Сюрприз на день рождения

   (Возрастное ограничение = 18+)

   - Однако, жена у меня горячая чертовка, - сказал я себе, глядя на предметы, припрятанные в сумке Victoria's Secret.
   - Да… Это будет день рождения, который мне запомнится надолго, - сказал я с довольной улыбкой, пряча сумку обратно в шкаф жены.
   Видите ли, мне исполняется 40 в субботу. И хоть жена ничего мне не сказала, но, похоже, что в эти выходные мне несказанно повезёт. Похоже, скоро я побалую моего слоника сладеньким.

   Тут следует отметить, что отношения между Ирэн и мной были несколько натянутыми в последние пару месяцев.
   Ирэн, это, знаете ли, моя жена с 14-летним стажем.
   Казалось, в последнее время, что бы я ни делал, я постоянно злил её. Неправильно сказал, не так поставил, не то взял, не туда пошёл… Да что там… Многие знают, что такое "женщина не в духе."

   И у нас всякий раз возникал спор, который стал почти ежедневной традицией.
   Вечером я делал своей Ири нескромное предложение, в надежде проверить - всё ли в порядке с её киской. И каждый раз она заверяла, что киска в исправности, и проверка не требуется.
   Честно сказать, я боялся, что придется переходить на ручное управление. Или искать дублёршу на полставки.
   Нет, ну, в самом деле - я же не старпёр какой, чтобы так меня так игнорировать. Я мужчина - хоть куда. Хоть туда, хоть сюда… Мда, несколько неоднозначно выразился.
   Ну, короче - ситуация ясна и печальна, как глаза недоеной коровы.

   В тот вечер, пока жена и дети бегали на улице, я зашёл в гардеробную Ири, чтобы найти наши старые фотоальбомы.
   Я искал конкретную фотографию. На ней стояли мы с моим братом Роджером рядом с нашими дорожными "Харлеями". Тогда у нас обоих были длинные волосы, бороды и кожаные косухи. Мы считали себя крутыми парнями. Гоняли по всему штату, стучали по электрогитарам, вопили в микрофоны "Мистера Лоннели" и тискали девчонок.
   Мда…

   В последнее время дети часто говорили мне, что я слишком строг с ними. И они ехидно интересовались, всегда ли я был таким занудным сухарём.
   - Я покажу им, что их отец был отвязным пацаном в своё время, - бормотал я. - Мне бы только найти эту фотку. Они бы сразу поняли, что я не всегда оттягивал задницу в кабинете, и у меня есть кой-какой жизненный опыт.
   Стоя на стуле, я потянулся за стопкой альбомов на шкафу, и потерял равновесие. Говоря много некрасивого, я рухнул на пол, прихватив с собой целый ворох одежды жены.
   - Ну, твою же мать, - сказал я, поднявшись на ноги и глядя на то, что натворил.
   - У этой женщины определенно слишком много одежды, - возмущался я про себя, заканчивая вешать последнее платье. И уже собирался снова попробовать совершить восхождение за альбомами, когда заметил сумку для покупок за зимними пальто.

   Вытащив её, я заглянул внутрь.
   Там лежали три комплекта нижнего белья, которое заставило бы покраснеть даже проститутку.
   Первый был светло-лилового цвета и выглядел как короткая ночная рубашка для кукол. В такое моя жена была одета в нашу первую брачную ночь.
   Второй был тонким чёрным и почти прозрачным. Материала на него явно пожалели. Этот наряд был раза в четыре меньше, чем фиолетовый.
   А вот от третьего у меня закипела кровь. Этот был алого цвета и сделан в основном из прозрачного кружева.
   Что действительно отличало его, так это то, что у него был хитро встроенный бюстгальтер. А там, где обычно бывают соски, находились круглые отверстия.
   На дне сумки лежали стринги соответствующих цветов, свои для каждого наряда.
   На всех предметах остались ценники, и меня шокировало то, насколько всё это было дорого.
   - Чёрт меня побери, - подумал я про себя, вернув сумку на место, - они стоят каждого потраченного на них пенни. Наверно, это её способ закопать топор войны. Или, так сказать, заставить петь петуха.

   Вот скажите откровенно - о чём бы вы подумали, увидев такое распутное богатство?
   Видите! А я об этом не подумал. В то время, несмотря на возраст, я был достаточно туп. Я думал, что весь мир, ну, по крайней мере, моя семья, вертится вокруг меня. А как же! Ведь я грёбанный центр вселенной.
   Это так себе… Отступление, чтобы поднять вам настроение.

   Весь оставшийся вечер я улыбался как дебил. Мир снова стал прекрасен. Я видел свет в конце тоннеля.
   За ужином жена спросила меня, не выпил ли я, пока они отлучились. Я успокоил её, пояснив, что я просто благодарен Господу за такую прекрасную семью.
   Всё еще сияя, как новенький четвертак, я лёг спать той ночью, блаженно вспоминая волшебную сумку, набитую чувственными забавами.
   Я пытался подкатиться к Ири, но она, как всегда, сказала, что устала, что у неё болит голова, что мы разбудим детей, что она не в настроении, что она хочет спать и что "давай в следующий раз".
   - Как скажешь, дорогая, - согласился я, нежно поцеловав её в щёчку и прошептав слова любви. Потом повернулся и спокойно заснул.
   Да, правильно. Вот так вот.

   * * *

   Я проспал спокойно от силы четыре часа.
   Видения Ирэн, одетой в эти сладострастные тряпочки, танцевали в моём мозгу всю ночь. Что бы мне не снилось, я не мог очистить свой разум и избавиться от железобетонной эрекции. В моих снах мы занимались с женой любовью в разных позах раз десять, прежде, чем сработал мой будильник и положил конец моим поллюциям.
   Как бы я ни утомился, я всё еще был на пике жизнерадостности. Сначала быстро принял душ и побрился, а затем, как пожарник, спрыгнул вниз по лестнице.

   Когда остальные, зевая и почёсываясь, спустились в столовую, то увидели, что на столе стоит завтрак для всей семьи, а я сижу за чашкой кофе и читаю газету.
   - Папа, ты на форсаже, что ли? - спросил меня Кит. - Ты же никогда не завтракаешь утром, не говоря уже о том, чтобы ещё и приготовить, - добавил он с удивленным выражением лица.
   Ирэн тоже изумлённо смотрела на меня:
   - Кто ты, черт возьми, и что ты сделал с моим мужем?
   - Я тут, дорогая. Просто захотелось позаботиться о всех вас.
   - Что ж, спасибо, дорогой, - сказала она, наливая себе чашку кофе.
   Моя дочь, Терри, которая всегда была немногословна, просто принялась шурудить вилкой в сосисках и яйцах.
   - Отличный завтрак, папа. Люблю тебя, - сказала она, набив рот.

   - Ну… - я потёр ладони, - думаю, мне нужно пойти и заработать немного денег. Не скучайте тут без меня.
   Опрокинув Ири на спинку стула, я поцеловал её взасос и попрощался с каждым из детей. Все за столом были ошеломлены.
   - Что случилось с папой? - спросил Кит свою мать. - Я знаю, что у него день рождения в субботу, но разве такое происходит, когда тебе исполняется сорок? - сказал он, дожевывая сосиску.
   Ири шлепнула меня по уходящей заднице и усмехнулась:
   - У твоего отца просто хорошее настроение, вот и всё, - сказала она. Но, наверняка, сама не поверила этому ни на минуту.

   Она догнала меня на крыльце.
   - Джим, что происходит? Ты что-то задумал?
   - В чём ты меня подозреваешь, дорогая?
   - Я не видела тебя в таком пикантном настроении с тех пор, как мы отправились в тот круиз на выходных, более десяти лет назад. Чёрт, мы тогда даже не выходили из своей каюты, - сказала она с намеком на улыбку. - Но прошлой ночью у нас не было секса. Признавайся - у тебя кто-то появился?
   - Ири! Как ты могла такое подумать?! Ты! Мать моих детей! Боже! И не стыдно тебе? - ответил я, прежде чем прыгнуть в машину и уехать.
   - Ну, ну… - сказала мне вслед жена.

   Когда я вошел в офис, то всё ещё был на подъёме.
   - Доброе утро, Кэрол, - улыбнулся я своему секретарю, - прекрасный день, не правда ли?
   Через минуту я вернулся и спросил:
   - А не хочешь ли ты чашечку кофе и пончик.
   - Конечно, босс, но… - было всё, что она могла сказать, прежде чем я исчез из офиса.
   Вернулся через несколько минут с чашкой горячего кофе, с глазированным пончиком и даже с салфеткой. Всё, что она могла сделать, это выдавить "спасибо", прежде чем я снова ушёл.

   К полудню все в офисе гадали, кто этот новый парень. К Кэрол подходили несколько человек и спрашивали, уж не повысили ли Джима.
   - Я понятия не имею, что происходит, но боюсь, это не может продлиться долго, - сказала она им.
   Так оно и было. По крайней мере, несколько дней.

   К 5:00 я уже вышел из офиса, и пожелал доброго вечера всем, кто меня слушал.
   Ирэн собиралась уходить с работы, когда зазвонил ее мобильный телефон. Это был я.
   - Привет, дорогая. Вместо того, чтобы готовить сегодня вечером, я остановлюсь и возьму китайскую еду на ужин. Хочешь чего-нибудь особенного?
   - Нет, возьми как обычно Джим… С тобой все в порядке? - спросила она опасливо. Мне показалось, что она боится моего ответа.
   - Да. Я - молодцом. Почему ты спрашиваешь? - сказал я самым приятным тоном, на который только способен.
   - Просто я не видела тебя таким… Таким бодрым… Не знаю… В последние месяцы, - ответила Ири. Она видимо пыталась понять, что, чёрт возьми, творится с её мужем.
   - Ири, солнышко, просто я понял, как сильно люблю тебя и детей, и как мне повезло, что у меня есть все вы. Извини, я должен отключиться, прежде чем попаду в аварию. Увидимся дома, дорогая.

   Вечер четверга был таким же, как и среда. Я был очень весел и вёл себя как подросток.
   Я подошёл к Ирэн сзади, когда она мыла посуду, и обнял её, поцеловав в шею.
   - Джим, - воскликнула она, - дай мне домыть посуду, или один из нас пострадает. И это буду не я.
   При этом она покраснела, как девственница.

   Мы с детьми провели большую часть вечера, собирая гигантский пазл на кухонном столе. Это было весело, и мы смеялись, когда, например, вместо носа у медведя вырастала нога.
   Ири смотрела на это с изумлением.
   К десяти дети улеглись спать, и я собрался тоже.
   Я не знал, чего ждать сегодня вечером от жены. Она ещё не спала и читала книгу, когда я лёг в постель.
   - Я не знаю, откуда ты берёшь свою энергию, но не мог бы ты дать мне немного, - сказала она с улыбкой. - Я полностью вымотана сегодня. Но к выходным со мной всё будет в порядке. И тогда мы кое чем займёмся… Обещаю, - чмокнула она меня.
   - Всё в порядке, дорогая. Я всё понимаю, - ответил я, прежде чем схватить её и притянуть к себе.
   Я поцеловал её не один раз, а трижды.
   - Вот что называется поцелуем на ночь, - сказал я с улыбкой. - Это должно согреть меня, по крайней мере, до выходных.
   С этими словами я повернулся, выключил свет и заснул. Оставив ошеломлённую Ирэн пялиться в темноту.

   В пятницу я оставался в благодушном ожидании чуда. Утром детей ждал завтрак. Сегодня это были овсяные хлопья, тосты и апельсиновый сок.
   - Пап, смотри… Я ведь могу привыкнуть к этому, - сказал Кит.
   - Я не могу дождаться субботы, - сказала Терри, закидывая овсянку себе в рот. Все начали есть.
   - Как насчет того, чтобы сегодня вечером мы приготовили домашнюю пиццу на ужин? - спросил я всех.
   Дети одобрительно помычали, а Ирэн просто стояла с открытым ртом.
   - Хорошо? Тогда решено. Я куплю всё по дороге домой... Ну, мне пора. Люблю вас, ребята, - сказал я с улыбкой, подходя к Ирэн.
   Я поднял её, развернул и поцеловал.
   - Люблю вас, детки, и ушёл.

   * * *

   Вбежав в свой офис, я нёс две чашки кофе и яблочные оладьи для Кэрол.
   Я пожелал всем доброго утра, ставя немудреный завтрак на стол секретаря.
   В кабинете я разложил бумаги, над которыми работал на этой неделе, когда вошла Кэрол.
   Она закрыла дверь.
   - Так… Хорошо… Что, чёрт возьми, происходит? - спросила она меня, усевшись с кофе и оладьем в кресле перед моим столом.
   Я начал что-то говорить о том, как жизнь хороша, и что-то в этом роде, когда Кэрол остановила меня:
   - Джим! Не надо парафинить мне мозги! Я работаю с тобой уже двенадцать лет, и ты никогда раньше не был в таком хорошем настроении. Ты употребляешь наркотики?
   У меня челюсть чуть не стукнулась о столешницу.
   - Кэри, детка… Ты чего?
   - Значит нет, - констатировала она.
   - Тогда одно из трёх. Либо ты выиграл в лотерею, и на выходных проставишься. Либо ты загулял налево, и на тебя обрушилось больше секса, чем у всех нас вместе взятых. Либо последнее - ты получил повышение по службе, а я не в курсе. Что происходит, Джимми? Массы негодуют. И я не выйду из этого кабинета, пока ты не скажешь мне, что с тобой стряслось.
   Она, скрестила руки на груди.

