ВТО и корпоративный контроль. Часть 1

   Общественные движения как на Севере, так и на Юге все чаще восстают против Всемирной торговой организации (ВТО) из-за ее ужасного социального и экологического послужного списка. Система ВТО ускоряет концентрацию экономической власти в руках транснациональных корпораций; это неудивительно, поскольку группы корпоративного лобби принимали непосредственное участие в разработке многих соглашений ВТО.

   С начала 1998 года Европейский союз во главе с Европейской комиссией ведет крестовый поход к новому раунду переговоров по либерализации торговли и инвестиций в рамках ВТО – так называемому «раунду тысячелетия». Не довольствуясь существующим мандатом на запланированные обзоры соглашений об услугах, сельском хозяйстве и правах интеллектуальной собственности, ЕС настойчиво настаивает на расширении повестки дня ВТО, включив в нее новые спорные вопросы, такие как инвестиции, государственные закупки и конкурентная политика. И, несмотря на свою недавно принятую риторику, направленную на завоевание НПО, ЕС продолжает формировать свою международную торговую политику вокруг экономических интересов европейских корпораций


Рождение ВТО

С завершением Уругвайского раунда переговоров по ГАТТ 15 декабря 1993 года Всемирная торговая организация получила важные полномочия по принятию решений, способные повлиять на миллиарды людей. Сегодня, в ВТО входит более 160 стран.
Мандат  организации значительно расширен по сравнению с её предшественником, Генеральным соглашением по тарифам и торговле (ГАТТ). Выйдя за пределы своей исторической роли в установлении тарифов и квот, ВТО теперь имеет дело с нетарифными барьерами в торговле (такими как санитарные и экологические стандарты), а также со всеми вообразимыми нормами, которые могут каким-то образом «искажать» или «препятствовать» свободному потоку товаров или услуг.

   Несмотря на внешне демократический вид, обусловленный политикой равноправного участия всех государств-членов в принятии решений на основе консенсуса, ВТО крайне недемократична и непрозрачна. Хотя она представляет большинство наций и народов мира, южные страны мало что могут сказать в переговорном процессе. Недостаток финансовых и человеческих ресурсов, дискуссии за закрытыми дверями между самыми могущественными странами, а главное, очень сильное давление со стороны США и ЕС часто вынуждают южные страны идти на сделки, сильно противоречащие их интересам. ЕС и США готовят свои общие позиции на двусторонней основе в рамках Трансатлантического экономического партнерства (ТЭП) и в рамках так называемой «четверки» (включающей США, ЕС, Японию и Канаду.

   В рамках этой непрозрачной системы почти невозможно привлечь участников переговоров к ответственности, в результате чего соглашения очень предвзято относятся к корпоративным интересам в северных странах. Таким образом, самые могущественные страны формируют мировую экономику почти исключительно в интересах транснациональных корпораций (ТНК) из промышленно развитых стран, часто после тесных консультаций с корпоративными лоббистскими группами.


ВТО показывает зубы

Ряд громких торговых споров между ЕС и США поместили в центр внимания уникальные полномочия ВТО по реализации решений по спорам. Самыми острыми зубами ВТО являются ее орган по урегулированию споров и ее положения о перекрестных репрессалиях, которые позволяют ей принуждать страны соблюдать правила ВТО. Растущее число противоречивых решений, в которых орган ВТО по урегулированию споров отдает предпочтение корпоративным интересам, а не интересам людей и окружающей среды, серьезно подрывает имидж ВТО.

   В рамках системы ВТО любое государство-член может подать жалобу в орган по урегулированию споров на политику или законы любого другого члена, которые, как считается, ограничивают свободный поток торговли. Если комиссия, состоящая из неизбираемых бюрократов, признает правительство виновным в несоблюдении соглашений ВТО, страна-нарушитель должна изменить свое законодательство или столкнуться с ответными торговыми санкциями со стороны стороны, подающей жалобу, даже в секторах, не связанных со спором. Страна-нарушитель также может столкнуться с серьезными финансовыми санкциями.

   В течение первых четырех лет существования ВТО механизм разрешения споров использовался преимущественно для споров между ЕС и США. Его первые решения дают тревожную картину того, что можно ожидать в будущем. Всего за этот первый четырехлетний период было зарегистрировано 177 случаев, когда страна оспаривала закон или практику другой страны, ссылаясь на правила ВТО. Большинство этих дел могут быть урегулированы без вмешательства органа ВТО по урегулированию споров. Восемнадцать из 177 споров были урегулированы обязательным решением комиссии, а еще 18 в настоящее время рассматриваются комиссиями ВТО.

   Следующие два тематических исследования, охватывающие запрет ЕС на гормоны говядины и избирательный закон о закупках в американском штате Массачусетс, направленный против компаний, работающих в Бирме, являются примерами того, как бизнес-группы используют систему ВТО для достижения своих интересов в ущерб демократическим процессы принятия решений и повестки дня граждан на национальном и наднациональном уровнях.


