Концерт Тимура в Питере

, посвящённый памяти лидера рок-группы "Гражданская Оборона" Егора (Игоря Фёдоровича) Летова. Проходить он должен был во в который раз воскресшей "Орлухе", располагавшейся на сей раз на Рубинштейна, 13. У Гостиного я должна была встретиться с моим мужем, заместителем губернатора Санкт-Петербурга по идеологии. Он у меня любит такую музыку ещё со студенческих лет. Оттого и потянул меня на этот концерт в то далёкое хмурое серое промозглое утро, которые бывают только в городе на Неве.
   Мужа возле Гостиного не оказалось. Как и всегдашних радикал-коммунистов, продающих там денно и нощно своего Энвера Ходжу и газету-"Лимонку". Вероятно, это было вызвано тем, что... Вообще, я забыла сказать, всюду чувствовалось то, о чём и теперь нельзя говорить. Лиговский и все вливавшиеся в него улицы и закоулки были перегорождены сваренными из рельс "ежами", не ходили уже третьи сутки трамваи, до особого распоряжения был превращён в убежище Ленинградский Ордена Ленина метрополитен имени Кагановича... То тут, то там слышался лязг лопат от роемых окопов. В воздухе витал запах краски свеженаносимых надписей "Граждане! При артобстреле ЭТА сторона улицы наиболее опасна!".
   Город Ленина, Сталина, Хрущёва, Брежнева, Андропова, Черненко и Горбачёва готовился к блокаде.
   А ведь ещё позавчера... Господи, я была такой глупой... совершенно пустой девочкой сорока с лишним лет... Я жила в своём собственном плюшевом мирке, полном айфончиков, розовых единорогов, алмазных мозаик и картин по номерам в скетчбуке. Это было в прошлой жизни! Где ещё не уехал, как потом оказалось, насовсем из своего родного города-героя Боринька Гребенщиков, из своей родной герой-столицы - Андрюшинька Макаревич, в клубе которого мы с мужем однажды так потрясающе оторвались под идиш-иврит! Да, столько всего закончилось... Но теперь... Теперь я знаю, что у меня есть - Родина. Родина с большой заглавной литеры "Р". Как писали это Слово Слов мои - наши - стойкие, мужественные, выносливые, скупые на слова и неприхотливые в быту родители. И наш Великий Вождь и Учитель, железной, стальной десницей сжавший горло врагу, ведёт нас к Победе Побед!
   В растерянности я решила пойти в "Сайгон". "Сайгон" - это такое крутое место. Там можно достать всё, что угодно: от пятитомника Мандельштама до набора игл для стереомашины и ракетного крейсера средней дальности. Нужно сказать, телефон мужа не отвечал. 
   Заказав маленький двойной, я присела за столик у окна, и стала смотреть на противоположную сторону Невского. Внезапно около моего столика возник человек в шляпе, сером пальто до пят и с "Известиями" в руке.
   - Ваш муж просил вам передать, что он будет ждать вас в "Орлухе"! - процедил он сквозь чёрные круглые очки.
   - К чему такая секретность? - изумилась я. - Что вы с ним сделали?
   - Нельзя! - отчеканил этот подозрительный тип, и, чеканя шаг, направился к выходу.
   Не помня себя и заказанный кофе, я выскочила из "Сайгона", и, поймав такси, велела отвезти меня на Рубинштейна. Водитель жёлтой "Волги" предложил мне взять у него водки, но так как мы ведём здоровый образ жизни, я отказалась. Поправив "аэродром", он дал по газам.
   Около "Орлухи" всё уже находилось в дембельском состоянии. "Только ножки торчат!" - подумалось мне. Стада исколотых мочалок, поп-фаны с отсутствующими взглядами... всё, как всегда. Стену клуба украшал большой плакат "Жди меня, и я умру", под которым кто-то оставил ярко-кислотной нитрокраской незамысловатый слоган "СВЕРЧКИ ОШИЗЕЛИ".
   - Самоубийство - это множество оглушающих звонков, - сказал кто-то знакомым голосом за моей спиной, закрыв мне ладонями глаза.
   - Это ты?
   - Это Он?
   - Это ты?
   - Это Он?
