Стр 5 Шалва Инал Ипа

    
          
                ШАЛВА ДЕНИСОВИЧ ИНАЛ - ИПА

           Один из выдающихся деятелей абхазской науки, видный ученый, доктор исторических наук Шалва Денисович Инал-Ипа посвятил своему делу более пятидесяти лет и внес значительный вклад в изучение истории, этнографии и литературы Абхазии.

           Шалва Инал-Ипа происходил из старинного абхазского княжеского рода Инал-ипа. Свою фамилию сам Шалва Денисович писал именно в таком варианте: с двумя заглавными буквами, что подтверждают все его документы. Именно так фамилия была записана в XIX веке, а когда Российским императорским обществом утверждался герб Инал-Ипа, там тоже утвердили написание фамилии Инал-Ипа в два слова, начинающихся с заглавной буквы через дефис. Вся семья Шалвы Инал-Ипа и сегодня пишет свою фамилию именно так.

           Он родился 20 октября 1916 года (в документах ошибочно указан 1914 год) в селе Гуп в так называемой Абжуйской части Абхазии. Эти места для рода Инал-Ипа не были историческим местом проживания. Об этом рассказывает дочь Шалвы Денисовича Арда Инал-Ипа, которая бережно хранит историю своей семьи и многие ценнейшие подробности жизни знаменитого ученого.

           «Прадед моего отца Георгий Инал-Ипа вынужден был покинуть Бзыбскую Абхазию, где они жили на своих землях в районе Калдахвары и Пицунды, поскольку вместе со своим братом Нарчхьоу никак не хотел покориться воле генерала Горчакова. Так наша ветвь рода Инал-Ипа оказалась в Абжуйской Абхазии – сначала в селе Река, а затем в селе Гуп, где и родился Шалва Денисович. Он рано потерял родителей, большую роль в его воспитании сыграла и семья Атумаа, а также известный просветитель Абхазии – Петр Чарая», — рассказывает Арда Инал-Ипа.

           После смерти отца в 1922 году Шалву и остальных детей в семье воспитывала мать. Очень важным, судьбоносным моментом в своей жизни сам Шалва Денисович считал поступление в Сухумскую образцовую горскую школу (ныне Сухумская горская средняя школа №10 имени Нестора Лакоба)
 
           Комиссия из Сухума отобрала его как способного ученика для перевода из начальной школы в Горскую. Маленький Шалва был бесконечно счастлив оказаться в такой просвещенной среде, какой была Горская школа того времени. Несмотря на то, что Шалва Денисович знал всего несколько слов на русском языке, он очень быстро стал одним из лучших учеников школы.

           Учителя Горской школы оказали огромное влияние на его формирование. Отец вспоминал о них очень часто, поэтому многие имена его педагогов были знакомы нам с детства, вспоминает Арда Инал-Ипа.

           Одна история школьного периода красноречиво говорит о личности Шалвы Инал-Ипа. После перевода в Горскую школу ему не давала покоя мысль о том, что его друг, тоже очень способный мальчик, оставался в начальной школе. Шалва пробился к директору школы, Кондрату Федоровичу Дзидзария, и рассказал о своем друге. Кондрат Федорович поверил мальчику и дал ему два дня для того, чтобы привезти своего бывшего одноклассника в Горскую школу.

           «Можно представить, как сложно и страшно было одному добраться в то время из Сухума в Гуп, но Шалва Денисович справился, говорит Арда Инал-Ипа. В итоге они оба закончили Горскую школу на золотые медали. К несчастью, друг погиб молодым на Советско-финской войне (война между СССР и Финляндией в период с 30 ноября 1939 года по 13 марта 1940 года.

           Годы сталинских репрессий тяжело отразились на семье Инал-Ипа. Сначала, в 1937 году, арестовали и расстреляли как «троцкиста» среднего брата Иллариона. Затем в Петрограде в связи с так называемым «делом Кирова» (убийство советского политика Кирова в 1934 году) послужило поводом для начала массовых репрессий в СССР, когда арестовали и другого, старшего брата Шалвы - Ипполита, который был аспирантом академика Николая Вавилова. Не выдержав этих ударов судьбы, мать Шалвы умерла от сердечного приступа как раз в те дни, когда юноша сдавал выпускные экзамены в школе.

           В одном из телевизионных интервью Шалва Денисович рассказывает, что после школы у него была столь высокая успеваемость по многим предметам, что ему даже было сложно выбрать в какую сферу податься, но он выбрал философию. Поехав в Москву, он поступил на философский факультет Московского института философии, литературы и истории имени Чернышевского. Однако учиться там ему как «брату врага народа» не дали.

