Очищающий огонь. Часть 1. Пламя разгорается

Глава 1
Звезда То-хааша. Планета Этрана. Дворец встреч народов Галактики

— Уважаемые дамы и господа, напоминаю, мы ведём прямую радиотрансляцию из Дворца встреч народов Галактики. Сегодня каждому из нас посчастливилось быть свидетелем грандиозного события в истории цивилизации — подписания Великого договора между Империей и Каэртаном, или, как ещё называют этот важнейший документ — Декларации независимости.
— Да, Сержиг, этот исторический прецедент действительно уникален. Он, так или иначе, затронет каждое существо в Галактике и послужит своеобразной вехой в развитии мировой цивилизации. О грандиозности происходящих событий свидетельствует хотя бы тот факт, что огромный зал Дворца встреч, вмещающий до ста тысяч зрителей, переполнен. Этот день, без сомнения, займёт достойное место в хрониках государств, поскольку сегодня начинается новая эра. Противостоянию народов положен конец и, мы надеемся, Декларация независимости послужит делу установления мира в Галактике.
— Фарум, этой надеждой, думаю, живут все народы, поскольку для успешного развития цивилизации необходимы стабильность и безопасность. Но вернёмся в Зал встреч. Уже прозвучал сигнал, оповещающий о завершении мероприятия. Сейчас, по традиции, лидеры великих рас должны пройти перед собравшейся публикой.
— Дамы и господа, мы слышим аккорды прощального марша, и шествие правительственных делегаций начинается. Первыми сегодня покинут Зал встреч махаты Дорсии — руководители государства пикелов. Это великолепный Шу-шух с приближёнными. Их платформа уже на пути к Торжественной арке. А пока вожди народов прощаются со зрителями, давайте вспомним историю, чтобы оценить важность происходящего.
— А ведь для этого нам, Фарум, нужно вернуться в прошлое на добрую сотню лет. Тогда огромная территория космоса, заселённая людьми и называемая Империей, была завоёвана дзугами. А остатки её армии, разбитой в генеральном сражении у звезды Арагна, рассеялись по Галактике.
— Империя тогда занимала половину спирали. Она была могучей и процветающей. Если бы не более совершенное оружие врага, люди не проиграли бы ту роковую битву, ставшую последней для Империи.
— Но тогда, Фарум, не было бы у императрицы Амадеи этого замечательного дня.
— Кстати, Сержиг, именно ей сегодня выпала великая честь последней покинуть Зал. Она, без сомнения, настоящее украшение этого грандиозного мероприятия. Молодая, красивая, уверенная в себе. Прекрасный лидер галактического мегагосударства.
— Пока торжественная платформа махатм движется вдоль трибун, мы вернёмся к историческим реалиям. Как известно, дзуги недолго радовались победе над Империей. Сами не подозревая о том, они посеяли в Галактике хаос. Угнетаемые люди не стали терпеть насилие и развязали пиратскую войну мирового масштаба. Нет ни одного уголка Галактики, где бы ни знали о жестоких и беспощадных человеках.
— Да, Фарум, ты прав. Тут не поспоришь. Космическое пиратство буйно процветало в последние сто лет и достигло таких масштабов, что с ним уже не справлялись армии отдельных государств.
— Да, Сержиг, джентльмены удачи стали настоящим бичом не только для торговли, но и для безопасности планет и народов. Сейчас ни один коммерческий рейс не совершается без военной охраны, из-за чего баснословно взвинтились цены на мировых рынках.
— А это катастрофически повлияло на галактическую экономику. Торговые взаимоотношения между расами упали на пятьдесят процентов, а кое-где и того больше. Планетарные правительства в срочном порядке сформировали военные флоты для защиты от пиратов, самых ужасных чудовищ. Но даже эти меры не гарантировали безопасность.
— Знаешь, Сержиг, я слышал несколько страшных детских сказок из фольклора других рас, где человеки предстают кровожадными монстрами.
— Фарум, давай не будем о печальном. Надеюсь, эта глава мирового противостояния закрыта навсегда. А наш праздник продолжается. И те, кто может видеть трансляцию, уже наблюдали, как покинула зал платформа трейлян, следовавшая за махатами пикелов. Теперь к Торжественной арке приближаются угуди лангов.
— А пока их аквариумы плавно движутся к выходу, давайте вновь обратимся к истории. Итак, из-за своей неразумной международной политики дзуги оказались в опале и потеряли былое положение. Ведь теперь пираты устанавливают свои законы. Лишь спустя столетие, в стремлении восстановить порядок в Галактике, бывшие мировые гегемоны — Каэртан, так и не сумевшие подчинить завоёванные территории, одумались и сами предложили вернуть людям независимость, и отказались от каких-либо притязаний.
— Это заметно снизило напряжённость в Галактике. Цены на мировых биржах начали опускаться. А в международных новостных сводках намного меньше стало репортажей о налётах на планеты и пропавших космических кораблях.
— Но не стоит забывать, что целые поколения людей, посвятивших себя пиратству, выросли вдали от цивилизации. На боевых звездолётах и ничейных территориях они живут с собственными представлениями и идеалами, и не считаются ни с кем и ни с чем. Люди, отвыкшие от всяких условностей и имеющие самые передовые технологии, позаимствованные у цивилизованного мира, стали настоящими захватчиками и поработителями.
— Поэтому так много внимания уделили вожди народов решению человеческого вопроса. Теперь Империя полностью восстановлена в своих правах и признана всеми расами Галактики самостоятельным государством. Но удастся ли этим шагом прекратить мировую пиратскую войну, неизвестно.
— А сейчас, дамы и господа, мы наблюдаем, как платформа фритов приближается к арке. Ещё совсем немного, и Великая встреча закончится…

* * *

Императрица Амадея сегодня была персоной номер один. Облачённая в пышные королевские наряды, она выглядела очаровательно. Ею любовались не только люди, но и существа иных рас, для кого гуманоидное строение тела не было отталкивающим. Каждому, кто бросал на неё хоть один взгляд, неминуемо передавалось её радостное возбуждение. Можно сказать, Амадея жила в ожидании этого звёздного часа, и вот, наконец, всё свершилось. Её рукой сегодня подписаны столь важные документы, что у самой дух захватывало, когда задумывалась об их исторической значимости для Галактики.
— Ваше Величество, репортёры восхваляют вас, — прошептала помощница Рима, стоявшая позади трона. Через встроенный в ухо имплант девушка получала информацию из радиоэфира и следила за безопасностью императрицы. — Ваше Величество, вас называют самым восхитительным правителем галактического государства.
— Не сейчас, — почти не шевеля губами, выдохнула Амадея. По протоколу во время встречи лидеров не положено беседовать с подчинёнными. Но похвала подбодрила её.

* * *

— Сержиг, ты видишь, как трибуны ликуют. А объединила их надежда на избавление от ужасного зла. Сегодня действительно грандиозный день.
— А знаешь, Фарум, ведь уже больше сотни лет на Этране не собиралось столько политиков. Кажется, сейчас в этом зале находятся главы всех стран.
— В Галактике семь основных рас, обладающих значительными территориями. Народов же, населяющих одну-две планеты — бесчисленное множество. Многие из правителей находятся здесь, желая лично наблюдать за событием мировой важности.
— Вот двинулась к арке платформа дзугского Каэртана. Сегодня не наимудрейший Ий-ти завершает парад. Думаю, это весьма символично, поскольку сейчас Империя негласный лидер мира.

* * *
   
Амадея горела желанием вырваться на свободу. Она истомилась от почти скульптурной позы, которую надлежало соблюдать всю церемонию. Ей ужасно хотелось подвигаться, размяться, разогнать кровь по жилам. Но протокол есть протокол. Она не могла позволить себе даже одно лишнее движение, дабы не оскорбить других политиков, ревностно следивших за этикетом.
Казалось, после сигнала к окончанию церемонии секунды застыли. Как же утомительно было ждать, пока все эти разумные чудовища покинут Зал встреч. Амадея едва не вскрикнула от радости, когда крабоподобный глава дзугов — наимудрейший Ий-ти исчез за проёмом Торжественной арки. Теперь настал её черёд.
Императрица величественно поднялась. В каждом её движении, отрепетированном до совершенства, ощущались властность и сила. Редким женщинам одним взглядом и жестом удавалось выразить то, что у неё получалось будто само собой.
Пышное белоснежное с золотыми разводами королевское платье, специально сконструированное для этого торжественного выхода, превозносило императрицу во всей женской красе: свободная юбка, пышные рукава, приоткрытые верхние половинки груди и масса драгоценностей. Но если бы кто знал, какой тяжёлый этот наряд, ведь в нём сокрыто множество приборов, обеспечивающих нормальные условия жизни, безопасности и связи. Но Амадея держалась. Императрице следовало быть идеальной.
Огромный Зал встреч венчал прозрачный купол. Над ним величественно сияло ядро Галактики. Она словно присутствовала здесь во время принятия важных решений вождями населявших её народов. И Амадея, как маленькая, но яркая звёздочка, сегодня тоже сверкала в этом зале.
— Пайя! Пайя! — скандировали трибуны, когда платформа Империи проплывала мимо. На общеупотребительном языке Галактики это слово означало —  мир. Вот что хотели жители Содружества, и ради чего собрались здесь. Беспредельная пиратская война душила экономику и не давала развиваться. Поэтому все желали избавления от вечной угрозы нападения и взывали к вождю людей с просьбой остановить бандитизм.
Окидывая трибуны прощальными взглядами, императрица медленно проплыла на платформе перед ликующими толпами и скрылась под Торжественной аркой.
Свобода! Это слово, или, скорее эмоция, захватила Амадею, едва она увидела небо Этраны. Радость, счастье, эйфория кружили голову, и девушка сейчас ощущала себя всемогущей богиней.

* * *

— Дамы и господа, церемония подписания Великого договора завершилась. Императрица Амадея покинула Зал встреч, и теперь публика, занимавшая трибуны, направляется к выходу.
— Сегодня мы были свидетелями великого события. Празднуйте, дамы и господа. Галактика вступает в новую эру мира и вселенской гармонии. А Сержиг Вайо и Фарук Семиши прощаются с вами. До новых встреч!

