Глава 25. Тишина на Олимпе

        Первое, что почувствовала Артемида, когда проснулась, - чей-то пристальный взгляд. Открыв глаза, она увидела Диониса, сидевшего возле двери в их комнату. Афина и Афродита еще спали.
        - Ты что, всю ночь здесь просидел? – сердитым шепотом поинтересовалась охотница у невозмутимого стража.

        Как и все боги, Артемида, несмотря на свою скромность, спала нагишом – так было удобнее. Но обычно никто не находился в комнате во время ее сна. Вдруг Дионис видел то, что ему не следовало?
        - Не переживай, я не всю ночь здесь был, только недавно зашел, - улыбнулся бог вина. – Просто мы должны следить за вами круглосуточно, таков строгий наказ Аида. Поэтому я здесь.
        Артемида зарделась алой зарей и отвернулась.
        - Может, мне и одеваться при тебе? – спросила она через несколько минут.

        Пожав плечами, страж богинь покинул комнату. Пока Артемида одевалась, проснулись Афина и Афродита. Они вместе вышли в смежный с их спальней зал. Дионис, поджидавший пленниц, уже успел организовать для них легкий завтрак.
        - Как спалось? – приветливо спросил он у богинь. Но, встретив вместо ответа лишь хмурые взгляды, вздохнул и больше не пытался завязать разговор.

        Завтракали пленницы в молчании, лишь изредка переговариваясь друг с другом, полностью игнорируя Диониса. Они почти закончили есть, когда в гнетущую тишину, царившую во дворце, ворвался Аид. Лицо нового владыки Олимпа озаряла радостная улыбка.
        - Мои богини, я пришел, чтобы лично пригласить вас к себе. Я хочу, чтобы вы знали – вы здесь не пленницы, а долгожданные гостьи. Персефона уже заждалась вас, идемте.

        Мрачно взглянув на царя, богини нехотя поднялись с подушек и пошли за Аидом. С наступлением нового дня на Олимп вернулись и мерзкие подземные создания, ожидавшие новых указаний от своего повелителя. Увидев пленниц, они тихо зашипели, но не посмели ничего сказать при Аиде, хотя всю дорогу богини ощущали на себе их злобные взгляды. Они знали – махни новый царь рукой, и эти безжалостные существа с большим наслаждением разорвут их на части.

         В главном зале царя богов на роскошном золотом троне Геры сидела Персефона. Увидев подруг, она неуверенно улыбнулась. Невооруженным глазом было видно, что, несмотря на богатую одежду и прекрасную жемчужную диадему, венчавшую ее пшеничные волосы, дочь Деметры чувствовала себя здесь неуютно. Поднявшись, она пошла навстречу Афродите, Артемиде и Афине, стараясь сохранить на своем бледном от волнения лице радушную улыбку. Но с каждым шагом новая царица двигалась все медленнее, как будто воздух вокруг нее становился гуще. Не дойдя до подруг, она вдруг закрыла лицо руками и убежала.

        - Ну вот, - резюмировал Аид, вздохнув. – Увидела вас и не выдержала чувства вины. Персефону очень расстраивает все происходящее, но когда я сказал, что вы вернулись, она снова ожила. Ведь ей не хватает общения, мы все заняты восстановлением Греции, и практически не появляемся на Олимпе. Персефона очень тоскует. Ей здесь не нравится.
        - Даже не знаю, с чего бы это, - чуть слышно пробормотала Афродита.

        Пригласив гостий в ту же комнату, где накануне Аполлон беседовал с Афиной, повелитель Олимпа жестом предложил им присесть и сам опустился в скромное резное кресло.
        - Вы хорошо устроились? – спросил он дружелюбно. – Надеюсь, наши боги сделали все, чтобы вы чувствовали себя как дома?

