Гранд отель. Серия 3. Револьвер

  Наутро после убийства приехала полиция, во главе с инспектором Айало. Детектив Айало был в предвкушении нового расследования. Как давно в Гранд отеле не происходило подобного! Его встречал Хулио с Алисией, а также донья Тереса, которая правда, недолюбливала детектива и была, прямо скажем, очень расстроена его приездом даже больше, чем убийством в отеле.
-Сеньор Ольмеда, сеньора Алисия, какая встреча! – улыбаясь сквозь идеально накрученные усы, говорил детектив Айало, пожимая руку Хулио, а затем и Алисии.
- Я рад видеть вас, детектив. И вас Эрнандо, тоже! – заметив сзади помощника инспектора, сказал Хулио.
- Я надеюсь, детектив Айало, вы сейчас же приступите к работе! – раздался холодный голос доньи Тересы, обращаясь к детективу.
- Во-первых, инспектор Айало, а во-вторых, с удовольствием. Эрнандо, поднимаемся наверх. Сеньор Ольмеда, вы нам тоже нужны.
  И втроем: детектив, Эрнандо и Хулио поднялись наверх и вскоре оказались в комнате, где все лежало нетронутым с ночи.
- Тело обнаружили вы с женой? – задумчиво спросил Хулио детектив, осматривая труп.
- Да.
- Ну что же, нет сомнения, что это убийство. И то, что девушку убили золотым ножом, я тоже не сомневаюсь, но стоит проверить и подтвердить, что один из ножей отсутствует. Во сколько примерно вы услышали крик?
- Около часа ночи. Еще я слышал выстрел.
- Выстрел? Вы уверены в этом? – удивленно поднял брови Айало.
- Абсолютно уверен. Выстрел слышал не только я, но и Алисия и я думаю, многие в отеле. – уверенно отвечал Хулио.
- Но убийство ведь было совершено ножом! – вдруг воскликнул Эрнандо.
- Это очень полезное замечание, дорогой Эрнандо, без вас я бы не заметил этого! – с легкой, плохо скрываемой ноткой раздражения произнес детектив.
- Удар пришелся в сердце, - медленно говорил Айало, тщательно осматривая тело бедной служанки, - рана действительно похожа на те, что оставлял своим жертвам покойный маньяк Бенхамин. Однако, мы не можем быть полностью уверены в том, что это дело рук серийного убийцы, так как за три года это первое убийство в отеле, а полнолуние может быть и совпадением.
- Но золотой нож уже точно не может быть совпадением, детектив! Если мы не найдем одного золотого ножа в наборе, то это значит…
- То даже это еще ничего не значит, сеньор Ольмеда, - прервал детектив Хулио. – Запомните, сейчас мы ищем просто убийцу, а не маньяка. Девушку могли убить по какой-то причине, и эту причину нам предстоит выяснить. А теперь, нам нужен дворецкий, чтобы он дал нам доступ к золотым ножам.
Маттео они нашли достаточно быстро. Он оказался очень обеспокоенным и напуганным.
- Маттео, детектив хочет посмотреть на комплект золотых ножей, открой, нам, пожалуйста, шкаф, где они хранятся, – мягко сказал Хулио, видя волнение молодого дворецкого.
Тот, дрожа, достал ключ и последовал за ними. Маттео никогда не был очень смелым, а в присутствие детектива он вообще становился сам не свой.
- Вот, вчера после ужина я проверял количество ножей, все были на месте. – Сбивчиво говорил он, открывая ящичек, где хранились столовые приборы.
- Во сколько это примерно было? – поинтересовался Айало, внутренне сгорая от нетерпения подтвердить догадку.
- В девять часов вечера – ответил Маттео.
И вот, наконец, всем, кто присутствовал в этой комнате, вмиг стало ясно, чем убили Клаудию.
В наборе должно было быть четырнадцать ножей. Все они лежали двумя аккуратными рядами, однако в одном ряду не хватало одного ножа. Все мужчины замерли, как один. Общее молчание прервал дрожащий голос Маттео.
- Но они точно все вчера были, я дважды пересчитывал!
- Но, к сожалению, один нож забрали, Маттео. Однако у меня возник вопрос, как убийца так аккуратно открыл шкаф, ведь, чтобы так открыть, нужен ключ, - задумчиво говорил Айало.