* * *
 
Покинув Дворец, Амадея ощутила прилив сил. Огромнейшая ответственность, давившая все четыре часа заседания, наконец, отпустила. Но обязанности императрицы ещё не закончились.
По широкому пандусу платформа съехала в парковую зону, окружающую Дворец. Здесь состоялась ещё одна церемония. В соответствии с протоколом Амадея распрощалась с сопровождавшими её правителями планет Империи. И лишь теперь она позволила себе расслабиться.
— Рима, к посадочной площадке, — скомандовала Амадея помощнице, когда последним с ней раскланялся лорд Винтре, глава республики Арая. — Я устала. Как же хочется побыть одной и сбросить, наконец, это тяжеленное платье.
— Я вас отлично понимаю, — откликнулась Рима. — Я мечтаю о том же.
Под небосводом Этраны всегда было жарко. А близость планеты к центру Галактики обуславливала множество звёзд, расположенных настолько плотно, что в ночное время не требовалось искусственного освещения. Тут не было тёмной ночи, к которой привыкли жители удалённых миров. Просто день переходил в светлые сумерки.
Платформа императрицы плавно скользила по дорожке, унося Амадею от ярко освещённого дворца в полутьму окружающего парка. Она стремилась удалиться от суеты и треволнений великого, но и утомительного дня.
Вот позади остались широкие аллеи, по которым после окончания торжественной церемонии расходились её участники и зрители. Взлетающие челноки мелькали в небе, унося правителей государств и планет.
«Скоро и я вот также умчусь на своём корабле, и останутся в прошлом эти незабываемые часы триумфа, — пронеслось в голове Амадеи. — Ну почему платформа так медленно едет?»
Императрица нуждалась в отдыхе. Ей хотелось покоя и одиночества. Развалившись на удобном диване, Амадея осматривала парк, и чужое, такое непривычное ржаво-оранжевое небо. Как любое творение природы оно было совершенно и прекрасно.
На Этране биосфера планеты соответствовала нормам, приемлемым для человека, и потому Амадея без защитных средств могла наслаждаться местными ароматами. В этот вечерний час плотный этранский воздух наполняли непривычные запахи, заставлявшие трепетать обоняние, и поднимали в душе целую бурю эмоций. И императрица ощущала себя счастливой.
Но что-то мешало Амадее сполна насладиться этим прекрасным вечером. По мере удаления от Дворца тьма всё больше сгущалась, возможно, из-за густой листвы огромных деревьев. И некое неприятное ощущение, как предчувствие чего-то ужасного, незаметно прокралось в душу. Заслонив прежнее радостное настроение, оно вдруг охолодило грудь, ознобом отдаваясь в копчик.
— Рима, что-то не так, —  произнесла Амадея, ощущая нарастающую тревогу. Её взгляд обежал солдат, окружавших платформу. Мужчины и женщины, лично ей дававшие клятву верности, шли, как обычно.
— О чём вы говорите? — поинтересовалась помощница, управлявшая платформой. Она по натуре меланхолик и во всём любила конкретику.
— Некое тревожное предчувствие, — выдохнула императрица. — Назревают какие-то события.
— Думаю, вы просто устали после напряжённого дня, — попыталась утешить Рима. — Иногда, приходя домой, я вдруг испытываю неожиданный испуг. Мне кажется, я забыла что-то сделать. А потом оказывается, я ещё не вышла из рабочего ритма.
— Нет, это не то, — прошептала Амадея.
А едва платформа вынырнула из парка на простор посадочной площадки, её предчувствие подтвердилось. По неведомой причине отсутствовала яхта императрицы. На том месте, где по протоколу она должна неотлучно находиться во время визита высокопоставленной особы, была пустая бетонная площадка.
— Рима, где корабль? — с металлом в голосе спросила Амадея.
— Сейчас узнаю.
— Капитан был обязан доложить тебе о нарушении протокола, — отрезала императрица, — когда яхта собиралась стартовать.
— Да, мне говорили, — залепетала помощница. — Какие-то мероприятия по безопасности. Но это было так давно, часа два назад.
— Что случилось? Почему яхта отсутствует? Ты ведь понимаешь — это скандал.
— Да. Сейчас попытаюсь связаться с кем-нибудь, — затараторила Рима, и в тот же миг платформа остановилась.
От нетерпения Амадея вскочила и принялась раздражённо теребить платье.
— Почему мы стоим? — занервничала императрица.
— Отключился привод, — отрапортовала помощница.
«Это катастрофа, — пронеслось в голове Амадеи. — Сейчас за нами ведётся наблюдение всевозможных спецслужб. И вдруг такие нелепые оплошности, как сломавшаяся платформа и отсутствующий звездолёт. Для императрицы это прямое оскорбление и неуважение к моему высокому сану. Всё должно работать чётко, и тогда не придётся стыдиться действительных или предполагаемых проколов».
— Вызови кого-нибудь, — потребовала Амадея. — Нужно срочно узнать, что происходит.
— Связи нет, — испуганно пробормотала Рима. — Мы словно в коконе. Здесь ничего не работает. Даже наноимплантанты…
Негромкий вскрик, как-то нелепо прозвучавший в ночной тиши, заставил всех обернуться и оборвал Риму. Сработал древний инстинкт, предупреждавший об опасности. А здесь, на чужой планете, где собрались представители всей Галактики, можно было ожидать чего угодно.
Амадея увидела, как упал один из телохранителей, окружавших платформу. А в следующий миг воцарился хаос.
Люди падали, сражённые неведомым оружием, не производящим ни звука, ни вспышки. Бойцы лишь вскрикивали и умолкали навсегда. Это выглядело настоящим кошмаром. Обескураженная Амадея смотрела, как умирали приближённые, те, кто поклялся защищать её ценой своей жизни. Она не видела в полутьме лиц и глаз. Но сердцем ощущала их страх перед смертью и боль, и жажду жизни, которую кто-то отнял. Ибо все эти чувства точно так же бурлили в её собственной душе.
— Рима, подними щиты! — воскликнула Амадея.
— Они… Они не активируются! — испуганно вымучила помощница. — Да здесь вообще ничего не работает! Это похоже на электромагнитную ловушку, вырубающую аппаратуру.
Казалось, до мелочей были продуманы все опасные ситуации, которые могли возникнуть на Этране, и даже передвижение людей в свите императрицы заранее оговорили и отрепетировали. Жизнь Амадеи требовалось сохранить, поскольку она была для человечества гарантом свободы. Ведь сегодня ею совместно с главами иных государств подписаны документы огромной значимости. Но, оказалось, не всё предусмотрели службы безопасности, и сейчас императрице, видимо, предстояло умереть из-за некомпетентности специалистов.
— Это спланированное нападение, — констатировала Амадея, пытаясь активировать устройства, которые должны были обеспечить личную безопасность императрицы. Но те тоже не включались. — Меня хотят убить.
— Но, кто мог? — простонала Рима, с ужасом наблюдая, как всё больше солдат замертво валилось на бетон площадки. В соответствии с заранее отрепетированными сценариями телохранители устремились к платформе, чтобы своими телами закрыть императрицу, но они не успевали, поскольку события развивались с неимоверной скоростью.
— Это сейчас не столь важно, — Амадея говорила спокойным голосом, хотя в её душе ревела буря. — У любой власти есть враги.
— Ай! — вскрикнула помощница, а затем наступила тишина.
— Рима. Почему молчишь? — в голосе Амадеи было нетерпение, но она не дождалась ответа.
«Я осталась одна. Теперь мой черёд» — обречённо подумала девушка.
Амадея гордо стояла в окружении трупов. Её тошнило от страха, но она не имела права на эмоции.
«Нет, я не склонюсь перед убийцами. Если даже мне осталось полмгновения, но я проживу его, как настоящая императрица. Никто не увидит моей слабости».
В душе Амадея уже приготовилась встретить смерть. И теперь с замирающим сердцем гадала, как это случится — сильный болезненный удар, либо лёгкий щелчок, а затем полное забвение.
Внезапно тишина окутала императрицу, а окружающий мир не исчез, но стушевался и отодвинулся. Произошедшее казалось столь невероятным, что Амадея приготовилась встретиться со смертью.
«Неужели это всё?» — промелькнуло в её мыслях.
И тут новое странное ощущение заставило встревожено затрепетать женское сердце.
«Кто-то сзади. Убийца? Смерть?»
Амадея несколько резко и не так величественно, как хотелось бы, обернулась и замерла. Некая тень стояла почти вплотную к ней.
— Кто? Вы? — невольно вырвалось у неё.
Лишь сейчас Амадея рассмотрела мужчину. Его фигуру облегал белый плащ, расшитый металлической нитью, а голову накрывал капюшон, обезличивавший хозяина. Амадея ещё не видела подобного костюма.
Окинув незнакомца взглядом, императрица демонстративно отвернулась.
«Кем бы он ни был, я не уроню своего достоинства, — решила Амадея. — Если убийца, то пусть скорее всё заканчивает. Но я не стану унижаться, прося пощады. Это бесполезно».
А в следующий миг Амадея оказалась в самом центре потрясающего фейерверка. Разноцветные яркие огни заплясали вокруг, создавая эффект стробоскопа. Они слепили и отвлекали девушку от мрачных мыслей. Императрица с недоумением смотрела на вспышки, не находя им разумного объяснения.
«Что это? Феерия? Но моя охрана погибла. Кто так потешается надо мной?»
— А ты смелая, — приятным бархатистым голосом произнёс стоявший сзади мужчина.
Сердце девушки почему-то откликнулось на его тембр и возбуждённо затрепетало в груди.
«Что со мной? — озадачилась Амадея. — Какие-то нелепые эмоции. Сейчас не до них».
— Видишь вспышки? —  продолжил незнакомец. — Это смерть желает заключить тебя в свои объятия.
— Смерть? — удивилась Амадея. Возможно, из-за шока она плохо соображала, но страха не ощущала. Наверное, потому, что рядом был её таинственный спаситель.
— Не переживай, я не отдам тебя ей, — пообещал незнакомец. И Амадея поверила ему.
— Кто ты? — спросила императрица, вновь обернувшись к своему защитнику. Всё происходящее казалось ей нереальным, будто во сне. И как ни удивительно, сейчас её волновал лишь этот незнакомый мужчина. Неведомая сила исходила от него, затрагивая некие струнки девичьей души. Амадея почувствовала расположение к нему. Возможно, это проснулся древний инстинкт женщины, искавшей поддержки и защиты у мужчины.
Амадее казалось, что попала в волшебную сказку и разговаривает с колдуном, над которым светится жёлтый нимб — атрибут силы и могущества. Ей очень захотелось, чтобы он унёс её отсюда туда, где тихо и безопасно.
— Я друг, — просто ответил мужчина. — А ты кто?
— Я?.. — изумилась Амадея.
«Неужели это действительно колдун, явившийся из волшебной сказки и спасающий незнакомую девушку, попавшую в беду? Как романтично».
— …императрица Амадея.
— АМАДЕЯ, — в голосе мужчины угадывались нежность и уважение. — Ваше Величество, разрешите проводить вас?
Приблизившись слева, незнакомец подставил руку и девушка, поколебавшись, королевским жестом возложила свою. Сейчас Амадея совсем не чувствовала себя императрицей. Рядом с загадочным волшебником, защитившим её от самой смерти, она была ребёнком, о котором заботились старшие. И ей нравилась эта опека. Сейчас Амадея чувствовала себя в безопасности, а главное, не страдала её честь.
Спустившись с платформы, они шли в полной тишине, в самом центре смертоносного фейерверка. Но Амадея почти не замечала его. После утомительного дня, пережитого страха, потери охраны и приближённых, императрица, наконец, расслабилась. Таинственный спаситель очаровал и пленил её, и она, находясь рядом с ним, наслаждалась неким непередаваемым волшебным ощущением счастья и покоя.
«Интересно, — размышляла Амадея, — у него лицо такое же милое, как и голос?»
Но мужчина, увлекая вперёд, не давал возможности рассмотреть себя.
— Куда мы идём? — поинтересовалась Амадея. Честно говоря, ей было всё равно. Но она желала слышать его голос. Он звучал так успокаивающе.
— А куда бы хотелось императрице?
— Домой, — просто ответила она. — Там спокойно и безопасно.
— Могу предложить свой корабль, — как-то обыденно произнёс мужчина. — Но, возможно, у императрицы есть звездолёт?
— Моей яхты здесь нет. — Амадее так не хотелось возвращаться из этого волшебного мира к ужасной реальности.
— Тогда прошу сюда, — плавным жестом мужчина указал в сторону возвышавшегося над деревьями корабля. Амадея окинула его взглядом. Судно было незнакомой конструкции, но в этой большой машине, готовой устремиться в космос, чувствовалась мощь.
Императрица остановилась.
«Воспользоваться услугами таинственного волшебника заманчиво, — крутились мысли в её голове, — но и чревато непредсказуемыми последствиями. Ведь нельзя забывать о моём высоком положении. А вдруг это коварный враг, заманивающий императрицу в хитроумную ловушку?»
Амадея затравленно осмотрелась.
«Я одна на чужой планете в эпицентре смертоносного хаоса. Моих людей убили, до посольства далеко. Какие я должна совершить действия в данной ситуации? Не помню ни одной инструкции для подобных случаев. И что это за снаряды летят в нас?»
Только сейчас Амадея заметила — посадочная площадка буквально изрыта огромными дымящимися воронками.
«Злоумышленники хорошо подготовились. Если бы не таинственный защитник, я погибла бы сразу после Римы».
Девушка робко взглянула на мужчину.
«Нет, он не может быть врагом — твердило сердце. — Он такой обходительный и всемогущий».
Амадее очень хотелось, чтобы волшебник увёз её отсюда.
— Я следую за тобой, — произнесла юная императрица.
— Прошу, — указал мужчина на корабль.
— Ах, подождите.
— Что случилось?
— Кажется, это летит моя яхта, — Амадея устремила взор в небо. В спускающемся космическом аппарате по розовым бортовым огням она узнала свой корабль.
— Тогда дождёмся её посадки, — предложил незнакомец.
— Да, — облегчённо вздохнула Амадея. Значит, не ошиблась она в своих выводах, и этот волшебник действительно желал ей добра. Девушка с благодарностью посмотрела на мужчину.
— Я хочу задать только один вопрос. Можно? — Амадея вложила в голосок некий оттенок интимности. Но собеседник наблюдал за приземлявшимся кораблём и словно не слышал её.
Не получив ответа, девушка всё же решилась продолжить:
— Как тебя зовут? Кого мне благодарить за своё чудесное спасение?
— Поверь, моё имя сейчас ничего не значит.
— Но, всё же, — не унималась Амадея. Девушка смотрела на мужчину так нежно и ласково, как могут лишь юные особы, ещё сохранившие в мечтах некое предвосхищение перед высокой любовью. — Пожалуйста, только имя.
Он сдался. Наклонившись к самому ушку так, что девушка невольно ощутила его волнующий мужской запах, прошептал:
— Рей. Но пожалуйста, никому не называй моё имя. Договорились?
— Да, — также шёпотом ответила Амадея.
«Ой, как же хорошо рядом с ним, — пронеслось в голове девушки. — Даже почему-то кружится голова».
Вся эта обстановка: полыхающие зарницы взрывов, фейерверками вспыхивающие в ночи, таинственный могучий спаситель, чудесное избавление от смерти, и некая интимность разговора вызвали в душе девушки целый ураган чувств. Это было так романтично и одновременно нереально.
Амадее захотелось, чтобы именно так и состоялось её первое свидание. И неважно, что она императрица, и не была свободна в собственном выборе. Её не знавшее любви сердце всё равно тянулось к возвышенным чувствам.
— А вот и твоя яхта, — произнёс Рей отстраняясь. — Прошу, императрица. Ты скоро будешь дома и в безопасности.
Амадее показалось или действительно в его голосе уловила нотки грусти? Мысли девушки заметались в поисках причины возможной печали собеседника. Но она ничего о нём не знала.
«А может, Рей пришёл спасать меня, потому что влюблён?»
Для девичьей души эта мысль казалась самой воодушевляющей. И Амадея нарисовала в воображении красивого мужчину, страдающего от любви к прекрасной королеве. Но приблизиться к ней он смог лишь в трудную минуту, чтобы спасти от неведомых убийц.
«Вот бы это было правдой, — размечталась Амадея. — Так хочется иногда чего-то волшебного, сказочного».
Величественно и неспешно яхта императрицы «Луайа» приблизилась к площадке и мягко коснулась её поверхности. Из борта ещё в воздухе начал выдвигаться трап. Экипаж был осведомлён о нападении на первое лицо государства и действовал с максимально возможной скоростью.
Рей увлёк девушку вперёд и остановился у опустившегося пандуса.
— Прощай, моя императрица, — произнёс он, поднося её руку к своим губам.
Амадея удивлённо наблюдала за странным жестом мужчины. В их культуре не было подобного ритуала, но он ей понравился. В нём улавливалось нечто возвышенное и интимное.
— До свидания, — прошептали губы Амадеи, а на душе стало печально и тоскливо. Девушке очень не хотелось расставаться с таинственным волшебником. Но судьба порой глуха и слепа к нашим желаниям.
В тот самый миг, как Рей поцеловал руку императрицы, исчез жёлтый круг над его головой, и на Амадею обрушился шум чужой планеты. Она непроизвольно вздрогнула, словно просыпаясь от волшебного сна. Канонада ведь по-прежнему нарушала покой величественного парка. А вместе с тишиной испарилась и некая интимность, возникшая между императрицей и её спасителем.
Находясь под защитой корабля, Амадея в последний раз взглянула на таинственного незнакомца, и оказалась в окружении солдат, бронированными костюмами заслонивших её от Рея. Они кричали, но императрица не слышала их. С ней происходило что-то странное, волшебное, неизведанное.
Подталкиваемая солдатами, Амадея поднялась по трапу. У неё в душе поселилась тоска. Ей постоянно казалось, что она о чём-то не спросила Рея. И лишь позже, уже на борту, осознала — он не сказал, встретятся ли они ещё когда-нибудь. Амадея досадовала на себя. Она чувствовала, что находится перед ним в неоплатном долгу. Но створки шлюза уже отгородили её от опасного мира Этраны.
А Рей, проводив императрицу взглядом, активировал защитное поле и, оставаясь в эпицентре смертоносного фейерверка, направился к своему кораблю.

Глава 2
Звезда КТХ-15384. Орбита 6-ой планеты. Звездолёт «Эрадон»

