, что похотливость для тебя такое же естественное состояние, как, например, приём пищи или игра в твой любимый футбол. В этом ты весь – ты просто похотливый самец! Ты начинаешь терять ко мне интерес и ищешь его на стороне».

От этой эмоциональной тирады я сначала даже опешил, но тут же  решил всё поставить на свои места:
–  Вероника, от тебя такого я  не ожидал – пошловато прозвучало в самом конце твоей пламенной речи! Ну, какой из меня, к чертям, похотливый самец? Мне что, не смотреть на встречных людей? Или стыдливо упереться взглядом в землю? Ты же тоже смотришь на встречных мужчин, но я тебе  из-за этого не  устраиваю сцены ревности. И почему я вдруг должен тебе с первой встречной женщиной изменить? Что за дикость? Я на тебе женился не для того, чтобы изменять, а для того, чтобы любить только тебя одну. Другой такой прекрасной  девчонки нет на белом свете, а посему я счастливчик! А ну, иди ко мне, я тебя нежно поцелую!
Я, обняв, привлёк к себе Веронику и попытался было поцеловать, но она слегка упёрлась ладошками в мою грудь, и поэтому жест примирения и согласия не получился.

– Подожди целоваться, ты меня действительно любишь или это просто дежурная фраза, фраза, которой можно долгое время прикрывать отчуждение?
– Вероника, что с тобой?! Ну, скажи пожалуйста, что ты сейчас видишь в моих глазах?  Только честно!
Она пристально посмотрела мне в глаза, и её ладошки  перестали упираться в мою грудь, а глаза потеплели:
– Прости, я, наверно, конченная идиотка, треплю тебе нервы из-за своего дурного характера, но вот что-то внезапно нашло – наверно, я просто боюсь тебя потерять. Ведь ничего вечного в этой жизни нет – всё рождается, живёт, а потом дряхлеет и умирает. И любовь, в этом смысле, не является исключением.
– Не придавай слишком большого значения этим жизненным законам – нам вполне по силам сохранить наши чувства до самой последней черты. Ничего в этом сверхъестественного нет – таких примеров  достаточно в реальной жизни. А для этого нужно следить, чтобы душа не захламлялась всяким мусором, не превращалась в свалку, и тогда в ней всегда сможет жить любовь.

- Да, дорогой,  скорее всего, ты  прав, захламлять её действительно нельзя. Ты там, в дороге,  будь осторожней, не лезь куда не надо. Знай, что я за тебя переживаю и жду твоего возвращения. Ну, всё, тебе уже пора, а то ещё опоздаешь на поезд.
Она провела ладонью по лацкану моего  пиджака, поправила ворот  рубашки и, поцеловав, прошептала на ухо: «Всё, пора, в добрый путь! Всегда помни, что я тебя люблю!»
– И я тебя тоже люблю! Я скоро вернусь!
Я поцеловал жену, взял чемодан и вышел из квартиры.
И вот я здесь, на перроне, не спеша прогуливаюсь и думаю о том, как хорошо, что начавшаяся было  между нами размолвка благополучно разрешилась. А то бы на всю командировку  легла тень внутреннего негатива. Я вообще не люблю конфликты и стараюсь их избегать, но далеко не всегда это получается. Иногда тебя в них стремятся втянуть, хоть ты и упираешься. Некоторым индивидуумам тоскливо живётся на свете, если они с кем-нибудь не поругаются.

Кто, интересно, достанется сегодня мне в качестве попутчиков? Это не праздный вопрос, от этого зависит  психологический и чисто бытовой комфорт всей поездки. В прошлые мои командировки разные  складывались варианты, в основном положительные. Ладно, совсем скоро узнаю, с кем мне предстоит ехать до Москвы в одном купе.

Для меня в идеале хороша именно командировочная жизнь – хотя бы раз в месяц. Манит не столько смена обстановки, сколько знакомство с новыми людьми. А ведь каждый из них чем-то интересен не только внешне, но и своей философией жизни, своим особым житейским взглядом на ход текущих событий, да и жизни в целом. Это общение много  даёт в плане обогащения собственного жизненного опыта, не даёт закоснеть в своих, якобы истинных, воззрениях на жизнь.

А вот и  объявление  на посадку – пассажиры заспешили по перрону к своим вагонам. Я присоединился к ним,  меня ждал мой седьмой вагон. Какая   у нас симпатичная  проводница! И очень приветливая. Наверно, ещё ей работа не приелась, и она относится к ней с душой. Но пройдёт время, и профессиональная деформация, профессиональное выгорание будут брать своё, и она уже не будет такой приветливой и улыбчивой, а будет суховатой и обыденной в обращении с пассажирами. Хотя, что это я? Почему она обязательно должна стать  равнодушной стервочкой, может,  данная профессия – это её призвание, и она её очень любит? Зачем с ходу видеть в каждом встречном человеке и во всём окружающем  устремлённость к конечному неизбежному негативу? Ну всё, просто порадуйся, что в твоём вагоне будет такая душевная проводница. Кстати, и имя красивое – Анна.
Анна со мной  поздоровалась и, проверив  билет, пригласила меня в вагон. Так, где тут моё купе? А вон следующее. Замечательно, я пришёл первым – что ж, буду встречать попутчиков. Первым минут через пять зашёл мужчина лет сорока пяти, высокий, в сером костюме, с  внушительным  тёмно-коричневым кожаным чемоданом. Он был очень похож на знаменитого художника Николая Рериха:  такие же аскетичные, рубленные черты немного  удлинённого лица. Такой же глубокий, пристальный взгляд. Да, взгляд действительно пристальный – он как бы вонзался в тебя и уже  тебя не отпускал, изучая твою духовную и телесную конституцию. Моё внимание  невольно привлекли его руки – невозможно было представить, чтобы они  вообще когда-то были знакомы с физическим трудом. В уме невольно нарисовалось слово – холёные, да, такие  руки бывают у пианистов. Я люблю незнакомым людям  привешивать ярлыки.  Умник – такой  ярлык моё сознание повесило на моего попутчика.
 
