Последние кельты глава 7

                7
                МАЛЕНЬКИЙ ТЕМНЫЙ МАГ
     Прошло четыре года.
     Мальчишки подрастали, поражая своими интеллектом, красотой и любознательностью всех. Счастливые родители возили своих отпрысков на природу, в торговые центры, покупая им все самое лучшее. Торстейн по-прежнему предпочитал игрушки темного цвета, а Ингилэйв - светлого. Особенно обожал Темный конструкторы, которые он периодически  совершенствовал. Даже деревянных стрекоз, динозавров, корабли и всё остальное красил в черный цвет, посыпая блестками. Получались красивые скульптуры.
     Младший предпочитал все доброе, нежное и прекрасное. Он даже внешне походил на девочку, которая ахает от цветов в поле или на клумбе, смотрит большими глазенками на бабушек в платочках да делится леденцами со всем двором. Тор с презрением глядел на брата - на его потуги всем угодить. Неважно: просил человек об этом, не просил, - Светлый тащил мать за ручку к любой бабке, которая шла с сумкой с "Пятерочки", просил помочь донести продукты до квартиры. С отцом проводил те же манипуляции. В конце концов Энрике дал ему нехилый подзатыльник:
     - Нельзя так делать, сынок! Нехорошо приставать к людям, когда они об этом не просят! Ты можешь им помешать жить так. Представь себе: твои игрушки раздают кому хотят! Тебе это понравится?
     Ребенок опустил голову и буркнул:
     - Но я добрый, хочу всем помогать! Пусть люди знают, какое у меня доброе сердце!
     Мать добавила:
     - Ты понимаешь, что меня теперь считают монашкой, место которой в монастыре, раз помогаю бабкам и прочим доносить продукты до их дома?! Не позорь семью, Ингилэйв! Мы не будем пускать их в дом на посиделки или поболтать! Твой брат Тор итак вычистил весь двор - от грубиянок и плохих людей, а ты добавляешь ему работы! Мне стыдно за тебя! Пусть даже и добрый...  Будь добрым для нас!
     Ингилэйв заплакал.
     - Но почему?! Почему нельзя? Я не могу иначе жить! Всегда ругаюсь на собачек, которые писают на клумбы, на мух, садящихся на еду, на людей, которые ругаются друг с другом на улице...
     - И после этого тебе дали нехилый подзатыльник - чтобы не лез в дела взрослых! Дети не должны участвовать в таких делах! - Отец присел на корточки, строго посмотрел на сына. - Вот вырастешь - тогда будешь всем указывать, как надо жить! Понял? Ещё раз увижу, как лезешь к людям - получишь хорошего ремня! Слишком добренький ко всему миру, Инги! Когда девочки потащат в подвал поиграться - тоже поможешь?
     - Нет! Я боюсь подвалов!
     - Боишься?
     - Да! Там привидения, крысы, плохие дяди, от которых невкусно пахнет!
     - А зачем туда полез?
     - Меня мальчишки позвали показать крысу, большую, размером с собаку!
     Тильсирвэ рассмеялась:
     - Сынок, нет таких крыс на свете! Не бывает! Мальчики обманули! Прекращай таскать конфеты из вазы и делиться со всеми! Лучше посмотри на брата - он ни с кем почти не общается на улице, не кормит никого сладким, не тащит в дом гостей! В отличие от тебя! Потому что понимает давно: девочки и мальчики могут воровать, быть наглыми. Понял? Или получишь ремня от нас с папой, и он всё купит старшему!
     Сын поднял нехилый рёв:
     - Почему всё получит Тор?! Я привык, чтобы красивое всегда доставалось мне! Я люблю дарить девочкам цветочки и улыбаться!
     - Он твой брат! Ему тоже охота улыбаться!
     Тут из соседней комнаты вылетел Торстейн. Он всегда радовался горю  любимца. Увидев хныкающего Светлого, сначала дал ему нехилый пинок под зад, потом подзатыльник,  разулыбавшись:
     - Светлые дела всегда приносят горе, а Темные - добро! Получил теперь, урод! Теперь папа и мама мне купят костюм!
     Младший сын Энрике упал на ковер, продолжая реветь на весь дом. Лицо его покраснело от натуги. Он даже перестал что-либо видеть от слез. Ревность застила разум. Старшего в семье не особо любили, теперь вдруг всё ему достанется! От гостей дворовых и их родителей семейство Архимага очень устало, плюс бабье принялось сплетничать о жене. И завидовать, как всегда бывает.
