ВТО и корпоративный контроль. Часть 2

Власть TRIPs

ТРИПС (торговые аспекты прав интеллектуальной собственности) предоставляют корпорациям право защищать свою «интеллектуальную собственность» во всех странах ВТО. Это вынуждает государства-члены ВТО применять минимальные стандарты в семи областях интеллектуальной собственности, включая защиту авторских прав и товарных знаков, патенты и промышленные образцы. Соглашение TRIPs является детищем отраслевой коалиции с членами из США, ЕС и Японии. Первая инициатива была предпринята Комитетом по интеллектуальной собственности (IPC), который объединяет 13 крупных корпораций США, включая Bristol Myers Squibb, Du Pont, Monsanto и General Motors. МПК была создана с явной целью — прочно включить ТРИПС в повестку дня ГАТТ.

   По словам бывшего сотрудника Monsanto, одной из первых задач IPC была
«миссионерская работа» в Европе и Японии, чтобы заручиться поддержкой корпоративных тяжеловесов для кампании TRIPs. UNICE и японская бизнес- организация Keidanren были обращены легко. По словам бывшего генерального директора Pfizer Эдмунда Т. Пратта, который присутствовал на многочисленных переговорах ГАТТ в качестве официального советника торгового представителя США, "наши объединенные усилия позволили нам создать глобальную сеть государственных органов частного сектора, которая заложила основу для того, что впоследствии стало ТРИПС". В 1988 году отраслевой документ «Основные положения ГАТТ по интеллектуальной собственности» был включен в переговоры Уругвайского раунда после кампании по лоббированию как в Женеве, так и на национальном уровне. Неудивительно, что позиция, выдвинутая влиятельной американской делегацией, была поразительно похожа на предложение промышленности.

   Фундаментальный дисбаланс в соглашении ТРИПС заключается в том, что южные страны обладают очень небольшим количеством интеллектуальной собственности, и, кроме того, у них нет ресурсов для развития этого сектора в ближайшем будущем. Однако они содержат большую часть мирового биоразнообразия, на основе которого основано множество фармацевтических и сельскохозяйственных патентов. Расчеты показывают, что до 80 процентов патентов на технологии и продукты в южных странах принадлежат ТНК. Этот дисбаланс в сочетании с беспокойством об этических последствиях частной собственности на жизнь, побудил некоторые южные страны яростно выступать против всех форм патентования форм жизни во время переговоров по ТРИПС. Делегация США, в которой доминируют представители отрасли, в которую входят 96 из 111 представителей крупного корпоративного сектора,призывал к патентоспособности всего, включая растения и животных.

   Результатом компромисса стало так называемое «положение о биоразнообразии» в соглашении ТРИПС, которое позволяет странам исключать растения и животных из патентоспособности при условии, что они разработают аналогичную систему охраны (т.н.sui generis система). США, которых теперь поддерживают ЕС, Канада и Япония, активно настаивают на расширении того, что может быть охвачено правами интеллектуальной собственности в соглашении. Однако южные страны, похоже, полны решимости противостоять давлению США и промышленности, предлагая, среди прочего, окончательно исключить биоразнообразие из ТРИПС.

   Искренне обеспокоенная твердой позицией  южных  стран,  гражданского общества и некоторых международных органов, таких как Конвенция ООН о биоразнообразии, промышленность объединяет усилия, чтобы противостоять любому ослаблению их прав в соответствии с соглашением ТРИПС, и лоббирует свои правительства, чтобы они не уступали. Если промышленность добьется своего, пересмотренная статья о биоразнообразии сделает невозможным исключение форм жизни из патентного законодательства, и контроль над их биологическими ресурсами будет еще больше ослаблен. Этические, социально-экономические, культурные и экологические соображения также будут игнорироваться, сводя патентование жизни лишь к вопросу коммерческих интересов.


Соглашение о финансовых услугах: обслуживание Севера

В 1997 году в рамках ВТО были подписаны три новых соглашения. Одно соглашение отменило тарифы на торговлю продуктами информационных технологий, а другое сделало то же самое для сектора телекоммуникаций. В декабре 1997 года было подписано третье соглашение о либерализации сектора финансовых услуг, включая банковское дело и страхование. Все три из этих «жемчужин в короне ВТО», как назвал их комиссар ЕС по торговле сэр Леон Бриттан, были результатом систематического давления на правительства Юга со стороны ЕС и США.
По словам Бриттана, «Европа уже была движущей силой либерализации в переговорах Уругвайского раунда, но после этого Европа, несомненно, взяла на себя инициативу в продвижении большей и более быстрой либерализации мировых рынков, чем любой из наших партнеров». Три отраслевых соглашения были разработаны в очень тесном сотрудничестве с европейскими и американскими корпорациями. Это хорошо видно на примере соглашения о финансовых услугах, которое Бриттан назвал моделью участия бизнеса в будущих торговых переговорах.