Пока я анализировал внешность  умника, в купе вошла элегантная женщина средних лет, миловидная, ухоженная и  словоохотливая. Такой тип женщин знает себе цену и своей выгоды ни в чём не упустит и не уступит. Они любят  выгодных, с их точки зрения, мужчин и достаточно легко могут, что называется, взять их в оборот. У неё было, с моей точки зрения, немного комичное выражение лица – во взгляде застыло удивление и не проходило. Скорее всего,  для неё  это  состояние мимических мышц привычное и комфортное, и носит повседневный характер. Но мне эта особенность её внешности почему-то понравилась, и я даже неожиданно для самого себя этому обстоятельству улыбнулся. Блондинка с голубыми глазами хороша собой, и это приятное обстоятельство предстоящего путешествия.

Ну, а вот и четвёртый пассажир и наш попутчик – в купе заглянул коренастый пожилой мужчина с широким лунообразным лицом, нос картофелиной, весь в веснушках, глаза белесые с едва заметным остатком былой синевы, волевой подбородок с ямочкой. Производил он приятное впечатление – в глазах простодушие, а в уголках губ теплились остатки добродушной улыбки. В голове тут же родился ярлык – человек от сохи, крестьянский сын.

А почему по поводу дамы в моей голове не нарисовался ярлык – неужели у неё такая усреднённая среднестатистическая внешность, что никакое ёмкое определение её сущности не всплывает в голове? Может быть, может быть. Ладно, назову её манерная фифа.
Что ж, ради справедливости нужно и себе  повесить на шею ярлык. Какое слово  лучше всего определяет мою человеческую сущность? Стоп, а ведь Вероника часто называет меня занудой. Это слово созвучно со словом заноза. А что, мне почему-то нравится. Зануды, в большей своей массе, – это пунктуальные, дотошные люди, относящиеся ответственно к своим профессиональным обязанностям. Для них в порученном деле нет мелочей и второстепенных смыслов. А что касается моей внешности, то ведь Ленка Маслова назвала меня импозантным джентльменом, и это правильно.  К смазливой внешности я бы добавил то, что умею находить общий язык со всеми людьми, ну, или почти со всеми. Получается, в этой компании я самый молодой  получается – ну и хорошо, в этом  тоже есть свои  плюсы.

Мы друг с другом поздоровались, и наша единственная и неповторимая дама, которая представилась Викторией Викторовной, обращаясь к нам всем, с задором в голосе сказала: «В вашей мужественной  компании я единственная представительница прекрасной половины человечества, а посему хочу остаться в купе наедине с собой на пять минут, чтобы переодеться, а потом  вам предоставлю такую же  возможность!»

Мы все дружно согласились с Викторией и вышли из купе. По вагону туда-сюда сновали пассажиры и провожающие. Все оживлённо говорили о всякой разности и, расставаясь, желали кто доброго пути, кто счастливо оставаться. Мимо нас прошли два десантника – наверно, дембеля, возвращаются в родные края, достойно отслужив два года в армии. Они через одно купе от нас. Один из нас, которого я про себя назвал крестьянским сыном, посмотрел на нас лукаво, слегка мотнул головой в сторону десантников  и почти шёпотом сказал: «Если эти ребята начнут отмечать своё возвращение домой, ох и весёлая будет ночка – вон какие богатыри».
Я ему так же вполголоса возразил:
- Ну что уж,  им обязательно нужно напиваться в стельку? Так, по паре рюмок пропустят для настроения и на боковую. Они же десантники, должны во всём знать меру. Военный человек – это в первую очередь дисциплина, а потом уже всё остальное.

– Вот то-то и оно – мера-то – она у каждого своя. Одному и двух рюмок для счастья хватит, а другому ведро подавай.
Дверь нашего купе открылась, и пред нами предстала счастливая Виктория в красивом спортивном костюме вишнёвого цвета:
– Мужчины, я переоделась, давайте меняться местами – ваш черёд принимать домашнее обличье.
Мы последовали примеру Виктории. Затем проводница принесла нам спальные принадлежности и предложила  чай. Мы, конечно же, все охотно согласились, чаёвничать в поезде – это особое занятие. В нём есть своя потаённая романтика и прелесть – она ощущается только под перестук колёс и пролетающих за окном купе в противоположную сторону безымянных полустанков, посёлков и деревень, малых и больших городов, красот родной российской природы.

Поезд тронулся и стал набирать скорость. В душе сразу ожила радость дальних странствий. Конечно, подобную командировку дальним странствием не назовёшь, но здесь нужно учитывать  их ограниченное количество и то, что большую часть  дней в году мы живём по схем:  работа – дом – работа.
А вот и проводница с чаем – всё как положено: гранёные стаканы в подстаканниках, средней крепости чёрный чай, чайные ложечки и брикетики с кусковым сахаром.  Над каждым стаканом лениво вьётся парок – молодец проводница, крутым кипятком заварила чай. Только в этом случае и раскрывается вся прелесть этого напитка, весь букет вкуса.