        Пленницы продолжали испепелять царя гневными взглядами. И тогда, отбросив бесплодные попытки завязать дружескую беседу, он, наконец, заговорил откровенно:
        - Ну, хорошо, вижу, что вы не склонны к праздным разговорам. Давайте начистоту. Вы видели, во что превратился Олимп. Сплошные руины, следы от пожаров, разбитые дорожки, разрушенные дворцы. Ни у кого из нас нет возможности восстановить город, хоть мы и делаем для этого все возможное. На земле дела обстоят еще хуже.
        - Мы заметили, - процедила Афина.
        - Я не хотел этого, - вздохнул Аид. – Не подумал о том, что абсолютно все боги решат покинуть Олимп и Элладу. Я пытался говорить с ними, убеждал, что нам вместе нужно построить новый мир. Ведь все мои действия были направлены только против Зевса.
        - Неужели? – не выдержала Афродита. – А ты титанам это сообщил, перед тем как убил их?

        Аид метнул на нее быстрый взгляд и продолжил:
        - Персефона и Дионис пытаются поддержать плодородие Геи и смену времен года, но это сложно. Ведь Гелиос вот уже шестой год как не показывается в небе. Без солнца гибнет все живое. Но я так и не смог пробиться в его дворец, плотный слой облаков становится каменным каждый раз, когда к нему приближается кто-то из нас. Даже Геката не смогла мне в этом помочь.

        Он замолчал. Пленницы тоже не издавали ни звука, догадываясь, что ему от них нужно. Аид снова заговорил, тщательно подбирая слова.
        - Люди обозлились. Привычный порядок нарушен. Наш прекрасный мир катится во тьму. Я хочу все восстановить. Но нам не справиться без вас. Вы – три великие богини Олимпа, ваша сила велика, вместе вы многое сможете. Поэтому я искал вас повсюду и не оставлял надежды, что однажды вы вернетесь. Если вы дорожите своим народом, примите на себя вновь свои обязанности. Защитите людей.
        - А ты хитрец, - заметила, закипая, Артемида. – Пытаешься привлечь нас на свою сторону через любовь к смертным?

        Аид усмехнулся, встал с кресла и начал расхаживать по комнате.
        - Согласен, выглядит это не очень хорошо, но у меня нет другого выхода.
        - Ты не боишься, что мы согласимся на твое предложение, а когда ты снимешь наши браслеты, свергнем тебя? – подала голос Афина.
        - О, конечно же, вы так и сделаете! – повернулся к ней Аид. – Но чтобы этого не случилось, вы принесете мне нерушимую клятву.

        Афина звонко расхохоталась, настолько нелепым ей вдруг показалось все происходящее.
        - Аид, ты так долго обвинял Зевса в злоупотреблении властью, а теперь сам даже не даешь нам выбора, - сказала она.
        Владыка нахмурился.
        - Это не совсем то, Афина, - ответил он. – Здесь другой случай, нужно решить проблему…
        - Которую создал ты сам, - парировала богиня, прожигая его взглядом.

        Аид вздрогнул. Никогда еще любимая племянница не смотрела на него с таким презрением. На несколько минут в комнате повисло напряженное молчание. Афродита и Артемида внимательно наблюдали за подругой и Аидом, между которыми как будто шла безмолвная схватка. Наконец, новый царь Олимпа тяжело вздохнул и повернулся к Урании.

        - А ты что думаешь, пенорожденная?
        - Я согласна с Афиной, - ответила та. – Ты сам создал все эти проблемы. Почему мы должны решать их за тебя? Вообще, странно, что ты ожидал от нас какой-то помощи после всего, что сделал.
        - Полагаю, тебя можно и не спрашивать? – обратился Аид к Артемиде. – Имей в виду: если согласишься, снова будешь рядом с братом.
        - Я и была бы рядом с ним, если бы он не предал всех нас, - откликнулась дочь Латоны, скрывая дрожь в голосе. – Он сам выбрал свой путь. Повторять его ошибок я не стану.

