Кассандр - глава 10. Часть первая

18+

(Впечатлительным, неуравновешенным и слабонервным читать не рекомендуется!)


                10

                ПРАВДА ТЕМНОГО ВЛАСТЕЛИНА. РАЗГОВОР БРАТЬЕВ

         

     Ингилэйв смотрел на свою копию, которая медленно вышагивала из тумана, и стояла у перекрестка четырех дорог на том кладбищенском посту. Он стиснул зубы от душевной боли, с ненавистью и твердо глядя на брата. А тот холодным взглядом просто смотрел на него, и видел различия… Слишком уж добрые глаза. Несмотря на черные одеяния. И стояли так двое, в черном, Свет и Тьма, один из которых предал свою невесту, а Темный пригрел ее, утешил и поступил как настоящий мужчина. Ингилэйв был готов нырнуть в тот туман, который клубился стеной за спиной брата. Ни крови, ни ран, ничего не было на Властелине Тьмы. Словно и не убивали.

     - Я пришел за Ивой, Торстейн. Мертвый ты или живой здесь, - ВЕРНИ мне ее! Или сдохнешь во второй раз, сука! – прошипел он.

     - И ты здравствуй, братец! - Тор картинно поклонился, улыбнувшись. - Очень рад видеть тебя живым! Как мама, как малыш?

     - Будто я тебя рад видеть, сволочь из Тьмы... - процедил Ингилэйв, поправляя воротник. Теперь он понимал, что на самом деле случилось. Если Торстейн влюблен в Иву по - настоящему, то можно теперь ждать что угодно. - Лучше бы ты и не возвращался. Или сюда позвать Энрике, чтобы дал магией, и ты больше не встал? Малыш? Какой еще малыш? Твой сын, понятно... Живой, я ему заменил отца. Полностью. Скоро в школу пойдет мальчик. И вообще, какое твое дело, как Кассандр живет? Зверски изнасиловал нашу мать, и еще спрашиваешь! Как мама с папой, - не твоего ума дело… специально зачал кровосмесительного ребенка, чтобы мне насолить, потому что я с Ивой был? Потому что смог, в отличие от Тьмы, жизнь зародить в женщине? Сомневаюсь, что она бы переспала с таким дерьмом, случись со мной что... Надеюсь, до такого безумия не додумаешься, - спать с моей женщиной в своем Мире. А на самом деле давно в гробу гниешь. – Светлый хотел просто подойти и разбить рыло брату, за всю боль. Но его ждал другой сюрприз. А пройти не мог. Вот это больше злило.

          Тот и не ждал иной реакции. По - другому младший бы и не среагировал. Абсолютно. Но теперь поезд ушел. Поздно!

 
     Импульсивность Лэйва вызывала лишь смех.

               
          - Значит, сволочь я? - Торстейн продолжал спокойно улыбаться, зная, что брат ни за что не перейдёт границу. - Теперь понятно, почему ты весь в чёрном. Боишься, что я запятнаю Светлого. А Светлый не боится запятнать себя таким разговором? Что же до мальчика, - хорошо, что о нём заботятся. И даже неплохо, что это делаешь ты. Хоть на что-то сгодился.

     - Я на многое сгодился, брат. Не то, что ты. Понятное дело, почему ты сказал прийти во всем черном. Кладбище же, а не какое - то светлое место. Чем же я могу себя запятнать? Я пришел взять свое. И по праву. Мне жаль Кассандра, что он думает, будто отец я, или Энрике. Я потерял невесту, но мы вместе работаем. И она вроде живет с деньгами, нормально. Кассандр замкнут. Красивый растет. Голубоглазый малый. Только ненавидит этот цвет, и на небо глядеть не любит. Я Инквизитор. И хоть как - то делаю Добро. В исковерканной тобой семье.