- Значит, это либо кто-то из постояльцев, либо из прислуги. Другого варианта нет. В любом случае, Маттео, не обращался ли к тебе кто-нибудь по поводу ключа от шкафа, где хранятся столовые приборы? Нам очень нужно знать это, ведь так мы сможем напасть на след убийцы, - произнес Хулио, его глаза горели каким-то странным азартом.
- К сожалению, не припоминаю такого случая, - виновато ответил дворецкий.
- Ничего страшного, спасибо вам, Маттео. Если что-то вспомните по поводу ножей, обязательно сообщите нам. Ну а пока, сеньор Ольмеда, я благодарю вас за показания, вы можете идти. Эрнандо, пойдемте со мною, нам надо еще расспросить слуг об убитой девушке. – обратился детектив к Эрнандо, но вдруг заметил странный взгляд Хулио.
- Ах да, сеньор Ольмеда, если вы что-нибудь узнаете – он подчеркнул голосом слово «вы» и «узнаете», - то тоже можете сообщить мне об этом. Ваша помощь в расследованиях всегда была полезна и неоценима. – и Айало с Эрнандо, а затем за ними и польщенный Хулио, удалились.
Маттео остался один в комнате. Его бледное лицо при еще одном взгляде на ножи передернуло…
   
      
С утра Андрес Аларкон был обеспокоен. Майте было нехорошо. Еще за завтраком она пожаловалась, что не может есть и плохо себя чувствует.
- Дорогая, умоляю тебя, поешь хоть немного! Ты вчера за ужином толком ничего не ела, а тебе надо быть сытой и ребеночку тоже! – нежно сказал он, поднося к губам жены кусочек ростбифа. Та лишь покачала головой.
- Меня тошнит, и я не могу проглотить не кусочка.
- Умоляю тебя, милая, пересиль себя! Ты должна питаться хоть немного! Выпей хотя бы вина! – с волнением говорил Андрес, протягивая жене бокал.
- Нет-нет, Андрес, и не уговаривай меня. Я просто не могу и не хочу, - устало прошептала девушка и встала из-за стола. Едва она успела сделать пару шагов, как упала в обморок…
   Очнулась Майтэ в кровати, над ней нависал перепуганный Андрес, а спокойная Донья Анхела что-то наливала из бутылочки в ложку.
- На, выпей немного настойки, дорогая! И ты обязательно должна поесть! – заботливо говорила она, в то время как Майтэ пересилила себя и приняла лекарство.
- Но мне так плохо и я…- слабо начала Майтэ, но донья Анхела перебила ее.
- И слышать ничего не хочу! Ты обязана поесть, а если не поешь, то еще больше навредишь себе и ребенку! – говоря это, женщина взяла тарелку с кашей и дала её Андресу вместе с ложкой, со словами:
- Корми жену! – а сама куда-то вышла.
Андрес подсел к Майтэ и начал кормить её. Сначала она с улыбкой отворачивалась, но потом, видя настойчивость мужа, стала покорно открывать рот и есть.
- Вот и хорошо! – улыбнулся Андрес и поцеловал её, -  не пугай меня так больше! Я так испугался за тебя, когда ты упала и за Хуанито тоже…
- Хуанито? – услышав, удивленно переспросила Майтэ.
- Ну да, за Хуанито. По-моему, нашему будущему сыну это имя очень подходит!
- Я думала, ты захочешь назвать его в честь Хулио, - растерянно улыбаясь, сказала Майтэ.
- Хуан, Хулио - какая разница! Имена очень похожи, а к тому же, моего с… - он оборвал речь на полуслове и замер, глядя куда-то в стену. С минуту, они оба сидели молчали.
Но потом Майтэ слегка привстала на кровати и обняла его.
- Конечно, мы назовем нашего сыночка так! Хуанито – прекрасное имя! – нежно говорила она.
- Боже, мне не верится, что скоро у меня снова будет ребенок… Иногда мне снилось, что я держу в руках малыша, но когда я просыпался – то понимал, что это всего лишь сон. И вот теперь! Майтэ, неужели скоро у нас будет сын! – с каким-то упоением шептал Андрес, а Майтэ гладила его гладкие, темные волосы. «Не буду пока ему объяснять, что у меня может быть и дочь. Ведь он так счастлив!» - подумала она.
- Что-то я совсем расслабился! – вдруг спохватился Андрес. – Во-первых, ты мало поела! Поешь еще – с этими словами он запихнул в Майтэ еще ложку каши. - Во-вторых, мне кажется, тебя холодно. Подожди, я достану тебе еще одеяло! - и он полез в шкаф за вторым одеялом.