Битва промышленности с потребителями

В начале мая 1997 года комиссия ВТО по урегулированию споров в составе трех человек постановила, что девятилетний запрет, введенный Европейским союзом в отношении говядины, обработанной гормонами, является незаконным в соответствии с правилами ВТО. Решение, отменившее важный закон о здоровье потребителей, вызвало возмущение по всей Европе.

  За последнее десятилетие Monsanto, базирующаяся в США ТНК, ранее производившая химические вещества, превратилась в корпорацию «науки о жизни», которая в значительной степени опирается на манипулирование генетическим материалом. Одним из ее продуктов является рекомбинантный гормон роста крупного рогатого скота (rBGH), используемый крупными молочными фермерами в США для увеличения надоев коров. Другие «естественные» гормоны, такие как эстрадиол и тестостерон, также широко используются фермерами в США. В 1995 году 90% крупного рогатого скота в США лечили тем или иным типом гормона роста.

   В январе 1989 года Европейский союз, применив «принцип предосторожности», счел заявления американской промышленности о безопасности неубедительными и ввел запрет на импорт говядины и молока, обработанных гормонами. Запрет также распространялся на производителей в Европейском Союзе. В ответ на активное лоббирование со стороны Monsanto, Национальной ассоциации скотоводов США, Совета по экспорту молочной продукции США, Национальной федерации производителей молока и других заинтересованных групп, тогдашний торговый представитель США Микки Кантор инициировал действия в ВТО против запрета ЕС на гормоны говядины.
Со стороны ЕС отраслевые группы, такие как FEDESA, основная лоббистская
организация европейской индустрии товаров для здоровья животных, и Европейская федерация ассоциаций фармацевтической промышленности (EFPIA), члены EuropaBio, оказали давление на Комиссию снять запрет, который также затрагивал европейские компании. Вместе со своими американскими коллегами они утверждали, что всегда есть некоторый риск, связанный с едой, связанной с генетической модификацией или гормональной обработкой. Давление со стороны организаций по защите прав потребителей и других неправительственных организаций заставило Комиссию понять, что отмена запрета на обработанную гормонами говядину и молоко была политической проблемой. При поддержке растущего числа доказательств того, что определенные природные и синтетические гормоны связаны с ростом заболеваемости раком, Комиссия решила не снимать запрет, несмотря на решение ВТО.

   Предварительное решение по спору о гормональной говядине является первым решением, основанным на трехлетнем соглашении ВТО, известном как Санитарное и фитосанитарное соглашение. Это соглашение требует, чтобы ограничения, основанные на здоровье и безопасности пищевых продуктов, основывались на научных данных, и принимает согласованные на международном уровне стандарты, такие как стандарты, принятые в рамках системы ООН, в качестве обоснования для принятия защитных торговых мер. Поскольку Продовольственная и сельскохозяйственная организация ООН (ФАО) сочла гормоны безопасными, комиссия ВТО постановила, что запрет ЕС является необоснованным и должен быть снят.

   Это постановление создает опасный прецедент для национальных законов о защите здоровья и безопасности потребителей. Многие эксперты считают, что различные меры ЕС, такие как регулирование других продуктов животного происхождения, теперь также могут быть оспорены США и другими странами, например, недавний вызов Бразилии режиму регулирования ЕС в отношении импорта птицы. Таким образом, процесс отмены законов и правил о защите прав потребителей в Европе и других странах ради промышленности будет продолжаться, если не будут предприняты шаги, направленные на то, чтобы обратить эту тенденцию вспять.


Массачусетс-Бирма: цели в области прав человека ниспровергнуты

В Соединенных Штатах отдельные штаты и сообщества уже давно выражают свои политические взгляды посредством принятия законов о «выборочных закупках». Эти законы  вынуждают  транснациональные  корпорации прекратить вести дела с репрессивными режимами, налагая «ценовые штрафы» на их товары и услуги. Например, с 1996 года в штате Массачусетс введен 10-процентный штраф на товары и услуги, предоставляемые компаниями, имеющими финансовые интересы в Мьянме. Ранее известная как Бирма, Мьянма печально известна жестокими нарушениями прав человека, навязанными гражданам ее незаконным военным правительством. На сегодняшний день Siemens, Unilever и несколько японских компаний входят в число тех, кто подвергся наказанию в соответствии с законодательством Массачусетса, и этот закон был назван одной из основных причин ухода Apple Computers из Мьянмы.
Закон Массачусетса-Бирмы подвергся нападкам как внутри США, так и
на международном уровне, особенно в ЕС и Японии. Национальный совет по внешней торговле (NFTC), коалиция около 600 крупных производителей и финансовых учреждений, подала в суд на штат Массачусетс. Нефтяные компании, такие как Texaco и Mobil, выразили обеспокоенность по поводу влияния таких законов на их деятельность в Бирме и других диктаторских режимах.