     Мол, та насосала на дорогой телефон, натрахалась и так вышла замуж за богатого. Гвелду приходилось порой бить бабенкам морду и таскать их за волосы только так, спуская с лестницы в собственном доме. Те приходили с улыбочкой чая выпить и детей оставить - для того, чтобы поездить по магазинам. Такое Ирина стерпеть не могла - несусветную наглость со сплетнями. Ей очень не хотелось, чтобы дом превратился в проходной двор и детский сад.
     Одна из баб ушиблась так, что ей в итоге удалили яичники и матку. Архимаг её буквально с лестницы вышвырнул. Но причину сказал потом. Зашел в комнату, когда женщины болтали в комнате, и молча разобрался. А всё очень просто: захотела подкатить к красавцу через дружбу с супругой, чтобы заиметь богатого любовника. Аренский, конечно, разом все понял и избил шкуру - та стала инвалидкой не только по женской части. Её детей потом уличили в краже - где-то во дворе. Избалованные личиносы воровали у прохожих деньги из кармана, когда те стояли и с кем-то говорили. Результат - детки постарше затащили их в заброшенные гаражи у реки рядом с новостройками и зверски убили. Осколками бутылки вспороли горло, пытались отрезать пальцы - чтобы поглядеть, как устроены. Дальше взяли нож, вскрыли живот. В таком виде трупы нашли соседи - почувствовав, как из гаражей исходит запах человечины. Дети к тому времени считались без вести пропавшими месяц. Шлюшка сбилась с ног, расклеивая портреты своих поганцев. Это была стандартная самка, нарожавшая отпрысков ради покупки квартиры со всеми удобствами. Дрянь хаяла всех женщин, которых считала убогими и плохими на её взгляд, втираясь в доверие. За что поплатилась очень дорого. До этого даже не собиралась останавливаться всем гадить исподтишка.
     Дальше-больше. Бабенка погибших детей не смирилась с поражением и  сделала крепкий, грамотный приворот на Олега Аренского. Полив грязью Ирину везде - в том числе в Интернете. Считая себя писаной красавицей. Закончилась попытка заполучить мужчину (как всегда бывало в таких случаях у Энрике) страшно: тело начало сразу гнить заживо, вскоре сука умерла в больнице. От стервы исходил ТАКОЙ смрад - медсестры отказывались менять памперсы. Врачи не нашли причину, отчего возникла болезнь. Ни с того, ни с сего утром из кишечника, влагалища, возле печени и по всем органам открылись очаги с мешками гноя, который тек ручьями. Очень быстро мразина постарела лет на двадцать, проклиная Тиль - чем больше кляла, тем страшнее мучилась. Через два дня после поступления в больницу впала в кому, из которой не вышла. Вскрытие показало: гной пошел в сердце, легкие, мозг. Мясо отваливалось само, отходя от костей. Все внутренности развалились в труху. Никто не мог понять, почему такая красивая, молодая женщина сгорела как спичка - словно старуха, у которой давно наблюдались пролежни.
     Потом тварь хоронили в закрытом гробу: на лицо страшно было смотреть даже работникам морга. После такого случая и разговоров - виной всему приворот на мужчину - никто больше не тянул руки к Энрике. Испугались бабы: вдруг их постигнет та же участь? А жить хотелось. Муж погибшей признавался: очень уставал от капризов и закидонов супруги - она требовала машину, зарплату под сто тысяч. И вздохнул с облегчением, когда ту увезли в больницу. По его словам, от истерички запахло мертвечиной, аромат та не смогла отмыть. Потом пошла неостановимая рвота. Пришлось вызвать врачей, которые сказали: надо изолировать больную. При этом анализы крови оставались как у здоровой. Когда ему донесли - покойная хотела завести богатого любовника, да не получилось - мужик пошел к Гвелду и поставил перед ним дорогую бутылку коньяка.
     Они долго пили, обсуждая дни обычные, стерв, проституток, которых надо изолировать от окружающего мира, несмотря на российский менталитет, своих жён. Незнакомец позавидовал кельту, ведь тому попалась прекрасная женщина, подарившая близнецов. От нового знакомого получили подарки Ингилэйв с Торстейном. Разговаривали про привороты, их последствия, женскую корысть, жадность, тщеславие, болтливость. И про то, как коронавирус лишил многих работы.