Виктория Викторовна добавила радости процессу чаепития:
– А у меня к чаю есть прекрасный слоёный пирог, сегодня утром его испекла по  рецепту моей бабушки. Начинка в нём укладывается слоями: первый слой – молотый миндальный орех, второй слой – курага, а третьим слоем идёт изюм или чернослив. Сейчас вы попробуете этот шедевр кулинарного искусства.

Она открыла сумку, достала пакет с уже нарезанным  небольшими кусочками пирогом и стала раздавать по очереди каждому, при этом с улыбкой приговаривая:
– Прошу Вас, сударь, отведать этот чудесный пирог, предел мечтаний любого сладкоежки, – угощайтесь на здоровье!
Мы попробовали пирог и стали дружно нахваливать Викторию за её мастерство. Справедливости ради стоит заметить, что пирог оказался действительно очень вкусным.
 
Может, мне показалось, а может – и нет, но во время чаепития Виктория то и дело с каким-то понятным только ей интересом поглядывала на  нашего попутчика, которого  я про себя окрестил  Рерихом. Он тоже это заметил и, чтобы разрешить её внутренний интерес к своей персоне, без обиняков спросил:
– Вы меня о чём-то хотите спросить?
– Да, хочу, вот только, право, не знаю, как корректно сформулировать вопрос.
– Не мучьте себя, сформулируйте вопрос простыми словами, чтобы было понятно любому человеку.
– Не знаю, может, я ошибаюсь, но  Вы сильно похожи на Отца Андрея, настоятеля храма Казанской иконы Божией Матери.
– Сразу развею Ваши сомнения – я не только на него похож,  я и есть  Отец Андрей. Да, я сейчас перед вами не в подряснике, а в гражданском костюме, но это обстоятельство никак не умаляет главный смысл моей жизни – служение Господу нашему Иисусу Христу, Православной церкви и людям, пришедшим в Храм Божий. Ведь священник – не строгий учитель или судья, его задача: научиться принимать  паству, как это делал Христос. Не случайно нас называют батюшками – потому что  священник как отец: он и поймёт, и  простит, и даст совет. У него со всеми прихожанами устанавливается духовное родство, а оно даже выше родства кровного. Что касается гражданского костюма, то к его эпизодическому ношению  священниками Православная церковь относится в настоящее время терпимо и с пониманием. До 1917 года  отношение к данному вопросу было отрицательным, но 20-й век внёс свои жёсткие коррективы во многие  аспекты общественной жизни – церковь подверглась жесточайшим гонениям и репрессиям в России, а затем и в СССР. И хоть сейчас на дворе не 37-й, а 1988 год – лишний раз не хочется раздражать государственные органы напоминанием о своём духовном сане.

Виктория Викторовна заметно занервничала, на лице появилось виноватое выражение, которое обычно бывает у человека тогда, когда он, сам того не желая, порой провоцирует появление в разговоре  не очень удобных тем. Она решила сгладить этот момент:
– Отец Андрей, извините меня за моё женское любопытство, везде-то мне нужно сунуть свой нос – когда-нибудь мне его точно прищемят.
Священник улыбнулся широкой доброй улыбкой. Я даже удивился тому, что на таком волевом, строгом, аскетичном лице может вдруг появиться искреннее, светящееся  добродушие. Было  очевидно, что он доволен тем, что Виктория  его узнала, а это значит, что она прихожанка. Он решил её сразу же успокоить:
– Не вините себя, всё нормально! Ведь мы же люди, мы каждый день взаимодействуем друг с другом, чтобы  идти успешно по жизни и создавать новую жизнь.
– Отец Андрей, благословите меня.
При этих словах Виктория Викторовна сложила руки крестом: правую на левую ладонями вверх, а священник, налагая на неё крестное знамение, произнёс: «Во имя Отца, и Сына, и Святаго Духа». Затем он положил на её ладони свою правую руку, которую Виктория поцеловала.
Во мне это внезапное благословление вызвало недоумение. Разве можно вот так, походя, в потоке мирской суеты кого-то благословлять. Я не выдержал и спросил об этом священника:
– Отец Андрей, а вне стен храма разве можно благословлять человека?
– Церковь  в нашей стране отделена от государства, да и многие советские люди от неё тоже духовно отделены. Десятилетия атеистического угара не прошли даром. Не всегда верующий человек может прийти в церковь, чтобы получить от священника благословение, – загруженность на работе, да и  бытовые проблемы никто не отменял. А тут посреди мирской суеты встречается священник. С какой стати верующему человеку упускать такую возможность? Ему нужно получить   благословение  для успешного  решения  важных для него  жизненных задач. Я более того скажу – на самом деле, счастье  встретить священника на своём пути – своего рода милость  Божья. И взять благословление никогда не бывает лишним. Взять благословление – это попросить священника молитвенно ходатайствовать перед Господом о ниспослании укрепляющей  и освящающей  благодати Святого Духа.