Приглушённый траурный свет заливал отсек корабля по центру которого стоял открытый металлический гроб. В таких обычно хоронили космонавтов. Папа Боко застыл над истерзанным телом сына. Скорбь и горечь утраты душили его, лишая привычной ясности мысли. Кто бы знал, каких сил ему стоило сохранять выдержку и спокойствие.
Смерть Кера Тана, младшего сына Боко, потрясла всех. Парень вышел в открытый космос для ремонта блоков связи, расположенных на корпусе. Ничто не предвещало трагедии. Но, буквально через минуту после этого флот папы Боко атаковала йкейская космическая стража, выслеживавшая пиратов по всей Галактике. На корабли людей обрушились мощные залпы их орудий. Они защищались, отстреливались, маневрировали и уничтожали носора.
Всё это время Кера носило за судном на трелёвочной сцепке. В самом начале атаки йкейцы точным попаданием повредили шлюз, из-за чего Кер не смог вернуться на борт. У каждого члена экипажа был свой боевой пост, к которому они устремились после условного сигнала. Таковы правила, обильно политые кровью: чем бы ни занимался — услышал боевой клич, брось всё и бей врага.
Когда, разгромив йкейцев, коллеги вспомнили про Кера и втянули трос, то даже закалённые космические волки не могли смотреть на его покалеченный труп. Ошмётки человеческого тела пришлось буквально вырезать из скафандра. Кер погиб сразу, почти без мучений. Ведь в космосе даже мелкое повреждение защитной оболочки смертельно опасно.
Кера Тана любили за весёлый нрав. Он умел дружить, был заводилой в компании и великолепным рассказчиком. К каждому мог найти подход и уладить проблему. Поэтому товарищи искренне скорбели о нём. Но их озадачивало и пугало выражение лица Кера. Застывшая на его губах презрительная улыбка внушала мистичный страх.
Боко утёр скупую слезу и отвернулся. Не мог он смотреть на гримасу сына.
«За что меня постигло такое наказание? — крутилось в мыслях старика. — Может, и правду говорили священники — каждому воздастся должное. Нелепая гибель сына, а я не могу даже спокойно проститься с ним».
Старый пират много повидал и не признавал религию. Он обильно сеял смерть на космических просторах, и ничто не трогало его закалённое в боях очерствевшее сердце. Но, оказалось, и у него были чувства. Боко знал, что улыбка сына теперь будет преследовать его, как и тяжёлая, ноющая боль потери.
Входные переборки разошлись почти бесшумно. Но Боко уже знал — пришёл старший сын. Запах иштанского алкоголя сопровождал его как визитная карточка.
— Отец, — тихо позвал Арид, отдавая дань уважения погибшему брату. — Отец, прости, но я должен поговорить с тобой. Дела...
— Какие могут быть дела?! — оборвал Боко сына. — Вот тебе дела! Самые важные! — Трясущаяся рука старика легла на гроб. — Что значит вся людская суета перед лицом смерти? Мы с нашими мыслями, заботами и переживаниями лишь дуновение ветра на просторах Вселенной. Где бы мы ни были, чем бы ни занимались и каких бы вершин ни достигали, за последней чертой все едины.
— Отец, но я должен сказать... — не отступал Арид.
Боко отмахнулся. Кто бы знал, как ему было плохо. Всё рухнуло, и у старика не осталось причин, ради чего стоило жить. А к душевным страданиям добавились ещё и телесные недуги. Будто сговорившись, они разом атаковали скорбящего отца.
Боко тяжело опёрся на гроб, и вновь страшная улыбка мертвеца заставила его содрогнуться.
— Отец, на Этране неудача, — доложил Арид. — Императрица Амадея выжила. Представляешь? Даже более того — она не пострадала и отбыла на своём корабле. Наши люди все целы. Но они не выполнили задание.
Боко не слышал сына. Его исстрадавшийся мозг сейчас занимали скорбь и немощь старого тела.
— Отец, мы не выполнили работу.
Боко молчал. И тут Арид сорвался:
— Да слышишь ты меня или нет?!
Словно очнувшись, старик гневно взглянул на сына. Ариду было тридцать два. Лысый, как и большинство пиратов, крепко сбитый, мускулистый, жестокий и вспыльчивый, драчун и забияка. Не таким растил и хотел видеть Боко сына, но таким он уродился. Гены предков давали о себе знать. Да и какое могло быть воспитание на пиратском корабле, среди отчаявшихся людей?
— Арид, оставь меня, — пробурчал Боко. — Негоже так себя вести у гроба брата.
— Да ты слышишь, что я говорю?! — заорал Арид. В приступах гнева он становился безрассуден и горяч. — Императрица осталась жива! Бойцы не смогли убить её. Теперь над нами будет смеяться вся Галактика.
— Ты не за смех беспокоишься, а за те деньги, что не попадут к тебе в карман, — отрезал Боко. Гнев закипал в его душе, но старый предводитель не давал воли эмоциям.
— Да хотя бы и так! — взорвался Арид. Он уже вошёл в раж. — Я на эти деньги могу купить у трийцев новый звездолёт. Может, ещё не всё потеряно? А? Отец, пошевели мозгами. Они у тебя хорошо работают. Придумай, как убить Амадею.
— Нет, — отмахнулся Боко. — Клянусь у гроба сына, что больше не приложу к этому грязному делу ни рук, ни мозгов.
— Но ведь я тоже твой сын! —  гневно заорал Арид.
— Нет! Я уже дал клятву и сдержу её. Не лежала у меня душа к этому делу. Пораскинув мозгами, я понял, что убийство молодой императрицы — большая глупость, и даже безрассудство, особенно сейчас, когда человеческая раса только обрела независимость. И я рад, что у наших людей ничего не получилось. Значит, такова воля...
— Он рад! — вызверился Арид. — Старый убийца говорит тут о большой политике! Да плевать я хотел на это! Главное — деньги засунуть в карманы. Вот что я называю делом.
— Арид! — уже не сдерживаясь, зарычал Боко. — Если хочешь быть лидером, то должен всегда думать головой, а не карманом. Да, мы сражались со всем миром. Но ты спроси любого — правы ли мы были? И каждый тебе ответит — да. А знаешь почему? Пираты это делали не только ради наживы. Мы вели мировую войну против инопланетян, вторгшихся в Империю.
Люди воевали целое столетие и победили. Благодаря нашим успешным действиям, с человечеством снова начали считаться. Мы сотворили хаос во всём мире, и теперь народы Галактики покупают своё спокойствие, давая нам то, чего лишили.
— Умно ты заговорил, старый пират! — Арид уже орал, как делал обычно, если хотел настоять на своём. — Но почему-то я не слышал этих правильных речей, когда ты соглашался убить девку.
Боко тяжело вздохнул. Да, всё так и было. Но он дал согласие отнюдь не из-за обещанных денег. У него имелись собственные причины желать смерти юной императрице.
— Я заблуждался, — выдавил Боко и отвернулся, чтобы не смотреть в обвиняющие глаза сына. Лысая голова старого капитана, отблёскивавшая в свете траурного ночника, склонилась к лежавшим на краю гроба рукам.
— Да что ты говоришь? Ушам своим не верю, — в голосе Арида была неприкрытая злоба.
— Мне не следовало соглашаться на эту пренду, — продолжил Боко почти шёпотом. —  Амадея — надежда человечества на лучшую жизнь. Если подумаешь, то поймёшь — от её устранения выиграют лишь те, кто желает по-прежнему эксплуатировать Империю.
— Найдут другую королеву, — отмахнулся Арид. — А за эту нам могут хорошо заплатить. Сам знаешь — давно у нас не было такого выгодного заказа.
— Да как же ты не понимаешь!? Именно потому, что она так важна в политике, за неё и дают большие деньги. Никакая другая императрица не будет иметь подобного значения. Амадея — символ. Она подписала Декларацию независимости с правителями Галактики. Ведь с ней все эти носора заключали Великий договор, возвращающий человечеству свободу. А с её смертью вновь воцарится хаос. Историю делают личности и их окружение. И я теперь против этого убийства, — резюмировал Боко. — Амадея должна жить. Потому нашу команду и постигла неудача. За всё то время, что я воюю в космосе, это мой первый прокол. Но, как я понимаю, он был предопределён.
— Тогда я сам убью её! — воскликнул Арид, ударив кулаком по гробу. Обещанная награда лихорадила его мозги, не давая покоя.
— Нет! — рявкнул Боко. — Я не позволю тебе.
— Ты? Не позволишь?! — зарычал Арид. И тут он сорвался. — Да кто ты такой мне указывать? Всё, хватит! Твой век минул, старик. Я уже стал достаточно взрослым, чтобы самому решать проблемы.
Боко в ответ на эту тираду покачал головой и прохрипел:
— Кишка у тебя тонка, и мозгов всё равно, что у глиста.
— Это у меня кишка тонка?!
Ярость захлестнула Арида. Он уже не соображал, что делает. Выхватив из ножен на поясе кинжал, чисто машинально сын активировал плазменный резак и со всей силы всадил отцу в живот. Это был отработанный до автоматизма приём рукопашной схватки, когда тело действовало рефлекторно.
Боко застонал от пронзившей его боли. Крови не было. Нанесённые плазменным оружием раны сразу же спекались от высокой температуры, но страдания причиняли неимоверные.
«За что мне такое наказание? — промелькнула мысль у старика. — Не ожидал я предательского удара от сына и не подготовился».
Но у Боко тоже была наработанная годами боевая практика. Без этого на войне нельзя, ведь многие инопланетяне превосходили человека в силе и скорости. Лишь подготовка и мастерство помогали людям выжить.
Несмотря на преклонный возраст, у Боко была железная хватка. Особым приёмом он обезоружил Арида и оттолкнул так, что тот отлетел и упал на пол.
— Ублюдок, — прошипел старик, прижимая руки к ране. А силы уже оставляли его, и ноги больше не держали. Хватая ртом воздух, он повалился на пол.
Арид, словно очнувшись, вскочил и подбежал к отцу. Его потрясло собственное безрассудство, и хмель мгновенно выветрился из пьяных мозгов. Что-то пробудилось в душе, чувства дали о себе знать, и он с мокрыми от слёз глазами положил голову отца на колени. Арид пытался заговорить, но горло сковал спазм, а тело парализовал шок.
— Отец, отец, отец..., — повторял он как заевшая пластинка.
Боко открыл глаза, и его тяжёлый взгляд упёрся в лицо Арида.
— Уйди, выродок, — едва слышно выдохнул старик. — Не отец я тебе. Звёздный пёс посеял семя в твою мать.
Арид недоумённо пялился на Боко. Он не понимал смысла услышанного. А старик, желая перед смертью облегчить душу, продолжил:
— Однажды Звёздный пёс нанёс мне визит, — шептали губы Боко. — Тогда он впервые увидел твою мать. Мы с Ланли только вступили в брак. Во время праздничного застолья Звёздный пёс пошёл бродить по кораблю… Он… оглушил и изнасиловал Ланли… Ккогда… моя девочка пыталась вырваться из его рук и позвать на помощь, гад едва не убил её. Заметив отсутствие гостя за столом, я заподозрил неладное и поспешил к жене.… Но он… уже надругался над моей Ланли… Я… убил пса. Вот и пришла расплата из твоих рук.
Шёпот Боко затихал, словно с этой исповедью энергия жизни вытекала из тела старика. А когда он закончил, силы покинули его.
Какое-то время Арид сидел возле трупа, не зная, что предпринять, и лишь бессмысленно пялился вокруг. Он был ошеломлён. Но постепенно врождённый эгоизм взял верх. Арид небрежно скинул с колен безжизненное тело старика, которого считал папой.
В какой-то мере признание Боко облегчило ему душу, ведь он не родителя зарезал, а отомстил убийце отца. Эта мысль даже понравилась Ариду.
— Да я герой! — осклабился он. — А ещё сегодня мне досталась награда. Теперь в моих руках не только корабль «Эрадон», но и весь флот Боко.
В возбуждении Арид вскочил и кинулся прочь из отсека, полного мертвецов. Ещё плохо осознавая, что надо делать, но, уже имея какие-то намётки, он поспешил к товарищам готовить захват власти.

* * *

А события в траурном отсеке продолжали развиваться. Едва за Аридом сомкнулись створки, с противоположной стороны помещения отвалилась облицовочная панель. Из тайника вышла тёмная фигура.
Гость спешил. Он обогнул гроб Кера Тана и склонился над бездыханным телом Боко. Легко подняв старика на руки, призрак вновь скрылся в тайнике, не забыв в пазы вставить декоративную панель. И снова в траурном отсеке воцарилась безмолвная тишина.

* * *

Арид недолго отсутствовал. Время работало против него и заставляло спешить. И вот он снова у гроба брата, но капитана не было.
Арид запаниковал, и мысли в его голове беспорядочно заметались:
«Старик только притворялся мёртвым. Известно ведь — хитрости бывалому вояке не занимать. Не зря же за его голову носора обещали большие деньги. А сейчас, наверное, Боко объявил охоту на того, кто ему не родной сын, а преступник, покушавшийся на жизнь капитана. За это по пиратским канонам меня ожидает мучительная смерть в открытом космосе».
Товарищи гурьбой ввалились в траурный отсек и застыли перед вожаком. Арид окинул их мутным взглядом. После изрядной дозы выпитого парни едва стояли на ногах. Все они были из одного круга — дети руководителей служб корабля. А потому не отличались и одеждой. Впрочем, на кораблях пиратского флота многие носили облегающие комбезы разных цветов.
— Ну, чего? — пьяно икнул Брас.
— Ищите Боко… Папу… Боко… Живого или мёртвого. Всем понятно? — срывающимся голосом приказал Арид. — Кто будет пить, выкину в космос. Ясно?!
— Ну, мы, это, пошли, — выдохнул Транк.
— Быстро! Вперёд! — рявкнул Арид.

Глава 3.
Государство Каэртан. Звезда Пгум. Планета Куи. Дворец наимудрейшего

Наимудрейший Ий-ти негодовал из-за полученных известий. Он ожесточённо перебирал конечностями, беспрестанно ударяя ими по полу. Теперь ему предстояло выступить перед советом мудрейших и объясниться. Ведь провалилась именно его идея разрешения человеческого вопроса, за которую Ий-ти получил титул наимудрейшего.
Казалось, он основательно подготовился: советовался со старейшими дзугами, опрашивал предсказателей судеб, беседовал с профессионалами. Все его поддержали и пророчили удачу. И вдруг, в самый ответственный момент, такой провал — Амадея выжила. Это катастрофа!
Самой наболевшей проблемой современности были пираты. Тому доказательством стал переполненный Зал встреч народов Галактики на Этране, чего уже давно не наблюдалось. Существа всего мира желали избавления от постоянной смертельной угрозы, и хотели своими глазами увидеть церемонию подписания Великого договора между Империей и Каэртаном.
По зрелому размышлению Ий-ти пришёл к выводу, что сам ход развития цивилизации требовал уничтожения человеческой расы. Не может и не должен ни один народ доминировать над остальными, как в последнее столетие, когда пираты буквально подмяли под себя весь мир. Их боялись, от них откупались. На космических бандитов устраивались облавы и проводились различные военные акции, нацеленные на их истребление. Но всё оказалось бесполезно.
Конечно, со стороны Каэртана непростительной ошибкой была непродуманная захватническая политика. Но сто лет назад едва вступившее в Содружество человечество сочли примитивным и слабым. Дзуги, фактически правившие тогда Галактикой, решили, что люди станут хорошими и послушными рабами. Но, как же они ошиблись. Существа этой расы оказались жестокими, агрессивными, не терпевшими никакого давления.
Когда дзуги разгромили армию Империи, то сочли себя полновластными хозяевами на завоёванной территории. Благодаря преимуществу более передовой технологии и совершенному оружию, а также кое-какому «везению», победа им досталась относительно легко. Но люди быстро освоили научную мысль Галактики, и уже через несколько лет после разгрома начали пиратскую войну. И им никто не мог противостоять.
А Каэртан из-за своей политики познал опалу и упадок. Завоевание Империи не дало дзугам ожидаемых бонусов, а лишь ухудшило ситуацию. Экономика разрушалась, народ беднел, торговые связи разрывались, что сказывалось на общем состоянии межпланетного государства. Руководители Каэртана и простые граждане искали выход из создавшегося положения. Но поскольку дзуги отталкивались от своих прежних взглядов на мир, полагая себя полновластными хозяевами Галактики, все их попытки заканчивались очередным провалом.
Но вот однажды Ий-ти, ещё не наделённый титулом наимудрейшего, выдвинул смелый план по обузданию терроризировавшей весь мир варварской расы людей. Он предложил дзугам вернуть Империи все её территории.
Этот шаг казался благородным и достойным великих мыслителей: захватчики, якобы осознав прежние ошибки, принесли извинения оскорблённому и униженному человечеству и возвратили им свободу. Это должно было поднять сильно упавший престиж дзугов и вернуть им утраченные позиции в международной политике. Конечно, для правдоподобности Империи выдвинули условия. А главным из них было прекращение пиратской войны.
Но не за это Ий-ти получил высший титул в Каэртане. Далее по его плану следовало ввергнуть Империю в жестокую гражданскую войну, чтобы её жители сами истребили друг друга. А правители Каэртана стали бы активно им помогать в этом.
А затем по просьбе людей, а точнее — марионеток дзугов, для восстановления мира и покоя в Империи планировалось вступление в конфликт великих рас Галактики. По замыслу Ий-ти, крупнейшие государства должны были собрать огромный космический флот и вновь прийти к людям, но уже с благородной миссией — положить конец братоубийственной войне.
Ий-ти предполагал, что подорванные силы человечества не окажут сопротивления и сдадутся объединённому флоту государств Галактики. В случае успеха дзуги вернули бы контроль над планетами Империи, которые им требовались для хозяйственных нужд. А остальные населённые людьми миры поделили бы народы, принимавшие участие в боевых действиях. Безусловно, это был сложный план, растянутый во времени. Но ради великих целей стоило потрудиться.
После внимательного рассмотрения проект Ий-ти одобрили не только мудрейшие дзуги, но и многие правители величайших рас, предвкушавшие хорошую поживу. А люди, по мнению Ий-ти, должны были полностью измотаться в гражданской войне и понести большие потери. Он также рассчитывал, что пираты тоже примут участие в битве за власть в Империи, и Галактика, наконец, освободится от них. И тогда Каэртан смог бы вернуть былое величие.
Реализация проекта Ий-ти проходила довольно успешно. На шести имперских планетах дзуги контролировали правительства, с помощью которых намеревались развязать войну. Для этой цели им предоставили новейшие боевые звездолёты. А также провели серьёзную информационную обработку населения. Жителей остальных планет Империи расчеловечивали и объявляли примитивной ошибочной версией расы, которую следовало уничтожить.
Ключевым моментом в подготовке операции по развёртыванию войны в Империи должно было стать убийство Амадеи сразу после подписания ею договора с правителями Галактики. По замыслу Ий-ти это преступление отводилось пиратам, чтобы показать раскол политических властей. И тогда началось бы...
Последние годы Ий-ти жил в предвкушении этого момента. Каждую деталь плана он скрупулёзно обдумывал, готовил и контролировал сам, поскольку хорошо знал — лишь так можно добиться успеха. Всё шло в соответствии с проектом. И вдруг ужасный прокол — Амадея осталась жива. Как? Почему?
Ий-ти неоднократно просматривал запись покушения на Этране, пытаясь разобраться, что же случилось. Вначале всё шло по плану. Амадея со свитой вышла на посадочную площадку. Там она стояла в ожидании корабля, предусмотрительно удалённого на орбиту. Затем нападение, и вся свита императрицы пала к её ногам. Ещё бы один выстрел, и вторая фаза великого плана Ий-ти вступила бы в действие.
Но как известно, жизнь состоит из частностей. И порой таких, предусмотреть которые просто невозможно. Когда императрица уже готовилась к смерти, к ней подошёл человек, либо пикел. Их сразу окружило нечто невидимое. Над их головами загорелся жёлтый круг, и они стали неуязвимы.
 «Такая защита просто невозможна, — говорил Ий-ти каждый, с кем он консультировался. — Это какое-то новое технологическое изобретение. Но ни у дзугов, ни у других рас Галактики нет ничего подобного».
Специалисты также отметили, что нанятые пираты хорошо подготовились. На записи было видно, как взрывались снаряды. Плотность огня потрясала. Вся посадочная площадка была изрыта воронками и сожжена всевозможными энергетическими лучами. А Амадея с незнакомцем спокойно прогуливались и вели беседу. И это во время массированного обстрела, после которого мало что могло уцелеть. Императрица будто специально демонстрировала убийцам свою неуязвимость.
Внезапно пришедшая мысль повергла Ий-ти в ужас: «А если люди повсеместно внедрят такую защиту? Тогда они станут настоящими хозяевами Галактики — непобедимыми и могучими. И никакие мои планы не воплотятся».
Подобные мысли пришли не только наимудрейшему. Поэтому, когда Ий-ти вернулся на Куи — столицу дзугского Каэртана, его встретили озабоченные коллеги. Ввиду чрезвычайной ситуации было организовано совещание, на которое пригласили всех мудрейших.