     В те годы начали сажать за поддельный ПЦР. Без QR кода не пускали ни в гипермаркеты, ни в музеи. Настала настоящая тирания для тех, кто наотрез отказывался прививаться. Энрике помог новому знакомому, дав ему денег в долг - чтобы тот продержался и смог выплатить кредит за машину, которую тщательно прятал от жены в гараже у друга. А после сделал магией так, чтобы вдовец встретил свою настоящую любовь и больше не терпел никаких женских сучьих выходок. В то время люди умирали только так, - пачками, их убивали для статистики, если верить слухам. Естественно, никто не хотел раньше времени отправляться в могилу, народ стал выкручиваться как угодно. Доходило даже до крайних пределов: на работу не пускали не привитых. Президент хоть назвал такую меру недопустимой - сам получил от врачей укол, да захворал. Мигранты наводнили пригороды Москвы и окрестности, составляя сорок процентов в одном из населенных пунктов. Южане вели себя так, словно им никто не указ: грабили, насиловали женщин, избивали ни в чем не повинных русских.
     Несчастные женщины просили мужей и родных мужского пола встречать их возле метро. Начались нехилые разборки против озверевших приезжих, и власти наконец-то услышали граждан. Стали ловить уродов и сажать. Какой-то генерал пообещал навести в стране порядок, хотя ему не особо поверили. Но ублюдков принялись снимать на камеры и выкладывать рожи на Ютуб, в другие соцсети - типа те признали свою вину и извинялись. Всколыхнулись националисты, которых достал беспредел в стране, начав писать во все инстанции. На храбрый народ смотрели, как на фашистов. Некоторым парням, которые боролись за свою свободу, за выдворение узбеков, киргизов, казахов, азербайджанцев из страны, стали звонить из полицейского участка, угрожая расправой. Звонили преимущественно женщины, которые решили выслужиться перед властями. В Москве и пригородах Питера черные начали устраивать свои разборки. Да такие, что их стали депортировать из РФ. Но нет: Путин решил вернуть козлов обратно, простив. Народ такого беспредела властей не стерпел, и принялся бунтовать дальше, выходя на Русский Марш, требуя отставки президента.
     Под Москвой появились мусульманские деревни, одну из которых основала некая Амина - женщина, принявшая ислам. Естественно, русские не снесли вольностей приезжих, которым за огромные деньги продавались участки. Здесь проповедовался ислам, нельзя было даже пройти в обычном купальнике. Аминовкой называлась деревня. Недовольные пообещали: этот свинарник сгорит. В России вовсю шло замещение коренного населения на мусульман. На коренное население давно плевали. В восточных странах на выборах победил ИГИЛ, - талибы, прибывшие в Москву к президенту, чего-то там попросили. Тот откликнулся на просьбу. Сие вызвало нехилый скандал: как же так - запрещенная организация беспрепятственно прошла в Кремль, говорила с главой государства! История страны катилась в пропасть. В то время власти продали Узбекистану часть РФ, которая составляла по площади целую область! Шла полная распродажа русской земли, ее раздавали, как торт на Дне Рождения.
     Итак, игиловцы пришли к власти в Афганистане, победив в долгой войне. Первым делом они захватили правительство. Президент покинул свою Родину, убежав куда подальше. А страна покатилась в Средневековье, как в свое время Иран.
     Такого не случалось ни раньше, ни позже - чтобы террористы одержали победу. И местному населению пришлось ОЧЕНЬ туго.
     Кабул превратился в зону боевых действий, где подрывали самолеты, поезда, сюда свозилось оружие. Снова Россия собралась принять на свои земли сорок тысяч афганцев, да не вышло: народ встал на дыбы. Одичавшие южане, не знающие ничего другого, кроме своей привычной жизни - превратили страну в говно, разбивая витрины, закрашивая лица на плакатах, запрещая музыку. Говоря: мы будем перевоспитывать всех - как жить, одеваться, даже в школах ввели уроки радикального ислама. В итоге государство откатилось в развитии от мира лет на пятьсот, став болотом и рассадником террористов. Некоторые обрадовались приходу радикалов. Какая-то семья из глубинок Афгана заявила: новые власти научат женщин, как подчиняться мужчинам, носить хиджаб, молиться. Талибы ходили с автоматами по городам - убивая любого, кто посмел сопротивляться. При этом клятвенно обещая: местное население не тронут. Одну девушку восемнадцати лет убили за то, что приготовленный обед не понравился. Отрезали голову заживо. Такая же участь постигла знаменитую спортсменку - талибы посчитали: она грешница, развратница, проститутка.
