6-7-8-9-10

IF YOU WERE GONE, THE MOON WOULD LOSE ITS BRIGHTNESS, WITHOUT YOUR SMILE THE FINCH WOULD SING NO MORE

    По ночам Лакомб выл как раненый бизон, извивался гусеницей на жестком матрасе, упакованный в смирительную рубашку, сковывающую движения и не позволяющую расковырять глаза или, zum Beispiel, размозжить звенящий от напряжения череп обо что-то твердое. Дежурившая на этаже Иви Рокуэлл, повидавшая на своем веку немало шизофреников, убежденных, что правительство находится в сговоре с инопланетянами и жаждет населить третью от Солнца планету замаскированными под homo sapiens рептилоидами, затыкала уши, чтобы не слышать воплей бессердечной тварины, ухайдокавшей восемнадцать прехорошеньких девиц, которые, не повстречай они этого долбанутого, могли бы прожить еще лет пятьдесят, наслаждаясь каждым моментом бесценной vie. Госпожу Рокуэлл нельзя было назвать излишне черствой: она сочувствовала многим, оказавшимся здесь не по своей воле и прекрасно понимала: что в большинстве своем пациенты не способны отдавать отчета в собственных действиях, but Клайд на спятившего не походил абсолютно: горящие непомерной злобой dark eyes, вводящая в заблуждение херувимская улыбка на бледных губах. Иви пребывала в твердой уверенности, что жуткий маньяк симулирует madness, дабы избежать высшей меры наказания, а еще ей мерещилось, что this fellow наделен даром проходить сквозь стены, и когда иррациональный, ничем не обоснованный страх завладел всем существом пятидесятивосьмилетней женщины, она, поддавшись панике, едва не уволилась. Стдя за металлическим столом в конце коридора, Иви раскладывала нейролептики по одноразовым стаканчикам, чтобы раздать их самым буйным перед ужином, и давалась диву, потому что даже напичканный успокоительными под завязку, Клайд буянил сутки напролет, тем самым лишь подтверждая гипотезу о том, что является сверхчеловеком, усмирить которого не в состоянии даже блокирующие волю препараты. Миссис Рокуэлл многое бы отдала за то, чтобы мозг этого мерзавца извлекли на свет божий и выставили в паноптикуме, а еще лучше, если бы his brain изучил ее шеф, гениальный профессор Фердинанд и, написав пару эссе на животрепещущую тему, стопудово получил бы Нобелевскую премию за неоценимый вклад в науку. Иви, обладай она ученой степенью, сама расхреначила бы теменную зону серийного убийцы молотком и, поместив отвечающий за сомосознание орган в наполненную спиртом емкость, every evening любовалась бы причудливыми узорами извилин, расслабляясь от мысли, что Лакомб не причинит никому вреда.
    Неделю спустя молодой человек затих. С момента задержания он отказывался от приема пищи, превратишвись из пышущего здоровьем мужчины в истощенного подростка с худющими коленями и впалым животом. Он не чувствовал ни жажды, ни голода, его ноздри щекотал запах любимых духов Вирджинии с нотками жасмина и, зажмрившись, Клайд стискивал зубы, твердя себе, что его малышка, of course, не подвергнет сомнению слова следователя и будет считать своего бойфренда психом, помешанным на сохранении молодости и красоты у едва преступивших совершеннолетний рубеж девчушек. Его регулярно пичкали какой-то гадостью, но он почти сразу научился вызывать у себя рвоту без помощи пальцев и срыгивал клейкую от слюны кашицу в унитаз. Закручивающаяся спиралью воронка, базирующаяся в области гипоталамуса, взбила словно сливки оба полушария, и они, сделавшись вязко-текучими, воскообразной лужицей застыли на самом дне. Ни санитары, окидывающие его презрительными взглядами, ни дерганная Иви Рокуэлл, соблюдающая безопасную дистанцию, ни слащаво улыбающийся Рикардо Фердинанд не допустят даже подобия мысли, что невенрное восприятие действительности восе не у него, - они неимоверно ограниченны, чтобы хотя бы частично уловить созданную Лакомбом концепцию сотворенных им шедевров. Все они наивно полагают, что мисс Чейз избежала участи стать девятнадцатой victim, и бесполезно объяснять допрашивающим его полицейским, что Джинни - сверхмощный квазар, чья пульсация направляла его, дрейфующего в безлунной черноте космоса, на истинный путь, и пупырчатые языки, лижущие corazon, отступали, но теперь все кончено, ему уготована судьба непонятого гения, а Вирджи, милая, добрая Вирджи забудет его, выйдет замуж за какого-нибудь прохиндея, располагающего весом in high society, родит ребенка, начнет вязать, сидя в увитой лианами беседке и внимая монотонной трескотне цикад в августовских сумерках. Прсвечивающие сквозь тонкую кожу вены на ее веках будут трепетать во время поцелуев с другим мужчиной, и постепенно Клайд полностью сотрется из her memory, - она даже не навестит его перед экзекуцией, и он сдохнет