* * *

Ий-ти поднялся на своих четырёх лапах, чтобы казаться ещё выше, а украшенные золотыми обручами клешни развёл в стороны, призывая собравшихся к вниманию. Он стоял на трибуне и был освещён прожектором. Весь остальной зал находился во тьме.
— Мудрейшие! — громко воззвал Ий-ти. — Думаю, вы согласитесь, что произошедшего на Этране никто не мог предвидеть. Это просто невозможно, но наши планы рухнули. Императрица Амадея осталась жива. Её смерть, как вы помните, должна была стать сигналом к началу войны.
— Ты будешь продолжать свой проект? — донёсся голос Сат-ра, занимавшего высший пост Каэртана до Ий-ти.
— Конечно, — в голосе наимудрейшего была уверенность. — Мы потерпели неудачу лишь в одном эпизоде. Но ведь не он наша цель.
— Но убийство Амадеи было важным этапом в твоём плане. Мы затратили слишком много сил и средств на проект, давший трещину. Каэртан уже предоставил Империи свободу, и теперь великие народы, поддерживавшие нас, ждут продолжения. А твой план начал рушиться.
— У меня есть решение, как исправить ситуацию, — без колебания ответил Ий-ти. — Мудрейшие, послушайте и оцените. Победителя отличает способность идти вперёд, несмотря на трудности, возникающие на пути. И я не собираюсь сдаваться из-за непредвиденных случайностей. Произошедшее на Этране лишь показало недоработки, и не более. Поэтому, я считаю, мы можем, подкорректировав наши планы, двигаться дальше.
— Что ты предлагаешь? — это опять Сат-ра.
— Мудрейшие, как вы знаете, на пустом месте войну не развяжешь, — продолжал Ий-ти, словно не услышав реплики из зала. — Необходима идея, за которую разумные существа отдадут жизни. Власть, право обладания, вера — вот что заставляет убивать братьев. Если выпятить один из этих пунктов, получите гражданскую войну.
Планируя устранение Амадеи сразу после церемонии подписания Декларации, я делал упор на власть. Но неудавшееся покушение на императрицу и её невероятное спасение теперь придадут ей популярности среди людей. Поэтому я считаю, что ещё одна попытка убийства вряд ли удастся. Даже при благоприятном исходе это уже не принесёт ожидаемого результата. Тем более что у людей, по крайней мере, у их императрицы, есть надёжная защита. Я считаю, в нынешних условиях надо делать ставку на веру и владение.
— Но это требует времени, — вновь рассудительный голос Сат-ра.
— Да, нужно всё подготовить, — согласился Ий-ти.
— А не проще ли опять завоевать Империю и на этот раз уничтожить всех людей? — высказался Аг-са, отличавшийся агрессивностью и вспыльчивым характером.
Ий-ти бросил презрительный взгляд в сторону, откуда донеслась реплика нетерпеливого коллеги. Из-за темноты в партере наимудрейший не мог его увидеть.
— Мы уже один раз завоевали людей, — произнёс Ий-ти. — Теперь из-за непродуманной политики нас проклинает Галактика. Я считаю — лишь гражданская война подорвёт силы Империи. Да и не нужны нам все их планеты…
— Этот вопрос мы обсуждали, и давайте не будем к нему возвращаться, — ещё один голос из зала. Ий-ти узнал мудрейшего старого Ри-ий. — Я не хочу снова устраивать прения по этому поводу. Давайте двигаться вперёд.
Одобрительный гул из зала показал настроение дзугов, и Ри-ий продолжил:
— Мне кажется, мудрейшие, вы упускаете один важный момент. Есть люди, которых мы снабдили оружием. Думаю, они не успели так быстро утратить боевой пыл. Эти существа ещё верят в нас и поддерживают. Но если Каэртан промедлит, преданные нам коллаборанты могут осознать, какую подлость хотят совершить против своей расы, и тогда все наши усилия будут напрасны.
— Не могу не согласиться с мудрым Ри-ий! — воскликнул Ий-ти. Старик высказал его собственные мысли и тем помог. — Внезапность — наше преимущество. Люди, которых готовили дзуги, без сомнения, нам ещё послужат. Мы используем их уже в ближайшем будущем. А сейчас я выношу на ваше рассмотрение новый план.
Мысли в голове Ий-ти стремительно метались. Ему требовалось срочно придумать сценарий начала войны с Империей, пусть даже не самый удачный, но такой, чтобы понравился всем. Наимудрейший хорошо понимал: упустив инициативу, он мог лишиться титула, а значит — потерять всё и стать позором для семьи. Ий-ти не мог этого допустить. И тут его осенило.
— Я хочу предложить диверсию! — голос наимудрейшего заставил смолкнуть ропот в партере. А от напряжённого внимания присутствующих, казалось, сам воздух стал плотнее.
— Мы опять наймём пиратов, которых задействовали для убийства императрицы, — продолжил Ий-ти. — Если изучите записи с места покушения, то убедитесь — они всё подготовили профессионально, и не их вина, что Амадея выжила. Никто не мог предположить наличия у людей подобной защиты.
— Это так, — раздались голоса мудрейших.
— У меня следующее предложение: пираты облачаются в военную форму Империи и летят к отдалённым планетам государства. Они от имени нового правительства предъявляют местным властям такие немыслимые требования, что тем ничего иного не останется, как выказать недовольство существующим режимом, и открыто выступить против него. Этим мы спровоцируем конфликт в государстве, который перерастёт в войну.
Сейчас Империя фактически создана заново. Её хозяйство разрушено. Там нет ни устоев, ни порядка. Мудро воспользовавшись нынешним положением, мы получим то, что и хотели, причём замечу, с небольшими затратами. И ещё. Чем скорее мы запустим проект, тем раньше он начнёт приносить плоды.
А теперь я затрону тему религии. Успешный опыт внедрения в умы людей преклонения перед дзугами и навязывания им мысли об ущербности человечества, недостойного для причисления к великим народам Галактики, дало обнадёживающие результаты. Удивляюсь, почему эти эксперименты были проведены лишь на нескольких планетах, а не во всех завоёванных мирах. Если бы среди людей начали повсеместно внедрять религию преданных рабов, мы не получили бы такой мощной пиратской войны, и нам не пришлось бы сейчас прибегать к таким постыдным уловкам с предоставлением свободы Империи.
Считаю, мы должны поработать в данном направлении и везде, где возможно, начать внедрять среди людей веру в великих дзугов. Такие мои предложения. Решайте, мудрейшие. Детали обсудим позднее.
Ий-ти молча переводил дыхание, сбившееся во время бурной речи. Он всё сказал и теперь с волнением ожидал реакции зала. Это был довольно важный и щекотливый момент. Одобрение мудрейших для него означало дальнейшее пребывание на высоком посту. Если же нет… Он даже не хотел думать об этом.
Время тянулось медленно.
«О, создатель, ну почему они молчат? — Ий-ти разволновался в ожидании решения коллег. — Поддержат меня или нет?»
Громкое «р-р-р...» внезапно наполнило зал, и он возликовал. Мудрейшие одобрили план, и за ним по-прежнему остался высший пост.

Глава 4
Империя. Звезда Диба. Планета Рона. Резиденция императрицы дворец Алимли. Торжественный зал

После церемонии на Этране возглавляемая императрицей правительственная делегация возвратилась на Рону — столичную планету государства. Сразу по прилёту во дворце почтили погибших телохранителей. А затем Империя отдалась ликованию. На всех планетах с пышной торжественностью отмечали свободу, и день подписания Великого договора объявили национальным праздником — Днём независимости.
После трагических событий на Этране окружение смотрело на Амадею, будто на святую. Люди полагали, что там не обошлось без вмешательства высших сил. Специалисты не могли иначе объяснить чудесное спасение императрицы. Никто в Галактике не обладал подобными способами защиты.

По возвращении на Рону Амадея была рассеяна и задумчива. Это заметили все. Ближайшее окружение считало, что она перенесла шок, и ей требовалось время на восстановление.
Возможно, это и было причиной. Сама же Амадея не знала, чем объяснить своё состояние. Какие-то невыразимые подсознательные импульсы прорывались из глубины души на поверхность и бередили разум. Встреча на Этране явилась пиком в её судьбе, ради которого она жила последние годы. И вот свершилось — Амадея подписала Великий договор, гарантировавший свободу Империи. Но не это сейчас занимало её голову.
Девушка ловила себя на мысли, что в её жизни произошло нечто прекрасное и великое. Порой у неё случался внутренний подъём, и тогда Амадея задыхалась от восторга, внезапно наполнявшего душу. Но чаще она жила ожиданием нового волшебного момента.
Императрица была под большим впечатлением от чудесного спасения. Само покушение прошло для неё как-то стороной. Она словно предчувствовала, что должно произойти нечто ужасное, и потому, возможно, не очень испугалась. Да, были страх, тревога, сожаление о смерти тех, кто поклялся отдать за неё жизнь.
Но всё это не так волновало её душу, как спасение. Амадею завораживало то волшебное ощущение тишины и некой возвышенности над миром, когда она, в окружении смертоносных фейерверков, шествовала рядом с загадочным спасителем. Вот что девушку делало рассеянной. Амадея словно прикоснулась к подлинному божественному величию. А может, и не это, а придуманный образ незнакомца с его бархатистым волшебным голосом, защитившим её от смерти, заставлял трепетать девичье сердце.
— Ваше Величество, Ваше Величество, — шёпот подруги Лариты оторвал Амадею от милых дум, и она бросила взгляд вниз. С высоты трона императрица обозревала Торжественный зал, в котором был устроен приём по случаю Дня независимости.
Ввиду огромной важности события, подписание Договора следовало отмечать с королевским размахом. Поэтому сегодня во дворце Алимли собрались выдающиеся умы Империи. Амадея пригласила всех, кто имел влияние в государстве. Среди присутствовавших трёх тысяч гостей находились президенты планет, деятели культуры и высшие чины вновь созданных вооружённых сил. Все они были важны, ведь Империя возродилась и только делала первые шаги.
На церемонию пригласили также послов некоторых государств. Они с любопытством варваров взирали на непонятный для них человеческий праздник. Но сегодня иномирян было не так много, как на Этране. Здесь присутствовали делегации ближайших соседних стран, прибывшие для установления межгосударственных отношений.
Императрица вышла к гостям в голубом платье, подобном тому, в котором блистала на Этране: свободная юбка, облегающая талия, пышные рукава, приоткрытая грудь и масса драгоценностей. Но этот наряд не был столь тяжёлым, ведь в своей резиденции Амадее не требовались модули для поддержания жизни и безопасности.
— Ваше Величество, вами гордятся за смелость и отвагу, проявленные во время инцидента на Этране, — вновь шёпот Лариты, стоявшей справа от трона.
Амадея посмотрела вниз. Перед ней вытянулся Эдин Пирс — высокий, властный, но уже в годах, правитель Саты. Грудь мужчины украшали ордена старой Империи, полученные им в боевых действиях против оккупантов. Кстати, это благодаря ему Амадея стала императрицей. Его слово было решающим при утверждении кандидатуры на трон, когда множество юных претенденток участвовали в конкурсе на звание мисс Мира. Немногие знали, что в тот день выбирали будущую правительницу Империи. А ещё Эдин Пирс был наставником Амадеи и помогал ей войти в новую для себя роль.
— Не стоит меня переоценивать, — с улыбкой и дружеской теплотой в голосе произнесла Амадея.
— Вы держались мужественно, Ваше Величество. Не скрою, мне было страшно за вас, но я гордился вами. Честно говоря, сам не знаю, что делал бы, окажись я в подобной ситуации, — произнёс Пирс.
Амадея одарила мужчину благодарным взглядом. Всё же лесть приятна любому сердцу, особенно женскому.
— Давайте больше не допускать таких прискорбных инцидентов, — выдохнула Амадея.
Её привлекло какое-то движение в дальнем конце зала. Словно предчувствуя нечто судьбоносное, она с беспокойством посмотрела туда.
Огромные, в три человеческих роста, двустворчатые двери распахнулись с медлительным величием. Амадея была удивлена, как и все присутствующие в зале. По дворцовому этикету две створки портала открывались полностью при торжественных выходах императрицы. Для послов высокого ранга, официально представлявших народы Галактики, половинки этой двери лишь раздвигались. Все остальные проходили в приоткрытую створку.
«Для кого полностью распахнут портал? — озадачилась Амадея. — Кто мог покуситься на мои привилегии?»
Императрица вопросительно посмотрела на церемониймейстера, отвечавшего за всё, что происходило во время приёма. Но тот отвёл глаза, не пожелав предупредить её о предстоящем визите. Это взбесило Амадею. Волна нарастающего гнева захлестнула императрицу, и она решила строго наказать нерадивого служащего.
В огромном зале повисла тишина. Люди каким-то шестым чувством ощущали назревающие события. Все повернулись к порталу. Каждый желал первым увидеть, для кого полностью распахнули створки, в то время как императрица уже заняла трон. А Амадея напряглась, готовясь встретить новый вызов судьбы.
Откланявшись, Эдин Пирс отступил к коллегам. Телохранители проводили его глазами и сосредоточились на происходящем у портала. Эти люди давали личную клятву императрице в том, что ради неё готовы пожертвовать своими жизнями. Для них хорошим примером стали погибшие на Этране коллеги, в честь подвига которых было решено поставить монумент.
В глубине соседнего зала началось движение. Амадея рассмотрела, что там была парящая платформа со стоящим на ней человеком. На такое появление в апартаментах имперского дворца мог рассчитывать только глава государства. Но сегодня на Роне не ждали гостей этого уровня. Поэтому собравшиеся заинтриговано разглядывали таинственного незнакомца, прибывшего с королевским апломбом.
«Он довольно дерзок, — отметила Амадея. Императрица не узнавала мужчину, а внутреннее напряжение уже зашкаливало. — Кто посмел заявиться во дворец с такой помпой?»
У девушки промелькнула мысль, что прибыл Рей — её защитник с Этраны. Ему она была готова всё простить. А при воспоминании о нём как-то сладко-сладко затрепетало женское сердце. Но Амадея усилием воли потушила душевные переживания, и приготовилась наказать наглеца, посмевшего претендовать на её привилегии.
Платформа, украшенная в цвета старой императорской династии, неспешно проплыла в арку портала и, не останавливаясь, направилась к трону. Высокий мужчина в облегающем серебристом костюме стоял по центру помоста. На длинных волосах, обрамлявших его красивое лицо, покоился обруч короны с драгоценными камнями. Женское общество не оставило эту деталь без внимания. Глаза дам участливо следили за мужчиной, а на их губах застыли очаровательные улыбки.
Два солдата в парадной форме старой Империи шествовали впереди и аккуратно освобождали дорогу от толпившихся гостей. Благодаря этому следовавшая за ними платформа беспрепятственно продвигалась к трону. Когда она достигла центра зала, церемониймейстер промаршировал по ковровой дорожке и, остановившись возле телохранителей, громко объявил:
— Его Высочество, принц Эдран Карде.
Амадея внутренне вспыхнула, хотя внешне это не проявилось. Императрице надлежало уметь сдерживать эмоции. Но ей также следовало знать всё, что происходит в её дворце. А в душе промелькнуло чувство сожаления, поскольку это не тот, о ком были все девичьи мечты.
Платформа остановилась в десяти шагах от трона. Ближе могли подойти лишь те, кого императрица приглашала, иначе телохранители, стоявшие у подножия возвышения, оценивали действия гостя как угрожающие жизни царственной особы, и открывали огонь. Такие жёсткие правила были необходимы. Императрица едва взошла на престол, и её окружение опасалось заговоров и покушений.
Принца Эдрана, по-видимому, ознакомили с дворцовым этикетом, и он не рискнул нарушать это правило, хотя само его появление подобным образом грубо попирало все иные регламенты.
Амадея смерила принца циничным взглядом. Данный инцидент она рассматривала как неуважение к своей особе, но... Это как закон — всегда есть некое НО, и с этим ничего не поделаешь.
Принц Эдран был личностью, можно сказать, легендарной. Он потомок старой королевской династии, управлявшей человечеством до завоевания Империи дзугами. Его деда, юного принца Огина, спрятали от захватчиков, стремившихся уничтожить элиту оккупированного государства, на планете Тера. Наследник в те времена был политической угрозой Каэртану, как возможный глава сопротивления, а для людей по тем же причинам он являлся символом свободы. И его берегли настолько тщательно, что его потомки смогли дожить до Дня независимости.
Эдрану Карде исполнилось тридцать четыре года, но принц уже проявил себя активным борцом с захватчиками. Обладая неординарным умом и харизмой вождя, наследник предпринимал довольно успешные акции против дзугов. Благодаря этому власть оккупантов над Империей слабела, что способствовало освобождению человечества из-под их гнёта. Своими подвигами Эдран завоевал популярность среди людей и ненависть со стороны Каэртана. Но былой власти своего рода он не обрёл. Времена изменились, и уже другие политические силы избрали Амадею на высший пост государства.
— Моя прекрасная императрица! — воскликнул Эдран, припав на колено. — Я хочу выразить вам своё...
«Опять лесть, слова признательности, восхищения, — пронеслось в мыслях Амадеи. — Как много значит для нас занимаемое положение в обществе. Не будь я императрицей, то за всю жизнь не получила бы столько комплиментов, что выслушиваю за один день. Но я высшее лицо государства. Поэтому ко мне все и льнут, чтобы, если не сейчас, то когда-нибудь урвать сладкий кусочек пирога, которым кормит власть».
Амадея снова отвлеклась, и её взгляд заскользил по залу. Иногда она представляла себя здесь сказочной королевой в ледяном замке. А всё благодаря белому ронскому мрамору. Этот камень создавал ощущение скрытого величия и силы. А оригинальная планировка и искусно расставленные светильники делали зал божественно прекрасным. Он был настолько великолепен, что ему уже посвещали стихи.
— Ваше Величество! Амадея! Вы слышите, что он говорит? — опять настойчивый шёпот Лариты вырвал императрицу из состояния отрешённой задумчивости.
«Снова улетела куда-то, — упрекнула себя Амадея. — Я слишком рассеяна. Правы доктора — это сказывается усталость».
— Он просит вашей руки, — наступившую тишину нарушил тихий голос Лариты.
«Ах, вот как. — Амадея внимательно посмотрела в вопрошающие глаза принца. — А вы ловки, Эдран. Не получил власть по наследству, так подкрадываешься к ней с иного бока. Хотя, если трезво оценить сложившуюся в Империи ситуацию, этот союз весьма выгоден обеим сторонам».
В случае заключения брака принц Эдран стал бы почти императором. А Амадея получила бы от королевской семьи право на законную власть. Её положение упрочнилось бы, и уже никто не обзывал бы императрицу Выскочкой.
Кроме того, Эдран Карде представлял тридцать две планеты, поддерживающие лично его, как наследника. Эти миры с большим неодобрением отнеслись к избранию новой императрицы. Сторонники принца считали, что она заняла чужое место, и не желали её поддерживать. А ведь это более сорока процентов населения Империи. Конфликт между приверженцами Амадеи и принца Эдрана был бы сейчас весьма опасен для человечества, едва получившего свободу.
Эти мысли вихрем пронеслись в голове императрицы, и она уже по-иному смотрела на принца. «А ведь он всё правильно рассчитал и очень мудро поступил, появившись здесь с таким предложением. Но ему следовало заранее обговорить свой визит».
Смягчив выражение лица, Амадея сказала:
— Принц Эдран, я ценю, что вы увидели во мне женщину, а не только императрицу.
Она говорила, старательно подбирая слова, поскольку её вместе с Эдраном слышали гости, а через них и вся Империя.
— Принц, это предложение для меня, как для женщины, весьма лестно. Но вы, как мужчина, должны понимать, что ни одна девушка в подобной ситуации не в состоянии сразу же принять решение. Тем более, такое неожиданное. Ваше Высочество, надеюсь, вы простите меня за мою женскую природу.
Амадея улыбнулась, давая понять, что её слова не означают прямого отказа. И принц дипломатично кивнул. Выдержав небольшую паузу, императрица добавила:
— Ваше Высочество, вы только прибыли на Рону, и я не имела возможности побеседовать с вами лично. Хочу пригласить вас погостить во дворце.
— Молодец, — прошептала Ларита.
Принц поклонился императрице и, наговорив ещё массу комплиментов, величественно удалился на своей платформе.
Амадея с облегчением вздохнула, когда за гостем закрылась дверь портала.
— Ларита, — шёпотом позвала она подругу, — немедленно выгнать церемониймейстера.