     В Питере снова вовсю распоясались южане. Неадекват разного рода принялся творить своё, не обращая внимания ни на кого и ни на что. Энрике также смотрел, в какую школу отдать сыновей - лишь бы тех не обижали. Поскольку в некоторых районах и области уже стали смешивать классы мусульман с русскими - чтобы кое-кто ассимилировался на новых местах. Такого Архимаг допустить не мог по отношению к своим сыновьям. Он при помощи Инквизиции составил списки нормальных школ, где учатся русские.
     Выбрал, подал документы заранее. Те уже научились читать, рисовать, считать. У некоторых родителей дети и этого не знали: чтобы ребенок не мешал жить, мать давала в руки телефон, дальше начинались нехилые проблемы. Одновременно Гвелд подумывал завести еще детей - но, смотря на малышню на улице, качал головой. Девочкам в год с половиной или два прокалывали уши, красили ресницы и губы. Смотреть на такое было тошно. Некоторые осуждали его за такую брезгливость - мол, старомодным быть плохо, хватит ругать современность, навязывать мораль. В видении перед свадьбой присутствовали сыновья. Темноволосые и блондины. Нагружать жену беременностью при малолетних детях дома, которые вовсю носились, снося все на пути, - не хотелось.
     Сыновья росли на редкость гиперактивные. Когда Торстейн встал на ножки, то хватал всё подряд. Особенно любил лазить к проводам и грызть их, едва прорезались зубки. Тиль много раз вырывала их из ручек сына, а тот плакал, орал. Мог спокойно заползти под стол, в кухню, если мать не доглядела. Один раз Темный полез под кровать, собрав на себя всю пыль, и оглушительно чихал, разревевшись. Пришлось его переодевать в чистое. Если Темному чего-то нравилось - отбирал у родителей заинтересовавшую вещь. Поднимал нехилый ор, коли не давали желаемое.
     У матери семейства голова раскалывалась от криков. Но при этом, сколько она ни старалась, НЕ ПОЛУЧАЛОСЬ гасить пыл Тора магией. Сила отключалась - до тех пор, пока сын не угомонится или не заснет. Старший  проявлял характер, уже в возрасте год с половиной, а то и раньше. Коли забирали излюбленное, то колотил ручкой по кроватке. Странная вещь - ещё не ходит, но умеет садиться, морщит носик, губки, вредничает. Такое продолжалось почти каждый день.
     Женщине вовсе не хотелось превращаться в невыспавшуюся клушу и безмозглую курицу, ходящую по дому в засаленном халате. Она не стала дурой, которая ничем не интересуется, а вела дальше свою обычную жизнь. За это Ирину осуждал ВЕСЬ двор, на детской площадке она получала колкие замечания. Мол, красавице наплевать на детей. Приходилось гасить яжематерей магией - чтобы те затыкались и ничего не помнили. Иногда и Энрике давал пощечины сучкам на прогулке - лишь бы не лезли не в свое дело. Коли те выговаривали ему про Тиль чего-либо при ней.

     Тор поражал родителей своим недюжинным интеллектом. Он любовался часами на красивое - на бордовые розы, черное небо, офисный дресс-код отца, когда тот приходил в таком виде домой. Архимаг подвесил над кроваткой сынишки блестящий шар, обклеенный зеркальными квадратиками, надолго успокоив пыл. Потом купил для него машинку черную игрушечную, и ребенок не расставался с ней. Но особенно обожал мальчик черную звездочку, кою положили ему в кроватку.
     Как и полагается, детей надо возить по врачам в грудном возрасте, делать им документы. Всё получалось, да вот Темный на дух с пеленок не выносил окружающих. Особенно тех, кто одевался во всё светлое. В детской поликлиннике он поднял нехилый рев: стена оказалась покрашена в яркие тона. Когда отец вынес его в темное место - успокоился.
     - Так-так... Понятно всё с тобой, Торстейн, темныш мой любимый! Кем бы ты ни был - я никогда тебя не брошу, я люблю вас обоих с Ингилэйвом! Ну не плачь, не надо, смотри, какая красивая черная машинка! Новая!
     Аренский посадил сына на колени, вытащил игрушку. Красавец тут же схватил её, принялся рассматривать. Он оказался на редкость сильным. Говорить стал раньше брата. Энрике смотрел на него, и не мог не признать: любит все-таки больше Светлого ребенка. Горько главе Инквизиции давно стало: породил врага. Но делать нечего. Ни разу у него не рождались Темные, а тут - на тебе! Поражался сильной концентрации Тьмы вокруг старшего. Такая силища у детей Темных набирается лишь к семи годам, здесь у грудного такое вылезло! Почему?