- Но мне наоборот жарко, да и сейчас вообще лето! – вскричала девушка в смятении, но Андрес ничего не слушал и укрыл ее вторым одеялом.
- Мне уже лучше и я не хочу лежать! – Настойчиво произнесла Майтэ и сбросила с себя груду белья, которым была накрыта благодаря усиленной заботе Андреса и его матери.
- А я сказал, тебе нужно полежать! Хуанито хочет спать и ты тоже! – смеясь и укладывая жену обратно, говорил Аларкон.
- Андрес, это уже перебор! – строго начала Майтэ. – Если я сказала, что мне лучше, значит мне действительно лучше! – и она с усилием встала и оправила платье. – Я хочу пойти погулять.
 
- Я с тобой! Не хочу оставлять тебя одну, тем более, вдруг тебе опять станет плохо, - мягко сказал он. – Интересно, нравится ли гулять Хуанито… - Задумчиво сказал он и нежно погладил живот жены.
         На улице они встретили донью Анхелу.
- Я рада, что тебе стало лучше,- с улыбкой произнесла мать Андреса, глядя на невестку. Затем добавила, обращаясь к Андресу.
- Я уже заказала украшения зала для праздника. И с числом определилась – семнадцатое июля! Замечательное число и совсем скоро – через две недели. Останется только составить меню, пригласить кое-кого из гостей, вычистить до блеска мебель (особенно в главном зале), пригласить музыкантов.
- Постойте, но я ничего не понимаю! О каком празднике идет речь? – удивленно протянула Майтэ, ничего не понимая.
- О нет, мама! Как я мог забыть сказать об этом Майтэ! – ударил себя ладонью по лбу Андрес и виновато произнес, обращаясь к жене.
- Видишь ли, мама настояла на том, чтобы устроить праздник в честь твоей беременности. Ведь пока мы все держим в тайне, но скоро об этом узнает все. Представь себе, будет вечер в твою честь, танцы, если пожелаешь, поздравления! Ты рада? – спросил Андрес уже с загоревшимися глазами Майтэ.
Та улыбнулась и тихо сказала:
- Право, Андрес, мне кажется не стоит так беспокоиться. Ведь мы просто можем всем рассказать эту новость, без праздника.
Но тот прошептал: «Что ты, если мама сейчас услышит это, то огорчится! Ведь это праздник в честь ее будущего и первого внука!» - и Майтэ успокоилась. «Что ж, праздник - это прекрасно» - сказала она себе. И еще немного поговорив со свекровью, она ушла с мужем на прогулку…
            В последнее время, Лаура имела обыкновение вставать поздно. По её просьбе, утром Хавьер гулял с детьми, пока она спала, а вечером гуляла с детьми она. Сейчас же, около часу дня проснувшись, Лаура первым делом протянула руку к столу, где лежало ее лекарство.
Еще сонная, она пошарила рукой по гладкой поверхности, не понимая, где же склянка с лекарством. В растерянности, уже полностью проснувшись и открыв глаза, она встала и принялась с тщательностью осматривать стол и под столом. Но бутылочки нигде не было. Этого не может быть!
Стоя в ночной рубашке, чуть не плача, Лаура принялась вновь и вновь искать лекарство, переворачивая предметы на столе. Она также поискала на полу во всей комнате, но не нашла его. Обессиленная она села на кровать. Нет, так больше не может продолжаться. Либо с ней что-то не так, либо кто-то каждое утро играет с ней злую шутку. Но кто? Муж? Муж, который больше всего на свете боится ее истерик? Дети? Дети редко бывают в их комнате, да и зачем им, малышам, прятать ее лекарство? Ну а кто же еще? Может быть, Симонетта?
На кровати лежала кукла Лауры, ее любимица, разумеется, после детей и мужа. Кукла, в честь которой жена Хавьера назвала свою дочь. Лаура взяла Симонетту в руки, и, обращаясь к ней, произнесла:
- Уж не ты ли, милая моя, спрятала моё лекарство? Я  снова не могу его найти! – пожаловалась она кукле. Но Симонетта ничего не ответила и лишь смотрела своими синими, нарисованными глазами.
- Я не знаю, что мне делать, Симонетта! Вдруг со мной опять случится припадок! – простонала Лаура, тряся куклу. Тут дверь отворилась, и вошел Хавьер Аларкон с дочерью Симонеттой на руках и сыновьями…

- Лаура, всё хорошо? – с оттенком испуга в голосе спросил он.