           В 1938 году Инал-Ипа поступил на исторический факультет Московского государственного педагогического института имени Либкхнета, где учился блестяще. До окончания института оставалось совсем немного времени, но началась Великая Отечественная война. Завершить учебу в этом вузе не удалось. Студентов его факультета отправили сооружать оборонительные противотанковые полосы на реке Десна.
           Работать приходилось под обстрелами. Там Инал-Ипа тяжело заболел, и ему пришлось добираться из прифронтовой зоны на родину в Абхазию. Через несколько месяцев Шалва Инал-Ипа сдал недостающие предметы и госэкзамены на истфаке Сухумского педагогического института и получил красный диплом.
 
           В 1943 году Шалва Инал-Ипа стал аспирантом Института истории АН Грузинской АССР, специализировался на этнографии. Первой исследовательской темой он выбрал традиционные институты брака и семьи у абхазов.

           В 1946 году Шалва Денисович был зачислен научным сотрудником в Абхазский научно-исследовательский институт имени академика Марра (с 1960 года институт носит имя Д.И. Гулиа), где продолжал работать до последних дней жизни.

           Шалва Денисович занимал должности заведующего отделом этнографии, долгий период был заместителем директора по научной части, а последние годы работал в должности главного научного сотрудника. Научные изыскания в разные годы он совмещал с работой в Абхазском государственном музее и преподавательской деятельностью в Педагогическом институте.

           Доктор исторических наук Юрий Анчабадзе в своем очерке об Инал-Ипа писал, что его научная работа началась еще в аспирантские годы. Выезжая в полевые экспедиции в села и районы Абхазии, Шалва Денисович тщательно фиксировал материал по двум темам: собирал абхазские нартские сказания и исследовал, классифицировал топонимику (совокупность географических названий) Абхазии.
 
           Работая над диссертацией, непосредственное внимание уделял сбору сведений по обычаям и традициям абхазов в сфере семейного и общественного быта. Эти два направления научного поиска и в дальнейшем оставались в центре внимания Инал-Ипа.

           Одной из главных тем исследовательской деятельности Инал-Ипа были этногенез (происхождение народа, этноса) и этническая история абхазского народа. «Особенно пристальное внимание Шалва Денисович Инал-Ипа уделял изучению конкретных форм и результатов исторических контактов абхазов с родственным северокавказским миром – абазинами, адыгами и с особо его интересовавшими убыхами», пишет Анчабадзе.

           Другая тема исследований ученого –абхазский язык. В 1960 году совместно с Мушни Хашба он принимал участие в составлении и редактировании абхазского терминологического словаря, в 1980-х годах был председателем комиссии по состоянию преподавания и изучения абхазского языка в учебных заведениях республики.

           Широкие изыскания Инал-Ипа связаны и с фольклором: он признанный исследователь устных народных сказаний – Нартского эпоса. Огромное значение имеют его статьи и очерки об абхазской литературе. Вместе с Хухутом Соломоновичем Бгажба Шалву Инал-Ипа называют основоположником жанра литературной критики в абхазской гуманитаристике (гуманитарные науки)
 
           Фундаментальный труд Инал-Ипа «Абхазы», вышедший в дополненном виде в 1965 году, по выражению Юрия Анчабадзе, можно считать энциклопедическим сводом сведений по этногенезу и этнической истории, материальной и духовной сфере абхазской культуры.

           В 1976 году в печать выходит монография «Вопросы этно-культурной истории абхазов». Этот труд подводит важный итог исследованиям Инал-Ипа в сфере этногенеза абхазского народа. «Между тем, говорит об этом Анчабадзе, углубляться в этногенез и этническую историю часто бывало весьма небезопасным занятием. Вопросы происхождения народов, соотношения этнических территорий, аборигенности или пришлости местного населения и другие подобные, отстоящие от сегодняшнего дня на века, а то и тысячелетия, проблемы, всегда имели политически заостренный характер, а потому находились под неусыпным надзором идеологических и надзирающих инстанций».

           Книга вызвала большое недовольство грузин, началась массированная травля Шалвы Инал-Ипа как ученого, его обвиняли в национализме, в попытке «рассорить абхазский и грузинские народы».

           Во время Отечественной войны народа Абхазии 1992-1993 годов Шалва Инал-Ипа и его супруга Мира Константиновна Хотелашвили - Инал-Ипа остались в оккупированном Сухуме. 22 октября 1992 года, когда грузинские гвардейцы совершили преступный поджог Абхазского института языка, литературы и истории (ныне Абхазский институт гуманитарных исследований имени Д. И. Гулиа) в огне пламени сгорела большая часть научных трудов, рукописей Шалвы Денисовича, в том числе, готовых к публикации.

           Уничтожение абхазских архивов было одним из самых серьезных ударов, которые пришлось пережить ученому. После того пожара он считал, что не должен покидать город, поскольку обязан сберечь хотя бы свой домашний архив, который также представлял огромную ценность.