     - Получается, мама от тебя устает. Жаль. Почему мы так кричим, когда меня дома нет? Почему не хочешь сделать маме приятное? Я понимаю - любишь всё темное, но есть и другие краски в природе. Я покажу, обещаю. Ты моя маленькая радость! Глазки мои, носик мой, личико тоже, даже волосики! Лишь ямочки у губок и щечки мамины. Вот парень вырастет! Девчонок будет море! Придется палками отгонять! Да, Торочка?
     Тор поднял голову, спокойно поглядел на отца. Протянул ручку к  шикарным локонам родителя и схватил их. Как зачарованный, смотрел на тяжелые кольца, а потом стал гулить, вытаращив глаза. Видимо, ласковые слова ему понравились.
     - У...ууу... гууу... губуббб...бу...
     Никогда доселе Темный не обращал внимания на локоны, а тут резко заинтересовался. Потащил в рот. Гвелд сразу пресек его попытки. Заметил: крика не последовало. Может быть, дело в магии. Архимаг один справлялся с воплями родного сына, не раз ему приходила в голову мысль: а не орет ли он от боли? Не от колик или режущихся десен, а от блокировки Тьмы, кою наложила Изольда? Да, маленькому было больно и от нее. Эта боль походила на ожог высшей степени. Тьма рвалась на свободу - даже в таком возрасте. Но, увидев, - магию не пробить, - затихала. В эти моменты Торстейн оставался спокоен. Но стоило Силе надавить на путы - он орал как невесть кто. Много раз Светлому приходилось брать выходные, лишь бы разгрузить жену. Покупал успокоительные для грудничков, несмотря на уверения врачей: обезбаливание им категорически нельзя!
     Ребенку от колик и остального младенческого нехило помогал Фенибут, который смешивался с Нистоженом. Но не всякий Нистожен понравился. Какой-то он не терпел, а другую смесь кушал с аппетитом. Также не понравился шпинат. Пришлось всё скормить Ингилэйву, который слопал пюре с удовольствием, да еще попросил добавки.
     Архимаг достал из кармана сотовый, набрал Изольду.
     - Привет. У нас начались проблемы. Сейчас можешь говорить?
     - Да, Энри, - спокойно ответила та, - у меня как раз перерыв. Сейчас начнут рожать аж десять бабенок, мне надо отдохнуть хотя бы сейчас от их воплей. Рада тебя слышать!
     - Да уж, тяжко приходится там работать... Может быть, пойдешь ко мне в Инквизицию? Там нет никаких родовых воплей и прочих прелестей. Отлично раскладываешь Таро, у меня на работе таких ОЧЕНЬ ценят.
     - Понимаю, мой кельт, но Инквизиция - не мое. Так что там происходит? Тор?
     - Да, он. Тиль не может с ним справиться. Когда я на работе, орет так - уши закладывает! Никакая магия на него не действует - сколько любимая ни пыталась угомонить. Вернее, действует, но лишь моя. Я не знаю, что теперь нам делать. Ты поставила ему блокировку...
     - Он уже реагирует на раздражители, на предметы?
Повисло молчание.
     - А вот это ты очень зря, Гвелд! Будто не вижу: младший стал любимцем, а на старшего всё равно. Вы трое Светлые, и Темный окружен со всех сторон белой энергией. Каково ему? Представь: трое Темных, и один - Светлый. Да он взвоет! Понятное дело: ОЧЕНЬ мучается в такой неуютной атмосфере. Если бы я не заблокировала Тьму, - сам понимаешь, чего бы случилось. Запомни, друг мой, - НИКАКИЕ лекарства не снимут ту боль, мучащую  маленького Тора! Магия таблетками не лечится. Сейчас он грудной, а потом? Потом мальчишка подрастет, приступы боли останутся такими же. Только несчастный научится её терпеть, затем не станет обращать внимания с возрастом. Дети очень остро чувствуют любые уколы, царапины, ссадины. У них незрелая нервная система. То, что тебе пустяк, мелочь - для них станет ударом, стрессом. Кстати: то, ЧТО я запечатала в Торстейне, давит на мои заклепки, которые никто не сможет убрать. И никогда. Четырнадцать лет боли в суставах, мышцах, голове, - именно там, где поставлены, -  дадут свои плоды. Заклинания Тьмы уже заложены в его память. Именно ими он сможет снять моё заклятье. Обычный Темный по сравнению с ним - ничто и никто. Это как компьютер, в который загнали на диске систему Виндоус. Всё зашито заранее  - коды, формулы. Ты понимаешь, к чему я говорю?