- Нет, Хавьер! – она вскочила и бросилась к мужу, причем так резко, что он чуть не выронил малышку из рук. – Я не могу найти своего лекарства! Его нет на столе, хотя я точно помню, что…
- Да вот же оно, на подоконнике! – спокойно сказал Хавьер и, отпустив Симонетту, подошел к подоконнику, взял лекарство и подал его жене. Та растерянно взяла его и смотрела на него, словно видела в первый раз. Хавьер усмехнулся:
- И ты долго искала его и не могла найти? Да ведь оно стояло на самом видном месте!
- Но, я и не искала его там, ведь точно помнила, что оставляла бутылочку на столе! – пролепетала она.
- Лучше, мышка моя, полагайся не на свою память, а на свое зрение! К тому же, ты, наверное, забыла, но в комоде у тебя хранится не одна запасная бутылочка с солями! Так что, если лекарство вновь потеряется, не паникуй так, а просто открой комод и достань то, что тебе нужно. – Сказал Хавьер, после чего улегся вздремнуть на кровати после прогулки…
 Лаура оделась к завтраку, и, открыв дверь, пошла по коридору, как внезапно услышала чей-то восторженный голос:
- И это маленький Андрес? Как он подрос за три года! Совсем уже большой мальчик, ну, держи конфету! – Лаура слегка выглянула и замерла, увидев, как какая-то женщина подает сладость Андресу, а Алисия с мужем стоят и любезно улыбаются.
«А мои сыновья Карлос и Луис? Разве они не заслуживают такого внимания? Почему все всегда восхищаются только детьми Алисии, а не её детьми?» - с горечью подумала Лаура. При этом, её кулаки невольно сжались…
             У членов семьи де Вергара утро было разное. Альфредо, встал рано и отправился в город, чтобы отправить письма по работе. София же, напротив, в то утро получило письмо. И не просто письмо, надо сказать.
  Это был белый конверт, без адреса и имени отправителя. На нем было только написано: «Сеньоре Софии де Вергара, срочно». Это письмо передал Софии в руки Маттео. Быстро, лихорадочно вскрывая конверт, София предугадывала заранее, что там написано. Но ее реальность оказалась куда хуже,  нежели ожидание. В записке, написанной явно наспех, было следующее:
«София. Я не буду долго рассказывать, сколько боли я претерпел из-за тебя в эту ночь. К счастью, пуля, выпущенная тобой, не убила меня, но боюсь, я всю жизнь буду хромать. Врач извлек её, однако, операция стоила очень дорого, и я отдал ему только половину суммы, вторую пообещал отдать сегодня. Написал я тебе с просьбой, немедленно прислать мне около сорока тысяч. Я обещаю тебе, что это последняя моя просьба к тебе, София, ведь сегодня же вечером я уезжаю в Сантандер. Пришли мне эту сумму – и больше ты никогда не увидишь меня, клянусь тебе! В противном случае, ты пожалеешь, София.
  Когда-то горячо любивший тебя, Грау».
 Прочитав письмо, София смяла его. «Негодяй» - яростно прошептала она и, как безумная кинулась к столу. Отперев небольшой ящик, она достала деньги и, отсчитав ровно сорок тысяч и вложив их в  конверт, она написала короткий ответ:
«Вот деньги. Чтобы вы навсегда ушли из моей жизни». Затем с такой же подписью «срочно» - отдала письмо дворецкому. Теперь душа Софии де Вергара была спокойна. Но она даже не представляла, что…



   Когда Андрес Ольмеда увидел Алехандро, то потупил глаза. Конечно, после вчерашнего происшествия он простил его, но теперь некоторый страх двоюродный братец всё же внушал. Не смотря на Алехандро, Андрес скорым шагом попятился от него, но тот нагнал его.
- Андрес, ну прости меня, пожалуйста! Не сердись! – жалостливо протянул сын Софии, тронув за плечо Андреса.
- Я не сержусь. – Пробурчал малыш.
- Ну, вот и отлично! Давай снова играть вместе! Во что ты хочешь? – радостно спросил Алехандро.
Глаза Андреса невольно загорелись: ведь до этого его друг сам выбирал игры, не спрашивая его, во что он сам хочет поиграть. А теперь! Андрес решил воспользоваться случаем и выпалил:
- В догонялки! Ты водишь! – и принялся убегать, но Алехандро остановил его.