     Властелин Тьмы вышел вперед, и оперся спиной о огромное дерево. Которому, наверное, было уже три века. Тяжело оказалось говорить со своей полной противоположностью. Придется поломать свою логику и подобрать слова на языке Светлого. А то не поймет же… И он начал, кашлянув в кулак и сощурив глаза на брата:

     -  Приличный человек, идя на кладбище, надевает белый саван. Вдруг, зайдя в гости, придётся остаться. - Торстейн скрестил руки на груди, и снисходительно смотрел на Лэйва. - На работе, конечно, тебе орден дадут за мою голову. Вот только,  чтобы забрать её, тебе придётся разрыть мою могилу... Хотя,  что это я тут тебе всё объясняю? Ты ведь у нас и так умный. Семью вон склеиваешь, мальчика учишь, как надо жить. Глядишь, с ним и сам научишься. – Он повернул голову в сторону, и посмотрел куда – то вверх, безразлично, приподняв брови, в небо. Полумрак обнимал все сущее здесь, и лишь стена тумана за дубом, о который облокотился Тор, напоминала о разных Мирах.

     Лэйв только свистнул удивленно, от такого высокомерия. И почесал щеку, на которую сел комар, и впился хоботком в кожу. Квакнула рядом лягушка в траве. Довольно громко. А после, просто попрыгала куда – то по своим делам. На ботинок Лэйва заползла небольшая улитка. Но тот не обратил на нее внимания. Не до того было. Крапива, растущая позади Светлого, оказалась обсажена этими существами. Однако, нехило здесь буйно и пышно растет все, особенно сирень да дубы. И рябины, гонящие из земли в себя сок мертвых.
     Тёмный продолжал откровенно насмехаться над Светлым, зная, что тот ничего не сможет ему сделать. Даже если будет пытаться всей силой пробить границу.

     - Значит, ты хочешь Иву? - уточнил он, притворившись, будто задумался. - Насколько я помню, на этом кладбище растёт несколько ив. Я бы мог подарить тебе одно дерево из них, но подарок с кладбища лучше не нести домой. Плохая примета, знаешь ли.
 
     Ингилэйв кхыкнул, и почесал пробивающиеся усы. Про голову идея была неплохая, только неизвестно, осталась ли она в гробу, или уже прогнила в земле, сожранная червями. А вот про орден, - это, конечно, заманчиво, только проблема следующая - голову не срубишь теперь. Точно также, как невозможно пройти даже с Даром в Мир Мертвых. Хорошо, что хоть похвалил за ум. Да, Энрике и Тиль воспитали достойного сына. А семья итак будет, как Кассандр вырастет. Про Иву шутка резанула больно, как и про примету не забирать ничего с кладбища. И это наводило на странные мысли. Вдруг убил? Кто его знает...

     - Насчет Ивы, - не сыпь мне соль на рану! Обойдешься без моей невесты на том свете! Вот влезь в мою шкуру, Торстейн, поживи как я, с нервами и не только, тогда и болтай что - нибудь про женщин! Она моя! Понял? - Ингилэйв сплюнул на землю, и его глаза принялись наливаться кровью. Он встряхнул головой, смахивая небольшую челку со лба, и немного развернулся. Холод обжигал его кожу, и казалось, что в Мире Мертвых просто нет ничего. И как там женщина?
 
     Он готов был взять что угодно: палку, дрын, ствол, камень... лишь бы преграду проломить, ту, что разделяла Миры. Но это было нереально. Лэйв произнес еще слова, но Время молчало. Но нет, хоть утром и на работу, пошла эта работа куда подальше завтра...

     - Ты серьёзно, братец?! - Тёмный действительно искренне удивился. Секунд на пять. - Ты приглашаешь меня поселиться в твоём теле, снова обрести плоть и вернуться в семью?! Действительно, я недооценил Свет. Ты так бескорыстен, что я готов принять твоё предложение. Возможно, в этом случае Ива решит вернуться в этот мир и в семью...чтобы быть снова со мной.

     Говоря последние слова, Тор ухмыльнулся и сделал вид, что готовится перейти границу.