     Энрике побелел:
     - Так он... так он... это... но как?!
     - Да, да, да... У вас с Тильсирвэ родился ВЛАСТЕЛИН ТЬМЫ. Он помощнее того, кого ты убил. Помнишь, как тебе сломали первый меч? Легко, как спичку - и нет волшебного оружия! Его коготь висит на шее до сих пор. С одной стороны, он совершенно безобиден. Красивый трофей. А с другой стороны... Дай его Тору. Попробуй. Посмотри, как тот среагирует.
     - Но... почему именно МЫ породили его?! Мы Светлые!
     - Подумай.
     - А чего тут думать?! Я всего лишь зачал, но никак не думал, что появится двойня!
     - Возблагодари Богов за следующее: они не отправили двух сестер-блондинок. Одна бы выросла букой и всепрощающей дурой, а другая - настолько поганой стервой да злыдней - вы бы с ней не справились. И хоть гласит бабья молва - дочки лучше сыновей... такую хрень придумали тупые курицы, у коих в голове кроме пустоты ничего не имеется. Дочки... Навидалась я у подруг такого - одна дочь другой гаже, никогда в таких семьях не видела нормальных девушек! Одни стервы и мрази, каких ещё поискать! Балуют, понимаешь... - Изольда ухмыльнулась. - А баловать детей НЕЛЬЗЯ. Лучше бы сейчас на дворе стояло Средневековье без всех этих гаджетов, вседозволенности отпрысков, когда те творят чего пожелают, а родители стонут. Раньше как было - взял розгу, выпорол - всё. Как миленькие сидят тихонечко. А теперь? Ремень - плохо, шлепок - тоже. Увидишь потом последствия такого воспитания. Вот потому и родился Властелин Тьмы - чтобы чистить когда-нибудь Мир от всего этого мусора. Да, сейчас они грудные или сидят в животах беременных женщин, но это - до поры, до времени. Культ детей в России дошел до крайней степени. Обезбашенные мамаши своё получат - от твоего Темного сына. В Средневековье пнул в поле потомство те же колоски собирать - всё. Теперь нет ни полей, ни колосков, а детский труд запрещен. До чего же докатилось общество, раз вокруг школ и институтов ставят заборы! Даже в девяностых, когда царил куда больший бардак, до телячьих нежностей не доходило. Вся вина в старшем поколении -  которое, как рупор, орет: "Не делайте аборты"! Какое их собачье дело, кому делать, а кому сохранять ребенка?! Дуры совковые всегда любят лезть не в свое дело, бьют себя в грудь: "Я пожила, я лучше знаю, как устроена жизнь"! Да ничего они не знают, не разбираются в окружающем Мире! Никогда не приживутся в нашей современности, не смогут собирать компьютеры, понимать по-настоящему молодежь, не поймут новую реальность. Старики и прочие так и остались в своей Вселенной - Советском Союзе, где гнилые тряпки стирали в порошке по сто раз, пока те не развалятся. Думаешь, я так и хожу бабкой по улице? Нет. Принимаю свой обычный образ, посещаю музеи, любуюсь в Эрмитаже на картины, которые видела сама. Пусть даже там и трещинки пошли от времени по полотну, но приятнее смотреть на них - чем на шлак, который сейчас называют современным искусством!
     - Сейчас вся надежда на воспитание. Я воспитаю сыновей достойными членами общества. - Настрой Энрике значительно упал. - Блондинкам я бы не обрадовался. Тиль тоже не любит девочек. Мне одной дочери от сумасшедшей хватило в Братске.
     - Вот видишь! Боги благосклонны. Они дали умного, хорошего Темного сына, который наведет в обществе порядок. А то развелось море верунов - сумасшедших, которые накидываются на людей со своим Богом. Рассказать историю, дружище? Могу. Твой Темный сын не просто появился в этом Мире. Не обижай его. Возблагодари Богов, очень прошу!
     - Я уже их отблагодарил, Изольда! Но мне как бы Светлое начало ближе. Никогда не воспитывал Темных. Нужно быть таким же, как он, чтобы сына понять.