- Нет, это скучно – просто догонялки. К тому же, я легко догоню тебя! Давай лучше водить будешь ты, а я убегать. А еще, я придумал…о, какую штуку я придумал! – неожиданно заключил он.
- Что ты придумал, Алехандро? – замирая, спросил Андрес, сгорая от нетерпения.
- Я придумал игру: «Догонялки босиком!» - заговорщически прошептал маленький де Вергара и захихикал.
- Босиком? – недоуменно протянул Андрес.
- Ну да!
- Но мама вряд ли разрешит мне бегать босиком… - задумчиво сказал Ольмеда.
 - Да ладно тебе! Это же не опасно! В коридоре много места, к тому же, там всегда чисто, поэтому бегать будет удобно! Представляешь, как это весело! – предвкушая веселье игры, говорил Алехандро. – Ну, ты как хочешь, а я сниму ботинки и чулки! – докончил он и в одно мгновение стянул всё со своих ножек.
- Я тоже! – и Андрес сделал то же самое.

- Ну, вот и отлично! Догоняй! – крикнул его друг и со всех ног помчался по коридору.
  Алехандро бежал быстро и долго, Андрес сильно отстал, шлепанье его пяток по полу даже не было слышно за спиной. Алехандро запыхался так, что ему вдруг захотелось пить. Он доплелся до своей комнаты и быстро взял чашку и налил туда воды. Как вдруг, где-то недалеко услышал голос своего кузена: « Я тебя сейчас догоню!». Не сознавая ничего толком и желая убежать далеко-далеко, чтобы Андрес не поймал его, Алехандро вместе с кружкой бросился по коридору дальше. Вода расплескивалась по паркету, но он не обращал на это никакого внимания. Мальчик продолжал нестись, как вдруг кружка выскочила у него из рук и разбилась на крупные осколки…
«О нет!» -  с ужасом подумал Алехандро и внезапно увидел Андреса, который из конца коридора несся к нему. Алехандро хотел закричать, но не мог. Дыханье от скорого бега перехватило у него, он стоял, прижавшись к стене, тяжело дыша и видя, как Андрес бежит к нему. «Ну что же ты не убегаешь от меня!» - где-то на расстоянии двух метров раздался голос водящего.  Андрес протянул руки, чтобы поймать брата... но внезапно, не заметив, наступил прямо босой ножкой на фарфоровый кусок...
               - Кто придумал эту дурацкую игру? – строго спросила Алисия мальчиков.
Вновь она с мужем, а также София и Альфредо находились в одной комнате. Тут же, рядом были два шалуна: пострадавший Андрес, всхлипывая, лежал на кровати с перевязанной ногой. Он сильно порезался. Алехандро стоял, угрюмо опустив глаза.
- Это не я. – пробурчал он, не глядя на взрослых.
- Значит, ты, Андрес? – сурово глядя на сына, спросил Хулио.
Тот разрыдался, не зная, что сказать. Ему не хотелось жаловаться на кузена.
Альфредо, вне себя закричал, слегка потрясся сына за плечо:
- Алехандро, да сознайся же, что это ты, ради Бога, как я тебя учил! – его лицо было белее мела. Второй раз, да еще и подряд, он не мог пережить такого позора за сына.
- Это не я! Это не я придумал эту игру, правда! – заревел уже маленький де Вергара, вытирая кулачком слёзы.
- Но если не ты, то кто? Андрес? – сердито сказал Альфредо.
- Да-а-а-а. – плача, протянул Алехандро.
- Нет, это невозможный ребёнок! Алехандро, я же учил тебя, что врать нельзя! – простонал его отец, всплеснув руками. Затем, умоляюще обратился к Алисии. – Алисия, я право, не знаю, что еще и сказать. Мы поговорим с сыном, он будет наказан и больше не подойдет к Андресу!
София в это время, молча, стояла в стороне. Даже сейчас ее мысли были заняты этим: получил ли падре Грау деньги или нет?
      - Не беспокойся, Альфредо.  Мы до конца не знаем, что и как произошло на самом деле, возможно, мой сын говорит неправду. Я считаю, что Андрес также виноват, так как тоже играл в эту глупую и опасную игру. Поэтому, думаю, им обоим придется не встречаться всю неделю и не играть вместе, это будет справедливо. – Заключила Алисия спокойно, глядя на Альфредо.