как шелудивый пес в куче мусора, никому не нужный, всеми отвергнутый, с клеймом позора, которое не смоет даже безжалостный поток river of temp, а мистер Лакомб останется в истории не как созидатель, открывший новое направление в искусстве и, who knows, может быть, хорошо, что менее чем через месяц его привяжут ремешками к кушетке, введут в артерию смертоносный коктейль, ведь существует мизерная вероятность, что безумие поглотит его целиком, и тогда он без сожалений обрежет нить жизни своей возлюбленной, сделает из Вирджинии арт-объект и, очнувшись, станет корить себя за это так сильно, что задохнется от ужаса содеянного. Нет, Джинни не должна погибнуть таким образом, она нужна ему живой! This flower нельзя срезать и поставить в вазу, нежно-зеленый стебелек этого цветка обязан сообщаться с богатой перегноем почвой. That’s why, когда Иви, совершая шестичасовой обход, с опаской заглянула в крошечную каморку с мягкими стенами, раскачивающийся взад-вперед парень, повернув свою кудлатую голову, дружелюбно улыбнулся пожилой даме, and this lucky smile on murder’s face вызвала у госпожи Рокуэлл такое отвращение, что она пулей выскочила в полутемный коридор и, опустив связку ключей в карман, промокнула бумажным платком покрывшуюся испариной переносицу и, достав из облезлой косметички пудреницу, подкрасила губы сиреневой помадой, придавшей ей весьма грозный вид.
     Солнечный диск гигантской мармеладиной взмыл над заснеженными вершинами гор, его оранжевый бок выглядывал из-за облепивших линию горизонта облаков. День обещал быть волшебным, только Вирджиния, учитывая ее метеозависимость, не спешила радоваться, глядя на синюю гладь реки, огибающей холм, на котором возвышался четырехуровневый особняк семейства Чайз. Закутавшись в плед, девушка утонула в глубоком кресле, выставленном на балкончик по случаю хорошей погоды. Она старательно симулировала растерянность, потому что именно такой реакции ожидали от нее домочадцы, когда выяснилось, что ее драгоценный Клайд причастен к серии похищений юных барышень по всей Пенсильвании. Причитая и ивсплескивая кистями рук как деревенская торговка, Франсуаза подняла на уши весь дом, и вскоре даже прислуга была в курсе, что Джинни грустит оттого, что едва не погибла. Родители, похлопотав об усилении охраны на территории коттеджного поселка, не гнушались по нескольку раз за сутки напоминать старшей дочери, что отныне она в безопасности. Им было невдомек, что правильная, педантичная Вирджи не собиралась отрекаться от bel ami только потому, что his arms обагрены кровью. Она ни капельки не жалела, что нарушила нормы этикета и повела себя like a crazy bitch, выместив злость и негодование на излишне ретивом Элиасе, обошедшимся с ней непростительно грубо. Даже если сержантом руководили благие намерения уберечь юную деву от опасности, this stupid fool не имел права швырять ее как манекен, и ему сказочно повезло, что young woman не пожаловалась на него отцу, носящемуся со своими «малютками» как ястреб. Мистер Чейз души не чаял в Джинни и Франни, испорлнял любые капризы своих любимиц и великодушно закрывал глаза на многочисленные измены супруги, помешанной на сохранении ускользающей молодости и находящей утешение в объятиях смазливого массажиста, ошивающегося в их доме и оказывающего недвусмысленные знаки внимания скромнице Вирджинии, не подозревая о том, что под маской застенчивой молчуньи скрывается безобразная гарпия, мимикрировавшая под определенные стандарты и убедившейся на собственном опыте, что ласковый теленок сосет двух маток. В противовес вспыльчивой Франсуазе, прямой аки линейка и не умеющей лукавить, Джинни, избрав для себя роль серого кардинала, виртуозно манипулировала одомочадцами, вынуждая их принимать выгодные ей решения. Она по-своему любила daddy, презирала борющуюся с возрастными изменениями мать, однако вместо того, чтобы открыто выражать свою позицию, как это делала сестра, закатывая глаза при виде мускулистого любовника миссис Чейз, предприимчивая особа, установив в своей комнате камеру, спровоцировала ухлестывающего за ней Боевентуро преступить границы дозволенного и, продемонстрировав запись, на которой он лапает ее за лодыжку, пригрозила, что отошлет видеофайл матушке, и альфонс незамедлительно лишится источника дохода. Ей казалось скучным оозначать границы дозволееного, куда веселее было шантажировать думающего только членом идиота, играясь с ним like a cat with dummy mouse. Неудивительно, что Джинни как магнитом тянуло к Лакомбу, - вместе они составили бы непревзойденный тамндем: двуличная хитрованка и распрощавшийся с эмигрировавшей в Австралию кукушечкой паренек, одержимый фатальными идеями.