Глава 5
Империя. Звезда Диба. Планета Рона. Официальная резиденция императрицы дворец Алимли

Эгрина били мастерски, чтобы не оставлять синяков — обычай по встрече новичков. К сожалению, ни одна армия не лишена этого порока. Наверное, это обусловлено тем, что бойцам важно знать, кто рядом: трус либо герой, дохляк или борец. Ведь в тяжёлом ратном деле твоя жизнь зависит от того, кто прикрывает сзади. А может, это проявление низменных инстинктов недалёкого старослужащего, срывавшего злость на молодом бойце?
Эгрин молча терпел избиение, понимая, какой сдавал экзамен. В Императорском полку служили патриоты. Сюда был очень строгий отбор. Солдаты, охранявшие дворец, обожали Амадею. Поэтому, видимо, и били так жестоко. А может, просто хотели избавиться от чужака в своих рядах? Ведь Эгрин Бут по документам прибыл на Рону с соседней планеты Сата. Она хоть и в той же звёздной системе, но это другой мир.
Эгрину сделали тёмную, когда после ужина он из столовой шёл в спальный корпус. В проходе между зданиями ему на голову накинули одеяло и принялись мутузить.
Но Бут не был новичком в ратных делах и знал, как уклоняться от ударов, чтобы уменьшить ущерб. Он свернулся калачиком, прижал колени к груди и расслабился, прикрыв руками затылок. Наиболее уязвимые — глаза, уши, нос, пах, солнечное сплетение — в этой позе были защищены. Вот только спину он не мог закрыть, и по ней приходились все удары. Эгрин понимал — его не хотели убить, а лишь издевались. Он мог бы прекратить это избиение, но мудро терпел, следуя негласным правилам армейской жизни: не выделяйся из толпы.
Это закон: не показывай своё превосходство до самой последней минуты, когда иначе просто нельзя. Люди завистливы, и не терпят тех, кто умнее, сильнее, богаче. Эгрин хорошо это знал, и позволил юношам немного порезвиться.
«Но, пожалуй, хватит учёбы, — решил он. — Так ведь могут и убить».
Скрытым манёвром из-под одеяла Эгрин толкнул одного противника, и тот упал на землю с вывихнутой лодыжкой. Другой заскулил, когда при очередном ударе сломал кисть руки. И количество тумаков сразу убавилось.
— Достаточно с него, — произнёс надсаженный голос. Говоривший запыхался и тяжело дышал. — А то ещё убьём выродка.
Эгрин лежал ничком, притворяясь потерявшим сознание. «Пусть считают ребятки, что я получил сполна».
— Будет знать, сатское отродье, как лезть в элитную команду, — уже иной, слегка картавивший голос.
— Ну, вы, бабы, — вновь прохрипел первый. — Чего ковыряетесь там? Бить не умеете, что ли? Тоже мне, элитные бойцы. Двигайте в лазарет, а то вас самих выпрут из полка.
Матерясь и стеная от боли, «герои» поспешно убрались.
«Тонко всё рассчитали, сволочи, — со злобой подумал Эгрин, потирая ушибы. — Мне утром заступать на первое дежурство. По идее я должен прийти в себя лишь к рассвету и отправиться в лазарет. Это сразу же поставит меня в невыгодное положение перед начальством, а то и станет поводом для отправки на родину. Не дождётесь, гады. Не на того напали».
Когда шаги удалились, и всё стихло, Эгрин скинул вонючее одеяло и принялся ощупывать тело. Переломов не обнаружил, как и вывихов. Боль чувствовалась, но с этим жить можно. Не впервой. А вот тем, кто проводил суровое испытание, действительно досталось.
Эгрин встал и осмотрелся.
«А место учителя выбрали подходящее, — опытным глазом оценил он, выстраивая в голове сценарий нападения. — Приметили, что я здесь коротал маршрут к казарме. Узкий проход между зданиями. Глухой угол. Нависающие ветви дерева, с которого набросили одеяло. Видать, не меня первого здесь учили. Ничего, я вычислю вас, ребятки, и ещё припомню этот день. А теперь следует привести себя в порядок».
С этими мыслями, потирая места ушибов, Эгрин направился в спальный корпус. Одеяло он прихватил с собой — возможно, ещё пригодится.
Ровно в семь утра Эгрин Бут стоял на разводе чистый, выглаженный и выбритый — безупречный солдат. Ничего в нём не выказывало последствий вчерашних событий. Он с подозрением всматривался в лица коллег, но никто не проявил и толики удивления его присутствием.
«Ну, ничего, я всё равно найду своих экзаменаторов» — не сомневался Эгрин.
По окончании развода Бут уже знал имена тех, кто ночью попал в лазарет. Это те двое с вывихом и переломом. Удовлетворённый, он заступил на пост номер семь у парадного входа. Высокопоставленные гости разъехались, погода была тёплая, летняя. Живи и радуйся. С этими мыслями рядовой Бут последовал за разводящим, готовясь открыть ещё одну страницу в своей жизни.

Глава 6
Звезда Неда. Планета Эде. Домик пикела

Тьма. В голове вообще не было мыслей, а вот самочувствие не радовало. Ожидаемо возник вопрос: почему? Но ответа не нашлось.
К счастью или нет, но всё когда-то заканчивается. Мозг постоянно трудился над поиском объяснений, и вскоре память проснулась. И он вновь стал собой — капитаном-командором пиратского флота Папой Боко. Вернее, бывшим капитаном. Ведь с воспоминаниями пробудились и сцены из жизни. Мысленно, будто со стороны, он увидел, как Арид всадил кинжал ему в живот. Боль от раны мгновенно распространилась по телу пульсирующими толчками. Всё это заняло доли секунды, а потом новое воспоминание.
«Я открыл Ариду — кто был его отец, — досадовал Боко. — Зачем? Отомстить хотел? Да лучше бы тогда ничего не говорил».
Казалось, он забыл эту семейную тайну. Но в памяти снова ожили те далёкие дни.
Боко обожал красавицу жену. Любимая Ланли — единственное светлое воспоминание. И почему-то в следующий миг он увидел её такой, как нашёл тогда в кубрике — окровавленную и рыдающую. Одежда была разорвана, мука в глазах, а лицо фиолетово-припухшее из-за гематомы. Мгновенно Боко понял, что произошло. Как и тогда, слёзы досады, сочувствия и собственного бессилия затуманили глаза пирата. Он страдал из-за невозможности исправить произошедшее.
Последующие события Боко видел как во сне. Им словно руководила чужая воля. Это она заставила вынуть старинную абордажную саблю катлас, положенную капитану пиратского судна. Та же сила вела его по палубам и лестницам корабля в верном направлении.
Боко спешил и успел догнать насильника. Полупьяный и довольный Звёздный пёс шёл к шлюзу. Он был капитаном дзугского кармеона «Смерть врагам» и намеревался покинуть «Эрадон», поскольку сделал всё, что хотел. Но судьба распорядилась иначе.
Звёздный пёс неплохо владел катласом и пытался отбиваться. А Боко душила ярость. Презрев опасность, муж обесчещенной супруги ринулся на насмехавшегося обидчика. Его рукой тогда словно двигала сама смерть. Он быстро пробил защиту насильника и буквально нанизал его на саблю. Но боль не уходила, и Боко продолжал резать уже расчленённого Пса. Пираты тогда навалились на капитана и оттащили от разделанного тела. А окровавленные ошмётки сложили в мешок и выбросили в космос.
Боко никто не судил. По закону пиратской, да и мужской чести он наказал обидчика. Даже экипаж Звёздного пса не стал предъявлять ему обвинений. Но теперь Боко предстояло жить с обесчещенной и униженной супругой. Кто бы знал, как он страдал. Муж боялся смотреть в глаза жене, не мог видеть её перекошенное гематомой лицо и слушать всхлипывающие рыдания. Она его не осуждала, но Боко от этого было не легче. Ведь он на собственном корабле не смог защитить любимую.
Бесконечное число раз Боко переживал эту сцену: рыдающая Ланли и катлас, расчленяющий Звёздного пса. И повсюду была кровь. Лишь когда петля терзаний стала невыносимой, боль отступила и Боко заснул.