   - Хорошо. Но дальше этого офиса дело не выйдет. Договорились? - сказал я ей.
   Она с готовностью кивнула.
   - Я тебе уже жаловался. Мы с Ирэн за последние несколько месяцев пережили тяжелый период. И с приближением моего сорокалетия я, в последнее время, был не в лучшем настроении,.
   Кэрол снова согласно кивнула. А я продолжил:
   - Ну… Позавчера я случайно заглянул в шкаф Ири, и нашел там сексуальное нижнее белье, которое она, видимо, купила только на мой день рождения, - сказала я с улыбкой.
   - Ага. То есть, ты всего лишь нашёл эти штучки-дрючки, которыми бабы вышибают мозги мужикам?
   - Позволь мне просто сказать, что они мёртвого вернут к жизни, если ты понимаешь, о чем я. Так что, похоже, меня ждут дикие выходные. И это всё, что я собираюсь тебе сказать.
   Я сиял как описавшийся олигофрен.
   - Боже! А я-то надеялась на повышение, чтобы ты мог взять меня с собой наверх, - вздохнула Кэр.
   - Кэрол, прости, я не оправдал твоих ожиданий. Но, ты знаешь, что я над этим постоянно работаю.
   - Что ж, постарайся поработать сегодня ещё прилежней, потому что в понедельник ты, вероятно, будешь бесполезен. Если вообще приползёшь, - сказала Кэрол, выходя из моего кабинета.

   Я весь день смотрел на часы.
   - Иисус Христос! Кончится ли когда-нибудь этот день?
   Наконец, пропикало пять, и я мгновенно вылетел, крича Кэрол, что я увижу её в понедельник.
   Остановившись в супермаркете, я купил все продукты для пиццы на сегодня и направился домой.
   - Может быть, сегодня она наденет что-то из того набора, - подумал я. - В сумке их было три. То есть - пятница, суббота и воскресенье вечером.
   - Ну, что же. Я справлюсь с такой нагрузкой, - сказал я себе, выруливая к подъездной дорожке.

   * * *

   Ирэн осталась в стороне, пока мы с детьми замешивали тесто для пиццы.
   Терри назрезала колбаску, помидоры и оливки, а Кейт раскатал тесто и разложил его по сковородам. В общем, самоделки смотрелись неплохо, но детям показалось, что они выглядят просто великолепно.
   С одной пиццей мы немного переборщили, зато другая получилась отлично. Дети удивлялись тому, как легко они могут приготовить пиццу самостоятельно, и насколько хороша она на вкус.
   - Ха! Я думаю, у нас она получилась лучше, чем купленная в магазине, - объявила Терри.
   Единственное, что меня раздражало, это то, что второй день подряд Ирэн просто сидела и не присоединялась. Она даже не предлагала никакой помощи.
   - Ну что ж. Завтрашний день всё исправит, - сказал я себе с улыбкой и большим нетерпением.
   Перед тем, как лечь спать, дети сказали мне, что собираются приготовить для меня завтрак, поэтому мне лучше остаться в постели, пока они не будут готовы.
   - Нет проблем, ребята, - сказал я им.

   Я уже лежал под одеялом, когда Ирэн вошла в спальню. Она сняла одежду, направляясь в ванную.
   Я замер в нетерпении. Вот - сейчас. Вот, вот. Давай, детка! Ну же!
   Представляете моё разочарование, когда через несколько минут она появилась в своей старой университетской футболке.
   - Чёрт! Твою же мать! Какой облом! - подумал я про себя. - Сегодня я бы удовлетворился даже тем скромным фиолетовым.
   Ирэн проскользнула в кровать, а затем достала книгу, чтобы почитать. Неудивительно, что у нас не было секса. Она читает почти до одиннадцати каждую ночь.
   Я был немного раздражен, но промолчал, поскольку не хотел облажаться в эти выходные.

   Ирэн нарушила наше молчание.
   - Помнишь, Джим, я сказала Лизе, что помогу ей в воскресенье. Я отлучусь на несколько часов, поэтому мне нужно, чтобы ты присмотрел за детьми в это время. Я также попросила Лизу и Кена пойти с нами на ужин завтра вечером… Надеюсь, ты не возражаешь? Так что тебе лучше хорошенько выспаться сегодня. Тебе понадобится вся твоя энергия. Потому, что у нас с детьми запланирован для тебя полный завтрашний день.
   Она, поцеловала меня в щеку, и вернулась к своей книге.
   - Чёрт. Я полагаю, это отвечает на мой вопрос о том, собираюсь ли я получить что-нибудь сегодня вечером, - сказал я себе, и повернулся, чтобы заснуть.

   - Ну, ладно. По крайней мере, в субботу это будет ночь, которую нужно запомнить. Интересно, останутся ли дети ночевать у Лизы с Кеном? Может быть, поэтому они и едут с нами завтра...
   Я заснул с улыбкой на лице и стояком в руке, желая, чтобы побыстрее наступил субботний вечер.
   Понимаю, что вы обо мне думаете. Ну, вот такой я… Дурак.

   * * *

   В восемь утра дети прыгали по мне и кричали, чтобы я вставал и спускался к завтраку.
   Я схватил Терри, перебросил её через плечо, взял Кейта подмышку, и, смеясь, потащил их обоих на кухню.
   - С днем рождения, папа! - кричали они, когда я смотрел на стоящую на столе еду.
   Французские тосты, вафли, яйца и сосиски - все это было красиво разложено и расставлено. Ирэн сидела с чашкой кофе в своем халате и сообщила мне, что дети сделали всё сами.
   Итак, мы все сидели и ели, пока не насытились.
   - Спасибо, дети. Я восхищён, - сказал я, вставая, поцеловал каждого из них в макушки. А затем начал их щекотать, гоняясь за ними по дому, улюлюкая и смеясь.

   Потом мне объявили, что они собираются подстригать газон и подметать гараж. Им просто нужна была небольшая помощь, чтобы запустить газонокосилку.
   Ирэн сидела, улыбаясь, и потягивая кофе. Она сказала мне, что это была их идея.
   Излишне говорить, что на всё про всё у нас ушло три часа. Если бы я занимался делами один, это заняло бы у меня всего около получаса.
   Дети были грязными, уставшими, и теперь им всё это немного надоело. Я сказал им зайти в дом и помыться, а я пока вымою машины.
   К пяти я закончил и направился внутрь.

   Я нашел Ирэн на кухне, болтающую по телефону. Когда я потянулся к ней, она оттолкнула меня.
   - Ты грязный и вонючий, - зашипела она, - пойди в душ и помойся. У нас зарезервировано на шесть пятнадцать.
   И возвратилась к разговору по телефону.
   Я был немного раздосадован, но подумал, что сегодня вечером она наконец-то вынесет мне мозги, так что не возмутился.

   Я только вспомнил, что когда мы поженились, то не могли оторвать руки друг от друга. А теперь все было как раз наоборот.
   Раньше было так, что, если мы чувствовали, что связь между нами ослабевает, что рутина начинает нас разделять… Мы ускользали от всех, и проводили время наедине. Только мы двое. Чтобы не терять связь. Понимаете? Спрятаться в том месте, где мы могли насладиться друг другом без спешки. Посмаковать друг друга…
   Однако это было довольно давно. С детьми и с работой времени для восстановления чувственности оставалось всё меньше и меньше.

   * * *

   Ужин был сумасшедшим.
   Детям не сиделось на месте, и они носились, как угорелые.
   Лиза была корректна, но Кен от меня не отставал. Он глупо шутил по поводу моего возраста, и раза три спросил - не нужны ли мне маленькие синие таблетки. Полагая, что мне необходимо взбодриться химией, теперь, когда мне сорок.
   Меня так и подмывало послать его к херам, но не хотелось портить настроение Ирэн. Поэтому я молчал и терпел.
   Чёрт возьми. Мы могли прекрасно утроить праздник дома. Просто пригласить её друзей к нам. Зачем было переться через весь город, чтобы провести три часа в кафешке, где Ирэн могла поболтать со своей подружкой. Что за отстойный вечерок.
   Лиза и Ири весь вечер разговаривали тихонько сами с собой. Когда я подходил к ним, они замолкали и выжидающе смотрели на меня, ясно давая понять, что их разговоры меня не касаются.

   Это был самый паршивый в моей жизни день рождения. Поэтому я был очень рад, получив возможность, поблагодарить всех за "чудесный вечер" и отправиться домой.
   Когда дети начали готовиться ко сну, я сказал себе:
   - Думаю, сегодня вечером им не нужна сказка на ночь.
   Действительно. Они так устали от дневных забот, что в девять уже спали.

   Я открыл бутылку вина и налил два бокала, чтобы поднять настроение. Разыскал Ири в прачечной, бросающей белье в машину, и протянул ей бокал, но она остановила меня:
   - Я уже более чем достаточно выпила сегодня вечером, дорогой. Встречу тебя в спальне, хорошо?
   - Чёрт. Да ладно. Всё в порядке, - подумал я, выпил оба бокала и направившись в спальню.
   Я почистил зубы, побрызгался немного одеколоном и обнажённый лёг под простыни, когда Ирэн вошла, зевая.
   Она провела больше времени, чем обычно, в ванной, и вышла к изголодавшемуся по сексу, романтически настроенному мужу в вонючей футболке.
   - Футболка?! - возопил мой разум. - Где чёрная облегающая или распутная красная шмотка?! Я хотел, чтобы она надела что-то из тайника сегодня вечером. Что, чёрт возьми, происходит? - мысли метались в панике.

   - Если ты хочешь пошалить сегодня вечером, давай займемся этим побыстрее, потому что вино за ужином вызывает у меня сонливость, - объявила Ирэн.
   Твою мать! Я ждал всю эту чёртову неделю, чтобы она ко мне вышла в старой футболке?! И при этом сказала, что, если я не трахну её в ближайшее время, то она уснёт подо мной? В чём дело?
   Я был зол, и ситуация пошла под откос.

   Началось убогое занятие любовью.
   Ей просто это перестало нравиться. За поцелуями не было ни тепла, ни чувств, как бы я ни старался.
   Когда я сосал и облизывал её сиськи, она предупредила меня, что скоро начнутся месячные и что соски слишком чувствительные, поэтому она попросила быть с ними понежней.
   Однако ей понравилось, когда я напал на её Pussy. Я всегда любил ласкать её киску губами, и этот вечер не был исключением.
   В течение многих лет я просил Ирэн побрить свою прелесть для меня, но она не любила даже подстригать волосы там. Поэтому у неё всегда кучерявился густой куст. Ну, да и фиг с ним. Главное - добраться до заветного, а бритьё дело второстепенное.
   Я потянул за волосы губами и лизнул щель, чтобы открыть её.
   У Ирэн крошечный клитор, которому нужно много внимания, чтобы стать твердым. Но когда это произошло, - берегись.

   После облизывания и сосания киски и массирования клитора моим большим пальцем в течение примерно десяти минут она стала горячей и из нее закапало.
   Засунув внутрь один, а затем два пальца, я понял, что она приближается.
   Даже по прошествии двух месяцев целибата я не потерял навык. Я лихорадочно трахал пальцами её киску и сосал этот маленький клитор, который теперь был полностью возбужден и твёрд.
   - Ради всего святого, прикончи меня, - кричала Ирэн, когда сильнее прижимала мое лицо к своей вульве.
   - Оооо, да, - простонала она. Её киска сжала мои пальцы, когда она взорвалась.
   - Не останавливайся, не останавливайся, - кричала она снова, когда я продолжал работать над ней. Минут через пять, она кончила ещё раз и обмякла.

   Протянув руку, Ири притянула меня к своему лицу, поцеловала в губы и сообщила, что теперь моя очередь.
   Я ожидал отличного минета, но этого не произошло. Только всё те же неубедительные отговорки:
   - У меня болит челюсть. Ты слишком долго держишься. Я не люблю сперму во рту.
   - Но ведь у меня день рождения, - взмолился я.
   - Ну что ж, - она тяжко вздохнула, - я сделаю это разок.
   Она мне уступила! Уступила из жалости!
   Сможете ли вы сказать вслух такие слова, не разгневавшись?

   Это был её коронный минет. Бля.
   Она лизнула мой член несколько раз, слабо соснула его, а затем пошлёпала им мне по животу. Вот и всё! По её мнению - я должен писать кипятком от восторга.
   Я уже был готов сказать:
   - Давай прекратим этот траурный процесс.
   Когда она легла, раздвинула ноги и буркнула:
   - Вставляй.

   Не знаю, почему у меня продолжался стояк. Наверное, от долгого воздержания.
   Я был сверху, накачивая её, а она просто лежала со скучающим видом и ждала, пока я закончу. Мне почему-то хотелось предложить ей посчитать что-нибудь интересненькое, пока я тут занимаюсь глупостями и пихаю в неё что попало.
   Господи, я почти остановился. Но потом подумал, что пройдет не менее двух недель, прежде чем она разрешит мне вернуться в седло. Поэтому мне лучше воспользоваться этим моментом на полную. Раз уж я получил высочайшее дозволение.