     Ингилэйв удивленно поглядел на него. Причем тут его тело? Причем женщина? Что происходит вообще в этом невесть каком месте? Светлый шагнул вперед. На маленький шаг. Черная одежда приносила ему дискомфорт, цветом и непривычностью. Не хотелось бы, чтобы какой - то гад просто вселился в тело, и делал потом, что вздумается. А уж с Ивой и подавно.
 
     - Ну так что, братец? - продолжал ухмыляться Тор. - Полоснёшь запястье, - и будем едины, как в утробе матери?

     Торстейн просто дал ему своей фразой "чтобы быть снова со мной" ему и промеж глаз, и ниже пояса. Про запястье не хотелось так... и что дальше будет? Едины, но Тьма будет творить свои дела через Светлого? И тогда Ингилэйв прямиком отправится на эшафот. Ничего кровавого на этом кладбище сын Энрике не собирался делать, - то бишь младший.
 
     - Я не буду ради такой твари, как ты, даже кровь проливать. Какая кровь, если ты давно сдох?! – недоумевал Ингилэйв, все еще надеясь, что наконец та невидимая стена падет, и он разберется с Темным по – взрослому. Злость переполняла его, а ветерок, который дул с ближайшей речки, освежал пыл. По спине потекла капелька пота. Все это настолько достало, что хотелось разметать кладбище. Вот брат так брат! Не только умер на его глазах. И еще чужую женщину угнал. Такого нигде еще не встречалось. Разделенный надвое, одна часть в гробу, другая тут. Хотя насчет башки идея оказалась хорошая. Да руки не охота марать. Светлый сплюнул на дорогу.

     А брат веселился, смотря то на него, то в сторону. Тяжелый случай… Неужели этот дурачок Инги не понял до сих пор, что Иве на него давно побоку? Он тяжело вздохнул, почесав спину. И пришлось кое – что напомнить… Все как всегда, как в первом классе. Противно. Еще неизвестно, кто тут на самом деле полная тварь с большой буквы… И Темный сказал спокойно и устало:

     - Древнейшие обряды, если знаешь, творились на крови. Пролив кровь, ты мог бы нарушить границу, а я смог бы пройти в твоё тело, и остаться в нём. Правда, не уверен, что ты бы в нём после этого надолго задержался.. Ну да, мы с тобой всегда друг без друга прекрасно жили, так и продолжить можно.

     Торстейн огляделся, словно искал глазами кого-то. Потом посмотрел на небо. Которое уже начало понемногу светать.

     - Если ты не хочешь вернуть меня к жизни, то не знаю, зачем ещё ты захотел придти сюда. Поболтать о всякой ерунде ты мог и со своими "коллегами". А мне моё время дорого, чтобы тратить его на пустые разговоры. – Он быстро крутанулся на каблуках, показывая, что ему можно все в этом мрачном месте.

     - Ты мне хочешь предложить, ныне покойный братец, чтобы я вошел в твой Мир? Там Ива, наверное, слезы льет, а ты ей по запястьям крови, чтобы больнее было, или все еще любовь не остыла, как кое - что другое, да? Хотя чего тебе там вставать, ты итак подох. Не хотелось бы, чтобы Торстейнушка, ты, жил в нашей семье после инцеста. И я не отдам такой мрази Кассандра. Как и любимую. Плевал я на твой мрак. Свет везде Тьму разгонит, даже здесь. Сдался ты там.
 
     Он поглядел в туман, но в нем ничего не было видно. Показалось, что там море могил, и монстры бродят.

     - Милая моя... - выдохнул он. И глаза блеснули надеждой.
 
     С обречённостью во взгляде, Тёмный смотрел на свою упрямую копию с лицом, не обезображенным интеллектом, и сердцем, не очернённом истинными чувствами. То, как отзывался брат о его любимой, больно ранило его, но он не показывал своей боли. Он знал, что Ива в безопасности и ждёт его. Одна мысль об этом помогала ему неосознанно нежно улыбаться.

