Глава пятая

ПУСТЬ ВСЕ БУДЕТ, КАК РЕШИТ МОНОЛОГ ТВОЕЙ ДУШИ

    Загрузившись в огромный лифт, что с неимоверной скоростью вознес нас на восемьдесят восьмой этаж «Галатеи», я, войдя в просторную госиную, увидела гигантский аквариум, в котором плавали невзрачные серые рыбки, а над ним висел семейный портрет: улыбающаяся Лита, обнимающая свою приемную мать и застывший позади них мистер Палеолог, косящийся на жену с дочерью with happy smile. Миссис Хейвуд, поприветствовав меня как Ипполиту, прижала к груди пылесос и покинула комнату так спешно, будто за ней гналось стадо разъяренных бизонов.
    - Даже Чичита приняла тебя за нее, - дернула плечом Стефания. - Учитывая, что у тебя на голове сущий беспорядок и облачена ты в дешманскую хренотень, вы все равно похожи просто поразительно. Не упрямься, кисонька. Держу пари, тебе понравится dolce vita in our city. Не собираешься же ты до самой старости считать гроши, едва сводя коцы с концами!
    - Надо все взвесить, - отозвалась я, не сводя задумчивого взгляда с шикарной люстры, переливающейся like a rainbow в лучах Abendsonnenschein. - У нас ведь не возникнет проблем с законом?
    - О чем ты? - удивленно всплеснула руками миссис Палеолог. - Трагически погибшую Эльбу Флинн кремируют, а живая и невредимая Ипполита, вернувшись из своего small voyage, продолжит вести beautiful life на радость приемным родителям.
    Оставив изрядно захмелевшую особу догоняться настоенной на сливе водкой, я поднялась на лестнице на три пролета и, завернув в правый коридор, оказалась в комнате, принадлежащей моей сестре. Я ожидала, что her room будет кичливо-ванильной, как в пошлых журнальчиках с дизайнами интерьеров, but вместо задрапированных шелками стен и претециозной мебкли из мореного дуба меня встречал ремонт в стиле «лофт»: небрежно выкрашенные бежевой краской walls, деревянный пол и огромная кровать с балдахином, расположенная в самом центре. Отодвинув в сторону занавеску, я оглядела напоминающий макет Рио и, осознавая, что до ломоты в затылке боюсь высоты, отпрянула от окна и едва не умерла от инфаркта, когда за моей спиной кто-то громко взвизгнул и захлопал крыльями.
    Обернувшись, я уставилась на перепрыгивающую с жердочки на жердочку крупную птицу, косящую на меня своим желтым глазом. Чуть позже выяснилось, что this strange bird - питомец моей сестры, названный Депрессией за пронзительные крики в темное время суток, а пока, опасаясь нервировать явно пребывающее на грани истерики существо, я накрыла клетку темным покрывалом и, раздевшись, отправилась в ванную. Удивленная отсутствием семесителя, я, забравшись в джакузи, наугад ткнула в одну из кнопок, и прямо с потолка на меня хлынул ледяной поток. С горем пополам отрегулировав мощность и температуру, я смыла с себя неприятный запах, щекочущий ноздри сладковатым спиртом после посещения морга и, мысленно содрогаясь, представила себя, одиноко лежащую на оцинкованном столе перед равнодушным прозектором. При мысли, что в моих внктренностях after death будет копаться угрюмый мужик в белом халате, я, упав на колени, склонилась над унитазом, истограя из себя весьма скундный завтрак и какое-то время лежала на спине, ощущая лопатками исходящий от мрамора холод. Я запретила себе представлять, как Ипполиту, обращенную в горстку светло-серого пепла, пересыпят в фарфоровую урну для праха и водрузят в одну из ячеек колумбария. Мне казалось, я просто сойду с ума, если my thoughts продолжат течь в этом направлении, поэтому, завязав потуже пояс махрового халата, я села в кресло и курила до тех пор, пока в электронной сигарете не кончился заряд, и только в одиннадцать часов, наокнец, заснула, свернувшись в клубочек на слишком жестком матрасе.
    Три дня я разрывалась между эгоизмом и желанием оставаться законопослушной гражданкой. Окажись я на месте hermana, то непременно обиделась бы на себя, однако соль заключалась в том, что мертвых не волновало ничего, а я действительно устала экономить на всем, отказывая себе в элементарных радостях. Пытающаяся воззвать к родственным чувствам Винни Симарро, норовящая не платить мне восе за то, что я дважды в неделю валандаюсь с Виолеттой, неблагодарные дети, вечно грозящие накатать жалобу на педагога за излишнюю суровость, приставания лесбиянки-директрисы и невозможность купить себе лишнюю пару носков определили ход дальнейших событий и, уговорив себя не запариваться о моральной стороне of my decision, я поставила Константина и Стефанию в известность, что готова перевоплотиться в Ипполиту, исполняя обязанности наследницы четы Палеолог вместо почившей сестренки.