   Наконец мой патрон выстрелил, и я огорчённо слез с жены.
   Ирэн мгновенно вскочила и помчалась в ванную, чтобы подмыться, а я просто лежал на постели в чёрной депрессии.
   - Если вы бросите собаке кость, по крайней мере, убедитесь, что на ней есть немного мяса, - думал я.
   Через две минуты Ирэн снова оказалась в постели под одеялом.
   - Это было мило, - сказала она, целуя меня в губы, - но, ты пахнешь моей промежностью.
   И повернулась ко мне спиной.
   Мне хотелось спросить:
   - Как ты думаешь, где я провел последние 15 минут, сука. Видите ли, я воняю её промежностью. Дура.
   Мне пришлось приложить все усилия, чтобы не закричать. Сейчас я думаю, что тогда стоило это сделать. Но я, увы, не сделал. Просто встал, пошел в ванную, умылся и вернулся в постель.

   Я не спал всю ночь. Пришло как озарение:
   - Если она сегодня не надела ни один из этих нарядов, для чего она их сохраняла? - спрашивал я себя.
   - Неужели она мне изменяет? Нет. Она не может этого сделать. Ни за что. Ирэн никогда бы так со мной не поступила… Но как насчёт нижнего белья? Для чего оно? А точнее - для кого?

   Говорят - муж всегда узнаёт последним.
   Наверное психика каким-то образом охраняет мозг мужчины (впрочем и женщины тоже). Бережёт его от информации, способной вызвать катастрофу. Предлагает самые нелепые объяснения поступкам неверного супруга. И они кажутся разумными! Хоть на самом деле, обманутый всегда получает явные и прямые сигналы о вероломстве. Получает, но не воспринимает их.

   Воскресенье - отстой.
   Я больше не был в весёлом настроении, и все это почувствовали с того момента, как я спустился вниз. Я молча пил кофе и отказался от завтрака.
   Ирэн напомнила мне, что она уезжает в час и должна вернуться к четырём. Я что-то пробормотал, продолжая читать воскресную газету.
   Когда она ушла, я сказал детям:
   - Давай уберёмся отсюда и пойдем в торговый центр.
   Это всегда поднимало им настроение. Мне хотелось порадовать моих птенчиков. Пусть они думают, что в семье всё хорошо.

   Мы собирались уходить, когда я заглянул в шкаф Ирэн, чтобы проверить свои предполагаемые подарки на день рождения.
   Проклятие. Два комплекта исчезли. Красный и черный отсутствовали.
   - Может, она их вернула, - подумал я. - Но почему тогда не все три?
   Чувствуете - до какого маразма доходит безоглядное доверие?

   Когда мы вернулись после пяти, Ирэн уже готовила ужин.
   Дети рассказали ей о походе в кино в торговом центре, и о том, что я купил каждому из них новую одежду. И они показали ей новые сумки, прежде чем побежали наверх.
   Ужин прошел тихо, а вечер был еще хуже.
   Я избегал Ирэн, потому что боялся сорваться и накричать на неё.
   Я не понимал - что, черт возьми, происходит, и не был готов к тому, что мог услышать. Перспектива уничтожения семьи меня пугала.
   Так что мы просто легли спать.

   * * *

   В понедельник утром я встал и ушёл пораньше, до того как все проснулись.
   Не помню, как ехал на работу. Не помню и большую часть утра. Я отвечал на все приветствия слабой улыбкой, и оставался весь день в своем кабинете.
   К десяти часам я сорвался, когда один из моих поставщиков позвонил и сказал, что опоздает с доставкой на три дня. Наорал на бедолагу, прожевал его и выплюнул. Моя дверь была широко открыта, и все слышали эту безобразную сцену.

   К двум часам я расправился ещё с двумя поставщиками по вопросам доставки и по ценам, когда Кэрол вошла в мой офис.
   - Что, чёрт возьми, с тобой, Джим? Если ты не остановишься, у нас не останется ни одного поставщика, и мы с тобой окажемся без работы. Я не могу позволить себе быть безработной. Может тебе и понравиться жить под мостом? Но лично я не люблю сырость.
   Она опёрлась ладошками на мой стол и внимательно посмотрела мне в глаза.
   - Чёрт. Я думала, ты будешь на седьмом небе от счастья после выходных, которые ты намечал, - усмехнулась она.
   - Кэрол, не надо.
   - Отлично! Не надо! Хорошо! Давай просто разрушим всё это!
   Она повела рукой вокруг.
   - Похоже, выходные были не так хороши, как кто-то ожидал, - наклонилась Кэрол с озабоченным выражением лица. - И учитывая то, как ты вёл себя весь день, я, могу предположить, что это был полный отстой.
   Я подумал мгновение, а потом сказал:
   - Кэрол… Понимаешь, мать бы её, я не видел ни одного из этих чудных нарядов за все выходные. Всё, что у меня было, это короткий перепихон в субботу вечером. Вчера она уехала куда-то на четыре часа и, втихую, взяла с собой два из трех комплектов. Если бы я не знал её, я бы сказал, что у неё роман.

   Кэрол просто стояла с открытым ртом.
   - Джим. Подумай вот о чём, - Ирэн никогда бы не изменила тебе. Она любит тебя.
   - Я тоже так думал до последних нескольких месяцев, а теперь я не уверен. У неё есть время для всех, кроме меня, и мне это надоело. С сегодняшнего дня я начну присматривать за ней. Если понадобится, я найму детектива.
   - Но, только не делай глупостей. Без кровопролития. Хорошо? - забеспокоилась Кэр.
   - Ты не думал поговорить с ней об этом? Может, есть логическое объяснение, - подсказала она.
   - Знаешь, Кэрол, я просто вижу, как говорю ей: - "Ирэн, у тебя роман? Ты трахаешься с кем-то ещё кроме меня?". Как бы это выглядело? Даже если бы она была виновна, она всё равно бы это отрицала, так что разговоры тут не помогут.
   - И что ты собираешься делать?
   - Я просто буду незаметно наблюдать, и если поймаю её на пикантных шалостях, то выставлю на обочину. Жизнь слишком коротка, чтобы идти по ней так, как мы жили последние шесть месяцев. И, обещаю, я буду следить за своим характером. Никаких эксцессов. Я нуждаюсь в этой зарплате так же, как и ты. Так что давайте вернемся к работе. И это… Спасибо тебе за поддержку. Знай, я тебя ценю и уважаю. Честно.

   На этот раз я был рад работать, потому что моя семейная жизнь была дерьмовой.
   Мы с Ири ходили друг вокруг друга, как по яичной скорлупе, и дети заметили перемену.
   - Что случилось с тобой, папа? - спросили они в четверг вечером.
   - Ты перестал готовить завтраки, и тебя даже нет здесь, когда мы встаем. Мне нравилось завтракать всей семьей по утрам, - сказала Терри.
   Ирэн тоже заметила изменение. От веселого Джима до - Аттилы Гунна. Но, видимо, не знала причину. Она только привыкла к новому Джиму, как он пропал на выходных.
   Может быть, если бы она была немного добрее со мной, тот Джимми вернулся бы. Но Ирэн наверняка думала, что я тупой дурень, и приму её выкрутасы как должное. Она потеряла осторожность, вот в чём её беда.
   В последнее время она получала сексуальные удовольствия в другом месте и слишком сильно пренебрегала мной. Она взяла управление в свои руки, а моё место оказалось даже не на пассажирском сиденье. Она решила, что моё место в багажнике. Я страдал от горечи и гнева.

   В субботу вечером Ирэн напомнила мне, что она снова должна помогать Лизе пару часов, в воскресенье, и что, когда она вернется, было бы весело покушать стейки Bar-BQ.
   Я пробормотал что-то насчет того, чтобы достать бифштексы и, что к тому времени, как она вернется, я все сделаю.
   - Кстати, а в чем ты вообще помогаешь Лизе? - спросил я.
   - Просто кое-что из ее нового бизнеса, вот и все, - объяснила она. И при этом странно смутилась. На секунду. Даже на долю секунды. Но мне это сказало многое. Я начал умнеть.
   - Она только начала это делать, и я хотела помочь ей, пока она не утвердилась, - объяснила мне Ирэн.
   Я согласно кивнул и сказал, что пойду наверх переодеться.
   Когда я проходил мимо туалета Ирэн, я решил заглянуть внутрь.
   - Какого чёрта? - Теперь там было два новых наряда, кроме давешнего красного.

   Я хотел взять сумку, бросить её на кухонный стол и спросить, что за херня, но у меня был другой план.
   Позвонив маме, я спросил, может ли она понаблюдать за детьми несколько часов. Я надеялся сам увидеть, что происходит, если вообще что-либо происходило.
   В субботу вечером мне очень хотелось встряхнуть Ирэн и спросить её, - понимает ли она, что делает? Я хотел сказать ей, что если она играет в боулинг своей киской, то нашему браку конец.
   Знаете как бывает, когда ты так злишься, что просто хочешь кричать? Так вот, я все время так себя чувствовал.
   Но вместо того, чтобы кричать и свирепствовать, я начал пить.
   Три бокала пива за ужином и еще несколько после, и к тому времени, когда я вошел в спальню, я был не в состоянии что-либо делать.
   Ирэн улыбнулась мне и спросила, не хочу ли я пошалить.
   Я грустно посмотрел на нее, сказал, что мне не нужен ее секс из жалости, и улёгся спать.
   Я дважды просыпался, и мне на мгновение показалось, что я слышу её рыдания, но просто снова заснул.

   Завтрак был напряженным, и когда дети закончили и вышли, Ирэн заговорила:
   - Джим, я знаю, что мы не были близки в последнее время, но твой комментарий вчера вечером был неуместен, - начала она. - Я никогда не даю тебе секс из жалости. Мне всегда нравится спать с тобой, - сказала она мне.
   Не желая вдаваться в подробности в тот момент, я не стал развивать тему. Просто сказал ей, что возьму детей с собой, навестить их бабушку и дедушку, и что сегодня вечером поговорю с ней об этом.
   Я поцеловал её в щеку, сказал, что увидимся, если она вернется, и пошёл за детьми.
   Ири крикнула вслед:
   - Джими! Что значит "если"? О чём ты говоришь?
   Я, не оборачиваясь, только махнул рукой.

   Высадив детей у моих родителей, я незаметно ждал в машине Лизу и Ирэн, хорошо спрятавшись в переулке.
   Когда они проехали мимо меня, я поехал за ними, примерно на пять машин позади. При этом чувствовал себя каким-то ублюдком, преследуя собственную жену. Но мне нужно было выяснить, что, чёрт возьми, происходит. А я видел, что что-то происходит, но неизвестность терзала моё сердце и мой мозг.
   Они вдвоём уехали из города и свернули к мотелю Best Western недалеко от автострады.
   Я наблюдал, как они вышли из машины, зарегистрировались, а затем вошли в комнаты 108 и 109. Вскоре после этого приехала машина с ещё двумя другими женщинами, которые также вошли в комнату 109.
   Возможно, Ирэн говорила правду. Может, она и другие просто помогали Лизе с ее книгами и тому подобным.

   Я уже собирался уехать, как подъехали две машины, полные мужчин. Около восьми парней постучали в номер 108, и Лиза впустила их.
   - Какие это, чёрт возьми, дела ведёт Лиза? - спрашивал я себя, медленно подходя к комнате.
   Я слышал музыку, когда подъехала другая машина. Трое парней вышли, подошли к двери и постучали. Какой-то парень открыл дверь и крикнул, чтобы они поторопились, поскольку представление вот-вот начнется.
   Я вошел следом за ними в номер и встал у стены за спинами посетителей.

   Вся мебель была сдвинута в сторону.
   Лиза вышла из соседней комнаты.
   - Помните, ребята. Только наличные и никаких кредитных карт, - объяснила она.
   - Вы делаете ставку на одежду, а не на девушку, если только вы с ней вдвоём не договоритесь о чём-нибудь ещё, - сказала она со смехом.
   - У каждой девушки по два наряда, так что, если вам перебьют цену за первый, у вас будет второй шанс. С этим, давайте начнем "шоу на дороге", - сказала она, когда высокая блондинка вышла из другой комнаты. Она была одета в самый маленький кусочек нижнего белья, который я когда-либо видел.
   Это не оставляло ничего для воображения, и у нее было великолепное, просто одно из лучших тел, которые я когда-либо видел.
   Торги начались с 25 долларов, вскоре выросли до 200 и, наконец, превысили 300 долларов.
   Удачливый участник торгов и модель пошли в другую комнату, и примерно через 5 минут он вернулся с широкой улыбкой на лице.

   Я спросил парня рядом со мной:
   - Что происходит в другой комнате?
   - Всё, что девушка позволит, - сказал он мне. - Я слышал истории об минетах и грёбаных оргиях после того, как все торги сделаны, но я здесь впервые, поэтому не могу быть уверенным. Тем не менее, я взял с собой много денег, - сказал он, показывая мне пачку наличных.

   Вторая девушка, невысокая брюнетка, с маленькой грудью, вышла в прозрачном халате до пола.
   - Привет, ребята. Разве вы не хотели бы видеть свою женщину в чем-то подобном? - спросила она, открывая его, чтобы обнажить свое соблазнительное тело. - Или вне его? - добавила она с улыбкой, крутя соски и потирая киску.
   Толпа взбесилась, когда цена превысила 375 долларов.
   Парень рядом со мной выиграл и бросился к девушке. Она провела его в следующую комнату, и он вернулся минут через десять.
   Когда он сел рядом со мной, я спросил его, что у него получилось.
   - За дополнительные 75 долларов она сделала мне минет. Если бы у меня была ещё сотня, я бы ее трахнул. Ну, ладно. Может, в следующий раз.