     - Если ты высказал всё, что хотел, я не хочу продолжать этот разговор. Ты меня разочаровал, - спокойно ответил Торстейн на все выпады и повернулся, чтобы вернуться во Тьму. Но сел на ближайший пень, перед этим закусив травинку. От такого Лэйв просто обалдел. Как живой, Темный мог просто двигать предметы. Вот он, улыбаясь, взял камень, закинул ногу на ногу, и. как настоящий интеллигент, начал его подбрасывать. Ухмыляясь, прекрасно зная, что ничего ему от брата не станет. И выпустив сюда хоть ливень пуль из своего автомата, Ингилэйв бы ничего не добился. Они не долетят до цели. И, так посмотрев, Торстейн размахнулся, и швырнул камешек в брата. К изумлению второго сына Энрике, камень отлетел от невидимой стены, даже не стукнув. И послышался довольный, злой смех. И Торстейн смеялся, смеялся, смеялся… запрокинув голову, наслаждаясь своей властью. А Ингилэйв присел на корточки, зажевав конфету за щеку.
 
     - Погоди, брат! Мы не закончили разговор... - сурово начал говорить Ингилэйв. - За тобой должок. Так кто я, по - твоему, раз она там? Просто так же, ты не стал бы являться ко мне, точнее, в квартиру. И воровать не свое. Я пришел для одной цели. Чтобы ты отдал мне мою милую. А не слушать твои приколы из Преисподней. Знаешь, я уже соскучился. И замерз. Даже в куртке. И поверь, мужская интуиция меня уже вымотала. Или я уйду тогда, когда увижу Ивушку. Или просто пущу в ход всю магию Света, и все, тогда уж точно здесь ты сдохнешь по - новой.
 
     Глаза его налились кровью, и Светлый до хруста стиснул зубы.

     - Давай, чего ты развернулся?! Решим вопрос, как мужики! Или Темный настолько трус, чтобы не смотреть больше мне в глаза? Что, совесть проснулась за столько лет?! Или, захотев девочку, можно брать ту, которая не любит маньяка, насильника то бишь, и прочее в этом роде? Бедная она бедная... Как же плохо, что я не могу разнести с хренам твой мирок и не освободить Светлую! А ведь я сделаю! Тронешь ее хоть пальцем, - на себя пеняй, сволочь...
 
     Он подошел чуть ближе, но тут волна Силы откинула его назад. Ингилэйв не удержался, и отлетел к ближайшему поваленному дереву.
 
     Если бы у Тора было физическое тело, он сжал бы кулаки до крови. Предложение брата было заманчиво, очень заманчиво. Жаль только, что врезать как следует, Тор при всём желании не мог. Надо было в детстве лучше стараться. Глядишь, и вовсе не было бы "соперника".

     Тёмный медленно повернулся, и проследил за полётом Светлого.

     - Я. Ничего. Тебе. Не должен. Я. Ничего. У тебя. Не крал.

     Да, если бы физическое тело всё ещё было с ним, мозг, наверно, получил бы как минимум обширное кровоизлияние. Всё-таки, есть свои прелести в газообразном состоянии. Собравшись с силами и восстановив ровное дыхание, Торстейн продолжил.

     - Когда же ты поймёшь, наконец?... – хитро спросил он, поменяв голос, и махнув рукой в его сторону… Бесполезно говорить, он еще не понял, что женщина давно его послала далеко. Но ничего, скоро узнает.

     Ингилэйв, поднявшись и подойдя на старое место, где он изначально стоял, спросил, потирая содранные костяшки пальцев:
               

     - Что мне еще понимать, а? Не крал значит? Украл счастье, радость, надежду, моего ребенка погибшего!!! Будь ты жив, Темный Властелин, мы бы еще схлестнулись на клинках. И вот тогда... голова бы с плеч полетела. И никакой Энрике бы не смог помешать! Говори - ты с ней спал?! – Слюна злобы потекла с губ. И пришлось ее кулаком вытереть. Неужели… Неужели они спали?! Только вот вопрос, КАК мертвец может овладеть живой?!  - Пусти меня в Мир! Темная неблагодарная тварь, которая не добита, и не догнила в том гробу с розами... Чтоб тебя...  Или, братец, живых кормишь могильными червями, чтобы уж быстрее умерли? А? Никогда, ох никогда мы не найдем общий язык. Не думал я, что Свет устроит мне такую подлянку, а точнее, испытание. Отправляться в Преисподнюю. А она даже пустить не может. Даже в мифах такого не было.