    Явившаяся по первому зову стилистка, не задавая лишних вопросов, осветлила мои рыжеватые от природы волосы, затонировала их в пепельный блонд и отстригла все лишнее. Благодаря укладочным средствам моя негустая шевелюра приобрела блеск и объем. Покрутившись возле зеркала, я то заправляла за ухо удлиненную челку, то зачесывала ее назад, пораженная тем, как изменилось мое лицо, обрамленное светлыми локонами. Ни в одно из платьев Ипполиты я, увы, втиснуться не сумела, и поскольку силой воли питаться лишь продуктами с низким содержанием углеводов я не обладала, гардероб пришлось обновлять полностью и, расхаживая по бутикам, я накупила целый ворох блузок, брюк, джинсов и свитеров.
    Понимая, что перемены в поведении приемной дочери могут вызвать ненужные подозрения, Стефания предложила мне в качестве прикрытия легенду, согласно которой я, попав в автокатастрофу, повредила brain и теперь страдаю от тотальной амнезии и потому стала совершенно другим человеком. Врач-нарколог прописал мне чудодейственные пилюли. сводящие на нет тягу к никотину, и я, набрав четыре килограмма, избавилась от пагубной привычки, переключившись на вкусную еду, доступом к которой ранее не располагала. Впервые в жизни я отведала салат из свежих фруктов, рагу из кенгурятины и запеченные в сметанном соусе куриные крылышки. К хорошему быстро привыкаешь, и пару недель спустя мне стала нравиться вседозволенность и отсутствие каких-либо границ. Эльба Флинн, погибшая при невыясненных обстоятельствах, канула в Лету, забылась как страшный сон, а получившая второй шанс Ипполита Палеолог, оправившись от придуманного ДТП, продолжила транжирить money, вызывая на дом массажистку и путешествуя по городам и странам. Сейчас я струдом понимала, отчего раньше поступала как терпила, de temps en temps навещая Виолетту и выслушивая гневные проповеди Оттавио и брюзжание его супруги. Словно по инерции чувствуя необходимость хотя бы изредка поддерживать связь с семьей Симарро, я умудрялась сохранять нейтральное выражение на своей физиономии, когда Винни, запамятовав, что я - всего лишь сиделка, по доброте душевной возящаяся с Ви по выходным за символическую сумму, приказывала мне прибраться в комнате своей умственно отсталой дочурки. Теперь же смрадное прошлое отрезано от меня и запечатано в лабиринте подобно чудовищу, и никакин силы не в состоянии пробудить мою совесть и посеять зерна сомнения in my soul. А если мир духов существует, и настоящая Лита наблюдает за мной right now, ей, я верю, хватит великодушия не держать на меня зла, и никто, даже бог, не вправе судить Эльбу Флинн, поскольку my destiny находится in my hands, и я отнюдь не намерена терпеть унижения и проглатыватьоскорбления, надеясь, что завтрашний день окажется чуточку лучше предыдущего.
    Sister пользовалась успехом среди мужчин, that’s why мне пришлось согласиться отобедать с господином Каммингсом, оборзевшим до такой степени, что я была вынуждена пренебречь правилами хорошего тона и покинуть его роскошный особняк, не окончив трапезу. Морин, вняв моим мольбам, прибавила газу, а я, сунув за щеку леденец на палочке, позвонила матушке и предупредила о ссоре на тот случай, если Джил захочет поквитаться и объявит нам войну.
    - Я разберусь с этим извращенцем, - успокоила меня Стефания. - Ты не обязана любезничать тем, кто тебе омерзителен. Готовься к торжеству в честь дня рождения и не забивай свою прелестную головку всякой шелухой.