   Лиза снова вошла из другой комнаты.
   - Хорошо, ребята. Следующая модель не нуждается в представлении, так что давайте вместе поприветствуем Керри.
   Толпа взорвалась, и все встали. Я ничего не видел, и слышал только улюлюканье и свист.
   Встав, я увидел, в чём дело.
   Там стояла Ирэн в красном костюме, который я нашел на прошлой неделе в саквояже. С её кружевом и торчащими сквозь дырки сосками всё было на виду.
   Потом кое-что привлекло моё внимание. Её киска была обнажена. И она побрилась.
   Она ходила, крутила соски и спрашивала парней, хотели бы они увидеть свою девушку в таком наряде.
   С помощью мобильного телефона я сделал несколько снимков и 10-секундный фильм о происходящем. Я уже много лет не видел, чтобы Ирэн выглядела так сексуально. Для меня она одевалась… Скажем так - скромнее.
   Ири перебрасывала свои каштановые волосы длиной до плеч из стороны в сторону, поддразнивая мужчин, лаская свое тело. Парни аплодировали и свистели.

   Я вытер слезу, наблюдая, как ставки пошли со 100 до 250, а затем и до 400 долларов.
   Когда казалось, что торги окончены, я выкрикнул:
   - Два цента!
   - Проснись, дружище, - заговорил кто-то, - ставка 400 долларов. Что это за хрень ты несёшь про два цента?
   Я шагнул вперёд, и Ирэн увидела меня.
   - Это все, чего сейчас стоит мой брак, - объявил я и вышел.
   Когда Ирэн попыталась добраться до меня, возникло много шума, но парень, предложивший 400 долларов, схватил ее за руку.
   - Давай, детка, у меня есть деньги, чтобы тебя снять, - сказал он ей.

   Что было позже, я не услышал. Возможно всё улеглось, но я был в своей машине и давно уехал.
   Мой мобильный телефон звонил не переставая, поэтому я просто выключил его.
   Когда я подъехал к родительскому дому, моя мама вышла с озабоченным лицом.
   - Ирэн пытается тебя найти, и звучит очень расстроенной. Ты знаешь, что происходит, сынок?
   Я сказал ей, что у нас с Ирэн серьёзные проблемы, очень серьёзные. И попросил её присмотреть за детьми, пока Ирэн не заберёт их домой.
   - Куда ты идешь, Джим?- спросила она.
   - Просто хочу уехать ненадолго. Мне надо подумать, как жить дальше - сказала я ей, и поехал домой. То есть в то, что раньше было моим домом.

   Я собрал чемоданы и отправился в путь. Куда я ехал? Я просто ехал куда глаза глядят.
   По крайней мере, теперь я знал, почему она была не в настроении в последнее время. По воскресеньям после обеда она получала всё, что желала. Как я мог быть таким глупым?
   Примерно в часе езды от города я нашел небольшой мотель и зарегистрировался.
   Спустившись в магазин на углу, я взял две упаковки пива по шесть штук и устроился на долгую ночь с выпивкой.
   Я знал, что мне понадобится как минимум восемь банок, чтобы я мог уснуть этой ночью. И все же я трижды просыпался в холодном поту.

   Понедельник наступил слишком рано.
   Я включил свой мобильный и получил двадцать два сообщения от Ирэн и моих родителей, я удалил их все.
   Потом позвонил Кэрол на работу.
   - Хорошо, рассказывай. Что ты, чёрт возьми, ты сделал вчера? - начала она. - Ирэн была здесь и плакала без остановки, говоря, что ты бросил её. Что всё это значит, босс?
   - Кэрол, давай обо всем по порядку. Я беру выходные на сегодня и завтра, чтобы кое-что уладить. Перенеси мои встречи на среду и обязательно позвони мне, если что-то пойдёт не так. Ты всегда можешь связаться со мной по мобильному.
   - А Ирэн?! - возмутилась Кэрол.
   - Всё. Мы с Ирэн закончили. Вчера я поймал её на измене, и, как уже сказал, я не буду с этим мириться.
   - Извини, босс. Оказалось, она была глупее, чем я думала. Могу я что-нибудь для тебя сделать?
   - Не сейчас. Мне нужно найти новое место для жизни и хорошего адвоката. Кроме того, я не совсем уверен в себе, в данный момент… Я расстроен и боюсь наделать глупостей, - сказал я ей.

   Ну, что же. Надо было что-то предпринимать.
   Я поговорил с персоналом пенсионного фонда и убрал имя Ирэн и из моего полиса 401K, и из страхования жизни.
   Затем пошёл в банк, взял половину наших сбережений и открыл новый счёт только на своё имя. При этом убедился, что на текущем счёте у неё достаточно денег, чтобы покрыть расходы. У меня было двое детей, о которых я всерьёз беспокоился.
   Наконец я отменил все наши кредитные карты.
   Ну, вы, наверное, уже читали, как это делается в таких случаях. Это называется "предварительное разделение активов".

   Во вторник я встретился с нашим корпоративным юристом и получил две рекомендации на адвокатов, которые могли бы справиться с моим разводом по разумной цене.
   Я поговорил с ними обоими днём и договорился с одним встретиться в четверг после обеда.
   Всё складывалось достаточно удачно, кроме моего брака, который теперь был выброшен на помойку.
   - Так вот что моя жена делала с Лизой по воскресеньям после обеда, - думал я, выворачивая руль, и въезжая на подъездную дорожку.
   Ирэн упомянула, что Лиза открывает новый бизнес, но я никогда не обращал на это особого внимания. Даже когда я согласился позаботиться о детях в течение нескольких воскресных дней, пока она помогала Лизе, я никогда не задумывался о целях этого бизнеса. Ну, бизнес и бизнес, что такого…

   Так было до тех пор, пока я не заметил пропавшее белье.
   - Неудивительно, что Ирэн больше не хочет со мной трахаться, - говорил я, бегая взад-вперед по кухне, - в воскресенье после обеда она получала всё, что хотела.
   Потом меня осенило:
   - Чёрт побери! - сказал я себе, - сколько раз я ел чужую сперму из её киски?!
   Слава Богу, я успел добежать до туалета, прежде чем меня вывернуло.
   - Сука, - сказал я, полоская рот.
   Возможно, я не был идеальным мужем, но, по крайней мере, я любил её. Когда всё стало плохо, я пытался восстановить нашу связь.
   А она? Может быть, она сошла с ума? А может только её половые органы сошли с ума? Как-то я слышал разговоры о бешенстве матки.
   Я отмахивался от этих мыслей, понимая, что нельзя зацикливаться на трагедии, рискуя свихнуться. Но снова и снова возвращался к мыслям о её измене. Перед глазами стояла фигура Ири, обтянутая похабным красным купальником с вырезанными отверстиями под соски.
   
   * * *

   Лиза поняла, что что-то не так, когда Ирэн начала кричать.
   Видимо, первой её мыслью было, что один из парней вышел из-под контроля. Однако, войдя в комнату показов, она мельком увидела выходящего за дверь Джима.
   - Вот дерьмо, - было единственное, что она могла сказать.
   Парень, выигравший тендер, пытался поговорить с Ирэн, пока она рыдала, сидя на полу.
   - Слушайте, ребята. Нам нужен десяти минутный перерыв, а затем мы начнем снова, - сказала Лиза толпе, потащив подругу в другую комнату.
   - Что, черт возьми, случилось? - спросила она.
   - Джим… Он был здесь… И видел меня, - сказала Ирэн между рыданиями. - Должно быть, он следил за нами.
   Ирэн упала в слезах на кровать и причитала:
   - Боже! Он знает… Он всё видел… Он никогда не поверит, что я ничего не делала… Теперь он разведётся со мной.

   Лиза почувствовала себя плохо из-за того, что втянула подругу в это занятие, и считала, что это отчасти и её вина. Поэтому она попыталась позвонить Джиму на его мобильный телефон. Ей хотелось объяснить ему, что всё было не так плохо, как казалось, но её звонок просто перешел на голосовую почту.
   Лиза сказала Дикси, высокой блондинке, что ей нужно, чтобы она заняла освободившееся время. Затем накинула на Ирэн халат и потащила к машине.
   Из машины Ирэн позвонила родителям Джима. Сквозь рыдания она спросила их, видели ли они его. Когда его мать сказала "нет", Ирэн попросила, - если он приедет или позвонит, пусть немедленно свяжется с ней.

   К тому времени, как они с Лизой вернулись домой, Ирэн уже чувствовала себя изгоем.
   Она вбежала в дом, ожидая, что Джим будет ждать её.
   Она выкрикивала его имя, когда бежала наверх, и к своему ужасу, обнаружила, что его шкаф наполовину пуст.
   Рухнув на кровать, она повторяла:
   - Чёрт. Он бросил меня. Он бросил меня! Что мне теперь делать?!

   Немного придя в себя, она снова позвонила родителям Джима и спросила, смогут ли они присмотреть за детьми до понедельника.
   Мать Джима была обеспокоена и хотела знать, что происходит. Но всё, что Ирэн сказала ей, - это то, что у них с Джимом возникли серьёзные проблемы.
   Проклятие. Это больше не было проблемой. Это переросло в полномасштабную семейную катастрофу.
   О чём она думала, когда согласилась быть моделью нижнего белья на вечеринках Лизы? Последние пару месяцев они с Джимом никак не могли выбраться из колеи разлада, но теперь она окончательно испортила весь свой брак.

   Джим был отличным отцом и добытчиком. Но, последнее время, между ними не возникало той искры, которая была у них когда-то. Она больше не чувствовала себя желанной, и их занятия любовью стали, в лучшем случае, обыденными.
   Джим всегда делал всё, чтобы она достигала оргазма, но их занятия любовью стали, как бы это сказать… Просто скучными. Она больше не ждала их с волнением.

   Когда Лиза рассказала ей о своём новом бизнесе по показу нижнего белья и спросила её, хочет ли она стать одной из моделей, Ирэн подумала, что та сошла с ума,
   - Ты свихнулась? - сказала она Лизе. - Мне тридцать семь, скоро сорок, и у меня больше нет тела двадцатилетней девочки. Чёрт, да я, последние десять лет, не носила ничего даже отдаленно сексуального. Не говоря уже о Таком.
   Она с определённым интересом разглядывала некоторые наряды, которые показывала ей Лиза.
   - Даже если я соглашусь на это, Джим сойдёт с ума, когда узнает.
   - Послушай, ты можешь надевать некоторые менее откровенные наряды. И можешь заходить в отношениях с клиентами настолько далеко, насколько тебе удобно. Чёрт, я уже выкупила ещё по три модели для каждого дефиле, начиная с завтрашнего дня, - объясняла Лиза.
   - Если мои расчёты верны, каждая модель должна легко уйти с тремя сотнями долларов за пару часов работы. И ты могла бы использовать эти деньги на хорошие дела. А Джими не обязательно знать, чем конкретно ты занята, помогая мне - сказала она Ирэн.
   Вот так всё и началось.

   * * *

   Во время первой вечеринки Ирэн просто сидела и наблюдала.
   Девочки расхаживали в откровенных нарядах, разговаривали с толпой в многозначительной манере и наблюдали, как поднимаются ставки.
   Победитель торгов получил привилегию снять одежду с девушки. И всё.
   Каждая модель продемонстрировала два наряда, а ставки никогда не были меньше 350 долларов. И каждая модель, в тот день, ушла с почти четырьмя сотнями.
   Две девушки остались ночевать с несколькими парнями после вечеринки. Но Лизе было всё равно, что случится после того, как она закроет лавочку.

   Во время второй вечеринки, Лиза уговорила Ирэн профланировать в одном из самых скрывающих фигуру нарядов.
   Ирэн вспотела от сальных взглядов, когда она вошла в комнату со всеми этими мужчинами. Она откинула голову и сказала парням, что этот наряд заставит их жену или подругу почувствовать себя принцессой. Что их жена или подруга, получив такой подарок, затрахает их до смерти. Потом просто стояла, положив руки на бедра.
   Парни сходили с ума, улюлюкали и кричали. Торги росли и закончились на уровне 410 долларов.
   Ирэн провела удачливого покупателя в другую комнату и просто стояла, окаменев, пока молодой человек стащил с неё одежду, и позволил себе несколько вольностей. Он ущипнул её за грудь и провёл пальцем по промежности.
   - Чёрт. Куда он так спешил? - огорчённо подумала про себя Ирэн, стоя голая, после того, как парень сгрёб пеньюар и убежал.
   После она ушла в соседнюю комнату.

   Она не знала, что делать дальше. Лиза подошла, протянула ей халат и спросила, как она себя чувствует.
   - Этот наряд был мокрым к тому времени, когда он снял его с меня. Если ты понимаешь, о чём я. Я никогда в жизни так не возбуждалась. Я никогда не чувствовала себя такой желанной и сексуальной, - сияя, сказала Ирэн Лизе, когда немного успокоилась.
   - Когда он снял с меня всё, и прикоснулся к моей груди и промежности, я почти кончила прямо там. Боже! Какое чувство! Слушай, у тебя есть другой костюм, который я могу продемонстрировать во втором раунде? - спросила она Лизу.
   Но та предупредила:
   - Спокойная девочка. Помни, что у тебя дома есть муж, и мы не хотим, чтобы сейчас всё вышло из-под контроля. Будь немного благоразумней.
   Ирэн, однако, не слышала ни слова из сказанного Лизой, поскольку она уже наблюдала, как следующая модель работает с толпой в соседней комнате.