           По словам Арды Инал-Ипа, Шалва Денисович был очень чутким, внимательным отцом: «Он умел как-то мягко, но настойчиво, через примеры из жизни выдающихся людей, из истории и из собственной жизни прививать ценности и убеждать в необходимости иметь твердые принципы. Он умел восхищаться яркими поступками людей и таким образом учил нас ценить благородство, смелость, милосердие, преданность…

           Свободного времени у него было совсем немного, но в выходные дни, если он не был занят своей научной или общественной жизнью, вся семья выезжала в Адзюбжу, где проживал Ипполит Денисович с семьей (брат Шалвы Инал-Ипа). Это были прекрасные моменты общения. Большинство рассказов о древней Абхазии, об обычаях и традициях, о героях и событиях советского периода, о роде Инал-Ипа, большинство семейных историй мы услышали именно за столом в гостеприимном адзюбжинском доме. Нередко Шалва Денисович вывозил нас на места археологических раскопок, знакомил нас с памятниками истории».

           Дочь Арда и сын Адгур с самых юных лет от отца знали все проблемы, связанные с объективным изучением истории Абхазии. Когда дети подросли, ученый мог делиться с ними своими переживаниями о судьбе родного края. Но делился он не только этим. Так, он сумел привить им свои личные пристрастия, одним из которых было путешествие по горной Абхазии. Адгур Инал-Ипа настолько увлекся горами, что даже покорил гору Эльбрус. А еще Шалва Денисович, сам прекрасный наездник, побудил свою дочь Арду заняться верховой ездой.
 
           «Я очень любила, когда отец приезжал в Москву во время моей учебы, вспоминает Арда Инал-Ипа, это всегда были дни, насыщенные интересными беседами, походами в музеи, Большой театр. Шалва Денисович всегда предупреждал, чтобы мы не замыкались в узком кругу, чтобы использовали все возможности приобщения к русской и мировой культуре».

           Из многих ярких моментов жизни ученого дочь особо выделяет возвращение Шалвы Денисовича из первой поездки абхазской делегации в Турцию, где состоялись его незабываемые встречи с абхазской диаспорой. Также ей запомнились поездки с отцом по окрестностям Сочи, где Инал-Ипа тщательно фиксировал еще сохранившуюся абхазскую топонимику и с горечью рассказывал о трагических событиях, которые разворачивались в этих местах в XIX веке.

           Дом семьи Инал-Ипа всегда был полон гостей. «Приезжали ученые из Москвы и Ленинграда, приходили друзья и коллеги отца, яркие личности, рассказывает Арда Инал-Ипа. Всегда завязывалась увлекательная беседа. К тому же, Шалва Денисович был прекрасным тамадой, которого с большим интересом слушали гости. Трудно назвать всех его друзей: он был общительным человеком
.
           Мне казалось, что из его единомышленников и в институте, и в общественно-политической жизни, и в писательской среде, из тех, кто был озабочен судьбой абхазского народа, сложилось некое братство, и я не хотела бы упустить кого-нибудь из этого славного и немалого списка. Назову только верных друзей детства Шалвы Денисовича по селу Гуп, дружба с которыми продолжалась всю его жизнь. В любые моменты – горестные и радостные – они были вместе: это Языгу Габелия, Алексей Гварамия и Лев Гармелия».

           Отечественная война принесла много горестных потерь, которые Шалва Денисович глубоко переживал, но в самом конце войны ему суждено было испытать еще один тяжелейший удар судьбы: при освобождении Сухума в сентябре 1993 года погибает его единственный сын, блестящий молодой ученый, физик, сотрудник Московского института космических исследований Адгур Инал-Ипа. Можно только догадываться, какие чувства тогда овладели отцом, да и всей семьей. Шалва Денисович пережил сына на два года: сам он скончался в сентябре 1995 года.

           Наследие ученого Шалвы Инал-Ипа огромно: только для того, чтобы изучить его, нужна серьезная работа специалистов. Его труды могут быть интересны как этнографам, историкам, литературоведам, так и всем, кого увлекает старинный быт и нравы абхазов, их обычаи и уклад жизни.
               
                ОСНОВНЫЕ НАУЧНЫЕ ДОСТИЖЕНИЯ:

           Перу ученого принадлежит более 300 научных и научно-популярных публикаций, 30 монографий. Это серия этнографических исследований: этногенез и этнокультурная история, материальный и духовный быт, традиции и современность абхазов, и их этнографические, лингвистические параллели с генетически родственными народами Кавказа и Древней Малой Азии.
Основные публикации:
• Очерки по истории брака и семьи у абхазов. Сухум: Алашара, 1954. 204 с. (абх. яз.);
• Некоторые вопросы абхазской литературы и фольклора. Сухуми: Алашара, 412с.;
• Абхазы. Историко-этнографическое исследование. Сухуми: Алашара, 1960. 448 с.;
• Из истории абхазской литературы. Сухуми: Алашара, 1961. 425 с. (абх. яз.);
• Нарт Сасрыква и его девяносто девять братьев. Абхазский народный эпос (составление совместно с С.К. Шакрылом и Б.В. Шинкубой). Сухуми: Алашара, 1962. 266 с. (абх. яз.);