Странный заяц

Повидать зайцев самых разных мастей возможностей было хоть и немного, но случались. Даже среди людей эти особи встречаются, но это, скорее, факт их глубоко личностных метаморфоз, не имеющих ничего общего с генетикой или принадлежностью к тому или иному виду животного мира, населяющего нашу чудную планету. Однако с бесстрашным, странным «Русаком» лишь однажды столкнуться довелось. Да, вот именно столкнуться, что называется, нос к носу, иначе бы не разглядел и не выявил его непременного родства с необычным, возможно, даже мутировавшим зайцем. Представьте себе только, каким еще невероятно фантастическим образом можно встретиться с зайцем, когда эти трусливые и быстроногие представители фауны в нормальных условиях обитания человека за версту обегают.

Не спалось… Наверное, от того, что с самого вечера, собрав необходимые рыбацкие снасти и аккуратно уложив их в машину, не терпелось выехать на реку в представившийся свободный выходной. Мечталось провести день в блаженном уединении и свободе от бытовых насущных дел, которые подобно назойливой мухе способны зудеть и требовать своего незамедлительного исполнения. Избавить себя от такого рода нытья хотелось уже за полночь, едва лишь стрелки часов оповестили о начале субботы. В доме все спали, и ничто не помешало мне аккуратно и бесшумно выбраться из квартиры, не спеша пройти в гараж и, придавшись лирике ночи, когда ничто не мешает собраться с мыслями, выехать на рыбалку. Точно придерживаясь намеченного плана, удалось быстро преодолеть двадцатикилометровое расстояние до реки и от стоянки, включив фонарь, в полной темноте пробираться к месту своей дислокации.

Небо заволокло, но было тихо, и даже река, плавно обволакивая прибрежный кустарник, бесшумно и неприметно скользила мимо. Удобно расположившись на давно насиженном месте и проведя необходимые приготовления, я поочередно сделал забросы и, как подобает терпеливому рыбаку, принялся ждать, прислушиваясь то и дело к молчаливому темному лесу, расстилавшемуся за спиной. С хрустом переломленные мною «карандаши» подсветок удилищ двумя контрастными зелеными огнями готовы были в нужный момент дать знать о начале поклевки. Тьма значимо усугублялась горевшим на кепке фонарем, из-за чего видимость окружавшего пространства сводилась на нет. Как ни странно, но ощущался трудно передаваемый неуют, по всей видимости, создаваемый именно ярким пучком света, никак не гармонирующим с окружающей тишиной. В таких случаях лучше вообще сидеть в полной темноте. Тогда ночь становится прозрачнее и различимей окружение.

Выключив фонарь, я оказался одиноко сидящим рыбаком, окруженным полным мраком на берегу реки, из темного, затаившегося пространства которой, на тебя пялятся два зеленых глаза. Внезапно, от ощущения некоего внутреннего единения с кромешной сгустившейся тьмой, я почувствовал себя еще более неуютно. Нависли странные, давящие мысли о присутствии рядом иной, неосязаемой реальности. Все имеющиеся в моем распоряжении органы чувств казались мне совершенно примитивными, чтобы хоть как-то, частично передать нахлынувшее из неоткуда ощущение тревоги. Прислушиваясь ко всякого рода шорохам, близким и отдаленным, я ровным счетом не расслышал ничего. Встав с рыбацкого кресла, вновь включил фонарь и из любопытства прошелся вдоль берега, заглядывая во все потаенные углы окружавшего меня леса и прилегавшего к берегу кустарника. Одержимому любителю рыбалки, а значит, и приключений, как сопутствующего тому фактора, мне не раз приходилось ориентироваться в полной темноте, шаря перед собой ногами и руками, дабы случайно не нарушить естественный покой либо ночи, либо трудно осязаемого пространства, в котором довелось оказаться. Большей частью сходило с рук, и природа, приняв меня за своего, доверяла сокровенные тайны, жившие, как правило, в глубине, тишине или во мраке. И вот сегодня с томительным чувством первооткрывателя я увлеченно исследовал близлежащий лес с включенным фонарем на кепке. Однако ночь не открыла для меня ничего нового, и с неудовлетворенным любопытством следопыта, зря потратившего время, я воротился к месту, где на меня с прежним немым восторгом таращились два зеленых глаза, и если не брать в расчет мое личное участие в их необходимом присутствии, то тревожное чувство зародилось бы как само-собой разумеющееся.