        Аид еще некоторое время измерял комнату шагами, нелепо выглядевший в своем черном хитоне среди светлых стен дворца громовержца. Затем повернулся к богиням с легкой улыбкой. Сложно было понять, что она означает.
        - Что ж, я уважаю ваше решение. Но даю время подумать еще, вдруг вы решите иначе. Отдыхайте, Арес проводит вас во дворец Аполлона. Теперь я хочу поговорить только с Афиной.

        Из-за двери появился бог войны, жестом предложив пленницам следовать за ним. Они обернулись к Палладе, не желая оставлять ее одну, но богиня кивнула, успокаивая подруг. Ей было интересно, что такого он хочет сказать. Оставшись наедине с племянницей, Аид сел рядом и взял ее за руки.

        - Я действительно рад тебя видеть, Афина, - мягко сказал он.
        - Извини, но не могу ответить тебе тем же, – тихо ответила богиня.
        - Я понимаю, я и не ждал другого. Но ты одна из немногих, кто знает истинную причину всех моих поступков. Ты правильно сказала, что я начинаю вести себя как Зевс. И поэтому мне сейчас как никогда нужна твоя мудрость. Я боюсь стать таким, как он. Я не хочу этого. Иначе, зачем нужно было отнимать у него власть?
        - А как же Персефона? – ядовито поинтересовалась Паллада. – Ведь она твоя жена, кому, как не ей, направлять тебя на правильный путь?
        - Персефона… - Аид печально улыбнулся. – Я очень люблю ее, но она совсем еще ребенок в душе. Пока ею владеют лишь эмоции. Персефона слишком легкомысленна и неопытна, но в этом нет ее вины, ведь Деметра растила свою дочь, как редкий и хрупкий цветок. Я знаю, что моей жене суждено стать великой богиней, но до этого еще далеко. А помощь нужна сейчас. У меня нет времени ждать, пока она повзрослеет, иначе спасать будет уже нечего.

        Афина покачала головой.
        - Ты можешь бросить меня в Тартар, Аид, заколоть мечом, способным убить бессмертных, отдать на растерзание своим животным. Но помочь я тебе не могу, извини.
        Владыка тяжело вздохнул и встал.
        - Очень жаль, что ты думаешь обо мне так плохо, но я уже говорил – я не смогу причинить тебе вред.
        - Правда? Не сможешь? – сказала Афина, пристально глядя на него. – Как же быстро ты теряешь память.

        Аид понял – она вспомнила тот день, когда он чуть не убил ее. Бог прикрыл лицо и горестно покачал головой, сразу потеряв всю свою уверенность.
        - Я ненавижу себя за тот секундный порыв, - тихо сказал он. – Как я мог подумать о таком? Все эти годы я искал тебя, терзаемый чувством вины, хотел сказать, что тебе нечего бояться, что я больше не причиню тебе зла… Ты очень нужна мне, Афина. Иногда мне кажется, что я схожу с ума. Прошу, подумай о моем предложении. Не отказывай сразу.

        Афина, не ответив, сделала несколько шагов в сторону выхода. Не поворачиваясь, глухим голосом произнесла:
        - Твои животные уничтожили моих амазонок, Аид.
        - Я знаю, - прошелестел он. – Я лично отдал приказ напасть на них. Надеялся, что ты явишься на помощь, и тогда мы сможем поговорить. Я хотел выманить тебя, а когда одумался, все уже закончилось.

        Богиня покинула зал, с трудом сдерживая гнев, рвавшийся наружу. Ее уже ждал Дионис. Заметив взгляд Паллады, он молча пошел вперед, зная, что она последует за ним. Обратный путь к чертогам Аполлона на этот раз прошел достаточно спокойно – сначала порождения Бездны и Тартара столпились вдоль дороги, но увидев выражение лица дочери Зевса, поспешили убраться. Хоть они и знали, что на ней браслет, блокирующий силу богов, от Паллады в этот момент исходила такая мощь, что лучше было держаться от нее подальше.