   Это соглашение, вступившее в силу 1 марта 1999 г., устранит многие препятствия для корпораций, предоставляющих финансовые услуги, желающих выйти на
«развивающиеся рынки», которые до недавнего времени проводили политику защиты отечественного банковского и страхового секторов. Его подписали 70 стран- членов ВТО, и предполагается, что он либерализует более 90% мирового рынка страховых, банковских и брокерских услуг. Экономические интересы явно огромны. Общие глобальные банковские активы оцениваются более чем в 41 триллион долларов США, в то время как страховой сектор приносит более 2,1 триллиона долларов в виде премий, а объем торговли акциями составляет более 15 триллионов долларов в год. Соглашение о финансовых услугах не обязывает страны с самого начала полностью открывать свои рынки; страны могут делать определенные оговорки. Однако соглашение «запирает» либерализацию и доступ к рынку, запрещая новые защитные меры.

   Переговоры по финансовым услугам остались нерешенным пережитком переговоров Уругвайского раунда по услугам (ГАТС). В 1995 году переговоры по этому сектору снова провалились, когда США вышли из переговоров, недовольные нежеланием азиатских и латиноамериканских стран открывать свои рынки для американских финансовых корпораций. Около шестидесяти других стран подписали временное соглашение, и переговоры возобновились в апреле 1997 года. Европейская комиссия взяла на себя инициативу, зная, что страны ЕС устранили почти все внутренние барьеры для внешней торговли и инвестиций в сектор финансовых услуг за предыдущие годы. Поскольку азиатские страны не хотели проводить дальнейшую либерализацию своих секторов финансовых услуг, высокопоставленные торговые чиновники из Европейской комиссии и США начали кампанию, чтобы заставить их изменить свое мнение.

   Третьим партнером в этой совместной работе была, по данным Министерства экономики Нидерландов, «международная финансовая индустрия, особенно из США и ЕС, объединенная в Группу финансовых лидеров (FLG)». Роль FLG заключалась в «выявлении барьеров для торговли в других странах»; затем делегации ЕС и США включили бы эти препятствия в повестку дня переговоров. Группа, возглавляемая крупнейшими банками и страховыми компаниями мира, включая Barclays PLC, Chase Manhattan, ING Group, Ford Financial Services Group, Bank of Tokyo-Mitsubishi, Goldman Sachs и Royal Bank of Canada, стремится к либерализации сектора финансовых услуг в глобальном масштабе. Сопредседателями FLG являются Эндрю Бакстон, глава британской компании Barclays PLC, и Дин О'Хара из американской корпорации Chubb. Другие члены включают American International Group, British Invisibles, Bank of America, Aegon Insurance Group, Dresdner Bank AG, Citigroup, ROBECO Group, UBS и более пятидесяти других банковских, инвестиционных и страховых компаний.

   Комиссар ЕС Бриттан подчеркнул, что «тесные связи, установленные между промышленностью ЕС и США… стали важным фактором в заключении окончательной сделки». На самом деле, он нашел сотрудничество с Financial Leaders Group настолько вдохновляющим, что планировал использовать его в качестве прототипа в будущем. «В рамках ЕС мы сейчас рассматриваем возможность участия частного сектора в процессе формирования наших приоритетов», — сказал он через несколько месяцев после завершения сделки. «Пример Группы финансовых лидеров ЕС-США, в которую входит группа бизнес-лидеров для придания импульса переговорам на высоком уровне, стал образцом для создания нового механизма для Европы. Аналогичная сделка потребуется для следующего раунда переговоров по либерализации сферы услуг». FLG, безусловно, может рассчитывать на полную поддержку Комиссара по торговле в подготовке к предстоящим переговорам ВТО по услугам (включая финансовые услуги).

   В то время как банки, ценные бумаги и страховые корпорации, базирующиеся в ЕС, США и Японии, ликовали по поводу подписания соглашения, участники переговоров из стран, называемых «развивающимися рынками», были гораздо менее восторженными. На практике льготы зарезервированы для северных корпораций, которые теперь могут выходить на новые рынки в Азии, Латинской Америке, Африке, Центральной и Восточной Европе. Перспектива сервисных компаний с Юга, конкурирующих на северных рынках, иллюзорна. Когда южные страны подписали соглашение, они надеялись привлечь прямые иностранные инвестиции и финансирование. ЕС, США и их корпорации, предоставляющие финансовые услуги, утверждали, что открытие рынков сделает банковскую и страховую отрасли на «развивающихся рынках» более эффективными за счет усиления конкуренции. Но очень вероятно, что многие рабочие места будут потеряны, поскольку местные банки будут поглощены северными корпорациями финансовых услуг с гораздо большими ресурсами. Таким образом, и без того несправедливый финансовый цикл укрепится, а прибыль вернется к акционерам в ЕС, США и Японии.