     Торстейн еще раз убедился, что Ингилэйв не понимает главного. Несмотря на свое упрямство. Уже и повалялся, в грязи, и позлился, и помечтал, как Ивушку обнимет и уведет… А нифига. Поздно! Все, ловушка захлопнулась для Светлого!

     - В мой мир живые входят лишь с моего разрешения и своего согласия,- холодно произнёс Торстейн. - Но даже если бы ты умер и скитался в поисках пристанища, я не впустил бы тебя к себе. В моём мире больше жизни, чем ты можешь себе представить. И намного больше любви, чем в мире, за который ты так цепляешься.

     Мужчина замолчал, прислушался, повернулся назад, и посмотрел во Тьму. Ему послышались лёгкие шаги. Но нет, рядом никого не было. Так было лучше, спокойнее.

     - Всё, что ты перечислил, ты украл у себя сам, - продолжал Тор, снова повернувшись к брату. - Жаль, отец тебе мозги не вправил. Он по этой части мастер, да, видимо, вправлять нечего...

     Светлый мотнул головой, прекрасно видя: разговаривать бесполезно в некотором роде. Не пустит, не отдаст по - хорошему, а будет попросту издеваться. Насчет любви Ингилэйва нехило резануло, и он представил, как трупы и прочие просто лежат в могилах и плодят там червей, потомство, воют, как невесть кто, и непонятно, куда все это потом девается. Какая блин еще любовь в Преисподней?! Ее там быть не может!

     - Я украл?! Каким образом, поведай, пожалуйста... Я что - то недопонимаю. Я вроде живу по Чести и Совести и помогаю женщинам, оказавшимся в трудной жизненной ситуации, как той соседке, за которой бегал один урод. Морду ему набил, утешил женщину, это же мой долг как мужчины. Потому как я мужчина, а не девочка. Обязан, как Светлый, помочь, защитить. И, в конце концов, она мать... - на этой ноте он услышал злобный смех брата. Тот стоял, загнувшись сначала пополам, а потом выпрямился, запрокинув голову назад. Его золотые волосы скатились по спине. И Властелин Тьмы, похоже, веселился всерьез. - Тебе бы другое вправить, Торстейн... чтобы никогда не хотелось чужих женщин! Тебе никогда не понять Чести о женском качестве, о душе... О том, что это нежные существа, какие бы они ни были... кроме проституток.

               
     - Провести тебе ликбез, братец? - отсмеявшись, уточнил Торстейн. - Ну что ж, проведу. Но с условием: не поймёшь с первого раза, за пояснениями можешь катиться к кому угодно.

     Тёмный слегка откинулся назад, и присел на сгустившуюся тьму, закинув ногу на ногу.

     - Женщина, да будет тебе известно, это не только красивое, в большинстве случаев, тело и нестабильные эмоциональные проявления. Женщина - это источник Жизни. Она рожает и воспитывает детей, она создаёт уют и покой в семье, она поддерживает своего мужчину, помогая ему вершить великие дела. Но, как и любой источник, она пересыхает, если не имеет возможности черпать откуда-то свои силы. А черпает их женщина в любви. И здесь очень важно, - мужчина вскинул палец, объясняя, словно малому ребёнку, - Чтобы любовь была взаимной.

     Торстейн замолчал, вглядываясь в лицо брата. Нет, кажется, слишком сложно...

     - Если коротко: ты любишь женщину - она тебя любит. Ты её уважаешь - она тебя уважает. Ты о ней заботишься - она о тебе заботится. Понятно? Или совсем на пальцах объяснить?