   - Хуже всего быть мишенью в тире с плохими стрелками, - сказала я отзыв на наш тайный пароль. Мы не так давно его сменили, до этого был всем известный "Пал Вавилон великий".
   - Дорогая, ты не поверишь! Сегодня играют "Аттракарс" и "Инцест Куклз"! Я так не торчал со дня Большого Медицинского Карнавала! Пойдём же скорее под сень этих легендарных стен!
   Вход нам предварял неизменный Альберт Момсюков, служивший в этих краях за полумера. "Орлуха" была битком и под завязку. Незадолго перед концертом на сцене, словно в ожидании Годо, материализовался Всеволод Гаккель, и поведал, что за кулисами группы не могут решить, кто должен выступать первым, поэтому сюда уже едут машины ДНД с Литейного. Просим всех убегать через пожарный вход.
   Далее началось неописуемое. Возможно, вам приходилось читать о подобном у Хармса, в его миниатюре про фею в ресторане. Одним словом, наружу мы с мужем выбрались ни живы, ни мертвы. Белая ночь февраля располагала к не совсем скорому возвращению домой. Снег, снег... словно кто-то танцует... жизнь, что ли, начинается?
   - Пошли в гости? - предложил мне муж. И мы пошли.
   И мы пошли куда-то через "Революцию", "шайтан-базар", набережную канала Грибоедова, Петершуле... куда-то на Петроградскую, где, поднявшись по чёрной лестнице, оказались в старой коммуналке, за накрытым столом коей сидела престранная компания. Один из них бросал, потряся в сложенных кистях, на стол два маленьких кубика с нанесёнными на них точками, другой читал третьему какую-то мантру, четвёртый, возбуждённо махая руками, вещал о встрече с инопланетянами в 1979 году под Петрозаводском. Всё это сопровождалось звоном высоких фужеров. Густо несло какой-то невообразимой бормотухой.
   - Ты где была? - спросил меня муж.
   - Когда? - недоумевая, ответила я.
   - Этой ночью! - отрезал он.
   "Этой ночью небо не станет светлей", - вспомнились мне слова Бориса, услышанные мной в Москве 4 января 1982-го, -
   "Сентябрь! Утро нужно ждать до утра!
   Он пьёт, но едва ли ему веселе-е-е-ей!
   Он не хочет веселья!
   Он хочет вина-а!
   Чтоб ещё раз чуть-чуть отложить
   Слово "пора"!"
   - Я... я...
   - Кто это?
   - Ну, одноклассник!
   - Какой ещё одноклассник, не надо гнать!
   - Неужели ты не понимаешь, что это не твоё дело? Приезжала группа "Кино без Цоя", с голофонограммой, я решила пойти. Там все так плакали...
   - Пошли отсюда. Сидим в каком-то...
   И мы снова оказались на Невском. В небе виднелись бесконечные колонны самолётов.
   "От Невы поднимается пар,
   Начинается ба ба бар" - пришло мне на ум из всё того же Хармса.
   "Под мостом пролетает колонна мух,
   Расползается городом мрачный слух"...
   Мы шли мимо Продюсерского центра рок-н-ролльных приходов Единой Евангелическо-Лютеранской Церкви России. Проще говоря, мимо кирхи. И тут...
   И тут мы услышали эту музыку. Эту музыку. Эту музыку...
   Эта музыка будет вечной.
   Никакие слова не смогут передать того, что, ЧТО я в тот момент ощутила. Меня словно ударил обухом по голове незримый Раскольников. До того это было чудно и чудно.
   Пытаясь угадать, что это за музыка, я остановилась, как вкопанная. Я оторопела. Я была ошарашена. Я была сбита с ног. Я сошла с ума...
   - Милая, что с тобой? Ты в порядке? - тряс меня за плечо муж.
   - Я-то - в порядке... - прошептала я. - Но наш мир... он болен... он болен злом... пороками... страданиями... несправедливостью... где лекарство... кто врач... музыка, ты слышишь её?.. она лечит... она исцеляет... она врачует... она зашивает душевные травмы...
   Всеми фимбрами души я возлетела и вознеслась по направлению этой прекрасной, потрясающей, дореволюционной старой кирхи. Откуда текла эта живительная услада...