    Не дожидаясь, когда водительница распахнет дверь с моей стороны, я выскочила из машины и, крикнув Морин, что она совершенно свободна до вторника, закрылась в своей спальне и, скармливая издающей визгливые звуки Депрессии кусочки сушеного манго, щекотала указательным пальцем голубовато-лиловое брюшко питомицы и смеялась, когда птица с оглушительным «ки-и-ик» отпихивала my finger от себя похожим на кинжал клювом и со стрекотом носилась под потолком. Вечером, отдав миссис Хейвуд распоряжение почистить клетку, я поизучала дневник, в который Ипполита скупулезно записывала все события, происходящие с ней. Вникнув в суть конфликта с Макриной Райдер, я сделала вывод, что hermana отличалась мелочностью и свысока смотрела на тех, кого, to her mind, природа обделила красотой. Обиженный младшей Палеолог Вуди Экхарт и вовсе окочурился, не пережив операцию по откачиванию лишнего жира, и несколько изданий вышли с провокационными заголовками, мол, гнусная Ипполита косвенно причастна к трагедии, приключившейся с коротышкой, продкатывавшем к ней на одном из мероприятий.
    Шестого апреля, взгрустнув, что тридцатилетие my dead sister не отметит никогда и, в отличие от меня, останется вечно молодой, я занесла ювелиру погрызенные Депрессией серьги на починку, посетила салон красоты, подкрасив корни, выслушала наказ Стефании не отходить от нее слишком далеко и первую половину торжества провела, погруженная в себя и не сразу обратила внимание на сероглазого красавчика, чей sight буквально преследовал меня. Пролистав записи своей предшественницы, я умозаключила, что брюнет с веснушчатым носом с вероятностью в девяносто девять процентов - Честер Паддингтон, безответно влюбленный в коварную обольстительницу и сердцеедку. Точку зрения категоричной Литы, бросившей this boy я не разделяла, так как находила неровно дышащего к наследнице огромного состояния паренька чрезвычайно привлекательным. Отметив, как умильно он пытается не спалиться, исподтишка наблюдая за моими передвижениями и подслушивая пустопорожнюю болтовню бывшей возлюбленной с зацикленной на своем спутнике Джульеттой Маццонэ, я неимоверно расстроилась, когда, отлучившись в уборную, узнала от хмурой Чичиты, что Паддингтоны улетели восвояси вроде бы из-за недомогания Габриэля.
    Обрадовав мечтающую о внуках second mother известием, что хотела бы вновь сблизиться со скромнягой Честером, я наняла частного детектива и, прочитав присланные по факсу отчеты, решила ковать железо, пока горячо. Who knows, вдруг fellow поборет свою страсть к Ипполите и пошлет меня на три известные буквы, если я буду выжидать подходящего момента? Столь бурно проявляемый интерес вполне может послужить страховкой и стимулом, подпитывающим мое желание заполучить очаровашку в качетсе жениха. После весьма неприятного расставания с первым парнем я мужчин к себе не подпускала, по Паддингтон-младший производил впечатление отвечающего за свои слова gar;on, that’s why я, напялив полупрозрачный сарафан, разбудила Морин ни свет ни заря и поехала на пляж, где молодой человек серфил по четвергам и субботам.
    Невнятная полоса персикового джема, обозначившаяся на горизонте, осветила разбивающиеся о прибрежные скалы waves и, окинув взглядом пляж, я заметила сидящую под пристанью фигурку, задумчиво чертящую что-то веточкой на сером от влаги песке. Взметнувшая ся от сильного ветра вверх вывеска уличного кафе с треском оторвалась от крепления и, сделав несколько пируэтов, опала на сложенные друг на друга шезлонги. Understanding, что готова откликаться на чужое имя till end of my days, коли мне удастся заручиться поддержкой этого юноши, я, отринув все сомнения, преодолела разделяющее нас расстояние и протянула кисть для рукопожатия.
    - What do you want? - угрюмо буркнул Честер, игнорируя мой жест. - Очередную пакость придумала, мерзавка?
    Расширенные зрачки и подрагивающие пальцы недвусмысленно намекали, что грубость моего визави напускная, и больше всего на свете он жаждет приникнуть к моим lips в сносящем крышу kiss. Гигантская волна, разбившись о валун в метре от нас, обдала меня брызгом соленых капель, и, проведя ладонью по щеке парня, я продекламировала подготовленный заранее и выученный наизусть монолог о полной потере памяти, переоценке событий и смене ориентиров. Говорила я сбивчиво, дабы продемонстрировать недоверчиво кусающему губы Честеру искренность своих намерений и, стоило мне попросить прощения за причиненные Литой страдания, он, опалив my face судорожным вздохом, мощным рывком притягивает к себе, и я с восторгом обхватываю его плечи, а наградой за проявленную отвагу становится поцелуй и тихое «be mine», в котором сквозит забота, детская непосредственность и обещание бесконечной like Universe нежности.