     - Рассказывай мне дальше сказки. Торстейн всё понимает уже сейчас. Видит, как вы вошкаетесь с Ингилэйвом, поскольку с тем проще, быстрее. И кушает хорошо, и спит чутко - не как старший! Так вот, Энрике, Тор дальше примется страдать и мучиться в вашей семье. Станет в прямом смысле изгоем - несмотря на любовь, заботу, ласку. До него дойдет - ему тут не рады, как и его собратьям. Убежит. Четырнадцать лет мои скрепы будут его мощь сдерживать, а потом... Если разблокировка случится дома, а не в лесу к примеру - я никому не позавидую. Счастья достойны все - и Светлые, и Темные. Сними коготь с шеи, положи в кроватку старшему. Потом позвони. Любой ребенок чувствует любовь, ненависть, неприязнь. Мальчик или юноша, увидит рано или поздно - он как цепной пёс в будке, которому мясо бросили, по голове погладили - и довольно! Ты ведь именно так себя ведешь, Архимаг. Выбрал себе любимца и боишься, как поведет себя старший. Боишься его поведения в детстве, подростковом возрасте.
     - Да, - Гвелд опустил голову, - это правда. Я люблю младшего гораздо больше.
     - И жалеешь о рождении старшего. Не гневи Богов! Раз послали парня - значит из него вырастет отличный мужчина. Не притесняйте его! Не обижайте!
     - Изольда, - Энри сдвинул брови, - я невзлюбил своего старшего сына за две вещи. Первая - он не такой, как мы с женой - враг. А вторая - он едва не убил Тильсирвэ во время родов. Люблю, но не настолько, как Инги. Обижать его никто не собирается, оба сына получают  достаточно внимания.
     - И при этом хочешь, чтобы тот встал на ваш путь. Нельзя так! Не будет в родительском доме у Темного невесты, не приведет хорошую девушку, когда вырастет. А младшему можно, так? Каково станет старшему? Изгой в собственной семье! Это не собака, не кошка, а Темный! Нас надо правильно ПОНИМАТЬ. Мы не живем так, как наши враги. Уже сейчас старший орет порой от непереносимой боли! Повторюсь: медикаменты не помогут! Я могу лишь дать совет. Терпите, потом всё утихнет. Три года максимум или пять лет. Он уже несчастный - обижаете своим отношением. Главное - берите его на руки, пойте песенки, показывайте то, чего тот попросит - пальчиком тыкнет, ручкой потянется, чему улыбнется. Дальше есть какие-нибудь по здоровью противопоказания дома?
     Поначалу кельт промолчал. 
     - Он очень остро реагирует на погоду - как тучи сгущаются, то  успокаивается, а как солнце сияет, - орет. На руках качать без толку, о чем  уже упоминал. Врачи выписали лекарства для грудничков - перед этим с ними пришлось очень сильно поругаться и сказать в лоб: "Доведете до стационара мою жену - лично убью, и разгоню вашу контору! Она не самка, чтобы пялиться в одну точку и смотреть лишь на ребенка! Она живая женщина, которая имеет право делать всё, когда дитя спит! Не высыпается, не отдыхает! Её нервы иссякли, дайте отдых или выпишите нечто сильное, чтобы ребенок спокойно спал"! И знаешь, чего мне русские клуши из курятника ответили? "Она мать, поэтому не должна ныть, понял? Родила - значит должна сутками не отдыхать, сидеть с ребенком! Ты не рожал, не женщина! Старая жизнь кончилась! Если не готовы воспитать детей - зачем рожали"? После этого я встал, разбил дуре морду в фарш, переломав после половину костей. Дальше попинал в промежность - чтобы больше такие курицы не размножались. Неужели они ВСЕ такие?! Теперь понимаешь, почему моя супруга ненавидит баб и их коллективы, детские площадки? Тиль ДРУГАЯ: умная, ухоженная, с натуральной красотой. Не для яжемамок мы зачинали деток, подруга.   
        Изольда спокойно прихлебнула чай, открыв упаковку с зефиром в шоколаде. Да уж, интересный разговор.