* * *

«Где я?» — пытался Боко понять. Вокруг по-прежнему были тьма и тишина. Кстати, довольно непривычная. Но что-то ещё казалось странным. И постепенно пришло осознание — он не на корабле. А вот это озадачило старого пирата.
Боко жил в космосе. Он вдоль и поперёк избороздил Галактику, а звездолёт стал ему домом. Иной жизни пират не знал, и потому непривычная тишина настораживала его.
На судах такой покой был признаком смерти. На борту вечно что-то шумело: содрогался корпус, работали вентиляторы и системы жизнеобеспечения, вибрировали движители. Звездолёт — настоящий организм, а люди в нём были подобны эритроцитам, без которых огромное тело мертво. Возможно, именно это и нравилось Боко — единение живого и псевдоживого. Но сейчас всё было не так, и его озадачил новый вопрос: «как я попал на планету?» Он любил определённость, но её недоставало.
«Вероятно, Арид отправил меня в какой-то госпиталь. Может, это и к лучшему, — рассуждал старик. — В тот день, когда я не смог одолеть противника, завершился мой срок командовать людьми. Это пиратский закон.
Выходит, такова судьба. Я знал, за что сражался с инопланетянами. Но та эпоха прошла, люди вернули свободу, и приоритеты изменились. Для меня уже не было места в новом мире. Я умел воевать, но после Этраны требовалось меняться. А в старости трудно перестроиться, да, пожалуй, и невозможно. Пусть уж лучше молодые создают новую Империю. А моё время вышло».
Шорох донёсся слева и заставил насторожиться. Это было первое проявление окружающего мира. Но Боко смог лишь повернуть голову.
«То ли возраст, то ли боль отняли все силы. Неужели я настолько сдал?»
Он даже заскрипел зубами от этой мысли. Не мог и не желал Боко Тан мириться со старостью и сопутствующей ей немощью. У него была молодая душа. Она жаждала движения, эмоций. Но тело уже не поспевало за разумом, и Боко страдал.
В казавшейся непроглядной тьме сгустился некий силуэт.
«Кто это? Как я его вижу? — удивился старик. — Непонятно. А может, я брежу?»
Он пытался разобраться с собственными ощущениями. Глаза ничего не видели, но душа чувствовала присутствие, а сознание рисовало какой-то образ. Что-то знакомое угадывалось в исходившей от незнакомца мощной энергии. Боко напрягал память, стараясь вспомнить, с кем ассоциировалось такое восприятие, и ему всё меньше нравились собственные выводы. Сперва он страдал из-за Ланли. А теперь явившийся к нему призрак напомнил того, кто уже давно мёртв.
Лишь однажды Боко предал. Он оставил товарища на звездолёте, который взорвался. За это капитан казнил себя, но прошлого не изменить.
«Неужели я попал на тот свет?» — с ужасом подумал старик.
Он слышал байки, что после смерти человек будет держать ответ за все ошибки и преступления, совершённые в жизни. Бывалый пират никогда не придавал значения этим россказням, считая их выдуманной мерой, чтобы контролировать народ. Но надвигающаяся тень поколебала его уверенность.
«А если меня начнут посещать все те, кому я причинил вред? Они будут корить Боко Тана, вспоминая старые обиды. Я тогда сойду с ума. Это самый настоящий ад — угрызения совести и осознание собственных ошибок, какие уже невозможно исправить».
— Нет! Этого не может быть, — шептал Боко, вглядываясь в приближающийся силуэт.
— А ты узнал меня, — произнесла тень бесцветным голосом.
— Это невозможно. Какой-то бред, — убеждал себя Боко, решив, что у него старческий маразм.
— Но ведь я же тут, — возразил призрак. — Фу, как ты воняешь страхом. Неужели так встречаются старые друзья? А?
— Ты взорвался в кыжовском «Окрийтусе», — вымучил Боко. — Мы давно расстались.
— Разве? Прошёл-то всего один этрнд. Хотя, что это я? Сорок лет по вашему календарю не так уж и мало.
—Зачем ты здесь? — нервничал Боко. — Пришёл мучить старика?
— Кого? — усмехнулась тень. — Да я старше тебя в миллион раз, а может, и больше. Впрочем, я опять сужу собственными мерками. Конечно, ты пожилой человек. Ну и что? Твой мозг ведь по-прежнему работает, и даже лучше, чем в молодости. Разве не так? Мы мудро создали вас.
— Ты древний? Бог? — изумился Боко. — О чём речь?
— О жизни, конечно. Мы должны кое-что обсудить, мой старый друг.
— Почему сейчас?
— Пришло время.
— Я умер? — выдавил Боко мучивший его вопрос.
— Даже не знаю, как правильно ответить. Это можно назвать чем-то средним во многих смыслах. Но, поскольку ты ощущаешь боль, значит, тело ещё живо. Ведь это прерогатива плоти — чувствовать. Надеюсь, я успокоил тебя?
— Не совсем.
— Как ни печально, но меня часто не понимают те, с кем я пытаюсь общаться, — заметил призрак с сожалением. — Ну, хорошо. Попробуем иначе. Боко, в свои годы ты должен знать, как порой юноше трудно понять старика, поскольку они на разных уровнях восприятия реальности. Для одного время ещё не пришло приобщиться к мудрости, и он видит лишь яркие краски мира. А другой многое уже давно воспринимает через фильтры опыта. Вот и мы с тобой примерно в том же положении. Я ведь намного старше и знаю ответы на вопросы, которых ты ещё даже не начал задавать.
— Я виноват, что тогда оставил тебя. Прости меня.  Сперва думал — я поступаю верно. Всё указывало, что ты загнал нас в пикельскую ловушку. А потому я решил наказать тебя за предательство. Но позже мы выяснили — ты спас нас. Я не мог простить себе, что, не разобравшись; убил товарища.
— Боко, я уже и забыл все эти подробности. Но если ты помнишь и просишь прощения, думаю, то же обязан сделать и я.
—  О чём ты?
— Тогда мне требовалось создать ложное представление о моём персонаже, что привело бы к его смерти. Я должен был как-то логически уйти из твоего окружения. Потому я позволил тебе бросить меня. Ты ведь действительно верил, что я погиб. Не так ли?
— Да.
— Значит, я всё правильно рассчитал. Единственное, о чём я тогда не подумал, что привыкший к убийствам пират не забудет о ещё одной своей жертве. Вроде как-то странно это. Не находишь? Прости меня, старый друг, что я заставил тебя долго пребывать в неведении. Ну, полегчало?
— Зачем ты это сделал? Мог бы улететь, и я бы забыл тот эпизод.
— У меня были причины. Боко, хотя ты достаточно прожил по человеческим меркам, но ещё мало знаешь. Многое ведь находится либо на ином уровне восприятия, чем у тебя, либо кем-то тщательно сокрыто.
— Ты говоришь загадками.
— Наоборот. Как раз сегодня я откровенен. Но человек привык думать иными категориями, а потому смысл услышанного порой не доходит. Сейчас я хочу открыть тебе некие истины. А первая, как ты верно определил — я древний.
— Э-э-э… Как? — протянул Боко. Он слышал об этой расе. Священники называли их богами. Но старый пират, как ему казалось, никогда с ними не встречался и относил к мифологии религии.
— Боко, до нас никого не было в Галактике, и мы практически её ровесники. Но наша раса не имеет тел. У этого есть как плюсы, так и минусы, из-за которых нам пришлось перенести немало неприятностей. Когда-то, очень давно даже по нашим меркам, мы были хозяевами этого мира. Но пришельцы всё изменили.
— Кто они?
— Сотни тысяч ваших лет назад в Галактике появились чужаки и принялись всё менять. Они нас не видели и сочли мир пустым, а потому решили перестроить здесь всё, чтобы потом заселить планеты. Эти существа проводили эксперименты со звёздами и газовыми облаками. Но для моей расы это было неприемлемо, поскольку сородичи начали гибнуть.
Противостоять чужакам мы не могли, поскольку не имели тел, и тогда решили создать их копии, чтобы освободить Галактику. У нас получилось, и пришельцы покинули наш мир. А мы привыкли к своим созданиям и увидели в них пользу. Ведь через вас можно воздействовать на окружающую материю, чего раньше мы не могли. Ты понимаешь, о чём я говорю?
— Да. Хоть в чём-то священники не врали. Древние нас создали.
— Я рад, что не ошибся в тебе. Голова твоя по-прежнему хорошо работает.
— Но, откуда в Галактике столько рас? — поинтересовался Боко. — Наши учёные считают, что все народы эволюционировали от единого предка.
— Это верно лишь частично. В те далёкие времена, о которых я веду речь, с материей работали несколько групп древних. Мы спешили, и потому не проводили конкурсы, чья модель более совершенна. Мы просто хотели выжить.
Тогда были сконструированы организмы с разным метаболизмом. Каждая группа считала свой вид идеальным. Но нет определённой шкалы для обозначения совершенства той или иной расы. Хотя, пожалуй, тут я не совсем прав. Всё же есть — это разум. И, конечно, возможность продолжать род.
А в процессе эволюции созданные ранее существа приспосабливаются к определённым условиям обитания. Но, сперва были сконструированы базовые модели. Затем их улучшали, изменяли, доводили до совершенства. Мы начали с простейших организмов, но они оказались неэффективными. Инстинктивный разум бесполезен в галактической войне.
— А что потом?
— Мы усовершенствовали биоконструкты, и они постепенно обрели способность абстрактно мыслить. Благодаря этому мы победили, и чужаки ушли.
— ОД, — впервые Боко обратился к древнему по имени. — Я не о том спросил. М-м-м... Как сейчас обстоят дела со слугами... с вашей властью над… людьми?
— Вот ты о чём, — понимающе протянул собеседник. — Логичный вопрос. Ещё один плюс тебе. А ответ тут очевиден, и ты сам знаешь его: вы созданы, чтобы служить нам. Но мы используем вас не постоянно, а когда возникает необходимость. У тебя вот есть разные вещи. Например, одежда требуется, чтобы согреться, достойно выглядеть или скрыть пороки тела. Ты можешь снять её и выбросить. Понимаешь, о чём я?
Боко покоробило, что его сравнили с вещью. Но он был капитаном и тоже использовал членов экипажа в опасных ситуациях.
— Значит, сейчас я стал необходим? — спросил человек.
— Ты хорошо соображаешь, мой друг. Да, мне нужно вмешаться в ход событий. Поэтому тебя и доставили сюда, на Эде.
— Хм. Но ведь это сказочная планета из дзугских мифов. Её взорвали танги, когда вели войну с богами... — Боко осёкся. До него дошло, что несёт околёсицу. — Но если ты бог, то существует и Эде.
ОД усмехнулся, или человеку показалось, ведь его окружала тьма.
— Я беседую с тобой, — сказал древний, — значит жив. И Эде не погибла. А тангов уже давно нет. Их стёрли. Когда мы создавали плоть, то позаботились, чтобы слуги не причинили нам вреда. Биологическим конструктам были даны ограниченные возможности восприятия мира, поэтому вы не видите нас, пока мы не захотим. А ещё в ваш геном заложили механизм самоуничтожения. Он включается по нашему желанию. Когда слуги становятся неугодны, и даже опасны, мы просто избавляемся от них.
Боко покрылся испариной. Ему стало страшно не только за себя, но и за свою расу. Когда не задумываешься о смысле бытия и о собственном месте в мире, то жизнь кажется, порой, счастливой и беззаботной. Но полученное сейчас знание шокировало.
«Сколько красивых гипотез напридумывало человечество, размышляя о смысле существования, — пронеслось в голове Боко. — А себя мы полагали венцом творения природы. Но как же тяжело смириться с тем, что люди сконструированы как механизмы, которые можно легко стереть».
— Я вижу, ты приуныл. — Древний словно услышал мысли человека.
— Мне нелегко это принять.
— Я понимаю. Конечно, гораздо приятнее ощущать себя хозяином судьбы. Не так ли? Поэтому мы не вмешиваемся в жизнь наших созданий. Но иногда возникают особые случаи. Ты понадобился мне, и потому сейчас я беседую с тобой.
ОД замолчал, чтобы человек осмыслил услышанное. А Боко сник. Он устал, а ещё старика беспокоили слова древнего. Не доверять ОДу не имелось причин. Но Боко Тан был сильной личностью, считавшей себя хозяином жизни. Никто не говорил ему, как и что он должен делать. Но всё оказалось иллюзией. Поэтому, узнав истину, старик растерялся.
Пауза затянулась, и древний исчез, полагая, что человеку требовался отдых. Ведь сразу много информации мозг не мог усвоить. А Боко устало сомкнул веки и заснул.

* * *

Звук нарушил тишину. Скрипнула дверь, и в комнату ворвался луч света. А вместе с ним появилась тень.
«Снова пришёл ОД» — подумал Боко пробудившись. Но вскоре понял, что ошибся. Присмотревшись, он узнал пикела, облачённого в плащ-накидку. Эта раса была внешне похожа на человеческую, но у них иной биохимический состав и метаболизм.
Когда вошедший приблизился, незнакомый, но приятный аромат пищи защекотал в носу, и у Боко разыгрался аппетит. Пикел что-то принёс и поставил на столике. А затем, не говоря ни слова, покинул комнату, и мир опять погрузился в тишину. Но теперь сквозь щель в двери пробивался свет.
Боко сел на кровати и потёр живот. Рана ещё давала о себе знать. Закружилась голова, но это быстро прошло. Зато не было противного дрожания в конечностях. А проснувшийся аппетит звал отведать угощение.
Он взял ложку и, зачерпнув содержимое тарелки, поднёс ко рту. Вкус не соответствовал запаху. Видимо, пикел не умел готовить для людей. Но организм требовал пищи, и Боко быстро проглотил суп-пюре. Еда наполнила его жизненной энергией, а мышцы силой, и сразу поднялось настроение. Ведь когда телу хорошо, то и душу не терзают страдания.
Насытившись, Боко вновь прилёг. Ему не хотелось сейчас ни о чём думать, но и сон не шёл.
ОД словно знал, когда надо появиться. Он сгустился прямо из воздуха, и Боко вздрогнул от неожиданности. Древний принял знакомый ему облик пикела в их традиционной одежде — свободный плащ-накидка и скрывающий лицо башлык. Также выглядел и приносивший еду пикел. Но у ОДа были видны лишь голова и грудь, а нижняя часть туловища и конечности растворялись в воздухе.
— Я вижу, ты лучше чувствуешь себя, — произнёс ОД. Боко сомневался, что слышал голос, поскольку речь воспринималась как-то безэмоционально. Но слова древнего были отчётливо различимы и понятны.
— Да, — согласился человек, ощущая скованность в присутствии бога.
— Я доволен твоим видом. Скоро ты поправишься, и тогда послужишь мне.
— Я!? — изумился Боко. — ОД, я бы, конечно, не отказался. Но, ведь ты сам знаешь, что в мои годы силы уже не те...
— Глупый человек, — фыркнул древний. — Если я решил, значит, так и будет. Я долго искал подходящую кандидатуру, и выбор пал на тебя. Это чтобы ты знал, почему оказался здесь. А теперь встань.
Тело Боко удивительно легко приняло вертикальное положение. А боли в суставах и спине он вообще не чувствовал.
— Подойди к зеркалу, — велел ОД.
Слова древнего озадачили человека, но он осмотрелся и сказал:
— Я не вижу его.
Постепенно набирая силу, с потолка заструился серо-голубой свет. Но там не было плафона, а излучал сам воздух.
«Новое чудо древнего» — решил Боко. Теперь он смог рассмотреть, что стоит возле кровати посреди небольшой комнаты. Древний исчез, и человек расслабился. В присутствии ОДа пространство было перенасыщено энергией, сковывавшей движения и мысли. А ещё рядом с ним старик чувствовал себя пацаном.
Овальное зеркало висело у двери. Боко направился туда. Странная лёгкость ощущалась в теле, какой он уже давно не помнил. А ноги сами несли без боли и противного дрожания.
Он всмотрелся в отражение и не поверил увиденному.
«Нет, там не я. — Боко потёр глаза. — Как же так? Это мне снится?»
В зеркале был не восьмидесятилетний старик, к облику которого он привык. Оттуда смотрело похожее на него красивое мужественное лицо без шрамов, полученных им в сорок три. Кожа упругая и эластичная, старческие морщины отсутствовали, глаза смотрели уверенно и дерзко, а немного отросшие волосы были чёрными и даже слегка завивались.
«Я вижу иллюзию или портрет?» — озадачился Боко.
— ОД, это я? — спросил он. Но ответа не получил. Древний ушёл, либо не желал отвечать на глупые вопросы. А человек не мог отойти от зеркала. Подобное казалось невозможным, но он видел себя тридцатилетним мужчиной. Да и в теле ощущал силу, какой давно не чувствовал.
«ОД подарил мне вторую молодость. Чудо, — размышлял Боко. — Но что он хочет взамен? Какую службу? Впрочем, это неважно. За такое нужно отблагодарить».

Глава 7
Звезда КТХ-15384. Орбита 6-ой планеты. Звездолёт «Эрадон»