        Открыв перед Афиной двери, Дионис сочувствующе посмотрел на богиню и ушел. Она прошла туда, где слышались возбужденные голоса. Ругались Афродита и Арес.
        - Что тут происходит? – спросила Афина у Артемиды, с интересом наблюдавшей за происходящим.
        - Афродите нужно забрать какие-то вещи из ее дворца, а Арес отказывается ее сопровождать, потому что тогда мы останемся без присмотра, - ответила та с легкой усмешкой.

        Афину утомил разговор с Аидом, и она решила не вмешиваться. За богиню красоты она не переживала, а Арес… Пусть позлится немного, надо же его в тонусе держать. И так расслабился за то время, что их здесь не было. Прикрыв глаза, Паллада, несмотря на крики, задремала и проснулась через полчаса от легкого прикосновения – Артемида позвала ее перекусить. Притихший бог войны сидел в стороне, уставившись в стену, Афродита же с беспечным видом поедала виноград.

        - Чем дело закончилось? – поинтересовалась Афина.
        - Афродита милостиво разрешила отвести ее завтра, когда кто-нибудь придет на смену Аресу, - ответила Артемида, насмешливо поглядывая на богиню любви.
        - Тебе ведь ничего не нужно в твоем дворце, правда? – спросила Афина у подруги.
        - Конечно, нет. - Афродита безмятежно вздохнула. – Зато мне теперь так хорошо…
        Богини засмеялись. Пожалуй, в первый раз за пять лет.

***

        Утром Афродита из вредности все же потребовала сопроводить ее к своему дворцу. Пришедший на смену Аресу Аполлон отпустил их, оставшись с сестрой и Афиной. Почти два дня от него не было никаких вестей, он ни разу не зашел навестить своих гостий, и Артемида все это время гадала, куда пропал ее брат. Она очень скучала по нему, хотя никак не показывала этого.

        Пока богини завтракали, Феб сидел напротив них, отрешенно глядя перед собой, и очнулся только тогда, когда понял, что его уже несколько раз окликнули.
        - Что? – встрепенулся бог.
        - Как ты думаешь, Аид позволит нам увидеться с Зевсом и другими богами? – повторила свой вопрос Артемида.
        - Нет, - покачал головой Феб. – Аиду важно, чтобы Зевс не просто томился в заточении, но был раздавлен и разбит. Его и так злит, что все боги ушли за Зевсом в Тартар, ведь это поднимает дух громовержца.
        - Ушли все, кроме вас, - заметила Афина. – И нас. Наверно, отец думает, что мы тоже предали его, как и вы. – Ее голос дрогнул. – Что я его предала.
        - Сомневаюсь, что он так думает, - помолчав, ответил Аполлон. – Кто угодно, но только не ты.

        Внезапно в комнату ворвались две гарпии. Афина устремила на них пристальный взгляд, медленно поднимаясь с ложа. Она знала, что явившиеся существа тоже участвовали в истреблении амазонок – на это дело отправились все гарпии. И теперь Паллада жалела только о том, что под рукой у нее нет копья. Хотя она прекрасно справится и голыми руками… Заметив ненавистную богиню, гарпии зашипели, выпуская острые когти.

        - Что у вас? – резко спросил Аполлон, стремительно поднимаясь с кресла и вставая между богиней и своими подчиненными.
        Афина и Артемида вздрогнули – они в первый слышали, чтобы прекрасный покровитель искусств так разговаривал. Одна из гарпий, с трудом оторвав взгляд от Паллады, шагнула вперед и что-то горячо зашептала на ухо бывшему покровителю искусств. Выслушав ее, бог отодвинулся.

