Верность

Настя в одной  помятой юбке сидела на краю кровати и огромными портновскими ножницами делала себе педикюр. Её кружевной  лифчик висел  под потолком на 100-ваттной лампе и создавал в  комнате загадочную атмосферу.

Сергей был уже почти одет и натягивал последний носок. Делал он это, квилибрируя посередине комнаты на одной ноге. Он явно торопился.

—   Знаешь, Серёжа, что в животном мире ревность самки к самцу - это обычное дело?

—  Надеюсь, Настюха, ты меня не съешь, как самка Богомола.

Сказал он это, не придавая никакого значения словам. Просто, чтобы жена отцепилась.

—  Напрасно ты иронизируешь.

Ей не понравилось его такое поверхностное отношение к её словам.

—  А знаешь ли ты, дорогой, как размножаются пчёлы?

—  Ну правда, Настёна, я опаздываю. Давай, как-нибудь в другой раз ты мне перескажешь, чего набралась в своих книжках.

—  Нет, ты должен это услышать до того, как уйдёшь играть в свой бридж с одноклассниками, —   Настя сделала ударение на одноклассниках. Так вот, только представь, готовая к размножению самка встаёт на крыло и вылетает из гнезда. Там  к ней подлетает трутень и после ухаживания совокупляется с ней.

Настя на этом прервала свой рассказ. Сергей недоумённо смотрел на неё.

—  И что? К чему ты всё это мне рассказала?

—  А то, что вскоре он умирает.

—  Трутень?

—  Ага!

—  От истощения?

—   Отнюдь.

—  От чего же тогда?

—  Его половой орган остаётся в теле самки, понимаешь? —  сказала Настя, посмотрела на него как-то загадочно и громко щёлкнула огромными ножницами, —   Его орган остаётся ей, чтобы он не мог ей ни с кем изменять, ферштеен?

—  Что-то у меня зуб разболелся.  В следующий раз сыграю с ребятами...