После таинственного исчезновения Папы Боко власть на «Эрадоне» перешла к молодому капитану без обычного в таких случаях поединка. Товарищи старого вожака пороптали, но никто не стал бросать вызов его наследнику. А недовольные мудро промолчали. Все знали безбашенность Арида, и желающих померяться с ним силами не нашлось. Но не столько из-за физической силы, а из уважения к его отцу. А ещё по древней пиратской традиции судно покидали все, кто не поддерживал нового капитана. Но вокруг был космос, и оказаться сейчас за бортом равносильно самоубийству.
Иначе повели себя экипажи двух кораблей из маленькой флотилии Боко Тана. Едва стало известно об исчезновении Папы, не вступая в переговоры с капитаном «Эрадона», они покинули звёздную систему. Арид понимал, что не смог бы, как отец, командовать тремя судами. К тому же у него не складывались отношения с их капитанами. Поэтому он не жалел об отлёте судов. Ему следовало завоевать авторитет на одном корабле, а уже потом замахиваться на флот.
Проявив несвойственную себе дальновидность, на Совете братства Арид пообещал экипажу возвращение в Империю, землю на любой выбранной планете и справедливый делёж пиратской казны. Качи это понравилось, и они поддержали его, поскольку альтернатив не было, ведь Папу Боко не нашли.
Объясняя исчезновение отца, Арид придумал, будто тот хотел уйти из жизни так, чтобы капитана никто не видел мёртвым. В одной из его любимых пиратских песен были слова: «нас смерть найдёт в бою, и космос будет нам могилой». Кто-то из стариков вроде даже припомнил, что слышал нечто подобное от Боко, и экипаж поверил в байку.
А ещё Арид приврал, будто в последнюю встречу у гроба Кера отец сказал, что из-за неудачи на Этране он не может и дальше управлять людьми. Все знали — Папа Боко не проиграл ни одной битвы. Поэтому экипаж принял объяснение, будто бы тот не смирился с поражением. А смерть младшего сына и события на Этране вполне могли стать для него тяжёлым испытанием, и послужить толчком к уходу.
Став капитаном, пару дней Арид упивался властью и ощущал себя едва не всемогущим богом. Ему нравилось, когда всё вертелось по его желанию, а любое слово воспринималось за неоспоримую истину.
Но проблемы всегда были, есть и будут. На третий день молодой капитан ощутил это на себе. Ему пришлось вникать буквально во всё, и решать вопросы, о каких он и не подозревал. Мелкие житейские дела, ссоры, кухня, медикаменты, запасы продовольствия и топлива, маршрут корабля и ещё много чего возникало в течение дня.
Существовавшие на борту порядки казались Ариду устаревшими и глупыми, и он пытался самостоятельно решать проблемы и менять прежние законы. Но уже на третий день его мозг, не привыкший к напряжённой работе, захлебнулся в текучке. Поэтому на четвёртые сутки капитанства Арид поспешил всё спихнуть на товарищей и даже перестал возражать, когда члены экипажа ссылались на прежние порядки. Он только удивлялся, как Папа Боко успевал везде, да ещё и занимался множеством других дел.
Но от одной проблемы Арид не мог избавиться, поскольку именно её и должен решать капитан. С каждым днём нехватка денег становилась всё острее. Экипаж из пятисот шестидесяти пяти человек требовалось кормить и лечить. Системы жизнеобеспечения потребляли большое количество энергии. Что-то выходило из строя, но на складах «Эрадона» не лежал разобранный корабль. Запчасти, оружие, продовольствие и всё остальное либо покупалось, либо захватывалось. Но с первым, впрочем, как и с последним, сейчас были проблемы.
Джентльмены удачи обычно жили грабежом. Но после столетнего пиратского террора наиболее развитые цивилизации создали мощные оборонные системы, какие одному кораблю не одолеть. Даже для нападения на торговый караван требовалось три боевых звездолёта. Но флот Папы Боко самораспустился.
Когда стало известно о подписании Декларации независимости, большинство пиратов направилось в Империю, поэтому сейчас некого было привлечь для совместного налёта. А заработать деньги не получилось — императрица выжила. Пока Арид входил в роль капитана, после месячного простоя в незаселённой системе корабельная казна не прибавилась, а запасы ресурсов уменьшились. Но сейчас им не за что было приобрести энергетические модули для полёта в Империю.
Озабоченный нехваткой средств, капитан собрал товарищей, намереваясь найти решения назревших проблем. Но у оболтусов, привыкших к попойкам, а не серьёзной работе, не получалось разрабатывать планы. Они, как и всегда, всю ответственность свалили на Арида, и тот впал в бешенство. Он сам не видел решения и срывался на товарищах, привычно терпевших его гневные тирады.
— Капитан, в систему вошёл корабль, — произнёс голос дежурного из коммуникатора.
— Какой ещё хренов корабль? — прорычал Арид, не остыв от выволочки товарищей.
— Яхта класса Карота. На позывные ответили. Что прикажете делать?
— Хм. Какую сволочь принесло сюда? — задумчиво протянул Арид. И тут его осенило: — Это тзух Укуз.
— Кто? — переспросил Редин, правая рука капитана. Благодаря врождённой мудрости, он всегда знал, что нужно делать и никогда не позволял себе и товарищам переступать ту незримую черту, за которой начинались проблемы.
— Точно, это Укуз, — произнёс Арид.
— Хм. Что ему нужно?
— Прилетел забрать свои денежки, подлец, — сквозь зубы процедил капитан. — Он давал задаток на Этрану. Как бы, сволочь, не потребовал компенсацию. Убийство императрицы было политическим делом, и многие ставили на её смерть. А мы облажались и теперь…
— Может, его, того, завалим? И дело с концом, — предложил Тени, недалёкий парень, но со стальными мышцами и первый в любой пьянке.
— Дурак, — без злобы бросил Арид. — Укуз — это вершина айсберга.
— Чего? — не понял Тени.
— Горы есть такие на планетах изо льда, — пояснил Редин. — Над поверхностью видна лишь макушка. Зато под водой может быть целый флагман. Усёк?
— Угу. А где флагман Укуза? Он, вроде бы, торговец.
— Придурок, — не выдержал Редин. — Сам подумай: как маленькая яхта может прилететь в такую даль? Она и парсека не покроет. Где-то за пределами системы его дожидается если не флот, то точно крейсер.
— Он чё, большой хрен? — усмехнулся Тени.
— Да, — кивнул старпом. — Вот сейчас ты прав. Укуз — посыльный клана Торисов. Напасть на него, значит, объявить войну всему клану, и тогда нам кирдык. За сто лет никто из пиратов не посмел выступить против них. А если и были такие идиоты, то о них ничего неизвестно. Маленькая бомбочка с нанитами, и от корабля не останется даже атомов. А Торисы — производители этого адского оружия.
— Понятно, — виновато протянул Тени. — Я ведь не знал.
— Эт тебе не бутылки зубами открывать, — хохотнул Пёкл.
— А чё? Пора бы. Мы давно горло не мочили…
— Капитан, владелец яхты Укуз представился вашим другом и просит конфиденциального разговора, — вновь прозвучал по коммуникатору голос дежурного.
Арид стиснул зубы и забарабанил пальцами по барной стойке. Он присутствовал при заключении сделки, когда Укуз предлагал Боко убить императрицу. На него этот инопланетянин тогда произвёл сильное впечатление. Раса тзухов — гиганты. Они габаритами в два раза больше человека. Выстрел из бластера и даже пистолета для них, всё равно, что комариный укус. Арид понимал: он для Укуза словно паршивый котёнок — наступит и не заметит. А потому его манера давить на членов экипажа с тзухом не прокатит.
— Капитан, что ему ответить? — осведомился дежурный.
— Не хочешь с ним говорить? — проницательно спросил Редин.
— Нет, — признался Арид. — Если он, сволочь, потребует деньги, мне нечего отдавать. Мы почти весь задаток вложили в оружие и подкуп этранской таможни.
— Хочешь, я поговорю с ним и узнаю, с чем он пожаловал? — предложил Редин.
Арид задумчиво посмотрел на старпома.
— А это идея, — кивнул он. — Давай, ты мастак болтать. Скажи ему, подлецу — капитан приболел. А если он, сволочь, начнёт требовать возврата долга… Растолкуй гаду, что Папа Боко, заключавший договор, окочурился. А мы не в ответе за старые дела. А там посмотрим, что он, гнида, запоёт.
— Ну, тогда я пошёл, — сказал Редин и, увидев кивок Арида, направился к выходу.
— Дежурный, куда пристала яхта? — спросил капитан, когда за старпомом закрылась переборка.
— Она на близкой дистанции. Запроса на стыковку не было.
— Отлично, — выдохнул Арид.
«Тзух не собирался устраивать разборки, — сделал вывод капитан. — Иначе потребовал бы открыть шлюзовые ворота и принять яхту на палубу. С чем же он пожаловал?»
— Дежурный, скажи Укузу, к нему направляется старпом, — велел Арид. — Нужен гибкий коридор.
— Есть, — ответил пират и отключился.
— Сопроводить Редина? — спросил Тени. Кроме выпивки, он ещё любил помахать кулаками. А возможно понимал или кто из товарищей подсказал, что именно за это и попал в команду сынка Папы Боко.
— Нет. Старпом не баба, — покачал Арид головой.
— Капитан, — снова раздалось из коммуникатора. На этот раз говорил Стилис — начальник ремонтников. Единственный человек из прежней команды Папы, кого Арид оставил на месте за его компетентность. А ещё за то, что Стилиса интересовало лишь исправное оборудование корабля, и в командование он не лез.
— Слушаю, — отозвался Арид.
— Разрыв в системе воздухоснабжения на палубе десять, — доложил Стилис.
Это было серьёзно. Часть судна отрезало от экипажа. Как раз ту, где находились ракетные установки.
— Срочно всех лентяев на ноги! — гаркнул Арид в коммуникатор. — Боевая готовность!
Капитан повернулся к товарищам.
— Таргон, стрелков в скафандры и в турели. Пёкл, Брас, активировать торпедные аппараты, но люки не открывать. Транк, наблюдать за космосом. Дальномеры на максимум. В случае атаки сразу передавай координаты оружейникам. Пошли!
Арид не был стратегом, но некоторые уроки старого капитана он усвоил. Папа Боко не любил случайности и всегда перестраховывался. Благодаря предусмотрительности, старый пират сумел отразить множество замаскированных атак. Поэтому сейчас, опасаясь какой-нибудь пакости от носора, Арид лишь дублировал его действия.
Он сам отправился на десятую палубу. От восстановления системы жизнеобеспечения зависела выживаемость «Эрадона» при атаке врага. Папа Боко в аналогичных ситуациях поступил бы так же. А для молодого капитана отец, не проигравший ни одного сражения — лучший пример.
Следующий час у Арида был занят настолько плотно, что когда перед ним вновь предстал Редин, он не мог вспомнить, куда тот ходил.
— Нужно поговорить, — старпом оттащил капитана от бригады ремонтников.
— Чего тебе ещё?! — взревел тот. — Видишь, я занят.
— Похоже, наши дела могут скоро наладиться. — Редин хорошо знал товарища и не обращал внимания на его вспыльчивость.
— Ты о чём? — наморщил лоб Арид.
— О деньгах.
— Не понял?
— Я ходил на разговор к Укузу.
— А. Ну да. Зачем подлец явился?
— Он сказал: за прокол с императрицей зла на нас не держит. Никто не мог предвидеть, что у Амадеи есть такая защита.
— Чего хочет этот гад?
— Предлагает дело. Говорит: оно настолько выгодно, что мы больше не будем знать проблем с деньгами.
— Серьёзно? — загорелся Арид, услышав заветные слова. — В чём суть?
Редин вздохнул и покачал головой.
— Укуз выразился примерно так: прерогатива капитана — первым узнавать все подробности. Он ожидает тебя на яхте, чтобы никто не услышал деталей до того, как ты примешь решение.
— Ничего подозрительного не заметил? — Арид привычно кусал губы.
— На засаду не похоже. Думаю, Укуз настроен на серьёзный разговор.
— Капитан, мы должны обесточить всю палубу, — вмешался Стилис, отирая с лица сажу. — От искры здесь может всё взорваться.
— Редин, займись этим, — махнул рукой Арид, уже мысленно беседуя с Укузом. При возможности поживы все прочие дела для него отступали на задний план.

* * *
 
Арид вернулся на «Эрадон» в приподнятом настроении и с большим кейсом — титановым нагрским крепноном. Это был переносной сейф на движущейся платформе и в изысканном исполнении. Благодаря надёжной защите помещённых внутрь ценностей, крепнон пользовался заслуженным авторитетом у политиков, торговцев и вообще деловых личностей. Он не горел, не пропускал воду и любой газ, и не поддавался раздавливанию без полного уничтожения содержимого. А открыть его можно было, лишь зная правила отпирания замков и их последовательность.
— Деньги у нас будут, — прямо из шлюза заявил Арид, и у встречавших его товарищей поднялось настроение.
— Курс к Империи, — произнёс капитан, заглянув в рубку, чем обрадовал экипаж. — Начинаем подготовку к маршу.
— На палубе десять порядок, — доложил Редин. — Стрелки в оружейных турелях.
— Отлично! — взревел Арид. — Командуй отбой тревоги. А штаб за мной.
Он буквально светился от радости, и это не ускользнуло от экипажа. Сразу же заработало внутреннее радио, оповещая всех: похоже, что-то намечается.
Арид хранил молчание, и товарищи извелись от ожидания. Но зная нрав капитана, никто не лез с расспросами. Лучше было дождаться, когда тот сам всё расскажет.
 — Укуз предложил выгодное дельце, — воодушевлённо сообщил Арид, войдя в каюту последним.
— Что он хочет? — поинтересовался Редин.
— Организовать нечто вроде пиратского налёта. Впрочем, это дело не настолько опасное, зато весьма прибыльное.
— Не тяни! — возопили пираты в предвкушении наживы.
— Как говорил мой покойный… хм… папаша: не руки делают деньги, а голова, — продолжил Арид. — Есть идея, как можно поживиться. Уверен — у нас получится. Короче, мы переодеваемся в мундиры правительственных войск и грабим планеты Империи под видом взимания налога. Сами понимаете — ожидается крупный барыш. К тому же на эту пренду уже выдан задаток. А если государственные банки Империи выплатят оброк, то всё останется на «Эрадоне». Думайте, качи. По сравнению с налётом риск минимальный.
— Дельце, конечно, заманчивое, — нерешительно протянул Таргон — ровесник Арида, назначенный главным канониром. — Но как-то непривычно грабить своих.
— Грабить, но не убивать. — Арид многозначительно поднял указательный палец. — Как поётся в одной старой песне: кто не возжелает блага ближнего, тот не пират. А грязеходы нам не родня. Я прав? То-то и оно. А что вы скажете об этом задатке?
Театральным движением Арид откинул крышку крепнона. От увиденного у мужчин глаза налились алчностью. Кейс был до верха забит самой крупной галактической валютой — золотыми дагини.
— И это только задаток? — уточнил Редин. А когда Арид кивнул, задумчиво добавил: — За убийство Амадеи платили гораздо меньше.
— Да! — воскликнул капитан. — Так что, господа пираты, мне всё вернуть Укузу?
— Думаю, не стоит, — задумчиво протянул Брас.
— Значит, мы в деле? — Арид обвёл товарищей вопросительным взглядом. Но только слепой не увидел бы, что капитан уже принял решение.
— Ты же взял задаток, — без энтузиазма произнёс Редин.
— Да вы чё, ребя? — взревел Тени. — Да мы сроду такого бабла не видели! Давайте отметим.
— Это мысль! — поддержал Арид. — Тени, глянь, что там осталось в баре?
Мужчины ринулись за бокалами.
— Старая пиратская мудрость гласит: нет разницы кого убивать или грабить, чтобы наполнить карманы! — воскликнул Транк, подставляя бокал под бутылку с хмельным.
— Это точно, — поддержали его товарищи. — Мы теперь богаты!
Только Редин, не поддавшись общей эйфории, мрачно смотрел на крепнон. Не лежала у него душа к этому делу. Но он проявил обычную сдержанность и не стал высказывать мысли, озаботившие разум. Не то время и не та компания.