        - Сегодня я не могу ничем помочь, и вам это хорошо известно. Этот день я проведу здесь. Поговорим завтра. Или найдите Ареса, если не можете ждать.
        - Не понимаю, почему Аид так носится с этими неженками, их время прошло, - зашипела она, не сводя с Аполлона жаждущего взгляда. – Свернем их милые шейки, и дело с концом.
        Бог притянул ее за руку, глядя в глаза.
        - Обсуждаешь приказы владыки Олимпа? – вкрадчиво поинтересовался он. – Только тронь их, и увидишь, на какие изощренные пытки богата моя фантазия. – Отпустив существо, Феб гаркнул: - Пошли прочь!

        Мгновение – и гарпий уже не было. Потрясенная Артемида разглядывала брата так, как будто видела его в первый раз.
        - Не стоило их прогонять, - сказала богу Афина. – Оставил бы нас наедине на несколько минут.
        - Тебе больше не нужно с ними драться, - ответил Аполлон. – Оберегать вас – наша обязанность. Ни одно из этих созданий не посмеет к вам прикоснуться.
        - Они убили моих амазонок, Аполлон! – звонко произнесла Паллада. – Я истреблю каждую тварь, виновную в их гибели. Никто не сможет мне помешать.
        - Я и не собираюсь тебе мешать, - мягко произнес Феб. – Просто сейчас не лучшее время для мщения. Вы только вернулись.
       
        - Как же вы допустили истребление амазонок? – чуть не плача спросила у брата Артемида. – Почему ты ничего не сделал, чтобы защитить их?
        - Узнай я о нападении чуть раньше, я смог бы их спасти, - тихо ответил он. – Ведь там были мои бывшие возлюбленные. К счастью, амазонки успели спрятать детей, но где они, нам пока неизвестно.
        - Значит, погибли не все? – ахнула Афина.
        - Да, девочки целы, - ответил ей Феб. – Но повторю, мы не знаем, где они.
        - Это радует, - заметила Паллада. – Пусть получше от вас прячутся, это поможет им выжить. Мы будем в своей комнате, Аполлон. Постарайся не беспокоить нас.

        Богиня взяла Артемиду за руку и увела в спальню. Через некоторое время во дворец с победной улыбкой вернулась Афродита. За ней покорно шел Арес с ворохом нарядов, шкатулок с украшениями, баночек с мазями и кремами. Послав богу войны воздушный поцелуй, пенорожденная гордо прошествовала к подругам, не обращая внимания на ворчание своего провожатого.
   
        Весь день богини провели в комнате, вовлеченные в невеселые раздумья. Они снова и снова придумывали новые планы спасения богов из Тартара, обсуждали их и тут же сами отвергали, понимая, что ситуация безвыходная. Зачем же Гея отправила их сюда, неужели она тоже перешла на сторону Аида? Ведь она привела богинь прямо в руки нового царя! Поддавшись отчаянию, пленницы устремили взгляд в окно, наблюдая, как с неба на землю опускается вечер – в полной тишине, без пения птиц и даже малейшего шороха ветра, а главное – без солнца. Неясные силуэты подземных тварей мелькали все реже: на ночь почти все они покидали Олимп, оставались лишь две группы стражей, по очереди патрулировавших город богов.

        Афродита и Артемида, устав держаться, вволю наплакались и уснули, обнявшись. Афина долго лежала без сна, а потом решила выйти на воздух. Тихо выскользнув из спальни, она направилась к небольшому балкончику, обращенному на некогда пышную лужайку. Стражи позволили им бывать здесь – видимо, позаботились о том, чтобы с этого балкона никто не смог сбежать. Богиня оперлась на перила и глубоко вдохнула воздух, наполненный чуть сладким ароматом увядающей травы, прелых листьев и горьким запахом горелого дерева. Все это было так не похоже на Олимп, что она на мгновение подумала, что все произошедшее ей просто пригрезилось, а сама она на очередном задании и скоро вернется домой, чтобы доложить Зевсу, как все прошло… Из забытья Палладу вывел легкий шорох. Чуткая Афина резко обернулась, готовая отбить атаку.