   Церковные скамьи были заполнены. Здесь присутствовал весь петроградский истеблишмент, здесь были все царскосельские селеибрити. М***, П***о, К*** С***, Я-в, Б-в... Блеск дорогих драгоценностей, аромат дорогой парфюмерии, костюмы от дорогих Зайцева и Юдашкина... о, это было незабываемое зрелище. Но всё это превосходила - она. Музыка.
   - Он бог! От него сияние исходит! - в экстазе прошептала я мужу, указуя на Того, Кто Сидел За Пультом.
   Возвышенно. Благостно. Волшебно. Восхитительно. Непередаваемо. Потрясающе. Неотразимо. Блистательно. Чудесно. Животрепещуще. Ажурно. Неистово. Замечательно. Радостно. Тревожно. Снова радостно. Безукоризненно. Несоизмеримо. Неутомимо. Неудержимо. Неукротимо. Неустрашимо. Смело. Forte, maestro! Виво! Вивиссимо! Беллиссимо! Зазеркально! По ту сторону. За гранью. Музоргазм. Прекрасно. Прекрасно. Прекрасно. Прекрасно. Высоко. Несравненно. Неизгладимо. Неискоренимо. Незабываемо. Непререкаемо. Незабвенно. Необъяснимо. Непостижимо. Сам щупленький такой, а что выделует. Звезда первой величины. Маг. Волшебник. Маг и волшебник. Самородок. Сокровище. Светило. Светоч. Российская земля рождать. Гений. Наше достояние. Наше наследие. Наша гордость. Ведь это сколько надо учиться. Любимый. Единственный. Неповторимый. Исключительный. Несравненный. Зодчий Росси. Архитектор Кваренги. Труженик. Демиург. Создатель. Талант. Талант, каких мало. Я слышала, он, вроде, родился в каком-то Урюпинске. Я обязательно расскажу своей подружке, она любит такое. Сказка. Загадка. Пословица. Энигма. Классика. Искусство. Нашей юности полёт. Зияющие высоты. Братья Стругацкие. Стих. Стихи. Стихия. Стихиаль. Чудо. Это вам не "Белые розы"! Он говорил, что может сыграть даже "Мурку", я сам читал! Интересно, как его зовут? Charmant, charmant! Eh bien, mon prince. Genes et Lucques ne sont plus que des apanages, des поместья, de la famille Buonaparte. Non, je vous previens que si vous ne me dites pas que nous avons la guerre, si vous vous permettez encore de pallier toutes les infamies, toutes les atrocites de cet Antichrist (ma parole, j'y crois) — je ne vous connais plus, vous n'etes plus mon ami, vous n'etes plus мой верный раб, comme vous dites. Хочу от него ребёнка! Тим, не приезжай в Москву!..
   Тимур...   
   ...Мы вернулись домой только утром. Всю эту добрую, зимнюю ночь мы прогуляли по ночному Питеру, заходя в бесчисленные кофейни. Муж подарил мне много-много ромашек, и я была счастлива, словно вдоволь наплавалась с дельфинчиками.
   - В жизни бы не подумал, что такая музыка может так сильно и глубоко задеть, так за живое, так близко к сердцу, - с лихорадочным блеском в глазах пламенно говорил муж, и я чувствовала, что ему словно бы снова 17 лет... и мне тоже... - Ну что там - пианина? Так... Чижикпыжик... А надо мной словно НЕБО РАСКРЫЛОСЬ! Словно с него А Н Г Е Л Ы  П О С Ы П А Л И С Ь ! Любовь моя, так что же это такое было?
   - Он живёт в Белгороде. Он тут учился, потом его туда распределили, учителем в музыкальную школу. А теперь, слышала, сюда эвакуировали... назад...
   Заканчивалось 26 февраля 2022 года. Время Рыб приближалось к середине. Скоро была весна.
   Город Великого Петра и Великого Пушкина внимал таинственным звукам, исторгаемым из недр Великого Музыкального Инструмента. Посредством простого советского парня, владевшего скрипичным ключом от всей этой нечеловеческой, как говорил Великий Ленин, музыки.
   Я стояла, слушала, и мне очень сильно хотелось отдаться этой музыке. Наполнить ей себя. Думаю, нечто подобное переживал и мой муж. С тех пор наша семья сделалась, на зависть соседских врагов, ещё более крепкой, муж получил повышение, теперь он заместитель всей Санкт-Петербургской области, и...
   И каждый раз, когда в Питере играет Тимур, - мы счастливы. Всё.
   
   
   
   Концерт Тимура в Питере.



   Рассказ.

   
   
   Посв. М. Коровкиной.
   
   
   
   
   19.06.2023.
   -