* * *
 
Шумно отметив почин и выработав планы на ближайшие дни, товарищи разошлись, и капитан сник. Арид ненавидел одиночество. Публично он играл головореза, но его душу постоянно точил зловредный червь отчаяния.
Арида угнетала вина за убийство папы Боко. Хотя тот и сказал, что не был родным отцом, но ведь растил как сына. До самого конца он даже намёка не подавал о тайне его рождения. А Арид отплатил ему смертью. Скверно. Этот поступок несмываемым пятном замарал душу, и сквозь него уже и свет не был таким белым, и жизнь утратила радость. Ведь он тоже любил Папу. Хотя и по-своему.
А ещё Арида изводили предположения: куда мог деться труп? Казалось бы, на корабле в открытом космосе спрятаться невозможно, но Боко не нашли. Если бы его по пиратской традиции выбросили за борт, Арид не мучился бы. А так он себя чувствовал сидящим на пороховой бочке.
Логично было предположить, что Боко выжил. Друзья могли спрятать его, ведь старикам известны все потайные уголки корабля. Арида угнетало, что капитан не погиб и сейчас замышляет месть пасынку. На эффектные трюки голова у Боко работала великолепно. Это его дерзкий план неожиданно провалился на Этране. Никто даже подумать не мог, что в колыбели цивилизации, где установлены самые эффективные средства защиты, можно было организовать покушение на главу Империи.
Арид понимал: если хоть кто-нибудь из пиратов узнает, что он смертельно ранил Папу Боко, то за его жизнь не дадут и унции кислорода. Экипаж уважал и ценил старого капитана. Но именно это и заставляло Арида сомневаться, что отчим жив. Боко мог легко восстановить справедливость и расправится с убийцей. Но он исчез. Как это логически объяснить?
Товарищи обшарили весь корабль. Тени даже нырял в канализацию. Но они так и не нашли ни единой зацепки, позволяющей раскрыть тайну исчезновения Папы Боко. Поэтому Арид изводил себя.
Ощутив, что снова впадает в паранойю, он плеснул в стакан дзугского вина Уйкут. Изготавливалось оно по иным технологиям и из других продуктов, чем в Империи, но его вкус и эффект были теми же. А ещё напиток поднимал настроение даже у отчаявшегося пессимиста.
Как известно, человек всегда подсознательно стремится к двум вещам: положительным эмоциям и собственной выгоде. Приложившись к бокалу, Арид расслабился. А освободившись от тревог, его мозг захватили мысли о предстоящих компаниях. Цепочки умозаключений привели пьянеющий разум в сказочный мир, где он видел себя грозным капитаном, выдвигающим ультиматумы главам планет. Арид предвкушал, как надменные старики будут лебезить и выпрашивать у него уменьшить сумму налога. Президенты и управляющие станут предлагать взятки, и трюмы «Эрадона» наполнятся ящиками с золотом, платиной, родием…
Арид размечтался и уже видел себя королём планеты, купленной за награбленные налоги. Но внезапно раздавшийся стук в переборку вернул его в капитанский отсек. В душе пробудился страх, что Папа Боко пришёл вершить над ним суд. Пьяными глазами Арид обвёл каюту. Никого рядом не было, а дзугское вино ещё крепко сидело в голове, и он снова вернулся к приятному безмыслию.
Но удары в переборку опять нарушили тишину. Они были сильными и настойчивыми.
«Кого это несёт?» — Арид нехотя поднялся с дивана и, заставляя ноги двигаться, оказался у двери.
— Пшёл… ик… прочь! — выдохнул он Редину в лицо, собираясь захлопнуть створку.
— Арид, неприятности, — произнёс старпом, не обращая внимания на состояние товарища. И его тон заставил капитана сосредоточиться.
— Что-о… э-э-э… слу… ик… чилось?
— Старики бунтуют, — Редин вошёл и закрывал за собой дверь. — Они не хотят убивать грязеходов. Говорят, Папа Боко не стал бы атаковать планеты Империи.
— Тьфу, дураки! — промычал Арид и рухнул в кресло. Ноги не держали его в вертикальном положении.
— Это серьёзно, — подчеркнул Редин. Он не боялся поучать товарища, а тот всегда прислушивался к его словам. — Если старики объявят о несогласии, то команда свергнет капитана. Сам знаешь кодекс. А качи ещё ничего не получили от тебя, ведь ты не провёл ни одной успешной пренды. Думаю, именно такой ситуации ждали старики, позволив без поединка занять пост капитана.
— Что… ик… делать, Редин? — спросил Арид, пытаясь одолеть хмель в голове.
— Есть ситуации, когда ты сам должен решать. Невозможно переложить этот груз на чужие плечи. Ты мой товарищ и капитан. Я поддержу тебя.
Арид всё понял, даже несмотря на хмель. Некие мысли и идеи бывают такого рода, что их лишь подразумевают.
— На, выпей, — протянул Редин капитану синий флакон.
— Зачем?
— Это волшебный опохмелитель.
— От него будет голова болеть, — скривился Арид. Порой каждому приходилось срочно трезветь, и пираты неплохо знали действие придуманного одним из корабельных лекарей напитка. Хмель улетучивался почти мгновенно, но потом были гарантированы сутки мучений.
— Зато голова будет на плечах, а ты в своей каюте, — мудро заметил старпом.
Арид взял флакон и залпом опорожнил. Редин знал эффект, производимый опохмелителем, и молча смотрел на капитана.
— Где Тени, Брас, Транк, Пёкл, Таргон? — выдавил Арид, сжимая виски. После этого напитка казалось, что голова распухает, и возникало желание удержать её в привычных границах.
— Парни вооружены и ждут за дверью.
— На абордаж, — прохрипел Арид и двинулся к выходу.
В напряжённом молчании они шли пустыми коридорами. Тревога и мрачные предчувствия владели каждым. Где-то впереди, наверное, из рубки управления, доносились голоса.
— Стрелять по моей команде. Но, осторожно, чтобы не повредить приборы, — бросил капитан, не оборачиваясь. Товарищи промолчали, но это означало, что его слова поняты и поддержаны.
Арид со своей командой незаметно появились в отсеке управления и остановились за спинами пиратов. Это было одно из самых больших помещений корабля. Группа из двадцати человек столпилась у пульта. Мужчины разгневанными голосами обсуждали наболевшие темы. Арид знал их поимённо. Он убрал с главных должностей почти всех стариков из окружения Боко, и те были злы на него.
Взобравшись на пульт управления, как на трибуну (так обычно поступал и Боко), бывший командир десантников Ринд держал речь хриплым надсаженным голосом:
— ...мы воевали за правое дело! Мы били проклятых носора! Мы мстили им за разрушенные дома и за отобранную свободу! Все понимали смысл и значимость наших поступков! А теперь Арид за деньги инопланетян собирается убивать людей! Качи, мы не должны нести смерть имперцам, ведь тогда носора, кто бы они ни были — дзуги, кыжи, пикелы и прочая дрянь — придут нас добивать! Нельзя брату поднимать руку на брата, иначе погибнет вся семья. Возможно, эта пренда и выгодна, но она гнилая!
— Правильно! — раздалось в толпе.
— Качи, мы не должны убивать людей! — на пульт залез Танг —  опытный пилот из гвардии Папы Боко.
— Арид убил отца! — провозгласил старик. — Он жадный до денег и погубит всех нас...
Два выстрела громыхнули в отсеке, и два трупа упало на пульт, заливая кровью верхнюю панель. Люди вздрогнули и, словно по команде, повернулись к выходу.
Капитан и его шестеро вооружённых товарищей стояли у двери. У парней в руках были бластеры. Лишь Арид держал старинные пистолеты. Он специально носил их. Современное оружие хотя и убивало, но оно бесшумно и не производило нужного психологического эффекта.
В отсеке звенела напряжённая тишина.
— То же случится с любой сволочью, которая будет подстрекать против капитана. — Глаза Арида словно дула пистолетов напряжённо смотрели на пиратов. — Кто недоволен, пусть сам приходит ко мне и выскажет всё в лицо. А сборищ и бунтов я не допущу.
Две группы людей неприязненно смотрели друг на друга. С одной стороны были старики в чёрных полускафандрах. Такие носили пираты, принимавшие участие в боевых действиях на территории врага. Во тьме в них лучше маскироваться. А команда товарищей Арида предпочитала разукрашенные в, как им казалось, устрашающие цвета, за что их прозвали клоунами.
— Мы приняли решение вернуться в Империю, — прохрипел капитан. — Кто против, может прямо сейчас покинуть «Эрадон». Есть желающие?
Пираты молчали. Они получили наглядный урок, и никто не осмеливался возразить вооружённому отряду.
При Боко на корабле была атмосфера согласия. Без особой необходимости капитан не применял крутых мер, и его справедливость ценилась людьми. А убив сейчас бывших товарищей отца, Арид словно переступил некую черту, за которой прятался хаос.
Обведя стариков мутными глазами, капитан покинул рубку. Сегодня он выиграл. Но Арид чувствовал, что открыл магический ларчик со всякими пакостями, и теперь оставалось лишь ждать, когда те обрушатся на него.

Глава 8
Империя. Звезда Диба. Планета Рона. Резиденция императрицы дворец Алимли. Галерея у апартаментов императрицы

— Красавчик, — промурлыкала тейли Рамира, проходя мимо застывшего на посту Эгрина Бута. Парадный мундир солдата Императорского полка, состоявший из чёрного кителя с вычурной отделкой и обтягивающих ноги белых брюк, подчёркивал его мужественные черты, о чём частенько говорили глазки красавиц. Эгрину уже не впервой было выслушивать женские комплименты, льстившие мужской душе.
— Не отвлекай человека, — усмехнулась тейли Феливи. — Ему нужно дождаться окончания смены. А то ещё возбудишь красавчика, и бедняжка будет страдать.
Игриво покачивая бёдрами, прикрытыми обтягивающей тканью бело-голубых платьев, девушки продефилировали мимо. Когда их весёлый смех стих за поворотом, вновь наступила тишина.
Проводив тейли взглядом, Эгрин расслабился. Сегодня он дежурил на самом ответственном посту — у входа в личные апартаменты императрицы. А это ко многому обязывало.
Вот уже тридцать дней рядовой Бут служил в Имперском полку. После той памятной ночи, когда ему устроили испытание, жизнь текла спокойно и буднично. За это время Эгрин изучил дворец и узнал, где расположены тайные проходы, арсеналы, системы защиты. Он не мог не признать — Алимли был идеально спроектирован и построен. Вся мощь научной и творческой мысли страны создавала этот шедевр — новую резиденцию главы государства. Ведь дворец, как и Амадея, были для человечества символами свободы.
Снова донёсся шум. Эгрин уже знал — шла императрица. Тейли Рамира и Феливи всегда заранее проходили по маршруту, которым намеревалась идти Амадея. После неудавшегося покушения на Этране молодую правительницу тщательно оберегали даже в резиденции.
Эгрин принял приветственную стойку. На его лице застыло выражение готовой сорваться с губ улыбки. Эту гримасу солдаты долго репетировали у зеркала, поскольку с таким видом следовало находиться перед Её Величеством.
Благоухающее общество девушек затопило холл. Это были тейли — служанки и телохранительницы императрицы. Они жизнью отвечали за Амадею и постоянно находились рядом. Даже во дворце красавицы окружали первое лицо, а их внимательные глазки будто прощупывали обстановку в поисках возможной опасности.
Тейли прибыли с разных планет Империи и представляли населявшие государство расы, поэтому среди них были особы с кожей всевозможных оттенков. Экзотически, на взгляд Эгрина, смотрелись зеленые и фиолетовые девушки. Все тейли носили примерно одинаковые платья свободного покроя, немного различавшиеся фасоном и цветом, поэтому отличить телохранительницу от служанки Бут ещё не мог.
Шедшая впереди девушка открыла дверь, у которой стоял охранник, и заглянула внутрь. Убедившись, что угрозы нет, она вошла, и следом потянулись остальные красавицы. Лишь теперь Эгрин смог увидеть Амадею. Над каждым штрихом её образа работала целая команда стилистов, гримёров и модельеров, и она выглядела потрясающе. Длинное лёгкое платье императрицы играло разными оттенками, поэтому невозможно было определить его цвет. Грудь, шею, волосы, запястья и пальцы украшали драгоценности. Её совершенное лицо казалось кукольным, и только движение глаз оживляло девушку.
Амадея величественно проплыла мимо солдата и скрылась в личных апартаментах. На охранника она даже не взглянула. Эгрин к этому привык. Такова участь стража — оставаться невидимым.
Когда тейли прошли, фаворитка Ларита приблизилась к солдату и, осчастливив того возможностью обонять свои духи, произнесла:
— Мы ожидаем принца Карде. Попросите его подождать и вызовите дежурную тейли.
— Будет сделано, ваше прекрасное величество, — выпалил Эгрин.
Ларита снисходительно усмехнулась мужланскому комплименту и, послав солдату воздушный поцелуй, скрылась за дверью.
Всё произошло быстро и как-то буднично, но Эгрин уловил нечто странное, чего ещё не замечал. Это было на грани неосознанного. Возможно, ему померещилось, будто тень нависла над девушкой.
Проводив фаворитку взглядом, Эгрин снова остался в одиночестве. Последние дни это ощущение преследовало его. На Роне у уроженца соседней планеты не было ни друзей, ни близких. Почти все сослуживцы — потомки егерей, работавших в заповедном мире. Они неприязненно относились к чужаку и предпочитали игнорировать.
Эгрин делал попытки сдружиться с коллегами, но на него смотрели с холодной настороженностью. Отбор в Имперский полк охраны был весьма строг. Не последнее место отводилось психологическому контролю. Сюда брали профессиональных солдат — спортсменов. А эти люди привыкли к самостоятельности и обособленности.
Дворец Алимли блистал роскошью и совершенством. Подобной отделки стен, пола и потолка Буту не доводилось видеть. Дизайнеры всё продумали до мелочей. Даже тени, отбрасываемые мебелью и растениями, подчёркивали отдельные детали и служили элементом украшения интерьера.
Дворец буквально утопал в цветах, наполнявших помещения красотой и ароматами. Эгрину порой казалось, что именно они настоящие хозяева Алимли, а человеку лишь дозволялось находиться рядом.
Коридоры дворца украшали картины художников со всей Галактики. Их во множестве доставляли в резиденцию. В поисках гармонии дизайнеры постоянно меняли полотна, желая подобрать цветовую гамму, соответствовавшую помещению, и создать определённое настроение. Заступая на пост, Бут видел новые картины, и это вносило приятное разнообразие в его рутинную жизнь.
В галерее было тихо, и Эгрин, расслабившись, принял стойку «вольно». Ему нравился этот пост. Здесь никто не ходил, за исключением обслуживающего персонала и тейли. Наружная прозрачная стена галереи позволяла видеть небо и лес с гигантскими деревьями. Климатические установки, отслеживавшие параметры окружающей среды, поднимали и опускали створки, и здесь всегда было комфортно.
Повеяло ветерком, принёсшим аромат из дворцового сада. Эгрин перевёл взгляд на небо. Солнце уже зашло, и снаружи начало по-вечернему сереть. С лёгким шорохом опустились прозрачные створки, и внутренние покои резиденции переключились на искусственный климат.
Шаги. Из-за поворота широкой галереи вышло пятеро мужчин. Бут сразу узнал принца Карде. Его портреты показывали солдатам на разводе. Поступь, выправка, посадка головы — всё соответствовало человеку, привыкшему повелевать. А его мощная аура держала людей на расстоянии. Торс принца облегал камзол из чёрного бархата, расшитый драгоценной вязью, а голову венчала корона наследника. Эдрану тридцать четыре года, его лицо выглядело молодо и привлекательно, а тело было по-спортивному подтянуто. О таком женихе мечтали многие красавицы. Но все замечали в глазах принца некую отстранённость. А порой он казался роботом, настолько идеальными были его движения.
Карде сопровождали телохранители — по двое спереди и сзади. Бойцы слаженно вышагивали в облегающих роскошных костюмах. Синее с серебром гармонично сочеталось в их одеждах. В таком облачении можно было принимать гостей и сражаться в бою. У каждого из них на поясе сверкала драгоценностями перевязь с кобурой для лучевого оружия и ножны с плазменным кинжалом. Это была форма старой имперской династии, а в те времена умели достойно преподнести себя.
Не замедляя шага и не обращая внимания на солдата, мужчины направлялись в апартаменты Амадеи.
— Одну минуту, Ваше Высочество, — окликнул Бут, вспомнив просьбу фаворитки Лариты. — Подождите.
И не думая останавливаться, принц с сопровождающими лицами продолжали движение к личным покоям императрицы. Такое поведение в резиденции считалось недопустимым. Эмпатия была необходимым качеством в Имперском полку, и Эгрин почувствовал неладное. Он хорошо улавливал настроение людей и умел предугадывать их поступки. Вот и сейчас ощутил угрозу, исходившую от этой компании.
— Стоять! — рявкнул Бут.
А далее события развивались непредсказуемо. Шедшие впереди два бойца попытались схватить его. Эгрин узнал их. Это были Гронча и Пришечка. Он как-то наблюдал спарринг между воинами принца и солдатами императрицы. Никто из солдат «Её Величества» не смог победить их в поединке, хотя против них выступали олимпийские чемпионы. И эти ребята не сомневались, что вдвоём справятся с одним охранником, даже не пытавшимся выходить с ними на ринг.
Но жизнь порой не соответствует нашим ожиданиям. Эгрин оказался быстрее. Он увернулся от молниеносной атаки бойцов и отступил к центру галереи, чтобы сохранить пространство для манёвра. Гронча и Пришечка сочли это бегством и ринулись вперёд.
Бут всё правильно рассчитал. Мастера не воспринимали солдата достойным противником и полагали, что сразу убьют. А потому воспоследовавшая с его стороны атака была для них полной неожиданностью. Эгрин нанёс лишь два мастерских удара в головы нападавшим, и в следующий миг оба замертво пали к его ногам. Иначе было нельзя, поскольку противостоять четырём решительно настроенным бойцам весьма опасно. А их намерения явно преступны.
— Остановитесь! — потребовал Бут. — Вы нарушаете закон!
Но его не слышали. Не успели поверженные воины рухнуть на пол, их заменили телохранители, прикрывавшие спину принца. Эгрин впервые увидел этих мужчин, более зрелых, по сравнению с молодыми Грончей и Пришечкой. Бут не сомневался — они не менее достойные соперники, и ему уже не поможет эффект неожиданности. Профессионалы увидели, что им противостоял мастер и приняли вызов.

Продолжение здесь:
https://ridero.ru/books/ochishayushii_ogon_1/
https://www.wildberries.ru/catalog/165708146/detail.aspx
https://www.amazon.com/dp/B0C8TY5TL2