– Ага, теперь  это мне понятно. Но я ещё хотел  в связи с этим спросить о себе: вот я редко хожу в церковь, в основном это Пасха и Рождество Христово. Меня нельзя назвать воцерковлённым человеком, а я могу попросить священника  меня благословить для укрепления моей семьи? Моя жена Вероника постоянно учиняет мне сцены ревности без всякого на то основания – это становится постоянным явлением нашего совместного существования.

– Конечно же,  Вы получите  благословление – семья – это святое, но не могу не сказать Вам самого главного: вы сейчас произнесли  ключевую фразу, в которой, на мой взгляд, и кроется  корень  ваших размолвок. Совместное существование – это ваши слова, но любовь и  гармония семейной жизни  не совместное существование, а полноценная совместная жизнь, в которой  каждый из вас каждодневно стремится делом доказать, что избранник – самый дорогой на свете человек, а не просто попутчик в силу  сложившихся жизненных обстоятельств. И тут  не обязательно совершать дерзновенные подвиги во имя своей возлюбленной. Принесите ей без всякого повода букет цветов – пусть  полевых, просто так, для настроения, и Вы сразу почувствуете, что Вы не совместно существуете, а  полноценно  вместе живёте.

В разговор вклинился  Илья Петрович, которого я окрестил  крестьянским сыном:
– А я вот, Отец Андрей, ничего не понимаю в этих сложностях, я простой человек. Все мои предки были крестьянами и по отцовой, и по материнской линии. Для меня близок и дорог душе сельский уклад жизни. Домостроевский уклад  всегда предполагает во главе угла мужчину, главу семьи. Как он скажет, так и будет. Да, жена, конечно, может высказать своё мнение, но она должна нутром чуять и понимать, что это самое  мнение не будет противоречить  мнению её мужа. Со своей женой я прожил тридцать два года, но я не припомню, чтобы она  мне когда-нибудь перечила. И это не потому, что я самодур или, в житейском  понимании, тяжёлый человек, – нет! Просто я всё всегда выверяю, любое предстоящее дело сначала  хорошенько обдумываю со всех сторон, а потом уже  делаю. Семь раз  отмерь, а уже потом один раз отрежь – я как раз и живу по этому принципу.

Всю жизнь я работаю агрономом, профессию свою очень люблю и ни за что её на другую не променяю. Мне сейчас уже 58 лет, а в Бога я так и не верю. Многое  моему заскорузлому уму здесь непонятно. Я самого главного в толк не возьму: если Бог  имеет безграничную власть над всем нашим  людским миром, почему он допускает великие бедствия в нём? Вот, например, почему  вся деревня погибла от голода, где жила и моя родня в годы так называемого голодомора? Мои родственники жили тогда на Украине, и это был 1933 год.

– Бог творит этот мир своим Божественным действием, которое является первопричиной этого мира, но Божественное действие ни в коем случае не умаляет  свободы человека в её индивидуальных проявлениях. Даровав человеку свободу, Бог воздействует на него своей любовью, а не принуждением. Свобода Божественной любви предполагает ответную любовь  в свободе. Нет любви без свободы. Свобода личности как одно из основных проявлений в человеке образа Божьего остаётся  неприкосновенной и неуничтожимой. Создав человека, Бог  дал ему в собственность этот дар, этот источник, владение которым означает свободное принятие или отвержение Божьей милости и любви. Промысел  божий в судьбе каждого человека.  Это диалог  мудрости и всемогущества Божьего с личной свободой человека. Инициатива в этом диалоге принадлежит Богу, но с неизменным соблюдением свободы человека. Господь не уничтожает своим могуществом силы зла, он попускает зло, чтобы  блюсти свободу человека, и именно в этом и заключается долготерпение и любовь к сотворённому миру Богом. Этот мир развивается на противоречиях. Зла не бывает без добра, только сравнивая одно с другим, мы и раскрываем их внутреннюю сущность. Возможность выбора – это величайшее благо для человека. У каждого благого дела и у каждого  злодеяния  всегда есть автор, конкретный человек, который принял решение поступить именно так, а не иначе.

Вот Вы упомянули о голоде  1932-1933-х годов, но ведь это явление не возникло на пустом месте. Ещё в 1921-22-е года во время Гражданской  войны в России разразился страшный голод в Поволжье. Он охватил 35 губерний с общим населением  в 90 миллионов человек, из которых голодало не  менее 40 миллионов. Пик пришёлся  на осень 1921 – весну 1922 года. Голод был спровоцирован завышенными  объёмами продразвёрстки, в результате которой  крестьяне лишались посевных семян и необходимых продуктов питания. Так же действовала  хлебная монополия с весны 1917 года. Да и само советское правительство  показало  неспособность эффективно управлять  экономикой и сельским хозяйством в течение этого отрезка времени. И, как следствие, шесть миллионов погибших.

Упомянутый Вами голодомор 1932-33-х годов  был вызван насильственной коллективизацией крестьянства, что привело к массовому голоду, который охватил обширные территории степных районов Украины, РСФСР, Казахской АССР, регионы Центрального Черноземья, Северного Кавказа, Среднего и Южного Урала, Южной Сибири. По разным  оценкам,  погибло от 5,7 до 8,7 миллиона человек.