   Второй наряд Ирэн был намного откровеннее, и она прогуливалась по комнате, как карнавальный зазывала.
   Она даже мельком показала им свои сиськи, и ставки резко выросли.
   У второго победителя торгов ушло больше времени, на то, чтобы снять с неё наряд. С ним они пошли намного дальше, чем с первым парнем. Она позволила ему покрутить свои соски. А потом, когда он снял с неё трусики, то засунул палец прямо в киску,

   В тот день Ирэн отправилась домой, положив полтысячи долларов в карман за два часа работы. Боже, она была на сексуальном Олимпе. Они делали ставку на её одежду, но на самом деле они хотели её тела. Симпатичные молодые люди, отдали бы всё, чтобы залезть к ней в трусики.
   - Боже. Я до сих пор чертовски привлекательна, - гордо сказала она себе.
   Её новая проблема заключалась в том, чтобы успокоиться и вернуться к нормальной жизни до того, как она вернётся в свой дом.

   Когда она вошла на кухню, то всё ещё истекала соками и была насквозь мокрой, а соски затвердели как каменные.
   - Ну, как - повеселись? - спросил Джим.
   - Да, это было весело, - слегка смутилась Ирэн.
   Потом она поменяла тему:
   - Итак, что вы, ребята, хотите на ужин сегодня вечером?

   Вытащив продукты для размораживания, она сказала Джиму, что идёт наверх - принять душ.
   Его глаза загорелись. Он поинтересовался, - нужна ли ей компания.
   Она сказала ему "нет". Но, когда начала подниматься по лестнице, добавила:
   - Может быть, позже.
   Джим не удивился её ответу. Он видимо привык к отказам и уже устал спрашивать об одном и том же. Если она даже не собиралась идти ему навстречу, какой смысл пытаться?
   В ванной Ирэн пальцами сняла сексуальное напряжение. Иначе она была готова взорваться. Прислонившись к кафельной стене, она одной рукой работала над своим набухшим клитором, а другой ласкала себе соски.
   Блин, прошло не больше пары минут, прежде чем она изверглась, прикусив нижнюю губу, чтобы не закричать.
   - Боже… Мне это было нужно, - сказала она себе, затаив дыхание, и уже думая о следующем вечере у Лизы.

   После нескольких вечеринок Ирэн, с каждой неделей, всё больше и больше выходила за рамки допустимого. Даже в субботу, в день рождения Джима, она могла думать только о воскресном показе, могла жить, только в ожидании бесстыдного обнажения и распутных прикосновений. Теперь она стала получать великолепные, роскошные оргазмы, от интимных ласк посторонних мужчин.
   Клиентам безумно нравилось смотреть, как женщина бьётся в оргазмических судорогах, насаженная на чужой палец. Она получала по два потрясающих оргазма каждое воскресенье. После второго раза она, внезапно для себя, начала кончать со сквиртом.
   Это было как наркотик.
   Это захватывало все её эмоции.
   Это затягивало и заставляло хотеть таких встреч вновь и вновь.
   Она прекрасно понимала, что люди, которые доставляют ей такую восторженную сладость, - нездоровы. С головой у них явно что-то не в порядке. Проще говоря, - они извращенцы. А, следовательно, интимное общение с ними крайне рискованно. Но это еженедельное безумное подхлёстывание эмоций, неудержимо влекло, и остановиться было невозможно.
   - Кто не рискует, тот не пьёт шампанское, - весело думала Ири, и готовилась к следующей встрече.

   Ставки на лот с её участием всегда превышали 400 долларов. За воскресный вечер она зарабатывала минимум 800 долларов, отдавая двести организатору торгов, Лизе.
   Ирэн прятала деньги в коробке с пляжными сандалиями, а потом, на неделе, вносила их на новый, открытый на её имя банковский счёт. Там у неё скопилось уже больше четырёх тысяч.

   Джим всю неделю перед днём рождения был в прекрасном настроении, заботился о завтраке и ужине, играл с детьми и говорил ей комплименты.
   Она думала, что у нее есть всё - отличный муж и семья, хорошая работа, отличная подработка, куча поклонников и возможность получать физическое удовлетворение.
   Когда Ирэн задумывалась о моральной стороне её воскресных отлучек, то успокаивала себя тем, что полового контакта она не допускает. Поэтому об измене речи быть не может. Хотя…
   Последнюю неделю она начала подумывать о том, чтобы сделать ещё один шаг к своему грехопадению.
   - Ведь если, - думала она, - всё произойдёт в презервативе, то ведь это можно и не считать изменой. Правильно? А мне… Мне необходимо это испытать.

   Когда они пошли ужинать в ту субботу вечером, она выпила вина больше, чем обычно, и, вернувшись домой, была немного расслабленной.
   Уложив детей спать и ополоснувшись, она почти засыпала на ходу.
   Ирэн понимала, что Джим будет приставать в эту ночь, хоть была не в настроении. Но она подозревала, что он разозлится, если они не займутся сексом, поэтому она позволила ему...
   Как всегда, Джим последовательно и без особых проблем отделал её языком. Однако, когда он попросил сделать минет, она немного опешила. Он ведь знал, что ей это не нравится!
   - Почему ты постоянно пристаёшь ко мне, с этой просьбой?
   Смирившись, она предприняла неудачную попытку. Но Джими закончил всё это безобразие без особого фейерверка.
   Она даже не подозревала, насколько по-настоящему зол Джим. Её больше беспокоили планы на воскресный день.

   * * *

   Воскресная вечеринка с Лизой имела огромный успех.
   Они установили новый рекорд по суммам, но другие девушки стали предлагать дополнительные сексуальные услуги. Естественно - за дополнительную плату.
   И Лиза начала волноваться.
   - Если вы, девочки, хотите получить несколько дополнительных баксов, я не возражаю. Но в будущем вам нужно будет обзавестись собственными комнатами, - объяснила им Лиза.
   - Если это дело выплывет, нас арестуют, и мы окажемся в глубокой заднице. Так что, с этого момента, любой эксклюзив нужно делать где-нибудь в другом месте, или, по крайней мере, вам нужно подождать, пока я уйду, и переоформить номер - объяснила она.
   Тем не менее, две девушки в этот раз сделали минет, но пока это и всё.

   Когда, на следующей неделе, Джим превратился из Джекила в Хайда, она раздражённо думала:
   - Ну, сейчас-то в чём его проблема? Всё же хорошо.
   Дети тоже казались обеспокоенными.
   Она думала, что причиной его хорошего настроения на прошлой неделе было то, что он, наконец, вышел из своей депрессии, и что они снова станут близкой парой. Однако этого не произошло.
   Всю неделю отношения шли под откос. К следующей субботе они почти не разговаривали.

   К тому времени, как ложиться спать, Джим выпил больше одной порции пива. А когда Ирэн предложила ему себя, она была шокирована, поскольку Джим бестактно отказал ей в интиме.
   - Какого черта? Почему он сказал, что я даю ему секс из жалости? - размышляла Ирэн.
   Сказать честно, она уже полгода или больше не видела фейерверков во время их занятий любовью. Но ей всё равно это нравилось. Ведь большую часть работы делал муж, а ей оставалось только лежать и получать удовольствие..
   - Знаете, - думала она, - можно изыскано отужинать в ресторане утончёнными блюдами, а можно просто дома, в окружении семьи, покушать домашнюю стряпню. И в том, и в другом нет ничего плохого. От простой пищи тоже получаешь удовольствие. Что такого.
   Но тут её саму поразило то, что она подумала о воскресном разврате, как о чём-то изысканном. Это произошло невольно. Но…

   Когда Джим повернулся спиной, чтобы пьяно захрапеть, Ирэн, наконец, поразило то, - насколько плохой стала их жизнь.
   Она вспомнила, что в последнее время не прилагала к налаживанию отношений никаких усилий. И когда Джим пытался что-то начать, она, большую часть времени, уклонялась от контакта.
   Впервые она подумала о том, что её действия создали у Джима впечатление, что она его больше не любит. Хотя… Может, оно так и было.
   Нет! Она гнала от себя эту мысль.
   - Я люблю мужа. Я люблю его. Я люблю Джима, - повторяла она как мантру.
   - О Господи, что же я наделала? Я обязательно поговорю с ним завтра. Я прослежу, чтобы он знал, что я все ещё люблю его, - думала она, тихо всхлипывая.

   Утром, все ночные мысли, воспринимались как детские страхи. Ирэн была уверена, что справится со всеми неприятностями.
   Воскресенье было наполнено шквалом событий.
   Джим собирался отвести детей в дом своих родителей и не был готов поговорить с Ирэн прямо сейчас.
   - Мы поговорим сегодня вечером, - сказал он ей.
   Он уехал, а она стала готовиться к встрече у Лизы.
   Показ шёл отлично, пока она не услышала, как Джим выкрикнул свою ставку и ушёл.
   Её мир рухнул.
   Пока Ирэн рыдала и пыталась дозвониться до Джима, Лиза была рядом с ней и поддерживала её. Она отвезла Ирэн в пустой дом.
   Лиза, конечно, понимала, что Джим был вне себя гнева. Но на самом деле она не верила, что всё было так плохо, как казалось. Ирэн не сделала ничего предосудительного или слишком необычного. Чёрт, она не совокупилась ни с одним из парней, которые выигрывали её
   Но Джим не знал этого, и его нужно было найти, чтобы всё объяснить.

   Лиза позвонила своему мужу Кену и рассказала ему обо всём, что случилось. Она попросила его поехать и посмотреть, сможет ли он найти Джима.
   К девяти Кен вернулся в дом Ирэн с отрицательным результатом.
   Он наорал на жену:
   - Не могу поверить, что ты уговорила Ирэн стать одной из своих моделей! Дуры! О чём, чёрт возьми, вы думали?! Теперь ты понимаешь, почему, я не позволил тебе быть одной из моделей, - кричал Лизе Кен.
   - Если бы я вошёл в номер мотеля и увидел то, что, вероятно, видел Джим, твоя задница уже была бы на обочине, - рычал он ей.
   От этого Ирэн не стало лучше. Но к этому времени она уже выплакала все слёзы.

   Она пыталась найти Джима в понедельник, но он не пришёл на работу. Кэрол, которая тоже не знала где он, сообщила, что её босс взял выходные на понедельник и вторник.
   А ещё Кэрол сказала, что Джим нашёл сумку с нижним бельём в шкафу и вообразил, что Ирэн купила это для него. То есть, - на его день рождения. Когда в тот уик-энд она не надела припрятанные наряды, Джим подумал, что она над ним издевается.
   Ну, она-то знала, что на самом деле она хотела делать с этим бельём. Но муж никогда бы не поверил этому теперь, после того, что он видел в номере мотеля.
   Ирэн умоляла Кэрол передать Джиму, что ей нужно поговорить с ним, всё объяснить. Но Кэрол ничего не обещала.

   К вечеру вторника дети начали волноваться и спрашивать об отце.
   Всё, что Ирэна могла сказать:
   - Мы с папой поссорились, но он скоро будет дома.
   Они начали плакать и спрашивать, уж не разводятся ли родители? В классе было много детишек, родители которых разошлись. И это были не особо счастливые дети. Кит и Терри не желали себе такой участи и боялись. Но всё, что могла сделать Ирэн, это плакать вместе с ними.

   Вот такая картина.
   Дети плачут. Мать плачет. Плача они обнимаются… Мексиканская мыльная опера. Только счастливый конец не предвидится.
   Ирэн окончательно поняла, что сделала огромную глупость и её банально поймали.
   На следующий день, она снова безуспешно пыталась найти Джима, чтобы поговорить с ним. В 2:30 он ушёл с работы, чтобы встретиться со своим адвокатом.

   Ирэн смогла только коротко поговорить с Кэрол.
   - Кэрол, как поживает Джим? Он что-нибудь сказал обо мне или о детях? - спросила она.
   - Я не знаю, что тебе сказать, Ирэн, - начала Кэрол. - Я никогда раньше не видела его в таком настроении. Ты знаешь, что он встречается с адвокатом по разводам сегодня днём, не так ли?
   Кэрол не услышала ответа, поэтому спросила:
   - Ирэн, ты всё еще здесь? Ты меня слышишь? - но она могла слышать только рыдания на заднем плане.
   - Знаешь… То, что он с кем-то встречается, не означает, что он собирается этим действительно заняться. Понимаешь? Он просто, пытается понять, - какие у него есть варианты. Вот и всё, - пыталась сгладить ситуацию Кэрол.
   - Если он вернется сегодня днём, я скажу ему, что ты звонила, и пусть он хотя бы позвонит детям. Для них несправедливо, оказаться крайними в этой неразберихе.
   - Спасибо, Кэрол - это всё, что Ирэн смогла сказать, перед тем, как повесить трубку.

   Кэрол действительно выловила Джима и разнесла его в пух и прах из-за детей.
   - Хочешь честно? Мне плевать, что Ирэн сделала с тобой. Вы, мать вашу, взрослые люди. Но твои дети страдают! Они думают, что в чём-то виноваты. Дети всегда так думают. Поэтому, пожалуйста, позвони им сегодня вечером. Желательно, трезвым. А ещё лучше - съезди к ним и успокой, - отчитала она его.
   Джим сказал, что так и сделает, и поблагодарил её за заботу.
   - Джим, я тебя прошу, вытащи голову из задницы, наступи на свою гордость, отложи своё эго в сторону и поговори с Ирэн. Если вы двое не придумаете, как решить эту проблему, что ж, тогда вы, по крайней мере, можете сказать, что пытались, - сказала она ему, прежде чем отключила трубку.