        - Тише, это я, - услышала она голос Аполлона. – Почему ты не спишь?
        - По приказу не получается, - холодно ответила богиня. – Сейчас уйду, не переживай.
        - Стой сколько хочешь, – Феб застыл недалеко от нее, облокотившись на мраморный бортик. – Мне  захотелось немного подышать. Я не знал, что ты здесь.

        Он умолк. Несколько минут боги простояли в полной тишине. Но, ощущая присутствие Аполлона, Афина уже не могла отвлечься от настоящего. Ее снова захлестнули обида, гнев, страх и, как это ни странно, любовь. От этого богиня разозлилась еще больше – никто, ничто и никогда не вызывало у нее таких эмоций. Кроме него.
        - Хочешь увидеть Пегаса? – неожиданно спросил Феб.
        Афина вздрогнула.
        - Пегаса? Он жив?

        За время, проведенное у Посейдона, Паллада не раз вспоминала своего любимца, с горечью осознавая, что больше никогда его не увидит – вряд ли злобные твари Аида упустят шанс отомстить ей, уничтожив грозного коня. Если его не убили, так поиздевались всласть.
        - Он жив и здоров, хоть и печален, - ответил тем временем Аполлон. – Я не могу отвести тебя к Зевсу. Но к Пегасу – могу, если ты хочешь.
        - Конечно, я хочу!
        - Тогда идем.

        Они прошли по темным коридорам, через широкий зал, освещенный несколькими факелами, к выходу из чертогов, а затем – через заросший сад – к чертогам Аида. Афина несколько раз споткнулась о камни, и Аполлон предложил ей руку. Немного поколебавшись, богиня приняла ее – здесь недолго было и покалечиться, если не знать дороги.

        - В вашем распоряжении целая толпа циклопов и титанов, неужели нельзя заставить их расчистить территорию? – сердито поинтересовалась Паллада.
        - Никто и не подумал об этом, - пожал плечами в темноте Аполлон. – Но спасибо за светлую мысль, я предложу ее Аиду.
        - Неужели Персефона не догадалась так сделать? Теперь она царица Олимпа, это входит в ее обязанности!
        - Персефона практически не выходит из своего дворца. Ей не нравится все, что она здесь видит, да к тому же она до смерти боится всех этих существ. Вот и сидит в своих покоях. Она старается поддерживать баланс в природе, но у нее это не очень хорошо получается, только если вместе с Дионисом. К тому же, Персефона грустит из-за того, что Деметра не осталась с ней на Олимпе…
        - Ей ужасно плохо, я уже поняла, - язвительно откликнулась Афина.
        - Не будь злой, - примирительно сказал Феб. – Ей действительно несладко. Но она смирилась с происходящим из-за любви к Аиду.

        Они дошли до дворца и обогнули его, приближаясь к небольшому строению. Вокруг практически ничего не было видно, но Афина, хорошо помнившая это место, узнала аккуратный дом, где когда-то жили любимые павлины Геры. Интересно, что с ними стало?

        - Кто здесь? – раздался грубый окрик.
        - Это я, - спокойно отозвался Феб.
        - Аполлон? – удивилось неизвестное существо. – Что ты здесь делаешь?
        - Ты уверен, что я должен перед тобой отчитываться? – холодно поинтересовался бог.

        Что-то пробормотав, фигура исчезла в темноте. Сжав руку богини, Аполлон повел ее дальше. Афину снова захлестнули мощные чувства от его прикосновения. Идти бы за ним в темноте все дальше и дальше, и неважно, куда он приведет ее, главное – вместе. Вздохнув, богиня отогнала от себя непрошеные мысли. Так нельзя, он предатель, ей нужно с этим смириться.