Итак, я воротился, чтобы наконец-то заняться рыбалкой, а не поиском ночных привидений, которых нигде по близости не оказалось. Упав на колени перед «скатертью самобранкой» толкового рыболова и вовсе забыв о присутствии зеленых глаз, все так же маячивших во тьме над водой, я увлеченно погрузился в дело. Высветив фонарем корытце с прикормом и тщательно перемешав его еще раз, отставил в сторону, собираясь добавить в него немного мотыля. В эти самые мгновения за моей спиной что-то явно прошуршало и затихло. Это походило на легкий шумок осенней листвы, гонимой слабым касанием мягкого ветерка. Нежданный холодок коснулся спины, словно на мне вовсе не было серьезного, плотного комбинезона. Обернувшись, захотелось встать, но я не смог этого сделать. В свете застывшего фонаря пораженное увиденным, напрягшееся тело перестало быть моим, лишившись навязчивого в таких случаях инстинкта самосохранения, склоняющего в большинстве случаев к одному единственному действию — бегству… Нет, никакого страха не было, просто очень сильно захотелось избавить себя от созерцания существа, с которым довелось столкнуться нос к носу.

Свет фонаря ударил по широко раскрытым черным глазам огромного, как мне вначале показалось, зайца, в чем позже пришлось глубоко усомниться. Ослепленное ярким лучом света существо, сидело передо мной на задних лапах, было покрыто короткой, гладкой, буро-зеленой шерстью, и поверх его головы мотались два полуметровых уха, которые не могли устоять торчком, крепясь на вытянутом скуластом черепе. «Ну все как у зайца», — подумалось мне тогда; собственно, таковым я его и посчитал. Смущал очень большой рост и глаза; таких зайцев не бывает — противоречиво убеждали меня факты. Существо сидело вровень со мной, стоящим, замерев в полуобороте на коленях. Некоторое время мы загипнотизировано смотрели друг на друга немигающими глазами, будто готовясь в любой момент начать диалог. Ресниц на глазах длинноухого я не распознал; они были лысыми и большими, как у коровы, когда разглядываешь ее большую вечно жующую голову. В огромных зеркалах глаз не весть откуда взявшегося пришельца я видел себя и фонарь, на большее меня тогда отчего-то не хватило. Не выдержав ответного настороженного взгляда, мои глаза дрогнули, моргнув два раза, словно выказывая пришлому зайцу удивление. Я обернулся к воде, чтобы убедиться, на месте ли два зеленых зрачка, что созерцали меня от реки. Родился и повис вопрос: мистика или реальность? Ответа не нашлось, мне показалось, что увиденное — сон… Но нет, светляки оставались там же, отсвечивая зеленью своего присутствия. В это самое мгновение за спиной вновь зашуршали листья, и я решил подняться на ноги, чтобы если и встретить врага, то стоя… Передо мной никого не оказалось. Не веря своим глазам, я выбежал на тропу, чтобы увидеть то существо с большими глазами и заячьим лицом. Нет, то была не морда степного скакуна, а именно лицо с глазами иными… Я осветил тропу, на которой, по всей видимости, исчез странный заяц с глазами пришельца. Яркий луч пробил удалявшуюся к лесу дорожку, поджатую кустами с одной ее стороны. Но на тропе никого не было; она опустела, не оставив и не сохранив следа о ночном, оставшимся загадкой визите молчаливого зайцеобразного существа.

Позже, в попытке ответить самому себе на вопрос: «А кто бы это мог быть?..» я часто вспоминал ту историю, рассказывая знакомым о парализующем сознание ощущении при встрече с непонятным мне животным, но мои искания так и остались без ответа…