   * * *

   Джим оказался у местного водопоя после работы и досасывал вторую кружку пива, когда Кен подошёл к нему сзади.
   - Я знал, что рано или поздно найду тебя, - сказал он ему, садясь рядом на табурет. - Какое-то время мне казалось, что ты сошёл с земли, - сказал он с улыбкой и жестом подозвал бармена.
   - Дайте мне того же что и него, и ещё один для моего друга.
   - Друга? - выплюнул Джим. - Друзья не заставляют жену друга трахаться с разными мужиками, - сказал он вероятно громче, чем, следовало.
   - Друзья не разводят друзей с женой, не так ли? - спросил его Джим, понизив тон.
   - Думаю, я заслужил это. Но, поверь, - я понятия не имел, что они там вытворяли, пока не началось всё это дерьмо, - сказал ему Кен.
   - Я порвал их обоих, и сказал Лизе, что если бы я увидел то, что увидел ты, я бы тут же выбросил её из своей жизни. Подозреваю, именно это ты и сделал с Ирэн, - сказал он, делая большой глоток пива.

   Джим вспомнил подколки этого «друга», с предложениями виагры, и ему захотелось сделать этому недоумку пакость.
   - А ты тут причём? - поинтересовался он.
   - Ну… Ирэн просила тебя найти… Кстати. Для протокола. Ирэн не трахала тех парней. И не делала что-то ещё, если тебе интересно. Думаю, единственное, что она позволяла им сделать, - это снять с себя одежду и, возможно, немного пощупать. Не виню тебя в том, что ты злишься, но ты действительно хочешь отказаться от брака из-за этого? - спросил он.
   - А откуда ты знаешь, - что она делала, а что нет?
   - Ну, как же… Мне Лиза всё рассказала.
   - Значит, Лиза? Понятно. Она тебе всё-всё рассказала? - хмуро усмехнулся Джим.
   - Ну, да. Зачем ей врать мне?
   - Знаешь, Кен, тебе бы следовало тоже незаметно пробраться на их представление. Тогда ты бы меньше доверял словам своей жены.
   Он вскинул молитвенно ладони:
   - «Они позволяли немного себя пощупать!». И ты считаешь, что это нормально? - Джим горько вздохнул.
   - Кен, твоя жена организовала бордель и активно участвовала в его работе. И ты вот так спокойно об этом говоришь…
   - Погоди, - остановил его Кен. - Почему ты сказал «они позволяли щупать»? И что это за активное участие в этом бардаке? Лиза, что - тоже принимала участие?
   Джим посмотрел на Кена, как на дурака.
   - Слушай, «друг», давай ты будешь разбираться со своей женой самостоятельно. А я со своей, как-нибудь сам управлюсь.

   Кен всегда считал, что у Ирэн и Джима идеальный брак. Было шоком услышать, что он был готов положить этому конец, даже не пытаясь спасти его. Но слова Джима о Лизе запали глубоко ему в душу. Его Лиза «принимала участие»? Как она принимала участие?
   Кен смотрел на безразлично посасывающего пиво Джима и понимал, что больше он от него ничего не добьётся. Вопросы бесполезны.
   - Черт возьми, Джим, - подвёл он итог, - ни один брак не идеален. Мы с Лизой за эти годы наделали столько дурацкого дерьма, что если бы не тот факт, что мы любим друг друга, мы бы давно развелись. Ладно. Мне нужно вернуться домой, пока жена не начала меня скальпировать. Увидимся. И если ты когда-нибудь захочешь поговорить, ты знаешь мой номер, - сказал он Джиму, уходя.
   Джим всё так же отрешённо потягивал пиво.

   Когда Кен вернулся домой, он схватил Лизу, приказал ей не говорить ни слова и направился к дому Ирэн.
   Когда они вошли, та готовила ужин для детей. Повернулась к ним от плиты:
   - Привет, ребята.
   - Как дела? - спросил Кен сидящих за столом детей, войдя на кухню.
   Они ненадолго подняли глаза и молча вернулись к еде.
   - Боже, какая мрачная семья, - сказал он себе.
   - Ирэн, мне нужно поговорить с тобой в гостиной, - сказал Кен и повёл Лизу в соседнюю комнату.
   Через несколько минут вошла Ирэн и села.

   - Я нашел Джима, - начал Кен.
   Глаза Ирэн широко распахнулись, и она напряглась в ожидании
   - Но он не вернётся сюда. По крайней мере, не сейчас, - продолжил он, наблюдая, как глаза Ирэны распухли, и она начала плакать.
   - Я не понимаю вас, женщин, - сказал он. - У вас есть мужья, которые обращаются с вами как с королевами, и вы их обманываете.
   Ирэн хотела что-то сказать, но Кен остановил ее:
   - Ты можешь поговорить, когда я закончу, - сказал он ей.
   - Мужское эго - очень хрупкая вещь, и его нужно время от времени гладить, иначе оно начнёт сомневаться в себе. А если муж увидит поступки, заставляющие его сомневаться в верности жены, то браку конец. Неужели это непонятно?

   - Теперь с тобой, - ткнул он пальцем в жену. - Объясни мне, чем ты занималась в устроенном тобой публичном доме?
   - Кит! Прекрати! Никакой это не публичный дом!
   - Лиз, это ты можешь рассказывать полиции и комиссии нравов. Поняла? И запомни - то, что ты сделала, называется "публичный дом" и никак иначе.
   - Я не собираюсь разговаривать с тобой в таком тоне, - психанула Лиза.
   - Отлично, - встал Кен, - я пошёл искать адвоката и подавать на развод.
   Лиза опешила:
   - Как «на развод»? Что я такого сделала?
   - Я тоже не собираюсь разговаривать в таком тоне. Ты ухитрилась разрушить две семьи и требуешь уважительного тона… Прости, Лиз, но ты его не заслужила.
   И он направился к двери.

   Разыгралась семейная сцена.
   Лиза догнала мужа, схватила его за руку, не выпуская на улицу.
   - Кен, постой. Не сходи с ума. Что на тебя нашло? Какие две семьи?
   Тот повернулся.
   - "Какие две семьи"? Ты, что - дура? Ты развалила свою семью и семью своей подруги.
   - Кен, не надо так говорить. Почему ты злишься?
   У Лизы началась истерика. Кен мрачно укорил:
   - Я задал вопрос, ты мне не ответила.
   - Какой? Какой вопрос?
   - Ты меня не слушаешь. Ты не обращаешь на мои слова внимания. Я, что - настолько ничтожен для тебя?
   - Нет, нет, Кен. Я, правда, пропустила то, что ты спросил.

   Она повернулась к Ирэн за помощью.
   Та тихо подсказала:
   - Он спросил «чем ты там занималась». Видимо он подозревает и тебя тоже в проституции.
   Лиза медленно повернулась с вытаращенными глазами к мужу.
   - Э-э… Кен… Как ты мог так подумать?... Я…
   - Вот что я тебе скажу, дорогая. Мне нужны доказательства того, что ты всё это время была верна мне. Убедительные доказательства. Поняла.
   Когда Лиза растерянно плюхнулась на диван рядом с подругой, Кен закончил, обращаясь к Ирэне.
   - А тебе лучше научиться уважать своего Джима, как мужчину и любящего мужа. Я знаю около сотни женщин, которые отдадут свой зуб за такого мужчину, как твой Джим. Он не будет слишком долго одиноким, я тебе обещаю.
   С этими словами Кен схватил Лизу и грубо поволок её к машине.
   Уходя, он добавил:
   - Это повод подумать для вас двоих.

   * * *

   Ирэн была нужна эта пощечина Кена.
   Она заставила её задуматься - когда она стала такой эгоистичной? У них был прекрасный брак. Разве не так? Но она не могла вспомнить, когда в последний раз у них был потрясающий секс.
   Черт, раньше так и было. Их тянуло друг к другу.
   Что случилось? Она пыталась понять это, когда зазвонил телефон.
   - Это папа, - просияла Терри.
   Она говорила в трубку со скоростью ста миль в минуту, пока Кит кричал Терри, чтобы она позволила ему поговорить с ним.
   Терри болтала около пяти минут, и Кит наконец отобрал трубку.
   Он рассказал отцу о том, что происходило в школе и дома. А затем пришло время для самого важного:
   - Когда ты вернешься домой, папа? - спросил он.
   Ему явно не понравился ответ, когда он протянул телефон Ирэн.

   Сердце Ирэн резко забилось, когда она схватилась за трубку.
   - Пожалуйста, Джим, нам нужно поговорить. Мне нужно объяснить тебе всё, дорогой. Приходи домой. Пожалуйста! - кричала она.
   - Какой в этом смысл, Ири? Что ты можете сказать, чтобы объяснить своё поведение, и всё то, что я видел? - ответил ей Джим.
   - Чёрт, в последний год я чувствовал себя нежеланным соседом по комнате, а не твоим мужем, и я просто устал от этого. Мне нужно, чтобы ты отвезла детей в дом моих родителей в воскресенье, так чтобы я мог забрать их там. Вот и всё, что я прошу. Надеюсь, - ты сможешь сделать мне это маленькое одолжение.
   Она начала говорить о его возвращении домой, чтобы они могли что-то сделать вместе, чтобы всё исправить, но он остановил ее:
   - Прости, Ири, но ты последний человек, с кем я хочу увидеться или поговорить. Если это до тебя ещё не дошло, то у тебя слишком толстый череп. "Нас" больше нет, поэтому, пожалуйста, просто сделай то, что я прошу, - и он повесил трубку.
   Ирэн рухнула на кухонный стул, и уронила замолчавший телефон.

   На следующей неделе, в понедельник вечером, Ирэн ответила на стук в дверь.
   - Ирэн Полсон? - спросила дама.
   - Да. Чем я могу вам помочь? - ответила Ирэн.
   - Вас обслужили, - был её единственный ответ, когда она протянула большой конверт из манильской бумаги.
   Это было последнее, что помнила Ирэн.

   Она очнулась в своей постели, когда её мать положила ещё одну холодную тряпку ей на лоб.
   - Ты упала в обморок, дорогая, - сказала она ей. Лиза не могла связаться с тобой, поэтому она позвонила мне. Потом звонили дети. Они были в панике. Как ты себя чувствуешь?
   Теперь Ирэна вспомнила курьера и заплакала, объясняя маме, что произошло. Мать подумала, какую глупую девочку она вырастила, но ничего не сказала.

   Ирэн чувствовала себя подавленной. Но у неё были дети, о которых нужно подумать.
   Мать оставалась с Ирэн и детьми в течение следующих двух недель, так что Ирэн могла привести в порядок свою голову.
   Джим по-прежнему отказывался с ней разговаривать, и её родители наняли адвоката, который позаботился бы об интересах их дочери.
   Джим предложил разделение 50/50. Он хотел, чтобы Ирэн жила в их доме, пока дети не закончат школу. Затем его нужно было продать, а выручку разделить.
   Он оставил деньги на текущем счете, чтобы оплатить квитанции за дом, но забрал 50% их совместных сбережений.

   * * *

   Суд состоялся через месяц после инцидента.
   Ирэн выглядела ужасно. Она сильно похудела. Нос и скулы заострились, глаза ввалились, губы почернели. Она нервно тискала руками платочек и иногда всхлипывала.
   Они никого не оповестили о дате суда, поэтому в зале были только с адвокатами.

   После стандартного опроса истца и ответчика судья попросила Ирэн и Джима подойти к его столу.
   - Я вижу, что у вас двое детей школьного возраста, - сказала она, глядя в папку перед собой. - Как вы думаете, что с ними случится, если я быстренько вас разведу?
   На них обоих нахлынула боль. Ири снова всхлипнула. А судья продолжила:
   - Давайте посмотрим. Депрессия, плохие отметки, деликвентное поведение, хулиганство, воровство… Этого достаточно?
   Судья внимательно посмотрела на одного и другого. Оба стояли мрачнее тучи. У Ирэн слёзы навернулись на глаза.
   Судья покачала головой огорчённо.
   - Я видела много разводов, и все они кончались плохо именно для детей.
   Она выпрямилась, вздохнула и директивным тоном произнесла:
   - Хорошо, вот как это будет выглядеть, но не ради вас двоих, а ради детей… Джим, ты вернёшься домой сегодня со своей семьей. Понятно?
   - Да, понятно, ваша честь.
   - Вы двое пройдете шесть месяцев обязательного психологического консультирования. Это двадцать четыре сеанса. А после этого периода, если вы всё ещё будете готовы развестись, вы будете разведены. Я же, в свою очередь, буду получать ежемесячные отчеты, и если ты, Джим Полсон, не будешь соблюдать мои правила, я тебя оштрафую и привлеку к принудительным работам. Ты понимаешь?
   Джим кивнул:
   - Да, ваша честь. Я понимаю, что консультация бесполезна. Но я уважаю закон, я уважаю суд и, несомненно, подчиняюсь.
   - Ну и правильно делаешь.