- Но, тут, же все очевидно, врёт мой сын! Алисия, я обязательно поговорю с ним! Видит Бог, я не хочу, чтобы твой сын страдал из-за выходок моего! Я не знаю, что и сказать, и вообще в шоке, от того, что происходит! Что нашло на Алехандро, ума не приложу! – растерянно и взволнованно продолжал лепетать Альфредо. Алисия с сочувствием смотрела на горе-отца, а Хулио стоял, прижавшись к стене и скрестив руки. Взгляд Хулио отнюдь не выражал сочувствия. Более того, его глаза горели недобрым огнём. Но он держался и ничего не говорил.
София же по-прежнему не вмешивалась. «Ничего ужасного не произошло» - думала она, «Дети всего лишь играли, ну, Андрес покалечился, с кем не бывает! А теперь, Альфредо вновь разволновался, было бы из-за чего! Андрес жив, здоров, Алехандро тоже. Всё обошлось!». Но, внезапно заметив напряженный взгляд Хулио, София все же, решила своим словом закончить эту беседу.
Она подошла к сестре и произнесла:
- Алисия, мы еще раз с Альфредо извиняемся за поведение нашего сына. Я согласна с тем, что нашим детям пока не стоит видеться, ради безопасности Андреса в том числе. Я еще раз поговорю с Алехандро и выявлю проблему, ведь что-то в его поведение резко изменилось, и я пока не понимаю, что и почему. Надеюсь, подобного больше не повторится.
- Я тоже! – раздался из угла ледяной и жесткий голос Хулио. Ему надоела вся эта дребедень. Он уже поскорее хотел, чтобы семья сестры его жены покинули их комнату. После вчерашнего, да и после сегодняшнего общаться с ними желания у него не было никакого. Да и никогда не было.
София взглянула на него с изумлением. Альфредо еще больше побледнел, даже позеленел. Только Алисия мягкой улыбкой разрядила обстановку:
- Не беспокойся, я всё понимаю, София. Давайте оставим эту ситуацию, дети я думаю, всё поняли и поняли также, что нельзя играть в такие опасные и глупые игры, а тем более, в отеле. А теперь, считаю, надо пока разойтись ненадолго, пусть мальчики подумают  над своим поведением и сделают выводы, а нам всем, стоит отдохнуть. – Под словом «мальчики», на самом деле, Алисия умело скрыла имя Алехандро, так как была уверена, что именно сын Софии придумал такие «догонялки» и спровоцировал травму Андреса.
  На этой достаточно мягкой ноте, две семьи расстались.
Хулио продолжал стоять, скрестив руки и глядя на до сих пор всхлипывающего сына. Ему было больно видеть перевязанную ножку Андреса. Он сжал голову руками и вдруг выпалил:
- Алисия, я не могу больше видеть и терпеть этих людей! Их сын, Алехандро! Да это демон во плоти ребёнка!
- Хулио! – изумилась его жена. – Хулио, как ты можешь говорить так! Ведь он, в конце концов, твой племянник! Алехандро хороший мальчик, я уверена в этом, просто, возможно, у него такой возраст и он делает все эти вещи не нарочно!
- Не нарочно? Не думаю, Алисия! Таких совпадений дважды не бывает! По-твоему, он и вчера «не нарочно» запер Андреса в шкафу так, что тот чуть не задохнулся? Нет, их общение и взаимодействие друг с другом невозможно, во всяком случае, пока. Боже, очевидно же, какой отец у ребенка, такой и сын! – заключил он, сверкая глазами.
- Но Альфредо… - начала Алисия, но остановилась.  «Ведь Хулио не знает, кто на самом деле убийца его сестры!» - вдруг вспомнила она и опустила глаза. Нет, все же, она не может сказать Хулио правды, да и какой в этом смысл, столько лет прошло с тех пор. Однако, и согласиться с мужем полностью Алисия не могла…
    
       Но Альфредо тоже, как и Хулио, не считал оба происшествия, случившиеся за последние сутки совпадением
         - София, проблема и в нас с тобой тоже! Видимо, мы что- то упустили в воспитании сына, эти «совпадения», или «случайности» - как ты их называешь, уже дважды так сильно навредили сыну твоей сестры! Вчера он чуть не задохнулся, сегодня порезался, а что может еще случится! – с беспокойством, горячо говорил жене он, в то время как София, закатив глаза, стояла рядом и слушала речь мужа.