   Стремясь дистанцироваться от обвинений в том, что NFTC ставит экономические интересы выше прав человека в Бирме, при содействии Энн Л. Векслер была создана подставная группа под названием USA Engage. Глава вашингтонской консалтинговой компании Wexler Group.USA Engage была официально представлена  на пресс-конференции в апреле 1997 года, на которой она представила себя как «широкую коалицию, представляющую американцев из всех регионов, секторов и сегментов нашего общества».Группа незамедлительно начала интенсивную кампанию по лоббированию в Вашингтоне, округ Колумбия, против избирательных законов о закупках и других экономических санкций, наложенных на корпорации на основе социальных и экологических целей.

В Европе компании Европейского круглого стола промышленников (ERT), в том числе Ericsson, Unilever и Siemens, также рассматривали закон штата Массачусетс как опасный прецедент, который нужно быстро уничтожить. Промышленность мобилизовала свои силы, чтобы оказать давление на Европейскую комиссию, чтобы заставить правительство США отказаться от закона штата Массачусетс. В случае провала этой стратегии корпорации призвали к обращению в ВТО. Японские тяжеловесы, такие как Mitsubishi, Sony и Nissan, одни из крупнейших проигравших в законе штата Массачусетс, оказали такое же давление на японское правительство.

   Поэтому неудивительно, что Европейский Союз и Япония в октябре 1998 г. потребовали создания в ВТО комиссии по разрешению споров, утверждая, что закон штата Массачусетс является дискриминационным и нарушает правила ВТО в отношении государственных закупок. Хотя ЕС приостановил работу комиссии ВТО в феврале 1999 года (возможно, в качестве примирительного шага в ожесточенной банановой войне с правительством США), он пригрозил возобновить рассмотрение дела, если федеральное правительство США не примет мер против Массачусетса.

   Дело Массачусетс-Бирма поднимает множество важных вопросов о национальном и местном суверенитете и приоритете торговли над социальными и экологическими целями. Оно также подчеркивает некоторые неравенства в текущем балансе сил в ЕС. В сентябре 1998 года Европейский парламент принял резолюцию, призывающую Комиссию положить конец всей торговле, туризму и инвестициям компаний из ЕС в Мьянме.

   Резолюция также подвергла критике решение Комиссии созвать комиссию по спорам ВТО по закону штата Массачусетс. Комиссия также подверглась критике со стороны Европейской конфедерации профсоюзов и Международной конфедерации свободных профсоюзов за игнорирование нарушений прав человека в Бирме. Тем не менее, по словам представителя ЕС, "нарушение правил ВТО не поможет никому".


Корпоративное участие в переговорах по ВТО

До настоящего времени основными бенефициарами соглашений ВТО были крупные корпорации. В этом нет ничего удивительного, поскольку во многих случаях они оказывали прямое влияние на позиции наиболее влиятельных членов ВТО в ходе переговоров по этим соглашениям. Это, безусловно, имело место во время Уругвайского раунда переговоров ГАТТ, когда была сформирована основная часть соглашений ВТО. Помимо включения южных стран в ГАТТ и его правил, а также включения новых вопросов в торговую повестку дня, Уругвайский раунд предоставил северным ТНК расширенный доступ к рынкам южных стран. Семилетний цикл, начавшийся в 1986 глду, помог развитым странам и их корпорациям добиться дальнейшей либерализации в тех секторах, где они имели преимущество, таких как услуги, а также ввел права интеллектуальной собственности и другие средства защиты деятельности ТНК.

   Наиболее интенсивное лоббирование имело место в США. Мало того, что отдельные компании боролись за общую либерализацию торговли и открытие рынков, также были созданы отраслевые коалиции, чтобы добиваться включения определенных вопросов в режим ГАТТ. Например, Коалиция предприятий сферы услуг лоббировала новый режим торговли услугами. Комитет по интеллектуальной собственности работал над тем, чтобы соглашение по ТРИПС (торговые аспекты прав интеллектуальной собственности) было включено в повестку дня. Влияние отрасли также было очевидно в составе американской делегации: подавляющее большинство членов были представителями корпоративного мира.

   В первые годы Уругвайского раунда лоббистские группы европейского бизнеса не принимали активного участия в переговорах. Промышленность ЕС начала серьезное лоббирование только тогда, когда переговоры по соглашению по сельскому хозяйству зашли в тупик. По словам бывшего генерального секретаря ERT Кейта Ричардсона:

Мы пытались сказать правительствам: каковы бы ни были трудности, самое главное — добиться общей сделки, потому что это принесет пользу всему европейскому бизнесу. И общая картина важнее отдельных трудностей. Это довольно сложное послание, и единственный способ сделать это — встретиться лицом к лицу.

В то время как ERT сосредоточила внимание на национальных правительствах, UNICE, Европейская конфедерация работодателей, тесно сотрудничала с Европейской комиссией, чтобы завершить переговоры. Аналитики UNICE тщательно проанализировали все предложения, прежде чем изложить позицию отрасли в Комиссии.

Следующие два тематических исследования, посвященные ТРИПС и соглашениям о финансовых услугах, более подробно показывают, как транснациональные корпорации работали над формированием соглашений ВТО в соответствии со своими предпочтениями.