     - А чего тут понимать? - Лэйв махнул рукой и улыбнулся. - Деньги есть, любовь она чувствует, цветы получает... Неужели я такой плохой, что не пойму этого всего? Ничего вроде такого и не было, чтобы я повод дал даже на измену. У нас, понимаешь, с Ивой взаимная любовь. Да, женщина рожает, и все прочее в доме... Дальше что еще надо? Дом прибран, еда на столе есть, холодильник забит. И тут появляешься ты, и лезешь не в свое дело! - Лэйв последнее предложение просто прорычал, все еще желая Светом разнести тут все. - Да, у нас были разногласия, так как на работе был завал. Я приходил уставший, как побитая собака... Любви я давал достаточно. Ты какую - то дааавно известную догму говоришь, я это итак понял еще в детстве. Отец в голову вложил.

     До Светлого не доходило, что любви Ивы к нему и нету, как и уважения и благодарности.
 
     - А точно в голову, а не ремнём через задницу? - не выдержав, огрызнулся Тор. - Зазубрить одно, понимать - совсем другое. Так и Иву ты никогда не понимал. Как собственно, не поймёшь и ни одну женщину, если будешь и дальше думать о себе в отношениях в превосходной степени. Хотя, здесь я должен тебя поблагодарить. - Торстейн снова картинно поклонился.

     - Благодарю! Ты привёл ко мне мою любимую, и сам направил её в мои объятия!

     Вот такого Лэйв не ожидал услышать никак. Его качнуло, как маятник, а глаза просто вылезли на лоб. Внутри все разом похолодело, волосы на затылке зашевелились. Как?!


     - Что ты только что сказал?! - после шока, который длился минуты три, он сощурил глаза, убрал руки за спину, и вытянул шею, не веря все еще своим Светлым ушам. - Что?! Кого я там к тебе отправил? В отличие от тебя, Торстейн, я не имел скопом тех несчастных девушек, не резал их на капищах, и не врал никому из них... - он вкрадчиво произнес последнее. - А что до задницы и головы, так задница как раз у тебя вместо мозгов, вот так. Никогда не любила тебя мать, за поганый нрав... И вот, вылезает какая - то дикая дичь... Не пойми я Иву, она бы повесилась! И не стала бы брать у меня деньги. И не только деньги... Ха! Хватит уже врать, мразь... То, что у меня не было того опыта, что у братика... - он поднял палец, и ткнул им в темного, - не значит, что я тряпка, слабак и импотент. Ясно, сука?
 
     Ингилэйва нехило корежило от одной только мысли, что этот Темный обнимал его женщину и целовал, и еще что похуже... в его голове вылезли таааакие эросцены... с братом, что можно было сразу брать, и ставить пистолет к виску, нажав на курок, лишь бы это кончилось.

     - Не лги мне!
 
     Потом он сложил вслух все маты, какие знал, под смех брата... И понял, что сейчас пойдет новая волна невесть чего. Неприятного… И шокирующего.

     - Я мог бы привести сюда Иву, - сказал Торстейн, когда Ингилэйв несколько подвыдохся в эпитетах и замолчал на пару минут, подбирая новые матерные словосочетания. - Только не хочу, чтобы она слышала эту ругань. Я понимаю, что ей было бы это неприятно. А ты часто спрашивал её о том, чего она хочет? Или мог только "благодарно" принимать, как должное, её заботу и ласку? Ты ведь не раз так же благодарно принимал женщин, которые старались отплатить тебе за твою бескорыстную Светлую помощь!

     Ухмыльнувшись, Тор прошёл несколько шагов в сторону вдоль границы, затем резко развернулся, встал перед братом и прижался лбом к той незримой стене, что разделяла их.

     - Ты хотя бы подумал спросить её, готова ли она стать матерью? - громким шёпотом просвистел он сквозь зубы. - Или ты просто кончил в неё, как кончал в тех, кто отдавался тебе? Много у тебя ещё "детишек" бегает по коридорам твоей конторы?

