Тропинка петляет между деревьями

Тропинка петляет между деревьями, прячется в траве и вновь появляется за старыми валунами, что оставили тролли так и не достроив мост через ущелье. Бурый мох скрывает потёртые столетиями каменные ступени. Утренняя роса блестит отражением гаснущих на небе звёзд. А по небосводу, словно неудачно разбитый желток, растекается восходящее солнце. Пузыриться по краям белым, размазывая рыжую акварель по центру, смешивая с карамельными прожилками перьевых облаков и зеленью листьев. Ночь отступает, забирая с собой сны и духов озорства, что так ловко одурачивают припозднившихся в пути странников, принимая образы неведомых чудовищ, нашептывающих легенды этих мест.

Высыхает на листьях влага, словно слёзы прекрасной Анабель, полюбившей короля горных троллей. Кто сказал, что за некрасивой внешностью не может скрываться нежное сердце? Неужели королевские дочери должны обязательно выходить замуж исключительно за королевичей, или, на худой конец, рыцарей, что сражаются на турнирах за их благосклонность, но при этом, даже ни разу не поговорив с ними? Не коснувшись руки, не зная, какие цветы она любит, какие читает книжки?

Анабель любила колокольчики. Крохотные розовые соцветия на длинных ножках с узкими, тёмно-зелёными листьями. Первый букетик она нашла на этих валунах, будучи ещё совсем ребёнком, когда сбежала от настырных нянек, что и шагу не давали ступить и вечно твердили о чести. А ей нравилось бегать босиком по траве, вдыхать запахи медуницы, шалфея, искать четырёхлистный клевер, падать в ромашковые поля и возвращаться домой в золотой пыльце одуванчиков.
— Ах, — прижимала руки к груди королева, приказывая подать успокоительных капель.
— Ах, — вздыхала вслед за повелительницей придворная дама, и отводила малышку в мыльню, чтоб соскрести смолу с её тела.

— Королевне не прилично лазать по деревьям! — зачитывала нотации старшая фрейлина.
— Королевна не может ходить без обуви, — вторила ей младшая, вытряхивая из кармашков порванного в пяти местах платья камешки, пёрышки, шишки, что собирала девочка в своих походах по лесу. — И скажите на милость, зачем вам эта гадость? — взвизгивала фрейлина, вытащив припрятанную в складках юбки сушёную шкурку лягушки.
— Её оставила царевна, — потупив глаза отвечала Анабель, веря, что где-то, живёт девушка, которой никто не запрещает купаться в озёрах чьи берега поросли камышом и кувшинками.

Королевна росла. На камнях по-прежнему лежали букеты, короны из перьев и… кто бы поверил, книги. Таких в библиотеке не найти. Она сбегала из замка, вязала верёвки из простыней, оставляя туфельки у дверей, босиком пробиралась по тропкам к заветным валунам, которым читала вслух про дальние страны, про песни, что исполняют киты, про леса по которым скачут олени, чьи рога достают до луны. И однажды, он вышел из тени, тот, кто оставлял на камнях колокольчики цвета мечты. Неказист, не строен, не стар и не молод, лицо как замшелый валун. На плечах удержать может целое небо, в глазах мудрость ста тысяч лун.

Она, не одёрнула руку, лишь прядь отвела с лица, кто сказал, что любовь невозможна, если всем сердцем ждала? Возможно, у королевны испорчено зрение, раз не увидала уродства лица? А может, смотрела она не глазами, душою, сквозь запахи мяты и чабреца.

Кто сказал, что все тролли тупые, и возводят мосты для сбора монет? Знаешь, они тоже читают Шекспира, и следят с интересом за движеньем планет. В их домах пахнет лимонною цедрой, шалфеем, печеньем с арахисом и вареньем из слив. Они много смеются, на ромашках гадают, и чай с бергамотом радостно пьют. Подбирают котеек, тех, что людишки, оставляют как хлам ненужный в лесу. Вяжут им шарфики, отогревают на печках, дают творожок, принимая в семью.
У них нет устава, и правил особых, просто радостно жить встречая рассвет. У троллей есть сердце, вот только открыто оно не для всех.

Королевна сбежала. Ей замок стал тесен. Давило на душу золото стен. Осточертели все рыцари, что взять в жёны хотели, ту, о которой пел менестрель, как о самой прекрасной и доброй, и светлой, самой чудесной девой из всех. Женихи, королевство во владенье хотели, девицу – как приз… а что нужно ей… никому до этого не было дел…

Где теперь, Анабель и горный король?  Кто знает, разве что травы, тайну поведают эту, тем, кто осмелится каменистой тропой подняться прямо к рассвету. И глядя, как разгорается день, как гаснут последние звёзды, расскажут они про судьбу Анабель, про шалости горных троллей. И, может, сидя верхом на обломках моста, босыми качая ногами, ты запах учуешь её пирога и пенок сливовых с варенья. Ветер шепнёт на ушко тебе, тихонько так, по секрету, что сердце – зорче чем глаза, и отправиться в гости к эху…