- С нашим сыном действительно что-то не так! Он раньше не вёл себя так, был тише воды, ниже травы, а теперь…
- С нашим сыном всё в порядке, Альфредо! – прервала его София. – Он мальчик, мальчик, который растет. У него сейчас такой возраст, ему пять лет, он взрослеет. Да, он ошибается, но кто ни делал ошибок в его возрасте! К тому же, мальчики наказаны и не будут встречаться неделю. Алехандро вынесет из этого случая урок, немного посидит в одиночестве, и больше не будет совершать такие поступки. – убежденно говорила она,  в то время как её сердце предчувствовало что-то.
- А если будет? Если будет, София? О, меня так сильно пугает его поведение в последнее время! Он стал врать! Он стал врать, София, это при его воспитании, притом, что мы учили его не обманывать и всегда говорить правду! Может, это всё из-за его отца? – тише закончил он. А потом вновь продолжил, громче и чуть ли не с яростью:
- Может это из-за его отца? О, ну, разумеется, в нем течет его кровь, кровь этого мерзавца, кровь…
- Замолчи, Альфредо! – с ужасом перебила его София. – Замолчи, я не хочу больше слышать ничего об этом! Всё обошлось и тебе нужно успокоиться и отпустить эту ситуацию!
   А в это время Алехандро, прислонившись ухом к двери, слушал разговор родителей… «Кто мерзавец? Мой папа?» - подумал он и вдруг тихо прыснул со смеха. Как папа может называть себя мерзавцем? Это не так не похоже на него.
  Голос отца раздался снова. Уже спокойно, де Вергара говорил:
- Я успокоюсь, но мне страшно, София. Я не хочу, чтобы наш сын вырос таким. Теперь я буду уделять ему гораздо больше времени, чем раньше. Раньше, я был занят работой по горло, но теперь, когда мы здесь, в Канталоа, я решил, что мне нужно чаще быть с Алехандро. Видимо, в моё долгое отсутствие, в Сантандере, ты сильно избаловала его. – испепеляюще глядя на жену, закончил свою небольшую речь он.
София покраснела. И вышла из комнаты. Сейчас ей было просто необходимо прогуляться и развеяться…
     Она шла по парку, в белом шелковом платье и с широкой соломенной шляпкой на голове. Но что-то невыносимо давило ее в груди… Что это? Боже, какая оплошность! Нет, не оплошность! Какая глупость! София мгновенно нащупала руками тот самый револьвер, выстрелом которого она травмировала падре Грау вчера ночью. Револьвер завалился за подкладку платья. Лицо Софии побледнело: а если Альфредо заметит пропажу револьвера? Тогда он наверняка сообщит детективу Айало, который сейчас находиться в отеле и расследует убийство какой-то горничной, Клаудии кажется… «Нужно немедленно возвратиться в отель. Надеюсь, Альфредо пока не заметил, что револьвера нет на месте!» - подумала София и спешным шагом направилась к отелю. Более короткий путь обратно лежал мимо церкви Канталоа и поэтому София пошла именно им. Вот, уже за домами виднеется церковь Канталоа – и какое счастье, там уже нет этого негодяя Грау, ведь он должен был уехать, так как с момента отправления ему денег прошёл почти целый день. Жена Альфредо невольно улыбнулась, и смелее пошла дальше. Наконец, проходя мимо двери церкви, она невольно остановилась перед ней. Посмотрев на эту дверь с минуту, она продолжила путь. Женщина шла, не оборачиваясь, не замечая человека, который шел за ней. Было светло, как днём, солнце еще не село и освещало дорогу, по которой шла София. Она бросила взгляд на асфальт и, увидев, казалось, немыслимое, с ужасом остановилась и обернулась, не веря своим глазам.
 
    - Да, я не уехал, София! И не собирался уезжать! – насмешливо произнес падре Антонио-Грау, глядя на дрожащую Софию.
- Как…как ты мог! После того, как я прислала тебе такую сумму! Ведь… ты поклялся! Ты поклялся, что уедешь из Канталоа сегодня же!- дрожащим голосом роняла София. Она чувствовала, что вот-вот расплачется. Как он мог так обмануть её!
- А ты думала, я так просто оставлю тебя? Да, ты жестоко ранила меня и не только в ногу, но и в сердце! Но я по-прежнему люблю тебя, София! – глаза падре загорелись и он положил руку на плечо Софии. Та больше не могла этого вынести. Вместе с душевными чувствами пролились и слёзы. София сбросила руку Грау и, рыдая, с ненавистью закричала:
- Я ненавижу, ненавижу тебя! Почему ты не оставишь меня в покое? Зачем так мучаешь меня? Ты обещал уехать отсюда и не уехал! – она была вне себя. Они стояли на дороге, а люди, шедшие мимо, с удивлением останавливались, глядя на странную сцену, происходившую между священником и нарядно одетой плачущей сеньорой.