Но на этом тема голода  не была закрыта Советской властью. Закончилась Великая Отечественная война. В 1946 году начинается новый голод, который захватывает и 1947 год. К нему привёл дефицит рабочих рук, скота и техники, он  был усугублён засухой и, в некоторых позициях, ошибочной экономической политикой государства. По разным оценкам погибло от нескольких сот тысяч до 1,5 миллиона человек. Из этого жуткого перечня видно, что это не какое-то эпизодическое роковое стечение обстоятельств, а система, которая порождала вот такие ужасные национальные трагедии. И творцы вышеуказанных социальных экспериментов всем хорошо известны. Они поступили именно так, но ведь могли  поступить  по-другому. Наверное, могли бы, сейчас сложно  сказать однозначно.

Конечно, оценивать чьи-то действия легко, когда ты сам не участвовал в этом процессе и не нёс персональной ответственности за принятые решения. Да и тем путём никто до этого не шёл, никто до этого не строил социализм в отдельно взятой стране. Но это обстоятельство ни в коем случае не оправдывает допущенных ошибок, приведших к гибели миллионов  соотечественников.
Говоря всё это, Отец Андрей раза три на меня внимательно посмотрел, наверное, заметил на моём лице печать недоумения от непонимания некоторых озвученных истин, и решив   выяснить с чем я не согласен, с вкрадчивой интонацией в голосе  спросил:
– Владислав, Вы, скорее всего, не согласны с моими умозаключениями? Очень интересно узнать Ваше мнение по этому  непростому вопросу.
– При всём уважении к Вам, Отец Андрей, я почему-то не могу согласиться с тем, что у человека есть реальная свобода выбора в принятии решения.  Человек – это запрограммированный  клеточный материал, вся деятельность которого от первого до последнего вздоха заключается только в точном исполнении сидящего в его сознании сценария. И так с каждым человеком без исключения. А главный режиссёр и сценарист находится на Небесах. Он может внести изменения в сценарий по ходу самой пьесы, если сочтёт нужным. И мы, наивные, будем полагать, что это было исключительно наше волеизьявление, но ведь пути-то Господни неисповедимы. Хотя нет, у апостола Павла сказано не так: «О, бездна богатства и премудрости и ведения Божия! Как непостижимы судьбы Его и неисследимы пути  Его!» Я наизусть знаю эти слова апостола  Павла потому, что их часто цитирует моя жена, когда её мозг что-то в этой жизни не может понять. Она у меня набожная, но дело не в этом.  Эти знаменитые слова как раз подчёркивают ту истину, что человеческий разум не имеет возможности полноценно осознать ход исторических событий и порой понять причинно-следственные  связи  даже в собственной жизни.

А как быть с Мишелем Нострадамусом? В его умной голове рождались картины будущих событий, которые потом  свершались, что  свидетельствует о существовании всеобъемлющего плана развития всего сущего. Человек тешит себя иллюзиями о том, что у него есть какая-то там свобода выбора, но  в сущности никакой свободы нет. За нас давным-давно всё решено. По крайней мере, у меня такое внутреннее ощущение.
– Я Вас понял. Хорошо, давайте представим себе такую ситуации:  выходной день, на работу идти не нужно, уже обеденное время, и вы накрываете на стол. Но вот с самого утра у вас в  мозгах, как заноза, сидит  навязчивая мысль – а ведь там, в холодильнике, стоит и ждёт своего часа бутылка водки. Она холодная, а на улице летняя жара – вот бы сейчас для аппетита перед обедом пропустить рюмашку. И настроение сразу поднимется, жизнь похорошеет, острые углы сгладятся и в душу войдёт счастье от возникшего равновесия со всем остальным миром. Вроде бы что там: одна рюмка, только одна – и всё, но есть маленькая закавыка – Вы можете опять сорваться в затяжной запой, такие события уже были в Вашей жизни. Вы знаете, что водка на Вас оказывает гипнотическое влияние, Вы с большим трудом этому влиянию сопротивляетесь, но почему-то в очередной  раз допустили провокационное нахождение бутылки водки в Вашем холодильнике.

И вот Вы садитесь обедать. Ох, как же Вам хочется устроить себе маленький праздник жизни, и Вы срываетесь. Достаёте  и открываете бутылку, а себя при этом уверяете, что  только одну рюмку, и всё, – для аппетита. Но аппетит растёт во время еды – это касается и употребления спиртных напитков. И вот рука сама уже тянется к бутылке, при этом  Вы себя убеждаете, что от ещё одной рюмки ничего страшного не произойдёт. Третья рюмка наливается уже без каких-то там вразумительных оправданий, просто в душе растёт ощущение  пришедшего праздника. И вот уже хочется надёжно закрепить в себе возникшую эйфорию.  Пить или не пить – вот в чём вопрос. Вы принимаете решение пить, но ведь могли бы этого и не делать. Что Вам помешало бы выкинуть  коварную бутылку водки в контейнер для мусора – духовное малодушие, нежелание бороться со своими пороками, отсутствие силы воли. Что, в данном случае Богу, необходимо бросить все свои глобальные, вселенские дела, чтобы принять за Вас решение: пить Вам или не пить водку? У меня такой вопрос вызывает только  улыбку.
 
Или Вы, например, в общественном месте позволили себе заматериться, хотя прекрасно знаете, что это нарушает общественный порядок и противоречит моральным нормам. Но Вы  отъявленный матершинник, и нормы морали вызывают у Вас тошнотворный рефлекс. Вам нравится, что прохожие начинают на Вас оглядываться, Вам нравится, что в их глазах читается осуждение, и Вам нравится, что кто-нибудь из них всё же сделает Вам замечание. Сквернословить или не сквернословить на людях – это решение принимаете Вы или кто-то другой?
А стоять  поздним вечером перед открытым холодильником, вытаскивая из него сыр, ветчину, майонез и ещё ряд продуктов, чтобы устроить себе на ночь глядя солидное обжорство. Здесь кто делает выбор между здоровым образом жизни и патологическим чревоугодием?