   - Теперь к тебе, женщина.
   Ирэна покорно подняла заплаканные глаза.
   - Я не хочу, чтобы ты бездарно потратила это время. За шесть месяцев ты должна доказать своему мужу, что поняла свои ошибки, приняла свою вину, и сделаешь всё, чтобы не оставить детей без отца. Поняла ли ты меня, Ирэн Полсон?
   - Да ваша честь. Спасибо. Я поняла. Спасибо вам. Я всё сделаю, - прошептала Ири.
   Судья грохнула молоточком по столу.

   Джим собрал все свои вещи и перебрался в подвал их дома.
   Ужин в воскресенье вечером был напряженным, но дети сказали Джиму, как они счастливы, что их отец вернулся.
   Ирэн и Джим обменялись не более чем десятью словами, прежде чем он спустился в свою новую постель.
   Вот так они и начали снова.

   * * *

   Первая консультация была больше похожа на игру в одни ворота.
   Психолог, тоже женщина, разговаривала в основном с Ирэн. А Джим больше отмалчивался.
   Когда у него спросили, почему он не участвует в беседе. Он ответил, что внимательно их слушает и делает выводы. Хоть на самом деле он просто слегка дремал.
   Сказать честно - он успокоился. Все плохое, что могло произойти - уже произошло. Надо двигаться дальше. Поэтому его не раздражала необходимость поневоле контактировать с женой. А эти консультации просто надо было пережить. Через полгода они закончатся, и он станет свободен.

   Дома Ирэн вела себя тихо и старалась во всём угодить мужу.
   Дети были рады, что отец дома. Они наивно думали, что это навсегда. И родители не посмели их разубеждать.
   На вторую консультацию Ири пошла одна. Так потребовала психолог.
   Холи Брукс, магистр психологии, попросила Ирэн рассказать её историю и объяснить причину, по которой её семья распадается.
   Ири, конечно же, рассказала. Но без подробностей. Ей было стыдно объяснять детали её "работы" постороннему человеку.
   Из её рассказа выходило, что Джим психанул из-за её выхода на подиум в нижнем белье.
   Холи поинтересовалась, - хочет ли Ирэна сохранить свой брак? Ири ответила полной решимостью сделать всё, чтобы не потерять мужа. Тогда Психолог задала странный вопрос:
   - А зачем ты пытаешься удержать Джима?
   Ирэн, не долго думая, выпалила:
   - Потому, что я люблю его.

   Брукс мягко объяснила пациентке, что действовать следует решительно. Не опускать руки. И сразу настроиться на длительную и тяжёлую работу. Именно - работу, по восстановлению доверия мужа к ней.
   В конце сеанса, она успокоила Ири, обещав, что всё будет хорошо. Ведь они у Холли не первые пациенты с такой проблемой. И она все семейные пары сумела сохранить.
   Она даже не подозревала - насколько это будет нелегко.
   Ирэн вернулась домой смущённая и растерянная, но с огромной надеждой.

   Следующий сеанс состоялся через неделю. На этот раз на личное собеседование пошёл Джим.
   Он не хотел примирения с Ирэн. Он не хотел даже получить шанс на примирение. И он подозревал, что его будут уговаривать отказаться от развода. Всякое могло быть. Поэтому он, перед тем как войти в кабинет, включил диктофон на своём сотовом.

   Брукс казалась настроенной доброжелательно. Она иронизировала:
   - Теперь, когда мы одни, тебе не удастся подремать.
   Он усмехнулся такой непритязательной шутке. И они начали.
   Холи сначала выслушала версию событий от Джима.
   Потом спросила:
   - А чего ты ждёшь от моей консультации?
   - Ничего, - честно признался Джими, - я просто хочу быстро и безболезненно развестись.
   - То есть, - ты не заинтересован в сохранении семьи.
   - Холи, а зачем ещё я подавал на развод?
   - Но ты можешь попробовать сберечь свой брак.
   - Видишь ли, в этом браке сохранять уже нечего.
   - Мда… - протянула Брукс, - с тобой будет нелегко. Но надо с чего-то начинать. Итак. Что тебя расстроило в поведении Ирэн?
   - Это же банально. Она мне изменяет. Думаешь, я должен принять это благосклонно?
   - Нет, конечно. Но тебя оскорбило то, что она была с другим мужчиной, или то, что она лгала тебе.
   - И то, и другое.
   - Но твоя жена утверждает, что не занималась сексом с клиентами.
   - А чем она там занималась?
   - Просто демонстрировала нижнее бельё, надетое на ней.
   - Это она так сказала?
   - Ты не доверяешь ей? Ты не веришь ей на слово?
   - У меня нет ни одной причины доверять ей. Кроме того, я там был…
   - И?...
   - Эти девушки… Они делали всё. Понимаешь намёк?
   - Но Ирэн говорит…
   Джим перебил:
   - Она может говорить всё, что угодно, лишь бы остаться замужем. Это ей материально выгодно. И больше - ничего.
   - У нас с тобой разная исходная информация. Я должна над этим подумать.
   - А чего тут думать, - удивился Джим. - Просто пригласить полиграфа и проверить нас обоих не детекторе.
   - Видишь ли... Это выходит за рамки моих полномочий.
   - А если я договорюсь с судьёй назначить проверку на детекторе лжи? Это, конечно, не будет иметь юридической силы, но поставит все точки над "и". И облегчит твою задачу.
   - Хорошо, попробуй поговорить с судьёй округа.

   Джим так и сделал. Он получил официальное разрешение проверить супругу в присутствии психолога на полиграфе. Но за приглашение специалиста платить будет Джим.
   Он согласился, в надежде, что это ускорит процесс.
   Тогда и выплыла довольно неприглядная история с сексуальной зависимостью Ирэн от табуированного петтинга. А так же её намерение в скором будущем совершить настоящий половой акт, но с презервативом. Короче говоря, всё дерьмо всплыло на поверхность.
   Она говорила:
   - Мы с девочками просто демонстрировали нижнее бельё.
   А полиграфист тут же откликался:
   - "Ложь".
   - И это нижнее бельё с нас снимал покупатель. Тот, кто выиграл лот.
   - "Правда".
   Джим тоже участвовал в допросе. Он сразу поинтересовался:
   - И всё? Больше ничего не происходило?
   - Да, больше ничего.
   - "Ложь", - следовал комментарий.
   - Ну… Мужчины трогали девушек за разные места.
   - "Правда".
   - И тебя трогали? - интересовался Джими.
   - Нет… То есть - да. Трогали. Но это и всё.
   - "Ложь", - резюмировал полиграф.
   - Как именно они тебя трогали? - подключилась психолог Брукс.

   Ирэн вскочила красная как рак.
   - Я отказываюсь проходить проверку. Это… Это… Я не хочу. Ясно?
   Холи спокойно предупредила:
   - Если ты сейчас уйдёшь, поставь крест на своём замужестве. Нам нужна честность. Ты должна показать, что готова быть открытой перед мужем.
   Ирэн села в кресло.
   - Итак, - продолжил Джим, - что они с тобой делали?
   Ири, закрыла лицо ладошками и прошептала:
   - Ладно, я скажу… Они засовывали свои пальцы… Туда. Они… Они трогали мой клитор и сосали грудь. А один вытащил свой…
   - Свой пенис, - подсказала Брукс.
   - Да, свой пенис. И поводил мне меж грудей. Он забрызгал меня своей…
   - Спермой, - снова подсказала Холи.
   - Да. Вот.
   - "Правда", - упало как топор.
   - Что ты намеревалась делать дальше? - интересовался Джим.
   - Ничего. Зарабатывать деньги.
   - "Ложь".
   Все удивились:
   - Что-то ещё?
   - Нет. Это всё.
   - "Ложь".

   Ирэн опять вскочила.
   - Я ухожу! Вы издеваетесь надо мной! Что ещё вам надо? Что я должна сказать?
   - Действительно, хватит мучить человека. И так всё ясно. Холи, я надеюсь - всё будет отражено в твоём отчёте, и на этом мы закончим - согласился муж.
   - Стойте! - закричала Ирэн. - Не надо отчёта. Я скажу… Но, Джими, обещай мне, что остановишь развод.
   - Это зависит от того, что ты скажешь. По крайней мере, у тебя появится шанс.
   - Ладно.

   Ирэн снова надела браслеты и присоски прибора. Она с расстановкой выдала:
   - Я… Собиралась… Позволить… Вставить в меня…
   Она задохнулась на несколько секунд.
   - Вставить в себя… Пенис покупателя, если он… Если он будет в презервативе.
   - "Правда".
   - Я собиралась сама купить презерватив и использовать его… По назначению. Теперь всё.
   - "Правда".
   - Ещё хочу спросить, - поднял руку как школьник Джим, - воспользоваться случаем.
   Брукс согласно кивнула.
   - Ирэн, ты мне изменяла, с тех пор как мы встретились с тобой.
   Женщина глубоко вздохнула.
   - Нет, Джими. Не было такого.
   - "Правда".
   - Ну, что же, - хмуро сказала Брукс, - вы ухитрились многократно усложнить мою задачу. На этом - всё.
   - Нет не всё, - остановила жена. - Я хочу, проверить мужа. Думаю, это справедливо.
   Джими безропотно согласился.

   Вопросы задавала Ирэн:
   - Джим, ты изменял мне когда-нибудь?
   - Нет, - последовал ответ.
   - "Правда".
   - Ты когда-нибудь планировал мне изменить?
   - В последние месяцы - да. Но… Мне физически тяжело было пережить твою холодность. Я же нормальный самец… Но я бы не смог этого сделать. Я бы не смог так оскорбить тебя. Я же любил тебя. Да и сейчас…
   - "Правда".
   Ирэн сидела молча, и смотрела на мужа растроганно и умоляюще.
   - Ну, что же. Картина прояснилась.

   Холи посмотрела на Ирэн.
   - Каждому из вас - персональное задание. Вот вам листы с вопросами, на которые вы должны ответить максимально честно. Честно по отношению к самому себе. Это понятно?
   Ирэн кивнула, а Джим, уже бегло прочитавший список, спросил:
   - Холи, как это может помочь нам?
   - Тебе лично это позволит оценить свой гнев и научит бороться с ним.
   Джим искренне удивился:
   - Как я могу оценить то, чего у меня нет? А уж тем более бороться с этим… У меня давно нет гнева.
   - Твой гнев находится глубоко внутри тебя. Ты должен научиться смирять его.
   - Не понял. Ты хочешь научить меня, как смириться с её изменой?
   - Но Джим, - возмутилась Ирэн, и Холи поддержала её, - никакой измены не было. Как ты этого не поймёшь?
   - Я тебя прекрасно понимаю. Просто для тебя и для меня понятие измены разное. К примеру, для тебя половой акт, в презервативе, это просто весёлое времяпровождение. А мне лично всё равно, что в тебя засовывали, палец или член. Это - измена. Ты нарушила брачные клятвы и была мне неверна, - точка. И усмирять себя я не хочу и не буду. Я не хочу привыкать к твоему ****ству.
   Ирэн растеряно смотрела на мужа.

   Холи долго думала, глядя на разложенные бумаги.
   - Ладно, - прервала молчание Брукс, - пойдём другим путём. Что мне от вас надо. Мне надо, чтобы вы начали разговаривать. В течение следующей недели я хочу, чтобы вы проводили один час вечером, разговаривая друг с другом, после того, как дети лягут спать. Разговаривайте о том, что вы чувствуете, чего вы ждёте друг от друга и как вы хотите действовать. Ложитесь в постель и говорите.
   - Я не лягу с ней в постель, - возмутился Джим.
   - Хорошо. Просто садитесь где-нибудь на кухне и тихонько говорите. Так пойдёт?
   Оба супруга согласно кивнули.

   Поездка домой была спокойной. И ужин был более-менее приятным.
   Дети привыкли к тому, что Джим дома и вели себя весело, как и раньше.
   Джим с Ирэн изредка перебрасывались словами. Нет, не о серьезных проблемах, а просто о событиях дня и о детях.

   Первый вечерний разговор был тяжелым. Никто из супругов не хотел стартовать, но через несколько минут Ирэн шагнула вперед.
   - Джим, мне очень жаль, что я заставила тебя пройти через это. Я просто никогда не задумывалась о том, что я делала, или как это повлияет на нас обоих. Я люблю тебя, и я не хочу тебя терять.
   - Я тоже люблю тебя, - откровенничал Джим, - и я не держу зла. Холи мне объяснила, что это кризис среднего возраста. У некоторых он проходит вот так как у тебя. С разрушениями.
   - Так ты меня простил?
   Джим вздохнул протяжно.
   - Нет. Я не могу тебя простить. Мне обидно и горько. Я всё время думаю, - что я сделал не так? Почему ты так со мной поступила?
   - Я не знаю, дорогой. Поступила и всё. Понимала, что делаю что-то отвратительное, но всё равно делала. Наркоманы, наверно, тоже так…
   Они долго молчали, думая каждый о своём.

   - Знаешь, - ожила Ирэн, - я думаю, - если бы ты меня по-настоящему любил, то простил бы.
   - Если бы ты по-настоящему меня любила, ты никогда бы со мной так не поступила. Выходит печальная картина. Я тебя не люблю, ты меня не любишь, смысла жить вместе - нет. Тогда просто попроси психолога прекратить консультации и закончим этот фарс. Просто ускорим наш развод.
   - Но я не хочу развода.
   - Я тоже не хочу. Но что поделаешь. Он необходим. Ты хочешь, чтобы я жил с тобой в одном доме, как чужой человек? Только ради детей?
   Они перебрасывали друг другу свои обиды и сомнения как мяч. Разговор не складывался.