- Успокойся, София, не надо при людях так вести себя. – Мягко сказал он истерично рыдающей женщине.
Но видя, что та не успокаивается, он уже жестко, незаметно для других схватив её за локоть, прошипел:
- Довольно, София, если хочешь устроить сцену, то давай отойдем. А теперь выслушай меня: я не уеду из Канталоа, пока не добьюсь тебя и я действительно добьюсь тебя, любой ценой. Ты сделала меня хромым, и теперь я имею право делать с тобой всё, что мне вздумается. Если ты будешь продолжать противостоять мне, София, я вынужден буду рассказать всем, что за выстрел произошел в ночи. Не думаю, что это понравится тебе!
  Он не договорил. Вне себя от гнева, София начала хлестать его по щекам. Пощечина за пощечиной отпечатывались на лице священника, а небольшое количество человек, с ужасов вытаращив глаза, смотрели на это. Но Софии было всё равно. В этот момент она была, словно безумная и не осознавала, что делает. Она продолжала избивать ошарашенного Грау, а он тщетно уклонялся от её ударов. Наконец, она кончила и, прикрыв пылающее от гнева, смешанного со стыдом лицо шляпой, поспешно удалилась, надеясь, что рядом не было неожиданных журналистов, и её никто не узнал. Что же говорить про падре! С минуту он стоял, раздавленный, с пылающим лицом, униженный при людях. Потом, еле сдерживаясь, чтобы не наброситься на кого-либо, он буквально полетел домой, не ощущая твердой земли под ногами. Наконец, оказавшись дома, его охватила такая злоба на Софию, что он с остервенением стал ломать мебель, рвать священные книги, которые лежали у него скорее, только для вида. Немного успокоившись и прекратив разрушения, Грау жестко произнес, как будто отрубив:
- Я убью тебя, София!
 

        - Вы уверены в том, что заглянув в ящик, револьвера не было на месте? – спокойно спросил детектив озабоченного и обеспокоенного Альфредо де Вергара.
- Да, я абсолютно уверен! В ящике было немного вещей, но, даже хорошо поискав среди них я не нашел револьвера! – говорил он взволнованно, готовясь сотый раз повторить историю о том, как несколько минут тому назад он хотел достать из своего ящика таблетки от головной боли, но с ужасом заметил пропажу револьвера.
- Сеньор Ольмеда и еще несколько человек утверждали, что слышали выстрел ночью. Пропажа вашего револьвера далеко не совпадение, сеньор мэр. Я уверен, что его похитили. Поэтому, сейчас нам следует незамедлительно отправиться в вашу комнату.
 Поднявшись наверх в комнату де Вергара, детектив осмотрел все ящики, не только тот, где раньше лежал злополучный револьвер. Альфредо стоял, сжав руками голову.
- Дела плохи. – коротко бросил детектив, задумчиво подкручивая усы.
- Ума не приложу, что делать! Кто же мог взять револьвер? Разве что, кто-то из слуг, или…
    Внезапно, дверь в комнату распахнулась. София де Вергара остановилась, как вкопанная, не двигаясь. Она поняла, что опоздала…
Альфредо обернулся и посмотрел на жену. Её лицо выражало отчаяние. Он подошел к ней.
- София. У меня пропал револьвер, и мы с детективом пытаемся выяснить, кто взял его, – спокойно произнес он. София, бледная как полотно, качаясь, оперлась на Альфредо.
- Что с тобой? – взволнованно спросил он, в то время как София трясло как в лихорадке. Но детектив казалось, не обратил на это внимание и деловито спросил её:
- Сеньора де Вергара, позвольте спросить вас…
Резко сняв свою руку с плеча Альфредо и подойдя к детективу, София громко и твердо, даже с азартом, произнесла, вытаскивая из платья револьвер:
- Вы ищете револьвер? Вот он, у меня! - На мгновение она подержала револьвер прямо перед носом детектива, а потом, поддаваясь какому-то странному порыву, швырнула оружие так сильно, что оно отлетело в самый угол комнаты. И вновь разрыдалась…
               

                Продолжение следует…