Ну а привести чужую жену на съёмную квартиру и начать с ней заниматься прелюбодеянием – это чьё решение? Причем, прелюбодей прекрасно знает, что подобные занятия иногда трагически заканчиваются (при наличии  подозрительного, ревнивого и мстительного мужа), но это обстоятельство далеко не всех останавливает. Кто, в  данном случае – Бог, что ли, заставляет этого человека приумножать свою греховность? А может, этот человек  сам не пытается усмирить в себе разнузданную похотливость и развращённость?

А есть целая армия  работников, которые  на своих рабочих местах позволяют  себе  допускать преступную профессиональную халатность. Где-то не докрутил, где-то не смазал как надо, где-то оставил на потом и забыл. Авиационные катастрофы  сами собой случаются? А поезда иногда летят под откос тоже сами собой? А аварии на различных производствах – это тоже проделки таинственных сил? У каждой беды в обществе есть свой автор или группа лиц, и каждый из этих людей принимает решение, зачастую не удосуживаясь подумать о возможных последствиях. Но есть индивидуумы, которые прекрасно осознают, что их действия приведут к тяжким последствиям, но  умышленно стремятся  их совершить.

Но ведь неспроста у русского народа есть прекрасная поговорка – на Бога надейся, а сам не плошай. В нашу черепную коробку для чего помещены Творцом мозги? Для того, чтобы мы могли изучать окружающий мир и творчески на него воздействовать, изменять его, наполняя его сотворённой благодатью. А что зачастую в него несет человеческая натура? А несёт она зачастую – хаос и разрушение.
И ведь каждый из вас,  я думаю, со мной согласится, что когда с нами что-то случается, с наших уст непроизвольно срывается всем известная фраза: «Чёрт меня дёрнул связаться с этим проходимцем.» Или: «Черт меня дёрнул сесть за руль в нетрезвом состоянии» и т.д.
И уж никак не могу обойти вниманием в этой связи стихотворение Омара Хайяма, в котором расшифровывается  суть той дилеммы, в условиях которой человек принимает окончательное  решение:
«Ад и рай – в небесах», – утверждают ханжи.
Я, в себя заглянув, убедился во лжи:
Ад и рай – не круги во дворце  мирозданья,
Ад и рай – это две половины души».

Как лаконично и как гениально сказано о самой суди духовного мироустройства человеческой души! Но какие бы страсти ни кипели в этой самой душе, есть мозги, которые должны стараться без прикрас оценивать реальность и делать правильные выводы.  Ведь прежде чем что-то сделать, у каждого человека почти всегда есть возможность подумать  о последствиях принимаемого решения.
 
Вот Вы, Илья Петрович, удивляетесь, почему Бог при всём своём безграничном могуществе  не пресекает  в зародыше творящиеся на Земле беды и несправедливости. Чтобы  ответить на этот вопрос,  уместно вспомнить  один из законов диалектики – Закон единства и борьбы противоположностей.  Суть его заключается в том, что всё сущее состоит из противоположных начал, которые будучи едины по своей природе, находятся в борьбе и противоречат друг другу. Например, молодость и старость, день и ночь, зима и лето, чёрное и белое, и т.д. Единство и постоянная борьба противоположных начал – внутренний источник всего сущего.
 
Представьте на минуту, что весь негатив в мире исчез – сложно, почти невозможно себе такое представить. Под всеобщим негативом я подразумеваю не только внешнее Зло, но и внутреннее, живущее в душе каждого человека.  Всё, больше нечего бояться: болезней больше  на свете нет; кровожадные дикие звери стали умиротворёнными, как домашние котята; никто больше не напьётся, чтобы потом сесть за руль и где-нибудь на перекрёстке сбить Вас насмерть; в тёмном переулке никто на Вас с ножом не набросится, чтобы забрать деньги; никто не привнесёт в Вашу жизнь ложь, клевету, предательство и унижения; никто не развяжет очередную кровопролитную войну, в которой  в очередной раз погибнут миллионы. Да и Вы не будете иметь представление о том, что такое совесть, ведь Вы идеальный, святой человек и поступаете всегда правильно. Только вот как понять, что правильно, а что нет, ведь Вы не имеете ни малейшего представления о Зле. В Вашей душе полный штиль и никаких движений, а вот это уже смерть. Поэтому каждый человек борется со злом внешнего контура и с бесконечными искушениями в своей душе.

При чтении Библии мы можем встретить несколько видов искушения. Искусителями или испытателями человека могут быть как Бог, так и диавол. Например, Бог искушает Авраама для испытания его веры, требуя, чтобы он принёс в жертву сына. Бог испытывает свой народ  в горниле страдания, чтобы узнать, что в сердце его. С другой стороны, диавол искушает Адама и Еву, внушая им вкусить запретный плод. Диавол трижды искушает в пустыне Иисуса Христа. При этом диавол не может действовать  без согласия Бога, прежде чем испытать  Иова, он просит у Бога разрешения.