    Озорной ветер попытался хлопнуть свторкой, но девушка предусмотрительно придавила дверь к стене табуреткой, и раздувшаяся занавеска, взлетев под потолок, осела на туалетный столик, сбив в кучу баночки с кремами и бронзовую статуэтку, изображающую стоящую на одной ноге балерину, готовящуюся вот-вот оттолкнуться от своего постамента и взмыть в грациозном прыжке ввысь. Пока подернутый напускным безразличием sight сколзил по кронам пеканов, в поредевшей листве которых суетились, щебеча, свиристели, распушив розовато-коричневую грудку, а украшенные платиновыми кольцами пальцы приминали складки домашнего платья, разум лихорадочно отыскивал выход из situation. Малиновый чай давно остыл, одноко девушка продолжала пить его медленными глотками. Doubts, отпавшие как кленовые листья в ноябре, напевали мелодию about first love и о необходимости принимать совего sweet boy со всеми его достоинствами и недостатками. Клайд наверняка мучается, thinking, что она отреклась от него, but каким образом Вирджиния сумеет повлиять на судебную систему Америки? Можно, for example, устроить скандал в стиле Франни и принудить father задействовать связи, однако нет никаких гарантий, что давнный трюк сработает, и отец не отправить ее в закрытый панион. Кристоф Хэммонд четко дал понять: Лакомб не жилец, так что единственный выход - обналичить в ближайших банкоматах все имеющиеся на карточке средства и, заручившись поддержкой взломщика замков, похитить молодого человека из психиатрической лечебницы, под чужими именами пересечь границу с Канадой и уже оттуда вылететь в другую страну, где их никто не обнаружит. Thoughts роем ос кружились in head, разворачивая перед мысленным взором картинки из обретающего четкие черты future, в котором они сбегут из соединенных штатов и начнут все с чистого листа в густонаселенном Китае. Вырученных за дизайнерские цацки денег вполне хватит на квартирку в хорошем районе, и трижды в месяц они будут на лодке рассекать зеленовато-мутные воды Юндинхэ, вспоминая произошедшее в Филадельфии как старшный сон.
    Пересыпав все свои украшения в миниатюрный чемоданчик, Вирджиния, переодевшись в неприметный офиный костюм, стащила из комнаты Франсуазы один из париков и, вставив в глаза цветные контактные линзы, пришпилала булавкой к двери кабинета мистера Чейза короткую записку с просьбой не беспокоиться за нее и обещанием связаться, как только устроится на новом месте. Столкнувшись в холле с попивающим коньяк Боевентуро, девушка прошипела пьяному в стельку мужчине «брысь» и, испепелив взглядом поинтересовавшегося, с какой целью она покидает home, разодетая как на карнавал, отрезала:
    - Не твоего ума дело, индюк напыщенный.
    Запрыгнув за руль своего «Ламборджини», обошедшегося е отцу в два с половиной миллиона долларов, Джинни, резко надавив на газ, выехала на шоссе и приказала голосовому ассистенту отыскать на просторах Интернета конторы, выполняющие деликатные поручения, незамедлительно связалась с сеньором Дивани и, подробно описав проблему, подтвердила серьезность своих намерений оплатой наличными при встрече. Дождавшись полуночи, они, вооружившись электрошокерами, проникли в madhouse с черного хода и, попетляв по лабиринтам коридоров, добрались до шестого этажа, вырубили моментально среагировавшую Иви Рокуэлл ударом в шею и, обшарив карманы халата дежурной, прошерстили список пациентов, дабы выяснить, в какой конкретно палате запрет Лакомб.
    - Не отказался бы я заполучить в жены столь преданную малышку, - пропыхтел сеньор Дивани, возясь с мерцающим зеленым цветом щитком, поскольку пароль от сигнализационной системы был им неизвестен. - Моя невестушка бросила меня ради брака с богатым пердуном, годящимся ей в деды, поэтому я зависаю в гей-клубах, хотя, признаться, среди тамошнего контингента тоже порядочно кобельков, ведущих себя как дешевые потаскушки.
    - Правда? - иронично выгнула бровь Виржиния, подсвечивая провода крошечным фонариком и следя за тем, чтобы валяющиеся на линялом коврике санитары, очухавшись, не подняли шума. - О таком сокровище, как я, тебе разрешено лишь мечтать, amigo. Я плачу тебе за то, чтобы ты орудовал своими железяками, а не чесал языком.
    Отпихнув не в меру мускулистого напарника, молодая женщина кинулась к привинченной штырями к полу bed и, похлопав по щекам сонного юношу, взглянула в расширившиеся от недоверия зрачки Клайда и с самоотверженностью безбашенного камикадже подумала о том, что предпочтет пасть от рук любимого человека, нежели трусливо откажется предоставить second chanse судорожно ластящемуся к ней fellow.