   Ирэн пошла в прихожую, достала из сумочки блокнот и вернулась.
   - Джими, дорогой, мы так никогда не закончим, и ни к чему не придём. Вот смотри. Холи Брукс сказала, что мы должны рассказать друг другу о своих чувствах. Ты готов?
   Он снова отбил пас:
   - А ты готова.
   - Да. Я готова. Начинать?
   Муж медленно покивал. Он, собственно, ничего не ждал от этого разговора.
   Ирэн села напротив, в кресло.

   - Я… Мне ужасно стыдно. Я напугана. И растеряна. Я боюсь тебя потерять и не знаю что делать. Я понимаю, что поломанного не вернуть, но я сильно надеюсь, что ты меня простишь. Очень сильно. Очень.
   - Понятно, - снова покивал Джим, - а что ты чувствуешь по отношению ко мне?
   Жена подалась всем телом к нему:
   - Я люблю тебя. Я очень тебя люблю.
   - А почему у нас в постели всё так плохо?
   - Джим, я всё исправлю. Я никогда больше не буду тебе отказывать, и я…
   - И ты будешь лежать, и читать книгу, пока я пыхчу на тебе. Нет. Такого мне не надо.
   - Почему ты так говоришь?
   - Господи! Потому, что это правда! Не лги сама себе. Иначе разговора не получится... Скажи сама себе честно, - я тебе нужен только как добытчик, как отец твоих детей, и как домашний работник. Всё… Ах, да! Еще я нужен, чтобы иногда делать тебе кунилингус.

   У Ирэн навернулись слёзы.
   - Ты прав. Ты во многом прав. Но давай подождём. Может психолог поможет нам наладить отношения.
   - Ири, дорогая, если жена расхотела мужа, то это всё, конец. Это навсегда… Отпусти меня, детка. Я ещё смогу найти женщину, которая меня полюбит и захочет. У нас с тобой уже ничего не выйдет, поверь мне.
   Ирэн склонила голову и тихонько плакала.
   Джим встал.
   - Ну вот. Поговорили. Думаю - достаточно.
   Ирэн протянула руку.
   - Нет, Джими. Мы должны разговаривать час. Прошло только двадцать минут. Давай поговорим ещё. Пожалуйста.
   Джим сел на место.

   Жена вытерла слёзы.
   - Теперь твоя очередь.
   Он устало вздохнул.
   - Что ты хочешь услышать?
   Ирэн ткнула в бумажку:
   - Расскажи, что ты чувствуешь.
   - Ири… Я чувствую желание убить тебя.
   - Но ты же на меня не злишься. Ты же сказал.
   - Хочу убить тебя без злости, искренне любя. Просто развод, уничтожит многое в моей жизни. Я буду видеть своих детей только изредка. И это для меня - трагедия. Я потеряю дом, который я так долго выбирал, обустраивал и любил. Я буду тратить дополнительные суммы на жильё и питание. Мне придётся платить алименты тебе, хоть это ты виновата в сложившейся ситуации.
   - Джими, тебе вовсе не надо уходить. Мы сможем всё наладить.
   - Подожди, дорогая, не перебивай меня. Позволь я продолжу… А если мы не разведёмся… Видишь ли, те парни, которые… Э-э-э… Манипулировали твоим телом. Они живут здесь, неподалёку. И они обязательно увидят нас вдвоём, если мы останемся в браке. Понимаешь? Они будут тыкать в меня пальцем и говорить: - "Вот тот чувак, у которого жена - шлюха. Которой я крутил сиськи и засовывал ей в вагину пальцы. А она от этого кончала раз за разом". Как мне пережить всё это? Как?
   Джим помолчал, глядя в пол. Потом медленно поднял глаза.
   - Мне было бы намного лучше, если бы ты умерла. Все мои проблемы были бы решены… Но ты по прежнему собираешься терзать меня. Разлучать с детьми. Делать меня нищим и бездомным. Унижать перед другими людьми.

   - Стоп! - вскинула руки Ири. - Я ничего этого не собираюсь делать.
   - Да. Сама ты ничего этого не будешь делать. Это будет делаться само собой, без твоего участия. Просто ты уже создала для этого все условия.
   - Ты предлагаешь мне, - глаза Ири расширились, - покончить с собой.
   - Ирэн, не сходи с ума. Мы просто разговариваем. Ты будешь жить долго и прекрасно. Это мне придётся мириться со всем этим дерьмом. Спасибо тебе за это. Ладно, время позднее. Пошли спать.
   Джим встал и пошёл к себе в подвал.

   На работе, Кэрол спросила у него:
   - Ну? Как у вас дела?
   - Нам назначили консультацию. Мы "разговариваем".
   Кэрол горько покивала.
   - Я всё время думаю об этом. Босс, как такое могло случиться? Ты знаешь, мне плохо от этого.
   - Кэр, подруга моя боевая, постарайся об этом забыть. Не надо переживать. На наших с тобой отношениях это не отразится.
   И Кэр, тяжело вздохнув, пошла на рабочее место.

   * * *

   Следующий вечер не принёс ничего нового.
   Спокойный ужин. Разговоры с детьми. Подготовка ко сну.
   На этот раз, для разговора, они спустились в подвал. Там было спокойней и меньше вероятности разбудить детей.
   Ирэн первым делом сообщила:
   - Кен подал на развод. Лиза во всём обвиняет тебя.
   Джим отмахнулся:
   - Мне, как-то, всё равно. Это их проблемы.
   - Она утверждает, что ты сказал Кену, будто она тоже там раздевалась.
   - Ничего подобного я не говорил.
   - Но Лиза…
   - Послушай, дорогая, ты хочешь сказать, что я вру?
   - Нет-нет, но…
   Он снова перебил:
   - Если ты собралась разговаривать о Лизе, то извини - мне это неинтересно.

   Ири сидела в кресле качалке, которое Джим приволок для неё с террасы.
   - Ну, что - начнём?
   - Давай.
   - Вот что я подумала. Ну, разведёмся мы, и что? Мы потеряем в деньгах. А эти деньги мы можем потратить на наших детей.
   - Ты ждёшь, что я останусь в твоём доме, с детьми, пока ты будешь получать удовольствие с другими?
   Ирэн вспыхнула.
   - Я не буду с другими. Если ты останешься со мной, с детьми, я все силы потрачу на то, чтобы доказать, что я люблю тебя. Я жизнь на это потрачу.
   - Понятно. А если я не останусь с тобой, ты будешь получать удовольствие с другими?
   Ирэн "зависла" на некоторое время. Она поняла, что это вопрос с подвохом, но не находила, что ответить. Джим терпеливо ждал. Ирэн решилась.
   - Если ты уйдёшь, я всё равно буду доказывать тебя свою любовь. Мне никто не нужен.
   - Дорогая, пока ты доказываешь свою любовь, она закончится. Это сейчас, на эмоциях, ты готова на любые жертвы. Но ты не выдержишь и года. Это всё наивные иллюзии. Не надо.

   Ирэн, настроенная сегодня решительно, очень серьёзно сказала:
   - Я вот что придумала. Я перед тобой виновата. И я предлагаю тебе изменить мне. Так мы будем квиты.
   - Ага. Изменить тебе с Лизой, - хохотнул Джим. - Ири, не сочиняй эти глупости.
   - Дорогой, это не глупости. Может так тебе станет легче. Может так твоя боль и обида уйдут.
   Джим смотрел на жену, как на неразумного ребёнка.
   - Ири, из нашей ситуации нет выхода, кроме одного - развод. Ты думаешь я хочу этого? Нет! Уйти от тебя, от детей, это… Это страшно, это чудовищно, я с ума схожу от этой мысли. Но других вариантов нет. Пойми - ничего уже не исправить. В следующий вторник я откажусь от консультаций. Я заплачу штраф и понесу наказание. Я не вижу способа исправить нашу жизнь.

   Он судорожно вздохнул, как обиженный ребёнок.
   - Я устал. Я не хочу разговоров. Я не хочу думать о том, как наладить нашу семью. У меня болит сердце. У меня ломит в висках. Ири, давай прекратим.
   Но жена не теряла решительного настроя.
   - Ещё одно. Только одно. Давай уедем отсюда. Если ты боишься тех парней, с которыми… С которыми я была, то…
   Джим подскочил.
   - Я?! Я их боюсь?! Ты послушай, что ты несёшь! По-твоему выходит - я трусливый ублюдок?!

   Жена испуганно вскочила, схватила мужа за руки:
   - Нет-нет-нет! Ты неправильно понял. Я совсем не то хотела сказать…
   Джим замер и широко раскрытыми глазами смотрел на её ладони, обхватившие его запястья. Он поднял взгляд и тихо сказал:
   - Руки убери…
   Ири отдёрнулась, как от ожога, и с ужасом отступила. В этот момент она поняла всю степень их разобщения. И всю степень брезгливого отвращения мужа к ней.
   Она не заплакала. Просто побелела как молоко и плюхнулась в кресло. До неё дошёл трагизм ситуации.

   Ирэн попыталась уйти, но ноги ей не повиновались. Она жалобно прошептала:
   - Дорогой, помоги мне подняться. Я не могу встать.
   Видя, что Джим не трогается с места, она пару раз попробовала выбраться из кресла самостоятельно, но каждый раз неудачно.
   Наконец муж понял, что она не симулирует слабость. Приподнял её подмышки.
   - Куда тебя?
   - Мне нужно лечь. Мне нужно полежать.
   Её ноги снова подкосились, и она упала на колени. Тогда Джим поднял её на руки и понёс в спальню.

   На половине пути Ирэн вдруг вся обильно вспотела. Её платье мгновенно промокло, и она чуть не выскользнула из объятий мужа. Слабым голосом Ири прошептала:
   - Джим. Мне надо срочно в туалет… Но я не могу идти…
   Муж поволок её в санузел, снял необходимое и осторожно усадил на унитаз.
   - Джими, меня тошнит. Меня вырвет прямо на пол.
   Он принёс тазик для белья и поставил у её ног.
   Ирэн действительно вырвало и не один раз. Она хрипела в спазмах рвотных позывов и из неё лились и фекалии и моча сплошным потоком. Джиму пришлось поддерживать её в сидячем положении, потому, что она была так слаба, что всё время заваливалась набок, норовя упасть на пол.
   Дети прибежали и стояли в дверях, с испугом глядя на происходящее. Терри плакала.

   Джим набрал "скорую" и объяснил ситуацию.
   Через восемь минут медики входили в дом.
   Пожилой врач глянул мельком на Ирэн, сидящую на унитазе со спущенными штанами и подсказал:
   - Протрите её влажным полотенцем, чтобы она не чувствовала дискомфорт.
   Муж объяснял:
   - Она вспотела так, что с неё просто лило.
   Доктор уточнил:
   - Понос? Обильное мочеиспускание? Рвота? Слабость?
   - Да. Всё так.
   Врач диагностировал:
   - Организм аварийно избавляется от жидкости, чтобы сбросить давление. Инсульт. Грузите.
   Джими заволновался:
   - Вы её куда?
   - В больницу методистского университета, в неврологию. Там есть места.
   Врач записал номер страхового полиса и санитары утащили бессознательную Ирэн на носилках в фургон. А Джим остался с плачущими детьми.
   Он хотел поехать следом за медиками, но посмотрел на зарёванную Терри, на дрожащего Ки'та и отказался от этой мысли.

   На следующий день все были в панике.
   Родители Ирэн обвиняли Джима в её болезни. Родители Джима говорили, что это Бог покарал Ирэн за распутство.
   Джим с утра схватил детей, которые не захотели оставаться с бабушками и дедушками, и помчался в госпиталь. Кое-как уговорил врачей пустить его к жене. Он говорил, что увидеть детей для Ирэн полезно. Это ускорит её выздоровление. Зав.отделением иронично хмыкал.
   - Это хорошо, - говорил он, - что вы сразу обратились к нам. Мы успели купировать кровоизлияние. Теперь у неё есть шанс на нормальную жизнь. Не совсем полноценную, конечно, но тут уже ничего не поделаешь.
   Он разрешил посещение мужу и детям.

   Ири лежала у окна. Очень бледная. Как-то она сразу постарела за одну ночь.
   У Джима сердце заболело от жалости к жене.
   Дети обнимались с матерью и всхлипывали.
   Ирэн, тоскливо глядя на Джима, прошептала:
   - Ну вот. Это мне Божие наказание. Теперь я тебе и вовсе не нужна.
   Он наклонился и поцеловал её в лоб.
   - Прекрати, Ири. Как я могу тебя оставить? Конечно же, ты мне нужна. Успокойся. Никакого развода. Выздоравливай скорее.
   Жена просияла сквозь капельки слёз, обняла детей и сказала:
   - Выходит, что я тебя привязала к себе. Вот так, - она указала на свои неподвижные ноги. - Прости.
   - Ничего, Ирэн. Ничего. Я тут понял, что не смогу тебя бросить в таком состоянии. Так что, думаю, всё наладится.
   - Джими, поверь, я всё сделаю, что ты скажешь. Скажешь - умереть умру. Скажешь - убить, убью. Я ведь правда, люблю тебя… Не бойтесь, дети, это мама говорит образно.
   - Я верю, Ири, - горько улыбнулся Джим. - Я верю. Всё будет хорошо. Всё наладится.
   И Ирэн горько откликнулась как эхо:
   - Всё наладится. Всё будет хорошо…