        Наконец, боги добрались до своей цели. Аполлон зажег факел взмахом руки. Почувствовав на себе удивленный взгляд Паллады, обернулся.
        - Став помощником Аида, я начал развивать в себе этот дар. Помнишь, как я впервые применил его на Эмпусе?
        - Как такое можно забыть, - невесело усмехнулась Афина.
        - Теперь я могу вызывать огонь тогда, когда мне это нужно.

        Афина пропустила его последнюю фразу мимо ушей – она вдруг увидела широкую спину Пегаса в одном из наспех сколоченных стойл. Богиня подбежала к своему любимцу и протянула руку. Сначала он не узнал ее, коротко и зло заржал, оскалился. Но, узнав, всхрапнул и прильнул мордой к ладони хозяйки.
        - Аид держит его здесь наравне со своим конем, - поведал Аполлон, пока Афина ласкала Пегаса. – О нем хорошо заботятся. Хотя он никого к себе не подпускает. Знаешь, ведь его боятся.
        Вдоволь потрепав любимца, богиня с неохотой согласилась на просьбу Аполлона вернуться во дворец, пообещав Пегасу прийти к нему снова.

        - Зачем ты это сделал? – спросила она у бога по дороге. – Еще один план Аида? Хотите задобрить меня?
        - Аид ничего об этом не знает, - ответил Феб. – Просто я вижу, как тебе больно от всего происходящего, поэтому решил немного тебя подбодрить.
        - Если так, спасибо, - сказала Афина. – Но я все равно не смирюсь с властью Аида и вашим предательством, надеюсь, ты это понимаешь?
        - Конечно, не смиришься, - как-то странно усмехнулся Аполлон.

        Он держал ее за руку и понимал, что больше всего на свете хочет сейчас идти с ней вперед, не останавливаясь. Но перед ними уже мерцали окна его дворца, и их короткая ночная прогулка подошла к концу. На Олимпе стояла звенящая тишина. Большинство существ сейчас хозяйничало на земле, охотясь на людей. После битвы богов вся Эллада жила в постоянном страхе. Олимпийцы не отзывались на их мольбы, этого не могли изменить даже многочисленные жертвы. Уже сотни юношей и девушек погибли в волнах безразличного океана и в огне жертвенных костров, но – безрезультатно. Каждую ночь Греция наполнялась ненасытными тварями, и если какой-то путник вдруг оказывался после заката под открытым небом, он был обречен.

        - Что с Асклепием и Диорой? – спросила Афина у Феба, вдруг вспомнив о его не по годам сообразительном сыне.
        - Живы и здоровы, - ответил Аполлон, глядя в пустоту. – Они в Афинах. Мечта Асклепия наконец-то исполнилась.
        - Они знают, что произошло?
        - Лишь в общих чертах. – Бог сделал над собой усилие и наконец-то посмотрел на Афину. Его глаза вспыхнули. – Перед битвой я кратко рассказал им, что грядет. И что, если я не буду отвечать на их призывы, это не значит, что я забыл их.
        - Они знают про меч?
        - Нет. И про мое предательство не знают, - глухим голосом ответил бог. – После того как я перешел на сторону Аида, я не приближался к ним, чтобы не проявлять ненужного интереса. По моей просьбе за ними приглядывают те, кому я могу доверять, и я тоже слежу. Только издалека…

        Непроизвольно Афина сжала его руку. Как бы ни презирала она Аполлона за предательство, богиня понимала, как тяжело Фебу не общаться с сыном, ведь он очень любил его.
        - Сколько сейчас Асклепию?
        - Пятнадцать. Он занимается атлетикой, наукой и еще множеством разных вещей. Знаешь, иногда мне кажется, что это твой тайный сын, которого ты мне подкинула.

        Афина фыркнула. И тут же ощутила на себе горячий взгляд Аполлона, от которого ей стало не по себе. Не оборачиваясь, она ушла в комнату, отведенную ей и сестрам. Феб, тяжело вздохнув, опустился на свой изящный трон и застыл в нем до утра.