Например, в Евангелии от Матфея слово искушение используется в молитве «Отче наш». Она также звучит в Гефсиманском саду, когда Иисус  обращается к ученикам: «Бодрствуйте и молитесь, чтобы не впасть в искушение: дух бодр, плоть же немощна». Эти слова были произнесены в тяжёлую минуту – когда Иисус перед своим арестом молился  Отцу о том, чтобы, если возможно, чаша страдания миновала Его. Ученики же в это время спали.  Призывая их бодрствовать и молиться, Иисус напоминает им о немощи плоти – одной из причин, по которой человек впадает в искушение.

Очень интересна композиционная особенность  молитвы «Отче наш». Её первым словом является «Отче», обращённое к Богу, а последним  – «лукавый», напоминающее о диаволе. Жизнь человека проходит между двумя полюсами: Богом, который является источником всякого добра, и диаволом – источником зла. Выбор между Богом и диаволом, между добром и злом, между жизнью и смертью совершается ежедневно и находит отражение в поступках человека, его образе жизни и поведении, его мыслях и чувствах.

Вот так коротко, Илья Петрович, я ответил на Ваш вопрос. Ну, а что касается Мишеля Нострадамуса, которого упомянул Владислав, то невозможно время искусственным образом поделить на прошлое, настоящее и будущее. Время  – это как огромная река, которая непрерывно несёт свои  воды в неоглядную даль. Этот процесс непрерывен, и даже мгновение здесь не поделить пополам, – это не зависящая от нас сущность. Время на прошлое, настоящее и будущее мы  делим только в нашем сознании.

Да, мозг Нострадамуса иногда мог видеть  отдельные события будущего, но это были итоговые образы, состоящие из всей совокупности волеизьявлений людей, которые эти события творят с полным разрешением в конкретной исторической дате. Его сознание было чем-то вроде  таинственного зеркала, в котором иногда позволяло себе отражаться будущее.

Кстати, наших соседей вон как хорошо  слышно, на весь коридор, видно, десантники всё же употребили спиртное и, скорее всего, продолжают употреблять. А ведь могли принять и другое решение – приехать домой и там, в кругу семьи,  достойно отметить демобилизацию.
Илья Петрович потирал лоб ладонью, и по его выражению лица было видно, что он в полной непонятке от услышанного:
– Отец Андрей, из всего  Вами сказанного я понял, что изложенная информация не для средних умов – я практически ничего не понял. Я ведь говорил, что я простой человек, и о жизни сужу из того накопленного опыта, что дали  прожитые годы. Я, правда, уловил главную мысль, что в гибели от голода в 1933 году моих родственников Бог никоим образом не виноват.
В разговор внезапно вклинилась Виктория Викторовна:
– Илья Петрович, ну что мы через несколько десятилетий  будем искать виновных – виновные известны, они здесь были озвучены. Господь-то здесь причём – он нас  пытается вразумлять, но мы его снисходящей свыше мудрости не слышим, стараемся не слышать, а потому, что нам это невыгодно – это нарушает наши планы. Критерием истины мы считаем собственный опыт. Но это же  сущая дуристика! Вот мне, например, всё было понятно из сказанного Отцом Андреем, всё, кроме одного нюанса: было сказано, что Бог не позволит лечь на душу одного человека столько страданий, чтобы он впал в отчаяние и у него не осталось бы надежды вырваться из этой безысходности. Но в жизни есть немало примеров, когда на одного человека обрушивается столько страданий, что хватило бы  на огромную толпу людей. Далеко за примером идти не  надо, Отец Андрей, я хочу спросить о своей землячке, о Зинаиде Портновой – я родом из Белоруссии. Ей было  семнадцать лет, когда она оказалась в застенках гестапо. Практически месяц она подвергалась изуверским пыткам, но  информации о расположении партизанского отряда от неё так и не добились. Вы только вдумайтесь – месяц! Мне бы и одного дня хватило, чтобы впасть в отчаяние, а тут целый месяц. Как такое возможно?

– Да, Виктория, Вы привели пример проявления исключительной силы человеческого духа, но ведь сложившаяся ситуация с Зинаидой Портновой, была в своём роде, особенной. По заданию подпольной организации она устроилась в офицерскую столовую, где смогла в суп добавить смертельную дозу яда – больше ста  немецких солдат и офицеров  отправились в мир иной после приёма пищи.
И ещё один пример из достаточно богатой подпольной биографии Портновой: её арест по доносу некоей Анны Храповицкой. Допрашивающий её офицер легкомысленно положил на стол заряженный парабеллум, которым он только что угрожал Зинаиде, и посмотрел в окно на  проезжающую машину. Через секунду он получил пулю, пулю получил и сидевший рядом адъютант, а затем и часовой на крыльце комендатуры. Добежать до леса она не успела – её догнала автоматная очередь. Последним патроном она решила поставить точку в своей жизни, но произошла осечка. И здесь уже я задаю сам себе вопрос: а как такое возможно? Что это – обычный технический сбой оружия или определение Судьбы, которая решила проверить человеческий материал на прочность? Ну вот не верю я, что  осечка произошла по технической причине – уж очень ситуация роковая.

И отыгрывались изуверы из гестапо на ней поначалу именно из-за неожиданного для них дерзкого поведения со стороны юной подпольщицы, а уж потом  сюда добавилась необходимость вырвать из неё сведения о месте дислокации партизанского отряда. И, конечно, степень жестокости, которой подвергалась Портнова, определялась её стойким молчанием. Любого палача подобное поведение может привести только в ярость и в желание применять всё более ужасные пытки, чтобы, наконец сломить эту упрямую девчонку.