        - Яжемамки - проблема нашего общества. Они ничего и не увидят возле себя вокруг, кроме своих спиногрызов. Встретив умных женщин, которые кроме грудничков имеют еще хобби, работают удаленно - начинают поливать их грязью. Будто те проститутки, спят с женатыми, сумасшедшие, неряхи, вонючки, и прочее. Если такая мама - нормальная - заходит с коляской в магазин, чтобы купить смесь или соску (по причине невозможности оставить чадо на улице с таким транспортным средством), то остальные начинают крутить пальцем у виска и говорить: больная. Никакой управы на таких ублюдочных баб нет. Обещали принять закон о клевете - кто его станет выполнять? Не пересажаешь крыс, у которых в душе больше женского. Матки на ножках поживут ещё лет двадцать - дальше начнется нехилый МОР. Будь им хоть сколько лет - придет новая Эра. Так что не гони на старшего! Он вырастет писаным красавцем, начнет свою работу. А Ингилэйв - обычный Светлый, который станет цветочки рвать и нюхать, всем помогать, бревна не видя в собственном глазу, Гвелд. Привыкай к новому члену семьи.  Пусть врагу - посмотри на него. Откроешь для себя много нового. Когда-нибудь и он отплатит тебе за заботу добром.
     - Получается - лет через двадцать, а то и раньше - сцепятся друг с другом подростки и остальные? Война грянет?
     - Так мне сказали карты. Кстати, сбрось мне фото Темного. Любопытно поглядеть на своего.
     Энрике, припертый к стенке, не мог дальше протестовать. Он взглянул на кряхтящего Торстейна. Безобидный, ни в чем не повинный ребенок, который ничего плохого-то не сделал вовсе. Лишь родился Темным, не более. Красивое дитя, принесшее радость родителям, и напугавшее их. 
     - Хорошо, Изольда. Буду звонить, фото отправлю. Благодарю за нашу дружбу! Без тебя я бы пропал! Удачного дня на смене! Пока! - Олег повесил трубку, поглядел на потолок. Да уж... Не такой разговор ему представлялся вначале. Он думал - сейчас подруга приедет, снимет мальчишке боль. А нифига. Отчитала. Правильно сделала. Но как быть теперь с Тьмой, которая пытается вырваться из сына? Брать отпуск на несколько лет невозможно. Как успокоить дитя? Которого сам же породил?
     Стало стыдно. Жена неподалеку ходила с Ингилэйвом на руках, очередь к врачу не подошла. Мамочки смотрели на нее по-разному: с непониманием, ненавистью, радостью. Ей всегда было очень неуютно находиться среди женщин и бегающих, кричащих детей. Скорей бы уйти из этого неописуемого кошмара! Понятное дело: походы по больницам временные. Можно магией избегать. Но в человеческом мирке любой пропуск врачей чреват появлением на пороге органов опеки. А дальше - коли чего с ребенком не то - пропишут уголовное дело за оставление в опасности. Мамки со двора могут запросто накатать жалобу - от скуки. Женскую зависть ещё никто не отменял. Уж лучше работать в мужских коллективах, где одна-две женщины. 
     Снова зазвонил телефон: видимо, Марфа решила рассказать свою историю о верунах.
     - Ещё раз привет!
     - Привет, Энрике! Расскажу то, чего обещала. Однажды ко мне на улице подошла девочка - маленькая, в очечках. Идёт рядом со мной и что-то ****ит, а я ее не слышу, так как в наушниках и руки заняты сумками. Где-то метров через триста думаю - надо бы ее спросить: чё приебалась, может помощь какая нужна. Останавливаюсь, ставлю сумки на землю, вытаскиваю наушники и с иронией говорю: "А теперь ещё раз, и вкратце, а то я тороплюсь". Она глазенки вытаращила - до неё наконец-то дошло, - я ее не то что не слушала, а даже не слышала. И так громко, своим брюзглявым голоском произносит: "А вы верите в бога"?! Я ей в ответ: "А сколько тебе лет?" Она отвечает: "Двадцать девять, а что"? Я говорю: "Ну этого достаточно, чтобы понять одну очень важную вещь". Беру ее за плечи, так слегка приподнимаю (напоминаю, эта шмакодявка в прыжке чуть больше метра) и говорю: "Говорю, блять, первый и последний раз. Я верю только в одну силу, силу среднего пальца. Поэтому считаю - дальнейшие вопросы ко мне с этой темой не уместны. Поняла"? Ставлю ее на место, показываю фак. Потом поправляю ее кофточку, вставляю обратно наушники в уши, беру сумки и иду, куда надо. Уже чуть позже мне позвонил один мой старый приятель, и сказал: "Ну ты даёшь, я там рядом сидел на лавочке и всё видел, чуть сигарету не проглотил. Но знаешь, всё в общем-то доходчиво. Тебе потом люди аплодировали, но ты уже не видела и не слышала это действие.