     Ингилэйв такого не ожидал. Ну надо же, просто в лоб! А ведь действительно. Он работает, много женщин в штате, в том числе и Ива, которые засматривались на красавца. И он им помогал, и на шею вешались. Светлый холодно отодвигал всех от себя. И даже мертвый, брат такое знает… Мда.
 
     - Будь я Архимагом, я бы сейчас тебе горло вскрыл, Тор, вытащил бы твой гнилой язык, и завязал галстуком... - прошипел Ингилэйв, и взгляд его нехило сверкнул. Получилось... самолюбие хорошо задето. - Любая женщина готова стать
матерью, у нее же органы не те, что у нас! Я работаю, она дома делает дела... Я создавал отношения не для пьянок... А что до женщин тех, так это мое дело, понятно, братец? Она же не хотела даже меня выслушать, понять зашив на работе, и что, в конце концов, мышцы болят на руках, как с качалки... Да, на меня вешались на работе бабы, но я не такой дурак, чтобы им делать куни или еще что - то... Платили мне просто помощью... А куда я кончил в Иву... короче, не тебе об этом знать, Темный Властелин могил! Спросил я, она хотела детей от меня! Что тут думать?!

     Торстейн понял, что пора бы достать свой главный козырь. Чтобы брат наконец ушел и подумал. И он, посмотрев на него, как на психа, продолжил:

     - Да, я Тёмный. Я люблю творить свои тёмные дела. Да, несведущим они могут показаться ужасными и отвратительными. Но, даже я не опущусь до такой низости, до которой опустился ты. Ты предал свою невесту... Так не жди теперь её обратно. Я рад, что Ива не слышит тебя сейчас.. И надеюсь, она никогда не узнает всего, что ты натворил. Но даже того, что ты сделал ей дома, хватило, чтобы она поняла твою натуру. Ты её обманул, а я был с ней честен с самого начала. Ты причинил ей боль. Я открыл ей все грани любви. Не обивай зазря порог закрытого дома, Ингилэйв. Моя жена к тебе не придёт.

     С этими словами Торстейн развернулся и ушёл во Тьму. Какое-то время он ещё слышал позади себя вопли брата. Но больше не хотел тратить на него время. Его ждала любимая, и он не хотел заставлять её волноваться.

     Ингилэйв, похолодев, затрясся от шока и нервного срыва. Вот такого он не ожидал услышать. Он еще и жениться смог, обалдеть просто! Каждый волосок на голове шевелился, в голове гудело, голова горела от нахлынувшего адреналина. Ну ничего себе!!! Это было словно удар под вздох, и по яйцам… и по самолюбию, и как по мужчине. Его всего затрясло так, что не позавидовал бы заядлый алкаш. Трясущиеся губы аж посинели, руки сжимались и разжимались в кулаки. Весь побелев, он почувствовал головокружение.  Светлого парализовало минут на двадцать. Причем стоя. Он шока и нервов. Но это было лишь начало. Он просто орал вслед брату, не помнил уже что. А потом просто рухнул в обморок, и пролежал, наверное, пару часов. А после, спустившись к реке, умыл лицо, смочив волосы. Если это правда, то тут ловить нечего. В небытие теперь уходили и их встреча, и надежды, и остальное. Потом, сложив мозги на место, Светлый стал рассуждать логически, придя в себя. Какая свадьба, если он Сущность?! Пошутил, и ладно. Но результат выбил надолго из колеи. Все, придется долго восстанавливаться. И ждать Иву. Все – таки она придет…
 
     - Жена?! Какая еще жена?! Ты не можешь... - по щекам Лэйва потекли горячие слезы. Он не поверил... Как это можно?! Как они могут пожениться, если он умер... - Он рухнул на поваленную сосну и зарыдал. - Я не верю... Ты придешь. Ты не могла с ним спать, целовать, обнимать и принимать благосклонность?!

     Потом он, шатаясь, пошел обратно, и ничего больше не существовало вокруг, кроме горя.