Да. юная подпольщица сумела по взрослому разозлить большое Зло. Но поймите, Виктория, Зло – это  не абстрактная  идея, не плод нашего воображения, а вполне реальная таинственная сущность, задача которой исподволь  паразитировать  на человеческом эгоизме и эгоцентризме. Человек, позволивший Злу овладеть своей душой, сам порой не замечает, что стал послушным  орудием в его руках. На первых порах он может даже  не отдавать себе отчёт, что  его поступки  становятся всё опаснее и опаснее для общества, а когда замечает, то  часто уже не может сам остановиться.

Нацисты искренне верили, что  война спишет все их злодеяния, и поэтому не напрягали себя размышлениями о том, какой предел жестокости нельзя  превосходить по отношению к своим  врагам – такого предела не было.
Но я хочу подчеркнуть другое обстоятельство. Налицо неравный поединок изощрённого Зла и семнадцатилетней девушки. Откуда в её душе взялись силы, чтобы выдержать такие запредельные испытания? Она  не прошла горнила войн и революций, голода и холода, ссылок и тюрем, когда тело и душа неизбежно закаляются и болевой порог к новым испытаниям  уже  довольно низок. Что такое коммунизм, она,  скорее всего, представляла в самых общих чертах. Её родители были рабочими Кировского завода в Ленинграде. Сама она, как и многие девчонки, мечтала стать балериной. О её отношении к религии   сложно  что-либо сказать – нахождение в пионерии и комсомоле исключали веру в Бога. Беззаветная любовь к Родине и Коммунистической партии? А может быть –  сильное желание доказать, что она  настоящий боец партизанского отряда и ей можно доверять самые  ответственные задания?

Да что здесь гадать! Для меня в данном случае навсегда останется тайной ответ на вопрос: а откуда в юной душе  нашлось столько сил, чтобы выиграть этот смертельный поединок, не сломаться, достойно дойти до последней черты? Я почему-то  глубоко убеждён, что там, в гестаповском застенке, она  обращалась к Богу, чтобы он дал ей сил  выстоять.  Одной любовью к Родине и ненавистью к врагу нельзя объяснить такую  духовную стойкость.
 
Отец Андрей замолчал, так как из коридора послышался диалог на повышенных тонах двух десантников:
– Серёга, ты  ахинею мне тут не неси, я что, там сам что ли не был, не знаю, почём фунт лиха! Я три года в Афгане отпахал, и мне не надо рассказывать сказки. Мне просто за братишку обидно. В одном из тяжёлых боёв он получил осколочное ранение в ноги, и в госпитале ему ампутировали левую ногу. Он теперь калека и никому не нужен. Мотается он по инстанциям, чтобы как-то устроить свою жизнь, а чинуши ловко его отфутболивают из одной организации в другую –  мол, мы Вас туда не посылали. А кто посылал? Родина? Что, ему теперь на паперть идти и милостыню просить?

В этот мужской разговор  вмешалась проводница Анна:
– Товарищи военные, я вас очень прошу, пожалуйста, говорите тише, уже поздний час, пассажиры начнут возмущаться и мне может влететь от начальника поезда.
Один из десантников, скорее всего Серёга, которому его друг только что делал внушение, уже вполголоса начал её успокаивать:
– Аннушка, не волнуйся, спецназ ВДВ тебя не подведёт. Мы через десять минут отобьёмся, ну если по-граждански – отправимся на боковую, слово старшего сержанта. Разве мы можем подвести такую красавицу?!
     – Спасибо! Может, Вам чай принести?
– Нет, Анюта, спасибо – спать и только спать. Чай будем пить завтра утром. Спокойной ночи!
– Спокойной ночи!

Десантники зашли в своё купе, наступила тишина, которую нарушал лишь методичный  перестук колёс.
Отец Андрей оглядел нас с улыбкой и с ноткой  радости в голосе сказал:
– Ну, вот видите, ребята приняли правильное решение, а ведь могли бы поступить и по-другому! Нам, наверно, тоже пора на боковую?!  Утро вечера мудренее.
Мы стали ложиться спать, а неугомонный Илья Петрович всё же поинтересовался на сон грядущий:
– А всё-таки, Отец Андрей, что Вы можете сказать человеку, который не верит в Бога, но хотел бы, чтобы ему доказали, что он есть?
– Есть школьный атлас-определитель бабочек – 1986 года издания. Там рассмотрено 500 видов наиболее известных бабочек, а всего, по подсчётам учёных, их на планете около ста тысяч видов. Полюбуйтесь этой необыкновенной красотой! Из каких творческих кладовых взяты эти восхитительные сочетания цветов и рисунков на крыльях?  Как такое вообще возможно было придумать и воплотить в реальную пленительную красоту?! Подумайте над этим, Илья Петрович, и Вам не нужно будет уже ничего доказывать. Спокойной ночи!

Мы пожелали друг другу спокойной ночи и легли спать. Все довольно быстро уснули, все, кроме меня. Я долго думал о тех истинах, которые услышал от Отца Андрея, а поезд всё нёсся и нёсся  в глубину ночи. Слава Богу, что на моём пути сегодня встретились такие замечательные люди!